Текст книги ""Фантастика 2024-100". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Сергей Бадей

Соавторы: Михаил Усачев,Дэйв Макара
сообщить о нарушении

Текущая страница: 258 (всего у книги 347 страниц)

"Интересно, если Якоб узнает, что я сделал с Маршей, он меня убьет или от зависти вздернется?" – Хихикнул я, осторожно высвобождаясь из объятий спящей жены. – "И, не расскажет ли военным?!"

Кристалл, разобрав мои мысли, насторожился и принялся пересматривать свои планы, делая основной акцент не на наступательных, а все же, оборонительных свойствах. Судя по его колебаниям, получилось только хуже. К огню добавился воздух и…

Едва успел поймать тело, стремительно взмывшее к потолку номера.

Четко читаемые сигналы удивления, направляемые в мою сторону вживившимся камнем, заставили меня отставить ноут, с открытыми файлами по Безобразу и заняться более важными делами.

Через час, тихонько сидел и совершенно офигевающим взглядом наблюдал за развивающимися событиями.

О том, что у каждого из нас "спящих возможностей" просто океан, я знал давно. Как их разбудить – методик всех рангов и степени шарлатанства – хоть ковшиком черпай.

И если "огонь" – дар привнесенный в структуру оболочки из вне, то вот "воздух" был спящим. Как и "земля".

– Звезды всевидящие, я создал чудовище… – Сказал я вслух и, понимая, что все дальнейшее в руках только нас обоих, вернулся за ноут.

Документов по Безобразу Генри нашел преизряднейшее количество.

Частью, слухи. Частью – точнейшие наработки и данные, как после падения самолета или случая в нашем академгородке. Главного ответа они не давали, сильнее запутывая и затягивая в пучину бесконтрольного анализа.

За ночь, кристалл обращался еще дважды и, объединенными усилиями, структура организма претерпела значительные изменения.

Если она попадет в лапы врачей, те, на все отходы жизнедеятельности, изойдут.

На данный момент, спящая кверху пятой точкой женщина – полный четвертый уровень. Лет за пять, освоим контроль, и можно будет заявлять о себе во всеуслышание, если нам захочется совершить такую ошибку.

Зная Маршу – совершать ошибки мы не будем.

Сдернув с интернета первую попавшуюся программку расчета биоритмов, подогнал график по Безобразу, используя две нитки – силу воздействия, как физический биоритм, а метод – как психологический.

Полученная дата рождения – 18 марта 1979 года заставила скривить морду в оскале.

Поведение, действительно, похоже… Сравнивать мне есть, точнее – было с кем.

Уже под утро, с первыми лучами солнышка, заглянувшего нам в гости, в окошко, рыжая сомнамбула сползла с постели, подкралась ко мне со спины и куснув за шею, прошептала в ухо: "Я домой хочу… Поехали, а?"

Недолго думая, открыл проход и она, также, не открывая глаз, прошла по нему в квартиру, оставив меня разбираться с вещами, администрацией и прочими бытовыми проблемами.

Перекидав шмотки, оделся и потопал выписываться и забирать "Тьму", с гостиничной парковки.

Зевающая девушка-администратор, приняла ключ и помахала на прощанье ручкой, вручив брошюрку с рекламой своего отеля.

"Тьма" оказалась приемистой и очень даже маневренной машинкой. "Пузотерка", конечно, но для городского цикла, главное чтоб на трамвайных рельсах не застревала!

Самое неприятное для меня – дикая, глухая звукоизоляция. От шума двигателя – только тихое мурлыканье; от шума за закрытыми окнами – беззвучное мельтешение. Не мудрено, что водители подобных авто засыпают на ходу и не слышат свистков и воя сирен полиции. А вот акустика, установленная в салоне, лишь слегка отставала по качеству от моей, впрессованной в "корветика" заботливыми руками Маргарет. Если эта система с завода, то – снимаю шляпу.

Радуясь раннему утру, отсутствию полиции на дорогах и пустым дорогам – в особенности, вывел черно-красный автомобиль за город и направил колеса в сторону нашего академгородка.

– "Связь со спутником установлена. Маршрут проложен. Маршрут "Домой". Активировать маршрут "Домой"?" – Приятный женский голос продублировал надписи появляющиеся на экране системы, расположенной на приборной панели.

– Да. – Я решил проверить, что произойдет дальше.

– Голос идентифицирован. "Муж". Доступ полный. Откиньтесь на спинку кресла, расслабьтесь и наслаждайтесь поездкой! – Голос просто лучился счастьем и заботой.

Зря они так.

Фраза "Откиньтесь на спинку кресла, расслабьтесь и…", служит мне не хуже красной тряпки, для быка. Да, это пережиток 98 винды, но ничего поделать с собой не могу.

Тем временем, "Тьма" заняла левую полосу и легко разогнавшись до ста кмч понесла меня в сторону дома.

По пустой дороге, до академгородка я доехал за жалких полчаса, едва не уснув при этом.

Да, это точно не моя машина.

Загнав авто на стоянку, что рядом с домом, заскочил в круглосуточный магазин и затарился по полной программе – Марше пару дней из квартиры лучше не выходить, а я, это время проведу с пользой рядом с ней, чем буду бегать по магазинам…

Уже на выходе, заприметил новый отдел, в нашем старом "супермаркете" – с живыми цветами. Махнув рукой, купил букет здоровенных, кроваво-красных, хризантем, чем-то мне приглянувшихся.

Подумал и вернулся назад, докупив, в придачу ко всему, тортик.

Как говорится: "Гулять, так гулять!"

Стелла, увидевшая меня выходящим из магазина, только хлопнула глазами, да помотала головой, отгоняя видение.

Пришлось улыбнуться и подмигнуть.

И снова поставить себе жирный крестик – купить чертов рюкзак!

И, плевать, кто и что будет говорить. Зато – руки свободные и… Вообще!

Чтобы открыть дверь в квартиру, пришлось ставить пакеты на пол, освобождая руки.

Сгрузив все в холодильник, прошел по квартире.

Марша спала рядом с друзой кристаллов, подстелив два одеяла и укрывшись пледом с дивана.

В спальне еще попахивало дымом, но уже почти не заметно – работа моего "кондиционера", занимающего весь центр зала, что называется, "на лицо".

– Только пришел и сразу в спальню! – Марше снова удалось ко мне подкрасться не заметно! С этим надо что-то делать, иначе, в один совсем неприятный момент, рискую остаться заикой.

– Мне снился такой сон! – Марша толкнула меня на кровать и сама уселась сверху. – Давай назовем твой мир "Камала"?

– "Состояние воссозданного единства" – Я припомнил трактат и усмехнулся. – Я согласен. Светило – Кама, а планета – Камала!

И все.

Ни удара грома, ни молнии.

Только поцелуй любимой женщины, ставшей, таки, крестной для моего мира.

Промелькнувшие двое суток, выклянченные у Амины на подготовку к "культпоходу", пришлись очень кстати. И подготовку провел, пообщавшись со своими "студнями", и Марше помог слегка, освоиться с ее новыми способностями. И свои хвосты подобрал, готовясь к разного рода неприятностям.

Все сложилось очень славно и, если бы не постоянные головные боли, "заедамые" таблетками из белого бутылька, я вообще был бы на десятом небе, от счастья и радости.

"Великолепная четверка", отобранная мной для посещения города и предупрежденная чуть ли не месяц назад, успела поднатореть в стрельбе и быстром беге. Брошенная вскользь фраза, что "тишина – это предупреждение, а к предупреждениям надо относиться с уважением", привела восторженных детишек в чувство и настроила на нужный рабочий лад. Но, это будет завтра.

Завтра, все завтра.

А сегодня – можно я побуду эгоистом и проведу свое время с человеком, которого люблю?

Что, нет?!

Жаль.

"Для полного счастья чего-то должно не хватать"…

Глава 32

***

-… Купол блокировки пространства-времени, поле абсолюта, закрытая зона 4, радиус 14 километров. Защита тройная, разнонаправленная, сбалансированная. Отсечка временных и пространственных компонентов. Два шлюза–пропускника и белое пятно на картах. Вот в такое место мы и сунем свой длинный нос. Точнее, пять, носов. – Я сидел за штурвалом старенькой вертушки, что уже раз пять отработала свой срок, но магическое словосочетание «капитальный ремонт» дает надежды полетать еще хоть пять, семь лет. «Старая развалюха», как в ужасе окрестил это чудо американской конструкторской мысли, Георг.

"А ведь и вправду, старичок…" – С тоской подумал я о вертолете, разглядывая землю, мелькающую под нами. – "Если сдохнет – вернуться назад станет весьма проблематично…"

–… Так как вы в первом рейде, то убедительная просьба не соваться в дома: пятнадцать лет срок для города не большой, но гарантий безопасности никто не даст. Завалит и тявкнуть не успеете. Так что, держимся плотной группой, смотрим по сторонам и внимательно нюхаем воздух. Как начнет пахнуть, сразу делаем шаг назад.

Вертушка бодро перебирала лопастями, неся нас к цели.

На душе скребли кошки и выли, не переставая, чувства.

Перед самым вылетом, Амина и Людвиг заявились прямо на аэродром и устроили тщательный досмотр.

Нервы не трепали, но и расслабиться, в последние минуты, не дали.

Только шеф, на прощание, сунул в нагрудный карман свою ручку с зеленым колпачком и потребовал ее вернуть, по возвращении.

– Первый шлюз расположен в горах, второй – на высоте в тысячу сто метров. По заданию, мы должны высадиться в горах и попасть в шлюз номер "един". Но тащиться от него, до нашего объекта больше трех часов, а потому, не интересно ни вам, молодым, ни мне – старику. Так что ждет нас шлюз два…

Пискнул зуммер, и голос робота-автомата предупредил о вхождении в запретную зону, закрытую для полетов. Стиснув зубы, что бы не послать этот голос, я положил вертушку на бок, отправил сигнал-разрешение и требование открыть шлюз.

Часть неба, под нами, заполыхала алыми сполохами, сдвинулась в сторону и внизу, заиграл застывшей водной гладью реки, закрытый город.

– Почти прибыли… – Я завел вертушку в шлюз и завис, дожидаясь подтверждения прохождения шлюзования.

По заметкам Генри, в случае "не подтверждения", мне предстояло очень шустро уносить ноги, иначе, установленная ПЗРК, угостит меня парочкой ракет, увернуться от которых, на этом махровом старье просто не реально.

Огонек на панели из желтого стал зеленым и я вдохнул.

По нервам ударил запах пустоты.

Один только вид этого города, заставлял меня плотно стиснуть зубы, удерживая звериный рык, рвущийся наружу.

"Ох… Как же я его ненавижу, то… Годы и годы прошли, а ненависть только крепчает!" – Удивился я, собственным чувствам.

– Приготовились… Ап!

На мгновение показалось, что вертушка взвизгнула, разваливаясь, как минимум, на три части.

Студенты пискнули.

Восприятие смялось, поплыло, разделилось, точнее – разбилось – на несколько частей и поплыло в разные стороны.

"Жребий брошен. Рубикон перейден…"

Двигатель взревел, датчики легли на "ноль", альтиметр принялся стремительно отсчитывать метры, оставшиеся до земли.

– Прилетели… – Голос Нэт показался мне каким-то испуганно противоестественным.

Ухнув на четыреста метров вниз, вертолет чихнул, вышел из авторотации и мотор снова загудел, доказывая, что не только русские умеют делать надежную технику. Пройдя на бреющем по-над крышами домов, я посадил машину на центральной площади, лысой и гладкой, как попка младенца.

– Уважаемые пассажиры! Просьба отстегнуть ремни и покинуть кабину вертолета, для продолжения нашей миссии! – Я усмехнулся, "глуша мотор". – Следующая цель – станция автоматического контроля номер 1.

– Эффектно. – Сантана осмотрелась. – И, Господи, как же убого-то!

– Санти, этот город закрыт почти пятнадцать лет. Фактически, он уже сдох и теперь разлагается, отравляя своими миазмами все, что к нему прикоснется. Еще чуть-чуть и, надеюсь, его не станет.

– Чуть-чуть? – Нэт покачала головой. – Не думаю. Выглядит довольно прочно.

– Что такое двадцать, тридцать, сто лет для истории… – Я вышвырнул на покрытый трещинами асфальт свой новенький рюкзак, набитый разной мелочевкой. – Так, пыль…

– Разгружаемся? – Георг, распахнувший дверь, замер, не решаясь сделать первый шаг.

– По инструкции положено сделать сканирование! – Аша продолжала возиться с коробкой сканера, пытаясь "достучаться" до оборудования станции контроля. – Сканирую периметр, ждите.

– Как-то мне не по себе. – Признался Георг, захлопывая дверь. – Не спокойно, тревожно и не уютно…

– Повышенный фон, но в пределах. – Аша пробежала глазами по распечатки. – Не смертельно, но когда вернемся, засунут в "чистилище", часов на пять. Минимум.

– Отлично. Разгружаемся. – Георг обернулся ко мне, ожидая подтверждения.

Я только рукой махнул и вылез наружу первым.

Горка вещей у вертолета, после "разгрузки", была печально мала: пять рюкзаков и длинный пластиковый тубус, что мне всунул Шеф, вчера, на совещании.

– Интересующий нас объект – на другом берегу реки. – Начал вторично вводить в курс дела своих студентов, я. – Прежде чем мы туда попадем, нам надо снять показания всех станций и отключить поддержку охранного периметра, затем активировать ворота и подъездной путь номер 1. Блокпост и станцию, поставили под одним из административных зданий, так что, придется полазить по подвалам вон той четырехэтажки. – Я ткнул пальцем в здание, расположившееся перед нами.

– А если…

– Типун тебе на язык, Санти! – Нэт суеверно сплюнула через левое плечо. – Давай, без твоего коронного "если"?

– Ну, а если все-таки – "если", – подмигнул я Сантане. – Тогда найдем другой путь. Более длинный, более грязный или даже опасный. Пошли, "уники"!

Пять фигур в городском камуфляже, закинули рюкзаки за спины и последовали за мной, вглубь, тень и тишину здания.

Повертевшись, припомнил расположение, свернул направо и через пяток метров уперся носом в обвалившуюся лестницу.

– Лифтовая шахта. – Скомандовал я, уже начиная сомневаться.

Сантана и Аша сноровисто раздвинули створки и сбросили вниз пару "светлячков".

– "Пробка"!

– Забито!

– Ну, не очень-то и хотелось… – Я пожал плечами. – Пес с ним, идем через гараж…

Мы вышли из здания, обошли по левой стороне и "нырнули" внутрь ограждения, на территорию.

Уже от ворот было видно, что целых хозпостроек нет. Только развалины.

– Отсюда мы никуда не попадем. – Нэт покачала головой. – Какое все ветхое…

– Это не ветхость. – Я опустился на одно колено, осматривая осколки. – Это – направленный взрыв. Кто-то очень не хотел, чтобы мы попали внутрь.

Я вертел в руках осколок кирпича, опаленный и потекший стеклом.

– Очень не хотел. – Кирпич полетел на груду своих товарищей по несчастью.

В голове выли сирены и крутились маячки. Мозги лихорадочно отсчитывали варианты. Последняя возможность активировать систему безболезненно и смыться на "серебристой стрекозе", накрылась бардовым тазиком. Все, чего мне хотелось на данный момент – это запихать всех в вертолет и убраться отсюда, на предельно разрешенной скорости.

– Если мы получили данные со станции, значит, у нас есть возможность удаленного оперирования… – Начала Аша, но ее слова перекрыл резкий звук взрыва, эхом отразившийся от деревьев и домов.

"Уники" кинулись было посмотреть, что случилось.

Пришлось тормозить – нечего крутиться рядом со свежевзорванным вертолетом. Тем более, раз взорвали, то и второй раз могут долбануть!

– Здесь есть музей. Говорят, точнее – "говаривали", что там есть вход в старые тоннели, под городом. – Задумчиво пробормотал я, больше себе под нос, чем для того, чтобы заинтересовать студентов. – "Пришла пора проверить Вадовские сведения. Тем более что слышал я об этом не только от него…"

– Георг! Тебе тащить тубус! – Решил я, расстегивая куртку и проверяя, легко ли достаются пистолеты. – Так как у нас равенство полов… Через полчаса, отдашь его Сантане, потом Аша и Нэт, по очереди.

Покинув территорию административного здания, не торопясь прошли по центру улицы, держась как можно дальше от деревьев с яркое листвой и домов, до сих пор не потерявших своих стекол в окнах.

– Это бывший центр города. – Принялся объяснять я, изображая из себя экскурсовода. – До революции, по этой дороге ездили телеги, запряженные лошадьми. Дощатые тротуары, по которым, неспешно прогуливались по воскресеньям, простые смертные.

– Что, правда, дощатые?! – Опешила Сантана. – Как в кино?

– Не знаю. – Улыбнулся я. – Но ведь так хочется чуда…

Пока болтали, миновали перекресток и вошли в парк, усеянный золотыми листьями.

– Здесь – осень?! – Видимо, для Сантаны сегодня был день удивлений и потрясений.

– А там, – она махнула в сторону, откуда мы пришли, – там – лето! И, всего, два квартала…

– Лишь бы в зиму не угодить… – Поежился Георг и мысленно я с ним согласился: зимы в нашем городе хороши только на экране телевизора или фотографии.

– Город "завернули" в поздней весной, так что… Сами звезды не разберут, что нас встретит за углом! – В материалах Генри, ни о чем подобном не упоминалось, так что по возвращению, с конторой будут разборки.

Приземистое здание музея встретило нас пронзительным холодом, распахнутыми дверями, черными коридорами и пустыми экспозициями. В полной тишине, ступая как можно тише, слегка трепеща в душе, четыре танкиста и собака, простите, четыре студента и их бывший препод, прошли по залам, спустились по слегка влажной лестнице и замерли перед стальной дверью подвала, запертого на здоровенный висячий замок.

– А почему не заварили? – Практичная Нэт покачала головой. – Ай-яй…

Слегка коснувшись замка пальчиком, она мило улыбнулась. Наши фонарики мигнули, раздался тихий хруст и замок звякнул, упав на бетонный пол.

Толкнув дверь ногой, заглянул за нее.

Каменная лестница, винтом уходящая в темноту, вдохновила молодежь, но совершенно не обрадовала меня.

– Круто! – Георг поправил лямки рюкзака и вцепился в тубус. – Чур, я первый!

– Стоять! – На два голоса скомандовали мы с Нэт и замерли, изучая обстановку.

Я прислонился плечом к косяку, принюхиваясь и прислушиваясь.

Снизу веяло холодом, влагой и… Чем-то еще. Чем-то очень знакомым, мерзким и… Резкий, кисловатый запах. На задворках зашевелились смутные образы – грохот тяжелого рока, сотрясающий стены, качающаяся хрустальная люстра и дым, плотный табачный дым, висящий плотными клубами, уже до потолка. Осень. Концерт. Марихуана! Но и еще не все… Что-то кислое… Порох…Запахи свежие…

– Гасим фонарики. Идем тихо и не хрипим. Я – первый, за мной Георг, Сантана и Нэт, Аша – арьергард.

Черноволосая девушка дернула плечиком: тащиться в хвосте ее не устраивало.

А меня не устраивало залечивать переломы, знаю я ее торопливость!

– Аша, ты, если кто приставать будет, кричи громче! – Подмигнул Георг. – Помни, от тебя зависят наши нежные тылы!

Дождавшись, когда все перейдут на ночное зрение, тихонько подкрался к Георгу и дал ему подзатыльника, чтобы не обострял, впредь, ситуацию.

Пока студенты разбирались между собой, кто распускает руки, начал спускаться.

Влажные, бетонные ступеньки. Темнота и сопение за спиной.

"Подзатыльника мало…" – Понял я.

Студенты умудрялись общаться и выяснять отношения по лайну, не глядя себе под ноги и забив на мои предупреждения.

Пять витков, десяток… Запертая металлическая дверь и еще ступени вниз.

"Да сколько же тут?!" – Опешил я, прикинув, что мы спустились уже метров на двести.

Специально замерил высоту ступенек, не поленился, наклонился, испугав Георга – нет, обсчитался, меньше сорока.

Но и так, довольно глубоко.

– "Запасник №2" – Прочитала Сантана. – Зайдем?

– Иди. – Решил я. – Только мухой.

– Нет. – Сантана вздохнула. – Муха в темноте не видит… Может, я так, от порога посмотрю?

– Георг. Составь девушке компанию. – Я спрятал улыбку. – Пять минут. Время пошло.

Сбросив тубус, молодежь испарилась в темноте, выломав дверь без единого звука и пройдя по ней.

Через минуту оба вылетели разочарованные.

– Пусто там. – Санти тяжело вздохнула.

– А ты ждала золото-драгоценности?! – Моему удивлению не было конца. – Деточка, а ты историю внимательно изучала? Это восточная сатрапия, здесь все украдено до нас! История у подобных государств не в музеях, а в домах их правителей и членов их семей.

Еще пять витков и лестница вывела нас к очередной двери.

Запахи исчезли, словно отсеченные невидимым барьером.

Провел рукой по стене – если это старинная каменная кладка, то я – Папа Римский.

– Аша, открой дверь.

Мягкий пасс изящной девичьей ручки и массивная на вид дверь рассыпается прахом и ржавчиной, обнажая бетонный коридор с висящими на потолке лампами.

– Электричества нет. – Пожаловался Георг, пощелкав выключателем. – Грустно!

– Да ну ее… Здесь она нам и не нужна. Давайте-ка перекусим, по-быстрому, и дальше двинем. – Предложила молчавшая до этого Нэт. – А то, чувствую, останемся мы голодными, с такими поворотами судьбы!

Пол под ногами заходил ходуном и волосы под любимой бейсболкой, натянутой козырьком назад, зашевелились.

– Лампы ртутные! Бежим отсюда, а то нахватаемся, до глюков! – С этими словами Сантана метнулась по коридору, впереди меня.

Добрых пять минут мы наперегонки мчались по коридору, сотрясаемому самым натуральным землетрясением, пока, после очередного поворота перед нами не возникла она – стена.

– Тупик. – Нэт засопела. – Прибежали…

– Здесь нет стены! – Уверенно заявила Сантана. – Это – голограмма! Смотрите!

Остановить спешащую Сантану может только несущийся ей на встречу товарный состав, груженный бетонными плитами.

Едва она сделала шаг, скрываясь в голограмме, раздался дикий треск, волосы встали дыбом, запахло озоном и пепел Сантаны с легким шорохом осыпался на бетонный пол.

– Американская Самоуверенность Джона против Находчивости Русского Вани не работает… – Констатировал я, общеизвестный факт.

– Оптический приемник совмещен с конденсатором. Малейшее изменение и кондер разряжается. Проще паровой машины… – Георг продемонстрировал свою осведомленность.

Я усмехнулся: никто не будет ставить оптику во влагу и пыль. Обошлись обычным законом физики. Таким простым, что даже уникалу не пришло в голову отсканировать энергопотоки. Или это у меня такое уникальное ночное зрение, что я их вижу?

– Зато, теперь мы можем пройти… – Пожала плечами практично-циничная Аша.

Пройдя голограмму, мы оказались в шлюзе очередного контрольно-измерительного поста.

Две комнаты, напичканные оборудованием и пульт управления.

Разбитые, как корзинка с куриными яйцами.

– Добрались… На свою голову! – В сердцах я шваркнул кулаком по пульту.

От удара, "проснулся" один монитор.

"Не все так уж и плохо… Что-то работает…" – Пальцы привычно побежали по пыльной клавиатуре.

– До сих пор работат? Ни в жизнь не поверю! Пятнадцать лет… Невозможно! – Аша встала у меня за спиной и уставилась на экран, через плечо. – Это что – DOS?

– Почему "не возможно"? Знаменитый сервер "OOLL" не выключается уже больше двадцати лет. Сервер "Malina" – двенадцать. Вот такой вот показатель… "Не возможности"… – Я почесал нос. – Тем более что здесь не самая худшая операционка. Прямо скажу, эта – сдохнет вместе с винтом.

– "Linux"! – Сделал вид, что понял, Георг.

– Чудеса… – Пробормотала Аша себе под нос, так, чтобы кроме меня ее никто не услышал. Ее зеленые глазки мило блестели, а длинный носик так и мечтал влезть в то, о чем она и понятия не имела.

"Спокойно, Сайд. Ведь они дети. Страшные, жестокие, но все равно – дети. Поколение электронных игр. Даже к смерти Сантаны они отнеслись, как… Обычной, виртуальной…" – Я не знал, как реагировать и что сказать, злясь и на себя и на них, таких детей.

Упрямая операционка отказывалась давать доступ к сети.

На минуту замер, вспоминая все, что помнил о ней, по опыту собственных встреч и войн.

При отсутствии электричества и, как следствие, работающей вентиляции, присутствие четырех взрослых в маленькой комнатке, без притока свежего воздуха, сказывается очень быстро: стало душно, и по виску покатилась капелька пота.

– Проклятье… Опять "Guest" отключен! – Вырвалось у меня. – Ненавижу идиотов! И параноиков, тоже – ненавижу. Ну, не хочешь ты, чтоб твою машину лапали по сетке, отключи "сервер"…

Включив нужную опцию, перезагрузил компьютер, влез на сервер, находящийся где-то, у черта на рогах и вызвал управляющую программу. Поставил пару галочек, деактивируя защиту. Сделал копию полученных данных. Обрадовался найденному у пользователя "Teleport-у" и сделал клон еще трех директорий, что обычному копированию не подлежали.

– Это – "Винда"? – Нэт уселась рядом и внимательно следила за моими действиями.

– Да. – Строить "тайны" не было смысла, тем более что она собственными глазами видела стартовое окно. – Наверное, одна из самых долгоиграющих и надежных – Win2000. На ее основе, позже, вышло целое семейство.

Едва "Teleport" отработал свою задачу, выключил компьютер, выдернул системник из-под стола и вытащил жесткий диск.

– Всё. Здесь нам делать больше нечего. – Я облегченно вздохнул. – Часть проблем мы устранили, а до остальных топать еще километров пять – шесть.

– Сайд. А это что за кабель? – Георг ткнул пальцем в толстую кишку, вьющуюся вдоль стен и исчезающую в стене. – Рубануть?

Я включил фонарик и выматерился – бункер наполнился свистом, и с потолка сорвалось раскаленное докрасна лезвие, угодившее точно мне в плечо.

К духоте добавилась вонь горелого мяса.

Обжигая пальцы, выдернул железку и отбросил ее вглубь коридора, подальше от всех и всего.

– Давайте, я посмотрю? – Предложил Георг, уже сожалея, что такой глазастый.

– Пошли, пока на голову еще чего не упало. – Покачал головой я. – Или коридор не завалило, как это любят в киношках показывать…

Подхватив здоровой рукой свой тощий рюкзак, достал из него спецпакет и "запаял" в него винчестер.

– Что-то важное? – Нэт протянула руку, чтобы забрать пакет.

Умничка!

Дождавшись моего ответного кивка, она достала упаковку, сноровисто обмотала железяку и демонстративно убрала к себе в рюкзак.

Закинув рюкзаки на плечи, вернулись в коридор.

Уж и не знаю, кто догадался сделать резервный пост, причем сделали ведь точно – тайком, с нарушениями и "на том, что было", наставили ловушек, от подобных нам.

Найду – проставлюсь, как свет горит, проставлюсь!

Вот, дал самому себе обещание и вроде как смысл жизни появился…

Пройдя коридор, поднялись по лестнице, до валяющейся двери.

– Теперь моя очередь, проверить, что за дверью. Шагом марш, за мной! – Я подмигнул своим студентам, хотя в этой темноте, вряд ли они заметили мое мигание.

"Запасник" действительно оказался пустым, вылизанным и подметенным самой тщательной уборщицей.

Вывезли столы. Стоявшие вдоль стен стеллажи, разобрали и вытащили наружу.

А что это значит?

А это значит, что где-то есть нормальная лестница, а не это "головокружение от успехов"!

Нашлась и лестница, и даже грузовой лифт, сейчас спущенный вниз и стоящий печально, открыв пасть-дверцу.

Топая по нормальной, бетонной, квадратной, лестнице, загадывал, куда она нас выведет – по моим расчетам, территорию музея мы уже покинули, пока шли по запаснику.

– Сайд. Очень больно? – Расслышал я шепот Нэт, когда в очередной раз чертыхнулся, поправляя рюкзак.

– Не больно. Неудобно. – Признался я. – Рюкзак сползает, зараза!

Лестница закончилась в доме, напротив музея. Через дорогу.

Обычная, ничем ни примечательная дверь, изнутри – стальная, а снаружи – обычная китайская картонка.

Выскользнув обратно в осень, замер, привалившись к стене и настраиваясь на самолечение.

Совершенно случайно, взгляд зацепился за ветвистое дерево, склонившееся над простенькой скамейкой, перед входом в музей.

Пыхнув пламенем, дерево рассыпалось крупными хлопьями пепла, прихватив с собой на тот свет и лавочку с урной и кусок заваленного желтой листвой асфальта, оставляя ровный, черный, пятиметровый круг, от которого несло жаром.

– Сайд… Зачем?! – Георг оглянулся на меня и, сделав шаг назад, попытался спрятаться за девчонок.

– Было за что… – Я крепко сжал кулаки, чтобы не начать крушить всю эту улицу… – За все…

– Что дальше? – Нэт сделала вид, что не заметила моего выражения лица.

– Дальше – легкий завтрак. – Я осторожно поводил левым плечом.

"Конструкт" сноровисто взялся за лечение и теперь ему требовался "строительный материал".

Расположившись в недостроенном срубе, точно по центру парка, мы достали припасы и расселись, упираясь спинами в деревянные стенки.

– Сайд. Что ты сделал? Под что мы подписались? – Вопросы, посыпавшиеся как из рога изобилия, только отбили аппетит.

Каждый хотел знать ответ на свой вопрос.

– Что ты сделал с нами? – Вопрос Аши выпадал из общей обоймы.

– Ты о чем? – Сделал вид, что не понимаю.

– О нас. О Сантане. О городе, этом. О твоем поведении. – Аша загибала пальцы, перечисляя странности.

– Могу вас успокоить – я и сам не знаю, на что я подписался. И объяснить, толком, ничего не могу. Ощущения. Воспоминания. – А про себя, чтобы никто не услышал, добавил: "И ненависть…"

Ухоженный парк, с ровными плиточными дорожками и молодыми дубками, рассаженными вдоль них.

Не помню я его таким.

Для меня это все тот же, заросший парк, с лавочками, прячущимися в тени деревьев, глушащий шум редких авто, неторопливо проезжающих по дороге, от которой парк отделяет лишь невысокая чугунная ограда.

Здесь было шумно и весело.

Одиноко.

Студенты грызли галеты, запивая их водой из пластиковых фляжек.

И белесое осеннее небо над головой, как напоминание, как старый добрый знак, что все неприятности только начинаются.

– Отдохнули? Подкрепились? – Я сладко потянулся. – Тогда, пакуем мусор и идем дальше.

Хмурые лица студентов слегка оживились. Идти, это намного лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего.

Георг и Аша даже принялись поддразнивать Нэт, у которой все шло к свадьбе.

Прислушиваясь к их разговорам, сам не заметил, как стал улыбаться – отмякнув от злости, что больше не накатывала волнами.

– Знаете, злостные вы мои студенты… А ведь она счастливей многих. – Вклинился я в разговор. – У нее есть то, чего, пока, нет у вас.

Ноги сами несли меня по знакомым улицам, ведущим к большому мосту.

– И, что же это? – Аша насторожилась, ожидая подвоха.

– Любовь. Взаимная, любовь. А это, злостные вы двоечники… Привет, приехали… – Я остановился, рассматривая вскинувшиеся вверх пролеты моста, словно неведомая сила разорвала пасть крокодилу, да так и оставила, чтобы другим было неповадно.

Трехсотметровый горизонтальный мост превратился в два по сто пятьдесят – по вертикали.

Центровых быков в воде не наблюдалось – они, противореча всем законам физики, остались на вздернутых пролетах, как редкие зубы.

А река, как назло – полноводная красавица, плещет свои воды, заливая набережную, ниже по течению.

– Вот и думаем, как будем перебираться…

– А, что, мост – единственный? – Георг начал проявлять зачатки рассудка, что не могло меня не радовать.

Да и пора бы уже. Пора уже выходить из тени девчонок, хоть и нравятся они ему, все трое.

– Выше и ниже по течению есть еще мосты. – Я замер, прищурив глаз. – Нижний, гарантированно смыло. Так что, айда вверх по набережной. Если и там пусто – уподобимся Иисусу и пойдем по воде, аки посуху.

Прогулка по набережной вышла какой-то кривой: сперва Аша подвернула ногу, свалившись в промоину; следом и я, перегнувшись через показавшееся целеньким ограждение, полетел в ледяную воду, откуда вылетел стремительной ракетой, оглушительно лязгая зубами и проклиная свою глупость.