Текст книги "Фатум (СИ)"
Автор книги: Miss_Windrunner
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 83 страниц)
– Что случи…, – но он недоговорил, проследив за ее взглядом. – Бл***!!!
Половина ствола, того самого «моста», с которого они свалились, стремительно плыла прямо на них. Течение подбрасывало громаду и та, прыгая на порогах, поднимала высоченные волны. Полено стремительно разрезало воду, сокращая расстояние между ним и горе-пловцами, а точнее, между пловцом и его личным, обессилевшим якорем. Выбора не оставалось, и Кей отпустил спасительное деревце: они бы не успели выплыть из зоны поражения, а столкновения с этой махиной мужчина бы уже не потянул.
– Держись! – мужчина начал работать ногами, стараясь увеличить разрыв между ними и трухлявой махиной. Дважды повторять не пришлось: Николь, которая уже оценила прелесть одиночного купания, отпускать Зомби и не собиралась. Повиснув на нем, как пиявка, она тоже гребла свободными конечностями, чтобы не быть балластом, но толку было чуть. Сознание снова начало ускользать от девушки. Если бы не хранитель, к чьему боку Николь льнула из последних сил, она бы давно уже продемонстрировала единственную ей известную технику плавания: камнем ко дну. Кристиан, продолжая грести за двоих, забористо ругался на своем языке, периодически оглядываясь назад. Сама Николь предпочитала встречать смерть затылком и не смотреть на бревно-убийцу, и, судя по фонтану проклятий, которыми сыпал мужчина после каждой «оглядки», девушка рассудила, что поступала правильно.
Все существование Николь локализовалось к двум задачам: держаться и дышать. Их швыряло из стороны в сторону, накрывало волнами, вертело, крутило, бросало… Девушке оставалось только догадываться, как Зомби умудрялся держаться на плаву. Он все еще извергал непереводимые речи, оглядываясь по сторонам: видимо, он все еще надеялся спастись – завидная выдержка. Вскоре, однако, его терпение и выносливость принесли плоды: течение стало замедляться. Порогов больше не было, мутная вода перестала пениться и бурлить. Еле-разлепляя режущие от грязной воды глаза, Николь выглянула из-за плеча Кристиана и увидела, что дерево-убийца больше не следовало за ними по пятам: каким-то невероятным образом оно втесалось в плотину и застряло в ней, сводя на нет все старания бобров. Но, при всей ее любви к животным, сейчас Николь была далека от сочувствия: уж лучше бобровая хата, чем они. Еще через пару гребков (Арчера, разумеется, не ее) девушка почувствовала под ногами более или менее твердую почву: она бы завизжала от радости, но сил не было совсем. Зомби приходилось волочить ее за собой вплоть до самого берега. Когда же вода осталась позади, Арчер без предисловий отцепил от себя Николь (та тут же бухнулась на песок) и, сделав буквально еще один шаг, ничком упал на землю. Вымокшие, тяжело дышащие, они лежали пластом с закрытыми глазами, позволяя приливу щекотать их ступни, ветру – лица. Забавно, еще вчера вечером Зомби был для нее врагом. Находиться с ним в одном помещении, разговаривать с ним – было для Николь настоящей пыткой: она чувствовала себя такой жалкой, ничтожной, слабой рядом с ним. Его присутствие сковывало ее. Каких-то двадцать четыре (или чуть меньше) часа назад все так и было. Сейчас же Николь чувствовала себя абсолютно иначе: свободной, раскрытой и…живой. Да, именно живой. За всю свою жизнь она не чувствовала себя более живой, чем в этот самый момент. Грязная, мокрая, израненная, но счастливая. Скорее всего, это была обыкновенная эйфория, подаренная адреналином напоследок. Похожее чувство Николь как-то испытала в парке аттракционов. Тогда Эмбер уговорила ее покататься на «Катапульте»: такой штуке, где тебя сажали в кресло, а потом выстреливали тобой, как из рогатки, на высоту пятнадцатиэтажного дома. Девушка до сих пор помнила, как, стоя в очереди, чуть не схлопотала инфаркт: она была уверена, что, когда придет их с Эмбер очередь, крепления на кресле не выдержат, и они катапультируются в один конец. Ожидание вкупе с больным воображением – убойная комбинация. Зато после того, как все было позади, первой ее мыслью было: «Еще раз!». Вот и сейчас Николь переживала нечто подобное. Уголки ее губ медленно поползли вверх, все выше и выше. Буквально через пару секунд девушка поняла, что хохотала, хрипло, но безудержно, во всю глотку, прижав одну руку к животу. Потом в поле ее зрения появилась измученная физиономия Зомби (тот, перекатившись на бок, недоуменно на нее глазел), но Николь, не в силах произнести ни слова, просто помотала головой, мол, все нормально, не обращай внимания. Внезапно девушка поймала себя на мысли, что Арчер не просто перестал пугать и психологически давить на нее, но… Черт, она была рада его видеть! Это открытие заставило ее хохотать еще сильнее.
– Ненормальная, – буркнул Кристиан, перекатившись обратно на спину. Улыбаясь. Он был готов придушить эту девчонку голыми руками, но стоило ему посмотреть на это лохматое чудо…
Пару мгновений спустя хохотали уже оба выживших.
В мерцающем свете костра, Кристиан выглядел еще более загадочным и угрюмым: Николь не знала, были ли он в курсе, что она уже проснулась или нет, но раз он не подавал никаких знаков, то и она не собиралась лишний раз отсвечивать. На смену раскрепощенной радости от чудесного спасения, вновь пришла некоторая неловкость. Девушка не помнила, в какой именно момент она отключилась и как долго спала, но проснулась она под аккомпанемент потрескивания костра и цикад, симфонирующих где-то в темных кустах. Небо к тому времени уже почернело, и по деревьям гулял холодный ветер.
Мужчина сидел по ту сторону костра, боком к девушке, сгибая и разгибая правую руку. Каждое его движение выливалось в танец мышц, бугрящихся на спине и проступающих сквозь упругую кожу. Его черная потрепанная футболка лежала рядом на куче хвороста – сушилась.
– Что с тобой случилось? – тихо спросила Николь, не выдерживая напряженной тишины. Ей было неловко из-за чувства вины, которое медленно начало капать ей на нервы: ведь это из-за ее закидонов они оказались в таком дерьме. Кей безмолвствовал, никак не реагируя на не самую удачную попытку девушки завязать разговор. Он продолжал задумчиво рассматривать свою конечность. Наконец, когда Николь перестала надеяться на ответ, хранитель заговорил:
– Проще сказать, чего со мной не случалось, – он усмехнулся и слегка повернул к девушке лицо. – Тебя интересует что-то конкретное?
– Рука, – осторожно кивнула Николь.
– Пуля, – так же немногословно ответил мужчина, отворачиваясь. Видимо, он считал разговор оконченным, чего нельзя было сказать о девушке. Поморщившись от боли, она все же смогла сесть, придвинувшись ближе к костру: тело ломало и дергало так, будто его расчленили тупым ножом, а затем сшили обратно не менее тупой иголкой.
– Какая пуля? Откуда?
– О, нет, ниса, так дело не пойдет, – протянул Кристиан, не поворачиваясь. – Исходя из предыдущего опыта общения с тобой, я с уверенностью могу сказать, что любое мое слово, в конечном итоге, будет использовано против меня. Не то, чтобы меня волновало твое отношение к моей персоне, но, учитывая, что мы застряли здесь вдвоем, я бы предпочел провести это время без твоих беспочвенных обвинений и бесконечного нытья.
Справедливо. Николь тяжело вздохнула и уперла подбородок в колени, искоса поглядывая на собеседника.
– А если мы сыграем в игру? – идея родилась у нее внезапно, и девушка поспешила ее озвучить. Пусть ее немного смущал тот факт, что прежде она этого не делала, а лишь видела в каких-то третьесортных фильмах для озабоченных подростков, но попытка не пытка, как говорится. Мужчина вопросительно приподнял бровь. – Все просто: мы по очереди зададим друг другу вопросы. Ну, количество обговорим заранее, разумеется. А правило всего одно – говорить только правду или же промолчать. Но отмалчиваться тоже можно оговоренное количество раз. Ну как?
– Зачем? – недоуменно спросил Кей, одним коротеньким словечком поставив девушку в тупик. А действительно, зачем ей это? Откуда у Николь появился такой интерес к нему?
– Затем, что можно задавать любые вопросы, а отвечающий не имеет права соврать! – наконец нашлась с ответом она.
– И как же ты узнаешь, что я не вру? – очередной тупик. Черт, в фильмах эту сторону вопроса никогда не затрагивают!
– Никак, – буркнула девушка. – Это уже на твоей совести будет, если ты соврешь.
– Бред, – констатировал Кристиан. – В любом случае, мне это не интересно.
– Почему???
Мужчина одарил ее насмешливым взглядом.
– Я думал, ты не спросишь.
– В смысле? – черт, у него что, был талант каждый раз заставлять ее чувствовать себя дурой?!!
Кей потер переносицу и вздохнул.
– Хорошо, скажу по-другому: мне не интересна ты. Я не хочу ничего о тебе знать. Одного твоего присутствия здесь мне вот так хватает, – он провел ребром ладони по шее. – Так понятно?
А вот это было обидно. Николь даже не предполагала, что ей будет так неприятно. Хотя, с другой стороны, а чего она от него ожидала? Все правильно: они враги, они друг друга терпеть не могут – логично. Так почему же эти слова так больно впивались в ее память?
– Ну а что, мы так и будем молчать? – в ход пошел следующий аргумент. Желание играть у нее пропало, но Николь продолжала говорить просто ради разговора. Чтобы скрыть неловкость и не показывать, как сильно ее ранили его слова. Она даже добавила в голос немного энтузиазма. – Вся ночь впереди.
– Я знаю более интересные способы провести ночь, – мужчина, улыбнувшись, обнажил зубы. Девушка напряглась еще больше, и отползла от костра, заставляя Зомби улыбнуться еще шире. – Сон, например.
Ее лицо в этот момент было бесценно.
– Я уже выспалась, – выдавила Никки. Насупившись, она развернулась к костру, а заодно к мужчине спиной и замолчала. Ее щеки горели. Господи, неужели она действительно подумала об этом?! С ним?! Что с ней происходит? Неужели близость смерти так сильно повлияла на нее, что теперь ее поведением стали управлять инстинкты? Самосохранения, размножения и так далее… Черт, да он ей даже не нравился! Пусть он смазливый, да и тело у него неплохое (что Николь отметила сразу, как открыла глаза), голос приятный, но он же старый совсем! Сколько ему лет: тридцать? Больше? Блин, почему она вообще об этом думает?! Он же даже не человек. Он этот…как его…мутант…
Кей продолжал скалиться, глядя на ее спину: ему не надо было видеть ее лица, чтобы понять, о чем она думала – она пыхтела, как напуганный ежик. Будь у нее колючки, она бы и их растопырила, он в этом не сомневался.
Потянувшись, он подобрал футболку и натянул ее на себя. Изначально Кристиан собирался как следует наорать на эту сумасбродную особу, но ей, можно сказать, повезло: то ли из-за стресса, то ли по какому-то непонятному стечению обстоятельств, но его рука определенно стала лучше откликаться на команды. Мизинец и безымянный палец, правда, все еще не подавали признаков жизни, зато их оставшиеся коллеги вернулись в строй. Правая конечность была все еще на порядок слабее левой, но все же это было лучше, чем ходить с безвольной сосиской, растущей из плеча. Так что, несмотря на то, что он чувствовал себя обессилевшей отбивной, настроение у Кея было хорошее.
– Ты точно выспалась?
– А что? – интересно, откуда это вдруг в Зомби проснулась забота? Она ж ему пять минут назад, вроде как, неинтересна была, так?
– Так да или нет?
– Да.
– Отлично, – мужчина с блаженным вздохом откинулся на спину, подложив вновь обретенную руку под голову. – Тогда твоя очередь нести вахту. Я спать.
– Что?! – Николь обернулась назад, всем своим видом показывая возмущение.
– А ты как думала? – хмыкнул тот. – Здесь холодно, наверняка зверье какое-то бродит… Вот и следи, чтоб огонь не погас и меня никто не съел. Мне же не стоит напоминать, что это в твоих же интересах?
– Неужели? – иронично хмыкнула Николь. Не потому что была не согласна, а из вредности и обиды. Черт, она теперь каждую его фразу непроизвольно прокручивала в голове под разными углами в поиске двусмысленностей. Вот ведь гадкий Зомби!
– Ты и суток без меня не протянешь, – самодовольно выдал тот.
– Нифига подобного! Все шло прекрасно, пока ты не появился!
– До или после того, как ты сиганула в пропасть? – уточнил мужчина.
– Если бы ты не появился в моем сарае, то мне бы не пришлось сбегать, ясно?! Так что не будь тебя, не было бы и этого!
– Оригинальный у тебя способ говорить «спасибо».
– Я и не собиралась, – солгала Николь. – Как я уже сказала, если бы не ты, ничего подобного не случилось бы! Так что спасти меня было твоим долгом.
– Долгом?! – прыснул мужчина. – Ты сама-то себя слышишь? Ты мне в ноги кланяться должна за то, что я все еще с тобой нянчусь.
– Я об этом не просила.
– Ты, может, и нет, но вот старик к тебе привязался. Хоть убей, не пойму почему.
– И не поймешь, – прорычала Николь, отодвигаясь еще дальше от костра. – Привязанность, доброта, отзывчивость – качества вам, пришельцам, недоступные.
– Куда там, – протянул Кей, начиная злиться. Как она смеет так себя вести, а? Прибить бы ее, да жалко: столько сил потратить на ее спасение, чтобы потом самому и прикончить? Да и про старика он почти не врал, разве что, немного преувеличил: Монро действительно переживал за эту сумасшедшую. Возможно, правильно делал, потому что из всех его знакомых, так, как Николь, неприятности к себе еще никто не притягивал. По ней можно учебник писать – « Как НЕ надо жить». – Вот и поговорили.
– Отлично, – Николь вставила свои пять копеек и, еще немного погрев спину у костра, поднялась на ноги и отошла к воде. Не протянет она без него, как же! Между прочим, она была у себя дома: она в этом лесу гуляла с детства, плавала в море, рыбачила с дядей – да она выберется отсюда, как нечего делать! И не нужен ей этот Зомби. Подумаешь, жизнь он ей спас – это еще ни к чему не обязывает, она же реально не просила его ни о чем. Его геройство – его же инициатива, а инициатива, как говорится, наказуема. И вообще, какой им смысл держаться вместе? Она же предупредила, что не вернется в пещеру. Их пути все равно разойдутся, так что какой смысл оттягивать неизбеж… Внутренний монолог девушки был бесцеремонно прерван очередным сюрпризом: прогуливаясь вдоль берега, она и не заметила, что отошла от костра на приличное расстояние, но зато заметил кое-кто другой. Правая нога девушки вот уже зависла в воздухе, чтобы сделать очередной шаг, но не тут-то было: Николь почувствовала, как что-то впилось в ее лодыжку и дернуло ее обратно.
– Что за…, – грохнувшись вперед на мокрый песок, она тут же перевернулась и обхватила ногу руками. – Это еще что за хрень?!
Хренью оказалась веревка. Как только Николь нащупала ее, она загорелась неоновым зеленым светом: тонкая ниточка, обхватившая ее лодыжку, тянулась обратно к костру и заканчивалась аналогичным браслетом на левой руке хранителя. Не веря собственным глазам, девушка схватилась за этот светящийся поводок и перехватками двинулась обратно.
– Это как понимать?! – Николь с бешенством накинулась на мужчину, показывая намотанную на кулак веревку.
– Что-то не так? – зевнув, осведомился тот, переводя уставшие глаза с Николь на ее кулак и обратно. Он даже не потрудился привстать.
– Что это такое, я спрашиваю?!
– Мера предосторожности, – преспокойно сообщил тот. – Перспектива снова гоняться за тобой по лесу еще менее привлекательна, чем терпеть твое присутствие, уж прости.
– Ты не имеешь права! Это…это вмешательство в мою личную жизнь!
– Не сгущай краски, ниса, – мужчина перевернулся на бок, предоставив девушке свою спину для зрительного прожигания. – У тебя полная свобода перемещений в радиусе пятидесяти метров.
– Что?! – девушка задыхалась от гнева, топчась на месте и борясь соблазном что-нибудь запустить в собеседника. – Я тебе что, собака?!
– Что ты! – Кристиан притворно ужаснулся. – Собаки хотя бы не разговаривают…
– Немедленно убери это!
– Просто не натягивай ее, и она не будет светиться, – отмахнулся тот.
– Или ты убираешь эту свою инопланетную паутину, или я ее сама отрежу!
– Удачи, – хмыкнул мужчина и больше не произнес ни слова, игнорируя поток ругательств и проклятий, сыпавшихся сверху. Что бы там эта девчонка не говорила, но сейчас она очень даже смахивала на овчарку.
Обессилев от ругани, Николь плюхнулась на землю и приступила к исполнению угрозы, но ее подстерегал очередной облом. Чего она только не пробовала: растянуть, порвать, отгрызть – ничего не помогало. Вот ведь черт!
– Секундочку, – девушка, оторвавшись от лодыжки, повернулась к Зомби. – Если ты все это время таскал с собой мега-прочную веревку, какого лешего ты не воспользовался ей, когда мы над пропастью висели, а?!
Ноль реакции.
– Эй, я с тобой разговариваю!
Кей даже не шелохнулся.
– Я не отстану, – пригрозила Николь, и, намотав свой поводок на кулак, начала тянуть его на себя: может, он и привязал ее к себе, но эта игра была двусторонней. Он еще пожалеет о том, что сделал. Рывков через тридцать Кей все же не выдержал и, с полу-стоном полу-рычанием повернулся к овчарке. Если бы взглядом можно было убивать, Николь бы уже мертва.
– Еще раз так сделаешь, – он кивнул на свою задерганную левую руку, – я тебя вырублю, поняла?!
– Просто ответь на вопрос, – и для того, чтобы доказать серьезность своих намерений, девушка дернула за веревочку еще раз.
– С какой стати? – Кристиан перехватил поводок и рванул его на себя. Николь, не ожидавшая подобного, повалилась вперед, вперив в мужчину изумленный взгляд: она двумя руками еле его руку приподняла, а он одним махом протащил ее вперед сантиметров на тридцать. Но на этом он не остановился: продолжая наматывать веревку на руку, он отчеканил: – Дай, – рывок. – Мне, – рывок. – Поспать, – рывок. Когда он закончил, Николь уже сидела к нему в плотную, упираясь рукой ему в грудь в попытке отстраниться. Его глаза сверлили ее яростным взглядом, а тяжелое дыхание обжигало ее кожу. – Это последнее предупреждение, усекла?
Девушка лихорадочно закивала: ее борзометр снова показывал нулевую отметку, и желание пререкаться испарилось вместе с любопытством.
– Вот и умница, – он выпустил поводок, и Николь тут же отпрянула назад. Не сказав больше ни слова, он повернулся на бок и затих.
Чудовище! Изверг! Сатрап! Девушка скрестила руки на груди и прожигала его широкую спину глазами. И она еще собиралась благодарить его?! Да, предположим, он ей помог, но одного доброго порыва было недостаточно, чтобы искупить все его грешки, которых, она была более чем уверена, у него предостаточно. По-любому, он спас ее из какого-то умысла, иначе его действия были бессмысленны: к чему ему лишняя обуза? Но она не станет ему ни в чем помогать. Думает, он самый умный? Это они еще посмотрят. Это не она, а он станет орудием в ее руках. Да!
Чувствуя себя, по меньшей мере, Наполеоном, Николь кивнула своим мыслям, и довольно улыбнувшись, растянулась у костра. Мысли о грядущем возмездии будоражили ее воображение, рисуя различные картинки перед ее мысленным взором. Но не прошло и пары часов, как новоиспеченный полководец столкнулся с новой глобальной проблемой – холод. Пока Николь валялась на влажном песке, тот медленно вытягивал из ее тела все тепло: сначала она не замечала перемены, потому что тепловые потери компенсировались жаром костра, но теперь, когда пламя начинало угасать, игнорировать заморозки не представлялось возможным. Девушка, которая никогда прежде не была ответственной за костер, растерянно ворочала угли: она видела, как ее одноклассники во время похода так делали, но огонь продолжал слабеть. Черт! Самой светлой ее мыслью было подбросить хвороста, вот только в пределах пятидесяти метров ничего подходящего на пляже не оказалось. Зомби, конечно, приготовил «запаску», прежде чем пойти на боковую, вот только пока та ждала своего часа, она успела отсыреть. Они, как – никак, все еще были у реки. И вот в девушке вновь схлестнулись гордость и здравый смысл: закоченеть и подхватить пневмонию или попросить помощи? Рассудив, что, умерев от воспаления легких, отомстить она уже не сможет, девушка пришла к выводу, что лучше проиграть одну битву, но выиграть войну, нежели наоборот. Осторожно присев на колени перед спиной противника, она пальчиком потыкала его в плечо. Потом двумя. Закончилось все тем, что она лупила всей пятерней, но мужчина не повел и бровью. Вот ведь гад! Он ее специально вымораживал что ли? Затем, на смену злости вдруг пришел страх: а он вообще живой? После их приключений даже Николь, участие которой сводилось к виртуозному ожиданию спасения, чувствовала себя паршиво, что уж говорить о Зомби, вытащившего их обоих на себе? Непроизвольно девушка вновь прониклась к мужчине сочувствием и благодарностью. Наклонившись к хранителю, Николь прижала ухо к его спине: сердце билось. Кстати говоря, у него, кажется, была тахикардия.
– Кей? – девушка впервые обратилась к нему по имени и от новизны ощущений даже забыла, что хотела сказать. Странное чувство. Как будто вместе с признанием его имени, она принимала его самого за своего. Глупо, конечно, но Николь не могла ничего с собой поделать. – Тут это…костер…он потухнет вот-вот…
Но хранитель продолжал спать. Девушка снова начала тормошить его за плечо, но результат оставался неизменным. Да как вообще можно так спать? А если на них нападут? Вряд ли какой-нибудь крокодил будет ждать, пока мужчина проснется. Николь замерла: а водятся ли здесь крокодилы? Да нет, не водятся. Она бы знала. Да и табличек бы натыкали. Да и вообще, климат не тот, и кушать им нечего. Кроме парочки заблудших туристиков, вроде нее с Зомби. Черт!
– Да проснись же ты! – девушка с размаху засадила по плечу Зомби, но в результате получила лишь огнем горящую ладонь. Шипя, как ошпаренная змея, Николь отползла обратно на свое место и свернулась калачиком, зажав руки между бедер. Ну и ладно, и так нормально. Вон, Роуз продержалась как-то до прибытия спасательных шлюпок, а Николь чем хуже? Она даже не в воде была!
Перевернувшись на другой бок – операция, которую девушка проделывала уже раз пятый за последние полчаса – Николь подышала на ладошки и начала их растирать. Ее тело сотрясалось от мелкой дрожи, зубы стучали, а глаза слезились. Вообще-то, справедливости ради, стоило заметить, что у Роуз была хотя бы деревяшка и парень, который ее развлекал! А у Николь – злость и мирно спящий враг под боком. Костер давно погас, оставив после себя горстку дымящегося пепла, а солнце так и не желало вставать. Девушка уже не чувствовала своих ног и носа. Лохмотья, что были на ней, даже не выглядели как одежда, не говоря уже о том, чтобы выполнять ее функции. Николь уже чего только не делала: и бегала, и прыгала, и пыталась найти себе место посуше – никакого эффекта. Физическая работа помогала, но с ее пустым желудком и искалеченным телом, Николь не хватало надолго. Двадцать приседаний – и под глазами снова все начинало плыть. Девушка не могла понять, как Зомби умудрялся не замерзать: она подходила к нему пару раз, щупала: руки теплые, дыхание ровное. Спал, гад, как младенец. Правда, он сделал себе лежак из каких-то веток и травы – может быть, дело было в этом. Николь хотела поступить так же, но в пределах пятидесяти метров никаких стройматериалов не было.
Наконец, девушка сдалась: был еще один способ согреться, но она не желала к нему прибегать, берегла на крайний случай. И, хоть она и не была экспертом по экстренным ситуациям, но что-то ей подсказывало, что когда мышцы ног начинает сводить судорогами от холода, что это и был крайний случай. Медленно, стараясь не очень громко стучать зубами, Николь подползла к Зомби. Вообще, учитывая, что она разве что симфонический оркестр не заказала, чтобы разбудить его, подобная осторожность была лишней: этого танком не разбудишь. Зато другие обитатели леса могли иметь более чуткий сон. Возможно, это ее отмороженные мозги заставляли ее видеть за каждым посторонним звуком кого-нибудь страшного и мохнатого, а, может быть, кто-то в чаще действительно был. Хрустели ли ветки от ветра, или же их продавил голодный хищник? Так и с ума сойти недолго.
Потыкав мужчину напоследок, на случай, если он вдруг соизволит проснуться, Николь пристроилась рядом, спина к спине, и чуть ли не замурчала от удовольствия. Черт, может, он и изверг, но изверг теплый. Не прошло и получаса, как девушка забылась сном.
Черт, если эта долбанная птица «гукнет» еще раз, он ее грохнет. Сколько можно, а? Все утро только и делает, что трещит и трещит над ухом. Кристиан разлепил глаза, и, щурясь, глянул на берег: вон она, скачет по грязи, раскапывая что-то ножками. Сейчас бы камушек взять да и… Потянувшись к орудию мести, мужчина опустил глаза и замер: на его плече, уткнувшись лицом ему в бок, спала Николь. Сказать, что он обалдел – ничего не сказать. Вот только он никак не мог определиться, что удивило его больше: то, что эта лохматая фурия мирно спала у него под боком, невероятным образом преобразившись в маленькую, беззащитную девочку, или то, что его левая рука, потянувшаяся за камнем, покоилась на ее талии. Что за черт тут вообще происходит?! Птица-трещотка была забыта. Кристиан, внутри которого бурлили какие-то непонятные, противоречивые чувства, внешне оставался совершенно спокойным. Да что там, он даже вдохнуть лишний раз боялся, чтобы девушку не разбудить. Вот так, одного из сильнейших эрудитов Гладиуса ввергла в шоковое состояние какая-то малолетняя землянка. Бред. Конечно, Кристиана не вводили в ступор девушки, по той или иной причине оказавшиеся в его объятьях, ибо к своим двадцати семи годам он прекрасно усвоил, что в таких случаях стоит делать, но, черт возьми, он никогда не спал с девушками в буквальном смысле. Никогда и ни с кем. Даже Лоре, которая перебралась к нему жить, он не позволял спать в его постели. Это слишком личное.
Пока мужчина молча наблюдал за спящей девушкой со смесью изумления и какого-то непонятного интереса, та зашевелилась и потерла глаза. Ее веки чуть дрогнули, затем снова сомкнулись, и Николь поплотнее уткнулась в его футболку. Но в следующее же мгновенье серые глаза испуганно распахнулись, и девушка отшатнулась, скользя взглядом по Кристиану. Кажется, она была не менее шокирована, чем сам мужчина. На пару секунд они зависли, молча сверля друг друга зеркально-изумленными взглядами, но затем система перезагрузилась.
– Я не…не…не виновата, – девушка отползала все дальше, выставив вперед дрожащие руки. – Костер пог-г-гас, а ночью было холодно, – в доказательство Николь указала на отсыревшее кострище, – Я пыталась В-вас разбудить, но Вы…, – оправдываясь, она продолжала голосить и отступать, – Вы…
– Разве я что-то сказал? – Кей резко прервал истерический монолог, как только сам отошел от шока. Он встал и размял руки. – И определись уже, наконец, с тем, как ко мне обращаться, – раздраженно буркнул он и пошел в сторону леса.
Николь открыла рот, чтобы спросить, куда он собрался, но не произнесла ни слова: она не смогла выбрать нужное местоимение. Ерунда какая-то! Обычно, после совместно проведенной ночи, люди переходят «на ты», а у нее в голове все будто перемкнуло – она сама не знала, как теперь обращаться к мужчине. Снедаемая внутренними переживаниями, девушка не сразу заметила, что их с Кеем разделяло гораздо больше пятидесяти отпущенных ей метров. Она нагнулась к лодыжке, но насмешливый голос ее остановил:
– Я бы не надеялся, – прокричал мужчина. – Сделаешь глупость, и умываться будешь при мне, ясно? – он поднял левую руку, и нить вновь стала видимой: прямо на глазах Николь она продолжала растягиваться, но не рвалась. Ага, значит, поводок у нее был с рулеткой. Отлично.
На споры у девушки не было ни сил, ни желания, поэтому она, проводив спину Арчера хмурым взглядом, поплелась к реке. Интересно, то, что он оставил речку в ее распоряжении – признак галантности, или же он просто успел прочесать лес и найти водоем почище? Но стоило Николь увидеть собственное отражение в темной воде, как все вопросы выскочили из ее головы. Остались только маты. Она что, все это время выглядела так?! Спутанные, слежанные волосы, из которых торчали травинки, листики и веточки, оказались меньшей из бед. Ее лицо, покрытое царапинами, запёкшейся кровью и засохшей грязью делало ее похожей на трубочиста, слетевшего с крыши и прочесавшего носом несколько метров по асфальту. Николь с ужасом начала рассматривать свои ладони: они теперь напоминали бесформенные перчатки из грубой кожи, а ступни на ощупь были как терка. Черт, она думала, что это Зомби выглядел, как чучело… Она же в отражении видела долбанного йети! Нет, умывания здесь было недостаточно. Обернувшись на лес, девушка все же решила немного отойти в сторону, где ее мог бы скрыть небольшой пригорок, и скинув с себя остатки треников и топик, зашла в воду. Теперь, когда течение не стремилось утопить ее в своих глубинах, Николь заметила, что водичка была просто прелесть: летнее солнце прогрело как раз так, как она и любила. Будь вода чище и не отдавай она болотистым запахом, было бы идеально. Ритмичными движениями смывая с себя грязь, девушка плескалась в воде, на время забыв обо всем. Солнце играло на волнах, искрясь и завораживая; в воздухе звенели птичьи трели, а шелест травы успокаивал нервы.
Когда основной фронт работ был выполнен: кожа Николь приобрела свой прежний оттенок, а в волосах не осталось инородных тел, девушка подплыла к берегу, но, будучи по пояс в воде, остановилась: одежды не было. Растерянно осмотрев береговую линию, Николь вновь посмотрела на камень причудливой формы, на котором, она была уверенна, остались лежать ее лохмотья. Но нет, сколько бы она не моргала, камень оставался голым под лучами палящего солнца. Это что, розыгрыш?
– Кей? – неуверенно позвала девушка. Он что, решил ей отомстить за ее ночные похождения? Но это же вышло случайно! – Кей, это не смешно! Кей!
На берегу по-прежнему не было ни души. И теперь, вместо успокоительной, эта тишина и обособленность казалась девушке угнетающей. Медленно пятясь обратно в речку, Никки продолжала потерянно глазеть по сторонам, чувствуя, как к горлу подкатывает паника.
– Кей, верни мою одежду! – плаксивым голосом повторила Николь, ненавидя себя за слабость. – Я же сказала, я ничего такого не сделала! Мне просто было холодно, и я прилегла рядом, вот и все. Этого больше не повторится, обещаю! Отдай мои вещи! – и, капитулируя окончательно, она выдавила: – Пожалуйста.
– Вот как мы теперь запели, рыбка? – ехидный, смутно знакомый голос раздался с того самого пригорка, за которым переодевалась девушка. Николь задрала голову, чувствуя, как сердце понеслось галопом. На берегу стоял молодой парень, должно быть, ее ровесник: одной рукой он придерживал ружье, закинутое на плечо, второй крутил на пальце ее спортивный топ. Белокурые растрепанные волосы, неравномерно растущая щетина – он, судя по всему, отращивал бороду, но пока что его подбородок напоминал шерсть старого плешивого рыжего кота. Похабно улыбнувшись, блондин присел на корточки, глядя на Николь сальными глазами. – Что, не помнишь меня?
