Текст книги "Вселенная файа. Трилогия"

Автор книги: Алексей Ефимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 100 страниц)

Анмай миновал ярус, на который они попали снаружи, затем ещё один. Через клапаны со свистом рвался холодный, вязкий воздух, все непрерывно глотали, чтобы уменьшить боль в ушах. Избавиться от неё было нетрудно, но воздух стал сжимать грудь, не давая дышать. При каждом вдохе ребра болели, – но, похоже, хватало и того воздуха, что им удавалось протолкнуть в себя. В общем, здесь оказалось вполне сносно.

Дно Линзы покрывала темная вода, из неё выступали мосты и острова. Кое-где вода замерзла, кое-где из разделявших нижний ярус стен вырывались потоки, и в ледяном воздухе клубились тучи пара. Чудовищные, высотой в милю, водопады наполняли воздух протяжным громом. Иногда Уйта попадала в ураганные струи раскаленного воздуха, вокруг неё мелькали светящиеся сегменты стен, фонари, поля, покрытые живым текучим узором. Кое-где их скрывали заросли светоеда, и Анмай попадал в непроницаемый мрак. Через полчаса такого полета он решил подняться выше.

Второй ярус, как и первый, был разгорожен причудливо изогнутыми стенами, но теплее и без воды. Фонари исчезли, свод светился мутно-серым. Воздух здесь тоже был неестественно плотным, но дышалось без проблем. Уйта замерла, её экипаж с любопытством осматривался, и когда Айэт вновь предложил сесть, Анмай неожиданно легко согласился.

* * *

Здесь оказалось сумрачно и холодно. Снизу Небо Лесов тлело тусклым, мутным темно-серым свечением. Этот ярус Айэт назвал Небом Стен, – его разделяли стены, похожие на стены зданий наверху, но неизмеримо больше, – они доходили до самого Неба Лесов. Никаких светящихся деталей здесь не оказалось и в помине, – зато разнообразные темные проемы зияли во множестве.

От межярусной шахты расходилось шесть огромных туннелей, – каждый в три мили шириной. Они терялись в мутной бесконечности, там, где дымка плотного воздуха смазывала все очертания.

Айэт почувствовал страх. Слишком уж здесь тихо, слишком много черных проемов-глаз, нависающих выступов, арок, мостов, как паутина сплетавшихся в туннелях...

Уйта стояла на вогнутой металлической плоскости, в углублении одной из прерывистых борозд, – они шли по всему дну туннеля, от стены до стены. Если бы здесь был лишь металл... но Айэт видел темнеющие на выступах пятна зарослей. Это казалось страшным сном, – точно он, став крошечным, как пылинка, заблудился в коридорах громадного незнакомого здания, тоже похожего на сон...

От таких мыслей и от холода по коже юноши ползали мурашки. Они все невольно встали рядом, почти касаясь, друг друга, – тишина и пустота пугали.

– Как ты думаешь, стоит нам гулять здесь? – очень тихо спросил Анмай.

Айэт энергично помотал головой.

– Мудрый выбор.

Вернувшись в рубку, Анмай поднял платформу, и развернулся. Уйта помчалась по бесконечной улице к своей далекой цели.

* * *

Они летели день за днем, проходили месяцы. Жизнь на борту Уйты шла своим чередом. Теперь Айэт, Ювана и Лэйкис умели управлять ей не хуже Вэру, и сами вели ее, каждый по шесть часов в день. Скучать им не приходилось, – бесконечно разнообразный мир за окнами давал им массу впечатлений. Они смотрели на него часами, тихо переговариваясь. Когда зрелище надоедало, они просматривали записи, купались, спали, спорили, и, даже не сознавая этого, были счастливы.

Хотя Уйта в основном летела по Небу Города, они иногда поднимались или спускались вниз, но реже. Выбирать путь внизу оказалось непросто. Лабиринт стен разделял второй ярус на отсеки, расположенные, казалось, без всякой системы. Улицы сменялись колоссальными залами, в которых высились огромные сооружения.

Странная геометрия Мэйат, почти лишенная прямых линий и плоскостей, уже не казалась им чуждой. Не пугали и встречи со все более многочисленными обитателями Линзы. Тут жили не только удивительные существа, но и машины, привыкшие к самостоятельной жизни. Огромные светящиеся шары, дырчатые многогранники, ажурные форамены, – их формы, всегда строго геометрические, были при том бесконечно разнообразны. И все эти металлические создания, без исключения, умели летать.

Иногда они видели здесь людей и файа, удивительных и странных, но, скрепя сердце, не останавливались ни разу. Когда Анмай всё же решил сделать остановку, шел уже трехсотый день их полета.

* * *

Уйта летела у стены огромного зала, – его, при желании, можно было назвать круглым. Зеленовато-черный пол, как и повсюду, представлял собой сплетение плоскостей, образующих арки и мосты. Того же цвета потолок напоминал застывшую рябь, из неё свисали похожие на готовые сорваться капли медно-красные сталактиты. Сине-серебристые зеркала стен походили на скрученные шторы, свисавшие неровными кусками. В центре зала высилась толстая колонна, похожая на застывший, изъеденный проталинами золотой смерч. Все это состояло из металла различных оттенков.

Зал освещала туча тускло-белых шаров, паривших в воздухе. Они двигались безостановочным потоком, выплывая из скрытых в стенах зала арок и исчезая в них же. Лишь это выдавало таившиеся за изгибами стен выходы.

Эти шары казались здесь звездами, хотя их диаметр достигал двадцати метров. От стены до стены в зале был десяток миль, но оценить его размер они не могли. Глаз просто не мог зацепиться за что-то привычное. Вэру казалось, что он внутри живого организма, – что, впрочем, соответствовало истине.

Потом он заметил зиявшее в стене окно, – одно из множества. Но если другие окна вели в соседние залы или в изгибавшиеся широкие трубы, то за этим висела сумрачная рыжеватая муть. Окно перекрывало силовое поле, но Уйта рванулась вперед, и в ореоле ослепительного света прошла сквозь него.

Нырнув вниз, Анмай спустился на полмили, выскользнув из-под туманного покрова туч. Ему открылся неожиданный пейзаж – громадная, простиравшаяся, наверное, на сотни миль, покрытая снегом равнина. Над ней стояло яркое рыжеватое зарево, – оно отмечало далекий, и, судя по всему, большой город. Вэру хотел направить Уйту к нему, но потом замер. В этом месте было что-то неправильное, странное, – и оттого ещё более притягательное.

– Мы должны лететь туда! – потребовал Айэт. Он больше всех хотел встретиться со здешними обитателями.

– Хочешь познакомиться? – насмешливо спросил Анмай.

– Да, хочу. А разве тебе не надоело сидеть здесь?

Вэру смутился.

– Любые высадки рискованны, но, чем больше мы узнаем... – он замолчал.

Риск очередной высадки могла оправдать лишь возможность обнаружить хоть что-то, оставшееся от Мэйат, и действительно полезное. Но они уже приближались к цели, и другого случая познакомиться с живущими в столь странном месте людьми могло и не представиться.

* * *

Полет к городу занял всего пять минут. Потом Вэру сделал несколько кругов под тучами, осматривая его. Город оказался очень старым – и совершенно пустым.

Пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки жизни, Анмай повел Уйту вдоль улицы, которая показалась ему центральной. Здания здесь были высотой в три или четыре этажа. Оштукатуренные и побеленные, но без украшений, они смыкались боковыми стенами. Вблизи стало видно, что многие окна выбиты. Заглядывая в них, он заметил, что выбито и большинство дверей. Все комнаты были разгромлены, – казалось, здесь пронеслось стадо бешеных павианов. Но звери не берут приступом города...

Скользя вдоль улицы, он неожиданно врезался в невидимую стену, – на столь малой высоте радар был бесполезен. Силовое поле погасило удар, но экипаж Уйты сбило с ног, свалив друг на друга. Анмай сидел в пилотском кресле, но тоже пострадал: край пульта врезался ему в живот, и он целую минуту не мог вдохнуть. Немного опомнившись, он осмотрелся.

Уйта замерла, паря на высоте всего метров в десять. Ее силовые крылья были свернуты, и она опиралась, как на подушку, на петли силовых линий, на которых только что скользила. Её выпуклые бока почти касались домов по обе стороны улицы. Внизу, – как и вокруг, – по-прежнему ничего не двигалось.

– Пилот из меня никудышный, – сказал Анмай. – Нельзя летать так низко. Хорошо хоть, Уйта цела. Но на разведку нам придется идти пешком, – я не знаю, сколько здесь этих невидимых стенок. Ну, что вы решите? – он обернулся к остальным.

– Я согласен, – ответил Лэйкис.

– Нет, – почти одновременно сказали Ювана и Уаса.

– И хорошо, ведь бросить Уйту мы не можем. Кто-то, а лучше двое должны остаться здесь. Итак?

– Я останусь, – сразу сказала Уаса. Она оказалась здесь из-за Лэйкиса, и приключения мало привлекали её.

– Боюсь, мне тоже придется остаться, – сказал Лэйкис, коснувшись руки любимой, сжавшей его ладонь.

– И тебе тоже, – Айэт повернулся к Юване.

– Значит, только мы, – заключил Вэру, – тем лучше.

Он поднял и развернул Уйту, чтобы осмотреться здесь. Радар показал вторую стену далеко позади них, но там простерлась та же плоская, бескрайняя равнина. Глаза не могли тут сказать, где изображение сменяет настоящая земля.

– Садиться не стоит, – сказал Анмай. – Как только мы выйдем, вы подниметесь под тучи, и будете следить за нами. Мы вас вызовем, когда потребуется. Если мы... пропадем, не пытайтесь нас искать. Ждите, скажем, семь дней. А потом... летите к центру Линзы.

Лэйкис кивнул.

Сборы в поход оказались короткими. Анмай сменил легкий комбинезон на покрытый серым искусственным мехом, надел силовой пояс и сандалии, от которых уже успел отвыкнуть. Айэт облачился в серую теплую куртку и такие же штаны, но его ноги остались босыми. Вэру пришлось объяснять ему, что ходить по снегу босиком не очень приятно. Лишь тогда юноша со вздохом натянул толстые башмаки, очень удобные и упругие. Ступать в них было мягко, словно по воздуху.

Они надели плоские ранцы с недельным запасом пищи и воды, пристегнули к поясам небольшие, но мощные рации. Анмай перекинул через плечо ремень дезинтегратора и прицепил к поясу атомный фонарь, – он нашел его на Уйте среди инструментов. Айэт, – по настоянию Юваны, – взял лазер. Убедившись, что ничего не забыли, они попрощались с товарищами и осторожно спустились на землю. Уйта приземлилась у зеленовато-белой ободранной стены трехэтажного дома, зиявшего выбитыми окнами. Сделав несколько шагов, Анмай коснулся гладкой стены-экрана, и пошел вдоль неё. Этот примыкавший к ней дом наполовину оказался изображением. Удивленные, они вошли в сумрачный подъезд. Свет с улицы едва проникал сюда. Под их ногами трещала старая деревянная лестница.

Они поднялись всего на один пролет. Айэт бездумно вел ладонью по стене-экрану, пока она не провалилась в проем вроде бы нарисованной двери. Айэт попробовал открыть её.

К удивлению Вэру, она распахнулась.

* * *

Зазеркальная квартира, тесная, низкая и темная, состояла всего из двух комнат. В одной из них к причудливой решетке из вороненого железа крепились горшки с давно увядшими растениями. Никаких других следов прежних обитателей не осталось, – квартира была разгромлена и завалена обломками мебели, как и все прочие. В ней стоял тяжелый животный запах.

Когда они решили вернуться, дверь не открылась.

* * *

Как они ни старались, прямоугольная плита не двигалась, – словно вросла в стену. Анмай включил атомный фонарь. Внешне он походил на обычный, но вместо света из его блестящего рефлектора вырвался семидюймовый клинок мертвенно-синего, очень яркого огня. Вся комната засверкала, словно усыпанная алмазами. Резко запахло озоном.

Айэт, как зачарованный, смотрел на сияние неподвижного пламени. Оно казалось холодным и застывшим, издавая лишь тихий печальный свист.

– Возьми его себе, если хочешь, – предложил Анмай.

– Нет, спасибо.

Вэру повернул фонарь, словно любуясь им.

– Это просто плазменный резак, – сказал он. – Но в нем такой же магнитно-монопольный энергоблок, как и в дезинтеграторе. Он может рассечь любой материал, не подвергнутый субатомному сжатию. И это хорошее оружие, – то, что режет камень и сталь, плоть прожигает моментально.

Но дверь, как Анмай уже и ожидал, была сделана именно из этого самого неразрушимого материала, как и стена. Ни плазменный резак, ни даже луч дезинтегратора не оставили на ней и следа. Изображение на ней в миг выстрела подергивалось цветной рябью, – вот и всё. Айэт хотел возмущенно завопить, – он не верил, что попал в ловушку так глупо и быстро, – но смысла в этом он не видел. Они, несомненно, попали в соседний отсек Линзы, и им оставалось лишь искать другой выход. От волнения в животе юноши заурчало.

– Ты не хочешь есть? – вдруг спросил Анмай. – В этой суматохе мы забыли пообедать, и я не знаю, когда в следующий раз сможем. Спешить некуда.

Словно очнувшись, Айэт снял ранец и, вытащив из него плитку концентрата, начал жевать. Вязкая коричневая масса была достаточно вкусной, но за время путешествия она успела смертельно ему надоесть, как и все прочие консервы на борту Уйты.

Несколько минут они молча ели, потом подошли к выбитому окну. Двор внизу зарос густым лесом. За ним едва проступал массивный силуэт дома напротив. Небо здесь было темное, сквозь туманную дымку просвечивали мутные звезды. Айэт с удивлением смотрел на них. До земли здесь оказалось метров двенадцать, но деревья росли почти под стеной, и по их крепким ветвям можно было слезть. Так они и поступили.

Карабкаться по неровным, усаженным множеством сухих сучьев стволам оказалось нелегко, особенно с тяжелыми ранцами за плечами. Внизу они с интересом осмотрелись. Лес был такой старый и запущенный, словно рос здесь всегда, даже окружавшие его дома выглядели моложе. Они осторожно пробирались сквозь него, по щиколотки проваливаясь в снег, и Анмай подумал, что обут, пожалуй, слишком легко. Здесь было гораздо холоднее, – выдыхаемый воздух сгущался густым паром, а мороз немилосердно щипал их голые ладони и лица.

С этой стороны дом был лишь изображением на стене-экране, без настоящих входов. Они пересекли двор, и вышли на широкую прямую улицу, залитую рыжим светом фонарей. Дома здесь были выше, – четырех и пятиэтажные, ободранные, все в потеках, они смыкались в два непрерывных массива. На их высоких крутых крышах торчал сплошной лес ржавых ажурных антенн.

Они быстро, но осторожно шли вперед, минуя квартал за кварталом. Вдруг Айэт заметил нечто странное, – тень, прозрачное, чуть более темное, чем фон, пятно. Он увидел его лишь потому, что оно двигалось.

Пятно выглядело безобидно, – беззвучное, едва заметное скольжение, – но Анмай навел дезинтегратор и выстрелил. Он ожидал, что луч пройдет насквозь, но тень вдруг ярко вспыхнула и расплылась бурым дымом.

На сей раз, Айэт уже не спрашивал, что это такое.

* * *

Они пошли дальше, напряженно осматриваясь. Царившая здесь мертвая тишина пугала юношу. Ему постоянно чудились странные шорохи, мелькания, – скрытая, потаенная жизнь. Он видел белые сполохи вокруг, за крышами домов, – такие яркие, словно светило солнце, но не слышал ни звука. Когда из ведущего во двор совершенно темного туннеля донеслись шаги, он едва не вздохнул с облегчением. Потом оттуда появилась высокая, закутанная в изодранный коричневый плащ фигура.

Через секунду Айэт вскрикнул, – её лицо походило на обгоревшую пластиковую маску, а глаза-пузыри были совершенно черными, – без белков.

* * *

Почти инстинктивно Айэт вскинул лазер и нажал спуск. Голова твари взорвалась облаком искр, брызг и разлетавшихся клочьев, она взмахнула руками, отлетая назад, и опрокинулась навзничь. Короткое, трескучее эхо выстрела тут же угасло.

Они осторожно подошли ближе. При одном взгляде на труп Айэта затошнило. Кожа сгорела, куски черепа буквально плавали в изжелта-черной крови, – её натекло на удивление много. Вместо мозга у твари было что-то, похожее на клубки червей.

Айэт провел ладонями по лицу, словно смывая увиденный кошмар. Когда из подворотни вновь донесся шум и неестественно искаженные голоса, интерес к дальнейшим исследованиям у него почему-то прошел. Он поднял лазер и взглянул на Вэру, взявшего наизготовку дезинтегратор. Они могли отбиться... но он не хотел даже смотреть на такого врага.

– Нам лучше улететь отсюда, – сказал он.

Анмай кивнул. Он крепко обхватил Айэта поперек живота, и в следующий миг земля ушла у юноши из-под ног. Минуту они летели над крышами домов, затем наткнулись на стену-экран. Они поднимались вдоль неё всё выше... выше... выше... пока не врезались в экран-потолок.

– Стены доходят до самого верха, – тихо сказал Анмай. – Мы должны искать проходы в них, чтобы выбраться. Другого пути нет.

Город лежал под ними смутным черным ковром. Рыжие полоски улиц делали его похожим на поле остывающей лавы. Кое-где Айэт видел искры и пятна желтого и зеленовато-белого света, – некоторые из них двигались.

Они косо заскользили вдоль стены вниз. Место для посадки нашлось быстро, – громадное плоское здание, похожее на торговый центр, почти вдвое ниже, чем окружающие его многоэтажки, но гораздо больше, – оно занимало целый квартал. Вэру привлек горевший в его окнах желтый электрический свет, – все другие здания вокруг были темными.

Мягко погасив скорость, Анмай приземлился на необозримую сумрачную крышу. Едва он отпустил Айэта, юноша сел на парапет, – ноги его не держали.

– Я больше не хочу летать так, – сказал он. – Мне страшно, хотя, если потребуется...

– Надеюсь, что не потребуется, – пробурчал Анмай, растирая предплечья. Его ладони подозрительно дрожали. – Ты слишком тяжелый, чтобы носить тебя на руках.

Айэт встал и осмотрелся. В небольшой надстройке нашлась ведущая вниз дверь, – запертая, но ломать её не пришлось. У Вэру была суперотмычка Файау, – цилиндр, заполненный подвижной массой, пеллоидом. Если приложить его к замку, она проникала внутрь и открывала его, действуя как сотни ловких пальцев. На эту дверь ушло всего несколько секунд. Анмай вошел первым.

Здесь, наверху, было темно, но внизу горел холодный, люминесцентный свет. Толкнув первую же дверь лестничной клетки, Анмай попал в просторное, полутемное помещение, почти пустое. Его пол и потолок покрывали деревянные панели, у стен стояли другие громадные панели, обтянутые серой тканью. Айэт подошел к парапету напротив двери. Он увидел громадный, шириной метров в сто, квадратный зал, уставленный множеством столиков, – очевидно, ресторан, но совершенно немыслимых размеров; он смотрел на него с высоты третьего этажа. Подпертый круглыми колоннами зеркальный потолок был расчерчен на квадраты узкими полосами сияющего матового стекла. Пол был паркетный, гигантские стекла в стальных переплетах стен зияли темнотой. Всё выглядело так, словно люди ушли отсюда максимум день назад.

Они спустились по узкой лестнице, идущей вдоль глухой стены, – она отгораживала вдающуюся в зал сцену. Множество тяжелых, темно-зеленых бархатных драпировок делали её похожей на таинственную пещеру.

Стараясь ступать бесшумно, – малейший звук раскатывался тут пугающим эхом, – они пошли вперед. Окна напротив сцены выходили на площадь, освещенную мертвенно-синими фонарями, – венцы каплевидных ламп возвышались над прямоугольниками низкой плотной зелени на четырех массивных столбах. Соседние улицы были совершенно темными, но несколько окон в ближайших домах светились ослепительно ярко. Оттуда, даже сквозь стекло, слышался странный шорох и треск.

Потом вдали раздался тихий печальный свист. Он приближался, переходил в вой. На стенах домов заиграли блики синего пламени. Затем по улице с ревом пронеслась сине-белая удлиненная масса, – так быстро, что ослепленные глаза не успели её разглядеть. Даже с расстояния в сотню метров их обдало жаром.

– Что это? – глядя на удалявшиеся отблески тихо спросил Айэт. Ему казалось, что сейчас начнется нечто страшное.

– Не знаю, – так же тихо ответил Анмай. – Но похоже, мы попали в очень скверное место...

Вновь наступила тишина, но это не продлилось долго: вдали мелькали огни, затем из сияющих провалов окон полетели синие, белые, зеленые и красные светящиеся шары всевозможных размеров. Они собирались во вращавшееся облако, сплетались огненными нитями, трубками, сливались, слипались, свисали гроздьями со стен и проводов. Вскоре над центром площади повис огромный желтый шар. Цветные шары вращались вокруг него, словно несчетные планеты. В их радужных отблесках вся площадь стала похожа на бесконечный жуткий фейрверк.

Айэт смотрел на это едва дыша. Он понимал, что видит то, чего никто не должен видеть. Всё это происходило в абсолютной тишине и казалось ему совершенно нереальным.

Свет фонарей тоже становился все ярче, он уже резал глаза, – и при этом все сильнее мерцал. Вдруг начало твориться нечто, совершенно немыслимое: увенчанные каплями ламп стальные трубы стали извиваться, словно змеи. Скоро волнение передалось самим столбам. В окутавшем всю площадь туманном свете ветви деревьев тоже стали извиваться, словно щупальца.

По коже Вэру волной прошел озноб, волосы поднялись, – не от страха, а потому, что всё вокруг наполнилось электричеством. Тишина враз взорвалась жуткими шипящими, плещущими звуками. В бешеном мелькании света на площади двигались чудовищные тени. Разноцветно-темное облако бурлило, всё ближе подступая к окнам. До него оставалось не больше двадцати шагов.

Ощутив покалывание в спине, он обернулся. Позади парил тускло-желтый шар диаметром в полметра. От него потянулись тонкие искристые трубки, словно прорастающие в воздухе. Едва они коснулись его кожи, страшный электрический удар отбросил Вэру к окну. Его сердце на миг сбилось с ритма. Не будь у силового пояса автоматической реакции на страх, он бы погиб.

Шар налетел на силовое поле, прилип к нему, засиял, вытянулся и, словно нехотя, отскочил, сбив Вэру на пол. Анмай сдвинул выключатель дезинтегратора. Едва тот вспыхнул мертвенным светом, шар шарахнулся прочь, но стрелять не пришлось, – шар исчез. Теперь он знал, каких вещей боятся эти твари. Его оружие оказалось полезней, чем он мог думать, но...

Опомнившись, он выглянул в окно. К ним тучей устремились другие, слипшиеся шары, многоголосый хор становился всё сильнее. Зал залил яркий свет, – за стеклом колыхалось сплошное зелено-голубое море с ползающими коричневыми пятнами. Едва Анмай направил в него луч дезинтегратора, оно вспыхнуло невыносимой белизной, и окна взорвались тучей летящих осколков. Силовое поле защитило файа от них, но их сбило с ног и прокатило несколько шагов по полу. Сияющая мгла мягко потекла к ним, разливаясь в воздухе, словно краска в воде.

Анмай попытался вновь включить поле, но напрасно. Свет, звуки, странные, совершенно незнакомые ему ощущения, – всё это становилось сильней и сильней, лишая его малейшей возможности действовать.

Чувствуя, что теряет последние связи с реальностью, он попробовал вскинуть оружие. Но прежде, чем он успел поднять дезинтегратор, язык мертвенного свечения врезался в него и обжег, – словно по мокрой коже пробежал ток. У Вэру перехватило дыхание. Это свечение было плотным. Его захлестнул невероятной мощи гул, совершенно беззвучный. Он выронил оружие, инстинктивно зажимая уши, – совершенно бесполезное движение.

Анмай ещё успел понять, что это какие-то помехи, забивающие его наносеть, а потом эта невыносимая какофония словно выбила предохранитель и упала тьма.

* * *

Айэту повезло больше. Он ничего не почувствовал, – кроме, разве что, страха, выхватил лазер, но рубиновые лучи, ослепительными иглами вонзаясь во мглу, бесполезно в ней гасли. Поняв, что оружие его тут бессильно, он бросился бежать. Ранец колотил его по спине, – не столько мешая своей тяжестью, сколько сбивая с ритма, – и Айэт без рассуждений бросил его. Сейчас он подчинялся инстинктам, и они не подвели его, – он выбежал к двери в задней стене зала, скатился по совершенно темной лестнице и, на ощупь отперев тяжеленную нижнюю дверь, вылетел на улицу. Обернувшись, он увидел вертикальное море желтовато-сизого сияния. Вдруг в один миг оно вспыхнуло яростным белым пламенем. Столь же быстро неистовый свет погас, и по ушам ударил адский грохот. Волна раскаленного воздуха сбила юношу с ног, перевернула и несколько шагов катила по земле под плеск бьющихся повсюду стекол. Потом сомкнулась тьма.

Айэт попробовал что-нибудь разглядеть, но в глазах плавали лишь разноцветные пятна. Сейчас он уже сомневался, что слышал все эти звуки ушами. Ему казалось, что они рождались прямо в его мозгу.

Какое-то время он вглядывался в темноту. Муть в глазах гасла медленно, и Айэт не сразу понял, что там, где колыхалось море света, теперь клубится океан чернейшей тьмы. Она разбухала ввысь и вширь, медленно поглощая окружающие площадь здания. Это не было призраком, – до оглушенного Айэта начали долетать странные шуршащие звуки, словно к нему ползло что-то очень тяжелое. Кое-как поднявшись, он снова бросился бежать, пока дорогу ему не преградила высокая кирпичная стена. За ней темнело длинное, мрачное и прокопченое здание какой-то фабрики. Обхода видно не было, – Айэт, не замедляя бега, подпрыгнул и уцепился за верх ограждения.

Через секунду он соскочил на захламленный двор, и, осмотревшись, нырнул в развалины фабрики. Часть её массивных стен обрушилась, внутри громоздились груды битого кирпича и покореженного ржавого железа. Он долго пробирался через них, карабкаясь по завалам, лез, проползал в узкие щели, пока не перемазался, как черт, и не устал.

Лишь сев отдохнуть у стены разрушенного подвала, он понял, что Вэру рядом с ним нет, – он остался в зале, и Айэт даже не знал, что с ним. Он трусливо удрал, бросив друга и выбросив, вдобавок, все припасы. Ну не дурак ли? Кроме лазера, рации и фонаря у него ничего не осталось. Он убеждал себя, что должен вернуться, но не смог пересилить самый обычный, подлый, животный страх, хотя так старался, что его бросило в жар от стыда.

Вдруг он заметил смутное движение, – что-то закрыло едва видимый свет в дальнем углу цеха. Через несколько секунд он понял, что это смутно отблескивающая темнота, и что она течет в воздухе, как жидкость.

* * *

Чисто рефлекторно Айэт включил атомный фонарь. Тьма сразу стала непроницаемой и те отблески света, что делали её призрачной тенью, погасли бесследно. В блеске плазменного клинка весь цех засиял, словно наполненный драгоценностями. Но совершенно черная, похожая на мазут масса продолжала приближаться. Даже самый яркий свет оказался ей нипочем.

Айэт замер, – отчасти оттого, что бежать вновь было невыносимо стыдно. Там, на площади, эта темнота поглотила напавшее на них сияние, к тому же, Анмай был где-то там, внутри...

Скоро темная масса окружила его. Айэт застыл на дне расширявшейся кверху воронки, тщетно пытаясь сдержать бешеную дрожь. У него перехватывало дыхание от страха.

Темнота выпустила отросток, прикоснувшийся к ноге, – прикосновение оказалось реальным и неожиданно сильным. Айэт даже не мог отстраниться, – все его силы уходили на то, чтобы не завопить от ужаса.

Темная лента раскачивалась в воздухе, поднимаясь, всё выше. Она прикоснулась к груди, – напротив бешено бьющегося сердца, и кожу Айэта противно защекотало от страха. Лента поднималась ещё выше – к глазам.

Юноша застыл. Ему нестерпимо хотелось побежать, но он чувствовал, что бросок в эту живую темноту убьет его мгновенно.

В нескольких дюймах от испуганно расширенных зрачков лента замерла, развернувшись воронкой. В её черной глубине что-то мерцало... странные быстрые сполохи, исчезающие и плывущие...

Айэт вдруг с удивлением понял, что у страха тоже есть предел, – ему просто стало всё равно. Голова вдруг сделалась тяжелой, ему ужасно захотелось спать. Он смутно ощутил, что его мягко подхватывает и несет куда-то, а потом ничего не осталось...

* * *

Анмай очнулся в тот миг, когда терзавшая его буря ощущений обрела стройность, – он вновь мог рассуждать, но чувствовал, что не вернулся к реальности, а ещё больше отдалился от неё. Его ощущения...

Поток вверх. Удовольствие, глубокое, изысканное. Странное сочетание естественности и физического шока от остроты, силы ощущений, когда нервный ток, – эмоциональный, страстный, но притом необъяснимо медленный и спокойный, – мягко захватывает тело, расплавляя любое напряжение, создавая острое ощущение счастья в каждой частице души.

Вязкий, текучий, заряженный невероятной энергией покой, пришедший извне, рожденный внутри одновременно. Ясность, сияние, огненный, текучий мир, в котором душе невероятно легко, в котором тело невесомо, превращено в любовь.

Проникая в себя, его сознание обрело чувство цельности, единения с безличным и чудесным миром, недостижимое ни с помощью логики, ни с помощью рассудка. Его волевое воспринимающее Я двигалось внутрь себя. Его сознание возвращалось домой, к настоящему источнику комфорта, силы, удовольствия. Разотождествляясь с собственными образами, идеями, с прошлым и будущим, он получал невероятный заряд свежей энергии, получал свободу погружаться к настоящему источнику самого себя. Поток сознания вышел из привычных берегов, в один миг наполняя его чувством совершенного отдыха и обновления, освобождая душу от бессмысленных обязательств и надежд.

Причина и следствие больше не были связаны, каждый миг заполнился свежестью. Время уже не двигалось вперед, – оно мягким потоком увлекало сознание вглубь, открывая новые возможности легкого, свободного существования. Чудесное воскресало на грани между прошлым и будущим, обволакивая его осязаемой и люминесцирующей тишиной. Невесомость, как теплая река, увлекала и затягивала в состояние невероятной раскованности, освобождения от серьезности и готовности бороться.

Раствориться без обязательств, без привычек, словно зависнув в первой фазе сердечного ритма, в начале возникающих мыслей и желаний, в начале ликующего сознания, и наслаждаться внутренней свободой, всецело наслаждаться теплым присутствием Вселенной...

Раствориться, чтобы стать невидимкой без лица, когда энергия жизни движется снизу вверх легко, не встречая сопротивления, выплескивая сознание за границы физического тела, растворяя его, как аромат в воздухе...

В мир потекла темнота. Она просачивалась сквозь счастье, сквозь свет, – густая черная масса шевелящихся щупалец. Они жадно тянулись к нему, – а он беспомощно завяз в этом проклятом свете!

Анмай бешено забился. Он знал, что это конец, смерть, что больше не будет ничего. Его сознание, его память, – всё исчезнет, словно не существовало никогда.

Тьма залила уже полмира, нависла над ним. Один из колыхавшихся жгутов скользнул вниз, коснулся нагого живота. Это прикосновение обожгло его холодом, оно оказалось столь реальным, что все мышцы Вэру сжались до боли, – шевелиться он не мог. Темнота тянулась к лицу, к расширенным от ужаса глазам, которые он даже не мог закрыть, – но не могла их коснуться, потому что перед ними горел огонь. Она клубилась вокруг, свет погас, и только слабый блеск огня не давал ей поглотить его.