Текст книги "Вселенная файа. Трилогия"

Автор книги: Алексей Ефимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 100 страниц)

   Они помолчали.

   – Здесь, на ветру, холодно, – сказал Анмай через минуту. – Учти, спускаться гораздо труднее.

   Хьютай знала, что он прав. Когда они выбрались на песок, она устало прислонилась к боку куба. Анмай сел рядом с ней. Вдруг, краем глаза, он заметил странную белесую фигуру, показавшуюся из-за стены метрах в двухстах или трехстах, – она тотчас исчезла, едва он повернул голову. Но Вэру знал, что ему не показалось.

   – Здесь лемуры, – очень тихо сказал он.

   Они бегом вернулись к вертолету и Вэру взял из машины автоматическую винтовку. Лишь после этого они пошли к морю, за своими вещами.

   – Надеюсь, тебе достаточно этого? – спросил он, одеваясь. – Лемуры умеют нападать внезапно.

   – Но теперь-то нам нечего бояться, правда? – Хьютай показала на оружие в его руке. – Я хочу увидеть тут как можно больше.

   – Куда же мы пойдем?

   Она улыбнулась ему, невозмутимо поправляя волосы.

   – Туда, где всего страшнее!

* * *

   Песок набивался в сандалии, и паре пришлось снять их. Впрочем, им нравилось идти босиком по его холодной, мягкой, податливой поверхности. Странные сооружения вокруг были восхитительно таинственными. Они пробирались по узким шахтам полузасыпанных дырчатых кубов или, взявшись за руки, шли по идущим вниз проходам среди свернутых спиралью стен, – те какими-то извернутыми изгибами переходили в гладкие дыры неведомой глубины, из которых невесомо поднимался влажный, пахнущий теплой плесенью воздух. Пустые арки вели в открытые дворики, лежавшие метра на два ниже поверхности пустыни. В основания ограждавших их стен углублялось множество квадратных нор, таких низких, что вползти в них можно было лишь на четвереньках.

   Хьютай неизменно выбирала самые темные и зловеще выглядевшие места. Она вела его все дальше. Кроме строго геометрических форм стали попадаться округлые топологические, иногда сплетавшиеся в головоломные узлы. Анмай чувствовал, что за ними все время следят, – белесые фигуры показывались и исчезали прежде, чем он успевал взглянуть на них.

   Следуя за любимой, скрывшейся в совершенно темном узком проходе у основания дырчатого многогранника, он вдруг подумал, что столь упорные поиски затаившегося зла могут привести прямо к нему. Когда он впервые, в возрасте четырнадцати лет, попал сюда, то делал то же самое, ошалев от безнаказанности, пока не...

   Его размышления прервал удивленный вскрик, а затем, – удаляющийся шорох. Он инстинктивно бросился вперед. Его цепкая босая ступня вывернулась, тщетно пытаясь удержаться на гладком склоне. Анмай упал, заскользил, и, съехав на несколько метров, полетел вниз, в едва заметно блестевшую воду. Он успел вытянуться и вошел в неё руками вперед. Удар не оглушил его, и вынырнув, он понял, что попал на дно цилиндрической шахты. Здесь царила почти полная темнота, – он едва смог различить четыре глубоких каменных ниши над самой водой. Выше зияло множество узких наклонных жерл, а над ними едва заметно светился круг неба. Взобраться наверх по гладкой отвесной стене было невозможно. Анмай подплыл к низкой каменной платформе и через миг уже отряхивался. Хьютай присоединилась к нему через секунду. Оба дрожали. Вода была почти ледяной.

   – Надо смотреть под ноги, – сказал Вэру, пытаясь сдержать ярость. Он утопил винтовку и жалел, что не догадался взять с собой хотя бы нож.

   – Пол внезапно стал гладким, – тихо ответила Хьютай. – Когда я наступила на него. Так бывает?

   – Не знаю, – Анмай торопливо выбрался из промокшей насквозь одежды. Хьютай разделась вслед за ним. – Зато я знаю, как устроены эти штуки. В общих чертах. Здесь наверняка есть выход, но он внизу, под водой. Его еще нужно найти, – он поежился. – Ты думаешь, это будет приятно?

   – А разве у нас есть выбор? – она подняла его руку.

   Огонек на браслете квантовой связи погас, – проникшая внутрь вода испортила механизм. Анмай в бешенстве замахнулся на подругу, потом вдруг отвернулся и сел у стены, опустив голову.

   – Прости, – тихо сказал он. – Но ты понимаешь, что здесь, так далеко от вертолета, нас не найдут, если мы застрянем?

   – Я виновата, извини. Но нырять придется все же тебе, – у тебя это лучше получается.

   Анмай усмехнулся и, глубоко вдохнув, бросился в воду. Он погрузился метров на двадцать, но так и не достиг дна, а всплывая со страхом услышал глухой тянущий стон в глубине, – далеко, но все его тело завибрировало. Шахта явно сообщалась с морем, где жили не одни только бакты. Тем не менее, он нырял ещё несколько раз, пока не нашел проем; тот оказался не очень глубоко.

   Когда он, отогреваясь, прижался к дрожащей, но не пытавшейся отстраниться Хьютай, та сказала:

   – Я подвела тебя. Мне очень стыдно.

   – Ну, я все же отыскал выход... – он замолк, глядя на воду в шахте.

   Она колебалась – или это ещё не улеглась рябь?

   Когда через секунду в шахте гулко плеснуло, Хьютай вздрогнула, прижимаясь к нему.

   – Это лишь рыба!

   – Да? Конечно, но некоторые из них могут перекусить нас с тобой пополам!

   В шахте вновь плеснуло. Затем из воды бесшумно поднялось черное тело, воронкой расширявшееся кверху. У жуткого создания не было ни морды, ни глаз, – лишь огромная зияющая пасть, скрывающая в глубине треугольник острых челюстей. Тварь повернулась, словно высматривая их, затем двинулась к нише.

   Пара попятилась, но, отступив на несколько шагов, уперлась спинами в камень. Хьютай вскрикнула. Анмай закрыл её собой. Едва он подумал, что тварь, наткнувшись на край ниши, не сможет двигаться дальше, как та, словно в страшном сне, опустила воронку и с жутким хлюпаньем поползла к ним по полу. Теперь она напоминала гигантскую, толщиной с его ногу, пиявку. Её движения были мощными, но странно медленными и неуверенными. Судорожные толчки почти невидимого в темноте черного тела вызывали страх и отвращение. Вэру испуганно всматривался во мрак подземелья. Умхаги, смертельно опасные в воде, вне её были почти беспомощны, – но их челюсти даже на суше могли спокойно отхватить ступню. Тварь все вытягивалась из воды и подползла уже так близко, что вот-вот могла их коснуться...

   Руки Хьютай отчаянно вцепились ему в плечи, она всхлипнула. Он сбросил их, на мгновение накрыв ладонью испуганно вздрогнувший живот девушки, потом, неожиданно для себя, высоко прыгнул и приземлился на тело твари, сразу за пастью. Скользкая шкура под его босыми ногами глубоко вмялась, хрустнули хрящи, и длинное тело застыло, судорожно подергиваясь. Осторожно поднявшись, Вэру с усилием сбросил тяжелую тушу обратно в воду, – она тут же исчезла в ней, – и обернулся. Хьютай застыла, закрыв глаза и прижав руки ко рту. Через несколько секунд ей удалось заговорить.

   – Ты цел?

   – Нет, если ты о стыде. Мы испугались твари, у которой нет даже скелета! Умхаги – что-то среднее между червем и рыбой. Хордовые, но не позвоночные. Земноводные.

   – А тебе не было страшно? Дотронуться до такого...

   Вэру, став на колени, мыл покрытые слизью ладони.

   – Страшно. Но ты так испугалась...

   – За тебя! Он мог тебя схватить.

   Он сел, чтобы вымыть ступни.

   – Не думаю. Он был... медлителен. И вряд ли он хотел напасть на нас. Скорее всего, – просто отложить яйца или что-то в этом роде.

   – Отложить в нас?

   Он сильно рванул её за руку.

   – Хватит! Если тебе нравится себя запугивать, учти, – нам придется нырять туда, чтобы выбраться!

   Хьютай вздрогнула.

   – Там могут оказаться другие, – ещё больше.

   – Да, но у нас просто нет выхода. Через несколько часов сюда прилетят, только когда, – и кто, – нас найдет, я не знаю. Здесь живут рхарриты, между прочим. Внизу что-то пело в воде. Я слышал. Если появится он... Я бы предпочел, чтобы умхаг откусил мне руки и ноги, – это простая смерть.

   – Но если умхаг схватит под водой?

   Анмай улыбнулся.

   – Схватит, – вырывайся. Ты сильная. Ладно, ныряем. Проем прямо под нами.

   Он бросился в воду, не дожидаясь Хьютай.

   Погрузившись на несколько метров, Вэру вплыл в горизонтальный туннель. Тот оказался очень длинным, – лишь секунд через тридцать он достиг второй вертикальной шахты. Когда он жадно хватал воздух, снизу его ударило что-то твердое. Анмай яростно отпихнул это, но оно не менее яростно рвалось наверх. Прежде, чем он успел испугаться, раздался всплеск, затем – громкий вдох, отдавшийся наверху гулким эхом.

   – Хьютай?

   Ответом было жуткое шипение, затем что-то твердое и острое сильно вцепилось ему в шею. Он отчаянно рванулся в сторону, едва не захлебнувшись. Раздался веселый смех.

   – Ну, знаешь ли!

   – А ты бросил меня, а сейчас попал мне пяткой в лоб! – Она подплыла ближе. – Тут ничего не видно и нельзя взобраться наверх. Нам придется нырять ещё раз!

   Вновь вплыв в туннель, они почувствовали, как сзади толчками пошла вода. Анмай всем телом ощутил, что за ними плывет что-то очень большое и сильное. Едва всплыв в новой шахте, он попробовал взобраться наверх, – тщетно, стенки были гладкими, как стекло. Им пришлось нырять снова, ожидая, что рхаррит окажется у выхода в туннель раньше их.

   Их бегство превратилось в пытку. Всплывая в каждой шахте, Анмай хватал воздух, и пытался взобраться наверх, – но всякий раз безуспешно, и они вновь ныряли, стараясь плыть как можно быстрее. С каждым разом движение приближалось, его мышцы и легкие болели, сердце бешено колотилось. Он понимал, что их спасают лишь огромные размеры чудовища, – даже в широком туннеле рхаррит не мог двигаться свободно. Лишь в седьмой шахте они, уже окоченев до полусмерти и едва двигаясь от усталости, смогли выбраться на низкую каменную платформу. Здесь было совершенно темно, и, пройдя несколько шагов, Анмай наткнулся на глухую стену. Едва они прижались друг к другу, пытаясь согреться, как в шахте шумно заплескало. Затем вода, поднявшись, захлестнула их ноги. Рхаррит всплывал.

   – У меня шея поцарапана, – крикнул Вэру, – а эта тварь может учуять даже каплю крови! Нам нужно быстро найти выход!

   Они пошли вдоль платформы, – а бурлящая вода поднималась всё выше, заливая их колени и бедра. Стена была круглой и всюду глухой, хотя... Подпрыгнув, Вэру нащупал её верхний край, и через секунду они перекатились через него. Здесь тоже было совершенно темно, а от свиста Хьютай раскатилось долгое шипящее эхо, – Анмай понял, что они в широком длинном коридоре.

   Отступив от края, он наткнулся на гладкую стену. Через секунду внизу плеснуло, полетели брызги. Нечто невидимое с огромной силой рассекло воздух, – их даже обдало ветром, – и вскользь зацепило Вэру, отбросив его в сторону, холодное и твердое, – его словно ударили резиновой дубинкой поперек живота. Он откатился, сбив с ног Хьютай. Нечто ещё несколько раз рассекло воздух, затем раздался оглушительный хриплый крик, от которого загудело всё подземелье. Несколько секунд спустя Анмай понял, что сидит на полу, дрожа от страха, – настолько этот крик ошарашил его. Сейчас он не слышал ни звука, но в воздухе висел незнакомый едкий запах. Хьютай, невидимая в темноте, всхлипнула.

   – Тише. Вряд ли здесь, наверху, кто-то есть, но лучше без шума.

   – Что... кто это был?

   – Я думаю, рхаррит. Не знаю, откуда их завезли, но они появились здесь вместе с нами. Гексы по сравнению с ними безобидны.

   Хьютай поежилась.

   – Я читала о них. Они... неглупые. И убивают... страшно.

   – Пока мы вдали от воды, он ничего нам не сделает. Ступай на пальцы. Рхаррит чувствует даже малейшее сотрясение.

   Они пошли вдоль стены, держась за руки. Через равные промежутки времени до них доносился слабый плеск. Анмай понял, что они идут обратно, а плещет в тех шахтах, из которых они безуспешно пытались выбраться.

   – Он знает, куда мы идем, – тихо сказал Вэру. – Он знает это место и не упустит нас, если снова придется нырять. Пошли дальше.

   Их путешествие по темному туннелю показалась дрожащей от холода Хьютай вечностью. А ведь она успела облазить всю Цитадель Товии, спускаясь даже на самые нижние ярусы...

   Внезапно она наткнулась на чащу тонких шершавых колонн, стоявших так тесно, что между ними пришлось протискиваться боком. Колонны перекрывали друг друга, и лишь миновав несколько рядов, Хьютай увидела слабый зеленоватый свет. Он мало походил на серебряное сияние туманности, но она бросилась вперед, потянув за собой Вэру.

   За колоннами туннель полого спускался вниз, выходя в залитый водой зал, похожий на огромный бассейн; в нем густо плавали зеленовато тлеющие бесформенные пятна бактов. В дальней стене зала тоже был туннель, – затопленный; в нем из воды выступал граненый каменный массив. На нем, как на пьедестале, разливалось резкое, бело-голубое сияние. Заметив, что ослепительно яркий свет не отражается на воде и стенах, Вэру затащил Хьютай обратно, в темноту.

   – Береги глаза. Достаточно лишь минуту смотреть на эту дрянь, – и ты ослепнешь часов на десять, а то и больше.

   – Откуда ты знаешь? И что это?

   – Ну, я однажды уже попался в такую ловушку, – с той разницей, что за колоннами был скат и вернуться назад я не мог. Мне было очень страшно, пока не...

   – Но что может светиться так долго? Это радиоактивность?

   – Какой-то вид ультрафиолетовой лампы. Энергию поставляют глубинные гидротермы... я думаю. Это место... уходит очень глубоко.

   Хьютай поежилась.

   – Спасибо. Но кто мог построить такое?

   – Этого никто не знает. Нам известно лишь, что во времена владычества Альянса сюда, в эти лабиринты, пускали... наших соплеменников. Они имели шанс выбраться, но это удавалось немногим. Это все снималось... я видел эти... записи... рисунки... те, что сохранились. Это были почти дети, Хьютай, подростки, – мальчики, девочки... их сбрасывали сюда по три, по пять... нагих. Они пытались спастись... вытащить друг друга, но это редко им удавалось.

   – Не очень вдохновляет, – Хьютай прижалась к нему, обвив его руками, и Анмай почувствовал, что она вся дрожит. – Мне холодно.

   Он сел, прислонившись плечами к стене и подтянув ноги. Хьютай села на его колени, откинувшись назад. Её спина прижалась к его груди, ноги легли поверх его собственных, а лицо оказалось совсем рядом. Их руки встретились на её животе.

   – Уже очень давно мне не было так уютно, – она потянулась и повела лопатками, устраиваясь поудобнее.

   – Мне тоже. Но вряд ли это поможет, – мы лишь сильнее закоченеем от неподвижности.

   – Ну, если надо согреться, то есть средства и посильнее, – она встала.

   Вэру тоже поднялся и стал растирать её холодную спину, плечи, грудь... Она то же делала с ним. Скоро Анмай забыл про холод. Его охватил нетерпеливый томный жар, он потянулся к её губам... и в это мгновение услышал слабый шум. Они застыли. Из глубины туннеля донеслось шарканье, – несомненно, шаги, и шагающих было много. Хьютай ощутила, как напряглись его мышцы.

   – Отходим за колонны. Только не оборачивайся, ладно?

   Они вышли в зеленоватое сияние и попятились по шершавому наклонному полу. Шаги приближались. Затем из-за колонн показалось несколько мертвенно-белых фигур. Хьютай вскрикнула.

   – Пустынные лемуры!

   Действительно, лица существ, без подбородков, большеротые, с почти рудиментарными носами, напоминали морды лемуров. Покрывающий кожу белесый пух и огромные желтые глаза лишь усиливали сходство.

   Заметив их, твари на секунду застыли, затем, закрыв глаза и протянув вперед руки, пошли к ним. Анмай вздрогнул, – лемуры уже долго жили в подземелье и знали все ловушки. Он не знал, сколько они уже бродят в этих туннелях, – наверняка, минимум несколько лет. А может быть, – и веков. Все они были с явными признаками истощения. Вэру подумал, что может справиться с тварями, – хотя их оказалось так много, что он даже не мог всех пересчитать. Но одна мысль о прикосновении к этим жутким подобиям людей вызывала неодолимое отвращение.

   Он ещё немного попятился, искоса посмотрев на любимую. Хьютай выглядела очень внимательной, но не испуганной, и такой красивой, что у него замерло сердце. Её гладкий живот был весь в грязных отпечатках ладоней, широкий, крепкий, круглый зад тоже покрыт размазанными грязными разводами и это казалось ему почему-то неодолимо привлекательным. Ничто, кроме её жизни, не имело сейчас значения, и это было так естественно...

   – Не отходи назад, – тихо сказал он. Хьютай замерла сразу за его спиной, а за ней, в нескольких шагах, плескалась вода, – он вздрогнул, представив, что может вынырнуть оттуда. В этот миг лемуры бросились на него.

   Анмай изо всей силы ударил ногой первую тварь, – она отлетела назад, и сбила ещё одну. Потом напирающая вонючая масса просто опрокинула его. Он упал на спину, бешено отбиваясь сразу от нескольких гадин.

   Хьютай вдруг крикнула, – так, что зазвенел воздух. Лемуры шарахнулись от неё, как от огня, и она сама бросилась на них. Несмотря на всё, Анмай невольно любовался ей – Богиня Ночи в неистовой ярости. Только белые зубы и белки громадных глаз выделялись на её смуглой коже, под которой перекатывались крепкие мускулы. Хьютай была не такой сильной, как он, но более ловкой и быстрой. Её удары были безжалостно точны, глаза страшновато блестели. Ещё семнадцатилетней девчонкой она жестоко, в кровь, избила трех парней, напавших на неё, но Анмай чувствовал, что в основе её ярости лежит страх. Очень сильный страх.

   На какие-то мгновения ей удалось отогнать лемуров. Вэру успел подняться, они стали спиной к спине, отбиваясь от замкнувших кольцо тварей. Те, как безумные, бросались вперед, пытаясь схватить их за руки или вцепиться мелкими, похожими на иголки зубами. Несколько нападавших уже корчились на полу, но другие не обращали на них никакого внимания.

   Анмай заметил, что их пытаются оттеснить к воде, и это очень ему не понравилось. Она волновалась всё сильнее и вдруг вспучилась куполом. Из него в облаке брызг вырвался длинный серый хлыст.

   Сначала Вэру подумал, что это щупальце, но у него не было ни крючьев, ни присосок. На шею это тоже не походило, – его не венчала никакая голова. Больше всего это напоминало хобот, – нескольких метров в длину, расширяющийся к основанию. Его покрывала гладкая, серая глянцевито-блестящая кожа.

   Тупой конец хобота был диаметром в голову, а основание, пожалуй, в обхват. Когда его верхушка на мгновение повернулась к Вэру, он увидел там рот, точнее, зияющее черное отверстие, похожее на трубу, – в нем не было никаких зубов. Качнувшись, хобот описал полукруг и устремился к его голове с огромной скоростью.

   Анмай действовал инстинктивно, совершенно бездумно, – схватив за руку Хьютай, бросился под замах, опередив смерть лишь на мгновение.

   Хобот с молниеносной быстротой обрушился на лемуров, расшвыряв их, как кегли. Тем не менее, он успел схватить одного из них, и притом странным образом. Он не обернулся вокруг, а с удивительной точностью наделся на голову лемура. Полностью скрыв её, он застыл неподвижно, зато тело лемура пронзили страшные судороги, – казалось, его бьет током высокого напряжения. Вэру сам вздрогнул, представив, что происходит с головой несчастной твари. Рхаррит очень редко убивал тех, кто живет на суше: он как-то изменял их, превращал буквально в свои автономные органы, доставлявшие ему еду. Если они не могли этого сделать, то становились едой сами, вот как сейчас, – несколько секунд спустя чудовище и его жертва исчезли под водой. Остальные лемуры в панике бросились прочь, и пара побежала за ними.

   – Там, с другой стороны, наверняка есть выход, – сказал Анмай. – Мы должны найти его быстро, пока рхаррит не обогнал нас.

   Они пробирались вдоль стены, не медля, но осторожно – лемуры всё ещё метались вокруг, иногда натыкаясь на них. Но в темноте эти твари были слепы, а босые ноги пары ступали беззвучно. Они смогли миновать эту жуткую галерею, получив всего несколько ссадин. С другой стороны туннеля был такой же частокол колонн, а за ним сверху пробивался свет. Почти отвесная ступенчатая шахта вела на вершину низкой пирамиды. Заметив их, выбравшиеся на поверхность лемуры разбежались.

   – Мы просто свернули не в ту сторону, – с усмешкой сказала Хьютай.

* * *

   Они осмотрелись. За пирамидой, там, где должен был быть зал, возвышался монолитный каменный блок высотой метров в двадцать. В его квадратном торце зиял проем; к нему вдоль стены вела узкая лестница.

   – Давай заглянем туда, – предложила Хьютай.

   – Ты не хочешь вернуться? – спросил Вэру. Из одежды у них остался лишь сигнальный браслет на двоих.

   – Не думаю, что нам теперь стоит бояться лемуров, – Хьютай усмехнулась. – Неужели ты никогда не шел навстречу своему страху?

   Поднявшись к проему, они увидели, что от главного туннеля отходит множество других. Каждый кончался скатом-шахтой и лишь в самом дальнем нашлась идущая вниз винтовая лестница. Она выходила на узкий уступ, обрывавшийся в пустоту, – в тот самый, сплошь покрытый бактами огромный бассейн, под самым потолком.

   Когда они осторожно спустились по ней, их лица окрасил зеленовато-багровый свет. Было совершенно непонятно, что заставляет бактов собираться в лишенном пищи месте. В своде зияли нижние устья шахт. Анмай не хотел представлять, кто – и чем – приманил тварей сюда.

   – Здесь ест рхаррит, – тихо сказал он. – Это место построено для него. Они живут очень долго, и, может быть, здесь никогда не было другого хозяина.

   Они осмотрелись. Внизу, метрах в десяти, на воде тлели пятна светящейся смерти. Лемуры застыли на краю бассейна, явно ожидая чего-то. Глаза их были по-прежнему закрыты.

   Анмай заметил, что один бакт порозовел, а затем вдруг стал уменьшаться, – его втягивала поднявшаяся снизу черная воронка. Скоро раздувшийся умхаг исчез внизу, зато показался второй. Лемуры зашлепали ладонями по воде. Едва умхаг подплыл к ним, они вцепились в него, и вытащили на пол, раздирая руками и зубами ещё бьющееся тело. Но умхаг не сдавался легко: взмах могучего хвоста сбросил одного из лемуров в воду, и он немедленно попал в объятия бакта. У истощенного создания не было сил вырваться, и оно лишь билось, пронзительно визжа. Его крик казался почти человеческим, но слизь обволокла его, проникла в рот, и все звуки, издаваемые несчастным, прекратились. Анмай молча смотрел, как темный силуэт, замирая, дергается внутри медленно розовеющей глыбы. Он знал, что бакт будет переваривать жертву не одну неделю.

   – Жуткое место, – сказала Хьютай. Она задумчиво провела ладонью по стенке ниши. Здесь, с каждой стороны, был закругленный выступ, приходившийся на уровень её талии. – Я думаю, это очень удобно... – её насмешливые глаза не отрывались от его глаз, – глубокие, темные, ждущие...

   Анмай обнял подругу, целуя её, затем приподнял, подхватив под бедра. Хьютай обвила ногами его стан, негромко вскрикнув, когда он вошел в неё. Её быстрые ладони замерли на его плечах, пятки уперлись в его зад. Её дыхание скоро стало прерывистым, грудь высоко поднялась, меж приоткрывшихся губ блеснули белые зубы. Она откинула голову. Анмай опустил ресницы, скользя губами по её горлу. Он владел любимой уже тысячи раз, но так и не смог привыкнуть до конца к этому чуду...

   Вдруг Хьютай резко вздрогнула, её тело напряглось.

   – Он смотрит на нас, – сказала она.

   Анмай оглянулся. Прямо под ними из воды выступал серый гладкий бугор – и на нем блестел жуткий, непроницаемо-черный глаз едва ли не в обхват его рук. Давление этого взгляда было физически ощутимым.

   У Вэру похолодело в груди, по коже густо пошли мурашки. Он попробовал высвободиться, – но Хьютай вцепилась в его плечи и двинулась так резко, что он вскрикнул. Его тело невольно ответило ей, сливаясь в одном ритме с яростно-быстрыми движениями подруги. Он даже не представлял, что сможет испытывать такое дикое удовольствие, – просто потому, что оно менее всего соответствовало этому месту.

   Рхаррит приподнялся. Из воды поднялась чудовищная голова, более похожая на голову насекомого, чем зверя, – глаза помещались по её бокам, глядя в разные стороны, – затем погрузилась.

   А мгновением позже вверх взметнулся хобот и струя воды, толстая и твердая, как бревно, ударила в пару, сшибив её вниз.

* * *

   Падая, они успели разомкнуть объятия. Анмай вошел в воду ногами вперед, а секундой позже едва не захлебнулся, сильно ударившись спиной обо что-то гладкое и твердое, – похоже, об глаз рхаррита. Развернувшись и изо всех сил оттолкнувшись от него, он прянул в сторону, надеясь, что всплывет прямо у среза туннеля, – до него было всего метров семь.

   Едва он вынырнул, что-то тяжелое и мягкое облепило его голову и плечи, не давая дышать. Анмай яростно рванулся, разорвав пленку слизи, и одним бешеным ударом ног бросил себя к туннелю. Здесь, к счастью, оказалось неглубоко, он сразу встал и осмотрелся, – Хьютай не было. Сердце его замерло, но секундой позже она тоже вынырнула у входа, как тюлень. Он подхватил её, и без слов откинул назад. Они были далеко от выхода, – в туннеле с лампой, – но Анмай сомневался, что выжил бы, если бы поплыл в ту сторону. Свалившись на рхаррита, он на какие-то мгновения смутил или оглушил его; наверное, лишь поэтому им вообще удалось спастись.

   Они вместе стали медленно отступать, пятясь по колено в воде, таща свисавшие с их тел лохмотья слизи. Когда их спины уперлись в пьедестал лампы, Анмай почувствовал, что кожу снова начинает жечь. И тут в бассейне словно разорвался снаряд. Хобот вырвался из воды прямо напротив них и устремился вперед, как копье. Анмай смотрел, как странно медленно к его лицу приближается зияющее жерло. Он уже мог видеть покрывающие его изнутри присоски и выросты. Лишь в самое последнее мгновение он опомнился и, рванувшись в сторону, упал. Хобот врезался в купол лампы-ловушки. Плотно обхватив её, он засветился изнутри багрянцем. Хьютай взвизгнула, далеко отпрыгнув, и неловко плюхнулась в воду. Они взглянули друг на друга, потом бросились в спасительную темноту.

   Туннель круто шел вверх, но вскоре делался горизонтальным. Там, где рхаррит уже не мог их достать, они обернулись, держась за руки. Едва видимый хобот сводили страшные судороги, – такие же, какие сводили несчастного лемура. В бассейне бурлила вода, и даже пол под ними содрогался. Вдруг, после особенно яростного спазма, раздался резкий, похожий на приглушенный выстрел звук, – словно лопнуло толстое стекло, – и конец хобота сжался. Но свет не погас, он вспыхнул ярко, – даже сквозь толстый слой плоти. В то же мгновение раздался шипящий, трескучий взрыв. Хобот освободился и теперь бешено бился об стены. В ослепительном свете Вэру увидел, что жерло превратилось в обугленную кровоточащую дыру.

   Свет тоже стал другим, – не мертвенное сияние, а яростный блеск вольтовой дуги, в котором всё казалось неестественно ярким и четким. Дуга угасала, уходя вглубь монолита, и пара попятилась в туннель. Хобот исчез, теперь они слышали лишь, как яростно бурлит вода в бассейне, да время от времени от беззвучных ударов содрогался пол. На месте лампы осталась дыра, в глубине которой трещало, мерцал свет. Из неё густо шел дым, потом с негромким хлопком вырвалось пламя. Пара вновь начала отступать, и вовремя, – треск усилился, пламя из дыры столбом ударило в потолок, и через секунду грохнул взрыв, – пьедестал разлетелся, как стеклянный, по стенам защелкали осколки. Их оглушило и сбило с ног, но не задело. В туннеле зашипело, забулькала вода, затем всё стихло, и невыносимая едкая вонь заполнила всё вокруг.

   Откашлявшись, они осмотрелись. Слабый блеск разлохмаченных бактов едва проникал снизу, продолжение туннеля скрывал мрак. Анмай попробовал подняться, – и не смог. Жгучая боль, сводившая бедра, сменилась онемением, он уже не чувствовал тела. Хьютай с испугом склонилась над ним, коснулась ладонью груди, – сердце билось ровно, но Вэру едва мог прикрыть глаза. Вокруг всё плыло, кожа горела, словно охваченная огнем. По ней расползалась мерцающая багрянцем слизь. Хьютай попыталась стереть её ладонями, опомнилась, растерянно застыла, и вновь бросилась обтирать слизь, на сей раз своими волосами, хотя на её коже тоже повсюду рдели обрывки бакта...

   Анмай погрузился в багровое марево мучительной боли, но потом она стала понемногу стихать. Хьютай, сама едва двигаясь, усадила его у стены и села рядом, согревая своим телом. Он чувствовал, как она дрожит, чувствовал её страх, – она боялась, боялась, что не сможет его защитить, беспомощного... Внизу поднялась возня, что-то плескало. С другой стороны туннеля несколько раз доносился тихий шорох и свист, – всякий раз Хьютай вздрагивала, инстинктивно прижимаясь к нему.

   – Это была ловушка, – вдруг тихо сказала она. – Ловушка для таких, как мы, глупых пар, решивших отпраздновать победу. Я уже второй раз подряд подвожу тебя. Но теперь мы вряд ли выберемся. А если ты сможешь... я всё равно останусь здесь. Тебе нужна другая, лучшая подруга.

   Анмай протянул руку, прикоснувшись к её ступне. Он обнаружил, что снова может говорить.

   – Без тебя у меня не будет жизни, ты же знаешь. Здесь нет безвыходных ловушек: не всегда можно найти выход, но он существует.

   Настроение Хьютай изменилось.

   – Тебе лучше? Ты скоро сможешь идти?

   Он слабо улыбнулся.

   – Я не знаю.

* * *

   Казалось, целая вечность прошла, прежде чем Анмай вновь смог двигаться. Всё это время Хьютай сидела рядом, напряженно вглядываясь во мрак, и клочья слизи тлели в её густых волосах, словно сотни зеленых светящихся глаз.

   Когда Вэру убедился, что мышцы вновь ему подчиняются, они пошли дальше, скоро оказавшись в полной темноте. Пол под их ногами круто пошел вниз, в тянущий теплом мрак, и они остановились в растерянности.

   – Это не похоже на выход, – почти беззвучно произнесла Хьютай. – Я не хочу идти туда. Может быть, я и дура, но тепло – это жизнь, активность. Я бы предпочла ледяной холод. Смертельный.

   – Нам нельзя больше приближаться к воде, – так же тихо ответил Анмай. – Мы ранили рхаррита, и он всё ещё здесь. И мы тоже.

   Туннель сузился. Теперь это были тесные щели, они изгибались и ветвились через каждые несколько шагов. Выбирать путь тут они могли лишь наугад, а двигаться пришлось очень осторожно, – из пола и стен торчало множество коротких каменных клинков, и между ними едва хватало места для их босых ног. То и дело попадались круглые гладкие углубления, заполненные водой, – ступить хотя бы в одно, означало поскользнуться и напороться на каменные ножи. Пара мучительно медленно пробиралась во влажном непроницаемом мраке. Иногда проход становился столь узким, что можно было идти только боком. Анмай, едва дыша, протискивался между каменными массивами, чувствуя, как сразу множество лезвий касается его бедер, рук, живота...