Текст книги "Истории из жизни (СИ)"

Автор книги: AnitaMidzu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 183 страниц)

– Ты мне нравишься любая. – в макушку жрице зашептал Юстиэль, жарко выдыхая слова. – А шрамы я обещал убрать и уберу.

Озвучив свою невнятную клятву заплетающимся языком, он прильнул щекой к виску девушки. Очутившись в объятиях целителя, Тея зажмурилась и тряхнула головой, чтоб волосы упали на лицо, скрывая бегущие по щекам слёзы.

– Нет, ты не понимаешь, – отчаянно выдохнула девушка, замотав головой. – Я… я проиграла тогда… и раньше… Даже если шрамы исчезнут, причина их все равно никуда не… не денется…

Целительница всхлипнула, сильнее утыкаясь в грудь Юстиэля.

– И всё то, что было… тоже, – в памяти мгновенно всплыла дощатая палуба. – След всё равно останется… Я грязная… понимаешь?

Жрец крепче обнял её одной рукой, а второй принялся гладить по волосам и спине. В груди сквозь хмельную истому поднималась удушающая жажда мести. Хотя бы за одно горе он умеет отыграться.

– Посмотри на меня, – шепнул Юстиэль, всё-таки разжимая объятия, и аккуратно взял лицо Теи в ладони. При этом он бережно стёр слёзы с её щёк.

– Не смей говорить о себе так, – начал он, осыпая заплаканное лицо поцелуями. – Ты – самая светлая и чистая душа, которую я встречал за всю вечность.

Самый долгий поцелуй целитель запечатлел на губах жрицы.

– А если кто-то посчитает иначе… – он недобро улыбнулся, – я сумею переубедить.

Алетейя с трудом, но подчинилась не то просьбе, не то требованию. Тёмно-синий взгляд упёрся в лицо Юстиэля.

– Но… разве ещё можно… желать меня после всего, что было? – она намеренно сказала именно о физическом влечении, так как о любви речи вообще не шло. Алетейя попросту уже не верила в её возможность для себя. – Ты ведь знаешь, как всё на самом деле… С того дня я ведь полностью исключила любую близость с мужчинами. Мне было противно и страшно, и в то же время, мне казалось, что им тоже было бы противно, если бы они знали…, а рассказать я не могла. И не хотела никого обманывать. А ты знаешь правду… так неужели тебе не неприятно вообще ко мне прикасаться?

Жрец молчал, глядя в тёмную синеву. «Я бы мог стереть эту боль из твоей памяти, – подумал он, ласково гладя Тею по щекам. – Будет ли это правильным?»

– То, что с тобой сотворили… там – ужасно, – уже вслух начал Юстиэль. – Но это бесчинство и грязь на совести тех… зверей.

Говорить было тяжело, ведь теперь хмель начал улетучиваться, уступая место стыду и жалости. Нужно было очень осторожно подбирать слова, в чём растяпа-целитель никогда не был силён.

– Позволь себе жить дальше, Тея, – шёпотом закончил жрец. – А касаться тебя приятно, мне действительно хочется этого.

Юстиэль взял руку девушки и приложил ладонью к своей груди, чтобы та ощутила, как колотится спасённое ею же сердце. Постепенно Тея затихла, короткие всхлипывания прекратились. Жрица рефлекторно поглаживала Юстиэля по груди, ничего не говоря вслух. В тишине ей показалось, что она слышит, как бьётся его сердце, хотя на самом деле это было игрой воображения.

– Ты… тёплый, – наконец произнесла девушка.

В пространство вокруг вернулись звуки. Ещё не до конца выровнявшееся дыхание, гул ветра за окном, тиканье часов на стене в коридоре. Оно было невыносимо громким, будто бы механизм был в комнате, а не за её пределами. – И… я тоже хочу вернуться в Интердику.

– Вернёмся, – уверенно заявил жрец. – Уже завтра я лечу выбирать дом. Думаю, собранных кинар как раз на это хватит.

Он не хотел начинать «новую» жизнь со лжи. Но сказать «я назначил встречу рыжему убийце и хочу разобрать его на куски, а потом сшить в неправильном порядке» было не самым лучшим вариантом.

– Так быстро? – удивилась Тея. – Ты же говорил, что тебе ещё надо подкопить…

Девушка умолкла, о чем-то раздумывая, а потом неуверенно предложила:

– Я могла бы тоже поучаствовать в покупке. В конце концов, на складе лежит миллионов двести запаса. Думаю, вдвоём нам точно хватит денег на дом. Ты хочешь выкупить свой старый?

Юстиэль пожал плечами. Он и впрямь не думал о возможности выкупа старого жилья.

– Можно и его, – кивнул жрец, – хотя для начала всё же стоит осмотреться, вдруг понравится что-то ещё. Не забивай пока голову…

Он чуть склонился и поцеловал Тею в лоб.

– Ладно, – девушка кивнула, прикрывая глаза, – извини, я испортила вечер…

Стало мучительно стыдно за собственное поведение. Но поделать с этим Алетейя ничего не могла – эти мысли давно грызли её изнутри, и если удавалось забыть о них на время, пока она бывала занята, то малейшая провокация поднимала такую бурю в душе, что жрица моментально скатывалась в истерику.

– Всё в порядке, – мотнул головой Юстиэль и нащупал край одеяла. Пришлось поёрзать и попыхтеть, чтобы вытащить его из-под себя. Мягкая тёплая ткань укутала плечи поникшей жрицы.

– Не кори себя. Давай спать, – даже не дожидаясь согласия, целитель обеими руками крепко обнял получившийся «кокон» и вместе с ним стал заваливаться на подушки.

– Я… – она начала что-то говорить, но прервалась, тихо рассмеявшись. – Хорошо, как скажешь.

Девушка поёрзала, поудобнее устраиваясь в тёплом одеяле, а потом подняла взгляд на целителя.

– Давай тебя тоже укроем, а то непорядок, – Тея потянула за край, высвобождая его и закинула на Юстиэля. – А то ещё замерзнешь, потом лечи тебя от простуды…

– Слетаем ещё выпьем той зелёной гадости, – в одеяло фыркнул жрец, демонстрируя своё пренебрежение к возможной болезни. – Она, говорят, не только заразу убивает, но и слабеньких асмодианских даэвов.

Теперь настал черёд Юстиэля снова ёрзать и бодать головой подушку, дабы устроиться удобнее. Объятия разжимать он и не планировал.

– Приятных снов, – угомонившись, тихо шепнул он. – И пусть ничто тебя не беспокоит.

Алетейя согласно кивнула, а потом потянулась наверх, целуя Юстиэля в подбородок.

– Спокойной ночи…

В тёплых и крепких объятиях было очень уютно. Тея даже не заметила, как погрузилась в сон. В кои-то веки ей не снились кошмары, не снилось прошлое. Девушка видела смутные пейзажи Интердики, освещённые солнцем. И ни о чем не волновалась.

====== Ловушка для убийцы ======

В Бездне не было солнца, которое под утро могло бы разбудить спящих своими лучами. И несмотря на это, Юстиэль проснулся довольно рано. Противно ныла голова, а во рту и горле стояла жуткая засуха. Тихонько выскользнув из постели, чтобы не разбудить Тею, он осторожно сгрёб с пола свои вещи и прошмыгнул во вторую половину покоев. Идея купить дом в складчину конечно была хороша, и жрец полностью был согласен с нею…, но на этот день у него были немного иные планы, аккуратно, как он думал, прикрытые покупкой жилья.

Для начала – в Элизиум, нужно зайти к алхимикам и забрать свой заказ. После – в таверну, захватить бутылку элийского вина. От одной мысли об алкоголе в миг стало тошно.

Торопливо накинув кольчужную куртку поверх рубашки, Юстиэль переместился в столицу. И уже с первым пунктом возникли проблемы. «Творцы» из алхимиков сослались на сильную занятость, потому не успели изготовить заказ в срок. Мучившемуся похмельем жрецу пришлось маяться в зале ремёсел ещё около часа. Благо, в зале поваров угостили прохладным соком и яичницей.

Уже после посещения городской таверны Юстиэль привёл себя в подобающий вид, застегнув куртку, поправив волосы и ещё раз, для верности умывшись. Под конец он коснулся самого себя слабым эфирным импульсом целителя душ, чтобы совсем убрать все последствия вчерашнего «приключения».

Элиец выглядел безупречно, невзирая на старенький видавший виды доспех. И чувствовал себя так же. Волнение коснулось его лишь в Интердике, в районе проклятых земель. Сотни «а если…» вторглись в разум, внося смуту и сомнения. В итоге Юстиэль уселся на довольно старое, поваленное ещё ударом молнии дерево, и принялся ждать. Прямо перед глазами высились мрачные руины давно заброшенного элийского поместья.

– А знаешь, говорят, что местный наследник спятил и сам стал нежитью, – не оборачиваясь, вдруг произнёс Юстиэль. Он не сомневался в том, что Рыжий уже давно ошивался на месте встречи, и не показывал носа из покрова маскировки.

– Ужасная история, в общем, – жрец невозмутимо выудил из куба бутылку вина и поднял чуть вверх, смотря на просвет насыщенную рубиновую жидкость.

– Любите вы светлые всякие страшилки сочинять, – фыркнул асмодианин, появившийся рядом, сидящим на том же дереве, что и Юстиэль. Тот не глядя протянул убийце вино.

– А давно мы так не… – начал Корунд и когтем выковырнул незамысловатую пробку.

– Ага…

– Вообще я думал, что ты обозлишься, – признался убийца и сделал глоток прямо из горлышка бутылки. Это была его маленькая слабость – Рыжий очень любил элийское вино.

– За пять лярдов? – целитель повернул в его сторону голову и улыбнулся, махнув рукой. – За вечность можно ещё очень много заработать.

– Да, – согласился Рыжий, – как и найти себе асмодианских любовников. Тоже много. – и снова отпил вина. В серых глазах поблёскивало недоверие. Но его становилось тем меньше, чем больше северянин пил вина.

– Сейчас начну мстить тебе голыми руками без оружия. – серьёзно заявил Юстиэль, перекинув ногу через бревно, чтоб оседлать его и смотреть уже исключительно на собеседника. Корунд повернулся к нему и недоуменно уставился на странного элийца. Всё-таки этот светлый не переставал удивлять его каждый раз.

– Что у тебя с губами? – заметив какой-то нездоровый блеск на обычно безупречной коже целителя, поинтересовался убийца.

– Холодно, это из-за ветра, – не моргнув и глазом, солгал Юстиэль. А у самого сердце ушло в пятки. «Сейчас поймёт, мне конец», – обречённо подумал он, уже видя себя на кибелиске в Маргосе и предвкушая объяснения с Теей, которую ну никак не хотел расстраивать после миновавшего.

Однако слегка захмелевший северянин подвоха не почуял, а подался вперёд, целуя «замёрзшего» элийца. Юстиэль зажмурился, празднуя победу. Спустя пару мгновений Корунд отстранился, недоуменно моргая. На губах остался синеватый цвет и горечь. Целитель улыбнулся и встал с бревна, рукавом куртки вытирая губы. На металлических кольцах тоже блеснула синева.

– Парализующий яд. – пояснил жрец и толкнул асмодианина ладонью в лоб. Тот хрипло втянул воздух, чувствуя, что даже дышать стало тяжело, и свалился с бревна послушной куклой. Из пальцев выпала бутылка вина, разливая на землю алую жидкость.

– А теперь мы с тобой позабавимся, – пообещал Юстиэль, склоняясь над убийцей. – Поговорим и про шрамы Теи от твоих кинжалов, и про пять лярдов…

Хищно оскалившись, Юстиэль ухватил Рыжего за запястья и волоком потащил от бревна, на котором они сидели до этого.

Когда возможность вновь управлять своим телом вернулась к новоиспечённому пленнику, он был уже крепко привязан к четырём деревянным колышкам, прочно вбитым в землю.

– Совсем страх потерял, светлый?! – зашипел Корунд, старательно извиваясь и проверяя на прочность свои путы. Каждая из верёвок охватывала запястья и щиколотки мёртвой петлёй.

– А ну развяжи меня, ты… – Рыжий запнулся, поскольку Юстиэль уже склонился к нему и приложил лезвие короткого ножа к горлу.

– Кто? – оскалился целитель. – Ну, продолжай. Давай, я слушаю.

Кончик лезвия кольнул подбородок убийцы, оставив крохотную алую точку. Но и дальнейшие ругательства Корунда стали сдавленным стоном: элиец неспешно разрезал его дублет, не страдая особой осторожностью. Лезвие задевало кожу и оставляло на ней глубокие кровоточащие порезы.

– Идиот? Кретин? Которого так легко обмануть и подставить? Ты это хочешь сказать, а? – откинув ставший ненужным нож в сторону, Юстиэль замахнулся и что было силы ударил асмодианина по лицу. Первый удар пришёлся в нос, второй в скулу, а от третьего лопнула разбитая губа. Теперь не только тело, но и лицо Рыжего были обильно залиты кровью.

Вдоволь налюбовавшись своей работой и бьющимся в путах убийцей, Юстиэль выпрямился и отступил назад. Ему пришлось ждать совсем недолго, прежде чем первая нежить почуяла запах крови.

– Развяжи, – упавшим голосом прошептал Рыжий, глядя уже исключительно на подбиравшихся к нему умертвий. – Юс!!!

Истошный крик улетел высоко в небо, когда несколько челюстей вгрызлись в грудь и шею асмодианина. Голодное чавканье заглушило болезненный стон. Юстиэль сквозь прищур смотрел на происходящее пару секунд, а затем испепелил нежить несколькими ударами молний.

– Это тебе за Тею! – снова наклонившись к Корунду, проорал он тому в лицо и наградил ещё одним ударом, а после посыпал на полученные убийцей рваные раны порошком аделлы. Рыжий тяжело, с хрипами дышал и был готов потерять сознание. Но мстительный жрец хотел растянуть удовольствие от расправы. Под действием универсального целительного средства стянулись края укусов, остановилась кровь.

Юстиэль снова отступил от своего пленника и стал дожидаться новой нежити, которой в округе было предостаточно. Он растянул пытку уже на второй час. От добродушного целителя не осталось и следа, он вспомнил главную заповедь эскадрона – ни пощады, ни жалости. Теперь он подпускал к истерзанному убийце по одному мертвецу, чтобы избавиться от риска отправить пленника на кибелиск.

И трудно сказать, что было более унизительным для едва державшегося в сознании Корунда – собственная беспомощность или издевательское исцеление, коим его периодически одаривал жрец, дабы не дать окончательно отключиться. Сознания в убийце было ровно столько, чтобы чувствовать боль и понимать происходящее.

Когда очередной голодный зомби осыпался пеплом из-за угодившей в него магической молнии, Юстиэль шагнул к странно притихшему следопыту и хорошенько пнул того. Услышав совсем тихий стон, целитель довольно кивнул и присел на корточки рядом.

– А это тебе за пять лярдов, ублюдок, – прошипел он, приподняв голову убийцы за волосы и слегка встряхнув, чтобы тот увидел, сколько злости и презрения плескалось в глазу его бывшего любовника.

*

– Киииииса… – протяжный зов донесся откуда-то издалека. Тея повернулась на спину и открыла глаза, пытаясь сфокусироваться на его источнике. В голове промелькнула мысль, что нагрянула адъютант, обычно именно она звала Алетейю «кисой». Но на деле это оказалась Маору, сидевшая на краешке кровати и насмешливо глядевшая на недоуменную жрицу. – Ты проспала поход в Сауро, ребята были очень злы.

– Который час?! – блондинка попыталась подхватиться с кровати, но тотчас зажмурилась от сильной головной боли и опустошающей жажды. – О, боги, зачем было столько пить…

Маору рассмеялась, протягивая руку и касаясь кончиками пальцев лба Теи. Под ними тускло засветилось, убирая боль.

– Мда… отвыкла от алкоголя ты, подруга.

– Ой, да ну тебя, – оскалилась жрица, всё же откидывая одеяло и потягиваясь. – Интересно, куда и как давно ушел Юс…, а что ты тут делаешь вообще?

– Вот так приемчик, – брюнетка возмущенно охнула, скрестив руки на груди. – Про поход забыла, про обещание сгонять со мной в Интердику за травками – забыла. Ты хоть имя-то моё помнишь?

– Прости, – Алетейя виновато прикусила язык. – Я вчера и правда перебрала.

Маору махнула рукой, поднимаясь с кровати.

– У тебя полчаса на сборы, иначе я тебя покусаю.

Тея молча встала, выискивая глазами подходящий доспех.

Не прошло и четверти часа, как подруги переместились в Интердику. Алетейя глубоко вдохнула тёплый и влажный воздух.

– Каааак давно я тут не была… – протянула девушка, оглядываясь по сторонам. Крепость не изменилась, вызывая своим видом противоречивые чувства в душе. Но, безусловно, приятные. – Я ещё в дом загляну, заберу арендную плату за два месяца, а потом пойдем с тобой… кстати, куда?

– Неподалёку от Медеуса, – отозвалась Маору, перебирая в кубе уже собранные травы. – Мне нужна окка.

– Ладно.

Ненадолго забежав в таверну и обзаведясь ещё сотней миллионов кинар, девушки направились к разрушенным поместьям. Разгуливавшую нежить они не боялись, и весело переговариваясь о чем-то своем, собирали темно-голубые ягоды.

За шутками жрицы набрали почти полную корзину ягод. Маору критическим взглядом окинула запас и удовлетворенно кивнула.

– Давай прогуляемся до лагеря? И оттуда уже полетим. Тут так тепло, хорошо… Хоть и пейзаж мрачный, – предложила брюнетка, выдёргивая засмотревшуюся на ползающего критона Тею из своих мечтаний.

– А? Ага, давай… Я вообще люблю Интердику. Не зря же я тут столько прожила. Может я тут даже родилась, не знаю… – девушка последний раз глянула на то, как зверушка уползла в кусты, и последовала за Маору.

– Почему ты не восстановишь себе память? Твой целитель наверняка это может. Ты больше не связана с даром, почему бы и не…

– Не хочу, – перебила Алетейя. – Пусть будет, как будет. Я не хочу добавлять себе переживаний ещё и за это. Я привыкла, что моя жизнь началась с библиотеки мудрецов, после возвращения из небытия… и даже пусть я помню всё, что было, и своё бытие целителем душ тоже, я не хочу помнить человеческую жизнь. Я даэв, Маору. А прошлое пусть будет в прошлом.

Темноволосая жрица скептически фыркнула, но промолчала. В конечном итоге, это было право Теи на собственную жизнь. Девушки дошли до развалин и остановились, оглядываясь. Тут пахло…

– Кровью, – первой сообразила Маору, – Тут прямо воняет кровью. Они кого-то сожрали?

Проследив за снующими зомби, которые не обращали на живых внимания, девушки вышли к свободному месту посреди разрушенных угодий.

– Что тут… Юстиэль?!

Целитель повернул голову на зов, искажённый гневом взгляд вперился в Тею. Девушки застали его за очередным исцелением. Он выпустил волосы своего пленника, и тот уронил затылок на обильно пропитанную кровью землю. Глаза асмодианина были закрыты, но веки чуть подрагивали, выдавая жизнь в нём.

– А вы тут что забыли? – слегка хрипло спросил Юстиэль и поднялся с коленей, небрежно отряхивая ладони. При этом он не упустил возможность ещё раз хорошенько пнуть убийцу. Голова того мотнулась в сторону, и северянин издал долгий протяжный вздох. Кровь начала тонкими струйками выбиваться из-под бурых корок, наспех затянувших укусы после использования порошка аделлы.

Со стороны послышались шаркающие шаги и тихое рычание. Новая группка нежити неспешно двигалась к лакомой добыче.

– Мне гораздо интереснее, что тут делаешь ты… – дрожащим голосом поинтересовалась Тея. И было не ясно, то ли это от ужаса и отвращения, то ли от зарождающегося гнева. – Дома он пошёл смотреть, как же!

Маору подошла ближе, разглядывая асмодианина, и присвистнула. Судя по всему, её увиденное не очень-то коробило.

– Перестарался. Он вот-вот концы отдаст. И вполне вероятно, бесповоротно. Гляди своими сенсорами, небось эфирный рисунок к балаурам покорёжил. Такие травмы, ещё и с вирусом, явно даром не пройдут.

Алетейя приблизилась, сжимая кулаки и несколько секунд смотрела на Рыжего. После чего отвернулась с тяжелым вздохом.

– Достаточно…

Юстиэль молчал. Гнев, жажда мести, что овладели им за миновавшие пару часов, плавно отпускали. Словно кобальтовые глаза Теи были чем-то таким, что пробуждало в нём человечность и милосердие, делало его тем, к которому в прошлом привыкла девушка. Жрец вздохнул и опустил взгляд на замученного асмодианина. Дело и впрямь обстояло очень плохо, но как ни старался, жалости он не испытал. И будь выбор – он поступил бы так же ещё раз. В этом Юстиэль был твёрдо уверен. Но убить даэва окончательно? .. Есть ли у него на это право, даже из мести?

– Перестарался. – тихо согласился целитель и снова склонился к асмодианину. – Но он это вполне заслужил.

– Валите отсюда, – лаконично посоветовала Маору. – Если не хотите, чтоб наши тушки поджарил поисковый отряд. Ты ведь успел связаться со своими, да?

Брюнетка заглянула в глаза северянина.

– Совсем тебе херово, мда… – обернувшись, она кивнула Тее. – Уходите. А это тельце я заберу и чуток подлатаю, после чего выпинаю в разлом.

– Зачем тебе это? – поразилась Алетейя такой благосклонности, не меньше, чем жестокости Юстиэля.

– Долги надо отдавать. Он расплатился, как я вижу, – пожала плечами Маору. – Настала моя очередь. Рассчитаюсь сейчас, пока проценты не набежали.

Распахнув портал домой, она затолкала в него северянина, пачкаясь в крови и грязи. Светловолосые даэвы остались одни посреди полянки.

– Домой… – одними губами шепнула Тея.

Юстиэль проводил Маору и исчезнувшего в портале асмодианина мрачным взглядом. Теперь настала его очередь открывать портал домой, в Маргос. Пропустив впереди себя Тею, жрец шагнул за ней. Пропахший кровью пейзаж Интердики сменился привычными покоями цитадели.

Когда под ногами вместо рыхлой почвы заброшенных пашен оказались каменные плиты, Юстиэль поджал губы. Он так и замер чуть поодаль от жрицы, не решаясь шагнуть к ней. Да и к тому же, его собственные руки всё ещё были в крови Корунда.

– Ты не должна была этого видеть, – глухо проговорил целитель, так и оставшись мрачной тенью, потупившей взгляд в пол.

– Я не стану тебя упрекать, – после долгого молчания ответила Тея, – Я… понимаю. Наверное… Или нет. Но в любом случае, ты не маленький мальчик, чтоб тебя упрекать. Но…я надеюсь, что больше такого не увижу. Не потому, что ты будешь лучше скрываться, а потому, что этого не будет…

Произнеся эту долгую тираду, жрица выдохнула. И наконец посмотрела на Юстиэля.

– Договорились?

– Договорились, – через силу кивнул Юстиэль, всё ещё глядя в пол. Испачканные в крови руки он предусмотрительно держал за спиной. Стыд сжигал его с головы до ног. Начиная свой день с плана мести, он никак не рассчитывал, что Тея увидит его таким. Были вещи, которые целитель хотел оставлять исключительно при себе, и проявленная жестокость была одной из них.

*

Корунд и впрямь приоткрыл глаза, когда ощущение верёвок, стягивавших руки и ноги, внезапно исчезло. Однако конечности всё равно не слушались убийцу, а всё тело было сплошным комком боли. Из всех мыслей ясной была только одна: «Скорее бы сдохнуть».

А облик темноволосой элийской жрицы, хмуро глядящей на него сверх вниз, Рыжий счёл бредовым видением. Сознание, подпитанное аделлой и лекарской магией озверевшего Юстиэля, никак не хотело покидать своего хозяина, заставляя того балансировать на грани реального мира и беспамятства.

Асмодианин решил, что кто-то из нежити попросту перегрыз его путы и теперь тянет тело беспомощного даэва в своё логово, чтобы сожрать. О том, что внезапно могла прийти помощь, Рыжий уже не надеялся.

Северянин был тяжёлым. От него отвратительно несло смесью крови, грязи и гнили. Пока Маору дотащила его до ванной и с трудом усадила в бадью тёплой воды, в которой была разведена аделла, она успела трижды пожалеть о своем решении и обложить нецензурными словами всю родню Корунда до пятого колена. Когда же наконец у неё получилось, девушка перевела дух. Весь доспех, не подлежащий починке, она безжалостно выбросила. Аделла здорово щипала кожу, но справлялась со своей задачей – затянуть мелкие царапины и обеззаразить глубокие.

– Что ж ты за горе-то такое… – сидя на полу и упираясь спиной в стенку бадьи, произнесла Маору. На ответ она явно не рассчитывала.

Рыжий запрокинул голову и шумно, сквозь хрип втянул воздух. Мышцы на груди и руках асмодианина напряглись, судя по всему, он хотел выбраться из воды, жгущей практически каждый сантиметр кожи. Убийца старательно пытался открыть глаза. Однако несмотря на оставленную ему возможность мыслить и чувствовать, тело не слушалось. И то ли дело было в остатках яда, то ли в потерянной крови, Корунд не знал.

– Эй, тихо там, – недовольно рявкнула Маору, когда поднятая движениями асмодианина вода выплеснулась через бортик аккурат ей на голову. Приятного было мало, учитывая, что благодаря отлипающей от тела асмодианина грязи и обильно сочащейся крови, водичка была отнюдь не чистая. Рывком поднявшись на ноги, жрица с силой надавила на грудь убийцы, не позволяя дергаться.

– Лежи ровно, – на балаурском скомандовала жрица, хотя и не была уверена, что мужчина её понимает или хотя бы слышит. – Ещё недолго.

Прикосновение чужих ладоней было совсем не тем, чего ожидал асмодианин. От удивления он снова попытался открыть глаза и сказать хоть что-нибудь. Хотя бы попросить добить, потому что подобным образом его не пытали в самых худших переделках.

Но собственный голос не желал слушаться, не получилось даже стона, не говоря уже о членораздельных словах. Слегка разомкнув губы, Рыжий затих, под руками Маору «отмокая» в целебной воде. Струйка крови зазмеилась от уголка рта, а самый глубокий укус на шее начал пузыриться, покрываясь розоватой пеной – там жгло сильнее всего.

– Чтоб тебя… – выругалась Маору, отвлекаясь от удерживания асмодианина на месте и шаря в стоящем рядом кубе. Появившееся из его недр зелье безжалостно вылили на шею, аккуратно втирая пальцами. Со своей задачей – обеззаразить, оно справлялось отлично, но большего дать не могло. Стоило элийскому зелью коснуться открытой раны на шее, Корунд закашлял. На какой-то миг ему показалось, что горло наполняется кровью с кисловатым непривычным запахом растений тёплой половины Атреи. К счастью, это была лишь паника измученного болью сознания.

Маору снова выругалась и рванула кран, открывая тёплую воду, и ухватила северянина подмышки, вынуждая сесть. Через некоторое время ванная переполнилась, и грязная вода перелилась через края, стекая к специальной дыре в полу.

– Как ты мне дорог, – выдохнула жрица, беря мочалку и осторожно смывая то, что не смылось само.

По мере смывания грязи и запёкшейся крови стало видно, в каком плачевном состоянии в целом находилось тело убийцы. Помимо довольно глубоких укусов, которые остались от тупых зубов нежити, грудь и живот покрывали тонкие порезы, будто сделанные ножом.

– Нет более жесткого существа, чем обиженный целитель, – мрачно изрекла Маору, когда на теле асмодианина не осталось видимой грязи. Пятна оставляла только кровь, продолжавшая сочиться из порезов. Если медлить, то следопыт так и умрёт, даже толком не придя в себя. Потому Маору торопливо спустила воду и достала бинты. Таскать его на кровать было бы слишком долго, да и постельное белье жалко. А вот в тёплой атмосфере ванной комнаты сделать перевязку было нетрудно. Через некоторое время Рыжий местами стал напоминать мумию. Удостоверившись, что кровотечение остановлено и убранству дома больше ничего не грозит, брюнетка похлопала убийцу по щекам, стараясь добиться внимания.

Открыть глаза для него оказалось чем-то запредельным, веки будто склеились и наполнились тяжёлой сталью. Но даже в таком состоянии Корунд не потерял упрямства. Ему до жути хотелось увидеть своего мучителя… или спасителя. В итоге несколько мгновений борьбы с самим собой принесли плоды: северянин приоткрыл глаза, стараясь сфокусировать взгляд. Облик Юстиэля с искажённым от гнева лицом внезапно смазался, обратившись в черноволосую жрицу. Брови Корунда непроизвольно поползли вверх, а уголки губ дёрнулись в улыбке, хотя эмоция вышла не очень узнаваемой.

– Кошка? – выдохнул Рыжий на асмодианском и запнулся. Как ни старался, а мир перед глазами всё равно плыл в густом белом тумане, периодически сливаясь с ним полностью.

– Смотри на меня, – резко сказала Маору, снова хлопнув по щекам следопыта. – Я сказала, смотри. Не смей сейчас отключаться. На раз-два-три ты попытаешься встать с моей помощью. Я заебалась таскать твою тушку туда-сюда. Готов? Раз, два, три!

Жрица обхватила убийцу, стараясь не давить на раны, что было довольно трудной задачей в силу их многочисленности, и помогла ему подняться. Следующим шагом было переступить края бадьи и стать на пол. Брюнетка сжала зубы, мечтая о том, чтобы поскорее доставить раненого до постели и наконец отдохнуть самой. За час пребывания с ним она умаялась так, будто провела день в лазарете. А ведь ещё не конец…

– Аргх, – прорычал-простонал Рыжий, снова жмурясь. Чтобы не упасть и не утянуть за собой элийку, он инстинктивно выкинул руку в сторону и упёрся ладонью в стенку. Когти клацнули по плитке. В вертикальном положении собственное тело начало казаться мешком, набитым иголками и калёным железом. Голова мигом закружилась, а лицо бросило в жар. Сильно ссутулившись и тяжело дыша, асмодианин медленно переставлял ноги. Отпусти жрица свою хватку – он обязательно бы плюхнулся на пол.

Когда «парочка» покинула ванную, убийца уже не мог держаться за стену, потому обхватил себя свободной рукой поперёк живота, устроив ладонь на боку. Там, видимо, болело сильнее всего.

– Будь мужиком, – гаркнула Маору прямо ему в ухо, чтоб взбодрить. – Неужели пятый офицер сдохнет от каких-то тупых зомби?! Чмо ты тогда, а не офицер, и я была права! А ну не смей тут дохнуть, мне трупы в доме не нужны! Балаур меня дёрнул добренькой побыть, надо было бросить тебя там…

Под «весёлое» сопровождение ругани, она довела его до спальни и уложила в постель. Выглядел асмодианин плохо, потому Маору решила не оставлять его одного, отложив уборку на потом. Подвинув к кровати кресло, она устроилась в нём, уперев локоть в подлокотник и положив голову на ладонь.

– Что ж ты за дебил-то такой…

– Не дождёшься, – не открывая глаза, прошептал Рыжий. Теперь, уже лёжа на постели, он вспомнил понятную элийке балаурскую речь. А губы, невзирая на боль и слабость, растянулись в пусть кривоватой, но вполне заметной ухмылке.

– Не сдохну… – на выдохе закончил асмодианин, и его голова скатилась вбок по подушке. Сознание наконец оставило его и дало на короткое время передышку. Перебинтованная грудь плавно поднималась и опускалась в такт дыханию, убийца был ещё жив.

Маору выждала ещё минут пять для верности и поднялась. Уже можно было не опасаться, что следопыт отдаст концы «вот-прямо-сейчас». А значит… уделить время себе. Возясь с ним она тоже здорово испачкалась. Но сначала надо было прибрать оставленные на полу лужи крови. Да и вымыть ванную. Маору тоскливо вздохнула – больше всего она ненавидела уборку, но…

«Ладно, зато потом вышвырнешь его к драканьей матери и забудешь об этом. Сочтётесь…», – успокаивала себя девушка, в сотый раз выжимая тряпку. Зато стать под душ после всего этого было чистым блаженством.

Как оказалось, на всё у брюнетки ушло два часа. Глянув на время, она округлила глаза и почти вбежала в комнату, проверить, жив ли ещё её подопечный. Или трупик уже можно выносить на задний двор.

Корунд всё ещё спал и явно видел не самые приятные сны. Голова металась по подушке, а сам асмодианин едва не с остервенением ёрзал, сбив и чудом не порвав постельное бельё когтями. Его правая рука, сопровождённая сдавленным стоном, съехала с кровати и повисла в воздухе. Серую кожу на запястье бороздил розоватый след от верёвки, которую использовал взбешённый Юстиэль.

Убийца хмурился и что-то бормотал сквозь сон, мешая родную речь с балаурской в чудовищную бессвязную кашу. Судя по всему, из-за ран у него поднялся жар, из-за чего взмок лоб, «приклеивая» к себе медно-рыжие пряди.