Текст книги "Истории из жизни (СИ)"

Автор книги: AnitaMidzu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 183 страниц)

Фраза прозвучала как приговор. Что-то во взгляде Юстиэля дрогнуло, он зажмурился и запрокинул голову, упираясь затылком в многострадальный комод.

– Он остался с Рыжим, – продолжил целитель. – Это… его рук и кинжала дело.

Юстиэль умолк, делая несколько глубоких вдохов.

– Зачем… зачем я дал ему такое имя?.. Мог ведь быть какой-нибудь Актеон или Адронис и собирать травы в Интердике, – повинно прошептал он, когда отдышался.

Алетейя замолчала, прервав очередное заклятие. Она словно мгновенно постарела на десять лет, так резко выделились сжатые губы с опустившимися вниз уголками, нахмуренный лоб и складка между бровями.

– Ты не виноват, – наконец ровно произнесла целительница, – От судьбы не убежишь. Раз это произошло, значит, так должно было произойти.

Помолчав, она внимательно посмотрела на Юстиэля.

– Можешь подняться? Тебя надо отмыть от крови и наложить повязку. Я не стяну эту рану полностью.

Целитель открыл глаза и опустил взгляд на свой бок, словно только что вспомнил о ране.

– Да, могу, – кивнул Юстиэль и, упираясь спиной в комод, попытался встать. Тело трясло то ли от слабости из-за кровопотери, то ли от переизбытка эмоций, которые целитель душ зачастую был не в состоянии контролировать.

– Могу, – упрямо повторил он, хмурясь, и всё-таки оказался стоящим на ногах. Правда прислоняться к комоду Юстиэль не перестал и сильно сутулился.

– А где… Сольвейг? – вдруг спросил он, вцепившись взглядом в супругу. – Не хочу, чтобы она видела меня таким.

– Забегала днём, отпросилась остаться у подруги ещё на сутки, – поспешила успокоить супруга Тея. Подойдя к нему, она осторожно обхватила его за пояс одной рукой, поддерживая и помогая стоять. – Давай вместе…

Юстиэль оказался довольно тяжёлым, но жрица не подала виду. Только дышала на удивление глубоко и ровно, стараясь не сбить дыхание и не устать раньше времени. Так они дошли до ванной. Церемониться с застежками Алетейя не стала, медлить было нельзя. Потому звеня оторванными заклепками, доспех полетел на пол.

– Моя любимая кольчуга, – заметил Юстиэль, улыбнувшись уголками губ. Без доспехов он показался ещё более сутулым и непривычно худым, как будто вся тяжесть была в металлических кольцах кольчуги. Тело было изрезано как негодный для рисования холст. Алые полосы бороздили руки, плечи, живот и даже бёдра. Аскольд постарался на славу. Да и судя по всему, Юстиэль не особо сопротивлялся.

– Стоять тяжело, – честно признался жрец, придержавшись ладонью за раковину.

– Прости, но ты мне дороже, не хочу, чтоб ты истёк кровью, – сосредоточенно отозвалась Тея. Мысленно ужаснувшись, она торопливо избавила целителя от остатков одежды. – Полезай в ванную, смоем все и пойдем в кровать.

Помогая Юстиэлю, девушка старалась не думать о том, что это все дело рук их сына. Она хотела верить, что в этом виноват рыжий асмодианин, но… До боли знакомым был стиль нанесения ударов.

Целитель кое-как перебрался через бортик ванны, из-за чего порез на левом бедре снова плеснул струйкой крови.

– Пффф… – вздохнул Юстиэль и включил воду, отправляя прохладные капли к себе на голову. Он закрыл глаза и привалился плечом к стене, позволяя прозрачному потоку стекать по голове и телу. Поначалу капли окрашивались насыщенным алым, потом – бледно-розовым, а затем стали практически бесцветными. Кожа от холода покрывалась мелкими мурашками, но от этого становилось не настолько больно. По крайней мере, Юстиэлю так казалось.

– Подожди меня, я быстро, – Тея выскользнула из ванной, чтобы вернуться туда спустя пару минут, вооружённой аптечкой. Выгрузив из неё зелья и вату, девушка протерла все пострадавшие участки кожи, мешая алхимию с магией. Под действием двойного исцеления дело пошло лучше. Выключив воду, жрица помогла Юстиэлю выйти из ванны и вытерла его полотенцем. Хорошо, что под раковиной стоял бак с чистыми домашними вещами, которые вечно было лень разбирать. Они сейчас весьма пригодились замерзшему целителю. Но прежде, чем тот оделся, Алетейя наложила на особо глубокие и не затянувшиеся от магии раны повязки.

– А теперь медленно, но уверенно топаем в спальню, – скомандовала девушка, поддерживая супруга. Хмурость Юстиэля невольно разгладилась, брови изогнулись на привычный манер – домиком, а на губах появилась едва заметная улыбка. Невзирая на всё произошедшее, такая забота на какое-то время отметала все тревоги на второй план.

– И что бы я без тебя делал… – тихо пробормотал целитель, прикрыв глаза. Смена холода на тепло расслабила пострадавшее тело, да и потеря крови делала своё дело – теперь ему захотелось спать. Юстиэль тряхнул головой, отгоняя неподходящее для ванной желание.

– Плакал, – с улыбкой отозвалась Алетейя. – Или жил бы в таверне. Недолго.

Доведя Юстиэля до спальни, она помогла ему улечься в постель и заботливо укрыла одеялом.

– Спи, моя радость, и ни о чём не думай… – шепнула она ему на ухо и коротко поцеловала. – Завтра будет новый день. Мы обязательно вернём Аскольда…

Жрицу ждали ещё некоторые домашние дела. Напоследок улыбнувшись супругу, она покинула комнату.

Но невзирая на уверенность Алетейи, сына они так и не вернули. Упрямец Аскольд остался в Асмодее. Потекло время. Юстиэль очень быстро оправился от физических ран. В конце концов, в доме пары целителей редко кто подолгу валялся в постели. Теперь внимание обоих родителей было устремлено на Сольвейг. Угловатый подросток превратился в молодую женщину, но до сих пор покровители обходили её своим вниманием. Девушка никак не становилась даэвом.

Зато внезапно у неё обнаружились значительные способности к музыке. Один из знакомых бардов долго разглядывал Сольвейг, а потом предложил попробовать сыграть что-нибудь на его арфе. Чуда и магии не случилось, но из-под пальцев полилась вполне себе приятная мелодия. Сольвейг играла интуитивно, так как нот она не знала. Однако получалось хорошо.

Постепенно девушка стала совершенствовать свое умение и вечерами играла в таверне Элизиума. Шло время…

Алетейя и Юстиэль не оставили попыток вразумить и вернуть Аскольда. Упрямые родители даже лично посещали Белуслан и встречались с ним. Корунд, залечивший все полученные раны, не присутствовал. Все слова, убеждения, мольбы и угрозы были бесполезны. Элийцам пришлось отправиться домой, а юноша вернулся в дом к асмодианину.

Поначалу Рыжий довольно скептически отнёсся к желанию белокрылого навсегда остаться в холодной Асмодее. Но шли дни, юный убийца пребывал в чуждом себе краю, постепенно превращая запущенную берлогу захандрившего северянина в уютный дом.

Рядом с Аскольдом и сам Корунд стал более разговорчивым, начал улыбаться и проявлять какие-то иные эмоции, кроме агрессии и бесконечной тоски. Мало-помалу, упрямый элиец завоевал расположение и большую часть внимания следопыта.

Не сказать, что Рыжий окончательно бросил пить, но теперь тяга к крепкому алкоголю ушла куда-то на второй план, вытесненная блестящими кобальтовыми глазами юнца. Зачастую тот поражал своей наивностью, тесно граничившей с нахальством. Ещё чуть, и Аскольд перешагнул бы некую черту, за которую вспыльчивый асмодианин мог ударить. Но юноша всегда вовремя шёл на попятную, обезоруживающе-виновато улыбаясь.

Их первый поцелуй стал чем-то самим собой разумеющимся. Во время очередного спарринга парочка убийц повалилась в снег. При этом юркий Аскольд придавил собой асмодианина и вцепился в его плечи. Оба даэва ошалело замерли, хватая ртом холодный воздух.

Никто из них бы не вспомнил, кто к кому потянулся первым. Но с тех пор Рыжий стал возвращаться в дом чуть раньше и улыбаться чаще. Взгляду вернулся былой блеск, а ухмылке – хитринка.

Было что-то эдакое в совместных с белокрылым вечерах, что заставляло зачерствевшее сердце убийцы биться сильнее, наполняя того волей к жизни. Некоторые из их тренировочных поединков были довольно травмоопасными и превращались в борьбу за главенство в постели, Корунд никогда не поддавался. Ему нравилось наблюдать, как мальчишка бинтует тот или иной пропущенный им порез. Или самому слушать тихое шипение и брань Аскольда, когда асмодианское зелье щипало пораненное тело.

Месяцы сменяли один другой, постепенно год подходил к концу. Всего лишь год. Один вздох по меркам бессмертных даэвов. Но Корунду казалось, что почти всегда было так – просыпаться от всклокоченного элийца, ворвавшегося в комнату вместе с потоками утреннего света. Или крепче прижимать его ёрзающее тело к себе, ворча и выпрашивая ещё пару минут.

*

Но для человека один год – это очень много. Особенно, если этот год судьбоносный…

День рождение Сольвейг отмечали узким кругом. Свой двадцать первый праздник девушка встретила дома. Она безмятежно улыбалась, словно смирившись с тем, что навсегда останется человеком.

– Теперь я физически старше вас всех, – хмыкнула блондинка, поглядывая то на Юстиэля, то на Алетейю. Последняя смутилась, чуть покраснев – первый раз Тея переродилась в 16 лет. После возвращения из Святилища Юстиэли ей было лет 19 на вид, но даже в таком варианте дочь оказывалась «старше».

– Да брось, это такая ерунда, – попыталась перевести разговор в другое русло целительница, но Сольвейг только иронично улыбнулась.

– Я не страдаю из-за этого, мам, не надо так мяться.

– Я не мнусь! – возмутилась Тея, однако возмущение это было напускное. Ей было искренне тревожно за дочь, пусть жрица уже навела определенные справки в Храме, но ответ их был неутешителен – не факт, что Сольвейг сможет пройти перерождение даже принудительно. Слишком плохо воспринимает эфир её тело. И обряд может не только не дать результата, но и навредить.

Сама же Сольвейг, прекрасно зная об этом, углубилась в музыку ещё больше. Теперь её частенько приглашали не только в Элизиум, но и на различные частные мероприятия. Одно из них должно было пройти на следующей неделе – торжественное открытие Святилища Ариэли. Неизвестно откуда взявшаяся посланница богини Веда навела шороху среди даэвов. Святилище возвели на свободных землях, которые даэвы бросились осваивать. Все-таки изучение подхода к Башне Вечности было огромной удачей. На церемонию, обещавшую быть красивой и пышной, пригласили множество артистов. Включая и учителя Сольвейг. А он не погнушался позвать её. Девушке было интересно поглядеть на новый город, потому она с легкостью согласилась. Её родителям город был не столько интересен, но присутствовать они тоже были обязаны. Их любопытство было совсем другого рода – на церемонии должны были преподнести таинственный обломок Башни. Насыщенный первородным эфиром, он был настоящей загадкой и пока что хранился в тайнике Посланницы Веды. В день церемонии его обещали показать остальным.

Потому всё семейство украдкой считало дни до церемонии. И отмечало день рождение Сольвейг.

====== Украсть у вора ======

Миновал целый год после утери ключа Анохи. Интерес к артефакту слегка угас, хотя вознаграждение никто не отменял. Невзирая на открытие новых земель, крепость по-прежнему считалась важной и нужной. И асмодиане, и элийцы одинаково сильно жаждали заполучить контроль над ней.

Берк забыл дорогу к дому Корунда, давно перестав донимать того. А вот рыжий убийца частенько наведывался в столицу. Но не в штаб легионов, а к аукциону или в таверну – прикупить тот или иной асмодианский изыск для ужина. А заодно и захватить вина, потому что Аскольд так и не смирился со специфическим вкусом крепкого виски. При этом стоит отметить, что после совместных попоек «накрывало» обоих одинаково хорошо. Либо юноша умело притворялся.

Не исключением стал и этот раз. Корунд вернулся из Пандемониума взвинченным: он умудрился попасться-таки на глаза Берку. Легат «Клыков» устроил дезертировавшему убийце целую проповедь за пропавший ключ.

Но потихоньку, после сытной трапезы и трех полных стаканов, Рыжий подобрел и смягчился.

– А знаешь… – пробормотал он, увлекая Аскольда с собой на диван. Маневр вышел не слишком ловким, парочка убийц едва не расплескала содержимое своих бокалов. – Меня до сих пор это так забавляет. Вся эта суматоха с ключом Анохи до сих пор не улеглась… Видел бы ты их рожи.

Рыжий шутливо нахмурился, изображая гневную физиономию Берка и командующего северян. А потом хохотнул и сделал большой глоток. В его глазах блестели смешинки. Аскольд взболтал вино в своём стакане и безмятежно улыбнулся.

– Говорят, его так и не нашли. Вот придурки. Что наши, что ваши, – юноша хмыкнул, показывая полное пренебрежение к ситуации, но внутренне напрягся. Вот он, шанс! Через целый год они наконец-то заговорили об артефакте более подробно. – Честно говоря, я даже не представляю, кому он мог понадобиться. Если бы наши, так его бы сразу передали. Фигня какая-то…

Тихо вздохнув, элиец потянулся и поцеловал своего любовника в уголок губ.

Корунд довольно зажмурился на секунду. Какой-то частью разума, тонущего в хмеле, он понимал, что стоит прикусить язык или сменить тему. «Но Боги… до чего же дурманят эти фиолетовые глаза», – обречённо подумал убийца, заглядывая в лицо юноше. Лёгкая улыбка тронула губы асмодианина.

– На самом деле эти надутые индюки не видят дальше своего носа, – со знанием дела заявил он и, протянув руку, сгрёб Аскольда за плечо, привлекая к себе. Следующую часть фразы он произнёс уже едва слышимым шёпотом:

– Потому что ключ находится гораздо ближе, чем принято считать у нас в штабе.

– Что ты хочешь сказать? – недоуменно поинтересовался Аскольд, чуть поворачивая голову и разглядывая асмодианина. Хлопнули длинные ресницы, выражая не то заинтересованность, не то рассеянное внимание. Юноша пригубил вино и отставил бокал в сторону, после чего забрался на колени Корунда, глядя на него теперь прямо. Руки мягко огладили плечи убийцы, а на губах появилась улыбка.

– Расскажешь мне? – изогнув брови домиком, попросил юноша.

Рыжий умолк, борясь с противоречивыми чувствами. В конце концов, он успел крепко привязаться к мальчишке за год. И дело было отнюдь не только в сексе. «Или не привязаться, а…», – асмодианин оборвал собственную мыслью, заговорив:

– Это я украл ключ.

Голос, поначалу звучавший уверенно, под конец упал снова до шёпота. Оказалось, что признаться и рассказать свой «маленький» секрет, было не так уж и просто.

– И спрятал, как показало время, надёжно, – убийца чуть запрокинул голову и упёрся затылком в спинку дивана, рукой обвив элийца за пояс. Во второй по-прежнему был стакан виски. Аскольд потрясенно выдохнул. Целый год ошиваться рядом с вором и выяснить это только сейчас! Целый год тратить на втирание в доверие и настраиваться на поиск, а тут… такая удача! В кобальтовом взгляде плескалось восхищение и благоговение.

– Невероятно… – юноша подался вперёд и запечатлел на губах асмодианина пылкий поцелуй. – Просто невероятно… Я хочу знать все подробности! Как тебе это удалось, как они не нашли тайник?!

Все выглядело так, будто элиец пребывает в восторге от новости и того, каким ушлым оказался его любовник. Отчасти так и было, Аскольд был в восторге… от собственного везения. Осталось выяснить место тайника.

– Ну… – многозначительно протянул Корунд, с трудом заставив себя не уплыть на волнах эйфории от прикосновений и голоса элийца. Полученный поцелуй и вовсе лишил возможности мыслить здраво. Когда Рыжий убедился в том, что Аскольд не был шпионом, юноша начинал выглядеть ещё более притягательно с повышением градуса. А тут ещё такой бурный восторг от совершённого асмодианином «подвига».

– Слетев до 2-го офицера, я стал никем, – фыркнул Корунд. Мысли о загубленной карьере изредка царапали сердце. – Так что отвлечённое вашим бравым воинством… – убийца не сдержал короткий смешок, – наше командование попросту не заметило одного невидимку без рода и звания.

Корунд пожал плечами и склонил голову вбок, с кривой ухмылкой глядя на юношу.

– А дальше уже сущие пустяки, – продолжил Рыжий, – здесь в горах не все волки-то выживают, так что есть… некие… укромные места.

На последних словах он всё-таки отвёл взгляд и тихо закончил:

– Памятные мне, но ничем не примечательные остальным.

«Памятные мне…»

Аскольд чуть нахмурился. Эту тему он ненавидел всей душой. Не потому, что ему было жалко Рыжего или погибшую шесть лет назад Маору, хотя и эти чувства возникали на периферии сознания. Но из-за этих мыслей и разговоров Корунд всегда становился мрачным, отдаляясь от юного убийцы. Срываясь с крючка.

– Звания ничто, – прошептал юноша, торопливо прижимаясь поближе, чтобы отвлечь внимание асмодианина на себя, – и ты доказал это… так им и надо, этим придуркам.

– Да, – как-то совсем тихо согласился Корунд и отставил свой стакан в сторону, удивительно точно попав им на подлокотник дивана. Теперь обе руки были свободны для того, чтобы крепко обнять льнувшего к нему элийца.

Как ни старался, а сбросить с себя нахлынувшую тоску северянин не мог. Выпитое и поднятые воспоминания сильно давали о себе знать, не помогала даже близость Аскольда. Подчиняясь эмоциям своего обладателя, кончики когтей следопыта царапнули юношу по спине. Не слишком сильно, чтобы прорвать одежду, но достаточно ощутимо.

– Послушай, – горячо зашептал на ухо Корунда Аскольд. – Я… Я все понимаю. Но хочу, чтобы и ты меня понял. Мы ведь много раз говорили на эту тему, хоть ты и знаешь, как я это не люблю и…

Внезапно в голову пришла гениальная, как казалось юноше, идея. Чуть отстранившись, он заглянул в глаза Рыжего.

– Я хочу, чтоб эти памятные места не напоминали тебе о грусти. А наоборот, пусть они хранят радость и мысли… обо мне. Прогуляемся?

Корунд нахмурился. Первые несколько мгновений он был таким мрачным, что казалось, вот-вот и пошлёт юношу с его затеей куда подальше. Но нет, взгляд убийцы смягчился, а уголки плотно сжатых губ поползли вверх. В конце концов, так будет честно по отношению к Аскольду. Пора перестать донимать того своей тоской и мрачной физиономией.

– Только одевайся теплее, – совсем «оттаяв», кивнул Рыжий.

– Ладно, – Аскольд коротко поцеловал его в кончик носа, а после элийца сдуло с коленей следопыта. Он забегал по комнате, собирая тёплые вещи и едва не переворачивая всё вверх дном. Через пару минут юноша предстал перед асмодианином в полном облачении – теплые брюки, рубашка, жилет, плащ.

– Я готов! – звонко произнёс элиец и стал нетерпеливо топтаться на месте, ожидая, пока соберётся Корунд.

Пока юноша носился по дому, Рыжий неспеша допил свой виски. Ему, как уроженцу Асмодеи, не нужно было надевать такое количество тёплых вещей. Потому Корунд ограничился только курткой поверх рубашки и плащом, а брюки заправил в сапоги из плотной кожи так, чтобы в голенища не попал снег.

– Пойдём, – кивнул убийца. Было невооружённым глазом видно, что ему не по себе. Всё-таки посещать места, хранившие старые воспоминания, до сих пор было тем ещё «удовольствием». «С ним всё может поменяться, чем балаур не шутит», – подумал Рыжий, коротко глянув на Аскольда.

Оба следопыта покинули дом. С погодой им повезло, под вечер Белуслан был тихим и безветренным. Темнело небо, потихоньку загорались звёзды.

Юноша согласно кивнул, не переставая улыбаться.

– До сих пор никак не привыкну, – чуть поёжившись, Аскольд ухватил асмодианина за руку, желая ощутить его тепло. Холод пронизывал белокрылого даже через тёплую одежду. А может, это был внутренний холодок, от которого элиец никак не мог избавиться. За прошедший год он тоже привык к Рыжему, чувствуя нечто вроде нежной привязанности. И бросить Корунда вот так казалось нечестным. Но терзания совести затмевали мечты о генеральских нашивках.

Асмодианин повёл юношу сквозь лес, выше в гору. Чем дольше шли, тем меньше оставалось растительности вокруг. Следопыт иногда останавливался, давая комментарии той или иной поляне. Но ничто не могло надолго привлечь его внимания. Было не трудно догадаться, что это не те «памятные» места.

Постепенно подъём стал круче, а сугробы глубже. Места были совсем дикие. Казалось или правда, изредка за деревьями виднелись глаза диких хищников и слышалось тихое рычание.

– Не любят незваных гостей, – тихо посмеивался Корунд и чуть сильнее сжимал руку Аскольда, словно пытаясь дать тому понять, что опасаться нечего. Волки не подходили к даэвам слишком близко.

И наконец, они вышли на верхушку склона. Деревьев там было всего три, непонятно, каким чудом выживших на таком клочке земли, продуваемом ледяным ветром. Но зато открывался вид на белусланскую крепость и мрачную лощину перед ней. Впереди в неясном мареве возле острых шпилей плавали разноцветные огоньки – отголоски тренировочных заклинаний начинающих даэвов.

– Это… последнее, – признался Корунд. Он слегка запыхался и выглядел растерянным: тоска прошлого боролась с новым, неоформленным чувством, шевелившимся в груди при взгляде на юного элийца. Рыжий осмотрел поляну под деревьями. Там на снегу были только крошечные следы птиц. А потом убийца уставился на крепость вдалеке.

– Тут… красиво, – немного растерянно произнес Аскольд. – Только холодно очень. Гораздо холоднее, чем внизу.

Юноша выдохнул облачко пара и замолчал, разглядывая крепость. Сам он думал, где же Корунд мог спрятать ключ. Неужели придется перекрывать всю поляну… да тут работы на неделю, не меньше! Элиец чуть нахмурился, покусывая губы.

«Как же тебя заставить показать мне…»

– Да, тут очень холодно, – Рыжий шагнул к элийцу поближе и обнял того одной рукой, встав рядом. Даже от такого жеста стало чуть теплее. Помолчав немного и глядя туда же, куда и юноша, асмодианин продолжил:

– Земля промерзает насквозь, – Корунд машинально поднял свободную руку, где на безымянном пальце не хватало куска когтя. – Ты однажды спрашивал, как… так вот, не было того поединка с вашим офицером. Я просто копал яму.

Рыжий кивнул вбок и назад, на полянку под чахлыми деревцами.

– Когтями?! – довольно натурально ужаснулся Аскольд. – Рыжий…

Юноша со смешанным чувством глянул на асмодианина. Во взгляде переплелись недоумение и сочувствие. Не зная, что сказать, он вздохнул и положил голову на плечо убийцы, прижимаясь к нему теснее.

– Когтями, – тихо повторил Корунд и крепче обнял элийца, теперь уже обеими руками. Прислонившись щекой к его макушке, асмодианин с удивлением понял, что в присутствии Аскольда ему определённо легче. Даже на этом памятном месте. Навязчивые образы прошлого пусть и не забылись окончательно, но теперь не причиняют такой боли, вытесненные иными чувствами.

– Пойдём обратно, – очнулся Рыжий, чуть отстранившись, – а то не хочу с утра лечить твои сопли. К ночи здесь становится совсем холодно.

– Бррр… да, согласен, идём, – торопливо закивал Аскольд, которому совершенно не улыбались перспективы сорвать все дурацкой болезнью. Юноша плотнее запахнул плащ и первым шагнул в сторону склона. Дорога назад была значительно легче, а может быть это подгонял гулявший в крови адреналин. Элиец мечтал поскорее дождаться ночи и пойти искать злополучный ключ.

Не прошло и получаса, как оба даэва вернулись к дому. Небо к тому моменту стало почти чёрным, усыпанным яркими блёстками звёзд. Тихо хрустел снег под ногами. После визита на вершину стало понятно, что возле жилища Рыжего практически не было сугробов. А если и были, то их давно утрамбовали постоянные тренировки.

– Ну ты как, не до самых костей промёрз? – поинтересовался асмодианин, когда входная дверь закрылась. Весь мороз остался снаружи. Теперь холодом веяло только от одежды даэвов. В глубине гостиной тлел камин, который на ночь следовало бы растопить посильнее.

Аскольд, ввалившийся в дом, задумался.

– Пожалуй, нет, но где-то близко… так что надо добавить огня и сварить глинтвейн! Тогда точно обойдёмся без соплей.

Расшнуровывая ботинки, элиец думал о том, как вернее споить Рыжего до невеняемого состояния и поскорее уложить спать. А тот был совсем не против выпить. Тем более после прогулки на холоде, которая оказалась не такой страшной, как он себе представлял.

– Я подкину дров в камин…

Это стало едва не единственной членораздельной фразой за вечер. Корунд очнулся, когда оба даэва пребывали в гостиной возле горящего жаром камина. Притом северянин, по своей привычке, сидел дальше от огня. На столике рядом стоял полупустой графин из-под глинтвейна. Его, судя по алым подтёкам на стенках, наполняли не один раз. Мысли текли лениво, а взгляд то и дело тонул в густом горячем мареве винного цвета.

– Да ты уже совсем готовенький… – Аскольд подполз ближе, хмельно и умилённо улыбаясь. – Пора спать, да?

На самом деле, опьянения элиец не чувствовал. Он следил за тем, чтобы Корунд пил как можно больше, а сам употребил от силы бокал. Но искусно поддерживал иллюзию того, что пьян не меньше.

– Или ещё по одному? – задумчиво спросил юноша, косясь на графин.

– Ещё по одному, – поддакнул убийца и протянул руку, проводя по светлым волосам элийца. В свете камина они казались едва не жидким золотом. -…и спать, – заплетающимся языком продолжил Рыжий, силясь сфокусировать взгляд на Аскольде. Тот казался не менее пьяным, потому асмодианин не понимал, что за червячок сомнений поднялся из глубины сознания. Здравый смысл давно утонул в подогретом вине со специями, а вот интуиция едва слышно шептала о чём-то.

– Ты ж… же не… не спаиваешь меня умышл… гхм… намеренно, – Корунд вдруг озвучил первую пришедшую в голову мысль, которая прозвучала скорее утверждением, чем вопросом. Он сам не верил или не хотел верить в подобную возможность.

– Если бы я хотел… – изображая натужный мыслительный процесс, – то налил бы тебе вискарика… хочешь вискарик, кстати?

Аскольд по-дурацки ухмыльнулся и стал заваливаться набок, опираясь на асмодианина.

– Ща я налью… – глубокомысленно изрёк элиец, но остался сидеть, прижимаясь к Корунду.

– Только если ты тоже выпьешь со мной, – с запинками проговорил асмодианин и усмехнулся, глядя на Аскольда сверху вниз. Захмелевший юноша вёл себя крайне забавно, не переставая умилять Рыжего. Он медленно вздохнул, всем видом демонстрируя расслабленность и безмятежность. Даже мягко поблескивавшие глаза выражали только умиротворение… пусть и жутко пьяное.

Кончики когтей пробежались по плечу Аскольда, но обнимать его Корунд не стал, заёрзав и стараясь отстраниться от спинки дивана, к которой «прилип» удивительно удобно и прочно.

– Давай я… у-уф…

– Давай, – согласно кивнул элиец, позволяя Рыжему отстраниться. – Так уж и быть… выпью. Чтоб ты там один не спивался… почему там? Если здесь… ай, не важно. Наливай короче…

Аскольд расслаблено откинулся на спинку дивана и глядел в потолок. Юноша ждал, когда асмодианина окончательно свалит от количества и качества выпитого. А потом можно будет заняться поисками…

Убийца хлопнул себя по коленям, словно подбадривая, и довольно резко поднялся. Это было его роковой ошибкой. В голове мигом закружилось так, что он едва не плюхнулся обратно. «Т-та-а-ак… с каких это пор ты падаешь с винишка?» – укоризненно подумал он и заставил себя выпрямиться, бросив на оставшегося на диване Аскольда короткий взгляд.

Путешествие пьяного Корунда до серванта с бутылкой виски можно было смело назвать подвигом. Асмодианина шатало, координация движений была нарушена так же, как и связная речь. В итоге набив себе синяк на левом бедре, которым впаялся во что-то, Рыжий вернулся к дивану с бутылкой виски.

– Берегись, падаю! – заявил он, намереваясь плюхнуться на диван. Сил стоять на ногах у следопыта явно не осталось.

Глупо хихикая, Аскольд вжался в подлокотник, освободив для Корунда большую часть дивана.

– Да пожалуйста… только вино не расплескай, – произнеся эту напутственную тираду, элиец уставился на пируэты Рыжего.

«Ну давай уже, вырубайся, пьяная морда… Уже совсем стемнело…», – против воли глаза метнулись к окну. Там была непроглядная, на первый взгляд, тьма. Но потом юный следопыт смог различить отблески на снегу и звёзды.

Рыжий приземлился рядом. Тяжко вздохнув, он на пару мгновений прикрыл глаза и тряхнул головой. Только после этого восприятие реальности частично вернулось к нему.

– Не передумал? – асмодианин вопросительно уставился на элийца, при этом открывая бутылку виски. По воздуху поплыл характерный пряный аромат. Уже только от одного него начинала кружиться голова. Держа бутылку за горлышко, Корунд второй рукой ухватил свой пустой стакан. Янтарная жидкость наполнила его на две трети.

– Э… – Аскольд недоуменно выдохнул. – А чего мне передумывать? Где наша не пропадала. Наливай! А лёд есть, не? Хотя ладно, и так сойдёт…

Юноша заинтересованно смотрел на цвет напитка, хотя много раз видел его до этого. А вот вкус элийцу до сих пор не нравился. Но чего не сделаешь ради достижения цели. Пожалуй, похмелье, если оно будет, сущая мелочь по сравнению с грандиозным успехом, который его ждет.

Корунд налил юноше виски и отставил бутылку в сторону, пристально уставившись на элийца. Поначалу можно было подумать, что Рыжий подозревает Аскольда в чём-то и будто ждёт рокового признания. Но нет, всего лишь алкоголь в крови заставлял убийцу вести себя глупо и странно, но вполне безобидно.

– Давай за тебя… белокрылый, – сквозь кривую улыбку выдохнул северянин и салютовал Аскольду своим стаканом, расплескав несколько капель. – З-за то, что ты свалился как снег на голову… – глаза Корунда переливались в свете камина. Удивительно, что он до сих пор не начал путать балаурскую речь с асмодианской. – И вытащил меня из всего этого… пфф… ну, ты понял.

Убийца уверенно кивнул и сделал несколько больших глотков. В этот момент сознание отказало-таки в стельку пьяному следопыту, отклонив того на спинку дивана. Полупустой бокал бесшумно упал на пол. И его, и остаток выпивки поглотил многострадальный ковёр. Корунд шумно вздохнул и обмяк.

– Спасибо… – беззвучно шепнули его губы.

Аскольд, едва пригубивший пойло, ликовал. Наконец-то дождался! Юноша опасливо глянул на следопыта, не шевелясь, но похоже, тот и правда спал. Выждав ещё несколько минут для проверки, элиец поднялся и стал бесшумно собираться. Только быстрая тень мелькала по комнате, натягивая на себя тёплые вещи. Изредка юноша поглядывал на спящего Корунда, но тот не просыпался. Что было только на руку.

Тихо скрипнула входная дверь, выпуская невидимку из лап протопленного дома. На улице с Аскольда несколько сдуло спесь и эйфоричный восторг, но всё же он упорно пошёл вперед.

Наконец-то впереди замаячили знакомые пейзажи. Элиец оказался предусмотрительнее Корунда и вооружился небольшой лопатой, которой он раскидывали снег. Это всяко лучше, чем рыться в земле руками. Да и внушительных когтей, способных пробить старый лёд, у Аскольда не было. Закипела работа. Юноша не замечал, как пролетает время, увлечённый своим делом он перекопал всё пространство вокруг деревьев, когда на горизонте забрезжил рассвет.