Текст книги "Истории из жизни (СИ)"

Автор книги: AnitaMidzu

 – Ну, как успехи? – Сольвейг и Аскольд постоянно заглядывали в лабораторию. Отчасти из любопытства как идет процесс, отчасти помогали Юстиэлю добывать требуемые материалы. И, конечно, присматривали за родителями. А те в свою очередь – присматривали за детьми. Игра была обоюдно «незаметной», а потому со стороны могла бы показаться весьма забавной. – Пап, может поспишь немного? Юстиэль не сразу понял, что «зависает», подолгу не моргая. Глаза уже давно покраснели, черты лица будто заострились, а на веки легли тёмные тени. Под спутавшимися волосами на затылке болела полученная недавно шишка. Целитель умудрился уснуть, сидя на стуле. Запрокинув голову, он слишком сильно отклонился назад, а потому рухнул.  – Не знаю, – честно ответил Юстиэль. Он не был уверен, что сможет нормально спать и что в его отсутствие ничего не случится. – А вдруг чего… Из-за этого «вдруг чего» элиец сутулился ещё сильнее, когда ковылял по лаборатории, опираясь на трость. Приобретённая за годы заточения во льду худоба делала его очень похожим на кого-нибудь из местных безумцев. Не хватало только белого халата и ехидного смеха. Прошло уже три дня, за которые результат в колбе стал виден невооружённым взглядом. Вживлённые клетки принялись ткать асмодианину новую конечность от плеча вниз. Процесс шёл медленно.  – А «вдруг чего» – мы тебя разбудим, – пообещал Аскольд. – И вон маму забирай тоже. На вас посмотреть страшно, два анвайта.  – Ещё и Шисей куда-то запропастился, – задумчиво ввернула в разговор Сольвейг. – Небось гоняет блох по Асмодее…  – Главное, чтоб он Хаоре передал то, что нужно, – Тея зевнула, прикрывая рот ладошкой. – А там пусть гуляет сколько влезет, не до него сейчас… Юс, может и правда, поспать? Юстиэль ещё раз посмотрел на колбу. Все показатели были в норме. Рыжий спокойно дрейфовал в растворе. Целитель зевнул.  – Да, слетаем домой поспим… немного, – сдался он и уставился на детей. – Только вы сразу дайте знать, если что-нибудь случится.  – Обязательно, – наперебой закивали головами дети, чуть ли не силком запихивая родителей в тоннель перемещения. Очутившись дома, Тея ощутила, на сколько все-таки устала. Сил не было ни на что – ни на раздевания, ни на принятие душа. Хотелось просто упасть, закрыть глаза и вырубиться на несколько суток. Однако, девушка постаралась взбодриться, ведь ей надо было ещё помочь супругу.  – Хочешь в ванну? – тихо спросила бардесса. Юстиэль посмотрел в сторону двери ванной, потом на супругу. По-хорошему следовало принять душ, потому что кожа и волосы уже впитал едкие запахи лабораторных реагентов. Но тело отчаянно требовало отдыха.  – Надо бы, – зевнул целитель, – сил хватит? Он окинул Тею внимательным взглядом. Она выглядела не менее уставшей.  – Не знаю, – честно отозвалась бардесса, – Но если ты хочешь, то пойдём. Главное не уснуть прямо там… Алетейя вновь зевнула, вторя супругу.  – Или потом…когда проснёмся…послезавтра, – девушка моргнула пару раз и поняла, что мир куда-то уплывает, даже если просто на несколько мгновений смежить веки. – Пошли спать. Всё потом. Совместными усилиями пара добралась до спальни, где сразу повалилась на постель поверх покрывала. * * * Спящий оборотень распахнул глаза. Даэв в его сознании возликовал. Невзирая на пагубное действие сыворотки, волк частично подчинялся ему. «Давай обретём подобие свободы, друг», – прошептал Шисей. Мышцы волка напряглись. Он дёрнулся, пытаясь обрести свободу. Один из ремней лопнул, что придало зверю уверенности. Зарычав, он продолжил свои попытки освободиться. Постепенно под натиском звериной силы лопнули все ремни. Зверь подскочил на все четыре лапы, вскинул морду к потолку и громко завыл. После этого он спрыгнул на пол и заметался кругами, не переставая порыкивать. Периодически он останавливался, чтобы оцарапать когтями стену и ещё раз завыть. -…и леди Хаксвилль… что это? – пожилая манерная женщина опустила руку, в которой держала изящную чашку чая. – Что это за звук? Грегори и Айна переглянулись. В глазах мужчины читалось удивление, вот в глазах женщины был плохо скрываемый гнев.  – Сущая ерунда, тётушка, – опомнившись, произнес Грегори, вскакивая со своего места. – Сейчас всё прекратится.  – Будь добр, Грегори, – елейно произнесла Айна. – Прекрати это навсегда.  – Конечно. Я прикажу наконец заткнуть эту… трубу, – с нажимом произнес лорд, после чего стремительным шагом покинул помещение. Женщины продолжили разговор. Айна всячески старалась избегать пояснений, что произошло, ссылаясь на то, что Грегори расскажет сам потом, так как она совершенно не разбирается во всех этих устройствах. – Ах ты засранец! – мужчина ворвался в лабораторию, сжимая в руке длинный стек с металлическим наконечником. – Я приказал тебе спать! Грегори абсолютно не боялся, что волк может причинить ему вред. На счету мужчины было множество выдрессированных собак, волков и зверей покрупнее потому оборотень его не пугал. Стек со свистом рассёк воздух, а сверкнувший наконечник больно вгрызся в тело оборотня. Боль только подстегнула агрессию. Зверь заметался из стороны в сторону, грозно рыча и скаля длинные клыки. «Давай, – напрягая последние силы, нашёптывал ему Шисей, – прыгни и перегрызи ему глотку. Нам пора на свободу… к Солли». Волк рыкнул и подобрался для прыжка. Но в следующую же секунду расслабился и издал тявкающий звук. Показалось или правда, в нём звучало недоумение. Собственное тело отказывалось подчиняться. Зверь был не в силах причинить вред человеку со стеком.  – Лежать, – приказал Грегори, видя, что зверь заметался. – Смирно. А теперь я преподам тебе урок. Спустя пять минут всё тело зверя было исполосовано ударами. Пол был нещадно заляпан кровью. Только когда волк перестал даже скулить, мужчина остановился. Выудив из нагрудного кармана белоснежный платок, Грегори вытер кровь со стека и бросил ткань на пол. – Надеюсь, ты всё усвоил. А если нет, то в следующий раз придётся усилить меры. Спать. Всю боль своего волка Шисей чувствовал в полной мере. Даэвское сознание было готово нырнуть в темноту, но страж сопротивлялся. Почему-то ему казалось, что усни он сейчас, то никогда не сможет уже вернуться. Оставшись в темноте и одиночестве, оборотень принялся зализывать раны. Шея слушалась плохо, а одну из побитых лап он и вовсе не чувствовал. К моменту возвращения Грегори, дамы успели переместиться в сад.  – Теперь нас больше ничего не побеспокоит, я надеюсь? – поинтересовалась Айна. И получив утвердительный кивок, довольно улыбнулась. – Славно… * * * – Аскольд, ты слышишь шум? – Сольвейг напряженно прислушивалась к происходящему снаружи. Юноша задумался и кивнул, деловито вытаскивая кинжалы.  – Пойдём глянем. Наверху кто-то громко топал и фыркал. Это не было похоже на даэвов или людей, скорее на зверя, но девушке стало не по себе. Какое животное в здравом уме полезет к людям?  – Солли, смотри, – окликнул бардессу убийца. – Это же…  – Ящер Шисея! – мгновенно узнала ездового питомца стража девушка. – Он ранен, гляди…следы крови… А где тогда сам Шисей? Аскольд покачал головой. – Понятия не имею. Он ведь уже третий день не выходит на связь? Сольвейг согласно кивнула, хмуро разглядывая ящера, который переминался с ноги на ногу и тихо фырчал.  – С ним что-то случилось… Питомец стража издал протяжный встревоженный звук. Но в глупых глазах ящерицы не было ни намёка на проблеск сознания. Зверь пришёл к лагерю даэвов из соображений собственной безопасности. Теперь он просто топтался вокруг… пытаясь пощипывать траву. Эта животина была определённо контуженной. И тут ящер повернулся боком. На одном из ремней его седла было засохшее бордовое пятно. «Шисей? Ши, ну отзовись!» – ответом на мысленный зов Аскольда была полнейшая тишина.  – Эй, ты…как там тебя…а ну… Сколли, посторожи там этого придурка в банке, пожалуйста, – девушка забралась в седло ящера и тронула поводья, – Давай, иди туда, где ты был последний раз… тупое создание, хватит жрать! Вези меня! Каблуки врезались в бока животного, не задевая полученных ран. Медленно ящер поднял голову и побрёл куда-то в сторону. Чем ближе подходили к месту засады, тем медленнее он шагал. Под конец зверь низко опустил голову, изогнув шею и принялся шумно принюхиваться. Большие круглые ноздри заходили ходуном. Теперь не нужно было обладать звериным чутьём, чтобы ощутить запах мертвечины и застаревшей крови. Ящер вывез девушку на небольшую поляну в джунглях. Трава здесь была примята: виднелись и следы человеческих ног и лап ездового фергатти. В некоторых местах сочная зелень была окрашена бурым и бордовым. Примерно в центре поляны на земле лежал труп с колотой раной в районе живота. Судя по её размерам, она вряд ли была нанесена кинжалом – скорее полноценным мечом, а то и двуручником. Тело лежало уже давно, над ним вились стайки голодной мошкары. Рядом на примятой траве лежал потускневший герб повстанцев Ривара. Он хоть и был заляпан кровью, но всё ещё оставался узнаваем. Сольвейг спрыгнула с седла и на всякий случай привязала ящера к ближайшему дереву, чтоб глупое животное не вздумало удрать, почуяв запах мертвечины. Зажимая нос, девушка приблизилась, оглядывая поле битвы. Рана на теле покойника не оставляла сомнений. Да и сам умерший выглядел так, будто пролежал тут три дня… три дня, которые Шисей не выходил на связь. Бардесса внимательно изучала следы, а валяющийся герб даже спрятала в карман. Надо будет показать его родителям, они наверняка должны что-то знать… Порыскав ещё, девушка отвязала зверя и поспешила убраться из неблагополучного места. Аскольд в её отсутствие откровенно заскучал. Поначалу непоседливый убийца просто сидел напротив колбы с асмодианином, потом начал прохаживаться туда-сюда вдоль пульта управления и лабораторного стола. Непонятные склянки и обломки драгелевых кристаллов наводили тоску. «Ну чего там? – юноша потянулся к сестре. – В маринаде всё спокойно». «Хуёво, – кратко, но ёмко ответила девушка. – Тут побоище было, дня два-три назад… трупы лежат. Риварцы… Я возвращаюсь». Сольвейг подстегнула ящера, чтобы тупой зверь быстрее шевелил лапами. Тот обиженно всхрапнул и задал жару, что аж ветер в ушах засвистел. В считанные минуты девушка добралась обратно до лаборатории и сбежала по ступенькам вниз, к Аскольду.  – Гляди, – она протянула герб брату, – Видал такие? Юноша взял вещицу и поднёс поближе к глазам. Повертел в руках.  – Не такие, – в итоге покачал головой убийца. – В Белуслане попадались с белыми насечками, а тут зелёные и ещё эта позолота. Аскольд потёр пальцами узор.  – Какой-нибудь особый повстанческий отряд? – вопросительный взгляд упёрся в Сольвейг. – Может у родителей спросить?  – Они спят, наверное, – с сомнением протянула Сольвейг. Беспокойство за судьбу друга и жалость к уставшим родителям боролись между собой. Внезапно девушка просияла. – Погоди! Может, мы зря волнуемся… нужно связаться с Хаорой, видела ли она Шисея! И если нет, то тогда уже бить тревогу… Бардесса подскочила к столу, выискивая чистый листок. Быстро начеркав пару строк, девушка связалась с курьером шиго, и письмо отправилось на северную сторону Атреи.

====== Колба ======

Тем временем пребывавший в колбе асмодианин и представления не имел о трудностях, с которыми сталкиваются белокрылые снаружи. Его сознание покачивалось на волнах, подобных тем, что были в густой жиже, охватывавшей всё его тело. Он нырял в темноту и ждал следующего осмысленного проблеска. Разум рисовал перед мысленным взором разнообразные картины из прошлой жизни. И жестоких там было больше всего. «Служба обязывает!» – попытался возмутиться убийца. И наравне с этой мыслью скользнула ещё одна, очень слабая и едва уловимая. Совесть кольнула следопыта за излишнюю жестокость. И почти сразу же северянин увидел себя со стороны получающим пять миллиардов кинар от Юстиэля. А ведь он до сих пор не знал, как целитель умудрился добыть такую сумму. Следующая картинка показала следопыту распахнутые в шоке глаза элийца и собственный кинжал в его груди. «Сам дурак», – хмыкнул Корунд, всячески стараясь игнорировать тоскливое покалывание в глубине груди. Видение было совсем коротким и быстро уступило место темноте. Следующим он видел Аскольда. Ещё совсем маленького. Крохотные ладошки ребёнка ощупывали лицо северянина, его доспехи и перчатки с опасными лезвиями, спрятанными у запястий. Этот мелкий сторож только что «поймал» незваного гостя во дворе своего дома и привёл его матери на допрос. Картинка нырнула во тьму, а когда прояснилась – Аскольд уже был взрослым и самостоятельным даэвом, решившим бросить всё и жить в Асмодее вместе с Рыжим. «Лжец! – зарычал Корунд. – Он использовал меня!» Внутренний голос тихо шепнул о том, что за проведённый с элийцем год Рыжий не скатился по наклонной и вернул себе радость жизни. Аскольд помог ему выбраться из пучины отчаяния. Перекрывая этот слабый голос разума, раздался громкий крик юноши, бившегося в руках асмодианина. Униженный и сломленный, он был буквально распластан по окрашенному алым снегу. Всё тот же кинжал пронзил его бок. Корунд до сих пор помнил взгляд сиреневых глаз юнца в тот день. Почти такой же был у Алетейи, когда асмодианин нашёл новоиспечённую бардессу посреди пустыни Элтенена. Девушка никак не ожидала, что Рыжий забудет о былой дружбе и нападёт на неё. «А ведь Тея всегда была добра ко мне…» – засомневался Корунд. Потом он увидел её призраком, лежащей на ветхой кровати проклятого замка в полуспущенном платье. И себя рядом. Злорадство и похоть, которые тогда испытывал убийца, растворились в отвращении к самому себе. «Ну ты и мразь», – прошипел Рыжий. Очередной нырок во тьму перенёс его на площадь Носфольда. Громко гудела боевая машина Янтаря. Пилот превращал следопыта в мешок мяса и обломков костей. «А знаешь… – убийца снова услышал свой внутренний голос, когда получил удар механическим кулаком, сломавший первые два ребра, – пожалуй, ты это всё заслужил». Второй удар Янтаря выбил воздух из лёгких. Во рту, как наяву, появился привкус крови. Пациент в колбе дёрнулся, разомкнув губы. Беспомощный стон превратился в несколько небольших пузырьков воздуха. Приборы запиликали, фиксируя повышение температуры и учащение сердцебиения.  – Смотри, там чего-то происходит, – Аскольд, привлечённый писком, глянул на приборы. Они ни балаура в них не смыслил, но звук был настолько назойливым, что вряд ли извещал о чём-то хорошем.  – Ох…похоже всё-таки придётся будить родителей, – вздохнула Сольвейг. Убийца тем временем подошел к колбе и костяшкой указательного пальца постучал по стеклу.  – Эу, рыжий, ты чего там булькаешь? А ну переставай давай, дрыхни дальше. Рыбка в аквариуме бля… – элиец не был уверен, что асмодианин его услышит. Может быть было бы к лучшему, чтобы не слышал… Но асмодианин слышал. Хотя и крайне смутно. Его сознание блуждало между реальностью и беспамятством. Всё, что происходило снаружи, долетало в колбу обрывочным эхом. Так совпало, что голос Аскольда зазвучал ровно в тот момент, когда следопыту «снилась» последняя с ним пьянка. «Пусть эти места хранят радость и мысли… обо мне». Лукавые фиолетовые глаза были совсем рядом, а губы юнца хитро улыбались.  – Рыжий, – устами молодого убийцы прозвучало удивительно отчётливо. Корунд распахнул глаза. Они были подёрнуты мутной белёсой плёнкой, придавая ему жуткое сходство то ли с покойником, то ли действительно с рыбой. Когтистая ладонь коснулась толстого стекла колбы изнутри. И Рыжий замер, будто глядя сквозь Аскольда. Видел ли он юношу, было известно только самому Корунду. И, пожалуй, спавшему дома Юстиэлю.  – Мда… – Аскольд вздохнул и повернулся к колбе спиной. – Я пойду разбужу их, побудь тут. Юноша взмахнул рукой, призывая тоннель возвращения и шагнул в появившееся серебристое кольцо. В гостиной было пустынно и темно, что не удивительно. Убийца прислушался к звукам дома и понял, что его обитатели нынче спят. Вздохнув, он осторожно прошёл по коридору и постучал в дверь родительской спальни.  – Мам, пап… Просыпайтесь… Там ваше присутствие нужно. Юстиэль мигом встрепенулся. Вопреки обыкновению спал он очень чутко. Лохматый и сонно щурящий глаза целитель уставился на говорящую дверь.  – Ч…что? Случилось что-то? – сипло спросонья спросил он, потирая след от подушки на щеке. Оказалось, они с Теей уснули прямо в одежде поверх одеяла.  – Уже иду… – Юстиэль широко зевнул и опустил ноги на пол, а потом встал и вышел к сыну. Выглядел целитель скорее мятым, чем выспавшимся. Следом за ним поднялась и Тея, которую Юстиэль разбудил своей вознёй.  – Что, уже прошло два дня? Нет?.. – чудовищно зевнув, бардесса сползла с кровати, чувствуя свою ответственность за супруга. Если ему и возвращаться в лабораторию, то она пойдёт с ним.  – Там приборы пищат, – сообщил Аскольд, хмуро глядя на родителей, – и Рыжий булькает. Дракан его знает, что происходит. Посмотри ты, я же ничерта в этом не смыслю… Тея глянула на супруга. Возвращаться предполагалось пешком.  – Доедешь? – тихо поинтересовалась девушка.  – Куда я денусь, – отозвался Юстиэль, взбудораженный вестью. – Только умыться сначала. Настолько сосредоточившись на грядущем, он даже забыл свою трость, когда покинул спальню. Походка до сих пор была немного шаткой.  – А зелёный там ещё мерцает? – перекрикивая шум воды, вдруг спросил Юстиэль. Он с ужасом понял, что и на умывание может не быть времени, потому вытирал лицо уже на ходу.  – Да, мерцает, только линия дергается, – кивнул Аскольд. – Понятия не имею, правда, что это значит.  – Юс, ты забыл трость, – заботливая супруга принесла вещь целителю в ванную и стала рядом, подпирая косяк. – Не торопись, успеем. Дождавшись, когда Юстиэль закончит, девушка плеснула себе в лицо несколько горстей воды, дабы освежиться, и поспешила догонять своих мужчин.  – Это нестабильно бьётся сердце, – на ходу пояснял Юстиэль. Теперь, благодаря Тее, ему было гораздо проще ходить. – Такого не должно быть, разве что я что-нибудь упустил… Дальнейшие его размышления были малопонятны.  – Тея, – целитель оглянулся к супруге, чтобы убедиться, что та поспевает. – Едем. Пришлось потратить ещё некоторое время на призыв и успокоение тигра Морфаза. Но наконец тройка даэвов во весь опор мчалась к заброшенной лаборатории. К ним навстречу выбежала Сольвейг, которая принялась торопливо объяснять.  – Я ничего не трогала, оно сами, там сначала дёргалась линия, а потом в прямую полоску выровнялась, я подошла постучала по камере, а он как забулькает! Как будто опять кипеть надумал! Юстиэль спешился едва не на скаку. Чтобы не пропахать носом, пришлось сильно ухватить тигра за загривок. Тот протяжно заревел.  – Прости, друг, – торопливо проговорил целитель и погладил любимца между ушей. Спотыкаясь, Юстиэль помчался в лабораторию. Сердцем элиец чувствовал беду. А показания приборов подтвердили опасения. Он судорожно принялся менять настройки и состав жидкости, даже усилил ток энергии через кристаллы драгеля. Асмодианин с остекленевшим взглядом смотрел в пустоту. Зелёный датчик показывал прямую линию.  – Сердце… остановилось, – выдохнул Юстиэль, растерявшись и чуть ли не стекленея как и сам следопыт в колбе. Но затем тряхнул головой.  – Нужно вытащить его оттуда, – комбинация клавиш запустила спуск жидкости из колбы с мертвецом. – Может ещё можно… Странно было так суетиться и переживать за врага.  – Я помогу, – балаурская речь резанула слух. За общим переполохом они абсолютно не уследили, что в зале появилось ещё одно действующее лицо. Хаора тяжело дышала, было видно, что путь был сложным. Девушка на ходу закатила рукава кольчуги и подошла ближе к колбе.  – Вынимайте, – кратко скомандовала целительница. – И положите на ровную поверхность. Удивляться и задавать вопросы было некогда. Пискнули приборы, сообщая о пустоте колбы. Асмодианин в ней спустился на дно и неуклюже навалился на переднюю стенку. Левая рука «отросла» практически до локтя. Лишившись питательной среды, молодые клетки могли погибнуть. Но тут речь шла и о жизни самого Корунда. Вдвоём с Аскольдом Юстиэлю удалось поместить Рыжего на лабораторный стол. Следопыт смотрел в потолок, чуть приоткрыв рот. На глазах по-прежнему была мутная плёнка.  – Давай, я начну массаж, а ты добавь магии? – балаурская речь у Юстиэля звучала ужасно хрипло. Он скинул с рук перчатки и закатал рукава по примеру асмодианской коллеги. Хаора сосредоточенно кивнула, вскидывая руки. Предстояло вновь смешивать дар и целительскую магию, что уже стоило девушке немалых сил. «Ненавижу тебя, так и знай, – мысленно злилась она на Корунда. – Не-на-ви-жу! Мудила! Придурок! Дебил конченный! Надо было бросить тебя на площади, тварь неблагодарная!» Параллельно ругательствам из-под пальцев потекло серебристое сияние, а эфирные сенсоры коснулись сознания асмодианина. Девушка глянула на Юстиэля, следя за его действиями, но сомневаться в мастерстве бывалого целителя не приходилось. Элиец сложил ладони одна на другую и устроил их на груди Корунда. Яркое сияние лекарской магии слепило, но по-хорошему Юстиэлю и не надо было ничего видеть.  – Раз-два-три, – зашептал целитель, ритмично нажимая на грудную клетку убийцы. – Давай, Рыжий… ты мне ещё сотню лямов должен… Раз-два-три… Тело асмодианина ещё не успело остыть. Да и собственное упрямство вселяло надежду. Сольвейг, Аскольд и Тея замерли неподалеку. Всё, что они могли сейчас делать – просто не мешать. Хаора закрыла глаза и закусила губу, выправляя эфирный рисунок следопыта. «Просыпайся, немедленно просыпайся…иначе…иначе… иначе я не знаю, что с тобой сделаю! Я тебя воскрешу и снова убью, сама, своими руками! А ну давай, очнись же! Ёбанное твоё сердце, пусть оно бьется!» Потихоньку, по одной линии, девушка восстанавливала ауру Корунда, вплетая в неё исцеляющие заклятия. Лоб давным-давно покрылся потом, и спина взмокла. Руки дрожали от напряжения, но жрица боялась опустить их хотя бы на секунду. Асмодианин вдруг зажмурился и сделал глубокий вдох, выгнувшись дугой. Непроизвольно он махнул правой, задев лицо склонившегося к его груди элийца. Тот с громким стоном отшатнулся и закрыл ладонями нос и губы. Крови брызнуло прилично.  – Быстрее, – невнятно застонал Юстиэль, – надо его обратно в колбу. В колбу говорю! Последнее он уже выкрикнул, опустив окровавленные ладони. Нос был разбит, а на скуле красовалась глубокая ссадина. Нужно было спешить. Целитель надеялся, что ещё был шанс «подхватить» остановившуюся регенерацию и вновь запустить рост конечности. Тут уж на помощь кинулся Аскольд. Силы тщедушного убийцы, как ни странно, хватало, чтоб подхватить асмодианина и запихать его обратно в ёмкость.  – Запускай! – торопливо крикнул отцу Аскольд, отпустив тело Корунда. Хаора обессилено осела на пол. К ней присела Тея, протягивая флакончик с асмодианским зельем. Жрица молча и благодарно кивнула, залпом осушив бутылочку. Юстиэль вернул все настройки в исходное положение и запустил машину. Попавшие на пульт капли крови добавляли жути происходящему. Но по крайней мере Корунд вёл себя крайне прилично. Он не дёргался и не открывал жуткие мутные глаза. Видимо, дело было в количестве и качестве влитого в него эфира. Колба постепенно наполнилась раствором, приподнявшим асмодианина над полом. Запищал зелёный датчик сердцебиения. Юстиэль довольно долго смотрел на него, изредка переводя взгляд на колбу. Невзирая на произошедшее, регенерация подхватилась вновь.  – Потрясающе, заживает как на собаке, – качнул головой Юстиэль. Чего было нельзя сказать о нём самом. И капля крови, шлёпнувшаяся на рукав с разбитого носа, об этом живо напомнила.Только сейчас, когда переживания за судьбу непутёвого следопыта улеглись, элиец ощутил и слабость в ногах, ведь метался по лаборатории без трости, и боль в разбитой физиономии.  – Фух, – со вздохом он плюхнулся на стул-предатель, с которого неоднократно падал. А потом выудил из кармана платок, а из куба – склянку с зельем и принялся оттирать лицо.  – Расскажите мне, что происходит… – попросила Хаора, не поднимаясь с пола. – Я получила письмо от вашей дочери, но внятного там не было ничего. А ещё у тебя отвратительный почерк, Сольвейг, половину балаурских рун не понять. Аскольд не преминул заржать, так лихо асмодианская жрица наехала на его сестру. Сольвейг недовольно фыркнула.  – Скажи спасибо, что вообще известили! И между прочим, из-за… из-за тебя пропал наш друг! Ты же не видела Шисея, верно? Иначе бы не удивлялась, и примчалась сюда гораздо раньше.  – Давайте по порядку, – вклинилась в разговор Тея, понимая, что половина его смысла от неё ускользнула. – Что значит, Шисей пропал?  – Он не выходит на связь уже 4й день, – вмешался Юстиэль. – Я-то думал, что гоняет белок по Белуслану… Целитель умолк, прикладывая мокрый платок к носу.  – А мы тут… Он принялся рассказывать жрице о сумасшедшем плане, который решило реализовать элийское семейство. При этом рассуждал жрец на диво спокойно, рассказывая о том, как оттаяв решил помочь Рыжему. Как будто вся злость и мстительность остались во льду Бездны.  – Я нашла вот это, – дождавшись, когда отец закончит, Сольвейг протянула ему герб риварца. – Мы услышали шум наверху. Сюда пришел ящер Шисея, он был ранен, и на седле кровь была. Я понадеялась, что животина хоть примерно помнит, где бросила своего хозяина и… В общем, там несколько трупов, всё вытоптано. И трупы не свежие. Рядом с одним из них валялся герб, но я таких никогда не видела.  – Дай-ка я посмотрю, – Алетейя перехватила у супруга значок. – Это не здешние. Такие значки были у повстанцев в лаборатории Альквимии, в Белуслане. Выходит, что Шисея уволокли на ту сторону Асмодеи?.. Юстиэль тяжело вздохнул. Проблемы навалились одна на другую, стоило только показать нос из дома. Он нахмурился и поднялся со своего коварного стула.  – Раз белусланские риваровцы причастны к этому, Аскольд, поймай одного. Я-то не могу покинуть лабораторию, останусь следить. Целитель исподлобья глянул на присутствующих.  – И притащи сюда. Я побеседую с ним. Спрошу про Шисея. В ту секунду элийца будто подменили другим даэвом. Взгляд блеснул холодом замёрзшего Ока Бездны, а в голосе зазвучали кровожадные нотки. Этот Юстиэль мог не моргнув глазом лишить жизни смертного или скормить нежити задолжавшего крупную сумму кинар любовника, позабыв обо всякой жалости. Такого мясника в нём когда-то разглядел капитан Эскадрона.  – Ладно, организую, – согласно кивнул Аскольд. Вежливо попрощавшись со всеми остальными, юноша растворился в тенях. – Я останусь тебе помогать, – твёрдо, как само собой разумеющееся произнесла Хаора. Девушка уже более-менее пришла в себя и теперь была готова действовать. – Ты знаешь технику, а я могу повлиять силой эфира. Так что не обсуждается.  – Я принесу поесть, – обречённо вздохнула Тея, понимая, что пребывание в лаборатории вновь затянется. – Сольвейг, давай в таверну крепости слетаем, возьмём с собой…  – Отличная идея, – кивнул Юстиэль. Учитывая, что ужин был давно, а завтрак они пропустили из-за спешки, есть уже сильно хотелось. Оставшись наедине с Хаорой, целитель старался не пялиться на девушку. Это было невежливо, а помня её взрывной характер, ещё и опасно. «Но, Боги, как же здорово… она и впрямь вернулась», – хмурую злобность сдуло как ветром, и элиец теперь едва не улыбался, натыкаясь взглядом на асмодианку. При этом он старался маскировать своё любопытство за изучением датчиков.  – Ну, теперь всё должно работать нормально, – заявил Юстиэль и немного неуклюже приземлился на стул. Трость он поставил рядом, прислонив к лабораторному столу, и потянулся, вытянув обе руки вверх. – Если что, можно будет добавить успокоительного в раствор, должно подействовать.  – Почему ты ему помогаешь? – в лоб поинтересовалась Хаора, разглядывая элийца. – Он вёл себя, как последнее дерьмо, ты ему обязан восемнадцатью вырванными из жизни годами, причём не только своей, но и твоих близких. А тем не менее, ты взялся спасать его. Не боишься, что как только он выйдет из колбы, уже целый и здоровый, продолжит делать тебе пакости? Юстиэль прервал вдох от неожиданного вопроса, а потом плавно выдохнул и неловко улыбнулся асмодианке. Так, словно собирался сморозить форменную чушь.  – Мне конечно не 400 с гаком лет, но я на своей шкуре уже убедился, что судьба умеет давать сдачи, – заговорил целитель. – И если беспрестанно делать пакости, то это потом вернётся. Я много чего сделал за свою жизнь… поганого, до сих пор аукается. Элиец отвёл взгляд и коротко рассмеялся.  – Хотя проще было сказать, что испытываю к асмодианам симпатию. Даже к мудакам. А не верю в какую-то сверхсилу, которая наказывает за плохие поступки, – слегка смущённо подытожил он.  – Да вы с ним стоите друг друга, – покачала головой девушка, откидываясь на спинку стула. – Оба придурки.

====== Столкновение в Интердике ======

– Сегодня будет наш первый выезд, – мужчина поправлял платок в нагрудном кармане. – Ты должен показать себя хорошим бойцом. Знаешь ли, на мою жизнь частенько покушаются всякие убийцы…

Лорд Грегори приказал подать карету. От его владений до ближайшего города было довольно далеко. А ведь сегодня нужно обязательно успеть на переговоры в Интердику. Намечалась крупная сделка. Волк, на которого надели шипастый ошейник, молча ждал рядом. За несколько прошедших дней между разумом зверя и даэва с помощью препаратов и дрессировки выстроили глухую стену. Шисей мог только наблюдать… и чувствовать. Всё то, что ощущал его зверь, испытывал и даэв. Хотя теперь не мог до него докричаться. Волк стал для стража темницей из плоти и крови. Теперь хищник был практически безмолвной игрушкой в руках богатого учёного. Он терпел, когда мужчина трепал его пальцами между ушей, почти не скулил во время «профилактики», когда стек оставлял кровоточащие метки на теле. А сегодня ему предстояло бежать за каретой. Почему так? Ответ был очевиден. Размеры волка вполне позволяли без труда догнать тягловых животных. И снаружи ему будет гораздо проще почуять возможную угрозу. О том, что он может куда-то сбежать, не шло и речи. Нисколько не жалея зверя, Грегори приказал кучеру мчать во весь опор. Колеса громко скрипели, на кочках порой подбрасывало, но высокопоставленный мужчина слишком торопился и был готов потерпеть эти маленькие неудобства. Через час вдали показались постройки – деревня Тольбас. Оттуда Грегори вместе со зверем и человеческими телохранителями отправился в крепость Бертрон, а затем в Интердику. Там его уже должны были ждать.

*

– Ма, ну что, ты выбрала? Давай ещё вина красного, – предложила Сольвейг. Тея согласно кивнула, сгребая накупленную снедь и рассчитываясь с владельцем таверны. Девушки вышли на улицу и едва не врезались в стражников. – Стоять! – заорал один из них. – Вы что, не видите, закрыт проход! – А что, собственно, произошло? – поинтересовалась Алетейя, медленно начиная закипать. Она крайне не любила, когда ей чинили препятствия. – Аристократия приехала, – фыркнул мужчина. Видимо ему тоже не особо нравилась отведённая роль. И спустя буквально несколько мгновений в поле зрения появились виновники произошедшего. Первыми шагали двое здоровенных бойцов, за ними вышагивал статный светловолосый мужчина с гордо вздёрнутым подбородком. Рядом с ним шёл огромный волк с серой с чёрными прожилками шерстью. Янтарные глаза рассматривали землю, а сам зверь не проявлял никакого интереса к внешнему миру. На его холке покоилась рука мужчины. И замыкали процессию ещё двое верзил-охранников. Сольвейг расширившимися глазами смотрела на процессию. Несколько мгновений девушка пребывала в оцепенении, а потом… – Шисей! Шисей!!! – бардесса не хуже гладиатора протаранила «заграждение» из стражников крепости, намереваясь добраться до мужчины и волка, в котором узнала своего друга. Поймать вёрткую бардессу оказалось непростой задачей, девушка уворачивалась, кусалась и пиналась. Переполох привлёк внимание в том числе и процессии. – Хм… Люрр, взять. Не убивать, – Грегори кивнул на мечущуюся девушку. Волк тихо рыкнул и скакнул в сторону от хозяина, мимо его охраны. Зеленоглазая даэва казалась смутно знакомой. «Солли!!!» – запертый в сознании зверя Шисей заорал, что было сил, но выставленная наркотиками преграда была прочнее. Стражу оставалось только наблюдать, как мохнатая махина подскочила к девушке, проворным прыжком сбив её с ног. Сверху над Сольвейг нависла скалящая зубы волчья морда. Когти на передних лапах пропороли землю по бокам от головы девушки. Оборотень замер, ожидая приказов хозяина. – Сольвейг, – звонкий голос Теи вплелся в общий ажиотаж, а на зверя обрушилась рапсодия шквала, оттолкнувшего его прочь от дочери. Младшая артистка потрясённо приподнялась на локтях. Она не верила, что Шисей был способен причинить ей вред… «Он не в себе, – мысленно обратилась она к матери, – я вижу это по глазам!» – Ко мне, – Грегори, видя серьезный настрой даэв, отозвал своего питомца. – Сидеть. Юная леди, Вам не кажется, что Вы нарушили правила порядка? Волк покорно отстранился от девушки, даже не царапнув её и никак не задев. Он подошёл к хозяину и сел рядом, обвив пушистым хвостом лапы. Отсутствие мыслей в его взгляде было неизменным. Бушевал только Шисей. Он стучал кулаками в невидимую стену. Пинал её ногами, но всё было без толку. Его хищный аватар истуканом сидел возле пленившего его человека. – Нет, не кажется, – сквозь зубы процедила Сольвейг, поднимаясь и отряхиваясь. – Этот зверь не принадлежит вам! Он… он мой. Да, мой. Вы украли его!  – В самом деле? – мужчина насмешливо приподнял брови, – Вы готовы доказать свою правоту? Клевета, знаете ли, дорого обходиться…особенно… Лорд Грегори окинул взглядом нашивки на доспехе бардессы. – Особенно офицерам пятого ранга. И генералам, разумеется, миледи, – издевательский кивок достался Алетейе, стоявшей рядом и сжимающей арфу, – Вы говорите, что зверь ваш? Но слушается он не вас, а меня. Не находите это странным? Люрр, лежать. В ту же секунду зверь улёгся. Огромная клиновидная морда устроилась на вытянутых передних лапах. Устроившись, он очень тихо вздохнул. Или может показалось. Жёлтый стеклянный взгляд равнодушно скользил по паре странных даэв. Волку хотелось подойти поближе и обнюхать обеих, чтобы убедиться, что они ему не знакомы. Но приказ хозяина тугим ошейником давил на горло. Сольвейг задохнулась возмущением. Этот… нехороший человек… обращался с её другом, как с животным! – Этот зверь тебе не собака, мудила! – звонко произнесла девушка, гневно хмуря брови. – Понял?! Не знаю, что ты с ним сделал, но поверь мне, я до тебя доберусь ещё. Лорд Грегори насмешливо фыркнул и шутливо поклонился. – Когда угодно, юная леди, когда угодно. Люрр, за мной, – процессия двинулась дальше и скрылась в здании, где располагался командующий крепости. Младшая артистка обессиленно опустила кулаки. – Что же делать…  – Зря вы так, – обратился к Сольвейг один из стражей крепости. Они с напарником наблюдали всю сцену разборок, не вмешиваясь. Собственная шкура блюстителям порядка была куда дороже. – Этот… мудила, – мужчина фыркнул в усы от смеха, – сжил со света уже много народу. Я бы на вашем месте с ним не связывался. Договорив, стражник зашагал на свой пост. Аристократ со свитой прошёл, теперь можно было и открывать проход для всех остальных. – Я бессмертна, – тихо и зло прошептала бардесса, хотя стражники её уже не слышали.– А он – нет. * * * – Ну, ребятки, кто хочет жить? – Аскольд стоял посреди разгромленной лаборатории Альквимии. У его ног лежало изломанное тело верховной жрицы Эрас и нескольких её охранников. За спиной убийцы пролегал широкий кровавый след. Он не щадил почти никого, демонстрируя, на что способен элийский генерал. В живых осталось лишь несколько учёных и следопытов, которые могли быть представителями разведки. Юноша планировал выбрать одного, наиболее запуганного и сговорчивого пленника, а остальных добить. И сейчас равнодушный фиолетовый взгляд скользил по лицам выживших, словно заглядывая в самую глубину души. Двое бросились на даэва сразу же. Судя по фанатичному блеску в глазах, договориться со многими тут будет очень непросто. Либо их чем-то накачали, либо вера в святого Ривара была и впрямь так сильна. Как бы то ни было, навыков, чтобы сразить элийского генерала, им явно не доставало. Оба буквально насадились на клинки Аскольда и рухнули к его ногам. За ними последовало ещё несколько. Пока даэв устраивал мясорубку в центральном зале, один из повстанцев бросил оружие и опрометью рванул прочь. Но он не учёл только одного – сработавшей ловушки, что захлопнула входные ворота. Теперь бедолага бился в стальную преграду как мотылёк в светящуюся лампу. – Ладно, трус всяко лучше, чем безрассудный фанатик, – вздохнул Аскольд, стряхивая кровь с клинков. – Эй, ты! Да хватит уже долбиться в ворота, всё равно не пройдёшь. Ты пойдёшь со мной. И не вздумай пытаться улизнуть, иначе тебя постигнет эта же судьба. Убийца с лёгкостью оказался рядом со своей жертвой и вырубил его одним ударом рукояти кинжала по затылку. Оставалось всего ничего – заволочь это туловище в лабораторию, к отцу. И ещё неизвестно, что было лучше: умереть сразу от клинка элийского следопыта или попасть в руки к его взбешённому родителю. Юстиэль с Хаорой тем временем следили за состоянием Корунда. Датчики пикали исправно, регенерация шла на хорошем уровне. Такими темпами, если не произойдёт сбоев, элиец предполагал выпустить пациента на волю уже через полторы недели. Однако до этого требовался постоянный контроль и… добавление успокоительного. Ибо как оказалось, Рыжий видел сны. Притом похоже настолько реальные, что всерьёз волновали его и повышали температуру и сердцебиение до опасного уровня. Пока было время, Юстиэль объяснил Хаоре, как это делается. Если целитель снова позволит себе отдых, девушка сможет угомонить жителя аквариума, чтобы тот не навредил себе. Вернувшиеся Сольвейг и Алетейя рассказали о произошедшем в крепости инциденте. На самом деле, это здорово сузило круг поисков… аристократов не так много. И в крайнем случае можно попросить Вельскуда дозваться до Элайны, а уж она через свои каналы наверняка сможет найти этого заносчивого фесиллота. Спустя сутки вернулся Аскольд, ведя с собой пленного. – Можешь делать с ним, что хочешь, – выдохнул юноша, пнув захваченного риварца под колени, чтоб он рухнул на пол. – Достал меня за дорогу, просто кошмар. – Славно, – на лице целителя, повернувшегося к вошедшему следопыту, появился недобрый оскал. Но потом он очень быстро сменился на тоскливо изогнутые брови: – Но знаешь, Солли уже столько всего мне рассказала… Юстиэль умолк, подходя ближе, и посмотрел на пленника сверху вниз. А затем продолжил: – Я даже не знаю, есть ли у него ценная информация. Задумчиво пожевав губу, жрец сгрёб мужчину за плечо и, опираясь на трость, поволок того за собой. Бедолаге пришлось сутулиться, чтобы поспевать за кривой, но довольно расторопной походкой даэва. «Даэва ли?» – с ужасом подумал риварец. Сейчас этот блондин больше походил на одного из их учёных, которые видели в живых людях только куски мяса для экспериментов. – Хотя из костного мозга можно сделать укрепляющий тоник, – пробормотал Юстиэль и уверенно кивнул. – Да, пойдём, друг. Ты послужишь благому делу. Целитель поволок несчастного на нижний уровень лаборатории. Запах там стоял просто отвратительный. Большая часть экспериментальных банок и колб лопнула, расплескав и рассыпав содержимое. Теперь это всё гнило на полу. Когда прекратилось ритмичное постукивание трости, в лаборатории повисла гнетущая тишина, длившаяся какое-то время. А потом… Трудно сказать, что именно Юстиэль сделал с пленником, но орал тот не своим голосом. – Я всё скажу! Клянусь!!! – риварец вырвался и, спотыкаясь, выскочил наверх, подальше от жреца с сумасшедшим блеском в глазах. Там он бухнулся на колени перед Аскольдом и ухватил его за бедро.  – Господин, пощадите. Уберите его от меня, – причитал пленник. Видимых ран на нём не было. Только маленький алый след от укола чуть кровоточил на левой руке. Юстиэль поднялся следом, ему требовалось намного больше времени, чтобы преодолеть ступени. – Ну рассказывай, – лениво произнес Аскольд, отталкивая от себя руку риварца. Тот торопливо кивнул. – Недавно поступил заказ от высокородного господина. Тот велел добыть ему следопыта, оборотня. Мы искали сильных убийц или лучников, но однажды один из наших разведчиков натолкнулся неподалеку от Весфера на странного зверя. Он дрался там с трёхлапым волком… После того, как они убежали, мы взяли анализы крови со снега, и вычислили, что кровь принадлежит элийцу. Мы стали выслеживать и наконец-то сумели схватить его… Потом его передали господину, и тот увёз его в Бертрон. Больше я ничего не знаю, клянусь! Только не убивайте! Поднявшийся с нижнего яруса Юстиэль смотрел на ползающего на коленях риварца со смесью жалости и отвращения. Все куски головоломки сложились в цельную картину. Но это не принесло облегчения, жрец пока даже не представлял, как вызволять похищенного стража из лап дворянина. – А поместье у этого господина где находится? – поинтересовался целитель, задумчиво теребя в руках пустой шприц. Это простое движение явно нервировало пленника. – Не знаю, – истерично выкрикнул риварец, утыкаясь носом в пол. – Я не знаю! Где-то далеко от деревни Тольбас! На север! Оборотня доставили туда! Прошу вас, отпустите меня! Алетейя вопросительно глянула на Юстиэля. «Что ты с ним сделал, милый? Почему он такой перепуганный?» Аскольд лениво подбросил в руке кинжал. – Ну что, пап, он тебе нужен или прикончить его? Больших усилий стоило Юстиэлю сохранить лениво-равнодушное выражение лица, а не засмеяться в голос. «Да ничего такого, это просто ударная доза тонизирующего средства с каплей драновой вытяжки. Моментально поднимает пульс и температуру. Он решил, что я могу взорвать его сердце изнутри… тремя инъекциями», – как целитель ни старался, а мысленный голос всё равно подрагивал от сдерживаемого смеха. – Он нам больше не нужен, убей его, – кивнул Юстиэль. В том, что этот трус может предупредить «господина», целитель даже не сомневался. Аскольд согласно кивнул и под оглушительный вопль «нееееет» воткнул кинжал в горло риварца. Все присутствующие остались довольно хладнокровны – и асмодиане, и элийцы не любили предателей, коими являлись повстанцы ривара. Безумные фанатики с промытыми мозгами, незнающие ничего, кроме «научного» интереса и ставящие чудовищные эксперименты над людьми. Этот риварец знал, на что шёл, когда вступал в ряды повстанцев. – Что будем делать дальше? – нарушила молчание Сольвейг.  – Для начала надо избавиться от тела, – пожала плечами Тея. – Не хочу, чтобы здесь воняло. Юстиэль кивнул. От запаха в лаборатории итак голова шла кругом, не хватало ещё добавить к нему мертвечину. – Давайте я утащу его, – целитель отставил трость и наклонился, чтобы ухватить мертвеца за плечи, собираясь вытянуть его волоком. – Заодно подышу немного. Медленно, но верно жрец потащил убитого вон. На полу оставался тонкий кровавый след. На ходу он пытался придумать более-менее годный план вызволения Шисея. Но пока в голову не шло ничего кроме вторжения в поместье с последующей карой «господина». Тея, шагнувшая было помочь Юстиэлю, остановилась. Нужно было давать целителю нагрузки, иначе тело так никогда и не восстановится. А значит меньше помогать и опекать. – Давайте я порыскаю там? – предложил Аскольд. – Поспрашиваю у местных, видели ли они такого, и где он живет… Да и у стражи в крепости не мешало бы расспросить подробнее, кого это они утром охраняли. – Хорошая идея! – просияла младшая артистка, – я займусь стражей.  – Была бы рада вам помочь, – вклинилась в разговор Хаора, – но, честно говоря, не знаю, как.  – Просто следи за Рыжим, – с улыбкой ответила ей Алетейя, – и не давай Юстиэлю слишком уж уставать… Юстиэль оттащил труп наверх, в джунгли. Там он доволок его до кустов. В них наверняка найдутся голодные хищники. Чуть отдышавшись, целитель побрёл обратно. Ужасно хотелось поделать ещё чего-нибудь – побегать, полетать, поколотить тренировочный манекен. Но нет, он должен довести начатое до конца, а значит – снова бессонное бдение над запертым в колбе асмодианином. Потянулось время. Юстиэль чуть ошибся в расчётах, и прошло почти две недели, когда клетки соткали последний кончик когтя на левой руке Корунда. Датчик пронзительно пискнул и озарил лабораторию ярким оранжевым светом. – А? – Юстиэль встрепенулся и поднялся от стола, на котором умудрился уснуть. На щеке остался отпечаток карандаша, которым он со скуки черкал на чистом пергаменте. Подскочив в колбе, целитель осмотрел пациента, сверился с датчиками и просиял широкой улыбкой. – Хаора! – он принялся нажимать кнопки, чтобы слить раствор и вытащить Рыжего оттуда. – Всё получилось. Уже совсем скоро вернём твоего мудилу в мир живых.  – Отлично, – на лице девушки мелькнуло какое-то мрачное предвкушение, – А потом я его сама убью. По крайней мере, я буду уверена, что он просто тихо и мирно лежит в могилке на заднем дворе, а не встрял в очередные «приключения». Тея, неизменно находящаяся рядом, вздрогнула, и в который раз подивилась, насколько Хаора напоминает прежнюю Маору. Некоторые черты характера проявлялись уже даже в столь юном возрасте.  – Что от меня требуется? – на всякий случай уточнила черноволосая целительница. – Честно… не знаю, – с волнением прошептал Юстиэль, – наверное, надавать по морде, если он не захочет просыпаться. Пусть он и не сомневался в успехе своих начинаний, но так далеко целитель никогда не задумывался. А что делать, когда рука вырастет?.. Юстиэль открыл переднюю стенку колбы и подхватил вывалившегося оттуда асмодианина. Положение было не слишком удобным, но теперь элиец был в силах тащить тяжёлую ношу сам. Что несказанно радовало его, ибо пребывать немощным на протяжении нескольких месяцев Юстиэлю откровенно надоело. Кое-как Корунд был уложен на лабораторный стол. Первым делом жрец прочистил тому рот и нос от густого «сиропа», в котором пациент плавал довольно долго. Это было необходимо, чтобы Рыжий вышел из искусственной комы и начал дышать. – Так… – на маленьком столике уже был готов шприц с тем самым раствором, который две недели назад довёл пленного риварца до истерики. Юстиэль нащупал вену на руке асмодианина и сделал ему укол. Вытащив иглу и зажав место прокола куском ткани в аделловом растворе, он принялся наблюдать за реакцией. Этот тоник пробудил дремавшее в груди Корунда пламя, участил сердцебиение и заставил кровь быстрее бежать по венам. Вскоре элиец отдёрнул руку. – Горячий, – произнёс он, – сейчас должен очнуться. Давай, Рыжий… Первый вдох убийцы получился каким-то судорожным, словно он вовсе забыл как дышать в нормальной среде. Лёгкие, наполненные жидкостью из колбы, начали расширяться, пытаясь вобрать в себя ещё и воздух. Корунд громко и часто закашлял. – На бок, – спохватился Юстиэль и принялся переворачивать приходившего в себя следопыта. Тот не особо помогал. Очутившись на боку, Корунд попытался свернуться в клубок. Огонь жёг его изнутри, а сердце было готово выскочить через горло вместе со всей той дрянью, что он откашливал. Юстиэль радовался удачно проведённому эксперименту и параллельно с этим сворачивал валиком найденный в ящике старый халат. Его он подложил Корунду под голову, когда тот перестал кашлять и со стоном перекатился на спину. Убийца открыл глаза и часто заморгал. Даже тусклый свет лаборатории причинял боль с непривычки. Рыжий видел мир непонятным мутным пятном. В голове стоял гул, который он постоянно слышал, находясь в колбе. – П…олучилось?.. – слово было сказано на родном языке и продолжением ему стал очередной приступ кашля. – Получилось, получилось, – буркнула в ответ стоящая рядом Хаора. С пальцев девушки серебристыми искрами сорвалось несколько поддерживающих заклятий. В воздухе заплясали зеленоватые огоньки. – Знал бы ты, как я тебя ненавижу. Как только сможешь внятно говорить, не знаю, что с тобой сделаю. Разговор, точнее, монолог, шёл на асмодианском, потому ни Тея, ни Юстиэль его смысла не поняли, но на лице Хаоры была написана хмурость и решительность. И тем не менее, элиец выдохнул с облегчением. – Как только вернётся чувствительность всем мышцам, ты получишь и контроль над новой рукой, – заверил он асмодианина, предугадав возможный вопрос. В отличие от всего остального тела, выращенная рука была нормальной температуры. Циркулировавший в теле даэва огонь не затрагивал её. – Оставлю вас наедине, – произнёс Юстиэль. – Хаора, ты же сможешь заставить его лежать хотя бы сутки? Мне просто жизненно необходим душ, иначе рискую обратиться в риварца… пахну уже точно как один из них. – Смогу, – серьезно кивнула девушка. – Если что, воспользуюсь силой целителя душ и попросту лишу его возможности двигаться. – Знаете, из нас троих, пожалуй, я наиболее мирно использовала этот дар, – пробормотала Алетейя. Но развивать тему не стала, в конечном итоге она давно позабыла, как это. И наверное так было лучше. В зале засиял портал, в котором исчезла парочка элийцев. Дома их уже ждали дети, которые все это время занимались поисками Шисея. Юстиэль открыл пошире лениво сощуренные до этого глаза. Теперь стало видно, насколько они покраснели. А в домашней обстановке исходивший от одежды, волос и кожи запах химикатов стал ещё более ощутим.  – Всё, – ёмко ответил целитель. – А у вас что? Хотя подождите, не рассказывайте. Я переоденусь, а то честное слово, меня тошнит уже от запаха драны. Договорив, он улыбнулся детям и торопливо направился в комнату, на ходу обдумывая, сжечь старые вещи или они ещё подлежат чистке. – Валите в душ, – махнула рукой Сольвейг, – у нас толком ничего нового… Стража крепости смогла назвать только имя, но оно ничего не говорило жителям деревни. Либо риварец соврал, либо здесь этого аристократа знали под другим именем. Все попытки отыскать владения были тщетными, как будто вокруг деревни не было ничего, кроме полей и лесов. Как бы далеко не забегал Аскольд и не заезжала Сольвейг, всё было зря.