Текст книги "Вселенная файа. Трилогия"

Автор книги: Алексей Ефимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 100 страниц)

   Анмай начал понимать. Конечно, симайа умны и не вмешиваются в чужую жизнь прямо. Но вот многоразличные последствия их деятельности...

   – У них есть свои машины Кунха, – предположил он.

   – Что у них есть – мы не знаем, – возразила "Укавэйра". – Но это возможно. Симайа уже изменяют физику относительно небольших областей мироздания. Сеть считает, что их конечная цель, – вмешательство в ход Кунха и распространение их физики на другие области Вселенной, разрушение всей системы борьбы сверхрас.

   – Но это невозможно!

   – В бесконечном мире нет ничего невозможного. Мэйат тоже пытались сделать подобное. Мы их остановили. С тех пор нас называют Укайа.

   – Вы остановите симайа?

   – Нет, они же наше творение. К тому же, их теперь слишком много, – файа известно 156 не-планет, населенных симайа, а их наверняка намного больше. Сколько же в них живет симайа, – они не знают. Триллионы? Триллионы триллионов? О их общественном строе Сеть знает очень мало. Кастовую систему файа переняли у них, но у симайа это нечто, совершенно другое. Все они обладают творческими способностями, – в той или иной степени. Самое главное ясно: они не злы, – точнее, не злы осознанно. Они хотят владеть всем мирозданием, в котором обречены жить, – это совершенно естественно, – и добились уже очень многого. Их столица, – не-планета Р`Лайх, величайшая из всех, и первая из построенных в этой Вселенной. В ней возникли и жили тринадцать сверхрас, – и каждая добавляла свое. В ней расположен первый из Туннелей Соизмеримости, – через него Тэйариин ушли в иную Вселенную. Теперь же вся Вселенная Файау стоит за спинами Золотого Народа. И их Нэйристы, – машины, строящие Туннели, иногда бывают там. Я сама летала к Р`Лайх, – она поперечником в миллиарды миль, а её масса... вобрала массу миллиардов солнц. И другие не-планеты симайа, – их сотни, – размерами не уступят Линзе.

   – Так значит, тот Р`Лайх, из "Йэннимурской эры"...

   – Это пропагандистский фильм, снятый в Сети. Он имеет мало отношения к реальности.

   Анмай разочарованно вздохнул.

   – В каком состоянии находятся планы симайа?

   – Неизвестно. Машинами Кунха нельзя овладеть силой: их защищает вся структура мироздания. Но Тэйариин по-прежнему контролируют их: это значит, что они могут передать права управления ими кому-то ещё, если сочтут это полезным для себя, и для своих планов. Тут всё зависит от того, сочтут ли они предложения Йэннимура обоснованными. Если да – симайа безраздельно и навечно завладеют нашей частью мироздания. Затем они попытаются разрушить саму систему Кунха. У нас нет информации о таких попытках, но это не значит, что у них нет шансов на успех. Иначе симайа никогда на это не пойдут. Они, – очень осторожный и предусмотрительный народ, и они не знают о нас... пока. Мы намерены сохранять их незнание как можно дольше.

   – Они нам не враги и они обладают нужной нам технологией. И они связаны с Файау... с ушедшими файа. Если мы попытаемся им объяснить... они сами остановят Сеть.

   – Если они не сделали это в течение трех тысяч лет, глупо думать, что мы сможем изменить их мнение. Возможно, они считают, что Сеть, в её нынешнем виде, полезна для их целей. Нам не нравится это, но то, что было красивой идеей, вышло даже из пределов нашего понимания, – не говоря уже о контроле.

   – Ладно. Оставим это. Что с Линзой?

   – Она разрушена Мроо.

   – Разру... Что? А... Айэт? И откуда здесь взялись люди?

   – Айэт... жив. А люди...

   Анмай растерянно слушал. В его душе воцарилось смятение. О первых тысячелетиях Линзы, о бунте и гибели ару он уже знал. Разумеется, в реальности всё оказалось иначе, – ару действительно начали войну, но Айэт не уничтожил их... всех. Когда дух ару был усмирен, и разрушенное восстановлено, он обратился к людям, – расе, наиболее пострадавшей от войны. Одновременно он исследовал космос. Не заселял планеты, как Сеть, и не строил миры, как симайа, а просто изучал их, – ведь ни одна из четырнадцати его рас не могла живой перемещаться в не-пространстве. Измениться, как файа, они не пожелали. Они просто жили в своих сегментах, а после смерти их тел их сознания уходили в центральный сегмент Линзы, воистину, – или вновь? – ставший "загробным миром".

   Анмай с усмешкой вспомнил, как Айэт проклинал всех и всяческих богов, в которых не верил вовсе. Мог ли он подумать?..

   За пять тысяч лет, прошедших с Падения Ару до Вторжения, Айэт так и не создал свою межзвездную империю, – хотя для него это было нетрудно. Но его интеллектронные корабли странствовали до крайних пределов доступной им Вселенной, и не было в ней знающего её лучше, чем Айэт. Его отношения с Файау были более чем хорошими, и файа часто посещали Линзу, – но Айэт вежливо отказался принять участие в их Великом Исходе. Файа не настаивали. Его отношения с симайа тоже были хорошими... до времени.

   Две тысячи лет назад, едва создав межзвездный флот, в Линзу пришли файа Сети. Её координаты они, очевидно, нашли на брошенных планетах Файау. В первый раз они пришли с миром и узнали очень многое, – в том числе, и историю местных файа. Через несколько лет они внезапно атаковали Линзу. Тысячи их звездолетов смогли заблокировать управляющую суть и проникнуть внутрь. Нападение длилось считанные часы, но файа успели захватить в плен множество людей, живших в Линзе. Захватить её целиком они не смогли: Айэт вызвал свои корабли, и захватчики бежали, оставив половину Линзы в развалинах. Он легко мог уничтожить слабую тогда Сеть, но, когда его корабли выжгли несколько населенных файа планет, им помешали симайа, о которых файа ничего тогда не знали. Это тоже была война... но без жертв.

   Вэру их мотивы и поныне казались непонятными. Возможно, симайа хотели всего лишь остановить братоубийственную бойню, но вело ли их простое отвращение к войне или нечто иное? Неизвестно. Но этот конфликт померк на фоне настоящей войны – той самой, которой он так боялся. Тактика Мроо была очень проста – на смертельный удар ответа не будет. Им хватило лишь одной чудовищной боевой машины, матоида, более мощного, чем даже Сверх-Эвергет Линзы, чтобы разрушить и её, и Верфи Линзы, расположенные на планетах ближайших звёзд. Помощь симайа опоздала. Айэт не смог защитить свой народ... все свои народы. Лишь стомильный диск машинного отсека Линзы со Сверх-Эвергетом и её разумной сущностью, – Айэтом, – уцелел. Была ли это счастливая случайность? Вряд ли...

   Всё остальное превратилось в туманность, в газопылевой диск вокруг красного карлика, её бывшей центральной звезды. Все расы Линзы, – люди, ару, Опустошители, файа, их матрицы, – всё погибло в секунды, когда под воздействием Йалис распалась её нейтридная основа. Осталась лишь память в душе Айэта...

   Анмай оцепенел. У него не было дома, куда он мог бы вернуться, но Линза, где он столько пережил, пожалуй, могла бы его заменить. А теперь...

   Он вспомнил ару, – они клялись отыскать его, и отомстить, даже за концом времен. Сейчас они, и их клятвы, стали прахом истории, космической пылью. Этому его деянию суждено остаться неотмщенным... при этой мысли Анмай ощутил неожиданную грусть, и улыбнулся.

   – Вы ошибаетесь, Анмай, – вдруг сказала "Укавэйра", и Вэру вздрогнул. Он уже успел забыть, что для неё все его мысли вовсе не являлись тайной. – Пока неясно, как, но ару, – единственные из всех рас Линзы, – не только уцелели, но и стали, возможно, сверхрасой, освоив Йалис. По крайней мере...

   Вэру ошалело слушал. По данным Сети, ару имели несколько тысяч Йалис-кораблей, которые файа называли, почему-то, "эсминцами", и несколько сотен крейсеров. Эвергет крейсера был в восемь раз мощнее, чем у "эсминца", сверх того, он нес мультилучевой лазер и две дюжины термоядерных торпед мощностью в пятьдесят гигантонн каждая. Такая торпеда могла разнести вдребезги астероид диаметром в сто миль или уничтожить на планете всё живое. Восемь торпед могли уничтожить даже корабль-мир Сети – конечно, если тот не успевал накрыть их с помощью Йалис, и при стрельбе с большой дистанции шансов на успех у ару не было. Но файа не хватало кораблей, чтобы прикрыть все свои планеты, и, если ару заставали их врасплох, им приходилось невесело.

   Архивы Сети сохранили множество сочных картинок таких избиений, и Анмай, ошалев, смотрел на них. Пехота ару, в черных доспехах из карбина, вооруженная лазерными винтовками, сама по себе не была очень опасна. Но, кроме пехоты, ару имели и Охотников, – миниатюрные копии истребителей, которые огромными тучами буквально выметали планеты от ненужной им разумной жизни. Сверх того, эта дрянь одновременно служила и самонаводящимися ракетами, их магнитно-монопольный аннигилятор мог взрываться с мощью тонны обычной взрывчатки, а челнок ару мог доставить на поверхность взвод десантников, – или пятьсот Охотников.

   Файа, конечно, не сдавались без боя: вот кто-то стреляет в ару из энергетической призмы, – вихрь силовых лезвий разбрасывает десантников, отсекает им ноги и головы... вот какой-то Мечтатель с разделителем в руке кромсает ару жгутом силового поля толщиной в одну молекулу... какой-то ловкач с мультилазером ссаживает с небес челнок ару... Охотники натыкаются на зеркальные "цветки" мини-гетов, крошащих их силовыми дисрапторами... но у ару были и атмосферные штурмовые машины, похожие на летающие фургоны, и тяжелая наземная бронетехника, – пехотные транспорты и электромагнитные гаубицы, стрелявшие не только бронебойными болванками, но и нейтронными снарядами, которые ару применяли без малейшего стеснения. Они уничтожали всё живое в радиусе мили, и силовые поля тут не спасали.

   Да, файская пехота, защищенная силовыми полями и плащами из отражающей пленки, неуязвимая для ручных лазеров ару, косила их прицельным огнем из своих плазмометов-копий, легко пробивающих полиуглеродные доспехи, – но её жгли огнем тяжелых лазерных турелей, глушили взрывами нейтронных снарядов и Охотников. Штурмовой транспорт ару нес множество разнокалиберных лазерных орудий, – мощь выстрела крупнейших из них равнялась нескольким тоннам взрывчатки, – а также целую бригаду десанта с тяжелой техникой, включая и гаубицы с нейтронными снарядами. А каждый эсминец ару мог нести двадцать штурмовых транспортов...

   – А как к ним относится Айэт? – спросил, наконец, Вэру.

   Ответ "Укавэйры" его не удивил. После уничтожения Линзы Айэт исчез. Его корабли стали скрытой расой, странной цивилизацией межзвездных машин, лишенной какой бы то ни было органической жизни, постоянно кочующей и сражающейся.

   Айэт сумел собрать своих уцелевших разведчиков, построить базы, – и то и дело нападал на базы ару. Симайа тоже пытались уничтожить их, – безрезультатно. Бездны Вселенной безмерны, и затеряться в них очень легко. Они искали очень тщательно, но тщетно, – никому не под силу обшарить триллионы звёзд в каждой из миллиардов галактик, не говоря уже о пустоте между ними. Сверх того, Мроо тоже не медлили с ударами, и именно поэтому симайа отказались от планетарных баз, предпочтя им хорошо защищенные не-планеты. Сеть файа же получила несколько сокрушительных ударов, и, если бы не поддержка симайа, – погибла бы в зародыше. Постепенно она выросла и набрала мощь. Нападения Айэта на неё становились всё реже, и лет двести назад прекратились совсем. Почему – файа не знали. Отступил ли Айэт перед безмерно возросшей мощью симайа? Или нашел свой путь, более достойный, чем война с собратьями? А может, он просто накапливал силы перед решающей битвой?..

   Анмай подумал, что последняя догадка совершенно не подходит к Айэту, но проверить её он не мог, – где скрывается Айэт, файа, разумеется, не знали. Уже двести лет он не воевал с Сетью, но в последние годы появилась новая опасность. Матоиды Мроо дрейфовали возле медленно поглощающей материнскую галактику файа Стены Света, то погружаясь в неё, то вновь выныривая. Тринадцать самых старых и обжитых колоний были походя ими уничтожены. Погибли шесть миллиардов файа, – вместе с матрицами. Попытавшись дать Мроо бой, Сеть потерпела катастрофическое поражение, – из огромной армады в восемьсот боевых звездолетов, атаковавших одинокий матоид, три четверти были уничтожены в один миг, остальные бежали, не успев нанести никакого урона врагу.

   Сеть пыталась просить о помощи симайа, но Йэннимур выдвинул длинный ряд политических условий, – прекращение Игр в их числе, – и файа вновь оказались предоставлены сами себе.

   – Пусть Игры нужны Сети, – сказал Анмай, – но почему никто из файа не пытался помешать этому лично?

   – Многие пытались, Вэру, – ответила "Укавэйра". – Анмай Нау и его община, – в том числе. Но не нужно забывать, что вопрос далеко не так прост. Здесь есть и люди, помогающие файа, – что вы прикажете делать с ними?

   – Я бы сперва узнала, почему они им помогают, – сказала Хьютай. – Что файа могут предложить им? Бессмертие?

   – Да, и это, в том числе.

   – А гарантии? – спросил Анмай.

   – Гарантии, – вопрос, конечно, интересный... В большинстве случаев это было просто обещание, за которым ничего не стояло. Снятие матрицы, если нет наносети, – процесс долгий и требующий громоздкого оборудования. Реально тут нужна замена тела на новое, с наносетью, какой-то имплант вместо весма, автономная матричная ячейка и блат в воскресительном центре. Добытой информацией это, обычно, не окупается.

   – А разве могут быть автономные матричные ячейки? – спросил Андрей.

   – Матричная ячейка – это, грубо говоря, кубик в двадцать сантиметров, – ответила "Укавэйра". – С небольшим приемником и батарейкой она может работать автономно, – ну, в радиусе действия весма. Её можно носить с собой или спрятать в укромном месте. С восстановлением тела, – сложнее, это уже большая комната с оборудованием, и исходные ингридиенты не то, чтобы очень доступны. А автономных интеллектронных систем у Сети нет, – это надо на Тийат лететь, а там охрана. То есть, систему из 3-4 резервных матриц, плюс воспринимающие устройства, в частном порядке создать можно, но по прошествии лет так 200 начнутся сложности.

   – А нужна ли вечная гарантия в данном случае? – спросила Хьютай.

   – В принципе, нет, – ответила "Укавэйра". – Частную матричную систему в Сети сделать вполне можно. Вот только вечной она не будет. Я про 200-летний лимит, ради которого и складируют матрицы. Но если люди об этом не знают, – то какая разница?

   – А наоборот? – спросил Андрей. – Может ли файа, ну, ради любви к человеку, например, отказаться от бессмертия?

   – Для файа отказаться от бессмертия ОЧЕНЬ трудно, – ответила "Укавэйра" – Скорей всего, он или она решит выдернуть друга, – или подругу, – к себе, обманом или силой.

   – Вполне логично, – согласилась Хьютай. – Но это, – именно личные дела. А общие? Возможен же, например, вариант с угоном корабля, погрузкой тех, кто в гости хочет, – с Рэтиа, например, – и полет, например, в Йэннимур? Там политбеженцев принимают? Вообще такое понятие есть?

   – В Йэннимуре, – есть, – ответила "Укавэйра". – И бегство на корабле вполне возможно. Одна из проблем, правда, – что сваливать с системы надо будет БЫСТРО.

   – Сколько времени занимает внедрение наносети, в достаточной для того чтобы выдержать прыжок степени, или срочное полное сканирование? – спросил Анмай. – Оборудование для этого, – редкость или есть на любом корабле? Вообще, – прыжок через не-пространство в Сети прослеживается? Или вариант нереален, поскольку нужно МНОГО квалифицированного персонала для перелета? А если мы не про штатный режим говорим?

   – Штатно наносеть подразумевает совместное ВЫРАЩИВАНИЕ с телом-носителем, – ответила "Укавэйра". -Выращивание в теле, – возможно, но займет несколько месяцев, и ощущения будут не самые приятные. И прыжок пережить это не поможет, – там нужна другая биологическая основа, что недостижимо без замены тела. Срочное сканирование, – зависит от доступного оборудования. От часов до нескольких минут, но оно ведет к разрушению мозга, и к смерти. А через наносеть сознание списывать, – нужны месяцы или уже годы, у неё низкая скорость передачи. Ну, не предназначена она для этого, да ещё и пеленгуется, зараза...

   – А минимальный экипаж? – спросила Хьютай.

   – Для корабля типа "Увайа", – тысяча файа.

   – Это именно у Сети? Почему тысяча? Потому, что интеллектроники нет?

   – Да. Ремонт, обслуживание ангаров, компьютеров, аналитика... В принципе, можно и меньше, но придется побегать от кнопки к кнопке. Опять же, небольшие общества неустойчивы. Проще говоря, маленький экипаж на раз может свихнуться.

   – Интересно какой минимально необходимый экипаж, если бегать, – устраивает? – спросил Андрей.

   – Дюжина файа. Но реально там всегда много народа толчется. Хотя, выгнать лишних объявлением о взрыве реактора, например, – вполне возможно. Вообще, угон корабля подразумевает, что желающих много, никак не дюжина. В принципе, после первого прыжка можно поднять часть людей с матриц и обучить, – лететь до Р`Лайх, например, придется долго. Одним прыжком расстояние до него не покрыть, а промежуточные, с поиском массы, заправкой, – требуют рассчетов и времени.

   – А захваченный корабль не собьют? – спросил Андрей. – Пока он не прыгнул?

   – Там нейтридная броня, вообще-то, – заметила Светлана.

   – Для Йалис это глубоко параллельно... – ответила Хьютай.

   – Для системы наведения, – не факт, – ответил Анмай. – Йалис же по площади работает, но не по очень большой, а расположение цели, – определяется локаторами. Или из-под удара выйти в любом случае невозможно?

   – Тут зависит, откуда угонять, – ответила "Укавэйра". – Прямо из порта, – там Йалис не применишь, но могут обычным оружием раздолбить, хотя это и сложно. На пути к зоне перехода – да, могут накрыть и Йалис. Так что угонять, если нам нужен классический угон, – с захватом мостика и арестом капитана, – лучше сразу перед прыжком, когда зарядка уже приближается к концу. Тогда просто программу прыжка заменить достаточно. Хотя лучше сначала программу, а потом мостик захватывать, чтобы не помешал кто.

   – А если Эверет корабля использовать? – спросил Андрей. – Я имею в виду, как оружие?

   – Можно и так. Но в Йэннимуре вряд ли примут "гостей", совершивших при побеге массовое убийство.

   – А они так уже делали? В смысле, отказывали?

   – Да.

   Анмай ощутил смятение и тоску. Симайа, столь неожиданно превзошедшие его мечты о них, не перестали ему нравиться, но в этой попытке Файау сохранить своё прошлое, – развивающееся и живое, – было нечто странное. А Айэт... Как он хотел встретиться с ним! Он расстался с другом всего два месяца назад, и его тоска не ослабела. Для Айэта прошло десять тысячелетий... Но они встретятся, – если Айэт сможет его найти.

   Анмай встряхнул волосами. Хьютай с усмешкой взглянула на его растрепавшуюся гриву. Файа никогда не стриглись, их волосы, как и звериная шерсть, росли лишь до определенной длины, – у женщин длиннее, у мужчин, – короче. Анмай не был исключением. Он вздохнул, отбрасывая рукой волосы со своего задумчивого лица.

   – А Тэйариин? – спросил он. – Почему они не помешают Мроо?

   – Они никогда не вмешиваются в дела других рас, пока те не мешают их планам, – ответила машина. – Тэйариин, первая из возникших сверхрас, уже семь миллиардов лет не обитает в нашей Вселенной. Они ушли, оставив восемь гигантских не-планет, неразрушимых машин Кунха. В них же находятся порталы Туннелей Соизмеримости, идущих в иные Вселенные, и Туннелей, подводящих неограниченную энергию аннигиляции этих Вселенных. Никакой другой источник энергии не может обеспечить потребности Кунха, – каждая станция изменяет физику в радиусе десятков миллиардов парсек. Таким образом, наша область Кунха расположена выгоднее многих других, поскольку имеет выход к внешней границе нашей Вселенной.

   Анмай кивнул. Симайа тоже обладали этим источником почти неограниченной энергии, – в Р`Лайх, – и, следовательно, были равны Первым. Почти.

   – И они действительно решатся просить Тэйариин отдать им их Вселенную?

   – Да. Судя по всему, Тэйариин давно потеряли к ней какой-либо интерес. Оставленные ими машины лишь сохраняют равновесие Кунха. Они не могут развиваться. Нам неизвестны замыслы Тэйариин, но перерывы в Главной Фазе Кунха становятся всё реже и всё короче. Очень похоже на то, что наша сверхраса была последней. Кунха стабилизируется, и Внешний Путь отныне закрыт навечно.

   – Так вот почему симайа...

   – Они не хотят быть последними. Если не будет разрывов в Главной Фазе, не будет и новых сверхрас, и некому будет заселять новые Вселенные. Вселенных, пригодных для заселения, очень мало, – возможно, одна на триллион, возможно, ещё меньше. Далеко не всякую физику можно изменить с приемлемыми затратами, а искать подходящие, – опасный и долгий труд. Конечно, мы ничего не знаем о взаимоотношениях ушедших сверхрас, и об их планах относительно нашей Вселенной. Но никто из них не возвращался в неё... кроме Мроо. Возможно, они даже зародились не в ней, и их исходная форма развилась в ином мироздании, с нашим никак не связанном.

   – Откуда они пришли сюда?

   – Сейчас в нашей зоне Кунха осталось восемнадцать Туннелей Соизмеримости, ведущих в иные Вселенные. Далеко не все сверхрасы умели их строить... Мроо вышли из Туннеля сверхрасы Кайа, построенного три миллиарда лет назад, и ныне уже уничтоженного. Потом...

   Анмай слушал, подперев кулаками подбородок. Мроо были жизнью, развившейся до контроля квантовых процессов, флуктуаций вероятности. С их помощью они вызывали распад протонов, получая таким образом энергию. Их возможности были почти беспредельны. Мроо могли синхронизировать квантовые колебания элементарных частиц своих тел, превращать их в волны, и перемещаться быстрее света без затрат энергии, если не считать "настройки". Такое считалось невозможным, – но по сравнению с Мроо любые иные формы жизни и разума были ничем.

   К счастью, физические законы этой Вселенной исключали их существование. Но они смогли и это обойти, освоив Йалис и изменяя физику вокруг своих тел-колоний. Помимо прочего, они поглощали свет, и поэтому получили название Черных Прыгунов. Те постоянно рыскали в поисках массы, – её для поддержания их физики нужно было очень много, – либо дрейфовали возле Стен Света, питаясь их энергией. Пока они не были таким кошмаром, как некогда Нэйристы Мэйат, – огромные черные облака, пожирающие по солнцу каждые тридцать дней и разрушающие физику на парсеки вокруг. Но её изменения, необходимые для существования Мроо, убивали все другие формы жизни, как органической, так и интеллектронной. Поэтому Тэйариин, Йэннимур и Файау вели с Мроо войну. Но справиться с быстро растущими, делящимися, как амебы, тучами было очень сложно. Их выдавали огромные размеры и ощутимые на безмерном расстоянии изменения скалярного поля, но разрушить даже одну такую колонию было почти невозможно. Машины Тэйариин мешали изменению Реальности, уничтожали островки чуждой физики, но если первое у них ещё получалось неплохо, то второе...

   С каждым делением Черные Прыгуны совершенствовались, уменьшаясь в размерах, пока машины Кунха просто не перестали их замечать.

   Анмай увидел, что представляют собой их современные матоиды, – черные бесформенные массы в мертвенном ореоле тлеющей пустоты, с множеством петель, выростов и огненных "глаз". Размер их колебался от девятнадцати до ста двадцати миль в диаметре, вес, – от семнадцати триллионов до пяти квадриллионов тонн. Размножались матоиды почкованием, – от одного гиганта могло отделиться сразу несколько десятков маленьких. Они росли, и через несколько сот лет достигали полного размера, сами начиная размножаться. Передвигались они обычно стаями числом до нескольких тысяч. Симайа очень приближенно определили их общее количество в несколько миллионов, – а ведь и одного матоида оказалось достаточно, чтобы уничтожить Линзу...

   Если бы не Тэйариин и симайа, вся материя Вселенной, – этой её части, – была бы сейчас уже... живой. Как пояснила "Укавэйра", симайа от природы склонны к ненасытному любопытству и улучшению реальности, а не к войне, и, если до неё все же доходит, стремятся изменить, а не убить врага. Тем не менее, Мроо они истребляли без малейших мук совести. Общение между этими разумными видами было невозможно, а война на уничтожение, – неизбежна, так как симайа защищали не только себя. Но они противостояли Мроо не в одиночку.

   Тэйариин была известна технология, изменявшая структуру нейтронных звёзд, превращавшая их в живые машины, – небольшие, но чудовищно мощные... и чересчур прожорливые. Они тоже пожирали звёзды, превращая их массу в энергию. Кварковые ядра нейтронных звёзд становились установками Сверх-Эвергет и нейтринными двигателями, сверхпроводящая и сверхтекучая мантия, – компьютером почти неограниченной мощности. Число магнитных вихревых трубок-нейронов в нем достигало 10^30 – на двадцать порядков больше, чем в живом мозге. Нейтридная кора толщиной в мили оставалась неразрушимой броней, – никакая энергия, вплоть до Стен Света, не могла её пробить. Разрушить звезду-крейсер мог лишь гравитационный коллапс или Йалис, – колебания скалярного поля, – с почти недостижимой концентрацией.

   Эти разумные нейтронные звёзды, – предки Нэйрист, – стали, по сути, новой великой сверхрасой Вселенной. Их были тысячи, но они не были созданы Йэннимуром, а просто сотрудничали с ним, являясь наследием более древних сверхрас. Заслужить последнее было сложнее, чем создать их заново, и Анмай едва перевел дыхание. Всё же, симайа были... лучшими из всех? Он не знал... но он хотел быть вместе с ними. И с Айэтом.

   Сейчас он мог думать лишь о шахте в Цитадели Товии, – если бы он тогда прыгнул... если бы Философ решился выстрелить... если бы он сам не решился разрушить свой мир... вся Вселенная стала бы... чужой и непознаваемой... быть может. Сейчас он лишь надеялся, что Мроо не захватят её.

   Глава 5.

   Темное сердце

   – С луками и стрелами против боевых кораблей?

   – Я думаю, у нас получится.

   Джеймс Камерон, «Аватар».

   Ярослав сидел в трясущейся командирской башенке бешено несущегося танка. Справа и слева он видел другие танки, они катились вперед неудержимой волной. Там, в предрассветном полумраке, светлели ступенчатые башни Лайуру, – города и космопорта файа. Пятая ударная дивизия, – триста танков и пять тысяч солдат, посаженных на БТР, сумела обойти файские укрепления у Длинного озера, и вышла в глубокий тыл врага. Но эта операция была лишь частью, хотя и очень важной, генерального наступления рутенцев. В нем участвовала почти вся Южная Армия, – двести дивизий, 3200 тысяч солдат, 2500 боевых самолетов, 2500 самоходных орудий, 10 тысяч танков, 20 тысяч БТР, шесть тысяч боевых вертолетов...

   В Лайуру выли сирены и сверкали сигнальные огни, оповещая о немыслимом. Космопорт прикрывала тоже одна дивизия, но рутенские дивизии, – 16 тысяч солдат, – были втрое больше файских. Таких дивизий у файа было двести пятьдесят, – 2 тысячи танков, 2 тысячи боевых самолетов, 4 тысячи БТР, 2400 боевых вертолетов – и 1250 тысяч прекрасно подготовленных солдат. Шарна имела ещё и достаточно большой флот, – 8 линкоров, 4 линейных, 8 тяжелых, 6 легких крейсеров, 64 эсминца, – но господство на море файа утратили уже достаточно давно...

   С примыкающего к космопорту аэродрома звеньями поднимались штурмовики с грузом противотанковых ракет. Их встретили две эскадрильи истребителей-перехватчиков рутов. Файские машины, не успев набрать высоту, одна за другой вспыхивали и расшибались о землю. Уцелевшие отворачивали и вновь устремлялись в атаку...

   В считанные минуты прикрывавший космопорт авиаполк погиб, – все двадцать семь машин были сбиты. Истребители прикрытия потеряли при этом десять машин, но не пропустили файа к войскам. На смену штурмовикам пришли вертолеты, – десятки машин мчались, лавировали над самой землей, сливаясь с ней, неуязвимые и для перехватчиков, и для мобильных ЗРК дивизии.

   Танк Ярослава содрогнулся, когда его орудие в облаке пламени извергло самонаводящийся снаряд. Тонкая, невидимая нить лазерного луча уперлась в пятнистую коробку вражеской машины, снаряд слепо рвался к единственному для него свету, – лазерному зайчику, стремясь вбиться в него...

   Через три секунды после выстрела вертолет вспыхнул косматым огненным шаром. В телескопический прицел Ярослав видел, как разлетаются пылающие обломки. Вокруг засверкали вспышки выстрелов, впереди, в небе, один за другим расцветали новые огненные шары. Вертолеты маневрировали. Но от ракеты, даже самой совершенной, ещё можно увернуться. От снаряда же...

   Из двадцати семи машин поднятого по тревоге вертолетного полка были сбиты две дюжины, – две полных эскадрильи, хотя жизнь они продали дорого. Руты лишились сорока тяжелых танков, однако, прорвались.

   Файа не ожидали этого. Заградительный огонь их гаубиц не смог стать преградой стальной дробящей волне. Поверх гребня прикрывавшего космопорт холма, между лохматых облаков взрывов Ярослав уже видел линии заграждений, конические силуэты астроматов, ажурные башни обслуживания, массивные ангары. Все тридцать два дока в космопорте Лайуру были заняты. За ними, чуть справа, виднелись белые пирамидальные массивы зданий города, розовые в вечном полярном рассвете. А за ними...

   Южный полярный шпиль Эрайа даже отсюда, с расстояния в тридцать миль, казался безмерно огромным. Плавно расширявшиеся основания таяли в воздушной дымке, а сами шпили, – двенадцать игл разной высоты, спиралью окружавшие центральную, – вечно горели в чистом свете никогда не заходящего солнца. Их вид возвышал душу, и Ярослав долго смотрел на шпиль. Файа убили в Аромаре его брата. Он отомстит и за него, и за всех убитых ими людей. И даже если ему придется при этом погибнуть, – враг страшно заплатит и за его смерть.

   Ярослав усмехнулся. Этот прорыв был внезапным, – их вертолеты взорвали обе радарные станции раннего предупреждения файа, одновременно, в одну и ту же секунду, и несколько решающих минут враги не подозревали ни о чем. Но дальше рассчитывать на их растерянность было бы глупо. Рутенцев ждал тяжелый, но честный бой.

   ........................................................................................

   Гибель воздушного прикрытия вызвала в Лайуру панику, – но не столь сильную, как надеялись рутенцы. Навстречу их танкам файа бросили свои, – громоздкие, неуклюжие, но не менее опасные. Их было всего сорок, – плюс восемьдесят БМП, – и бой вышел скоротечным, но прежде, чем все файские машины превратились в горящий лом, дюжина рутенских танков и двадцать БТР навеки застыли с пробитыми бортами и снесенными башнями.