Текст книги "Фатум (СИ)"

Автор книги: Miss_Windrunner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 83 страниц)

– Дело не в этом, – а Кею, между тем, действительно стоило огромных усилий сохранять серьезное выражение лица, наблюдая за копошением этой ненормальной. Девчонка буквально сводила его с ума: его бесило то, с какой настойчивостью она защищала Абрамса; его забавляли ее неуклюжесть и неловкие попытки изобразить контроль над ситуацией; его опьяняла ее близость – возможность видеть, слышать и прикасаться к человеку, которого, он думал, что потерял. С одной стороны, у Арчера из головы никак не шли слова Николь про то, что Демон предлагал ей сделку: а что если ее помощь – часть уговора? что если Кей уже попался на наживку, приготовленную невидимкой? С другой стороны, даже если все, на самом деле, было именно так, это ничего не изменит: даже если ниса пошла против него, Кристиан не станет ей мстить; у него просто не поднимется рука. – Да, у нас многие зарываются, и многие огребают за это, и да, один из видов наказания за нечто подобное – угнетение способностей, только это не играет никакой роли. Во-первых, эта процедура выполняется специалистами, и провернуть нечто подобное возможно только в Танвите, куда я ни при каких условиях не позволю невидимке попасть. Во-вторых, это действует только на посредственных хранителей, в то время как сильных отправляют на пожизненное в Нокс, который так же расположен на Эстасе – не вариант. И в-третьих, с таким букетом преступлений, как у Абрамса, ни один хранитель в здравом уме не станет держать его в тюрьме. Смертная казнь – единственное, на что он может рассчитывать, особенно, если Граф узнает о том, что он сын Малика. Так что, как ни крути, у твоего Дэвида одна дорога – на эшафот. И какая, в таком случае, разница, где приводить в исполнение приговор: здесь или там?

– Большая разница! Вы же такие крутые, все из себя, так почему вы пользуетесь подобными средневековыми мерками, когда дело касается правосудия? Должен же быть какой-то способ решить проблему, не прибегая к убийствам! Ты же можешь что-то придумать?

– Я похож на филантропа?

– Ты не похож на убийцу.

– Знаешь, как звучит девиз нашего ордена? – мужчина вновь помрачнел, видя, как в глазах девушки зарождается паника. Черт, да как такое вообще возможно?! Она что, действительно уговаривает его сохранить невидимке жизнь?! Какого черта она защищает его?! Кей все больше стал склоняться к версии со сговором нисы и Абрамса. – Мир, честь, справедливость. А знаешь, что это значит? Это значит, что мы живем согласно этим установкам и храним их, а Дэвид Абрамс, – Арчер указал пальцем на монитор, – антипод всем трем. Его устранение – мой долг. Черт, – взъерошив волосы, он повернулся к пульту, – да какого дьявола я с тобой это обсуждаю вообще?!

– Что ты делаешь? – Николь едва успевала следить за тем, как пальцы хранителя бегали по панели, проворачивая некие операции. На мониторах разворачивались и сворачивались какие-то схемы, танцевали непонятные иноязычные символы. – Кей, что происходит?

– Активирую турели, – спокойно отрапортовал он. – Я же говорю, база не готова: приходится делать все вручную.

– А что это? – девушка осторожно подошла ближе, поглядывая на мониторы через плечо Зомби и чувствуя, что ничем хорошим дело не закончится.

– Турели? Это такие штуки, которые вращаются и стреляют. Грубо говоря.

– И зачем ты …

– Ну, ты же сказала, что у меня нет шансов против него: так уж и быть, переступлю через свое эго и грохну его отсюда, из укрытия. Ты только никому не говори, ладно? Это очень сильно ударит по моему имиджу крутого парня, – на последней фразе Кей даже не пытался скрыть сарказма. Самоконтроль – вот над чем ему еще работать и работать.

– Ты же шутишь, да? – голос Николь снова подозрительно задрожал. Но, прежде чем Зомби успел что-то ответить, помещение наполнил механический голос, после чего Арчер убрал руки от клавиш, устремив взгляд к монитору. Последовав его примеру, девушка поняла, что что-то было не так: Дэвид резко вскочил на ноги и, напрягшись, снова заговорил, смотря куда-то, чуть ниже камеры. Скорее всего, он даже кричал: его лицо приняло свирепое выражение, а губы задергались в каком-то диком танце. Звук Зомби предпочел оставить выключенным. – Кей, ты же…, – взгляд Николь скользнул к ближнему монитору, на котором мигало маленькое красное окошечко. Девушка не понимала, что в нем было написано, но подсознание и множество просмотренных фантастических фильмов подсказывали ей, что красный – это плохо. – Кей, не делай этого! Пожалуйста! Не надо!

Если бы она только знала, что этим она еще больше распаляла хранителя: каждое слово, призванное защитить Абрамса, только сильнее подстегивало ярость Арчера. На смену варианта со сговором пришел другой – девчонка могла быть под внушением – но нет: она вела себя, как обычно – т.е. как типичная чокнутая – да и глаза у нее были ясными, не затуманенными ничьими идеями.

– Да почему ты защищаешь его, черт возьми?! – не выдержав, взорвался Кристиан и повернулся к ней. Его рука уже начала движение к кнопке «огонь».

– Я не его защищаю, блин! – Николь без церемоний перехватила его руку и грубо отвела ее в сторону; сказать, что Арчер очумел – ничего не сказать: ниса решила драться? Из-за Абрамса?? – Он… просто…он…

– Ты меня убиваешь, – процедил Зомби, вырываясь из ее хватки.

– ОН ТВОЙ БРАТ! – взвизгнула девушка за пару секунд до того, как палец мужчины встретился с сенсорной поверхностью. – Он твой брат, слышишь??! Дэвид Абрамс твой брат-близнец!

Кей замер и оторопело уставился на Николь, один-в-один как его родственник по ту сторону экрана пялился в камеру наблюдения: в обоих взглядах читался один и тот же вопрос – «и что это сейчас было?». Вот только, если Дэвид едва ли мог ожидать ответа от оружия, целившегося прямо в него, то Кристиан все же питал надежду на то, что хоть какие-то объяснения точно будут. Николь же, которая считала свой аргумент более чем исчерпывающим, не собиралась ничего более говорить: ее доводы кончились.

– Надеюсь, не сиамский? – наконец осведомился Зомби, более менее придя в себя. В его голосе все еще присутствовал сарказм, но, по крайней мере, говорил мужчина уже спокойнее.– Это все?

– А этого мало?!

– Типа того, – хмыкнул тот, опуская руку. – Николь, у меня таких братьев – целый орден в Танвите остался.

– В смысле? – девушка нахмурилась, отступая на шаг. Конечно, чисто теоретически, это было возможно: Малик ведь мог оказаться тем еще осеменителем и стругать таких вот сыновей хоть каждый год, но все же Никки думала, что у них там были проблемы с рождаемостью. Плюс, эта ахинея с пророчеством: стал бы Малик плодиться на Эстасе, если он специально убежал на Землю, чтобы не допустить продолжения собственного рода? Или, может, после того, как родились его первенцы, он забил и решил продолжить жить полной жизнью? Хотя нет, не вариант: он же в тюрьме сидел – не почкованием же он размножался, в конце концов! – Что это значит? У тебя есть другие братья?

– Разумеется, – Зомби продолжал недоумевать. – Ниса, нас, хранителей, не так уж и много. Скорее всего, у нас всех один общий предок, максимум – парочка, так что мы все друг другу кем-то да приходимся. Какое это имеет значение? Если бы родственные связи служили амнистией, то нам просто некого было бы сажать в тюрьму.

– Ты меня не понял, – выдохнула Николь: ее воображение уже во всю рисовало вариации на тему «размножение почкованием». – Я не имею в виду корни твоего геологического древа, я говорю о твоей ветке, о твоем сучке, понимаешь?

– Чего-чего? О моем…что? Сучке?? – мужчине показалось, что он ослышался. Но, по крайней мере, теперь он узнавал свою сумасшедшую.

– Он твой брат, Кей. Родной, – девушка перевела взгляд на Демона. – У Мэриан Абрамс были близнецы. У Эйдена Малика были близнецы. То есть, они все еще есть – это вы. Ты и Дэвид.

– Ну-ка посмотри на меня, – обхватив ее лицо руками, Кристиан развернул его к себе и пристально вгляделся в ее глаза: может, он все же ошибся, и невидимка успел промыть ей мозги. – Ты себя хорошо чувствуешь? Спроси себя, откуда ты знаешь про…

– Я не под внушением, – раздраженно буркнула та, отводя от себя его теплые ладони: и почему он всегда шел на телесный контакт только тогда, когда под сомнение попадала ее вменяемость?! – Мэриан рассказала мне об этом еще до того, как ее закрыли в дурке. Собственно говоря, из-за этого ее там и закрыли: она утверждала, что ее сына забрал отец, следы которого остыли тучу лет назад.

– Все верно, – Кей продолжал обеспокоенно всматриваться в лицо собеседницы. – Она утверждала, что Дэвида забрал Малик, поэтому…

– Да нет же! В этом-то и все дело: Малик забрал Дэниела, не Дэвида! Дэвид все это время был здесь, на Земле, ты сам это прекрасно знаешь.

– Знаю, – кивнул мужчина. – У Мэриан Абрамс психическое расстройство: она считала, что ее сына забрал отец, хотя, на самом деле, Дэвид всегда был с ней…

– ДА НЕТ ЖЕ, БЛИН! – взорвалась девушка. – Нет у нее никакого расстройства! Она. Не. Сумасшедшая!

– Хорошо, она не сумасшедшая, – примирительным тоном согласился Зомби, отходя назад, подняв руки вверх. – Как скажешь.

– У нее было два сына. Два, понимаешь? Дэниел и Дэвид. Когда Малик вернулся на Эстас он забрал с собой Дэни, а Дэвида с матерью оставил здесь. И теперь Дэвид хочет тебе отомстить, потому что считает, что ты украл у него его жизнь. Он хочет найти отца, обрести себя и черт-его-знает что еще, но ты…ты в его планы не входишь. Он думает, что ты нарочно препятствуешь его возвращению в Танвит, потому что сам пригрелся под лучами славы и не хочешь этим всем делиться! – оттарабанила девушка на одном дыхании и уставилась на Зомби, переводя дух. – Я пыталась рассказать ему про пророчество, но, блин, это же бред полнейший: я сама-то до конца не понимаю, верю я во все это или нет, а он…

– Николь, – Кей снова обхватил ее лицо руками и повернул к себе, – ты слышишь, что ты говоришь?

– Правду, – упрямо прорычала девушка, отнимая его ладони от своего лица.

– Ну, хорошо, сама подумай: если бы у Мэриан Абрамс был второй сын, это как-нибудь да отразилось бы в документах! Свидетельство о рождении, запись в роддоме, история ее болезни, в конце концов!

– Свидетельство подделано, история некорректно составлена.

– Что?

– История ее болезни, – как же ее раздражало то, что Зомби смотрел на нее как на умалишенную. Пусть уж лучше вернет свой таинственный взгляд: от него ей тоже было не по себе, но, черт, так она хотя бы не чувствовала себя сумасшедшей. Эх, Зомби, как же он ее вымораживал! Она какие только номера не выкидывала, называла его всеми возможными словами, даже дралась с ним, но так как сейчас, он никогда на нее не смотрел. Неужели ее слова звучали безумнее того, что сам Арчер втирал ей про пророчество?? – Я обратила на это внимание еще тогда, в пещере, когда ты подсунул мне все эти папки, – она махнула в сторону спортивной сумки. – Там, действительно, ничего не сказано про второго мальчика, но это правда – у няни были близнецы. Я была еще ребенком, когда Мэриан рассказала мне о Дэниеле, и Дэвид тут совершенно ни при чем. Просто…я тоже думала, что второй мальчик – часть ее сумасшествия. Но я думала так до того, как началось все это. До того, как узнала, что Эйден Малик существовал и существует на самом деле… А если..если то, что она говорила про него – правда, то какой смысл придумывать все остальное, сам посуди?

– То есть, ты хочешь сказать, что ты знала, что Дэвид и я, – Кей не мог пересилить себя и произнести слово «братья», – с самого начала? Это невозможно, я бы понял, что ты что-то скрываешь.

– Нет… то есть… Да, я знала о Дэни, но я не знала, что ты – это он, пока вчера…, – тут она замолчала и посмотрела на злополучную сумку, что так и валялась в углу.. – Сейчас, погоди, – девушка подбежала к ней, сопровождаемая сочувственным взглядом Зомби, и начала грубо ее вытряхивать. Сумка была почти пустая: там была кое-какая одежда, но девушку интересовало не это. Ей была нужна фотография Малика. Та самая, что взирала на всех своими пронзительными глазами. Глазами Арчера. Наконец, Николь с победным кличем нашла то, что искала: – Вот! Вот, смотри! – она протянула карточку мужчине, который беспрекословно взял ее, смотря при этом на девушку. Сейчас он бы принял из ее рук что угодно, лишь бы не взбудоражить ее еще больше. – Да не на меня смотри, а на фото!

– Николь, я уже видел его. Это Эйден Малик. Я, кстати, практически видел его вживую, – Кристиан непроизвольно вспомнил эпизод в Ноксе, где его скрутило в судорогах буквально в нескольких шагах от камеры преступника. Эта картина тут же сменилась другой, но очень похожей: его приступ в картотеке больницы.

– Это не просто Эйден Малик, – девушка схватила мужчину за запястье и подтолкнула его выше, мол, смотри внимательнее. – Это твой отец. Черт, Кей, приглядись! Представь, как бы он выглядел без бороды, – Зомби перевел напряженный взгляд на фото, и Николь оживилась: лед тронулся. Между бровями мужчины залегла складка, выдавая бурную мыслительную активность. – А потом представь его блондином. Ну, правда, на рисунке няни он был гораздо моложе…

Кристиан ее не слушал. Внезапно все стало на свои места: его исключительные способности, эксклюзивная поездка в Нокс, это задание… Столько мелочей, столько совпадений, которые Кей тал легкомысленно игнорировал! Конечно, его чутье подсказывало ему, что он что-то упускал, но Кристиан и подумать не мог, что это «что-то» было настолько важным; что его способности были вовсе не подарком природы, а даром его биологического отца; что его способность адаптироваться к атмосфере Земли без помощи препаратов была не чудом, а вполне закономерным событием: ведь, получалось, он родился на этой планете. Получалось, что он был наполовину землянином, и что… Кей невесело рассмеялся и потер переносицу: а ведь Граф все знал! Валтер Морт с самого начала знал, кем был Арчер, потому и отправил его на Землю. Знал, потому и приказал Дину убить его.

Продолжая сжимать злосчастную фотографию, мужчина тяжело опустился в кресло, игнорируя попытки девушки достучаться до него. Точно последний паззл, вставший на место, превращая невразумительную головоломку в настоящую картину, это открытие прояснило все, но, одновременно, и бросило огромную тень. Кей вовсе не был ошеломлен тем, что у него, оказывается, был родной брат: хорошо это или нет, но Арчеру было абсолютно до лампочки, потому что хранителей разлучали с семьями с самого рождения. Член семьи или же посторонний – для хранителей разницы не было. И в такие моменты, как этот, мужчина понимал, что подобный подход был оправдан. Личные привязанности усложняли жизнь: уж кто-кто, а Кей, чувствуя тревожный взгляд собственной «привязанности», которая присела рядом с ним на корточки и теребила его руку, знал это, как никто другой. Смутила Кристиана совсем не перспектива убить своего кровного родственника, не сам этот сучок, как выразилась ниса, а ветка, из которой он рос – Эйден Малик. Пророчество гласило, что сын Малика станет последним предводителем ордена; концом целой эпохи существования Эстаса. Вот только теперь получалось, что сыновей-то двое. И кто же из них – Избранный, в таком случае?

Николь беспомощно взирала на окаменевшего хранителя. Хорошая новость: видимо, он больше не считал ее сумасшедшей; плохая новость: кажется, он свихнулся сам.

– Эй, Зомби, – девушка вновь легко коснулась его плеча. На ощупь доспехи Арчера тоже оказались внеземными: вроде и твердые, но не каменные; да к тому же тонкие: как он собирался в этом сражаться?! – скажи что-нибудь.

– Мне нужно с ним поговорить, – медленно произнес тот, подтверждая опасения Николь: ну точно сбрендил. Он все еще смотрел на фотографию, но голос его звучал как-то отстранено, будто мыслями он был далеко. До того, как девушка успела возразить, он резко встал и уставился на монитор. Потом он перевел все тот же отсутствующий взгляд на Никки. – Значит так, ты останешься здесь…

– Кей, ты не…

– Заткнись и слушай! – рявкнул он так внезапно, что девушка, ойкнув, вздрогнула. – Ты останешься здесь и будешь наблюдать, – мужчина кивнул на большой экран. – Если что-то вдруг пойдет не так, что угодно, – Кристиан поднял руку, приказывая не перебивать его, – ты нажмешь на эту красную кнопку. Нажмешь и будешь сидеть здесь до тех пор, пока она не перестанет мигать и не загорится другим цветом, поняла? Потом, ты возьмешь свой новый паспорт, он был где-то там, – Арчер указал на сумку, – выйдешь отсюда, возьмешь тачку Абрамса и…

– Я не умею водить, – пискнула девушка.

– Значит побежишь на своих двоих! – снова гаркнул тот. – Побежишь так далеко, как только сможешь! И забудешь все, что здесь произошло, ясно?!

– Я..я не понимаю…

– Иди сюда, – Кей схватил ее за запястье и потащил к двери. Затем, выпустив ее ненадолго, он склонился над какой-то панелью, подсвеченную белым цветом, до тех пор пока что-то внутри не щелкнуло и не экране не высветилось табло. – Смотри, сейчас ты ведешь четыре символа, – он указал на клавиши с изображенными на них иероглифами. – Запомни хорошенько, какие именно и в каком порядке ты ввела – это новый код доступа.

– Н-но я же не пон-нимаю, что они означают!

– Но запомнить-то как они выглядят ты можешь?! – Зомби снова сорвался на крик, заставив Николь пискнуть. – Просто выбери любые и введи их! Быстро! – он отвернулся так, чтобы не видеть комбинацию. Но девушка и не думала повиноваться.

– Я и пальцем не пошевелю, пока ты не объяснишь, какого черта ты собираешься делать!

– Сейчас не время спорить, – процедил Зомби, разворачиваясь к ней. – Делай, что я тебе говорю, или…

– Или что? – Николь воинственно вздернула подбородок. Этот Зомби же не думал, что только он умел рычать на людей и сыпать приказами, правда? – Мы это уже проходили, мистер Арчер.

– Черт, – мужчина сжал переносицу и отступил назад, привалившись спиной к стене. – Ты невозможна.

– Как и все дуры, – девушка продолжала воинственно взирать на собеседника, хотя на самом деле внутри у нее все сжималось: ей было непривычно видеть мужчину таким…разбитым. Ее раздражало его вечное высокомерие и привычка командовать, но обреченность в его глазах видеть было просто невыносимо. Всего за одно мгновенье из самоуверенного индюка он превратился в обычного человека, уставшего и уязвимого. – Что ты задумал, Зомби?

– А ты не понимаешь?

– Нет, конечно, я же дура.

– Перестань паясничать!

– А ты выруби режим меланхолика и объясни уже, что происходит!

– Ты невозможна, – снова повторил он, но на этот раз совсем беззлобно. – Николь, я не могу позволить Абрамсу попасть на Эстас.

– Это я знаю.

– Но и сам я тоже не могу вернуться. Теперь нет.

– И? – девушка почувствовала укол обиды: неужели перспектива остаться на Земле так сильно его угнетала? Да Земля в сто раз круче их Эстаса, он небеса благодарить должен за то, что у него появился повод здесь остаться! На Земле было все, о чем только можно мечтать! Все, кроме Дафны Никс.

Николь вновь почувствовала знакомый узел в животе и подавила стон.

– Я хочу попытаться уговорить невиди…Дэвида остаться здесь, бросить свои попытки связаться с отцом.

– Это бесполезно.

– Именно поэтому ты должна остаться здесь. Если вы с Монро правы и…и я не справлюсь с Абрамсом, это сделаешь ты. Ты включишь турели, и они сделают все сами. Тогда все будет кончено, – Кей снова потер переносицу и вздохнул. – Разумеется, это самый худший из сценариев. В лучшем, и в наиболее вероятном, я убью Абрамса и исчезну. Устроюсь в детский садик в каком-нибудь захолустье и буду приглядывать за глупыми детьми, благо опыт работы у меня, благодаря тебе, имеется.

– Я не ребенок! – заявила девушка, еле удержавшись от того, чтобы топнуть ножкой.

– Тогда веди себя соответственно, – Зомби указал на панель. – Введи новый код.

– Почему я?

– Ты издеваешься??!

– Что у тебя за привычка отвечать вопросом на вопрос?!

– Просто иногда ты… Неважно, – Кей снова начал вглядываться в лицо собеседницы своим новым непонятным взглядом; будто он пытался впитать каждую его черточку, каждый изгиб, каждую линию. – Объясняю: без кода внутрь не пробраться: этот бункер, точнее, подземная его часть, самое что ни на есть бомбоубежище. Твой Абрамс может хоть ядерный чемоданчик задействовать, но без пароля он сюда точно не прорвется. Так вот код придумаешь ты, потому что если это сделаю я, его тут же узнает и невидимка: если верить вам с Монро, Дэвиду хватит одного взгляда, чтобы проникнуть в мою голову. Так понятно?

Девушка опустила глаза: ладно, тут она действительно сглупила. Она уже ввела первые два символа, которые вызывали у нее хоть какие-то ассоциации (трехногий слон и знак «бемоль»), когда у нее в голове зародился новый вопрос:

– А что делать с другими? Вечером же прибудут…

– А ничего с ними не делать. Либо они обнаружат два трупа и улетят, забрав их с собой; либо они обнаружат тело Абрамса, которое я попытаюсь выдать за свое. Рискованно, конечно, не спорю, но, учитывая, что ребятки прибудут за доказательствами моей безвременной кончины, не думаю, что им захочется проводить экспертизы. Им будет достаточно обнаружить на изуродованном до неузнаваемости трупе, – девушка скривилась и с шумом втянула воздух, – мой амэл. Кстати, – Зомби отошел от стены и, пока девушка вводила оставшиеся символы, склонился над выпотрошенной сумкой, – ты случайно не натыкалась на маленький такой мешочек? Темно-синий с…, – прежде чем он договорил, перед его носом возникла рука, протягивающая искомый предмет.

– Случайно наткнулась, – девушка отдала трофей и села в кресло, избегая недоуменного взгляда хранителя. – Просто…это ведь он, твой амэл, да?

Кей кивнул, открыв мешочек и проверив содержимое.

– Я так и думала…

– Хотела продать? – с хитрецой в глазах поддел Арчер.

– Продать??? – Николь же посмотрела на него, как на альтернативно одаренного.

– Ну да, – мужчина затянул веревочки и спрятал мешочек в карман брюк. – Я слышал, что на Земле алмазы очень дорогие.

– Это алмаз?! – а вот теперь альтернативно одаренной Николь чувствовала себя.

– Ну да, – уголки губ мужчины дрогнули, когда он увидел ошалевшую моську девушки. – Или ты думала, что их и добывают в таком же виде, в каком продают в ювелирке? Бриллиант – это ограненный алмаз, чтобы ты знала, ниса. А в необработанном виде они выглядят примерно как мутные угловатые стекляшки.

Николь продолжала хлопать глазами, не в силах произнести и слова.

– Вот так, ниса, ты только что отдала свой билет в роскошь и богатство, – Кей хмыкнул и подошел ближе. – Так, а зачем ты его забрала, раз не собиралась продавать?

– Не знаю, – честно ответила та, все еще отходя от шока. – Просто…не хотела, чтобы он оставался у Дэвида. Мне казалось это неправильным.

Вообще-то, она не собиралась в этом признаваться: ей казалось, что она вела себя слишком глупо и действительно по-детски, но времени на то, чтобы придумать другую версию у нее не было. Однако она не могла не отдать должного Зомби – он не стал над ней смеяться. Он просто молча смотрел на нее тем же новым для девушки взглядом; тем, что она никак не могла прочитать до конца.

– Что? – сердито спросила Никки, поняв, что хранитель никак не собирался комментировать ее откровения. Коварный, злобный Зомби! Он мог хотя бы поблагодарить за то, что она, сентиментальная дурочка, попыталась спасти его несчастный алмаз! А он просто молча стоял и лыбился. Черт, как же ее это раздражало! Может, она переборщила с таблетками и подсадила этого гада на наркоту? Иначе какого черта он улыбался?! У них тут что, День Благодарения?? Или День Рождения? Или Рождество??? На секундочку, они находились в инопланетном бомбоубежище, скрываясь от психованного мутанта, решая участь двух планет, а Зомби, судя по всему, еще и намылился двинуть кони, выступив против Демона один-на-один. И что конкретно из этого списка показалось ему таким смешным??? – Теперь-то что не так??! Хватит лыбиться!

– Ты невозможна, – констатировал Кристиан, все еще улыбаясь (вот ведь гад!). – Должен признать, ты абсолютно невозможна, Николь Этель Кларк, – девушка нахмурилась, а Арчер меж тем продолжал начал подходить ближе. – Каждое твое слово, каждое твое действие ставит меня в тупик. Снова и снова. Пожалуй, ты первая и единственная, кому подобное когда-либо удавалось.

– Это комплимент? – Никки как в замедленной съемке наблюдала за тем, как рука мужчины приблизилась к ней, провела по ее щеке обжигающим касанием. Только тогда девушка поняла, что плакала.

– Это капитуляция, – прошептал Кристиан, привлекая Николь к себе. Он знал, что не должен был этого делать; знал, что это было нечестно, в первую очередь, по отношению к девушке, но не смог удержаться. Вероятно, это был их последний разговор, и другого шанса признаться у него не будет. Хотя, признанием это было трудно назвать: Кей не любил слов и не нуждался в них. Он считал слова такими же бессмысленными, как и кольца на свадебных церемониях: кто-то, может, и вкладывал в них глубокий, сокровенный смысл, но вот только что это меняло? Разве, если сказать «люблю», не испытывая при этом абсолютно ничего, эти несчастные пять букв сотворят чудо и зажгут искреннее чувство? Вряд ли.

Кристиан чувствовал, как Николь буквально окаменела в его руках – она явно не ожидала от него ничего подобного. Вот ведь ирония судьбы: из всех девушек обеих планет, Кея угораздило выбрать ту представительницу рода человеческого, которой-таки нужны были именно слова: действий она попросту не понимала. Она не понимала, что он был здесь из-за нее, а не из-за Дафны; не понимала, что он поджидал Абрамса не для того, чтобы выполнить задание, порученное орденом, а для того, чтобы уничтожить мразь, убившую его любимую. Эта глупышка, видимо, реально не понимала, что Кристиан Арчер ни за что на свете не стал бы прыгать с обрыва в ненавистную ему воду ради постороннего человека; не стал бы ехать верхом под палящим солнцем, рискуя быть съеденным каким-нибудь зверем или же быть сцапанным местными полицейскими. По-хорошему, Кей уже и не знал, что бы такое ему отмочить, чтобы до Николь наконец-то дошло, как безумно и отчаянно он ее любил.

Постоянное напряжение, необъяснимое томление, импульсивность и непредсказуемость – все это всегда отталкивало Кристиана: он был воином, а потому в отношениях он искал, скорее, убежища, тихую гавань; поля боя он всегда мог найти на службе. А потому в девушках он ценил рациональность, покорность и сексуальность; Дафна Никс подходила по всем параметрам. И за это он, собственно говоря, и ее и любил. Точнее, думал, что любил. Теперь, прижимая к себе эту глупую землянку, Кей понимал, как глубоко он заблуждался: он испытывал к Дафне Никс очень теплые и светлые чувства, но это было ничто по сравнению с настоящим ураганом чувств, которые пробуждала в нем Николь Кларк. Теперь же для мужчины было очевидно, что Ди он полюбил головой: словно его внутренний аналитик методично составил список всех достоинств кандидатки, оценил их и пришел к выводу, что Дафна Никс вполне соответствовала образу идеальной девушки; что в такую, как она, не зазорно влюбиться. Кристиан сам вознес Ди на пьедестал, боготворил ее и даже не думал сравнивать ее с другими: Дафна Никс была совершенством, недосягаемым и неповторимым. Да, Кристиан определенно полюбил ее головой, а его сердце за неимением альтернатив покорилось.

Ниса же сводила его с ума: упрямая, вспыльчивая, невозможная, одним словом, девчонка даже не представляла, какую власть она над ним имела. Не представляла, что одного лишь ее присутствия было достаточно, чтобы вывести Кея из равновесия; заставить его забыть все, чему его учили в ордене. Да что там говорить, ведь и сам мужчина осознал это за миг до конца. В тот самый момент, когда увидел «сигнал потерян», высветившийся на мониторе; когда прожил последние шестнадцать часов, пребывая в полной уверенности, что Николь Этель Кларк погибла. Пусть от нее были одни проблемы, пусть она олицетворяла собой все то, чего Кей так сторонился – плевать. Все это меркло, ибо, даже если с ней Кристиану было плохо, то без нее – просто невыносимо. Она была его вредной привычкой, которая переросла в тяжелейшую форму зависимости, и если раньше он и мог попытаться избавиться от нее, побороть свою слабость, то теперь было слишком поздно: Кей был наркоманом на последней стадии. И потому отказаться от Николь для него было равносильно отказу от последней дозы: это означало обречь себя на долгую и мучительную смерть. Теперь он понял, каково это – любить не головой, а сердцем. Черт бы его побрал!

Возможно, не будь Кристиан таким упрямым, не отказывайся он принимать очевидное, сейчас они бы не оказались в подобной ситуации. Может быть, он бы даже изменил себе и озвучил те самые слова, которые открыли бы Николь глаза: если уж он поборол страх воды ради этой чокнутой, то уж от пары слов его язык не отсох бы. Черт, он сказал бы эти несчастные слова прямо сейчас, но… не смел. Он просто-напросто не имел на это права. Сказанные вслух, эти слова стали бы олицетворением надежды; надежды, которой у них двоих не было.

Кей знал, что скоро умрет.

Он видел это.

Возможно, не сегодня, и не от руки Абрамса, но сути дела это не меняло.

Этой ночью Кею вновь снился кошмар. Кошмар, подробности которого его заботливая память стерла, но финал которого ему все равно был известен. Кристиан помнил лишь огонь, боль и пустоту, наступившую после, но и этих призраков было достаточно для того, чтобы понять общий замысел. Время, отведенное ему, подходило к концу; видимо, такова была его судьба. И, черт возьми, Кристиан уже смирился с ней; в какой-то степени он был даже рад, ведь у него не было абсолютно никаких планов на жизнь, после того, как он покончит с Абрамсом. Последние шестнадцать часов Кей жил и был движим лишь жаждой мести, не задумываясь о том, что делать дальше. Он был готов встретить свою участь с распростертыми объятьями, но… Ниса вышла из машины. Вышла вместе с невидимкой, которого Арчер уже держал на мушке. Целая. Невредимая. Живая. Такой она и останется. Кей все сделает ради этого.

– К-капитуляция? – Николь, угодившая в капкан рук Арчера, мягко говоря, растерялась: противореча собственным желаниям, она инстинктивно попыталась отстраниться – Зомби стиснул ее так неожиданно и сильно, что у нее разве что ребра не затрещали. Натянутая как струна, девушка еще с минуту постояла как парализованная в ожидании какого-нибудь подвоха, не веря в реальность происходящего, прежде чем ответить на объятие. Клеточка за клеточкой ее тело расслаблялось, позволяя привлечь себя еще ближе; ее руки больше не упирались в грудь мужчины, а, мягко скользнув вниз, обвились вокруг его талии. – И почему мне кажется, что ты прощаешься? – тихо-тихо прошептала Никки, уткнувшись лицом в основание шеи Зомби и вдохнув знакомый запах. Как ни странно, он не возражал. Николь все ждала, когда же он опомнится и оттолкнет ее от себя, но мужчина, судя по всему, даже не собирался делать ничего подобного: огненное кольцо его рук было таким же крепким – он и не думал так просто отпускать девушку. Она слышала, как билось его сердце, снова быстрее, чем обычно; чувствовала его мерное дыхание на своих волосах. Закрыв глаза, девушка приникла к груди хранителя, чувствуя, как внутри у нее что-то обрывалось. Почему он молчал? Где его вечные шуточки и подколки? Почему он не назвал ее дурой и даже не попытался ее разубедить?!