Текст книги "Венок Альянса (СИ)"

Автор книги: Allmark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 87 страниц)

Это было единственное, что Андо чувствовал, единственное, что понимал. Сердцу больно, в груди больно, но так хорошо ему не было никогда и ни с кем. Не все барьеры упали, но то, что парень не смог держать, хлынуло потоком света в сознание мужчины. Картинки сменяли одна другую, видения с самого детства, ночи, когда Андо смотрел на небо и думал о том, что где-то там находится Вавилон-5, что где-то там живет тот человек, внутри которого была часть непередаваемого, чистого света.

«Я люблю вас. Я так сильно люблю вас. И я никогда, никогда не забуду о том, что вы дали мне»

Андо целовал его руки, спускался поцелуями по его груди и прижимался щекой к разгоряченной коже живота. В какой-то момент телепат оказался сверху, над Джоном, обхватив его бёдра ногами, кусая собственные губы не в силах сдержать стон.

«Я ваш, ваш до самой последней клетки этого тела».

Комментарий к Часть 5. ТЕРНОВНИК. Гл. 1. Потерянный рейс

Настоящая история Кэролин была, разумеется, какой-то другой, но канон об этом говорит около ничего. А телепатскую трилогию, как уже упоминалось, мы читали много позже.

И да, в шапке заявлен слэш – значит, слэш однажды должен был состояться, извините.

Иллюстрация – Офелия Александер

https://yadi.sk/i/a0dBHqiQ3MVAjA

========== Часть 5. ТЕРНОВНИК. Гл. 2. За миг до спасения ==========

Всё стихло. нет, разумеется, не всё – где-то там гудели и пищали системы, явно недовольные нетипичным управлением, шуршали под обшивкой змеящиеся чёрные провода. Но стихли все звуки паники и надежды, осталось только ровное, беспредельное отчаянье, оно заполнило собой всё, как раньше заполнял страх.

– Ну что, посчитаемся? Сколько нас тут осталось?

– Самые везучие остались… Девку больше всех жальче. В полушаге была от спасения.

– Да уж… Бедняга Рой, хорошо, хоть эту ногу ему совсем не оторвало… Надеюсь, починят… Я б вот, правду скажу, не решился вот так – я помню, сколько эта дверь весит…

– Уж да, – проворчал тот, что ломал кресло, набрасывая на голое тело куртку, – рубашку мне измочалила…

– Давайте знакомиться, что ли? Ну, что больше делать-то? Я вам, конечно, при посадке представлялся, но не думаю, что кто-то запоминал…

– Мне вот что интересно, – проговорил немолодой мужчина из пассажиров, выщёлкивая сигарету и некоторое время созерцая её в с хмурым, сосредоточенным лицом – курить на корабле, конечно, нельзя, но курить хотелось очень, – как-то эта штука попала же на корабль. Кто её пронёс? Кто-то из команды или пассажиров. Зачем?

– Ну, мы этого уже не узнаем, этот кто-то наверняка на пути к Минбару.

– А вот я не был бы так уверен. С одной стороны, спасти свою шкуру, конечно, первое побуждение… С другой – если он это притащил, наверное, он знал, что это такое. Зачем-то эта штука была ему нужна… Стал бы он бросать её и сваливать? А может быть, всё происходящее и есть его план?

Хоть зерно разумного в этом есть, подумала Виргиния, но лучше б он этого не говорил. Легко и так не было…

На нарнском грузовом транспортнике такое столпотворение происходило впервые на памяти его команды. Кэролин Ханниривер плакала, Кэролин Сандерсон обнимала её, утешая.

– Надо верить в лучшее, миссис Ханниривер. Пока наши дети живы, мы не должны терять веры.

– Такая храбрая, такая благородная… Всегда гордилась тем, что она вся в меня, а теперь мне страшно. Я всегда стремилась беречь её, несмотря на то, что она порой сама рушила все мои усилия… Я думала, что от всего её уберегла…

Миссис Ханниривер шмыгнула носом и достала новый носовой платок.

– Миссис Сандерсон… Кэролин… Простите меня. Вам тяжелей. У меня ещё двое детей, если что-то случится с Джин – мои дети вытащат меня, они не дадут горю меня убить, я знаю, они не позволят… А каково вам… Единственный сын.

– Да, Алан всё, что держит меня в жизни. Но я не потеряла его, я знаю, что не потеряла. Миссис Ханниривер, подумайте о том, что нам сорок, а им двадцать… грубо говоря… Нам кажется, что они те же беспомощные дети, которых мы когда-то водили в детский садик. Мы берегли их, да. Мы старались не отпускать их от себя надолго, ограждать от всех опасностей… И поэтому теперь нам кажется, что с опасностями они не справятся. Но они уже большие, хотя конечно, только начинают взрослую жизнь. Они сильные, они справятся. Они обязательно вернутся к нам.

– Джин не ходила в садик… с ней сидела няня… Ох, простите, я всё не о том. Джин вот сказала, что я не должна расплачиваться…. А как мне не расплачиваться? Хотя если б я не была тогда вот такой же, как она – её б на свете не было…

К сидящей в прострации Виргинии подсел мужчина, рубашку которого сожрала дверь – его звали, как теперь было известно, Андрес Колменарес.

– Если прикинуть, что мы вернулись где-то с полдороги или чуть более – то примерно через 12 часов мы будем в секторе Земли. Вопрос, что будет дальше. Он говорил что-то о том, что этой штуке что-то нужно… Интересно, о чём это?

Виргиния посмотрела на него недоумевающе.

– Ну… другие такие же штуки?

– Вариант… Раз эта дьявольская технология, чья бы она там ни была – в своём роде мыслящая, то видимо, она и чувствовать себе подобное способна. Ну хорошо, прилетит она туда, где есть ещё такая дрянь – что дальше? Даже не в том вопрос, отпустит ли она тогда нас, не знаю, нужны ли мы ей вообще… Что предполагается? Погрузить их тоже на корабль? Захватить ещё корабли и рвануть куда-то дальше?

– Откуда мы можем это знать и что толку рассуждать о том, чего не знаем?

– Ну, например, если этот мячик не сам сюда закатился, а его кто-то пронёс – вычислить, кто это и каковы его мотивы.

– Нереально! – нервно усмехнулась Виргиния, – нас здесь… сколько? 15 человек, считая Алана и тех двоих, что остались в хвосте? И мы ничего друг о друге не знаем, и не знаем, действительно ли тот, кто принёс эту штуку, остался среди нас. И откуда мы можем знать, что это было сделано действительно с умыслом, может, он представления не имел, что везёт? Может, его просто попросили доставить груз? Мы ничего не знаем! Отталкиваться не от чего!

– Об этом я не подумал, действительно… Почему-то мне настойчиво кажется, что тот, кто это вёз, знал, что делал, и имел цель. Но может, я просто параноик. Нет, если курьер ничего не знал – то его среди нас нет. Иначе б уже хоть что-то у него интересненькое вырвалось…

– Если он не один из тех двоих, что отрезаны паутиной.

– Твою мать, что ж всё так сложно…

Хауэр, поколебавшись, всё же закурил. Пилот и его сосед посмотрели на него косо, но ничего не сказали. Пожарная система, однако же, не сработала – видимо, враждебная машина отключила её за ненадобностью.

– Этот… Блескотт, Блейкок, как его… считает, что это сам пацан и есть. Я сильно сомневаюсь. Непохоже.

– Нет, я тоже не верю, что это он. Иначе зачем бы он пытался её подавить?

– Нет, вот это как раз не показатель. Если вспомнить реакцию его матери, её шок и ужас…

– Вот это как раз не показатель! В твоём розовом мире дети ничего никогда не скрывают от родителей?

– …кроме того, есть чёткое ощущение, что вот это всё – это «всё пошло не по плану». Ну, сама подумай, если б целью была какая-то хрень на Земле – зачем вообще улетать с Земли? Зачем пролетать половину пути и только потом разворачиваться, чтоб вернуться? То есть, у нас есть две неведомые зловещие цели – то, для чего первоначально эту дрянь притащили на корабль, и то, о чём говорил этот парень…

Виргиния опустила голову.

– А нам вообще обязательно об этом сейчас думать? Что мы можем-то?

– Ну, лично я не думать не могу. И вообще, а что мы можем, кроме как думать? Лично мне как-то неуютно, что один из нас, возможно, совсем не жертва обстоятельств, как все мы.

– Вот только взаимных подозрений, паранойи и драк нам сейчас не хватало, правда?

– Ай, это в любом случае не будет долгим. Долетим до Земли, и… возможно, нас просто перебьют, как тараканов. Хотя что мешает сделать это сейчас, если подумать…

– Резона особого нет. Ну или… – Виргиния бросила взгляд на оба бластера, лежащие поблизости от сплетения проводов вокруг маленькой, жалкой и в то же время опасной мальчишеской фигурки. И в этот момент поняла, что на эти бластеры время от времени посматривали все, – возможности не представилось…

– Ты думаешь о том же, о чём и я?

– Наверное. Но что делать? Положим, я знаю, что я – не злоумышленник, а кто-то ещё тут об этом знает? Дадут ли мне вообще до них добраться? Вот ты – дашь?

Андрес сверкнул из-под густых чёрных бровей насмешливыми зелёными глазами.

– Значит, что это могу быть я – ты не допускаешь?

– Может, я ничего не понимаю, но если б это был ты – ты не напоминал бы мне о бластерах, а тихонько крался за ними сам. Если б решился, да.

– Ну тоже мысль… Ну, и что делать-то? Всем дружно опустить барьеры?

Виргиния посмотрела на него так, словно усомнилась в его психическом здоровье.

– И кто на это в здравом уме пойдёт? Паранойя хорошая болезнь и сильный аргумент, но делиться всем остальным с незнакомыми непонятно кем, включая преступника, если он действительно здесь – на это согласится только больной! Кроме того, ты забыл про нормалов! Они-то должны поверить нам всем на слово?

– Ну, сговор из девяти телепатов – лиховато, нет? Хотя ты права. Нормалы тут в ущербе. Хотя, что смешно, Моралес, пилот, мне именно это и предложил – вы, мол, телепаты, вы же можете просто сканированием выявить, кто это…

Виргиния фыркнула.

– Всегда умиляло, как нормалы боготворят телепатов! Прямо всё-то мы можем, и всю подноготную видим в каждом! Они не слышали про разные пси-уровни? Про такую вещь, как ментальная иллюзия? Тьфу, да и только. Зачем мы завели этот разговор, а? мы ж сейчас должны поддерживать друг друга, а не… Эй! Чего это ты на меня так пялишься?

– Я не на тебя, – странно улыбнулся Андрес, – а на твою заколочку.

– Эй, не лапай, не твоё!

– Память об отце, значит? Это кое-что меняет…

– Лично для тебя это ничего не меняет! Пошёл вон, сволочь!

– Может, оставишь девушку в покое, а?

Андрес поднял взгляд и хищно оскалился.

– Твоего позволения забыл спросить, пси-коп!

– Во-первых, не пси-коп, у меня П10, как и у тебя, – Виктор скользнул по нему тяжёлым, неприязненным взглядом мелких бесцветных глаз, – во-вторых, девушке и так досталось. Психопат – не лучшая компания для неё. Кажется, она тебя не звала.

– Ах ты мразь!

Виргиния переводила взгляд с одного на другого. Совершенно разные, хотя что-то в них было неуловимо похожее. Виктору на вид лет сорок, темноволосый, очень высокий, можно сказать, богатырского телосложения, и мог бы быть привлекательным, если б не неопрятного вида щетина и непропорционально мелкие бесцветные глаза. Андрес несколько младше, и вот его щетина, пожалуй, не портит, даже гармонирует с его обликом. У него большие зеленые глаза, поблёскивающие, кажется, лёгкой сумасшедшинкой. Что их роднит – пожалуй, то, как сквозь нарочито сдержанный, приглушённый тон у обоих рвётся яростный рык. Как в обоих явственно, сквозь налёт цивилизованности, проглянула эта страшная звериная тоска, извечная мужская тоска от беспомощности, невозможности просто схватить врага за горло и вынуть из него душу…

– Эй, парни, парни, если вы здесь сейчас подерётесь – я вот не уверена, что вы этим поможете делу! Давайте выясним отношения, когда вернёмся на Минбар?

– Если вернёмся, – ухмыльнулся Виктор.

– Она права, – к ним, грузно переваливаясь, подошёл Хауэр, выискивающий глазами, куда бы пристроить догоревший окурок, – нам самое важное сейчас – не терять головы, не тратить время на грызню между собой, быть внимательными ко всему, что мы делаем и говорим… Нам надо понять, что нам делать, чтобы не только выжить, но по возможности победить. А мы даже слабое представление имеем, что такое наш враг и каковы его цели…

Две цели, вертелись в голове Виргинии слова Андреса. Две цели, одна изначальная, другая незапланированная. О чём говорил Алан, что это за тёмная часть его? Если она правильно поняла – просто так совпало, что на одном корабле оказались эта дрянь и Алан с этой странной программой в голове, которая в недобрый момент завладела им. Каким-то образом, она активировала, подчинила себе этот артефакт – и теперь они летят туда, куда нужно этому артефакту… или тёмной личности Алана? Кто вложил в него эту тёмную часть? И… если она держит артефакт под ментальным контролем – может быть, они, хотя бы все вместе… могли бы разрушить эту связь? Кажется, кто-то сказал, что даже не слышит ментального поля Алана. Она прислушалась. Да, она сейчас тоже не слышала. словно густое, непроницаемое тёмное облако, и хорошо понятно – только тронь, сдачи даст так, что мало не покажется. Но может быть, они, все вместе, могли бы… Совсем недолго, конечно, она общалась с Аланом, но он показался ей славным, милым парнем. Ладно, в нём есть тёмная личность, это мы поняли… Но есть ведь и светлая. Которая боролась, которая сделала всё возможное, чтобы спасти всех, на кого хватило времени. И она сейчас там, внутри, она страдает. Его необходимо спасти, освободить…

К чёрту. Может ли она решится озвучить такое предложение, если кто-то из всех этих людей – тот самый, кому принадлежал этот артефакт? Андрес прав, об этом невозможно не думать…

В блаженное горячее беспамятство ворвалась резко диссонирующая холодная, требовательная нота – сигнал вызова. Шеридан подскочил, схватился за стол, покачнувшись, но удержавшись на ногах. Что ни говори, когда выпивка в твоей жизни становится редким случаем, это сказывается… Но это не значит, что появилась какая-то такая сила, которая помешала б ему ответить на сообщение. Одной рукой застёгивая рубашку со скоростью, в которую сам бы не поверил, если б осмыслил, он нажал на приём. На экране высветилась пожилая нарнская физиономия в зыбких интерьерах рубки.

– Господин президент, наше почтение! Говорит нарнский грузовой транспортник Ши’Тар, первый пилот Г’Рок. Мы просим прощения, что беспокоим вас в столь поздний час, на Минбаре ведь сейчас ночь? Но мы подумали, что если вы не узнаете об этом как можно скорее, это может обернуться очень дурно. Полчаса назад мы подобрали в гиперпространстве спасательные капсулы с земного транспортника, следующего на Минбар, вернее, на Землю…

– Что?!

– Большинство пассажиров – телепаты. На корабле произошла странная авария, вернее, если точнее – диверсия. Каким-то образом на борту оказался артефакт, принадлежавший Теням или дракхам…

Шеридан потряс головой, искренне, но слабо надеясь, что ослышался. Остатки хмеля безнадёжно утекали с холодными мурашками по спине. Воистину, пей наслаждение жизнью, пока можешь, неизвестно, что будет завтра и даже через минуту.

– Как мы поняли из объяснения пассажиров, артефакт вступил во взаимодействие с сознанием одного из телепатов, и захватил корабль. Успели эвакуироваться почти все, но на шаттле остались, предположительно, 15 человек, включая того несчастного, что соединился с артефактом. У нас не было ни малейшей возможности их вызволить, простите. Шаттл изменил курс и движется в сторону Земли…

– Что ему нужно там?

– Можно только предполагать. Взятый под контроль телепат дал понять, что такова воля артефакта, если его погрузили на корабль на Земле, то, по-видимому, там есть и ещё что-то подобное…

– Ладно, это несущественно. Вы можете предположить, через какое время он достигнет Земли? С Землёй уже связались? С «Белыми звёздами» поблизости?

Г’Рок тяжко вздохнул.

– Мы посчитали необходимым первым делом известить вас. Мы не хотели спровоцировать панику. Вы здравомыслящий человек, имеющий опыт борьбы с подобными явлениями, на Земле наше сообщение могли принять те, кто такого опыта не имеет. Может произойти ещё больше неприятностей. Нет, я не взял бы на себя ответственность за такое решение. По нашим предположениям, скорость шаттла сопоставима с нашей, а значит, в запасе около 12 часов. Но к сожалению, в радиусе нашего сигнала нет «Белых звёзд»…

– Понял. Вы поступили правильно, Г’Рок. Мы примем меры. Благодарю вас.

– Господин президент, одна женщина из пассажиров хочет поговорить с вами. Полагает, сведенья, которые она сообщит, важны. Мы приземлимся на Минбаре не раньше завтрашнего дня, а если отправлять «Белую звезду» на перехват, это необходимо делать сейчас.

Подошедший Андо, уже полностью одетый, увидел на экране лицо немолодой темноволосой женщины, распухшее от слёз.

– Господин президент, мистер Шеридан, вы не помните меня, конечно… Я Кэролин Сандерсон.

– Сандерсон… Что-то такое… – Шеридан начал набирать сообщение для «Белой звезды», пока без конкретного адреса, продолжая бросать взгляды на экран.

– «Меченые» телепаты в криокамерах, помните? Я причинила вам… немалые проблемы тогда, в медотсеке. А теперь проблемой стал мой сын. Господин президент, он не хотел этого, клянусь! Алан добрый, хороший мальчик, я говорю это не потому, что я его мать, это правда, он не хотел причинять вред всем этим людям! Я понимаю, что прошу слишком многое, но спасите моего сына! Он не владеет собой сейчас…

– Миссис… мисс… Сандерсон, у нас мало времени, прошу, расскажите, что произошло, но кратко.

– Да-да, конечно, простите. Видите ли, Алан… Если вы помните обстоятельства, при которых мы встретились тогда… Я была беременна. Я носила Алана, когда эта машина была в моей голове. Это повлияло на Алана. Он родился с… большими проблемами. Медицина не в силах помочь ему в полной мере, только ослабить, с помощью препаратов, влияние этой тёмной личности в нём.

– Тёмной личности?

– Это сложно объяснить. Технология Теней оставила в нём след, повлияла на его мозг, когда он формировался. Алан родился после того, как машину уже извлекли из меня, но извлечь теперь из него этот след – невозможно… Обычно это проявлялось по ночам, когда он спит, его мучают ужасные кошмары, которые действуют на всех, кто оказывается рядом… Кроме меня, потому что у меня, можно сказать, иммунитет к таким вещам… но это не важно. По-видимому, эта тёмная сторона почувствовала наличие этого артефакта рядом, и взяла под контроль… и артефакт, и Алана. Он сопротивлялся, господин президент, сопротивлялся как мог, я клянусь! Но вы помните, много ли удаётся сопротивляться влиянию Теней… Он помог отпустить всех нас, он сражался с этой дрянью за каждого!

Помнил ли он? Такое не забудешь. Глаза Анны, улыбающейся, милой, обольстительной Анны, из которых смотрел кто-то другой. Кто-то, владеющий памятью их страстных писем друг другу, уютных вечеров за дурацкими комедиями и тарелкой центаврианских деликатесов, интимного шёпота в ночном полумраке – чужой, укравший не просто тело, укравший память, личность, волю… Глаза дьявола…

– Господин президент, там остались люди. Те, кого просто не успели спасти, когда он окончательно потерял контроль над этим… Это оставляет некоторую надежду, что вы не взорвёте корабль вместе с Аланом…

– Мисс Сандерсон!

– Я поняла бы, если б вы поступили так! Это ужасно, я как никто знаю, как ужасно то, что происходит с ним сейчас… Но это можно остановить! Просто разорвать связь с артефактом, дать Алану возможность принять препарат… он у него там, с собой… Мы справлялись все эти годы, и мы справимся, обещаю! Если новый мир примет нас, быть может, там смогут излечить его болезнь окончательно… Господин президент, я понимаю, что не имею права просить об этом, и всё же умоляю – сохраните жизнь моему сыну! Он всё, что у меня есть!

– Им нельзя позволить достичь Земли, – тихо проговорил Андо, – они просто уничтожат корабль. У них не будет другого выхода, и они уничтожат.

– Андо, замолчи. Никто никого не уничтожит. «Белая звезда» вылетает на перехват и…

– И что сделает? Вы сами слышали… Простите, но там – технология Теней, если это действительно так…Господин президент, я прошу вас включить меня в эту команду!

– Андо, извини, но – зачем? Что тебе там делать?

Парень лихорадочно переплетал разлохмаченные волосы.

– Спасти 15 человек, в том числе этого мальчика, конечно. Вы ведь слышали, это в его голове! Что рейнджеры могут сделать с этим? Вы знаете мою силу, господин президент. Именно ту силу, которой подобные… порождения тьмы боятся больше всего. Я смогу заблокировать эту связь, смогу заставить это освободить корабль. И кроме того… этот мальчик, Алан Сандерсон – брат моей жены, Офелии. Он и моя семья. Я могу его спасти, и я должен это сделать. Господин президент, у нас мало времени. Если вы запретите мне лететь – я, разумеется, останусь, но как бы вам не пожалеть об этом решении.

Шеридан опустошённо потёр лицо. Нет, такое не должно происходить, просто не должно. Сколько ещё раз закрывать эту теняцко-дракхианскую страницу – в последний, думали, раз? С этим необходимо разобраться… немедленно! Пока не поползли слухи, пока не поднялась паника, пока не… Телепаты и рейс в новый мир, теняцкое устройство и что оно может натворить на Земле, мир опять в полушаге от… неведомо, какой беды.

– Запрещать тебе, Андо, я не буду. Если ты уверен, что знаешь, что делаешь – делай.

– Когда старт? Есть у меня время, по крайней мере, сообщить моей жене?

– Думаю, есть. Я сообщу на «Белую звезду-44», чтобы они ждали тебя.

Андо порывисто обнял Шеридана, ткнувшись губами ему в висок, схватил рюкзак и вылетел за дверь.

Интерьер нарнского корабля явно и ощутимо подавлял всех. Размещать здесь пассажиров было совершенно негде, и люди скучковались прямо на полу в центре. Кэролин прикрыла глаза, всё это билось у неё в голове, резонируя, как голоса от гладких стен. Обрывки разговоров, переплетения судеб…

– А вас зачем на Минбар понесло, Марк? Вы не телепат, и никого вроде не провожаете.

– Да жена у меня, умница… Учёный до мозга костей… На восьмом месяце беременности подалась на эту конференцию, а то без неё она никак! Мне утром позвонили, что она в больнице… Я только зубную щётку схватил – и на вокзал… Вот сижу тут, а у меня, может быть, кто-нибудь родился уже… Я на вокзале что только по потолку не бегал, как оно там. Врачи у рогатых, может быть, и хорошие, да что бы они в человеческих младенцах понимали…

– Ну, минимум один человеческий младенец у них же там родился. Оно конечно, не совсем человеческий, а всё же…

– …Так уж простите, что я вот так ломанулся, когда уже… уже почти всё… Знаю, что свинья. Но понимаете, жена и ребёнок. Тут голова отключается. Простите.

Члены экипажа, сидевшие поодаль, молчали, опустив головы, и не говорили ничего. Это заставляло Кэролин ёжиться – ну, что можно сказать людям, которые не могут никак нарушить это молчание, не ищут ни объяснений, ни оправданий? Понятно, что у них тоже есть семьи, дети… Что вообще любой нормальный человек при виде этого испытает только одно чувство – бежать, бежать, сломя голову… Что делать? Просто делать вид, что их здесь нет? Сказать, что никто не ставит им в вину всех тех, кто там остался, в том числе бедную девочку? Раненый перестал стонать – у нарнов нашлось обезболивающее, они наложили на сломанную ногу шину, и теперь усиленно храбрился…

– Столько копили, с моей-то зарплатой, да ещё Ники учёбу заканчивала… так боялись не успеть… Что теперь делать? Как мы полетим туда без Десмонда?

– В последний момент лететь-то решили. Что за дурость, в самом деле – лететь неведомо куда, телепатский рай какой-то нашли, а муж-то нормал… Какая ни есть, но работа ж у меня, и девочки в колледже хорошем, и бросить вот это всё? А неделю назад Кайл вещи собрал и к любовнице ушёл. Ну что теперь? Дура не дура, продала квартиру, взяла девчонок, пошло оно всё к чёрту…

– Мало я на наркоте этой просидела, мало мне потом Бюро мозги компасировало? Ни мужа, ни детей, ни работы нормальной, хоть сдохну спокойно, без всего этого…

Подошла миссис Ханниривер с термосом.

– Невероятно, но он ещё горячий… Хотите? Вот зачем, скажите, брала? Что, мне в транспортнике в горячем чае бы отказали? Всё потому, что вечно набираю всего и побольше, всякой ерунды… А вот, пригодилось.

Кэролин благодарно кивнула, подержала термос в руках – хотя корпус не пропускал ни капли тепла изнутри, потом глотнула.

– Так странно… Смотрю вот на это всё… Люди, ещё вчера чужие друг другу…

– Да, я тоже обратила внимание. Совместно пережитое сближает… Можно б было предположить, что все мы станем одной большой семьёй, будем перезваниваться, справлять друг у друга Рождество, и может быть, кто-то найдёт здесь своё счастье, и будет когда-нибудь рассказывать детям, при каких удивительных обстоятельствах познакомились их родители. Но это всё вряд ли… Добрая половина из нас с Минбара отправится в новый путь, и мы больше не увидимся. Мы с вами тоже…

Кэролин мотнула головой.

– Я не полечу никуда без сына. Он всё, что у меня осталось. Я не успокоюсь, пока не добьюсь, чтоб мне вернули Ала.

– Как и я, Кэролин. Господи, это какой-то кошмарный сон… Я не верю, что это происходит на самом деле…

– Я вам завидую, миссис Ханниривер. У меня кошмаром была большая часть жизни. И вот сейчас… Я смотрю на этих людей и понимаю, что не могу подойти к ним. Боюсь… боюсь узнать – поймут ли они меня… Это раньше я думала, что я одна, что мир против меня… А потом, когда одни обрывали разговор и отворачивались, а другие, напротив, становились любезными-любезными и предлагали помощь… Я не знала, что ранило меня больше. Я поняла тогда, что в мире у меня больше не будет близких людей. Никогда, никого. Кроме сына.

– О чём вы, Кэролин, я не понимаю…

– Об отце Ала. О том, что действительно отделило меня от мира, сделало меня действительно… «меченой».

– Простите мой вопрос, а… что не так было с мистером Сандерсоном? Просто я никогда не слышала такого имени, я, конечно, не считаю себя экспертом по телепатскому делу… Вы с ним, наверное, познакомились в Корпусе?

Кэролин горько усмехнулась.

– В Корпусе, где ж ещё…

– Не может быть никаких разговоров, я лечу с тобой!

– Офелия, прекрати, это безумие!

– Всё вот это – безумие! Но я ведь сказала – все глупости отныне мы делаем вместе!

– Офелия, это не шутки. Всё это очень серьёзно. Я не могу подвергать тебя такой опасности.

– Значит, подвергать опасности себя ты можешь, и я должна принять это спокойно?

– Да! Мне никакой опасности нет, мне по силам с этим справиться! Я способен освободить этих людей и твоего брата от этой злой власти, и я не знаю, кто ещё в той же мере на это способен…

– Да, если уж мы завели об этом речь, это ведь МОЙ брат! Я должна сидеть тут спокойно, пока мой муж и мой брат неведомо где борются с неведомо чем? Ты, конечно, просто беспредельно силён, Андо, но иногда и тебе может понадобиться помощь! Мне, конечно, и в прыжке не приблизиться к твоему космическому уровню, у меня всего-то какие-то паршивые П12…

– Вот именно! Жди, я думаю, ты не успеешь соскучиться и сойти с ума от волнения, как мы с твоим братом уже будем здесь. Фриди Алион позаботится о тебе. Можешь пока рассказать ему о тех приёмах, которым меня научила, думаю, он будет счастлив узнать, что меня можно чему-то научить. Прости, Офелия, но господин Шеридан разрешил присоединиться к спасательной экспедиции мне, а не тебе. «Белая звезда-44» ждёт только меня, не задерживай наш отлёт, от него зависят жизни.

– Андо! Андо, мы ещё не договорили! Чёрта с два ты от меня так легко отвяжешься!

– А я два месяца назад из тюрьмы вышел, неделю назад мать схоронил. Пока я по околоткам галактики мотался да по тюрьмам, она архивы пересматривала, брата моего старшего искала. Писала, звонила… Оно конечно, найди поди – трёхлеткой забрали… Вроде, нашла среди беглых, может, он… Хочу хоть посмотреть на этих отправляющихся – мало ли, может, встречу его там… А вы, Метью?

– А я сестру провожал. Видели красотку в зелёном, с вот такой гривищей? Надеется там парня любимого встретить. Он когда-то сбежал из Корпуса, а она вот не решилась, потом жалела… Ну, надеюсь, воссоединятся… Мне-то на их свадьбе в любом случае было не гулять…

Виргиния вздрогнула, услышав тихий стон – Алана.

– Виргиния… Виргиния, что произошло? Где мы сейчас?

Она осторожно, косясь на подрагивающие чёрные жгуты, подползла ближе. Чёрт знает, чего можно ожидать… Но вдруг это шанс?

– Понятия не имею. Вроде, пока ещё где-то в гиперпространстве. Если тебя это успокоит, успели спастись почти все, я тут разбавляю суровую мужскую компанию, но не беспокойся, ко мне никто не домогается. Как-то, видимо, не настрой…

Алан болезненно сдвинул брови.

– Мама… мама спаслась?

– Ты меня слушал внимательно, киса? Я ж говорю, я единственный объект внимания кавалеров, если б кавалерам, разумеется, было хоть в малейшей степени до того. И твоя, и моя мамы, полагаю, сейчас на всех парах летят к Минбару. На нарнском грузовом транспортнике, но тут уж выбирать не приходится. Алан, я не знаю, что я могу сделать с этой информацией, но – что этой дряни нужно на Земле? Чего нам ждать?

– Хорошо… как хорошо… Эта штука… никого не убила?

– Насмерть вроде нет, пара раненых была, но их так же эвакуировали.

– Сколько я был без сознания?

– Я не засекала, конечно, но думаю, часа 3-4.

– Значит, время ещё есть…

– Алан, что-то надо делать! Ты сказал, что это тёмная сторона тебя… Что это значит? Откуда она в тебе? Как её убрать?

– Наверное, это невозможно. Я родился с этим.

– Чёрта с два, когда мы познакомились в космопорту, ты не изъявлял намеренье хватать непонятные артефакты и захватывать корабли!

– Но внутри меня это всё равно было. Ты ведь чувствовала это краем сознания, я видел. Ты ёжилась, сама не понимая, от чего…

– И сейчас, сейчас ведь она спит?

– Она не устаёт, это я иногда устаю подавлять её. Это можно выключить… на какое-то время… Мои таблетки, ты можешь попытаться найти их в нашем багаже…

– Твою мать, а. Ты не принял их перед полётом? И ты не держал такой важный для тебя препарат где-нибудь в нагрудном кармане?

– Держал… и выронил. Теперь они там, – он слабо кивнул в сторону двери, рядом с которой валялся измочаленный узел. Виргиния покачала головой. Под горячую руку Андреса попало многое – не только книги и планшеты, всевозможные коробочки с леденцами, едой, баночки с напитками… Кто ж мог подумать в тот момент… Выковыривать из этой помойки лекарство нечего и думать. – В наших сумках есть ещё. Просто найди их. Сандерсон… Я продержусь… столько, сколько смогу. Дам тебе пробраться. Только быстрей, прошу…

В жизни, вспоминала Виргиния фразу из какой-то книжки, всегда должно быть место подвигу. Ага, только никто не научил, как держаться подальше от этих мест… Шепча выражения, от которых её мать изобразила бы обморок, она медленно, с колотящимся сердцем проползала между чёрными жгутами. Мало ли, что будет, коснись она одного из них. Вдруг эта дрянь всколыхнётся, и в следующий раз Алан возьмёт верх ещё очень нескоро?

Получилось. Багажное отделение. Застывший тёмный ручеёк пересекает путь. Виргиния не хотела бросать взгляд в сторону служебной двери, видит бог, не хотела. Но всё же бросила… У двери лежала человеческая голова с одним плечом и рукой и смотрела вытаращенными мёртвыми глазами в потолок. Остальное, видимо, осталось по ту сторону двери, теперь заблокированной намертво. Беднягу просто перерубило дверью, взбесившейся так же, как та. Пилоту действительно ещё повезло…