Текст книги "Фатум (СИ)"

Автор книги: Miss_Windrunner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 83 страниц)

Пока девушка давилась жидкой грязью, Кристиан закрыл глаза и сосчитал до пяти: он убьет этого упыря! Черт, он задушит его голыми руками, разорвет его на части… А он сам? Ведь он тоже был хорош, со всеми этими наездами и колкими фразочками… Теперь-то Кей понимал, почему ниса так остро на все реагировала, почему вела себя так странно… Если от одних воспоминаний ей было так плохо, то каково же ей было там, одной, наедине с этим… Кристиан зевнул, чувствуя легкое головокружение: странно, вроде было еще не очень поздно, а его уже клонило в сон.

– Кей? – Николь с замиранием сердца наблюдала за тем, как взор ее собеседника затуманивался. – Кей, ты в п-порядке?

– Да, – кивнул мужчина, тряхнув головой. У него, конечно, были еще кое-какие вопросы относительно деталей, но он не хотел заставлять нису переживать это снова еще раз. Тем более, чутье подсказывало ему, что ее нынешнее состояние, волнение и страх было вызвано чем-то другим. – Давай, спрашивай.

– Как ты выжил? Я имею в виду, после того, как в тебя стреляли? А потом еще это падение…

– Если верить Монро, то чудом, – Зомби устало потер веки. – Вообще-то, я сам во всем виноват: я просто не ожидал от этого молокососа ничего подобного. Думал, у него кишка тонка и все такое. Поэтому я не сразу сообразил, что вообще стряслось: поворачиваюсь, а этот гаденыш уже мне в грудь метит. Ну, пока я сообразил, что к чему, он уже выстрелил, – Кей снова зевнул, в то время как девушка в полной мере поняла значение выражения «сердце кровью обливается». – Мне очень повезло, кстати: этот придурок вместо того, чтобы целиться в голову, пытался мне сердце прострелить, а у меня там амэл висел. Пуля срикошетила и угодила мне в руку, – он приподнял ранее парализованную конечность. – Ну а ко второму и последующим выстрелам я был готов: я активировал экран, и пули просто наделали на мне кучу синяков, и только. Меня оттеснило к краю скалы, я упал в воду, а дальше я помню только, как очнулся в пещере от скрипучих причитаний Монро, – мужчина поднял руку, когда Николь открыла рот, чтобы что-то сказать. – Секундочку, ниса. Я сначала проясню парочку моментов, ибо лишний раз эту гадость я пить не собираюсь. Первое: амэл – это личный талисман хранителя. Мы вырезаем его из камня прежде чем перейти на второй этап обучения. Амэл может быть чем угодно, все зависит от твоей фантазии. Мой амэл был простым булыжником на веревочке, потому что я считал глупым давать ребенку обрабатывать камень, который ему потом всю жизнь придется носить. Я хотел придать ему форму позже, когда стану магистром. Когда я ограню себя, тогда я собирался огранить и камень. Так получилось, что этот закидон спас мне жизнь: булыжник принял на себя основной удар. Потом, правда, он раскололся, но это уже детали, – Зомби изменил положение, прислонившись спиной к прикроватной тумбочке. Ее глаза продолжали покрываться сонной дымкой. – Второе: экран или щит – это такой энергетический заслон. Ты, может, помнишь, я надевал наручи и тренировался: из них там всякие штуки острые вылезали, – Николь кивнула, – ну вот это из той же серии. У меня был пояс: активируя его, я выстраивал вокруг себя барьер. Фишка в том, что наши щиты разработаны для защиты от нашего же оружия, то есть лучевых бластеров, лазеров и прочей мутатени, о которой тебе знать не нужно.. Против старого доброго огнестрельного оружия он оказался практически бесполезным: конечно, выжить-то я выжил, но щит вышел из строя, – Зомби сделал солидный глоток, в то время как Никки еле поборола желание выбить эту отраву из его слабеющих рук. – Вопросы?

– Нет.

– Тогда лови мой: что за царапина? – он кивнул на им же наложенную повязку.

Николь обреченно вздохнула: не зря ей казалось, что Зомби не поверил ее отговорке. Но опять же, уважение, которым она все больше и больше проникалась к мужчине, а так же осознание того, что она просто не имела право ответить ложью на его искренность, заставили ее говорить.

– Я не хотела извиняться перед ним, – девушка не хотела лишний раз произносить известное им обоим имя. – Я не чувствовала себя виноватой, и если бы даже кто-то отмотал время назад, я бы все сделала точно также, или даже врезала бы ему пару раз, – Зомби, зевнув, одобрительно хмыкнул. – Но его это не устроило. Я уже говорила, он угрожал мне… Сначала он выстрелил в воздух, и…я…я струсила, – черт, снова эти слезы! – Я извинилась, но ему показалось мало. Сказал, типа, что это было неубедительно и выстрелил еще раз… В воду. Ну и, кажется, меня задело. Чуть-чуть совсем, я даже не заметила. Это потом я, – она осеклась, поняла, что допустила ошибку: она могла больше ничего не говорить, но ее понесло. – Я раскурочила рану сама. Я не знаю, как так получилось, просто… Просто, эта боль помогала мне отрешиться от всего остального, это…, – Никки затихла и сделала глоток.

– Ты должна была сказать мне, – констатировал мужчина, сжав переносицу: что за хрень с ним творилась? У него внутри все клокотало, но одновременно с этим он чувствовал такую дикую усталость, что ему лень было ворочать языком.

– Зачем? – просипела девушка, пытаясь удержать чай в желудке и тут же добавила: – Это не игровой вопрос, если что.

– Затем, что я убью его, – преспокойно пообещал тот. Николь удивленно воззрилась на мужчину: вот это было неожиданно. Приятно, безусловно, но совершенно непонятно. Она чуть было не воспользовалась ситуацией и не спросила напрямую о его намерениях в ее отношении, но остановилась: нет, этого ей знать не нужно. Этой ночью она распрощается с ним и уйдет к Дэвиду, а значит, нужно, в первую очередь, разузнать о нем.

– Как ты узнал о том, что невидимка – Дэвид? Ведь, когда мы возвращались из города, ты говорил что версий о том, кто бы это мог быть, у тебя не было, но буквально через пару дней, ну или сколько там прошло, ты идешь на встречу, зная, кто тебя будет ждать. Как это возможно?

– Знаешь, я думал, что ты задашь этот вопрос первым, – Кей улыбнулся и задрал голову, чтобы посмотреть на ее лицо. – Ну или вторым, после того, как спросишь, я ли убил твою тетю.

– Я знаю, что не ты, – Николь поняла, что говорила правду; что она верила в то, что говорила. Она всегда это знала, просто боялась признаться в этом. Прежде всего, самой себе.

– Спасибо, – еле слышно прошептал мужчина, и опустил голову. Девушка была готова взвыть. – Ладно, невидимка, так невидимка. Ты права, когда мы ехали из города, у меня не было ничего кроме рисунка, который я нашел в твоей комнате, и единственной зацепки в лице Монро, который явно был под внушением. На том рисунке, кстати, был изображен амэл, теперь-то ты знаешь, что это такое. А так как двух одинаковых амэлов в природе не существует, я сразу понял, чей талисман был изображен. Так я вышел на Малика. Потом я попросил Уолли, – мужчина нахмурился, – ты же его тоже не знаешь… В общем, это мой кореш, который остался там, дома. Короче, я попросил его нарыть все, что у нас было по Малику. Он нашел досье и еще какое-то супер-мега-засекреченное пророчество. Досье я прочел, а вот к излиянием провидцев я всегда относился скептически, поэтому даже и не собирался его открывать, – мужчина смачно зевнул. – Итак, когда я ехал в клинику, чтобы поговорить с Монро, я пребывал в полной уверенности, что мы ищем такого же дряхлого старикана, давнего приятеля Эйдена Малика. Но когда я уже вошел в клинику, Уолли прислал мне пророчество, заклиная меня прочитать его, что я и сделал. И тогда пазл сошелся, – Кристиан медленно соединил пальцы, иллюстрируя состыковку. Правда, получилось у него не с первого раза: его руки слегка подрагивали. – Если в двух словах, то согласно пророчеству сын Малика станет самым могущественным главой нашего ордена. А заодно и последним, – хмыкнул он. – А дальше – дело техники: мы сравнили даты, подсчитали цифры и поняли, что невидимка – никто иной, как тот самый Избранный, который всех нас уничтожит. И, что самое паршивое, этот Избранный, который едва ли знал о собственной роли во всей этой судьбоносной бредятине, вознамерился связаться с отцом: отсюда и вытекают все его попытки привлечь наше внимание – он хотел, чтобы его обнаружили, хотел, чтобы за ним послали хранителя, – Зомби указал на себя и зевнул. – Получалось, что моим заданием было найти и привезти на Эстас хранителя, который в итоге, уничтожит орден – вот незадача, да? То есть, я мог либо выполнить задание и, тем самым, подписать смертный приговор ордену; либо провалить его и поставить огромный, жирный крест на своей карьере, – мужчина встряхнул головой, пытаясь отвоевать еще несколько минут ясного ума: сонливость накрывала его с непреодолимой силой. – Ну да ладно, это мои тараканы… Так, клиника, верно? Получив сообщение от Уолли, я все же решил перекинуться парой слов со стариком, раз уж все равно приехал. Вообще-то, я никогда не был оптимистом, но в этот раз я как-то раскатал губу: я думал, что смогу договориться с невидимкой, найти компромисс. И я надеялся, что Филипп мне в этом поможет: путем очень долгих словесных пыток, я выяснил, что сын Малика и сын Мэриан – один и тот же человек, который, к тому же, был приемным сыном самого Монро. Свихнуться можно, – Кристиан невесело рассмеялся, а Николь начала лихорадочно соображать: Зомби снова ни слова не сказал о втором мальчике, Дэниеле, который, если мыслить логически, сейчас был с отцом, на Эстасе. – Кстати, тогда я еще подумал, что ты с ним заодно, – Никки оторвалась от собственных мыслей и навострила уши. – Монро сказал мне, что Дэвид очень тобой заинтересовался, да и ты начала вести себя как-то подозрительно. Я думал, что вы работаете вместе, и хотел использовать тебя, чтобы выйти на Абрамса, – мужчина снова отхлебнул из кружки.

– А что с инсценировкой смерти дядя Фила?

– Э-э-э, нет, ниса, – протянул Зомби и покачал головой. – Ты спрашивала меня о том, как я раскрыл Дэвида. А эпизод с Монро к этому не имеет отношения! Но попытка неплохая, – совсем тихо промычал мужчина, перед глазами которого все окончательно поплыло. – Зачем упырь приходил к тебе в комнату? О чем вы разговаривали?

Вот оно. Вот чего Николь так сильно боялась: Зомби задал нужный вопрос. Оттягивая момент истины до последнего, девушка взяла кружку и сделала три огромных глотка.

– Прости, – еле слышно прошептала она. Мужчина тоже понял, что попал в цель, и усмехнулся, наблюдая за тем, как девушка давилась пойлом.

– Значит, после всего того, что ты обо мне узнала, – язык Зомби почти не слушался его, поэтому говорил он очень медленно, – после всего, что было между нами, – до чего же двусмысленно это звучало! – ты считаешь, что я не имею права знать, на кой черт ты опоила меня?!

Николь замерла, ее сердце понеслось галопом, а глаза наполнились слезами. Снова. А она-то считала себя стойкой и непоколебимой. Дура.

– Ты знал?

– После второго вопроса это стало очевидным, – Кристиан медленно сполз на пол, не в силах больше выдерживать вертикального положения.

– И ты все равно пил?

– Как видишь, – усмехнулся он.

– Но…почему? – к горлу девушки подступил комок, и она зажала рот, чтобы хоть как-то придержать рыдания.

– Не прокатит, – Зомби больше не делал попыток открыть глаза. – Ты уже должна мне три ответа…

Николь, дрожа всем телом, сползла на пол и положила руку на плечо хранителя. Горячие слезы струились у нее по щекам, падая на его борцовку.

– Он узнал, кто я, – лихорадочно затараторила девушка, надеясь и молясь, что Кей все еще мог ее слышать. Дура! Ей надо было сразу все рассказать ему! Она не могла уйти, оставив этот груз на своих плечах. – И Бесси, и ее муж, они с самого начала знали, кто мы, понимаешь? Нейтан сейчас в полиции…Возможно, они уже едут сюда! Пол, – Никки давилась этим именем, но сейчас ей было не до этого, – он сказал, что кто-то еще разыскивает меня и предлагает щедрое вознаграждение. Я думаю, это Дэвид. И если это так, то он по-любому до меня доберется: даже если нас схватит полиция, его это не остановит: он заявится туда, я больше чем уверена, – Николь, сама того не замечая, обеими руками вцепилась в ткань борцовки Арчера. – Дэвид…он…он не знает, что ты здесь, и не должен узнать, – утерев слезы, девушка прочистила горло. – Я ухожу, Кей. Пол собирается обменять меня на деньги, так что нам обоим это выгодно. Если я вернусь к Дэвиду сама, то, возможно, я смогу как-то убедить его оставить все эту затею… Я…Я не скажу ему о тебе, – она продолжала поливать его одежду слезами. – По крайней мере, пока я это я… А ты, как проснешься, тоже уходи: полиция не должна тебя схватить. Тебя нет ни в одной базе данных, они сразу поймут, кто ты такой, и…

Николь прервал стук в дверь. Через секунду в проеме появилась белокурая голова, привнося с собой алкогольные пары. Движимая каким-то непонятным инстинктом, девушка выступила вперед, закрывая собой мужчину от ненавистных сальных глазок.

– Ну что, рыбка, шоу начинается? – все в той же издевательской манере осведомился тот. – Давай, собирай манатки, хавчик, или что там еще тебе нужно… Через десять минут жду тебя на конюшне. И это, – он просунул голову чуть дальше, – без глупостей! Имей в виду, живая и невредимая – это не одно и то же.

Не дожидаясь ответа, он захлопнул дверь.

– Ублюдок, – все же прошептала вслед Николь. Перегнувшись через Зомби, девушка нырнула под кровать и взяла портфель: она нашла его в сундуке и искренне надеялась, что Бесси не обнаружит пропажу. Удивительно, как Кей не заметил ее скромные пожитки, он же сидел в двадцати сантиметрах от них.

Проверив содержимое, Николь вздохнула и закинула рюкзак за спину. Затем, взяв принесенную мужчиной подушку, девушка заботливо подложила ее ему под голову и укрыла его одеялом со своей кровати. Она уже собиралась встать, когда почувствовала, как на ее запястье сомкнулась стальная хватка. Николь пискнула, но вовремя зажала себе рот. Кристиан, намертво вцепившийся в ее руку, открыл глаза и еле слышно прошептал: «Не надо». На долю секунды девушка испытала прилив облегчения: он ее слышал. Значит теперь, она хотя бы могла уйти с чистой совестью. Ну, или не с такой грязной.

– Прости, – одними губами Николь прошептала в ответ, аккуратно высвобождая руку. – Мне, правда, очень жаль.

С этими словами девушка выключила фонарик и растворилась в ночи.

====== Глава 35 Демон ======

Девушка, сидя на покатой спине Нерона, клевала носом, качаясь в такт ровной поступи благородного скакуна. Ее глаза были закрыты, а потому приближение рассвета девушка скорее почувствовала, чем увидела: морозный воздух кусал ей щеки и закрадывался под широченную кожанку, которую девушка также позаимствовала у миссис Братт. Пол продолжал что-то выкрикивать, время от времени прикладываясь к фляге, но Никки уже не обращала на него внимания: она ехала с ним всю ночь, и этих часов вполне хватило, чтобы отрастить толстую кожу. Его намеки и смешки больше не задевали ее, и, по-хорошему, ей было плевать, куда и к кому они ехали. Единственное, чем были заняты ее мысли с тех пор, как небо украсили бледно-розовые рассветные полосы, это то, проснулся ли Зомби; успел ли он скрыться.

Николь открыла красные глаза, осмотрелась и укуталась в кожанку поплотнее. Оказывается, они вышли из леса и теперь поднимались куда-то в горы. Девушка никогда еще не была так глубоко на севере страны, но вот настроения любоваться красотами у нее совсем не возникало. Она лишь скользила безразличным взглядом по покрытой дымкой равнине, каменистым холмам, что простирались впереди; тонувшим в утреннем тумане деревьям. Голова девушки отмечала красоту сего зрелища, великолепие вида, но ее сердце оставалось глухо. Перед ней была раскраска, полная чудесных и завораживающих картин, вот только фломастеров, чтобы раскрасить их, у нее не было.

Пара совсем уж ранних пташек разрезала небесные просторы, пронзительными криками оповещая своих сородичей о том, что наступило утро. Николь подняла глаза вверх: кажется, дядя говорил, что в их краю водится очень много птиц. Самых разных: обычных и редких, больших и маленьких… Он всегда восхищался ими, никогда не упускал случая рассказать ей или Эмбер очередную захватывающую историю про этих пернатых созданий. Вообще-то, истории-то как раз были самые обыкновенные, все волшебство заключалось в рассказчике: в магии его голоса, в его светлом взгляде. Николь обожала слушать Ричарда Прайса, но никогда его не слышала: ей было все равно, что он говорил – ей нравился его голос. Теперь вот она жалела об этом. Возможно, будь она внимательней, эти далекие пернатые тушки были бы для нее чем-то большим, чем просто безликие, едва различимые тени, разрезающие морозную тишину утра. Николь завидовала им: они были свободны. Свободны во всех возможных смыслах.

Девушка опустила взгляд: теперь он упирался в спину ее мучителя. Этот пьяный идиот, который каким-то образом умудрялся держаться в седле, засунул револьвер сзади, за пояс штанов, продолжая опустошать фляжку. Никки, при желании, могла бы одним резким движением завладеть оружием и перекочевать из статуса заложницы в статус похитителя. Но желания у нее не было. Что бы это изменило, в любом случае? Какой толк от свободного тела, когда душа все еще в ловушке?

– Эй, рыба, – парень завел свою привычную шарманку. – Даже не думай сделать ноги, поняла?

Он включал эту пластинку каждый час, видимо, считая, что это придавало его облику авторитетности; позиционировало его как хозяина положения. Жалкий тип.

В этот раз, однако, Пола пробило на разговоры, и он решил не останавливаться на протокольной фразе.

– Слушай, а вы хоть успели как следует попрощаться-то, а? – он загоготал, переходя на хрюканье. Николь, закатив глаза, запустила руки в белоснежную гриву коня и выдохнула: Нерон, старый богатырь, был ее единственным утешением. Ощущение живого, теплого и, в каком-то смысле, даже родного тела рядом придавало силы. Девушка ногами ощущала сокращающиеся мышцы животного, чувствовала ровное биение его сердца.

– Да ладно тебе, – сквозь пелену ее отчужденности продолжал пробиваться похабный пьяный голосок. – Все равно нам еще полдня идти! Давай поговорим!

Пол притормозил свою лошадь соловой масти, грубо натянув поводья, чтобы идти вровень с Николь.

– Ну что, рыбка, – девушка поморщилась, почувствовав запах перегара. – Как он в постели?

– С какой-то конкретной целью интересуешься? – Никки отвела Нерона чуть в сторону.

– Я просто поддерживаю беседу.

– А это, по твоему мнению, беседа? – иронично осведомилась та, подняв воротник кожанки и втянув голову в плечи: утро выдалось на редкость морозным.

– Ну и? – у блондина был недюжинный талант не замечать презрения в собственный адрес. Теперь, когда его фляга опустела, ему нужен был другой способ развлекаться. – Как он в постели?

– Никак, – Николь же начинала жалеть, что упустила случай завладеть пистолетом. – Он спит на полу.

И не дав парню вставить слова, девушка пустила коня рысью. Конечно, она не хотела нагружать своего скакуна-пенсионера, но, учитывая, что они чувствовали настой друг друга, Николь посчитала, что и сам Нерон был рад избавиться от компании.

– Фу, какая-ты скучная, – Пол сплюнул на землю и тоже поднажал. Вообще, он никогда не любил конные прогулки: животные вечно воняли, да и седло уже натерло ему все самые интересные места, но приходилось бороться с неудобствами – вознаграждение того стоило. Даже если тип, который его предлагал, был более чем жутким: Пол до сих пор помнил взгляд пронизывающих черных глаз, холодный и мертвый. Парню тогда показалось, что незнакомец видел его насквозь, знал его мысли, ведал его страхи. Отвратительное чувство. Пол ощущал себя лягушкой, над которой уже занесли скальпель, но которую не умертвили перед препарированием, а ввели в наркоз, чтобы она могла лишь безмолвно наблюдать за тем, как кромсают ее тело. Он тогда перекинулся еще парой слов с другими посетителями бара, и все, как один, соглашались с ним: они тоже чувствовали себя крайне неуютно. И так же, как и Пол, они не ушли только потому, что количество нулей в обещанном вознаграждении волновало их больше, чем собственная шкура. Правда, был среди завсегдатаев один дед, который ничего подобного не ощущал: он был в стельку пьян, и даже не соображал, что происходит. Мало кто обратил на это внимание тогда. А вот Пол обратил и, более того, последовал его примеру. Как ни странно, алкоголь подействовал: чувство чьего-то присутствия в его голове ушло, забрав с собой также способность здраво мыслить и контролировать свои действия. Перед парнем стояла дилемма: оставаться трезвым и потерять себя, или же беспробудно пить, оставшись собой. Очевидно, он выбрал второе и благополучно забыл о всех своих проблемах. Пол уже не помнил, когда в последний раз видел мил трезвыми глазами: каждый раз, когда в нем начинала говорить совесть, он понимал, что скоро наступит трезвость, а потому спешил залить в бак очередную порцию горючего. Это была не жизнь, а бегство; бегство, которое длилось всего несколько дней, но которое уже совсем скоро его доконает. И где-то, на периферии сознания, у парня все еще крутилась шальная мысль: вдруг, если он отдаст этому черноглазому демону то, что тот хочет, то его голова прояснеет? Вознаграждением для него были уже не столько деньги (хотя, кого он обманывает, деньги ему тоже были очень нужны), сколько желание стать самим собой, принадлежать только себе и никому больше.

Девушку ему было даже немного жаль, точнее не совсем ему, а той части его сознания, что все еще оставалась адекватной: пусть Пол злился на девчонку из-за испорченного смокинга, но все же он считал, что наказание, что ее ожидало, было слишком суровым. Парня успокаивало лишь то, что он не знал, для чего демон разыскивал Николь: может, они друзья. А если нет… Пол не хотел об этом думать. Он все еще был пьян, но, видимо, недостаточно, чтобы заткнуть совесть, которая упрямо ему нашептывала, что, в конце концов, в тот вечер он вел себя по-свински, а девушка, как оказалось, защищала имя своей семьи. Неизвестно, как он сам себя повел бы на ее месте.

– Эй, рыба, – под влиянием нахлынувших угрызений совести, парень снова попытался завести разговор: все это время они скакали молча, делая вид, что не замечают друг друга. – Слушай, ты это….ну….короче, ничего личного, ясно?

Такого Николь, признаться, никак не ожидала. От удивления она даже забыла про свою тактику «не замечай придурка» и повернулась к пьяному конвоиру. Солнце уже показалось на горизонте и светило прямо ей в глаза, так что девушка подставила ладонь, чтобы не ослепнуть.

– То есть, я свободна? – все же попытала счастья пленница.

– Нет, – Пол машинально потянулся к фляге, но, вспомнив, что топливо закончилось, опустил руку. – Просто…у меня типа не было выбора, так что я …

– Не было выбора? А как насчет не вызывать полицию? – Николь снова отвернулась, вперив глаза в горы: меньше всего ей сейчас хотелось слушать пьяные исповеди.

– Ах, это, – парень отмахнулся и решил-таки сжалиться над пленницей. – Забей, рыбка, я соврал.

– В смысле? – Никки, которая слушала в пол-уха, не сразу переварила слова собеседника. Она переспросила на автомате – необходимый при беседе рефлекс, который тетя так заботливо вырабатывала в ней и Эмбер.

– Да нет никакой полиции. Дед реально уехал к соседям, они с бабкой кроме лошадей ни о чем думать не могут, – он усмехнулся, а Николь вдруг резко поплохело. – Они даже в вашу брат-сестра сказочку поверили, а ты еще про полицию волнуешься. Короче, по ушам я тебе проехал, так что все с твоим перцем нормально будет… Хотя, – парень, не замечая практически коматозного состояния собеседницы, потер подбородок, – мне, наверное, лучше не попадаться ему на глаза, да?

Ответом ему послужил удар кулаком в лицо. Девушка, с боевым кличем, совершенно не заботясь о том, прятать большой палец в кулак или нет, зарядила обидчику по носу, исторгнув из последнего фонтан крови. Пол взвыл, прижав руки к и без того покалеченному носу (он все еще носил на себе удар, нанесенный прикладом ружья), и упал с лошади. Николь, спешившись более традиционным способом, подскочила к парню: как же ей хотелось избить его! В кровь! Так хотелось почувствовать хруст его костей под своими сапогами! Она уже занесла ногу для пинка, но в последний момент с отчаянным стоном отскочила и начала метаться в сторонке, вцепившись в растрепанные волосы. Какая же она дура! Слабая, бесхарактерная идиотка! Как, как она могла купиться на такую подставу?!

– Ублюдок! – она подбежала обратно к хныкающему на земле парню и все-таки пнула его разочек. Но опять же, какой-то внутренний барьер сдерживал ее от бурного и неуемного вандализма. – Ты маленький, ничтожный упырь! Ты хоть понимаешь, что ты сделал?!

– До понла ты! – прогнусавил тот, безуспешно пытаясь остановить кровь. – Ты мне нон слонала, твань!

– Я тебе сейчас все сломаю, урод! – Николь, продолжая метаться взад вперед, потеряно-безумными глазами стреляла по сторонам. У нее внутри царил такой хаос, что она была готова сорваться: облегчение, страх, вина, злость, возмущение, снова вина – и так по кругу! Из горла девушки то и дело вырывались смешки, наперебой со всхлипами. Черт, и что теперь то делать?! Совершенно точно она не собиралась идти к Дэвиду, но вернуться обратно к Зомби? Да никогда в жизни – он ее прибьет!

Все же девушка рассмеялась: она всю долбанную ночь возвращалась мыслями к Арчеру, отчаянно желая вернуться к нему всем остальным, но теперь, когда у «всего остального» появился шанс, она просто стоит и не знает, что делать. Смеется, как дура, пока ее конвоир баюкает свою лиловую кровоточащую глыбу, что совсем недавно носила гордое звание «нос».

– Где мы? – рыкнула Николь, очередным пинком привлекая внимание парня. – Куда ты меня вел?

Девушка была не особо сильна в географии, но одно дело – быть в заднице, но хотя бы знать, где эта самая задница находится, а совсем другое – быть в дерьме неизвестном.

– Увинишь, – Пол все-таки поднялся на ноги, сплевывая кровь и пронизывая девушку ненавидящим взглядом. Его грязная бурая рубашка из грубой ткани блестела от крови. – Мы почти пришни.

– Ты серьезно думаешь, что я пойду с тобой и дальше? – Николь вздернула брови и выставила вперед кукиш. – Выкуси! Все, финита ля комедия! Счастливо остава..

Пол вытащил пистолет и со щелчком направил на бушующую девушку. Прямо в лоб.

– Пойдешь, – блондин снова сплюнул, вытирая окровавленную руку о штаны. – Как миненькая пойдешь.

– Стреляй, – Никки же была настолько зла, что на страх ее уже не хватало. Кто-то говорил, что гнев затмевает рассудок, но девушка была с ними в корне не согласна: она еще никогда не мыслила яснее. Она знала, что парень не выстрелит: она была нужна ему. Николь не хотела думать над тем, что заставило злоумышленника покаяться, но то была его ошибка: теперь ему нечем было ее шантажировать. Теперь ей не нужен был Дэвид, чтобы узнать о судьбе Зомби или Монро. Теперь ей не нужно было возвращаться, собственно говоря, никуда: она для всех была пропавшей. Для всех. Упустить такой шанс? О нет, никогда. – Чего ты ждешь? Я уже сказала, я никуда не пойду.

В подтверждение своих слов Николь подошла к кобыле Пола и отвесила шлепок по ее крупу: лошадь, недовольно фыркнув, сорвалась с места под оглушительные маты хозяина. Правда, торжество девушки было недолгим: от криков парень перешел к огню и принялся разряжать обойму вслед животному.

– Хватит! – выстрелы гремели в воздухе, отдаваясь эхом в горах, заглушая все остальные звуки. Прижав руки к ушам, Николь рванула к парню, но тот предугадал ее маневр и тут же нацелил ствол на нее.

– Стоять, рыбка! – парень, подумав, изменил тактику и направил револьвер на Нерона. Подействовало. – Ты пойнешь со мной, и, более того, – Пол приблизился к оставшемуся коню и взял поводья, – теперь ты пойнешь пешком.

Николь продолжала тяжело дышать, но рот открыть не смела: во-первых, кроме брани оттуда все равно мало что вырвалось бы, а, во-вторых, они были совсем близко к каменным склонам, и, судя по всему, именно в горы и держали путь: кричать и стрелять там – не самая лучшая идея. Но все же, когда грубая сила неприменима, можно попытать счастья в дипломатии… Тем более, этот упырь уже проявил некоторые признаки человечности, так что, возможно, до него еще можно было достучаться…

– Пол, – Николь подняла вверх руки, наблюдая за тем, как парень неуклюже карабкается на спину коня. Мысленно она извинилась перед своим пожилым напарником. – Послушай, ты не обязан это делать, – черт, как она могла сказать эту киношную фразу?! – Давай договоримся, а?

– Неужели? – блондин все-таки уселся в седло и сплюнул очередную порцию крови к ногам девушки. – Видан я, как ты догованиваешься.

– Сколько он обещал тебе? Я дам больше.

– Ну да, – Пол повел скакуна по тропинке, знаком показывая девушке идти впереди. – Я не идиот, рыбка, я знаю, кто ты, забыла? Ни у тебя, ни у твоей сраной семейки больше ничего нет. Даже одежда эта, – он презрительно окинул взглядом лиловые пижамные штаны, торчавшие из-под коричневой кожанки и заправленные в ковбойские сапоги, – не твоя.

– Ты прав, – Николь было неудобно говорить с тем, кто шел сзади, но каждый раз, когда она пыталась хотя бы повернуть голову, блондин переходил к немым угрозам с участием револьвера и головы коня. – У меня ничего нет. Но зато есть у моего бр… У Кея. Он богат, – тут, конечно, она малость приукрасила, но парню об этом не могло быть известно. – Он заплатит тебе столько, сколько попросишь.

– У него стонько нет, – Пол перестал теребить свой сломанный нос и потянулся было к фляге, но потом снова вспомнил, что она пуста. – И, вообще, заткнись, я не хочу с тобой разгованивать.

– Слушай, – девушка продолжала идти, опустив голову и пиная камушки, – но ведь это же нелогично. Сам подумай, если сумма такая большая, неужели ты думаешь, что тебе ее отдадут? За какую-то побитую голодранку? Серьезно? Да тебя кинут, как пацана!

– Заткнись, я тебе говорю! – нехотя парень все же прислушивался к бредням пленницы.

– А я тебе предлагаю реальный выход, – Никки уловила в голосе конвоира интерес и поняла, что двигалась в правильном направлении. – Потому что, может, мы и предложим меньшую сумму, но зато ты хотя бы ее получишь. Переедешь в Америку, к родственникам, ты ведь этого хочешь, так?

– Откуда ты… А, неважно…

– Просто подумай, Пол. Сейчас ты – хозяин ситуации, – Николь закатила глаза, радуясь тому, что парень не видел ее лица. Конечно, стелиться и быть милой с этим придурком ей было противно, но эго – слабое место любого мужчины. – Тебе решать. Только от тебя зависит, что…