Текст книги ""Фантастика 2025-194". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Андрей Первухин

Соавторы: Робин Штенье,Михаил Баковец,Алекс Холоран,Игорь Феникс,Талани Кросс,Анастасия Королева,Дарья Верескова,Денис Тимофеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 185 (всего у книги 347 страниц)

– Подойди, – позвал Лану Коичи.

Она подчинилась, хотя было немного боязно, протянула правую руку, справедливо решив, что начать надо с нее. Наоки ловко уцепилась за металл браслета, пощупала его, словно надеялась найти место тоньше, затем выпустила когти… И обломала их все до единого.

– Шиматта[1]1
  Симатта (shimatta) – «Блин, черт, облом».


[Закрыть]! – выругалась старуха. – Вот знала же, что ничего не получится.

– Попробуй другой рукой, – попросил Коичи. – Сейчас освобожу.

– Да какой смысл?

– А ты попробуй! – просительные нотки сменились требовательными, кажется, он окончательно перестал бояться, уверившись, что имеет право командовать.

Лана подумала, что на месте Наоки зарезала бы оставшимися целыми когтями Коичи, подошедшего слишком близко, выпила бы его кровь и сбежала. Это же вампир! Монстр! Не может же она терпеть наглеца только потому, что он ее правнук? К тому же ему никто безопасность не гарантировал, в отличие от Ланы. Но старуха продолжила препираться, а потом вновь сломала ногти о ненавистный браслет.

– А я говорила, – ничуть не расстроившись, пробурчала она. – Говорила, что не получится ничего!

– Попробуй еще раз, – прошипел Коичи. – Двумя руками. И не смей врать, что не можешь вырастить новые лезвия.

– Надо крови попить – силы восстановить, – заканючила Наоки и надула губы.

Показалось, что они стали пухлее, щеки не такими впалыми, морщины менее глубокими. Однако Наоки все еще оставалась древней старухой, потому изменения заметила только Лана. Коичи продолжил самозабвенно ругаться с вампиршей, но в этот раз была его очередь уступать.

– Хорошо, – он подобрал чашку и повернулся к Лане, она послушно протянула руку, но надрез так и не сделали.

– Ее кровь пить не буду! – заорала старуха. – Свою давай!

– Чикше[2]2
  Тикусё/тиксё (chikushou) – «Сука». Достаточно резкая форма. Часто используется не как оскорбление, а как восклицание.


[Закрыть]! Ты лучшего времени, чтобы привередничать, найти не могла, да⁈ Нужна кровь – пей ее. Она сильная.

– А твоя вкуснее…

Он снова выругался и с силой бросил чашку об пол, отчего та треснула, но не разбилась.

– Издеваешься?

– Нет, – голос Наоки вдруг стал твердым, из него исчезли все капризные нотки и старушечья шепелявость. – Не издеваюсь, только ее кровь пить не буду.

– Это сильная кровь. В ней много огня. Прекращай выпендриваться уже и пей, что дают!

– Не буду. Я тебе монстр, что ли, какой, чтобы кровь беременной пить⁈

– Да ты достала! – выругался Коичи на автомате и замер.

Лана инстинктивно отступила на пару шагов и едва сдержалась, чтобы не развернуться и не побежать. И кажется, совсем напрасно, ведь Коичи из потенциального союзника вновь превратился в безжалостного надсмотрщика. Он в одно мгновение очутился рядом с ней и схватил за горло, сдавил сильно, но дышать пока было можно.

– Его ребенок, да? Ты ждешь ЕГО ребенка⁈

Пальцы сжались сильнее. В глазах потемнело. Ее руки попытались разжать чужую хватку, но ничего, конечно же, не получилось, а воздуха в легких почти не осталось. Только в голове билась отчаянная мысль, что нужно бороться, что она не может здесь умереть, не может позволить ему навредить ребенку. И послушная ее воле тень скользнула вверх, просочилась между оберегаемой и чужой кожей, ощетинилась иглами, заставляя Коичи отпустить.

Они слышали, что старуха гремит цепями, но не обратили на это внимания, занятый каждым своим: Лана пыталась отдышаться, Коичи сначала рассматривал раны на ладонях, потом стал вытирать их о брюки. А когда он снова решил на нее наброситься, белые женские руки с аккуратными острыми ноготками крепко ухватили его за плечи, а потом над плечом выросла голова сильно помолодевшей Наоки, которая без зазрения совести вонзила клыки в шею правнуку. Лана сглотнула одновременно с ней и кинулась было к выходу, но запуталась в собственных ногах и грохнулась на пол. Спустя мгновение тело Коичи тоже упало, звуком падения заглушив всхлип.

Наоки одарила ее сочувственным взглядом, затем опустилась рядом с головой Коичи и, порезав себе кожу на левом запястье, налила ему в рот немного своей крови, подождала, когда он сглотнет, заживила рану. Потом неспешно приблизилась к Лане, самыми обычными исцеляющими рунами прошлась по ее горлу, ладоням, ушибленным ногам. Встала и протянула руку, уже без когтей, предлагая помочь подняться. Лана не спешила принимать ее и все смотрела на лежавшего без сознания Коичи.

– О-о, не переживай за Ко-тяна, – проследив за взглядом, поспешила успокоить Наоки. – Я же тебе не монстр какой, чтобы навредить своему правнуку. – Лана вздрогнула, Наоки вздохнула и, вновь присев рядом, погладила ее по голове. – Он не станет вампиром – для этого, для начала, надо родиться целителем, а потом долго и упорно изучать свою и чужую кровь, чтобы понять, как изменить ту магически, не меняя биологически. Я всего лишь избавила его от родового проклятия – потом еще спасибо скажет. А пока пойдем отсюда. Зачем нам слушать, как он, очнувшись и осознав случившееся, сначала пытается проблеваться, потом орет от испуга и отчаянья. Наорется – сам тебя найдет.

Почему-то она поверила. Может, дело в вампирском обаянии, которое никуда не исчезло. Может, потому что Наоки, по сути, защитила ее от Коичи. Но в этот раз Лана приняла протянутую руку и позволила себя увести.

Проснувшись, она долго размышляла о том, что европейские кровати ей нравятся куда больше футонов, но несмотря на это продолжала лежать. Куда торопиться? Врата закрывать? Или там не все руны-сателлиты очищены и только потом Врата? Или прежде разборки с Коичи? Может, в этот раз у него получится ее придушить. Или теперь точно вернет Дереку, раз уж она беременна от Дэна, а потому помощи клана Абэ недостойна. Блин, вот какого хрена он так удивился? Знал же, чья она девушка! Или…

– Вашу мать!.. Это Дэн убил его брата!

Среагировав на неосторожное восклицание, бумажная стена отъехала в сторону, пропуская в комнату рыжий свет заходящего солнца.

– Лана-тян, идем пить чай, – дружелюбно позвала Наоки, которая теперь просто так не отвяжется.

Поднявшись с большой неохотой, Лана натянула на себя валяющиеся рядом джинсы и вышла на веранду-энгава. Потянулась, оглядываясь по сторонам, но Коичи нигде не обнаружила, чему скорее обрадовалась, чем забеспокоилась. Села и, схватив зеленую глиняную кружку, залпом осушила теплый чай. Наоки, с нежностью глядя на нее, неодобрительно покачала головой – так смотрят на избалованного ребенка, которого вроде и любишь, а вроде и поругать надо.

«Ну простите, – ощерилась тьма внутри. – Сами мы не местные, манерам необученные!»

– Коичи не приходил?

– Нет, – женщина улыбнулась. – Дуется, скорее всего. Если переживаешь, можем сходить поискать.

– Нет, – Лана мотнула головой, словно пыталась увернуться от предложения. – Не хочу.

– Ладно. Из него сейчас ужасная компания выйдет – ни чая попить, ни побеседовать.

Ага, намекает, что и из Ланы – компания так себе.

– Почему ты не сбежала? – напрямую спросила она у вампирши, та задумчиво пожала плечами.

– Куда? Да и зачем? Я ведь сделала то, чего желала, теперь хоть в круг, хоть обратно к камню.

Лана скривилась, вспомнив несчастную старуху, прикованную цепями и используемую в качестве живого амулета, чтобы питать ее же удерживающую руну. Наоки протянула руку и нежно коснулась ее щеки, успокаивая.

– Это было больно, мерзко и даже страшно, – призналась она, – но оно того стоило. Мой глупый правнук пока не понял, что я для него сделала, вот и торчит где-то, может, все в том же сарае, но зато он теперь свободен.

– От чего?

– От кланового проклятия после смерти стать тенью, чтобы следующий глава мог использовать ее в битве. Чихеру-тян рассказывала, будто у Иссина их было шесть: три от богини Сарасвати, три – предыдущие главы клана. У бедного Ко-тяна получается целых семь, и каждая шепчет, непрестанно шепчет…

– Что?

– Гадости какие-нибудь, – женщина пожала плечами, а потом поймала недоуменный взгляд Ланы и грустно улыбнулась одними губами, не обнажая клыки. – Бедняжка, ты совсем не знаешь ничего о кланах, хотя в твоей власти подчинять их своей воле, когда бы не браслеты? Это объясняет, как так вышло, что им удалось нацепить на тебя «Пальцы Смерти».

После заточения Сарасвати в подземелье Шамбалы, реке пришлось много своих потоков направить туда, чтобы усилить защиту остального мира от источаемых богиней теней. Так появились первые слепые пятна, в которых магия творцов не работала. Места, где в противовес слепым пятнам, магия оставалась все так же сильна, питая находящихся там, стали называть местами Силы, и любой в сообществе понимал, что за каждое подобное вот-вот начнется борьба.

Поместье клана Абэ как раз располагалось в таком, и не лишиться его можно было разве что с помощью Верховного Творца. Но Лин Вей слишком глубоко погрузился в проблему восстановления Шамбалы, которой пытался отвлечься от гибели детей и жены, что на него никто не рассчитывал. Каждый клан кинулся пересчитывать активы, чтобы не быть выброшенными за борт истории, и Сиро Абэ не стал исключением.

Вот только талантов у него и других членов клана никаких особых не имелось, да сила огня оказалась средней, если не ниже. Он и его советники пришли в отчаяние, и кто-то из них воскликнул, что ситуация, хоть к Яме обращайся. Посмеялись потом еще, а Сиро взял и реально заключил сделку с векшем. Нет, синекожий великан не потребовал у Сиро огонь, душу или что-то подобное, но сказал, что если тот хочет контролировать тени, то для начала должен выпросить их у самой Сарасвати.

Казалось бы, на том все и прекратить стоило, но глава клана Абэ был упертым, а богиню воды еще не охраняли жрицы, потому пробраться к ней оказалось не слишком сложно. Сарасвати была еще оглушена схваткой с Агни, Ключом Огня, потому не стала нападать, а заключила с Сиро сделку. Она отдавала ему три тени благословения, но взамен он клялся за себя и всех своих потомков, что каждый глава клана, начиная с него, после смерти будет превращаться в тень, чтобы служить следующему, а если таковых не останется – самой богине. Должно быть, Сарасвати думала, что Сиро быстро сойдет с ума и поубивает своих близких, а потом станет ее верным слугой.

Вот только Яма сдержал обещание и научил не только управлять чужими тенями, но и свои контролировать. Ценой же стало то, что теперь каждый глава Абэ, начиная с Сиро, обязался помимо старшего сына, которого будут обучать управлению тенями, иметь еще одного, которого посвятят служению Искре Огня, когда та вернется. С тех пор так и повелось, и если жена не справлялась с рождением двух мальчиков, в ход шли целительницы или наложницы, и процесс брался под контроль.

У Сиро уже было двое сыновей – Хирохито и Сецуну, а вот уже его внуку Исао для рождения второго пришлось взять наложницу, от которой родился Коичи. А когда мальчик заболел, еще одну, родившую уже девочку, чья кровь исцелила мальчика – у него была лейкемия, а Иссина слишком оберегали, чтобы позволить ему стать донором. После этого братья не особо ладили, но так как Иссин умер бездетным, стать главой клана и повесить на себя уже семь теней пришлось Коичи, поклявшемуся оберегать Искру Огня.

– Слишком тяжелый груз для бедного мальчика. Да для любого слишком тяжелый груз, – Наоки смахнула капельки слез с уголков глаз и отвернулась к закату.

Лана поморщилась. Ага, как же! Душил он ее недавно, как раз чтобы уберечь! Но мысль о том, что Сиро добровольно обрек своих потомков на посмертие в виде теней! О чем он вообще думал? Что стать в итоге обычным человеком, утратив способность к магии, еще хуже?

– Бред какой-то… Как де… то есть бог Огня вообще допустил такое? Это же… Это… Просто ужасно!

– Милая моя девочка, – вампирша покачала головой, – все в нашем мире происходит с позволения Агни. Во время третьей войны двух рек, когда остатки истинно бессмертных пытались выжить под натиском векш, он взялся им помочь, если те принесут клятву верности и послушания. Ритуал назвали «Наставление кланам», и после него ни один творец не мог сделать ничего такого, чего бы не хотел бог Огня. Тех, кого он предупредил, но они не вняли, сжигал собственный огонь. Нет, не как выгорание, скорее, как самовозгорание: человек сгорал сразу и полностью, не оставляя после себя даже пепла.

– То есть, – пробормотала Лана и уставилась на браслеты на своих запястьях.

– То есть нацепить их на тебя было и в его планах тоже.

Глава 7
Главный герой

На восстановление у Яна ушло два дня, за что он не переставал себя пилить, хотя другие считали его героем, спасшим Внешний Рубеж, а демон Максвелла пообещал выписать ментальных подзатыльников, если Ян не прекратит. Ян не прекратил, но весь первый день слабость была такая, что он без чужой помощи до туалета дойти не мог. На второй силы вернулись, но руки тряслись как у заправского алкоголика и огонь в них не задерживался – просто огонь, чего уж говорить о плетениях и рунах. На третий он уговорил Николаса сделать ему перчатки с исцеляющими рунами, после чего под неодобрительный взгляд Макса телепортировался к Рубежу, куда днем ранее отправились Арсений с Мигелем.

«Себя так опекай, – мысленно спорил Ян с отцом. – Или вон лучше мать!»

И сам себе отвечал: «Заведешь собственных детей, посмотрим, какие проблемы будут у тебя с гиперопекой!»

Возразить на это ни Максу, ни тем более себе было нечем, хотя очень хотелось, и оставалось только порадоваться, что те два дня, что он болел, мама просто сидела рядом и не проводила свои болезненные поиски, все как один в последнее время бесполезные. И мысли о причинах этого били по самолюбию сильнее дрожащих рук.

Зато на Внешнем Рубеже Яну обрадовались. Еще бы! Он ведь сразу же вернул заградительные костры, и никто из них не заметил, как Ян закусывает губу, чтобы не застонать от боли, пронзившей в тот момент руки. Да здравствуют капюшоны, в которых можно утонуть, не то что скрыть лицо. Потом оставалось лишь сделать вид, что вытираешь проступивший от жара пот, стерев кровь и следы укуса. Никто ничего не заметил, кроме Сени и Мигеля, но они предпочли промолчать. А вот у Яна чесался язык поговорить, обсудить, поскандалить, лишь бы забыть о собственной беспомощности и том образе, который он должен демонстрировать другим.

– Почему бы тебе не расслабиться? – спросил Арсений. – Заградительные костры восстановлены, нового стада, судя по всему, в ближайшее время ждать не стоит. Выдыхай, бобер.

Друг снова бренчал на гитаре, в этот раз точно сочиняя музыку, потому что рядом лежал блокнот, в который записывались аккорды. Вот уж кто точно расслабился и выдохнул. Но у Сени миссия была простой и понятной: делай что должен, и будь что будет. Он и сделал, может даже больше, чем мог. Выпрыгнул же тогда из защитного круга, чтобы спасти Яна от гончих смерти, и спас. А потом еще ломанулся за ним внутрь Рубежей и оказался далеко небесполезным, скорее наоборот. Сеня заслужил свою передышку. И Мигель, чей зрачок вновь стал серым, а золотые разводы на лице исчезли без следа, тоже заслужил передышку. И сам Ян – уж он-то точно ее заслужил!

Почему же ему тогда так тошно? Чего неймется? Что так противно скребется внутри, умоляя сделать хоть что-нибудь, когда он, по сути, уже сделал все что мог? Как будто тогда, пытаясь остановить стадо, пропустил через себя такую бездну огня, что прожег внутри дыру, и теперь пытался заткнуть ее хоть чем-то, чтобы не сквозил через нее ветер сомнений.

– Ага, выдыхай, как же. Будто других проблем, кроме восстановления заградительных костров, нет.

– Других проблем? Да вагон и маленькая тележка. Но ты вот можешь хоть одну из них решить сейчас так, чтобы ни себя, ни кого другого не угробить?

У Сени было хорошее настроение, и говорил он в своей обычной насмешливой манере, не предполагающей ответов на заданные вопросы. И Ян понимал, что спор с ним уже проигран, даже не начавшись, только все равно не мог не сказать:

– Могу. Как минимум одну, не вставая с этого места.

Даже Мигель вынырнул из своего задумчиво-сонного состояния и удивленно уставился на Яна. Сеня отложил гитару и засучил рукава, словно собирался драться. Наверное, если он и впрямь решил выбить из Яна дурь, это была бы отличная идея, жаль, что Арсений никого бить не собирался, о чем свидетельствовала широченная улыбка на его лице.

– Ну-ка, – заинтересованно, но все так же насмешливо протянул Сеня, – удиви меня.

– Например, не поднимая пятой точки со спальника, могу наконец выяснить, почему все вокруг, кроме меня, доверяют играющему на два лагеря Чеширу.

– О господи! – закатив глаза, протянул Мигель.

Ян его проигнорировал, правда, от Сени ожидал похожей реакции. Улыбка Сени стала шире, хотя казалось куда еще?

– И почему ты ему не веришь? Наслушался Майки, наглотавшегося осквернения? Так эт он от большой любви к Илюхе, к которому отчаянно в друзья набивался и добился, к сожалению. Только это! Чешир у нас по девочкам, если что. Вон Мигель подтвердит.

Мигель охотно кивнул.

– Наш любитель тройничка столько девок перетрахал – было бы странно, если после такого количества он оказался бы по мальчикам.

– Вот-вот! – подхватил Арсений. – Майки, судя по регулярным подкатываниям яек к Чихеру-чан, тоже не стильно-модно-молодежный, а скучный гетеро, как все мы тут. Да?

Правое веко Яна дернулось. До него медленно, но верно доходило, что эти двое над ним сейчас издевались. Куражились за его счет. Просто так. С нифига.

«Так уж с нифига?» – хохотнул на задворках сознания отголосок демона Максвелла.

– Ага. Виртуозно защищаете. Стало быть, есть за что?

Сеня с Мигелем переглянулись.

– Зануда, – вынес вердикт первый. Второй кивнул.

Потом оба мгновенно стали серьезными.

– И в чем конкретно ты собрался обвинить Чешира? – спросил Арсений.

«Вот в этом, – подумал Ян. – В том, что вы ему доверяете».

Это очень походило на зависть, причем на зависть на пустом месте, ведь ему с Ильей нечего было делить, и как минимум Сеня ему доверял не меньше. Да и Мигель, оказавшийся не предателем, а двойным агентом, причем агентом, оберегающим Милу, не так уж плох, как про него хотелось думать. И он ведь тоже доверял Чеширу, причем безраздельно.

– Ну, хотя бы в том же, в чем его обвинял Майки. В игре за противоположный лагерь. И не надо только задним числом придумывать ложь, что это была очередная специальная операция по внедрению к противнику и выяснению у него важных сведений.

– По запудриванию мозгов и навешиванию лапши на уши. Ян, что в словах «наглотался осквернения» тебе непонятно?

– Причина, по которой ты пудришь мне мозги и вешаешь лапшу на уши.

Взгляд Арсения налился ледяной синевой, совсем как тогда, когда он схватился с Майки. И ведь если он захочет навалять сейчас Яну, справится легко. И что тогда подумают успокоившиеся было обитатели Внешнего Рубежа? Но никто в их сторону не смотрел, даже Минору Абэ – правая рука номинальной главы клана Чихеру, которого слушались не только Абэ, другие кланы, чьи названия Ян не запомнил, тоже.

– Ну давай, – спокойно предложил Сеня, – баттл по фактам. Переубедишь – отдам волос Чешира, чтобы ты смог его найти и лично обвинить во всем нехорошем. А проиграешь, – он на мгновение задумался, а потом оскалился в знакомой улыбке демона Максвелла. – А проиграешь, пойдешь пытать работодателя, как излечиться от отравления огнем.

– Лучше реку, – вставил Мигель. – Химеры редко выгорают и никогда не травятся благодаря ей. Вон, Айзек подтвердит.

Глава клана Ниланов сидел у соседнего костра и что-то обсуждал со своим учеником. Подростка-химеру еще неделю назад никто бы не допустил на Внешний Рубеж, а сейчас вот с домашкой к учителю бегает. В силе Айзека сомневаться не приходилось. Он каждый день пропускал сквозь себя много огня, когда охранял Северную Дугу, но спокойно, даже добродушно объяснял мальчишке, что не так тот делает. У другого давно бы терпение лопнуло, у Айзека, кажется, его было вагон.

«Можно ли отравиться огнем?»

«Можно» – молчавший предыдущие два дня демон Максвелла отозвался сразу, пусть и столь лаконично.

Не ожидавший и такого ответа Ян вдруг окончательно разозлился и вернул Сене взгляд, полный Изначального Пламени.

– «Пальцы Смерти» у Тернеров выкрал Чешир.

Сеня вздрогнул и вдруг рассмеялся.

– Тебе в каком кошмарном сне это приснилось, чудила?

– Я думал у нас баттл по фактам.

– Ну так и давай факты свои, а не голословные обвинения.

Фактов-то у Яна как раз и не было. Он действительно слышал обрывки разговора Макса с Николасом, когда проваливался в дремоту, и там мелькало упоминание «Пальцев Смерти». Остальное додумал сам, вот и предъявить сейчас нечего. И Сеня это прекрасно понимал. Друг все еще посмеиваясь вывел «Око Правды» на тыльной стороне правой ладони и, поймав бегающий взгляд Яна, заявил:

– «Пальцы Смерти» у Николаса Тернера выкрала Ольга. Илья в это время лежал в реанимации в Питере – как раз только-только из череды вероятностей вынырнул обратно.

Вот это откровение! Всем откровением откровение! И ведь Ольга его девушка! Но ведь речь сейчас не о ней – о Чешире!

– Он скрывал местонахождение маньяка.

– Он не мог его раскрыть, хотя и пытался, убив на это почти всю сому, – Сеня непринужденно пожал плечами. Руна на его руке продолжала гореть. – Думаешь, откуда этот слух про наркомана пошел? О как нахмурился. Не укладывается в светлой героической головушке, что всезнающий не всезнающий вовсе? Не переживай, не ты один такой, только вот Ванька слишком хорошо скрывался за дареной тенью. Если бы вы с Милой тогда сдуру к нему не полезли, глядишь, еще кого-нибудь убить успел бы. Думаешь, несмотря на все мои кармические и не очень долги, я бы стал покрывать Чешира, если бы он потворствовал тем убийствам? Но и смотреть, как он себя медленно убивал, то еще удовольствие. Зрелище, достойное Рубежей. И предвосхищая твой следующий вопрос, Дерек договорился с Ванькой в день открытия Врат. За Штаутом чистильщики следили еще с момента своего создания как отдельной силы, просто в тот день большинство из нас зачищали Лестницу Забвения от остатков мясных големов.

Ян отпрянул. Таких откровений он не ожидал и чувствовал себя еще больше пришибленным, чем вчера днем, когда огонь срывался с пальцев и с шипением падал на паркет, не причиняя тому никакого вреда. И ведь «Око Правды» – не списать на попытку обмануть. Чего теперь? Идти расспрашивать Айзека, как чистому огневику к реке обращаться? Сам-то Айзек это умел? Ян вот ни разу не видел, как тот же Сеня это делает, хотя он, спасая Яна, именно воду тогда израсходовал. Которую восполнил огнем… Бред какой-то. Это он и повторил вслух.

– Фигня, – Сеня махнул на него рукой, заодно стряхивая руну с кожи. – Агни в череде вероятностей трещал, что душа Чешира изначально какая-то дофига особенная. Так что Илюха со своим талантом вполне за избранного сойдет. И да, я помню, что тебя так обзывал. К тому же много кто у нас тут дофига талантливый в плане магии, признаю. Но ведь… С такой херней, как здесь, – кивок в сторону Рубежей, – только толпой и справишься. С армией, конечно, справиться было бы проще, но вы вон с Чеширом едва знакомы, а ты на него уже бочку катишь. Прикинь, какие бы разборки устроил легион таких юнитов? Страх просто!

Взгляд его вновь потеплел, голос стал мягче, хоть и остался таким же веселым. Арсений совсем не злился на него, скорее сочувствовал, отчего Ян ощущал себя еще большим дураком, чем был на самом деле. Он отвернулся, не в силах выдержать взгляд друга, и украдкой посмотрел на Мигеля, ожидая, что тот тоже вывернет чего-нибудь в поддержку озвученной теории, дабы совсем превратить происходящее в фарс. Мигель будто бы завис, а на его лице застыла хмурая гримаса. Первой на ум пришла мысль о новом стаде, которое в этот раз останавливать было нечем, сколько ни бравируй перед другими творцами, но Фернандес быстро пришел в себя и, поднявшись, сказал:

– Кстати, об избранных…

Сеня вскочил следом, и только Ян немного задержался, потому что тело не слишком-то хотело двигаться. Впрочем, парни остались на месте, просто смотрели туда, где минуту назад стоял один из заградительных костров, а сейчас Дэн Давыдов вытягивал остатки пламени из руны, пока остальные творцы с ужасом и омерзением смотрели на него, не решаясь что-либо сделать. Еще бы! Кому в здравом уме захочется связываться с активным выгоревшим?

Как оказалось, Яну. Он машинально распахнул крылья и в один прыжок достиг Давыдова, оттолкнул того от руны и, припав на правое колено, упер руки в затухающий узор. Изначальное Пламя, вытекающее сквозь пальцы, не сразу сформировалось в заградительный костер, как будто Дэн успел не только сожрать конкретный, но и отхватить приличный объем огня из цепи. Боль была терпимее, чем в предыдущий раз, то ли из-за объема, то ли из-за выброса адреналина. А вот подняться без помощи Сени не получилось.

Впрочем, никто в тот момент на Яна не смотрел – всеобщее внимание привлекал Дэн, пьяно шатающийся, и его руки, которые, несмотря на выпитое пламя, все равно остались черными в мелких черточках кровавых разломов. Если бы не нормальное лицо и наличие волос, можно было подумать, что он окончательно выгорел, сейчас оставалось лишь недоумевать, почему так? Или попытаться помочь. С Сеней же удалось поделиться огнем, хотя тот не успел выгореть, просто потратил много сил. Ян дернулся в сторону Давыдова, но Сеня его остановил, коротко покачав головой на немой вопрос.

– Ему не поможет, – уверенно сказал Мигель. – У него иная структура огня после Лабиринта Смерти.

– А как тогда?..

– Никак, – перебил его Дэн и встал наконец прямо. – Я сам.

Возразить было нечем, но и оставлять его вот так не хотелось. Ян бы дернулся снова, но Сеня вышел вперед и строго спросил:

– Башня – твоих рук дело? – В ответ кивок. – Иссин? – Отрицательное покачивание головой. – Значит, Декстер. Где тогда Илья?

От этого простого вопроса Дэн вздрогнул и поднял на них подернутые алой пеленой глаза – взгляд человека, который не просто не спал несколько суток, но и созерцал при этом некоторое дерьмо. Может, еще и поучаствовал в нем, недаром сейчас молчал, переводя взгляд по очереди с Яна на Мигеля, а с того на Арсения, и так по кругу.

– Где Илья? – повторил Сеня, его глаза вновь налились синим льдом.

– Илья? – хрипло переспросил Дэн. – Он… он в безопасном месте.

– Он жив?

И снова тишина, а Давыдов отвернулся к линии горизонта и часто-часто заморгал. Арсения это разозлило еще сильнее, он дернулся вперед, и пришла очередь Яна его останавливать, дабы не натворил глупостей.

– Эй! – закричал Сеня. – Он жив? Илья жив⁈ Где он?

– Илья? – Дэн поморщился и мотнул головой, то ли отрицая, то ли просто пытался прийти в себя. – Илья… Он в безопасном месте.

Вкупе с мимикой и полностью выгоревшими руками такая формулировка никого не могла бы успокоить, тем более Сеню, который ради Ильи и Яна бы не пожалел, да и не только Яна – все под раздачу попали бы. Странно, что Арсений снова не дернулся схватить Дэна за грудки или ударить, а только напряженно наблюдал, как Давыдов медленно поворачивается к ним и недоуменно смотрит. Это было похоже на слоумо, опять примененное не к месту – не хватало лишь Бэдкомедиана со злым комментарием или едким скетчем. Попытка Дэна призвать на тыльную сторону ладони «Око Правды» располагала к пародии, особенно недоумение на лице, словно он только заметил, что руки его черны, как уголь.

«Молился ли ты на ночь?» – пронеслась шальная мысль в голове.

– Он не чувствует боли, – в ужасе пробормотал Мигель.

– Дэ-эн? – нетерпеливо позвал Сеня.

Дэн вздохнул, стряхнул остатки огня с пальцев и повторил:

– Он в безопасном месте.

– Ла-адно, – протянул Арсений. – А что тогда с твоими руками? Чего ты такого сделал, что выгорание так сильно прогрессирует? Ты же целитель!

– Да он целый костер сожрал и ни в одном глазу, – Мигель хмурился. – Он сделал что-то такое, что пламя перестало его питать… Дэн, ты ничего запрещенного не использовал?

Давыдов не ответил, снова отвернувшись к Рубежу, все всматривался в его глубь, совсем как Мигель тогда. Он пришибленный такой, случайно, не для полной аутентичности? Или Сеня прав, и Дэн убил брата, потому что выяснил, что тот покрывал сначала маньяка, потом Дерека? Ну да, «Око Правды» над недавними откровениями, но кто сказал, что самому Арсению не наврали, а он принял за чистую монету? Детектор лжи приноровились же обманывать! Сеня же так сильно печется о Чешире, что рад был бы обмануться. И если Дэн убил брата, значит…

«Разбудило Пламя жажду крови, да?» – промурлыкал в голове голос демона Максвелла, и Яна обдало жгучим стыдом.

Нет, он вовсе не желает Чеширу смерти – просто хочет разобраться в его причастности к открытию Врат и предшествующим этому убийствам моделей. Но для начала стоит заняться проблемой насущной, вновь начавшей шататься.

– Может, ему еще один костер выпить? – предложил Ян.

– Не надо, – отказался сам Дэн и прикрыл глаза рукой, второй махнул в сторону Рубежа: – Там…

«Только не говори, что там второе стадо!»

– Что?

– Я знаю, как провести ритуал «Воззвания к Агни», чтобы он вновь активировал Внутренний Рубеж, – голос Давыдова вновь окреп. – Нам надо туда, в Шамбалу. Чем быстрее мы призовем туда Пламя, тем больше шансов продержаться.

«Он дело говорит» – подтвердил демон, и Ян машинально повторил вслух за ним.

Мигель с Арсением недоверчиво уставились на него, требуя объяснений.

– Дэн прав, – сказал Ян. – Второе стадо я не переживу, даже если вдруг остановлю его. Если есть возможность заблокировать тени во Внутреннем Рубеже, надо это сделать.

– Допустим, – согласился Сеня, решив придержать на коротком поводке желание выбить из Давыдова нормальные развернутые ответы. – Но что-то мне подсказывает, что вы с Дэном сейчас не в том состоянии, в котором совершаются подвиги. Надо дождаться Макса, собрать…

– Время, – перебил Дэн. – Мы его теряем. Давайте поторопимся, а Макс сам нас там найдет. Мигель, ты ведь сможешь телепортировать группу в зараженную зону?

Сеня собрался было что-то возразить, но только махнул рукой. Они встали кучнее, и Мигель начертил над ними незнакомую Яну замысловатую руну со множеством нечитаемых иероглифов, а потом обрушил ее вниз. Ян машинально закрыл глаза, а когда вновь открыл, увидел, что они стоят на черной земле, от которой тянуло мертвецким холодом.

– Добро пожаловать в Шамбалу! – Сеня сплюнул, и тьма в том месте зашипела и задымилась.

Захотелось немедленно призвать Изначальное Пламя и натравить ее на черноту под ногами, но стоило Яну поднять руку, как Дэн ударил его предплечьем по предплечью – должно быть, туда выгорание не успело еще доползти.

– Не надо, – пояснил Дэн, – они тебя и так учуют. Зачем сигнальными фонарями еще махать?

Точно! Гончие же! Для них сила Яна как лакомство, иначе бы заговор Феллоузов тогда бы не сработал. Хорошо, что получилось не совсем так, как им хотелось. Зато так, как предвидел пророк…