Текст книги "Фатум (СИ)"
Автор книги: Miss_Windrunner
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 83 страниц)
Девушка тут же сорвалась с места, пока Кей не успел ее настигнуть: выглядел он как разъяренный бык. Бесси встала у очередного квартиранта и с улыбкой ждала Никки. Заинтригованная, Николь подошла ближе и еле удержалась, чтобы не завизжать от восторга и не запрыгать на одном месте: из окошка на нее смотрел Нерон! Серый в яблоках, с белоснежной волнистой гривой и практически черными глазами, перед ней был старый конь Эбигейл Прайс!
– Узнаешь? – вопрос был риторическим, потому что у Николь все было написано на лице. – Мы выкупили у мистера Прайса всех животных лет десять назад. Их было немного, голов шесть. Всех распродали, кроме этого, – женщина похлопала жеребца по мощной шее. – Был еще один, громадный, черный, – Николь с немого позволения протянула руку к серой мордочке, – но он умер. К тому времени, как мы их приобрели, он уже был взрослым, – девушка кивнула, продолжая гладить старого друга. Она знала, о ком речь – Нортон. Нортон – конь ее дяди. Точнее, был им. – Этот вот еще держится, но, думаю, ему недолго осталось. Мы очень редко ставим его под седло, в основном, катаем детишек, но если хочешь, по старой памяти…
– Нет, не надо, – Николь смахнула слезу и улыбнулась. – Не надо ему приключений на старости лет.
– Как знаешь, – растроганная женщина отошла на пару шагов, с умилением наблюдая за встречей старых друзей. Затем она повернулась к подошедшему мужчине: – А ты, сынок, не узнаешь этого красавца?
– Нет, – ответила за него Николь. Она не желала, чтобы эта часть ее жизни хоть каким-то боком касалась Зомби, пусть и понарошку. – Мой отец был на заработках, жил в городе, и Кей вместе с ним, так что…
– Все ясно,– кивнула Бесси.
– Миссис Братт, – девушка, прильнувшая к шее животного, не желала ее отпускать, – а можно я просто с ним погуляю? Не верхом, а так.
– Конечно!
– А мистер Братт не будет против? – отчеканил Кей, стараясь сохранить лицо и не выдать своих истинных чувств. Он был готов придушить девчонку голыми руками. – Вы говорили, он занят лошадьми: что, если ему понадобится…
– Так Нейтан сейчас не здесь, – мужчина и Николь пересеклись взглядами, забыв о разногласиях. Если хозяин фермы поехал в город, то дело было плохо: в городе все только и говорили о том, что произошло в доме Прайсов. – Он на соседней ферме договаривается о поездке. Видите ли, наш фургон не на ходу, а лошадок как-то перевезти надо! На ярмарку. Сынок, – Бесси легонько тронула Кея за рукав, – пойдем, я покажу тебе, где инвентарь: поможешь сестре управиться с животными. Глядишь, и сам проникнешься: вон они тебя как любят! Идем!
Николь проводила их взглядом и расслабилась: пара минут передышки у нее есть. Убрав задвижку и взяв с ближайшей полки щетку, девушка вошла в стойло, проводя рукой по жестким бокам животного. Да, возраст, конечно, внес свои коррективы: изящный, с точеными ногами и подтянутыми боками жеребец все еще выглядел внушительно и гордо, но все же шерсть его уже не так блестела, прогиб в спине углубился, а мышцы, слабыми веревочками шевелились под тонкой, дряхлой кожей. Легкими движениями, Николь водила щеткой по шее, бокам, крупу животного, напевая под нос песенку, которую пела ей на ночь тетя. Она говорила, что Нерон ее обожал. Правда, голос Николь был не таким мягким и певучим, особенно сейчас, когда она изо всех сил сдерживала слезы, да и куплеты у нее состояли в основном из «на-на-на», потому что слов она уже не помнила. Оставалось только надеяться, что скакун не очень ревностно относился к авторскому стихосложению.
– Может, все-таки объяснишь? – Кей с грохотом поставил металлическое ведро на пол, а уздечку перекинул черед деревянную перегородку. Он зачем-то приволок грабли и вилы. Неужели миссис Братт уговорила его поработать уборщиком? В таком случае, ей надо бы поставить памятник.
– Рубашку лучше сними, – любезно проинструктировала Николь. – Здесь и так жарко, да и работать в ней будет неудобно. Провоняет, испачкается, а она, между прочим, не из дешевых.
– Я сейчас ударю, – предупредил мужчина, заходя в стойло.
– Вилами при лошадях не размахивай, они этого не любят, да и вообще…
– Я сейчас точно ударю, – на лице мужчины заиграли желваки. С минуту спорщики прожигали друг друга взглядами, и только конь, разделявший их, не давал им сцепиться.
– Ты пугаешь животное, – тут, конечно, Николь лукавила: Нерон оставался совершенно спокойным, что все еще ее задевало. Как так-то?! Почему конь не чувствовал того, что перед ним стоял самый настоящий монстр?!– Выйди.
– Даже эта кляче хватает мозгов, чтобы понять, что не стоит со мной играть! – Кей кивнул на Нерона, который был все таким же безмятежным и спокойным. Чего нельзя было сказать о пыхтящей рядом девушке. – Что ты задумала, я тебя спрашиваю?!
– Ничего, – Николь взяла уздечку и принялась снаряжать скакуна. Кей сместился вбок, так что они снова оказались лицом к лицу, разделенные лишь мощной шеей скакуна. А дальше, к изумлению девушки, Нерон, до этого стоявший смирно, отошел в дальний угол, уворачиваясь от рук Никки, и прильнул к поилке. Теперь их с Зомби больше ничего не разделяло.
– Это ты сделал?!
– Не знаю, – последовал честный ответ. Животные, по необъяснимой ему причине, очень часто вели себя так, как Кристиану того хотелось. Питомец Дафны не в счет. – Итак, я слушаю.
Николь прислонилась к стене, скрестила руки на груди и вздернула подбородок, мол, удачи. Она с вызовом смотрела на хранителя, не думая отступать. Кей потер переносицу: ладно, кажется, все же ей хватило ума, чтобы понять, что бить он ее не собирался. Уже прогресс. Потому что он дико устал от ее шараханий.
– Зачем ты это делаешь, ниса? Тебе самой не надоело усложнять нам обоим жизнь?
– Я ничего подобного и не делаю.
– Правда? – хмыкнул тот. – То есть ты чуть ли не прямым текстом призналась в том, кто ты и откуда, чтобы… что?
– Я ничего не делаю просто так, – напустила туману та. – Если я что-то говорю или делаю, значит, на то есть причина.
– Хорошо, в таком случае, ты тем более сможешь все объяснить, не так ли?
Николь закусила щеку. Сейчас, когда она не была зациклена на самоубийстве, Кристиан перестал казаться ей вселенским злом. Черт, она чувствовала, как ее буквально разрывало на части: то она ненавидит весь мир, то она ненавидит себя, то она просто ненавидит… Возможно, Зомби реально старался сделать как лучше, помочь ей. Безусловно, он искал какую-то выгоду для себя, но разве не каждый поступает так же? Пусть он преследовал свои интересы, но Николь не могла отрицать, что сейчас она стоит, дышит и разговаривает только благодаря ему – злобному, бесчеловечному инопланетянину. От этой двойственности чувств и отношений она просто сходила с ума.
– Упоминания фамилии Прайсов в любом случае было бы не избежать, – наконец, Николь решила раскрыть карты. – Любая придуманная тобой сказочка, исключающая моего дядю, к вечеру лопнула бы, как воздушный шарик, по той простой причине, что…, – от одного упоминания имени этого урода, ей становилось противно, – потому что Пол знает, что я, как минимум, была знакома с Прайсами.
– Пол? – Кристиан не ожидал подобного поворота. – Внук Бесси? Вы с ним знакомы?
– Ты тоже, – хмыкнула Николь и отвернулась, пока ее лицо не выдало ее чувств. Кажется, от напряжения она прокусила щеку: во рту появился солоноватый привкус. – Тот хмырь с ружьем, которого ты вырубил. Это Пол.
– А-а-а, вот оно что, – мужчина все еще не понимал, почему девушка так нервничала. – Постой, только не говори мне, что тебе хватило ума рассказать о том, кто ты такая первому встречному!
– Я не рассказывала, – выдавила Николь, уперевшись лбом в прогретое солнцем дерево стойла и тяжело сглотнув. В ее ушах снова начал звучать противный, похабный смех…
– Ты так и будешь по слову сцеживать? – Кристиану совсем не нравилось, что девчонка отвернулась от него. Сколько раз ей нужно повторять, чтобы она смотрела ему в глаза, когда он с ней разговаривал?! А ведь тогда, на реке, она с того упыря бородатого глаз не сводила… Интересно, все землянки понимают только язык оружия и угроз?
– Он был на девичнике, – Никки передернуло: негативная энергетика волнами исходила от мужчины. Как он мог таким быть? Как в одном человеке могло уживаться столько противоречивых качеств? Доброта, а через секунду злость? – Мы познакомились на вечеринке, которую устраивала Эмбер, ясно? К счастью, он не знал, кто я. Принял меня за какую-то служанку, наверное.
О да, теперь Кей вспомнил того ряженого пацана, с которым девушка флиртовала в тот вечер. Видимо, из-за бороды он не признал эту деревенщину. Да, точно, веснушчатое блондинистое недоразумение, это был он.
– Мир тесен, – хмыкнул мужчина, лениво прислоняясь к противоположной стене. Ниса продолжала стоять к нему спиной, зля его все больше. Конечно, ей гораздо интересней беседовать с такими же, как она, молодыми, глупыми землянами. Разве стоит он, мутант, ее драгоценного внимания?! – Так в этом все дело? Ты с утра такая озлобленная, потому что я прервал воссоединение старых приятелей? Надо было погулять подольше, дать вам насладиться уединением, я угадал?
Николь судорожно вцепилась в раненную руку и изо всех сил надавила. Жаль, конечно, пачкать платье, но если она сейчас не отвлечется, она проткнет вилами этого… этого… Хотя, чего она от него ожидала? Понимания? Сочувствия? Да Зомби был ничуть не лучше Пола, а, возможно, даже хуже: тот ублюдок хотя бы был пьян. А Арчер…Он говорил это специально, чтобы задеть ее. Ему нравилось унижать ее. Лишний раз подчеркивать, что она – товар, бесчувственная кукла, ничтожество. Он выбрасывал ее на улицу, привязывал на поводок, а теперь вот просто так травил, как собаку. Но хуже всего то, что от подобного отношения она сама начинала себя чувствовать так же. Бешеная, загнанная в угол собака.
– Николь? – совершенно другим тоном спросил мужчина, его голос зазвучал чуть ближе, заставив девушку съежиться и надавить на рану сильнее. Новая игра, да? Хороший Зомби – плохой Зомби? – Николь, ты в поряд…
– Не трогай меня! – его пальцы едва коснулись ее плеча, а она тут же отскочила как ошпаренная. Нерон навострил уши и поднял голову, громко фыркнув. Не успел Кристиан сделать шаг к внезапно одичавшей девушке, как животное преградило ему путь, роя копытом сено. Кей попытался обойти коня, но тот громко заржал, не давая мужчине приблизиться.
– Николь, – мужчина вытянул шею, силясь посмотреть на собеседницу, – Николь, что случилось?! Тебе плохо? – чертов конь! Кей метался из стороны в сторону, пытаясь обойти новоиспеченного телохранителя, но тот не желал уступать. Тупая скотина! Взбесившаяся гора старого мяса! Кристиан свернул бы ему шею, да не смел: не поднималась рука и все тут. Хотя если это скотина продолжит в том же духе, то он за себя не отвечал: защищать нису от него?! От человека, который только и делал, что раз за разом спасал ей жизнь?!
– Уйди, – прорычала девушка и сползла на пол, забившись в угол. Ее глаза были закрыты, и ей оставалось только догадываться, что стояло за этим пыхтением и топотом, что доносились сзади: она не видела немой схватки между Зомби и Нероном. – УЙДИ!
Кей замер. Столько боли, столько злости и столько отчаянья прозвенело в этом вопле, что он просто опешил. Это не было похоже ни на одну из ее предыдущих истерик, свидетелем или причиной которых он становился – а таких было немало! Это был даже не ее голос, а звериный рык. Уйти? Серьезно? Да после такого он точно никуда не уйдет! Черт, ну почему с ней всегда все так сложно, а? И почему, черт возьми, это волнует его?!
В конце концов, хранитель сдался и отступил. Отступил, но не ушел, а лишь сделал пар шагов назад. Нерон, удовлетворившись вражеской капитуляцией, прижал уши к голове, фыркнул и продолжил трапезу. Правда, с места не сдвинулся, скотина.
– Отцепи поводок, – еле слышно процедила Николь. Отлично, теперь она еще и приказывает ему. Мужчина дивился: девушек специально обучали подобному способу ведения переговоров, или это – генетическая память? Первый шаг – истерика, второй – выдвижение условий. Все, как одна, вели себя абсолютно одинаково. Нет, уж, с ним такое не прокатит.
– Нет.
– Тогда иди к черту, – выплюнула она, разжав руку. Все, приступ закончился, желание убивать пропало. Еще бы Зомби смылся, стало бы вообще хорошо.
– Не смей так со мной разговаривать, ниса.
– А то что? – с вызовом протянула она, разворачиваясь и поднимая на него глаза. – Что ты сделаешь? Задушишь меня? – девушка сделала вид, что задумалась, но потом просияла и подняла вверх палец. Кристиану показалось, или тот был в крови?! – Хотя нет, это уже было, тогда… О! Придумала! Ты зарежешь Бесси, а меня заставишь смотреть, да? – и снова притворно-разочарованная мина. – Вот ведь незадача: и такое у нас уже было!!! Ну… Ты дождешься ночи, а потом выкинешь меня где-нибудь в чаще и оставишь замерзать заживо, – она рассмеялась, вот только в этом смехе не было ни капли веселья. Только сарказм и издевательские нотки. – Черт, Зомби, так ведь это мы тоже уже проходили, верно? А что еще осталось? Что же, что же, что же… – Николь поднялась на ноги и нетвердой поступью начала прохаживаться вдоль стены перед взглядом обомлевшего мужчины: она точно была не в себе. – Слушай, я даже не знаю, чем еще ты можешь меня напугать… Ну, разве что, ты привяжешь этот свой поводок к моей шее, а не к лодыжке, и задушишь меня более традиционным способом, а не своими телекинетическими фокусами? Хотя, это как-то слишком просто, наверное. Что же осталось… Семьей меня шантажировать бесполезно, ведь ты их уже грохнул: не вариант, – как бы между прочим заметила она. – Ну, кажется, остается только одно – убить меня, – Николь остановилась и вперила в Кристиана пустые, покрасневшие глаза. – Но ты ведь этого не сделаешь, Арчер. Слишком просто. Ты еще не наигрался, да?
Девушка беспрепятственно обошла Нерона, небрежно проводя рукой по могучей спине животного. Очень медленно она приблизилась к Кею, не прерывая зрительного контакта. Она была так близко, что мужчина чувствовал запах шампуня, исходивший от ее волос.
– Так вот, я это к тому, что твои угрозы, они… ну не пугают меня, понимаешь? Конечно, когда ты снова приставишь к чьему-то горлу нож, может быть, даже к моему, я буду доказывать обратное – снова реветь, биться в конвульсиях и все такое, но вот только это буду не я. Это будет моя шкура, готовая на все, ради собственного спасения, – Николь опустила глаза и теперь смотрела куда-то в район его ключиц. – А настоящая Николь Кларк стоит перед тобой. Я бы сказала, что она сейчас в здравом уме и трезвой памяти, но, боюсь, это уже давно не так, – она усмехнулась и вновь подняла на Зомби глаза. – Так вот я, Николь Этель Кларк, хочу предупредить тебя, Кристиан Арчер, что этот поводок я сниму в любом случае, даже если мне придется отрезать себе ногу или оттяпать тебе руку. Пусть это случится не сегодня, и не завтра, но это случится, уверяю тебя. И не стоит недооценивать силу человеческого отчаянья, – девушка смахнула несуществующую пылинку с тяжело вздымающейся груди хранителя. – В одном ты был прав: я ужасно непредсказуемая. Я сама не имею понятия, что выкину через минуту. Имей это в виду, когда захочешь в следующий раз облить меня грязью или назвать шлюхой.
Николь покинула личное пространство Арчера, и, не потрудившись заново надеть на Нерона уздечку, каким-то невероятным образом вывела скакуна из стойла: тот, будто читая ее мысли, послушно исполнял ее желания. И в этот момент Кристиан завидовал животному, потому что в отличие от него, мужчина не имел ни малейшего понятия о том, что царило в голове у этой сумасшедшей. Что это вообще было? Да, Кей знал, что взболтнул лишнего: он пожалел о своих словах сразу же, как их озвучил, но такого эффекта он не ожидал. Что с ней случилось? Из-за чего она из сумасшедшей-импульсивной превратилась в сумасшедшую-безумную? Черт, и он тоже хорош! И надо было ему вспоминать про этого упыря с ружьем? Зачем он вообще это начал?
Кристиан пнул ближайший к нему стог сена и выругался. Он вовсе не называл девчонку шлюхой. По-хорошему, он, вообще, не совсем понимал значение этого слова. Им рассказывали, конечно, что на Земле существовал какой-то культ верности одному партнеру, но Кристиан так и не мог понять, в чем суть. Зачем? У них, на Эстасе, секс воспринимался как чисто физиологический процесс, такой же естественный, как и прием пищи, например. А учитывая проблемы с деторождаемостью, смена партнера и вовсе приветствовалась, так как это увеличивало шансы зачатия. Женщины Эстаса, за редким исключением, предпочитали быть одни. Идеальный расклад для них – родить ребенка, не оповещая об этом отца, ведь за каждого новорожденного им платили такие деньги, что они могли не работать всю оставшуюся жизнь. Естественно, мужчин такая ситуация не всегда устраивала, ведь они, как-никак, тоже участвовали в борьбе с демографическим кризисом. Целая толпа потенциальных отцов нередко выстраивалась перед клиниками с тем, чтобы сдать ДНК-тест, и получить право на вознаграждение наравне с матерью. Потому-то девушки Эстаса спали буквально с первым встречным: им плевать, от кого рожать. Более того, чем больше партнеров было, тем лучше – труднее установить отцовство. Им нужны деньги и удовольствие, а не постоянный партнер и какие-то обязательства по отношению к нему. Исключения были, но редко. И да, Кристиану очень «повезло», потому что в число оных входила Дафна, избравшая путь верности своему мужу и лишив, тем самым, Кея даже призрачных шансов на успех.
На Земле же все было совершенно иначе: девушки стремились выйти замуж, делали аборты; измена считалась чем-то низким и недостойным. Плюс, на Земле были шлюхи: женщины, занимавшиеся сексом за деньги. Вообще бред. Когда это Кристиан говорил, что этот пьяный молокосос платил Николь деньги за… Да они бы и не успели, ведь Кей не отходил от девушки надолго…
Мужчина всадил кулак в стену. Черт, от одной мысли, что между тем упырем и нисой что-то могло быть, его начинало колотить. Что это: он начинает превращаться в землянина? Вот уж увольте! С рыком, Арчер нанес еще один удар ни в чем не повинной стене и… проломил ее.
– Твою мать! Да что ж за день сегодня такой?! – Кей зубами вытащил наиболее крупные занозы из пальцев, на мелкие забил. – Молчать! – рявкнул он на лошадь из соседнего стойла, которая ржанием выказывала свое недовольство тем, что ее апартаменты испортили. Наспех вправив треснувшую деревяшку, Кей сделал вид, что ничего не было, и поплелся к леваде.
Николь, изменив первоначальные намерения, сидела на Нероне (без седла), прильнув к его шее и зажимая его бока коленками. Конь спокойным шагом шел по кругу. Идиллия и полнейшее взаимопонимание. Кей следил за прогулкой, сам оставаясь невидимым за огромной кипой сена, и пожевывал прутик: самое глупое во всей этой ситуации было то, что поссорились они на пустом месте. Его несдержанность и ее неосведомленность снова выстраивали стену, которую, как Кристиан надеялся, они снесли сегодня утром. Штука в том, что поводок-то он давно с нее снял, еще утром. Это ведь действительно была мера предосторожности: заблудись она в лесу, как бы он ее нашел? Маячок, что он ей вшил в ногу, теперь был бесполезен: Кей потерял планшет, когда гонялся за этой ненормальной по лесу, а без него он не мог отслеживать сигнал. И, что еще хуже, теперь он лишился связи с Оливером. Мужчина усмехнулся, качая головой: нет, с этой девчонкой они никогда не найдут общего языка. У них с самого начала отношения не заладились, а дальше – хуже.
Глаза мужчины неотрывно следили за Николь, впитывая каждую черточку, каждую деталь. Все же, для землянки, девчонка была красива – он не мог этого отрицать. Сапфировый взгляд задержался чуть дольше на длинных обнаженных ногах: девушка была в платье, а потому теперь, когда она села верхом, клетчатая юбка задралась практически до предела. Вот уж не знал Кристиан, о каких лишних килограммах говорила ниса (возможно, зацикленность на подобных вещах тоже передавалась всем женщинам с молоком матери), но ему определенно нравилось то, что он видел. И он был более чем уверен, что тот белобрысый упырь тоже был доволен. Черт! Кристиан отвернулся от левады и пошел обратно к стойлам, пиная камушки. О чем он думал?! Нет, ему нет дела до личной жизни этой девчонки! Нет и все! Если у нее не было вкуса, это ее проблемы, пусть встречается с этим низкорослым, веснушчатым, дрищеватым убожеством. Его это не касается. Совсем.
Комментарий к Глава 33 Точка кипения Гудвин – один из героев сказочного цикла о Волшебной стране и Изумрудном городе
====== Глава 34 Игра ======
После третьей порции ледяной воды Николь наконец-то почувствовала себя лучше. Вытерев лицо подолом платья, девушка осторожно закатала рукав и ахнула: повязку придется менять. Ватный диск был полностью пропитан кровью, как и бинты, бордовыми лоскутами, съезжавшими по плечу. Все-таки ей повезло, что платье было красного цвета: иначе ее способ справляться с болью стал бы достоянием общественности после второго сеанса самоистязания. Осторожно убрав испорченный бинт, девушка повернулась к зеркалу: да, выглядела рука так себе. Если изначально раной была узкая царапина, то теперь она расширилась раза в три, да еще и воспалилась. Николь поняла, что так больше продолжаться не может: прошло меньше суток, а она уже раскурочила все так, будто ее плечо грызла семья барсуков. Не имея ни малейшего понятия о том, почему ей в голову пришли именно барсуки, девушка открыла шкафчик, что висел сбоку от умывальника, и начала поиски. Вообще-то, она совершала огромную глупость: если она занесет заразу, то рискует остаться без руки, но она просто не могла пойти к Бесси и спросить про аптечку – лишние вопросы ей не нужны. Да и Зомби, который только-только отстал от нее, наверняка снова прилепится со своими вопросами и маниакальной слежкой.
Но пока что Николь везло: в шкафчике была упаковка ваты и бинты. Конечно, о стерильности говорить не приходилось, но на безрыбье, как говорится, и рак – рыба. Закончив с анти-лечением, девушка еще раз умылась и, оперевшись руками об раковину, уставилась на себя в зеркало: как она дошла до такого? Любой посторонний звук злил ее, яркий свет – раздражал, а если кто-то пытался с ней заговорить…
День, проведенный на конюшне, стал для нее отдыхом, но миссис Братт, как и любая гостеприимная хозяйка, живо интересовалась нуждами Николь, приходила к ней, развлекала. Вот только Никки, головой понимая, что к чему, не могла не злиться: все ее силы уходили на то, чтобы не накричать на бедную женщину. Конечно, она сдерживалась, но как же ей потом было стыдно за собственные мысли и поведение… Может, она действительно свихнулась?
Сполоснув руки, Николь потянулась, чтобы закрыть шкафчик, когда ее глаза зацепились за маленький, полупрозрачный пузырек с этикеткой, прижатой денежной резинкой. Воровато оглянувшись (на автомате – в ванной она была одна), девушка взяла находку и развернула этикетку – валиум. Что-то знакомое. Нахмурившись, девушка открыла баночку – наполовину полная. Николь смутно помнила, как тетя какое-то время принимала нечто подобное; это было что-то вроде успокоительного. Может, и ей поможет? Это же лучше, чем ковырять открытые раны. Тем более, раз уж этот препарат так и лежит тут, значит, ничего страшного от него будет, правда?
Пузырек с гремящими в нем таблетками был на полпути в карман платья, когда рука Николь замерла. Что она, черт возьми, делает?! Она что, реально собирается спереть какие-то неизвестные колеса?! Да еще и считать это логичным и приемлемым выходом из сложившейся ситуации?
– Так и становятся наркоманами, да? – спросила девушка у своего отражения, продолжая рассматривать пузырек. Неизвестно, открыло бы ли ей зеркало какие-то тайны бытия или нет, но момент истины был отсрочен стуком в дверь. Вздрогнув, Николь сунула контрабанду в карман.
– Дорогая, как закончишь, спускайся вниз, – девушка была уверена, что миссис Братт улыбалась. – Ужин.
– Уже иду! – Никки захлопнула шкафчик и открыла дверь, натянув на лицо вежливую улыбку.
Зомби уже сидел за столом, лениво ковыряясь вилкой в каком-то зеленом дымящемся месиве. Видок у него был, как у льва, которого насильно записали в веганы. Но основное внимание девушки привлекло уже знакомое ей ружье, прислоненное к стене у парадной двери. Пол. Он был здесь. Бесси, проследив напряженный взгляд девушки, поняла ее замешательство по-своему:
– Спускайся, – она поманила Николь рукой, и та послушно пошла. – Мой внук, Пол, вернулся: он присоединится к нам позже, ему надо отдохнуть. Он поранился в лесу, – Николь продолжала идти на негнущихся ногах, и Бесси удвоила свои усилия, чтобы успокоить девушку. – Не пугайся так, это ерунда – он поскользнулся и упал. Очень неудачно, – когда девушка поравнялась с хозяйкой, та заговорщически подмигнула и прошептала: – Он снова стащил виски у деда, а пить-то дурачок, совсем не умеет. Просто такого виски, как этот, здесь не найдешь!
– А вы приезжие? – чисто из вежливости спросила Николь, прекрасно зная ответ: миссис Братт разговаривала на английском, в их доме был валиум, и женщина постоянно улыбалась.
– Да! Мы американцы, – Бесси поставила тарелку с буро-зеленым нечто напротив Арчера и кивнула на стул. – Моя сестра осталась там. Там у нас тоже есть своя ферма. Пол спит и видит, как бы вырваться отсюда и перебраться на Запад, – с умилением пояснила женщина, ставя перед Николь кружку, из которой тоже валил пар. Кажется, в этом доме без пара не делалось ничего.
Николь выдавила улыбку и пододвинула к себе кружку. Чисто случайно она пересеклась взглядом с Зомби, и тот еле заметно покачал головой. Нахмурившись, Николь вздернула бровь: и что это значит? Кей же тяжело вздохнул и стрельнул глазами на кружку, которую девушка уже поднесла ко рту, и одними губами прошептал: «не пей». Вот, значит, как? То есть теперь он ей еще будет говорить, что ей можно есть, а что – нет? Черта с два!
Усмехнувшись, Николь взяла кружку двумя руками и слегка качнула ей в воздухе, будто произнося тост, а затем, не сводя глаз с Зомби, сделала глоток. Еще секунду девушке удавалось сохранить самодовольное выражение лица, но потом, когда вкусовые рецепторы начали работать… С грохотом поставив кружку на стол, Николь прижала обе руки ко рту и расширившимися, слезившимися глазами начала рыскать по столу. Она попыталась побыстрее проглотить эту вязкую, горячую грязь, но та продолжала подкатывать обратно к горлу: девушке казалось, что у нее из ушей вот-вот повалит пар, или же голова отлетит вовсе, как пробка из шампанского. Воды! Дайте ей, кто-нибудь, воды! Кей, на которого внезапно напал приступ забористого кашля, подставил кулак ко рту, но второй рукой все же придвинул к девушке стакан воды. Николь, помахав ручкой гордости, благодарно приняла лекарство, махом осушив стакан. Прижав ладонь к шее, Никки тяжело дышала, чувствуя, как ее внутренности варятся изнутри. Тем временем Кей, «прокашлявшись», заново наполнил стакан и придвинул его горе-дегустатору; тот, как и первый, был принят без всяких возражений.
– Ты чего? – хозяйка озабоченно похлопала девушку по плечу. – Тебе не понравился мой фирменный травяной чай?
Николь помотала головой и, еле ворочая ошпаренным языком, пояснила: – Горячий.
Кристиан снова прыснул в кулак: точно такую же отговорку использовал он сам буквально пять минут назад. Мужчине даже было немного совестно: когда он решил предупредить нису о ловушке, шахматист, дремлющий внутри него двадцать три часа в сутки, услужливо подсказал ему, что, скорее всего, девушка не оценит подобной заботы и сделает все наоборот. И все же Кей вмешался. А ведь кто знал, вдруг, сногсшибающий (буквально) аромат сего гадкого пойла стал бы достаточным предупреждением, и Николь и без помощи Кристиана догадалась бы, что этот чай лучше не пить? Ведь, чисто на инстинктивном уровне, ни один дурак не станет вливать в себя жидкость, пахнущую как отборное дерьмо. Да и выглядевшую примерно так же. Но нет, Николь Этель Кларк не прошла испытание сорняковым чаем.
Девушка, тем временем, с опаской помешивала содержимое своей тарелки. Чисто машинально она мельком глянула на Зомби, а тот, будто ожидая этого, снисходительно кивнул, мол, это съедобно. Ну вот, приехали. Теперь ей придется сидеть перед этой ехидной рожей весь ужин! Он же специально это сделал! Знал же, что она сделает ему назло и выпьет этот, прости Господи, чай!
Какое-то время за столом раздавалось лишь бряцанье столовых приборов. План Николь состоял в том, чтобы побыстрее прикончить ужин и укрыться у себя в комнате, избежав столкновения с Полом. Она не знала, чего боялась больше: самого парня или своей реакции на него. Прокручивая в голове их с Зомби разговор, девушка пришла к выводу, что доля правды в ее речи была: у Никки действительно были проблемы. И таблетки, оттягивающие ей карман, были тому немым доказательством. Нет, ей определенно лучше не встречаться с Полом. Только не в таком состоянии. Вот только трудность была в том, что быстро смести содержимое тарелки не представлялось возможным: во-первых, горячо; во-вторых, безвкусно. В любом другом случае Николь бы решила, что просто-напросто зажралась, но, учитывая, что они с Зомби голодали почти двое суток, этот вариант отпадал сам собой. Видимо, Братты настолько любили лошадок, что и сами питались травой. Пресным, безвкусным сеном.
Пока хозяйка суетилась у плиты, напевая себе под нос какой-то заезженный мотивчик, Николь сканировала стол на наличие хоть каких-то специй. Попросить майонез она бы не осмелилась, а жаль: как известно, с ним и тапок съесть можно. Наконец, ее взгляд наткнулся на солонку: маленькую стеклянную баночку с изображением курицы на глянцевой поверхности. Хоть что-то. Николь протянула руку, обернувшись на Бесси, и схватила воздух. На секунду девушка зависла, переводя недоуменный взгляд с руки на солонку, оставшуюся стоять в нескольких миллиметрах от ее пальцев, чувствуя мини-фиаско: как котики из видео, которые готовились-готовились к прыжку, а в итоге все равно не допрыгнули. Бывает же. Помотав головой, Николь снова протянула руку и, выпучив глаза и открыв рот в немом «Эй!», наблюдала за тем, как склянка в самую последнюю секунду передвинулась в сторону. Какого черта? У нее что, глюки?! Но ведь она не приняла и таблеточки… И тут ее глаза переместились на Зомби. Тот, как ни в чем не бывало, взял солонку, посолил свое адское месиво и продолжил есть. На девушку он даже не смотрел. Поджав губы, Николь откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Она переводила колкий взгляд с мужчины на солонку и обратно. Досчитав в голове до пяти, девушка резко выкинула руку, но снова потерпела неудачу: склянка отскочила в сторону.