355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Завадский » День Победы. Гексалогия (СИ) » Текст книги (страница 88)
День Победы. Гексалогия (СИ)
  • Текст добавлен: 10 апреля 2017, 15:30

Текст книги "День Победы. Гексалогия (СИ)"


Автор книги: Андрей Завадский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 88 (всего у книги 176 страниц)

– Черт, по нам стреляют! – пилот рванул штурвал, уводя вертолет из-под огня.

Китайский капитан, вбив в камуфлированное брюхо «Черного ястреба» еще несколько очередей, видя, как пули высекают снопы искр из металла. Торопливо сменил магазин, перенося огонь на суетившихся во дворе бойцов группы захвата.

Американский снайпер, засевший на чердаке роскошного коттеджа в пятистах метрах от цели, напрягся, когда в объективе телескопического прицела Leupold переменной кратности появился человеческий силуэт. Штаб-сержант Сто первой воздушно-штурмовой дивизии занял эту позицию двадцать минут назад. Хозяева дома едва ли были этому рады, но их разрешения никто не спрашивал. Снайперская пара, стрелок и корректировщик, просто вошли, не слушая испуганных воплей какого-то толстяка и его некрасивой жены, забившихся в кладовку при виде оружия.

– Пятьсот десять ярдов, – сообщил корректировщик, вооруженный станцией оптической разведки. – Ветер встречный.

Снайпер крепче сжал цевье полуавтоматической винтовки M110 SASR, превращаясь в живой лафет. Прицельная марка легла на середину груди противника, и стрелок нажал на спуск. Отрывисто треснул выстрел, а через три четверти секунды тяжелая пуля М118 калибра.308 «Винчестер» весом одиннадцать граммов ударила в грудь китайского разведчика, отбрасывая тело от окна.

– Цель поражена! Западный сектор чист!

Эндрю Макгуайр, услышав доклад снайпера, рявкнул в микрофон:

– Штурмовые группы вперед! Снесите к дьяволу эту стену!

Из-за угла выкатился «Хамви». Широкий люк в крыше распахнулся, и десантник, сидевший на заднем сидении, встал, опустив обе ладони на рукоятки автоматического гранатомета «Марк-19». Направив короткий толстый ствол на глухую стену, солдат нажал на гашетку, выпустив одной очередью десяток кумулятивно-осколочных сорокамилиметровых гранат М430. Одновременно еще двое бойцов, выбравшись из-под брони, выстрелили из одноразовых РПГ М136.

Такого напора стена не выдержала. Во все стороны разлетелись осколки красного кирпича, и тотчас в пролом ринулись десантники, мгновенно рассредоточивавшиеся по всему двору, обрушив огонь своих карабинов М4 на выщербленные пулями и осколками стены особняка.

Несколько бойцов ворвались внутрь. Под толстыми подошвами ботинок хрустело битое стекло, все было обсыпано толченой штукатуркой, стены покрывались оспинами пулевых отверстий. Увидев лежавшего в конце коридора человека, бежавший первым капрал нажал на спуск, вогнав короткую очередь в уже мертвое тело. В этот миг он увидел силуэт человека в полумраке комнаты.

– За ним! Он в подвале!

Подбежавший к люку десантник бросил вниз гранату, тотчас отскочив в сторону и прижавшись к стене. Под ногами глухо грохнул взрыв, из черного провала полыхнуло пламя. Десантники, держа оружие наготове, скатились вниз по узким ступеням, увидев среди посеченных осколками компьютеров окровавленное тело.

– Приказано брать живым, – напомнил командир, целившийся в противника, едва дышавшего, из пистолета. – Не шевелиться! Бросай оружие!

Китаец, по лицу которого текла кровь, выпустил из ослабевших рук взведенный «макаров». Десантники обступили его со всех сторон. Последним движением майор НОАК Шао Дуэнь достал из кармана пульт дистанционного управления, и, прежде, чем сознание отключилось, нажал до хруста в пальцах единственную кнопку. Через секунду на месте особняка взметнулся столб огня.

Заряд взрывчатки весом в полтонны разнес дом на кирпичи. Под ногами содрогнулась, будто в агонии, земля, а ударная волна, накрывшая квартал, не оставила ни одного целого стекла в радиусе километра. Не успевший удалиться на безопасное расстояние «Черный ястреб» накрыло облаком каменного крошева, и пилотам едва ужалось удержать винтокрылую машину в воздухе.

– Дьявол! – Джеймс Уоллес испуганно вскрикнул, когда по крыше «Хамви» забарабанили осколки, каменным дождем обрушившиеся на поселок. Он увидел, как обломок кирпича ударил по каске пробегавшего миом десантника, и тот свалился под колеса бронеавтомобиля.

– Ублюдки!

Выругавшись, полковник Макгуайр выскочил из машины, не слыша предостерегающих окликов своего адъютанта. Полковник бросился туда, где еще не рассеялась дымная пелена. На месте особняка осталась только неровная воронка, засыпанная горячим пеплом. По краям ее угадывались остатки стен. Всюду лежали тела убитых десантников, кричали от боли раненые.

– Господи! – Эндрю Макгуйар опустился на колени над телом солдата, которому полностью оторвало голову. – Какого черта, цэрэушник?! Ты подставил моих людей!

– Вы знали, полковник, что это опасно! Никто не догадывался, что чертовы китайцы заложат под дом вагон взрывчатки!

Уоллес, стоя в паре шагов от Макгуайра, озирался по сторонам, всюду видя кровь, искалеченные тела, разорванные на куски чудовищным взрывом. От чудовищной картины разрушения агенту ЦРУ, не впервые видевшему человеческие смерти, стало не по себе. Вокруг суетились десантники, а Джеймс стоял посреди этого хаоса и подавленно озирался.

– Черт, как после бомбежки, – потерянным голосом произнес полковник, провожая взглядом санитаров, забравших изуродованное тело.

– Нужно осмотреть здесь все, – распоряжался между тем метавшийся по пепелищу Джим Уоллес. – Каждый камешек! Соберите все останки, направьте их лабораторию, как можно скорее. Нужно установить личности тех, кто подорвал здесь сам себя. Если выяснится, что это люди из китайской разведки, их офицеры, мы возьмем Пекин за яйца так, что узкоглазые не посмеют шелохнуться!

Еще только предстояло подсчитать потери, явно исчислявшиеся десятками, а вереница санитарных машин не успела достигнуть госпиталя, когда командующий Сто первой воздушно-штурмовой дивизией Армии США получил первое донесение о результатах операции. Альберт Костас с нетерпением ждал рапорта от полковника Макгуайра на командном пункте, а его приказов ждали десятки офицеров, украдкой бросавших нетерпеливые взгляды на генерала.

– С угрозой в тылу покончено, – удовлетворенно произнес Костас узнавший об уничтожении вражеской разведывательной группы, словно пропустив мимо ушей предварительные цифры потерь. – Теперь наши действия никто не сможет упредить! Всем группам – зеленый свет!

Поток приказов и условных сигналов хлынул по линиям связи, на миг испытавшим настоящую перегрузку. На аэродромах, расположившихся вдоль демаркационной линии, пришли в движение подстегнутые долгожданным приказом десантники. Раскручивались лопасти стоявших в полной готовности к взлету геликоптеров, а высоко над облаками взяли курс к цели беспилотные разведчики, уверенно двинувшиеся к границе американской зоны ответственности.

Беспилотный ударный самолет MQ-9A «Рипер» шел на малой высоте, едва не цепляясь двадцатиметровыми плоскостями за верхушки вековых елей, зелеными стрелами тянувшихся к небесам. Два оператора, находившиеся на американской военной базе под Архангельском, уверенно управляли машиной весом более двух тонн, заставляя ее в точности следовать складкам местности. Обычно так пытались укрыться от радаров, уходя на сверхмалые высоты, но нынешний противник не имел РЛС, зато на земле повсюду могли находиться наблюдатели, вооруженные всего лишь портативными рациями, и именно от их глаз и ушей операторы и пытались спрятать до назначенного срока боевой беспилотник.

– Мы в пятнадцати милях от точки, – сообщил один из офицеров, сверившись с показаниями спутниковой навигационной системы. – Выйдем к цели с юго-запада.

– Отлично! Оружие к бою!

Американцы синхронно коснулись приборных панелей, активируя системы наведения подвешенных под узкие прямые плоскости «Рипера» ракет и бомб. В отличие от своих предшественников, предназначенных только для разведки, «Рипер» был уже полноценным боевым комплексом, способным самостоятельно отыскивать цели и поражать их с высочайшей точностью и без какого-либо риска для людей, им управлявших, по этому параметру отставляя далеко позади всевозможные самолеты-«невидимки».

В этом вылете MQ-9 нес максимальную нагрузку. На узле подвески под правым крылом находилась связка из четырех управляемых противотанковых ракет AGM-114K «Хеллфайр-2», в прочем, сейчас им предстояла несколько иная работа, чем прожигать броню вражеских танков. А под левой плоскостью были подвешены две пятисотфунтовые бомбы GBU-12 «Пейвуэй-2» с лазерным наведением.

Этого арсенала, дополненного высокоточной бортовой системой целеуказания, могло хватить, чтобы надолго вывести из строя крупный и хорошо защищенный объект, например, военного аэродрома или батареи ЗРК, но сейчас целью было выбрано нечто иное, не менее важное, но отлично укрытое от посторонних взглядов. Обнаружить нынешнюю цель стоило немалых усилий, и потому операторы, выводившие «Рипер» на боевой курс, чувствовали особую ответственность за предстоящее задание.

– Вижу цель, – сообщил оператор, наблюдавший за окружающим миром с помощью инфракрасной прицельно-поисковой системы Raytheon AN/ASS-52(V). – По правому борту, две мили.

– Набираем высоту! Приготовиться к атаке!

«Риппер», получив очередную команду с земли, взмыл над лесом, ложась в вираж. Объективы камер были направлены к земле, вернее, к скоплению укрытых маскировочными сетями землянок и блиндажей, одной из баз русских террористов, обнаруженной несколько дней назад из космоса. Кстати, и сейчас за маневрами беспилотника наблюдали со спутника «Ки Хоул-11», появившегося над горизонтом несколько минут назад, совершая очередной виток над поверхностью планеты.

Картинка, передаваемая с MQ-9 в режиме реального времени, появилась на большом плазменном экране в штабе Сто первой десантной дивизии, и генерал Альберт Костас вместе со своими помощниками увидел поросшую редким лесом прогалину, на которой едва угадывались очертания строений, судя по размеру, способных укрыть человек двадцать, а то и больше, обеспечив для них какое-то подобие условий для выживания на много дней.

Русские постарались на славу, опутав свой лагерь сотнями квадратных метров маскировочной сети. Им было несравнимо сложнее прятаться, чем, например, афганским боевикам, ведь здесь не было ни гор, ни глубоких пещер. И все же различить этот лагерь с высоты уже в сто метров было почти невозможно, спасали только инфракрасные приборы, для которых хитрый камуфляж не был помехой.

– Вижу три цели, – сообщил оператор. – Отставить, четыре цели. Перемещаются по периметру лагеря. Часовые!

– Ищи средства ПВО! Нужно обеспечить безопасную высадку десанта!

«Рипер» двигался по кругу радиусом в милю, центром которого стала база террористов. Он до сих пор оставался незамеченным с земли, а вот его операторы видели все, происходившее внизу. Террористы беспечно бродили по лагерю, даже не смотря вверх, не ожидая угрозы с неба.

– Пулемет на северной окраине! Пятидесятый калибр!

– Вижу! Пометил его!

– Еще один на востоке! И наверняка зенитные ракеты в блиндажах!

– Ими они воспользоваться не успеют! А это что такое? На южной окраине, видишь?

Внимание оператора привлекла непонятная конструкция, накрытая маскировочной сетью, полностью размывавшей ее истинные очертания.

– Возможно, радиостанция, – с сомнением произнес вглядывавшийся в мерцание монитора офицер. – Не похоже, что это оружие.

Слышавший переговоры операторов Костас понял, что база террористов неплохо для их возможностей прикрыта от атаки с воздуха. Два хорошо замаскированных тяжелых пулемета с легкостью могут уничтожить вертолеты с десантом, но сейчас они уже были на мушке, оставалось только спустить курок. И Альберт Костас, вспомнивший вдруг свой недавний провал, гибель десятков своих парней, скомандовал:

– Начать атаку! Огонь!

Лазерный луч, невидимый для невооруженного взгляда, вонзился в один из крупнокалиберных пулеметов, точно копье. Одно движение руки оператора – и параллельно ему к земле падает сошедшая с пилона ракета AGM-114. ПТУР, упавшая огненной каплей из небесной черноты, поразила цель с нулевым отклонением, и над лесным лагерем прогремел первый взрыв.

– По цели два – пуск!

Второй «Хеллфайр» промчался над погруженным в сон лесом, прямым попаданием уничтожив второй пулемет, так и не успевший сделать ни одного выстрела. Партизаны, разбуженные взрывами, только успели соскочить с коек и нар, когда бомба «Пэйвуэй» с лазерным наведением пробила свод одного из блиндажей, разорвавшись внутри. К небу взметнулся столб пламени, ударная волна сбила с ног немногих успевших выбраться наружу бойцов. А небо над головами оглушенных, растерянных, перепуганных людей уже раскалывалось от рокота турбин приближавшихся вертолетов.

Пол десантного отсека Ми-8АМТШ неожиданно провалился из-под ног, заставив выругаться командира взвода Сил внутренней безопасности. В этот момент пилот летевшего на низкой высоте, над самыми верхушками деревьев вертолета, высунувшись на миг из кабины, крикнул сквозь гул двигателей:

– Снижаемся! Всем приготовиться! Минута до точки высадки!

Полицейские, сидевшие вдоль бортов, разом опустили на головы каски, затягивая ремешки под подбородками. Раздался лязг затворов. Группа, двадцать человек, готовилась к высадке. И точно такая же суета сейчас воцарилась на борту двух других вертолетов, шедших рядом, бок о бок.

– Бойцы, внимание, – гаркнул лейтенант, державший за цевье автомат АК-74М с ночным прицелом НСПУ-5. – Напоминаю, открывать огонь при любом намеке на сопротивление! Там должна была поработать американская авиация, но это не значит, что на земле нас не ждут! Давить огнем все, что шевелится!

Полицейские разом кивнули. Каждый боролся с волнением, как мог, и крайний инструктаж перед высадкой тоже был неплохим средством для этого. А командир продолжил:

– Пулеметчики идут первыми! Занимаете оборону, прикрываете высадку! «Вертушки», после того, как все выгрузимся, будут готовы поддержать нас с воздуха! Все, парни, собрались!

Вертолеты находились в полутора километрах от разгромленной базы партизан, когда чернильная тьма под их брюхом выплюнула, одну за другой, две зенитные ракеты. Огненные стрелы взвились навстречу вертолетам, и пилоты, дергая на себя штурвалы, разом выругались, включая устройства сброса ложных целей. Вокруг крутивших виражи винтокрылых машин повисли гроздья тепловых ракет-ловушек.

– Твою мать! – Командир взвода едва удержался на ногах, когда вертолет выполнил лихой разворот, пытаясь уйти от приближавшихся ракет.

Одна из ЗУР взорвалась в стороне, обманутая ложной целью. А вторая, скользнув у самого борта Ми-8АМТШ, настигла другой вертолет, разорвавшись в двух метрах от него. Винтокрылую машину закрутило вокруг своей оси, и лишь когда до земли оставался десяток метров, пилотам поврежденного вертолета удалось выровнять машину, совершив посадку в лесной чаще. А впереди уже открылась панорама разрушенной бомбовым ударом партизанской базы.

На насадках дульных тормозов автоматических пушек ГШ-23, установленных в подвешенных по бортам вертолета контейнерах УПК-23-250, вспыхнуло пламя. Огненные полосы протянулись к земле, распускаясь огненными цветками взрывов. Рой снарядов вспорол тьму, накрывая стальным градом все, что осталось от замаскированного лагеря. Свинцовый шторм промчался по поляне, круша все, что встречалось на пути, расчищая путь для готового к броску десанта.

– Приготовиться к высадке! – крикнул лейтенант, взяв наизготовку «калашников». Шасси Ми-8 коснулись земли, откинулась широкая кормовая аппарель, и офицер скомандовал: – Вперед, пошли!

Стальная стрекоза, молотя винтами, на несколько мгновений прижалась к изрытой взрывами земле, выпуская из своего гулкого чрева десантников. Пулеметчики, держа наперевес тяжелые «Печенеги» с лентами-«сотками», первыми сбежали вниз по пандусу, обрушив на подступавшую со всех сторон тьму длинные очереди. Цепочки трассеров наискось перечеркнули ночь.

Командира партизанского отряда смахнуло с настила нар, швырнув на пол землянки. Сверху на него посыпались клочья коры. Земля ощутимо дрожала, словно в агонии.

– Все на выход, живо, – крикнул партизан, поднимаясь на ноги и срывая со стены автомат, как всегда, заряженный и готовый к бою. – Шевелитесь! На нас напали!

Его бойцы, ничего не соображая спросонья, спрыгивали с нар, столпившись у выхода. Никто не предупредил их об атаке, станция радиоперехвата в Архангельске внезапно исчезла со связи, словно перестав существовать, и партизан разбудил грохот взрывов.

Командир первым поднялся по вырытым в земле ступеням, вдохнув холодный лесной воздух, наполненный пороховой гарью. На ходу передернув затвор АКС-74 и дослав в ствол патрон, он успел отбежать от землянки на пятнадцать шагов, всюду видя следы бомбежки и трупы часовых, застигнутых ударом на своих постах. Позади раздался оглушительный грохот, партизана оторвало от земли, швырнув на твердую, скованную ночным морозом землю, и над головой провизжали осколки.

– О, черт! – застонав, он перевернулся на спину, увидев, что землянка, вмещавшая дюжину человек, превратилась в жерло вулкана, извергающее пламя. В небе мелькнул крестообразный силуэт самолета.

Кое-как поднявшись на ноги, партизан на миг замер в растерянности, не зная, что делать и куда бежать. Вокруг все взрывалось, отлично замаскированный лагерь, служивший домом партизанскому отряду, был перепахан воронками вдоль и поперек, а большинство его обитателей погибли, даже не успев проснуться.

Новый звук накатил на базу откуда-то из-за горизонта. Партизан узнал стрекот вертолетных винтов, с каждым мгновением становившийся все более отчетливым.

Пулеметы «Утес», установленные на универсальные станки, и служившие основой ПВО небольшой базы, были уничтожены. Но у партизан оставалось еще кое-что, чего противник не мог ожидать. Командир, чувствуя, как тело пронзает боль от головы до пяток, бросился к границе лагеря. Сорвав маскировочную сеть, он опустился на сидение пусковой установки «Джигит» на которой были укреплены два тубуса ПЗРК «Игла».

– Подавитесь, суки! – мстительно произнес партизан, почти ничего не видевший сквозь кровь, залившую лицо.

Лафет развернулся в ту сторону, где находился источник звука. Тепловые головки наведения ракет захватили цель, сигнализировав зуммером, и партизан залпом выпустил обе ЗУР. Факелы двигателей стартовавших ракет вспыхнули в ночном небе сверхновыми звездами, и через несколько секунд в небе полыхнули два взрыва. А затем из-под облаков обрушился огненный шторм.

Очереди автоматических пушек ударили в считанных метрах от пусковой установки ЗРК. Вокруг партизана всюду рвались снаряды, щедро напитывая землю осколками. Взрыв прогремел рядом, воздух наполнился сталью, а в лицо пахнуло жаром, словно здесь и сейчас распахнулись адские врата. Сознание рухнуло в бездну, а когда партизан снова пришел в себя, лежащий на земле, на краю большой воронки, вокруг уже хозяйничали враги.

Вертолет, натужно ревя турбинами, медленно поднялся вверх, оставляя двадцать десантников наедине с ночной мглой. Заняв круговую оборону, полицейские выставил во все стороны стволы автоматов и пулеметов, готовые встретить стеной огня уцелевших партизан. В ночные прицелы они могли видеть то, что осталось от лагеря после удара американской авиации. На месте добротных блиндажей чернели воронки, все было перемолото в прах.

– Все знают, что делать? – напомнил лейтенант, державший наизготовку автомат. – Осмотреть здесь все, обшарить каждую щель! Первое отделение – на северную окраину, второе на южную! Третье отделение – за мной! Не расслабляйтесь, ребята!

Полицейские рассеялись по пепелищу. Держа друг друга в поле зрения, они обыскивали лагерь, всюду натыкаясь на чудовищные разрушения и останки его обитателей.

– Похоже, для нас тут работы не осталось! – глухо произнес пулеметчик, державший наперевес новенький «Печенег» с «ночником», озиравшийся по сторонам со смесью испуга и восхищения выпущенной на свободу мощью, превратившей хорошо укрепленный лагерь в братскую могилу.

– Сохранять бдительность! По периметру могут быть установлены мины, – напомнил командир взвода, сам выглядевший потрясенным увиденной картиной. – Всем смотреть под ноги!

Большая часть партизан погибла, не успев проснуться. Удар был нанесен быстро и точно, но полицейские не теряли бдительности, готовые стрелять в собственную тень. Стволы «калашниковых» очерчивали дуги, целясь в каждый темный уголок, и пальцы, замершие на спусковых крючках, сводило судорогой.

Вспышки дульного пламени полыхнули на северной окраине лагеря, и мрак наполнился рубиновыми искрами трассеров. Судя по звуку, били из РПК, хлестнув длинной, во весь «рожок», очередью по рассредоточившимся по руинам лагеря полицейским. И тут же на западной стороне наперебой «заговорили» два или три АКМ. Несколько пуль просвистели возле самой головы лейтенанта, заставив того испугано-зло выругаться.

– Пулеметчики, огонь на подавление! – крикнул полицейский. – Прижмите их!

Два «Печенега» обрушили на очаг сопротивления шквал огня, сметавший все на своем пути. Припав на колено, командир взвода развернулся в сторону опасности, крепко вжав в плечо затыльник приклада АК-74М. В окуляре ночного прицела НСПУ-5 мелькнул размытый силуэт. Попасть в горячке боя в своего офицер не опасался – все его бойцы на снаряжении носили теплоконтрастные метки, прекрасно различимые в «ночник».

Вбив в фигуру партизана две короткие очереди, лейтенант увидел, как тот согнулся, затем повалившись на землю. Еще один враг, отстреливаясь на бегу, скатился в огромную яму, оставшуюся от уютной землянки, и офицер швырнул вслед ему ребристый шар гранаты Ф-1. Грохнул взрыв, сопровождаемый жутким криком, взвизгнули осколки, рикошетом отскакивавшие от крутых склонов, полыхнуло пламя, а затем все неожиданно стихло.

– Все целы? – лейтенант, держа оружие наизготовку, встал во весь рост, озираясь по сторонам. – Командирам отделений доложить о потерях!

Трех партизан, контуженых, растерянных, уничтожили за полминуты. Полицейским короткая перестрелка стоила двух легко раненых, которым взводный санинструктор уже оказывал необходимую помощь. За это взводный мог быть спокоен, и потому переключил внимание на более важные дела:

– Внимательно все здесь осмотреть! Всех выживших – ко мне, при сопротивлении валить на месте!

– Господин лейтенант, – раздался возглас из тьмы. – Сюда, господин лейтенант! Есть живой!

Офицер, повесив АК-74М на плечо, бросился на голос, перепрыгивая через воронки-оспины, оставленные двадцатитрехмиллиметровыми снарядами и обломки бревен, торчавшие из земли. Несколько бойцов, вставших в круг, при его появлении расступились, пропуская командира.

На земле лицом вниз лежал человек. Сперва лейтенанту показалось, что партизан мертв, хотя он не был сильно покалечен, но стоявший над телом, сообщил:

– Он жив. Похоже, единственный, кто остался! Всюду трупы!

Партизан, распростершийся у ног полицейских, едва заметно пошевелился. Лейтенант, указав на одного из своих бойцов, скомандовал:

– Переверни его! Осторожнее!

Две пары крепких рук бережно оторвали от земли партизана застонавшего, переложив его лицом вверх. Затем бойцы отошли в сторону, а лейтенант опустился на корточки рядом с пленным. Партизан зашелся в кашле, содрогаясь всем телом от боли и захлебываясь собственной кровью. Он с ненавистью смотрел на полицейского, мечтая только о том, чтобы нашлись вдруг силы вцепиться тому в глотку в последнем броске, но тело уже не слушалось.

Лейтенант встал, снимая с плеча автомат. Сдвинув флажок переводчика огня в крайнее нижнее положение, он направил ствол в голову партизана. Лицо того исказилось от ненависти.

– Так надо, – произнес лейтенант отрешенным голосом. – Сегодня никто не должен выжить!

Сухо треснул одиночный выстрел, упала, звякнув о камешки, гильза, резко пахнущая пороховой гарью. Стоявший неподалеку полицейские от неожиданности вздрогнули, и кое-кто сам едва сдержался, чтобы не нажать на спуск. Лейтенант забросил «Калашников» за спину, двинувшись дальше по пепелищу и на ходу стирая с лица брызги крови. Он успел привыкнуть к подобному и не испытывал брезгливости.

– Господин лейтенант, осмотр закончен, – доложил один из взводных, оказавшийся на пути командира. – Выживших нет, только трупы!

Лейтенант кивнул с одобрением. Офицер был уверен, что теперь никто не расскажет, почему и куда исчезли партизанские отряды, сейчас тайными тропами стягивавшиеся к маленькому рабочему городку на Урале, оставив вместо себя малочисленные заслоны, всеми силами пытавшиеся отвлечь внимание противника. Конечно, вскоре все выяснится, но главное сейчас – выиграть время. Враг узнает обо всем лишь тогда, когда сам окажется под прицелом.

– Выставить оцепление! Тела собрать в центре лагеря! – принялся отдавать приказы лейтенант.

Знакомый звук турбин заставил полицейских задрать головы, выискивая в ночном небе мерцающие бортовые огни приближавшихся вертолетов. Несколько «Черных ястребов», поджарые силуэты которых были хорошо знакомы русским полицейским, прошли над пепелищем, а затем, один за другим, пошли на посадку, приземляясь в северной части лагеря. Провожавший их взглядом лейтенант невольно скривился от злости, но на его чувства всем было просто плевать. Новые хозяева тайги прибыли полюбоваться на дело своих рук.

Турбины над головой взвыли на полтона громче, и земля вдруг резко провалилась вниз. В тот момент, когда шасси десантного вертолета UH-60A «Блэкхоук» оторвались от покрытия взлетной полосы, Гарри Хопкинс схватился за привязной ремень, зажмурившись. Сидевший рядом с ним Уильям Бойз, обычно подшучивавший над фобией своего напарника, на этот раз был серьезен и тоже весьма напряжен:

– Парни из ВВС должны были расчистить для нас площадку. Думаю, не будет никаких проблем, просто небольшая прогулка.

– Твоими бы устами, билли, – покачал головой Хопкинс, который, как и его партнер, знал, как легко можно в этих местах нарваться на ракету «земля-воздух» даже над, казалось бы, безопасной территорией, и как сложно при этом остаться в живых.

– Как долго лететь? – Бойз обратился к одному из трех десантников-американцев из Сто первой дивизии, сопровождавших в этом путешествии британских репортеров.

Солдат, низкорослый жилистый негр, подвижный, как капля ртути, вытащил из ушей наушники-«затычки», и, приблизив лицо к лицу британца, сообщил:

– Лагерь террористов в сорока милях от разделительной линии. Пробудем в воздухе около тридцати минут.

Десантники вели наблюдение за проносившейся под плоским брюхом «Черного ястреба» землей, погруженной во тьму. Один из них занял место возле установленного в проеме люка пулемета «Миниган». Шестиствольное чудовище, способное выпустить в секунду сотню пуль калибра 7,62 миллиметра, могло отогнать любого врага, оказавшегося на пути, но против ПЗРК и это могучее оружие было беспомощно.

Вертолет, рассекая холодный воздух яростными ударами широких лопастей, мчался над угрюмым жутковатым лесом, и лишь изредка в стороне мелькали огоньки деревень, затерянных в глуши.

– Черт возьми, как тут могут жить люди, – негромко промолвил Бойз, наклонившись к Хопкинсу. – Здесь практически нет дорог, нет ничего, что мы называем цивилизацией. Эти русские – странные люди!

– Это их край и их жизнь, к которой они привыкли. Правда, молодое поколение бежит в большие города. Ты сам видел, сколько стоит опустевших поселков всюду. А те, кто остается, пьют от рассвета и до заката. Мало кто из местных доживет до пятидесяти, а если и доживет, то жизнь его превратится в мучения.

– И этот народ так противится американцам, которые, возможно, вытащат Россию из пучины дикого средневековья!

Журналистам было о чем задуматься. Проведя в этой стране много времени, познакомившись со многими русскими, они каждый день получали новую пищу для размышлений.

– Американцы со своим нефтепроводом несут сюда свет цивилизации, – заметил Бойз. – Строят дороги, налаживают связь. Дают этим людям работу, и тот, кто готов приложить усилия, может разбогатеть.

– И они же, пусть и руками наемников, выжигают целые деревни, устраивая массовые казни, – воскликнул Хопкинс, вспомнив увиденные недавно кадры расправы чеченских боевиков над мирными жителями, уничтоженными под видом борьбы с террористами. – Знаешь, стоит задуматься, нужен ли прогресс, купленный такой ценой! И не говори, что все это творится без ведома самих американцев!

– Их точку зрения мы знаем. Возможно, теперь сможем услышать мнение и другой стороны. Генерал Костас лично обещал нам возможность поговорить с пленными террористами!

– Это было бы сенсацией, – согласился Хопкинс, лицо которого при этой мысли приняло мечтательное выражение.

Вертолет промчался над погрузившимся в сон лесом, производившим какое-то мистическое впечатление на тех, кто смотрел с высоты птичьего полета. Казалось, он уставился на грохочущую стальную птицу мириадами глаз, внимательных, суровых, совершенно нечеловеческих, но несомненно разумных. Это был край, нетронутой природы. Налет цивилизации, принесенный сюда людьми, отвоевавшими у бескрайнего леса крохотные клочки земли для своих домов, казался хрупким, уязвимым. Впору было поверить в древних богов, покровителей леса и природы, нашедших в этих северных землях последнее пристанище.

Десантники, сопровождавшие британских журналистов, насторожились, не снимая рук с оружия. Пулеметчик щелкнул тумблером, подавая питание, и повел из стороны в сторону связкой стволов своего «Минигана». Уильям Бойз, скоса глянув на своего напарника, произнес:

– Похоже, демаркационная линия позади. Мы на «индейской территории»!

Через несколько минут «Черный ястреб» пошел на посадку, опустившись посреди большой поляны. Лишь ступив на землю, Гарри Хопкинс понял, что совсем недавно здесь и находился лагерь русских террористов. Теперь от него осталось немногое, развалины блиндажей, разрушенных точными попаданиями бомб, и трупы их обитателей.

Навстречу англичанам из тьмы возник человек в американском камуфляже и полном снаряжении.

– Я майор Гровер, командир аэромобильного батальона, – представился офицер. – Я отвечаю за вашу безопасность на месте.

– Нам здесь что-то угрожает? Я думал, вы разобрались с плохими парнями!

Хопкинс демонстративно осмотрелся. Вокруг было полно вооруженных солдат, и явно не только американцев из Сто первой воздушно-штурмовой дивизии. А еще на окраине лагеря по соседству с парой отлично узнаваемых UH-60A был виден русский вертолет, лопасти винта которого еще лениво вращались по инерции. И еще один вертолет летал над лесом, вычерчивая в воздухе круги, центром которых оставался захваченный американскими солдатами лагерь.

– Живых террористов здесь нет, – разочаровал репортеров майор. – Мы обшарили все на милю вокруг по земле и по воздуху. Тех немногих, кто уцелел после воздушного удара, уничтожили русские, высадившиеся здесь первыми.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю