Текст книги "Истории из жизни (СИ)"

Автор книги: AnitaMidzu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 101 (всего у книги 183 страниц)

Хаора насмешливо фыркнула, выказывая скептическое отношение к подобным вещам.

– Я думаю, что тут каждый может похвастать перечнем пиздецов. Даже я.

– А сколько вы знакомы-то? – подал голос внимательно слушающий Адонис.

– Умф… – многозначительно выдал Корунд и протянул чародею полный стакан асмодианского бренди. Юстиэль задумчиво поскрёб затылок, а второй рукой обнял прильнувшую к нему супругу.

– Больше сотни лет уже… – пробормотал целитель, сощурив глаза и примерно прикидывая прошедшее время. – Тогда на том пляже мне было около 75-ти.

– Ну да, – кивнул Рыжий, – во время-то летит.

Следующий стакан убийца наполнил для Хаоры.

– Спасибо, – кивнув, произнес чародей, – поразительно. Больше ста лет, оба офицеры, и вы оба до сих пор живы и не под трибуналом…чего только не бывает, а…

Алетейя только хмыкнула, качнув головой.

– Я тоже порой удивляюсь, как эти двое живы. Столько возможностей было…

– А я раньше была элийкой, – ляпнула Хаора, отпив бренди из своего бокала, – Так что я круче. Я умерла и вернулась, правда стараниями вон того с блондинистым хвостом.

– Элийкой? Я понял, кого ты мне напоминаешь, – ностальгично улыбнулся Адонис. – Маору, офицер пятого ранга… я частенько ходил на осаду в одном альянсе с ней.

– Эй, светлый, все наши байки затмила моя кошка, – ухмыльнулся Рыжий, одной рукой обняв Хаору за плечо, и салютовал Юстиэлю бокалом, который наполнил для себя. Целитель раздал всем желавшим выпить стаканы с виски и отзеркалил жест асмодианина.

– Хаора и есть Маору, – пояснил Юстиэль, делая большой глоток. Разговор принимал такие обороты, что стоило хотя бы чуть-чуть помутить разум, чтобы воспринимать всё это.

– Охуеть, – резюмировал Адонис, протягивая свой бокал и чокаясь со всеми остальными, – видимо, я все ещё сплю.

«Я не твоя кошка! – раздался в голове следопыта возмущенный голос Хаоры, – у меня имя есть!»

– Вы как хотите, а я спать, – зевнула Сольвейг. За день девушка успела здорово наплаваться и устать. – Всем спокойной ночи!

– Я тоже, пожалуй, – кивнула София, поднимаясь вслед за бардессой. – До завтра, ребят!

Лучница скрылась в своей палатке. Аскольд раздосадованно проводил её взглядом, видимо, юноша надеялся пообщаться под бокал бренди.

«Не сердись… Хаора», – в ответ шепнул Корунд, примирительно улыбаясь. Целовать жрицу при всех он предусмотрительно не стал, хотя очень хотелось. Но зная её отношение к публичному проявлению нежностей, рисковать не стоило.

«То-то же – хмыкнула Хаора. – А то мне иногда кажется, что ты просто не помнишь, как меня зовут».

– Спокойной ночи! – нестройный хор голосов проводил упорхнувших девушек. Шисей недоуменно моргнул, когда источник тепла за спиной пропал. Страж пусть и устал за день неумелого плавания, но ещё хотел посидеть вместе со всеми. Машинально ощупывая сооружённую Сольвейг конструкцию из своих волос, воин подвинулся поближе.

– Я что-то упустил, какой там тебя юнец говоришь в дуэли победил? – с улыбкой поинтересовался он. Корунд сверкнул в сторону элийца оранжевыми глазами.

– Это был нечестный поединок, – сквозь зубы процедил он, залпом осушил остатки в стакане и подлил себе ещё. Вдохнув и выдохнув, Рыжий начал перечислять: – Под ногами был лёд, я слишком расслабился, да и он был стражем…

– Ах стражем… – с пониманием протянул Шисей и ухмыльнулся, чем только сильнее сконфузил собеседника.

– Да пошёл ты, – хмыкнул Корунд.

– В общем, жизнь полна приключений, – вздохнул Аскольд, допивая свой бренди. – Зато не скучно.

– Это да, – задумчиво поддержала его Тея, а потом внезапно обернулась к Хаоре. – Сбереги Дар, ладно? А то он как переходящее знамя у нас… нехорошо.

– В смысле? – недоуменно спросила жрица.

– А это ещё одна байка на ночь, – расплылся в улыбке Юстиэль, подливая и себе, и супруге. – Изначально целителем душ была Тея, притом очень, о-о-очень сильным. 800 лет резерв воспоминаний, да? А потом она пожалела одного дурака…

Целитель хмельно улыбнулся и ткнулся губами в скулу супруги.

– Ага, а потом он научился отрывать даэвам руки-ноги-головы… – буркнул Корунд и поёжился.

– Рыжий! – укоризненно воскликнул Юстиэль. Эту часть своей жизни он не особо любил вспоминать и стыдился её.

– Ну я правду же говорю, – у пьяного следопыта развязался язык. Перехватив инициативу, он стал рассказывать, насколько жестоким стал Юстиэль после исчезновения Алетейи и какими возможностями его наградила сила целителя душ. Даже Храм Элизиума махнул рукой на спесивого жреца, извратившего дар по своему усмотрению. Он срывался на опостылевших попрошайках, на пристававших с дуэлями авантюристах. Даже бедняга вивиан, собиравший крошки на мостовой Элизиума, лопнул как набитая перьями подушка.

Только самые отчаянные командиры брали такое «чудовище» в альянс. На осаде Кротана Берк потерял половину академии, которой устроил пробную вылазку. Кто-то из юнцов остался без руки, кто-то – без ноги.

– Знаете, – вздохнул Корунд, – я был уверен, что бессмертное существо не может настолько разительно перемениться в короткий срок. А ещё как может. Я потом зашёл в гости к этому блондинистому монстру, он ещё в Интердике жил, – убийца пожал плечами, – выпить там, покурить, ну… и всё такое.

Асмодианин отпил бренди и продолжил рассказывать. Юстиэля он нашёл на плохо освещённой кухне его дома. Целитель сидел за столом перед полупустой бутылкой виски. Рукава были засучены, а руки по локоть вымазаны в крови.

«Юс, ты ранен?..» – зашедший в дом следопыт осторожно протянул руку и коснулся плеча целителя. Юстиэль оторвался от созерцания какого-то жука с оторванными лапками. Подчиняясь силе мысли спятившего даэва, насекомое вертелось волчком. Сила целителя душ пронзила внезапного гостя от макушки до самого кончика гривы, стало холодно и больно, тоскливо.

«Зачем она так поступила? – голос Юстиэля дрожал. Вцепившиеся в лицо Корунда глаза нездорово блестели. – Мне не нужна такая вечность, понимаешь? Не нужна!»

«Юс…»

Под потолком лопнула ещё одна лампа. По измазанным кровью щекам целителя ручьями потекли слёзы. Он, запинаясь, твердил что-то про Алетейю, про идиотскую мантру, которая погасла так не вовремя, про свою трусость. Вздрагивая от каждого потока неконтролируемых эмоций, Рыжий кое-как вывел элийца на крыльцо и прикурил тому папиросу. Они стояли молча, курили и допивали остаток бренди прямо из горла.

– Рыжий! – раздосадовано воскликнул Юстиэль, оборвав рассказ. Он сидел в напряжённой позе и даже забыл про выпивку. Корунд махнул рукой и продолжил:

– А потом он просто взял и… выключился, – убийца щёлкнул пальцами. – Тогда я и узнал, что такое трата резерва сил целителя душ. Пришлось тащить на постель. Вот так один мой знакомый жрец испортил пьянку… – Рыжий вздохнул.

– Ага, – поддакнул Юстиэль, умолчав о том, что в конце «слышал» мысли убийцы, уложившего его на кровать. «Он любит её до сих пор, а ты… – думал Корунд, укрывая потерявшего сознание элийца пледом. – Просто развлечение на одну-две ночи».

– Ну что ты вот нарассказывал, ужасов каких-то, – тряхнув головой, очнулся Юстиэль и окинул взглядом притихшую компанию. – Эй, а хотите я вам свою татуировку покажу?!

Целитель отставил стакан в сторону и, неловко поднявшись на ноги, ухватился за пояс своих шорт.

– Да я видел, – равнодушно фыркнул Корунд и отпил из стакана, медленно понимая, что и при ком сказал.

– Что…значит…видел?! – до этого завороженно молчавшие женщины подскочили одновременно.

Тея никогда особо не говорила с Юстиэлем о том, что было, когда её не было. Не хотела знать, боялась, что жрец особо по ней не скучал…, а на деле оказалось по-другому. Это грело душу и заставляло себя чувствовать чуть виноватой. Но сказанная убийцей фраза заставила живо забыть это ощущение.

Бардесса кинула на супруга гневный взгляд.

«Спишь на улице», – мысленный импульс от Хаоры был исполнен холода и спокойствия. И убийца, и целитель одинаково виновато изогнули брови. Юстиэль покачнулся, машинально трогая пуговицу на шортах.

«Ну кошка… – мысленно взмолился Корунд. – Грехи былой молодости. Не наказывай так сурово».

– Не хотите, да? Ну ладно, – вздохнул Юстиэль и неловко плюхнулся обратно, опрокинув свой стакан с остатком выпивки. – А, балаур!

Целитель фыркнул и потянулся за бутылкой, наливая ещё.

– А я, между прочим, не единственный, кто испортил пьянку, – заявил он и сделал пару глотков. Алкоголь развязал язык не только Корунду, в которого упёрся выразительный взгляд элийца. Юстиэль начал свой рассказ о прошлом. Это случилось немногим позже той ночи, о которой рассказывал Корунд.

Теперь настал черёд асмодианина приносить выпивку. Невзирая на страшную загруженность по службе, Рыжий умудрился вырваться в Интердику, хотя в течение дня Берк гонял его и в хвост, и в гриву. Всё тело устало настолько, что Корунд едва прошёл от разлома через болота.

– А потом… потом… – задыхаясь от возмущения, торопливо заговорил Юстиэль.

– Мы выпили по паре стопок, – спокойно отозвался асмодианин. – У меня был очень тяжёлый день, с меня семь потов сошло. Тебе, первовоену, было не понять тогда, как сильно гоняют офицерский состав в случае пиздецов.

– Да ты уснул, просто бухнулся на кровать и отключился, тоже мне, собутыльник, – фыркнул элиец.

– А я вроде душ принял… помню водичка тёплая была, я ещё позавидовал, как у вас, кур, работает водопровод… – задумчиво протянул Корунд. И тут его глаза округлились, постепенно убийца понял, о чём собрался рассказывать Юстиэль. – Молчи! – зашипел он.

Но воодушевлённый выпивкой целитель вдохновлённо продолжал свой рассказ о том, как он налил им ещё по чуть-чуть и, сунув в морозильный ящик бутылку сока для запивки, сам решил сходить в душ. Влажность и духота в ту ночь стояли страшные.

А когда вернулся в комнату, то не дозвался Рыжего. Как оказалось, следопыт на автопилоте уполз в спальню. Разбросав опостылевшие за день доспехи, он самозабвенно пускал слюни в подушку, даже не прикрывшись одеялом.

«Рыжий!.. Корунд… э-эй…», – спящий убийца не реагировал ни на какие слова и выглядел донельзя беззащитным. Вдоль его спины струилась ещё не до конца высохшая после душа рыжая грива, которую Юстиэлю всегда хотелось потрогать. Но Корунд никогда не разрешал, а тут был такой шанс и…

К тому же целителя брала досада за то, что асмодианин так быстро ушёл в нокаут. В итоге Корунд проснулся от собственного истошного вопля, когда Юстиэль не придумал ничего лучше, чем сильно укусить того за зад.

– Ну зачем… светлый, зачем… – простонал следопыт, не зная, куда деть пылающее от стыда лицо. Он сгрёб свой стакан и торопливо опрокинул в себя его содержимое.

– А ты по-моему в тот день мою татуировку видел, м? – неунывающий Юстиэль одарил сконфуженного Корунда широкой пьяной ухмылкой.

– Два придурка, – фыркнула Хаора. – Вроде взрослые даэвы, а поведение…

– О боги, и за этого даэва я вышла замуж… – Тея закатила глаза, допивая свой бокал. – Хотя что уж там, все мы не без греха…

Алетейя задумчиво глянула в сторону Хаоры.

– Мда…

Асмодианка подозрительно глянула на бардессу, чуя подвох.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… – Алетейя туманно качнула головой. – Мы были довольно близкими подругами…

– Я вот не хотел этого знать, ма, – подал голос Аскольд, о присутствии которого старшее поколение как будто забыло

– Неловкая ситуация, – пробормотал Юстиэль и взболтал остаток в бутылке.

– Кажется, теперь девчачья очередь байки травить? – тотчас подхватил Корунд, стараясь увести тему в другое русло. И асмодианин, и элиец напивались примерно с одной скоростью. Вытащенные наружу воспоминания пристыдили обоих. Хотя благодаря тёмной коже убийцы этого видно не было. Юстиэль краснел за двоих.

– Расскажу за нас двоих, – пожала плечами Тея. – Когда Юс пропадал на этом дракановом Эскадроне, а я участвовала в строительстве Маргоса, я познакомилась со своей зеркальной копией. С Маору. Я случайно сшибла её в храме ремесел…, а потом был ужин. Постепенно ужинать вместе стало традицией, ко всему добавились походы и осады. Ну и однажды мы так надрались, что очнулись очнулись в одной постели. И что я скажу…никто так не поймет женщину, как другая женщина!

– Не могу поверить… – Хаора вспыхнула, краснея едва не до корней волос. На светлой коже девушки это было видно идеально. – Неужели ты и я когда-то…

– Угу, – подтвердила Тея. – И не однажды.

«Может вместе снаружи поспим, а?..» – мысленно усмехнулся Корунд и снова протянул руку, чтобы обнять Хаору за плечо и крепко прижать к себе.

– Пойду-ка я спать, пожалуй, – ожил Шисей, гревший уши весь вечер. Темы становились всё горячее. И стражу, которому мало что светило в присутствии строгого родителя, стало не по себе. – Добрых снов извращенцам и извращенкам… и Адонису с Аскольдом тоже!

Страж попрощался, без задней мысли упомянув убийцу с чародеем отдельно. Он-то не знал, какие отношения в прошлом связывали эту парочку. Аккуратно отставив пустой стакан в сторону, он ушёл в палатку к Сольвейг. В заплетённых в косу волосах мелькнул какой-то пёстрый цветок.

Хаора молчала. Перед глазами потихоньку всплывали картинки из прошлого, такого далёкого и чуждого…

– Эй, эй, ну не кисни, подумаешь, просрали крепость, в следующий раз отберем… – на плечо светловолосой даэве лёг подбородок улыбающейся жрицы.

– Ох, Маору, тебе бы только шуточки… – Тея вздохнула, поднимая руку и поглаживая подругу по щеке.

– Ну это всяко лучше, чем сидеть с мрачной миной и страдать.

Кончика уха касаются мягкие губы. Она любила целовать Тею, та всегда стеснялась, прикрывая глаза, но ни разу не оттолкнула.

– Сейчас я тебя утешать буду, – с усмешкой продолжила Маору. Поцелуи переместились с уха на шею. Услышав первый вздох, черноволосая целительница толкнула свою подругу в сторону постели. Покои Алетейи в Маргосе повидали много всего.

Матрас мягко пружинит, когда Маору нависает над Теей. Ловкие пальцы пробегаются по застежкам кольчуги. Их доспехи одинаковы по крою, разница лишь в цвете. На пол ложится мешанина из серебра и золота.

Маору осторожно касается губ жрицы лёгким поцелуем. Тея привычно закрывает глаза. Ладонь скользит по изгибам талии, оглаживает бедро и поддевает под ногу, вынуждая пошевелиться.

– Эй, не усни там раньше времени, – Алетейя слышит насмешливый шёпот и едва заметно улыбается.

– Как же, с тобой уснёшь…

Покрывало шуршит, когда Маору сползает ниже, устраиваясь между ног своей любовницы. Сетка поцелуев ложится на внутреннюю сторону бедра. Пальцы Теи судорожно хватают простынь, когда целительница первый раз прикасается к ней языком.

«Никто не поймёт женщину так, как другая женщина, не так ли?..»

Маору всегда знала, как лучше. Поначалу медленный темп ускорялся, движения становились напористее, хотя не теряли первоначальной нежности. Громкий стон срывается с губ Теи, когда черноволосая начинает помогать себе пальцами.

– Ох… Маору!.. – Алетейя изгибается, мечется, закусывает губы и невыразимо громко стонет.

Редко, когда для первого оргазма ей понадобилось больше четырёх минут. Но брюнетка не останавливается на достигнутом. Она играет с Теей, заставляя просить, кричать, судорожно поджимать пальцы и раз за разом доходить до самого пика. Пока не попросит пощады.

Тогда Маору усмехается, перемещаясь выше и бережно обвивает руками за талию, привлекая к себе. Поцелуй ложится на ключицу, и черноволосая затихает, прислушиваясь к дыханию и сердцебиению своей подруги.

«Больше не грустишь?»

«Больше не грущу…»

Алетейя улыбается, сыто и довольно. Очень скоро она возьмет реванш, вынудив Маору кричать ещё громче. А на утро соседи будут коситься и шептаться за спиной. Но так ни разу и не подойдут, высказывая негодование по поводу шума.

– Ты раньше носила посох? – удивлённо спросила Хаора, глядя на Тею и стараясь поскорее отвлечься от увиденного. Бардесса кивнула, безмятежно пожав плечами.

– Перерождение заставило сменить профессию…

Следующей стала история о вынужденном переобучении, которое было спровоцировано испытанием высшего даэва. Тут уже каждый вставил своё слово, поражённо качая головой и вспоминая собственный обряд.Рыжий был весьма доволен своей стихией, пусть она и изменила его. Убийца не упустил возможности «добавить жара» в едва тлевший костёр.

– Позер, – хмыкнул Юстиэль, чувствуя неприятное покалывание в груди. Именно этому «факелу» он несколько раз проигрывал дуэль.

Вспомнили и Вельскуда, у которого связь с огнём была самой сильной и балаурски опасной. Занятый устройством личной жизни заклинатель наверняка мучился икотой.

– Сольвейг прошла обряд одной из первых, – задумчиво произнесла Тея, вспоминая свои переживания по поводу судьбы дочери. – А мы боялись, что она так и не станет даэвом… Ох, нет ничего хуже перспективы пережить собственных детей.

Аскольд мрачно хмыкнул.

– Она у тебя всегда есть, ма. Мы хоть и бессмертны, но в постоянной войне…и не последнего ранга даэвы.

– Помолчал бы уж, – поморщилась Алетейя, укоризненно глянув на сына.

– Что-то вас потянуло на страшилки, – поёжился Юстиэль. Не то чтобы ему и в самом деле было холодно: костёр, полотенце на плечах и близость супруги несомненно грели. Сказывалась скорее пьяная усталость. Рядом с целителем в песке было опрокинуто две пустые бутылки. Третья опустела почти на половину. Он украдкой зевнул.

– Луна что ли так действует… – подняв взгляд к небу, Юстиэль кивнул на зависшее там светило. Густые облака разошлись и открыли взорам даэвов чёрно-синее небо с бесчисленным количеством звёзд и гигантский серебристый диск. С одного бока не хватало небольшого куска.

– Давайте спать? – зевнув, предложил Адонис. Чародей, похоже, собирался выполнить годовую норму по сну за короткий срок.

– Вообще, уже можно… – поддержал его Аскольд. В итоге оба юноши попрощались с компанией и разбрелись по своим палаткам.

– Ну что, пойдём и мы? – Алетейя глянула на пьяного супруга и вздохнула. С утра надо будет припомнить ему про тату.

– Да, – удивительно, но возражать Юстиэль не стал. – У нас ещё несколько дней впереди. Успеем ещё посидеть.

Целитель прервался на то, чтобы потянуться всем телом, а опуская руки, вдруг обнял Тею и крепко прижал её к себе. Чем пьянее становился, тем сильнее его тянуло на внезапные приступы нежности и ласки.

– А мы пойдём спать? – Рыжий скосил взгляд на Хаору. Судя по всему, за чередой историй убийца напрочь забыл про озвученное девушкой требование о сне снаружи палатки.

– Спокойной ночи, – сонно моргнув, пожелал Юстиэль, кое-как поднимаясь и утаскивая за собой в нетвёрдо стоячее положение Алетейю.

– Пойдём, пойдём… – фыркнула целительница. Она не стала напоминать Корунду о своей претензии, чтоб тот в свою очередь не вспомнил о смущающих подробностях отношений Маору и Теи.

Пледы опустели. Костёр остался догорать, убаюкивая даэвов треском поленьев.

Хаора торопливо влезла в свой спальник. Застёгивая его чуть ли не под горло, жрица понадеялась, что в окружении остальных Рыжий не посмеет повторять утренний беспредел.

Минут 15 спустя с песчаной косы показались медленно бредущие тигры. Морфаз и Лейла, гулявшие весь день неизвестно где, решили почтить хозяев своим присутствием. Нежно куснув подругу за загривок на прощание, большой кот зашагал к палатке Юстиэля и Теи. Пока Лейла тихонько устраивалась на ночлег в песке неподалёку от шатра Сольвейг, Морфаз головой прободал себе путь внутрь жилища хозяина. Даэвы внутри уже давно спали. А вот соскучившемуся коту спать совсем не хотелось. Недолго думая, он ухватил край спальника, в котором сопел светловолосый целитель, и потянул его наружу. Даэв отозвался невнятным бормотанием и широким зевком.

– Милая, ещё пять минут… – тихо попросил Юстиэль и попытался перевернуться на другой бок. Застёжки спального мешка разошлись, и целитель благополучно выкатился на песок. Тащивший его Морфаз заметил это, только когда уволок пустой спальник на несколько метров. Недоуменно рыкнув, тигр вернулся за хозяином. Слюнявая пасть с острыми зубами обхватила щиколотку Юстиэля. Не протрезвевший целитель не сразу понял, что происходит. Питомец некоторое время тащил его, набивая песок под задравшуюся рубашку. Но вдруг попалась небольшая ракушка, больно царапнувшая спину.

– Эй! – Юстиэль рывком сел и не сумел подавить чудовищный зевок. – Ты меня накой из палатки вытащил, монстр?

Вместо ответа в его грудь упёрлась огромная тигриная голова. Морфаз урчал как заправский кот. Правда размером он был с хорошего бракса. Он с таким усердием «бодал» хозяина, что едва не укладывал его на песок обратно. Даэв трепал его по холке, чесал за ушами и гладил по шее.

Когда время ласки прошло, настало время игрищ. Морфаз принялся скакать вокруг сонного целителя, припадая к песку и хвостом взметая его целые тучи.

– Спать хочу, – честно признался Юстиэль и снова зевнул. Но тигра подобный ответ не устроил, он едва не за шкирку заставил целителя встать на ноги, а потом вертясь вокруг, чуть не сшиб в песок снова. Даэву пришлось ухватиться за его холку обеими руками. Морфаз торопливо зашагал вперёд.

– К-куда?.. – чтобы не растянуться в песке, Юстиэль закинул ногу на спину зверю и кое-как подтянул себя в полу-лежачее положение на него. – Не хочу в воду, Морфаз нет! Нет… ну… пфф… скотина.

В лицо ударила прохлада морских брызг, она же окутала свисавшие с боков тигра ноги. Морфаз был странным котом, не имевшим ничего против купания. Вдоволь нарезвившись в воде и даже пару раз уронив с себя хозяина, тигр поплыл к берегу. В отличие от мокрого, но уже не хотевшего спать Юстиэля, зверь был крайне доволен собой. А доведя хозяина до лагеря, поспешил упрыгать к мирно спавшей подруге.

– Хвост бы тебе открутить, – вслед хулигану фыркнул целитель и тут заметил сидевшую у костра фигуру асмодианина. Рыжий нахохлился и неотрывно смотрел в пламя.

– Ты чего не спишь? – тихо спросил Юстиэль, когда нетвёрдой походкой подошёл к нему ближе. Стоять пошатываясь было тяжело, потому целитель без раздумий плюхнулся на плед рядом. Сон был безнадёжно испорчен.

– Да так, – буркнул Корунд и приложился к бутылке с элийским виски, которую компания оставила на пляже, когда разбрелась спать. – Хаора застегнулась по самый нос, даже поцеловать себя не позволяет… недотрога.

– Дай ей время, – пожал плечами Юстиэль и потянулся, чтобы взять у Рыжего бутылку. Раз уж сидеть до утра, то выпивка не помешает.

– Ага, не все элийцы бросаются меня за задницу кусать, – ухмыльнулся Корунд, и язычки костра отразились в пьяных оранжевых глазах.

Юстиэль переменил направление руки так, будто теперь собирался ударить Рыжего по щеке. Но жест вышел таким слабым, что пальцы едва коснулись лица убийцы, хотя от неожиданности его голова и мотнулась в сторону.

– Это было не сразу, а несколько лет спустя после знакомства, – заявил Юстиэль, отобрав-таки виски у асмодианина, и сделал большой глоток.

– У нас сегодня прямо ночь ностальгии какая-то, – пробормотал Корунд и взял протянутую обратно бутылку. Виски обжёг язык и приятной горячей волной прокатился по горлу. Оба даэва уставились на костёр, разумом уплыв очень далеко в прошлое.

Пляж Герхи сменился на полумрак дома в Интердике, в котором была побита большая часть ламп и светильников. Из-за силы целителя душ в первую очередь страдали именно они.

В спальне раздался заливистый смех Юстиэля. Он вовремя отшатнулся, чтобы не получить удар локтем в нос. Укушенный убийца встрепенулся и попытался отпихнуть обидчика. Но пьяный целитель оказался проворнее сонного следопыта.

– Совсем сдурел?! – потирая болящий зад, гневно спросил Корунд. Тогда его глаза ещё были серыми, и они буквально метали молнии. Завалившийся поперёк кровати элиец продолжал хохотать. Без оружия, совершенно голый и возмущённый донельзя, этот убийца не выглядел грозно.

Рыжий поджал губы и склонился к Юстиэлю, ухватил того за плечи, царапнув кожу когтями, и рывком привёл в сидячее положение. Целитель удивлённо выдохнул, оказавшись подтянутым к следопыту. Такой прыти от только что спавшего даэва он не ожидал.

– Ну прости, – губы элийца изобразили лукавую улыбку. О содеянном он точно не сожалел. Корунд фыркнул.

– Вертел я твои «прости»… – мотнул головой он и оскалился в ухмылке, не предвещавшей ничего хорошего. От такого зубастого оскала у Юстиэля всегда бежали мурашки вдоль спины, а иногда и дрожали колени. Всё-таки у асмодиан было много общего с дикими волками.

Целитель оказался развёрнут спиной к убийце, который проворно сдёрнул полотенце, опоясывавшее его бёдра.

– О, что это? – ладонь асмодианина прошлась по правой ягодице, слегка царапая кожу кончиками когтей.

– А? – Юстиэль изогнулся, стараясь заглянуть назад, но это было бесполезно. – Моя новая татуировка.

Вскинув передние ноги, на заднице целителя гарцевал полноценный единорог. Тонкий острый рог, изящная вытянутая морда и грациозная поза – художник постарался на славу.

– Нравится?.. А-а-ай!

Теперь настал черёд Юстиэля вскрикивать. Довольно болезненный укус достался татуировке от Корунда.

– Нравится, – отозвался убийца и поспешно надавил начавшему сопротивляться целителю на спину между лопаток. А поскольку тот уже встал на колени и вскинул руки, собираясь отбиваться, то очень быстро оказался уткнут лицом в одеяло. Одну руку Рыжий заломил Юстиэлю за спину, а второй тот сам упёрся в постель, чтобы чуть приподняться и получить возможность дышать.

– Рыжий…

Пах убийцы оказался тесно прижат к приподнятому заду целителя. Плавно двигая бёдрами, Корунд заводил себя, наблюдал за реакцией Юстиэля и одновременно с этим посматривал на новую деталь на его коже. Да, она ему определённо нравилась.

Чувствуя возбуждение следопыта, целитель стал активнее ёрзать и вырываться. Перспектива получить порцию такой боли, без подготовки и смазки, его совсем не радовала.

– Рыжий, я больше не буду, – на выдохе пообещал Юстиэль. Ответом ему был тихий хрипловатый смешок. Корунд прекрасно знал, что в любой момент целитель душ может и оттолкнуть, и сильно покалечить, и даже отправить на кибелиск. Но какие бы зверства с ним не вытворял асмодианин, элиец никогда не прибегал к этой силе.

– Белокрылый лжец, – продолжая удерживать руку Юстиэля, Корунд навалился на него и шепнул это в самое ухо, коснувшись его губами и горячим дыханием. С такого положения возбуждённый член северянина точно упёрся в сжатое колечко мышц. Целитель подавился вдохом и застыл, мелко подрагивая от смеси похоти и страха.

Спустя пару секунд Корунд отстранился. Юстиэль украдкой выдохнул и сел, повернувшись к нему. Сердце больно трепыхалось под рёбрами. Убийца отполз к изголовью кровати и сел, прислонившись к нему спиной. Протянув руку, он не глядя выдвинул ящик тумбочки и выудил оттуда склянку масла.

– Я сегодня добрый, – заявил асмодианин и кинул флакон в руки элийцу. Юстиэль расплылся в кривой улыбке, открыл флакончик и вылил порцию себе на руки. Теперь склянка затеряется в складках одеяла и наверняка разольёт остатки своего содержимого, пропитав простыни терпким ароматом. Но целителю было всё равно. Он провёл правой ладонью по своему животу вниз и обхватил член кольцом маслянистых пальцев.

Корунд склонил голову набок, наблюдая. Проведённое без Алетейи время сильно изменило Юстиэля как духовно, так и физически. Он будто стал каким-то угловатым, жилистым. Едва выступавшие до этого мышцы теперь очень ярко выделялись под кожей, особенно на животе. И на руках, где вены бугрились и устремлялись к тонким запястьям.

– Не там умасливаешь, – очнувшись, заметил Рыжий и приподнял обе руки, демонстрируя свои когти. Юстиэль понял, на что намекал убийца, и чуть наклонившись вперёд, завёл свободную руку себе за спину. Он прикрыл глаза и надавил указательным пальцем на вход. Первые ощущения были не самыми приятными, но элиец не был бы собой, если бы не попытался поддразнить наблюдавшего за ним асмодианина.

Целитель протиснул палец целиком, не переставая плавно двигать рукой на своём члене. При этом он закусил губу и издал томный вздох. Корунд сглотнул слюну. Его эмоции – похоть, страсть, агрессия – буквально пульсировали на всю спальню. Юстиэль улыбнулся уголками губ, не меняя положения и продолжая неторопливо готовить себя к предстоящему. Постепенно он присоединил второй палец, растягивая мышцы и наконец-то достигая нужной точки. Теперь вздохи сменились на волне натуральные приглушённые стоны. Удовольствие, пока ещё смутное и слабое, дрожью побежало по телу. Элиец разомкнул губы и порывисто выдохнул, наклонившись ещё сильнее и слегка ускорившись.

И вдруг он остановился, выпрямился и распахнул глаза, убрав от себя обе руки. На приоткрытых губах блуждала улыбка, а в зелёных глазах мутной поволокой разлилось желание. Юстиэль подполз к Корунду ближе и, ухватив его рукой за плечо, оседлал его бёдра. Убийца удивлённо вскинул брови, не ожидая от любовника инициативы, и придержал его обеими ладонями за пояс. Целитель взял в руку член асмодианина, направляя его, и стал очень медленно опускаться. Первый стон был болезненным. Юстиэль замер, зажмурился и запрокинул голову, приняв от силы треть. Пара пальцев не шла ни в какое сравнение с достоинством следопыта. Рыжий, измученный нетерпением, стал медленно приподнимать и опускать бёдра, с каждым движением проникая чуть глубже. Но его любовник стал выпрямляться выше, протестуя против вторжения.

– Ну же, расслабься, светлый, – жаркий шёпот Корунда опалил грудь Юстиэля, губы мазнули по коже, а когтистая рука обхватила член целителя, плавно скользнув вниз и вверх. Ладони убийцы потянули тело любовника вниз, погружая источавшую жар плоть глубже в его тело. Элиец громко застонал и зарылся пальцами свободной руки в рыжую шевелюру, крепко стиснув пряди.

Больших усилий Корунду стоило не преодолеть последние сантиметры одним рывком. Юстиэль делал это сам, мучительно медленно и с краткими перерывами. Рыжий аккуратно двигал бёдрами, не позволяя себе большего, чем уже дал элиец, и опалял его грудь частым горячим дыханием.

И наконец, член убийцы полностью вошёл в тело целителя. Юстиэль оказался сидящим на бёдрах Корунда. Распахнув глаза, он выпрямился и замер, уставившись на своего любовника. В уголках глаз блестела колючая влага. Несмотря на все проведённые вместе с асмодианном ночи, каждый раз было больно.

Выждав ещё пару мгновений, Рыжий двинул бёдрами, чувствуя, как его туго обхватывают горячие мышцы. Юстиэль снова зажмурился и вцепился обеими руками в плечи убийцы. А тот уже не мог ждать и щадить любовника. Обе когтистые руки опустились на ягодицы элийца, чтобы управлять процессом. Темп сразу стал быстрым и агрессивным, обрывающим вдохи и заставляющим стонать в голос. Юстиэль был уверен, что собственное тело не выдержит подобного напора. Но едва не разрывавший его член северянина тёрся о такую чувствительную точку, что целитель был готов умолять, чтобы Корунд не останавливался.