355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Завадский » День Победы. Гексалогия (СИ) » Текст книги (страница 60)
День Победы. Гексалогия (СИ)
  • Текст добавлен: 10 апреля 2017, 15:30

Текст книги "День Победы. Гексалогия (СИ)"


Автор книги: Андрей Завадский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 176 страниц)

Глава 5. Ночная охота
Архангельская область, Россия 20 октября

Полицейский «уазик» медленно проехал по тихой окраинной улочке Коноши. Сидевший рядом с водителем страж порядка лениво окинул взглядом серую коробку овощебазы, возле которой была заметная не слишком напряженная суета. Сезон уборки урожая закончился совсем недавно, и теперь несколько мужиков в грязных бушлатах и камуфлированных штанах, перекликаясь осипшими голосами и матерясь, таскали сгруженные с потертого ГАЗ-53 мешки. Один за другим они исчезали в проеме распахнутых ворот овощебазы, сгибаясь под тяжестью груза, а затем возвращались уже налегке, чтоб взвалить на плечи очередной мешок.

Когда патрульная машина исчезла из поля зрения, один из грузчиков, высокий, худой, с коротко стрижеными пепельного цвета волосами, махнул рукой, скомандовав:

– Товарищи офицеры, перекур! Три минуты!

Мужики с радостью побросали мешки, кто-то и впрямь закурил, другие, в том числи и бывший за бригадира генерал Бражников, командовавший партизанскими отрядами Архангельской области, просто болтали друг с другом. Никто не заподозрил бы в этих заросших щетиной, грязных, пропахших табачным дымом людях тех самых террористов, за которыми охотилась вся американская армия, развернутая вдоль строившегося на севере нефтепровода.

– Товарищи, попрошу внутрь, – приказал Бражников, заставив кое-кого в спешке побросать на землю недокуренные папиросы. – Поработали, отдохнули, теперь пора и поговорить!

Один за другим все прошли в гулкую и душную пустоту склада, оказавшись в лишенном окон помещении, вдоль стен которого высились штабеля ящиков, а по углам громоздились какие-то мешки наподобие картофельных. В прочем, места хватило для стола и полудюжины складных стульев, на которых и расположились партизаны.

В тот момент, когда они уже готовы были начать, в склад вошел еще один человек, при виде которого многие командиры многозначительно переглянулись, кое-где послышался шепоток. Но генерал Народно-освободительной армии Китая Чжоу Байши, словно не замечая этого, прошел к столу, усевшись на остававшийся еще пустым стул.

– Что ж, все в сборе, – кивнул Бражников, обведя взглядом разом притихших партизанских командиров. – Пожалуй, можно начать, товарищи офицеры. Вопрос на сегодня один, но важный, настолько важный, что от него, возможно, в недалеком совсем будущем будет зависеть судьба нашей родины.

Те, кто тайком, путая следы, прибыл на склад на окраине Коноши, знали, что генерал Бражников не склонен к громким словам и пафосным речам. И потому прозвучавшее сейчас из уст боевого офицера казалось тем более неожиданным и значительным. Если региональный координатор партизанского движения и хотел приковать к себе намертво внимание своих подчиненных, лучшего способа сделать это невозможно было и выдумать.

– Мы ведем борьбу с захватчиками и поддерживающими их предателями всеми силами, добились определенных успехов, нанеся противнику ощутимый ущерб, но в стратегическом плане мы проигрываем, наши победы имеют значение лишь здесь и сейчас, – продолжил генерал. – Не только в Штатах, но даже и в Москве почти ничего не знают о наших успехах, и только потому, что успехи эти на самом деле недорогого стоят. Только лишь силой оружия мы не сможем ничего сделать, тем более, оружия у нас немного, как и людей, обученных и надежных. Наши китайские союзники делают все, что возможно, снабжая нас лучшим, что имеют сами. – При этих словах Бражников перевел взгляд на невозмутимого Чжоу Байши. – Но и их возможности не безграничны, к тому же, нужны бойцы, а их немного.

– В последнее время снабжение оставляет желать лучшего, – скривился полковник Федоров, бритый наголо крепыш в камуфлированных штанах и ватнике, которому трехдневная щетина на лице добавляла сходства с обычным колхозником-алкашом. Таким его и знали местные, вечно похмельного оборванца, за плечами которого, на самом деле, были обе «Чечни», Дагестан и в придачу недавняя скоротечная война с Грузией.

– Мы делаем все, что возможно, – ответил неожиданно вместо уже открывшего рот Бражникова китаец, взглянув в глаза Федорову, напротив которого и сидел. – Но американцы усилили контроль на границе, все грузы досматриваются, в воздухе дежурят истребители, в лесах и степях полно патрулей. Мы уже потеряли два самолета и десять своих людей. Это ничего не отменяет, мы готовы и впредь исполнять свои обязательства и обеспечим вас всем, что нужно, но времени придется тратить больше, а поставки осуществлять небольшими партиями.

– Мы и так на голодном пайке! В обрез всего, связи, прицелов, даже гранатометов на счет! А вы еще прелагаете ждать и довольствоваться крохами!

– Мое правительство не готово вступить в войну с США, что неизбежно, если американцы уличат нас в поставках оружия в Россию. Но если бы мы не хотели помогать, я не сидел бы здесь и не разговаривал с вами сейчас!

– Довольно! – повысил голос Бражников. – Да, всего не хватает, но это не повод для того, чтоб сложить оружие. К тому же кое-что мы можем дать вам прямо сейчас, не прибегая к помощи извне. Не только вас, собравшихся здесь, волнует будущее России, есть и еще патриоты, и пусть они не идут в атаку с оружием в руках, их вклад в борьбу не менее весом.

Генерал подошел к одному из ящиков, уложенных вдоль стены склада. Откинув тяжелую крышку, он извлек короткий, сантиметров тридцать, толстый цилиндр с резиновым наглазником и кронштейном. Положив устройство на стол, Бражников сообщил:

– Это ночной прицел НСПУ-5, он же изделие 1ПН83. Дает увеличение в три с половиной раза. При использовании в пассивном режиме, без дополнительной подсветки, позволяет распознавать лица людей на дальности до трехсот метров в ясную ночь. При отсутствии естественного освещения дальность наблюдения снижается, при использовании инфракрасного прожектора, соответственно, возрастает, как и демаскирующие признаки, в прочем. Может быть установлен на винтовку СВД или пулемет ПКМ. Полагаю, многие из вас имели дело с таким оборудованием прежде, и смогут обучить пользоваться им остальных товарищей.

Открыв другой ящик с непонятной, полустершейся маркировкой, генерал извлек еще одну массивную трубу прицела, несколько более длинную и более массивную, словно с какими-то наростами, пояснив:

– А это комбинированный прицел ПОНД-4 типа «день-ночь», пятикратного увеличения. Стандартное крепление позволяет его устанавливать как на СВД, так и на автомат АК-74М. Разумеется, необходима пристрелка оружия. В любом случае, наши шансы в бою даже с американцами, возрастают. Теперь пусть они боятся ночи, а не мы. Таких прицелов сейчас имеется десять штук, столько же и НСПУ-5. распределите их между отрядами поровну, но и с учетом потребностей и подготовки ваших людей.

Партизаны кивнули, соглашаясь. Боевого духа у них и их людей хватило бы на дивизию заморских солдат. Но когда в руках у тебя – потертый «калаш», в лучшем случае РПГ-7, а враг бросает в бой штурмовые вертолеты и вооруженные беспилотники «Предейтор», одной воли к победе может оказаться мало, и все, что ждет храбрецов – скорая гибель в сражении.

– И откуда такое добро? – с подозрением поинтересовался полковник Федоров. – И в лучшие времена у меня на всю разведроту было три-четыре прицела.

– Мы не одни сражаемся с захватчиками! Прицелы, которые я доставил, несколько недель назад поступили на снабжение вновь созданного полицейского подразделения специального назначения в Ленинградской области. А неделю назад на складе произошел пожар, уйма имущества сгорела синим пламенем. Сосчитать, сколько именно погибло в огне прицелов, невозможно, да никто и не станет этим заниматься. Так что не смейте впредь жаловаться на снабжение, вы и так получаете все, что только возможно достать. Дело не в железе, дело в нашей решимости, товарищи! У нас еще есть дело! Те, кто рассчитывает только на силу, должны понять, что сила как раз на стороне врага. Нужно бить по умам, по сердцам, и такая возможность есть. А предоставили нам ее чеченские ублюдки, которых американцы наняли якобы охранять свой нефтепровод, а на самом деле – проводить планомерное систематическое истребление населения на оккупированных территориях. Известно несколько таких фактов, например, казнь жителей деревни Некрасовки или расстрел автобуса с колхозниками.

– Об этом известно всем, с чеченцами пора разобраться раз и навсегда! – в один голос воскликнули сразу несколько партизанских вожаков. – Они должны заплатить!

– Прежде мы не проводили акций, направленных конкретно против чеченских наемников, – сообщил Бражников. – Причиной тому было нежелание нести излишние потери, бойцов и так мало, а среди чеченцев случайных людей нет, за плечами каждого огромный опыт. Это настоящие головорезы, которых натаскивали турецкие и Саудовские наставники, а оснастили всем необходимым американцы, не пожалевшие долларов ради этого. Схватка с ними стоила бы нам очень многих жизней, потому мы оставляли их безнаказанными. Но сейчас ситуация изменилась в корне. Мы дадим им бой, товарищи!

Алексей Басов уже понимал, к чему клонит Бражников. Ситуация изменилась, и изменил ее ни кто иной, как сам полковник, вернее, сидевшая под охраной в лесном лагере Жанна Биноева, бывший снайпер из банды Турпала Исмаилова.

– По достоверным данным, – генерал покосился на Басова, и остальные тоже взглянули на полковника с интересов, – чеченцы ведут видеоархив, снимая все свои подвиги. Привычка, наверное, такая.

– Инстинкты, как у зверья, – хмыкнул Федоров. – Ну ладно, на Кавказе они перед своими спонсорами отчитывались, отрабатывали зарплату, вот и ходили везде с камерами, а здесь то для кого видео? Пиндосы уж точно не одобрят!

– Как бы то ни было, у чеченцев есть записи и того, что произошло в Некрасовке, и прочих выходок. Даже самый предвзятый трибунал не сможет откреститься от таких доказательств, и мы с вами, товарищи офицеры, обязаны заполучить их. Если раньше столкновения с чеченцами носили случайный характер, теперь охота на них пойдет всерьез. Мы должны захватить видеоархив, переправить материалы в Москву, а там их уже сумеют передать в руки международных наблюдателей ООН.

– И что, после этого пиндосы смотаются? – Снова выступил Федоров, в голосе которого звучала ирония. – Так они же не при делах!

– Американцы останутся наверняка, но чеченцев они вынуждены будут отправить обратно в горы, оказавшись наедине с нами. Боевики служат для янки цепными псами, а заодно живым щитом. Мы их этого щита лишим, и тогда гибнуть в боях станут уже не никому ненужные горцы, а американские парни, за смерть каждого из которых их гребаный президент будет отчитываться перед всякими конгрессменами и иже с ними. И если кто-то сочтет, что потери слишком велики, американские войска выведут из России. Пусть не сразу, но если мы сейчас исполним задуманное, это станет намного более реально. И тогда мы победим!

Генерал Бражников вновь посмотрел в лицо каждому из своих людей, заглянул в глаза, словно надеясь в ответном взгляде увидеть сомнения, нерешительность, робость. Но те, кто тайком прибыл в Коношу из окрестных лесов, хранили спокойствие, раз сделав выбор и теперь намереваясь идти по своему пути до конца.

– Товарищи офицеры, прошу поближе. Располагайтесь поудобнее, места на всех хватит, – предложил генерал, а затем, взглянув на державшегося в сторонке майора Конюхова, потребовал: – Карту!

На стол перед Бражниковым лег подробный план южной части архангельской области. Указав на одну точку, генерал сообщил:

– База чеченцев находится здесь, это строительный городок американской нефтяной компании. Укрепленный лагерь на несколько сотен гражданских и военных, есть небольшой аэродром для вертолетов и беспилотников. Но здесь на самом деле банда Исмаилова появляется редко и не в полном составе, в основном они перемещаются вдоль периметра американской зоны ответственности, проводя зачистки деревень и устраивая «шмон» на дорогах. Маршрут нам известен, все же чеченцы не на своих двоих ходят, а дорог, пусть даже пригодных для вездеходного «Хаммера», в этом районе немного.

– У «духов» транспорт, а нам пешочком приходится, – снова поморщился от досады Федоров. – Как мы за ними будем гоняться?

– А гоняться и не нужно. Мы вынудим их прибыть в определенную точку, заманим, и будем ждать уже там. Они явятся, в этом я уверен, и попадут прямиком в засаду.

– Как это удастся? – поинтересовался уже Басов.

– Удастся, – усмехнулся в ответ не сомневавшийся в успехе, кажется, ни на йоту, генерал. – И ваши, полковник, бойцы, этому должны поспособствовать!

Алексей Басов кивнул, что-то начиная понимать. Снова его бойцам, а, возможно, и самому ему, придется рисковать, подставляясь под пули. Это было похоже на танец на лезвии ножа, но иначе никак, ведь кто-то же должен был защищать свою страну – не президентов и министров, не Москву или Кремль, а народ, простых людей, которые мечтали лишь о мирном небе над головой и о том, что никто не станет врываться ночами в их дома, убивая и насилуя по своему извращенному желанию. А ради этого полковник Басов был вполне готов прогуляться и по остро оточенному лезвию.

Сутки спустя бывший гвардии старший сержант Олег Бурцев лежал за редким кустарником, уже растерявшим свою листву. Из-за этого ненадежного укрытия боец наблюдал за серой лентой разбитого шоссе, соединявшего две деревеньки, приткнувшиеся у самой южной кромки Архангельской области. Удобно устроившись на куске брезента, брошенном на влажную и холодную землю, партизан расслабленно смотрел вдаль. Взгляд его скользил по горизонту, в то время как рука нежно касалась шероховатого пластика складывающегося приклада ручного пулемета РПК-74М, установленного на сошки. Раструб щелевого пламегасителя уставился как раз на шоссе, пока абсолютно пустое, если не считать проехавшего полчаса назад куда-то трактора. Но Олег ждал кое-кого иного.

Брезент не пропускал к телу влагу, щедро напитавшую почву, а верху Бурцев накинул на себя кусок маскировочной «лохматой» сетки, что входила в экипировку снайперов. В результате с шоссе, находившегося в сотне метров перед позицией Олега, невозможно было заметить совершенно слившегося с местностью пулеметчика, как, в прочем, и с намного меньшего расстояния.

– Они точно здесь будут? Три часа уже простатит нагуливаем, – буркнул, обращаясь к своему соседу, партизан, чувствуя, как холод от выстуженной земли сковывает тело.

Бурцев был не одинок. Вместе с ним за движением на безжизненном пока шоссе наблюдали еще трое, в том числе сам командир отряда полковник танковых войск Басов. Он, также закутавшийся с головой в масксеть, сейчас устроился по левую руку от Олега, придвинув к себе поближе автомат с подствольником и зеленый цилиндр противотанкового гранатомета PF-89. Этот китайский аналог привычной и знакомой до последней царапины отечественной «Мухи», уже проверенный в деле, партизаны зауважали, оценив его мощь, надежность и неплохую точность. И вскоре им предстояло еще раз вновь оценить их.

– Будут, – односложно ответил Басов, не отводя взгляд от горизонта, за которым терялась извилистая грязная лента разбитого шоссе. – Жди, воин!

Кроме Басова и сержанта ждали, укрывшись в становившемся с каждым новым осенним днем все более прозрачным подлеске, еще двое. Чуть в стороне залег, накрывшись лохматой накидкой от снайперского комплекта «Кикимора», Азамат Бердыев, тоже наверняка изготовивший к бою гранатомет. А четвертый партизан, расположившийся в сотне метров, у поворота, должен был подать знак, увидев любое движение со стороны уходившего к ближайшему поселку шоссе.

Звук моторов затаившиеся в подлеске бойцы услышали на несколько мгновений раньше, чем тоновый сигнал в наушниках портативных радиостанций. Пульсирующий рык донесся со стороны скрытой за поворотом шоссе деревни, ощутимо усиливаясь каждую секунду.

– Приготовились! – приказал Басов, откидывая складную пистолетную рукоятку противотанкового гранатомета и придвигая к себе коробочку подрывной машинки, соединенной огнепроводным шнуром с тремя стограммовыми шашками тротила, привязанными к подножию старой сосны, разросшейся у самого шоссе.

Бурцев тоже изготовил к бою гранатомет, а затем передернул затвор пулемета, досылая в ствол патрон, первый из сорока пяти, набитых в удлиненный рожок. Машины приближались, легкий ветерок, тянувший как раз со стороны села, принес запах бензиновой гари.

Полковник, которому не было нужды проверять своих бойцов, коснулся пальцем большой кнопки на пульте управления. Триста грамм взрывчатки – этого с лихвой хватит, чтоб свалить старое дерево, выросшее возле самой дороги, а если расположить заряд с умом, можно предугадать, в какую сторону завалится ствол. Остается лишь выждать, выбрать момент, чтобы все приготовления не оказались ненужными. Ствол сосны перекроет узкую ленту шоссе, а объехать преграду невозможно – по обе стороны овраги с крутыми склонами, настоящие противотанковые рвы, не зря именно тут и облюбовали место для засады партизаны.

Машины показались из-за поворота, два плоских широких «Хаммера», разрисованных коричнево-зелеными пятнами камуфляжа. На крыше замыкавшей машины, на турели, был установлен даже пулемет ПКМ, и из люка торчала чья-то голова в вязаной шапочке и зеленой налобной повязке. Полковник напрягся, где-то внутри включился воображаемые секундомер, отсчитывая мгновения. Джипы ехали быстро, если взорвать заряд слишком поздно, успеют просто проскочить под падающим деревом, ну а если поспешить, могут и развернуться, рванув обратно к деревне, и остановить их будет уже нечем.

– Как хозяева, мать их, – прошептал под нос себе бывший десантник, успевший насмотреться на чеченских «воинов джихада» в их родных горах. Но там бандиты были совсем другими, прятались, таились, лишь иногда нанося удары в спину, здесь же, кажется, не боялись ничего и никого, словно это они захватили страну, а не их заморские хозяева. – Погодите, выродки!

Олег Бурцев положил на плечо четырехкилограммовую пластиковую трубу гранатомета, в примитивный оптический прицел отчетливо наблюдая головной «Хаммер», даже разглядев сидевших внутри людей, не меньше, чем троих, рассмотрев и торчавшие из открытых окон стволы автоматов. Противника больше, и вооружен он серьезнее, но у партизан есть важное преимущество – никто всерьез не ожидает их появления здесь, а это значит, первый удар враг пропустит. И надо сделать так, что отвечать на огонь засады после первого залпа было уже некому.

– Начали! Бойцы, не спать!

Алексей Басов вдавил кнопку подрывной машинки, и через пару секунд раздался хлопок взрыва. Одинокая сосна окуталась облаком дыма, а затем ее ствол начал медленно клониться к земле, нависнув над шоссе. Водители «Хаммеров» увидели это, и одновременно оба ударили по тормозам, превратив свои внедорожники в отличные мишени.

– Огонь!

Олег выстрелил первым. Грохот выстрела на несколько секунд оглушил его, и когда сработал детонатор воткнувшейся в борт «Хаммера» кумулятивной гранаты, взрыв прозвучал для сержанта словно через толстый слой ваты. Внедорожник буквально смело с шоссе, сбросив в овраг, где охваченная огнем машина завалилась на бок, испуская клубы черного густого дыма.

Бердыев, позиция которого находилась чуть дальше, выстрелил с секундным опозданием, но за рулем второго «Хамви», видимо, сидел битый жизнью малый. Он резко сдал назад, и граната, вместо того, чтобы врезаться в машину, разорвалась перед ней, в десятке метров. «Хаммер» вильнул из стороны в сторону, задом съехав в кювет. А Бурцев, отбросив еще дымившийся тубус PF-89, уже подхватил свой пулемет, ловя силуэт машины в прорезь прицела.

– Олег, гаси их! – крикнул Басов, поднимая с расстеленного на земле брезента свой АК-74М с подствольным гранатометом.

Бурцев нажал на спусковой крючок, и на стволе пулемета вспыхнуло пламя, а по корпусу «Хаммера» ударил град пуль. Не размениваясь по мелочам, партизан выпустил за одну очередь почти весь рожок, буквально изрешетив машину, к счастью, не бронированную. Бронебойные пули 7Н24 с сердечником из карбида вольфрама, которыми был набит примкнутый к пулемету магазин, боеприпасы дефицитные, но каким-то чудом попадавшие на лесные базы партизан, буквально разорвали обшивку американского внедорожника, прошивая насквозь тех, кто был внутри в этот нерадостный для них миг.

Олег видел, как распахнулась дверца водителя, и кто-то вывалился из машины в овраг, возможно, еще живой, но, скорее всего, смертельно раненый. И тотчас сам Басов, словно желавший развеять все сомнения, выстрелил из подствольника. Прочертив в небе дугу, осколочный ВОГ-25 угодил точно в кювет, завершив свой недолгий полет хлопком взрыва. Возможно, тот, кто выбрался из «Хаммера», рассчитывал укрыться в овраге, но просчитался. Выпущенная навесом, словно из миномета, граната разорвалась как раз на дне впадины, наполнив ее на несколько неуловимых мгновений роем визжащих осколков, от которых не было спасения.

– Я проверю, – решил Басов, поднимаясь во весь рост и держа наперевес «калаш». – Олег, прикрывай!

– Есть!

Бурцев торопливо сменил магазин на полный, которых у него было еще полдюжины в нагрудных карманах «разгрузки», зарядил пулемет, взяв на прицел свалившийся в кювет «Хаммер». А полковник, чуть пригибаясь, двинулся к машине, тоже держа ее на прицеле. Басов обходил внедорожник по дуге, не перекрывая своему товарищу линию огня, и Олег был готов обрушить настоящий шквал свинца на «Хаммер», увидев хоть намек на движение внутри – пленных брать они сегодня все равно не собирались.

Алексей, дойдя до «Хаммера», осторожно спустился по склону оврага, скользкому от сырости. Удерживая автомат одной рукой, полковник распахнул заднюю дверцу, и под ноги ему вывалился труп какого-то бородача в американском камуфляже и вязаной шапочке с нашитым на манер кокарды флагом республики Ичкерия.

Басов, отпихнув ногой мертвеца в сторону, заглянул в салон внедорожника – на заднем сидении еще один труп, по груди наискось тянется цепочка пулевых отверстий, а все нутро машины забрызгано кровью. А вот тот, кто сидел рядом с водителем, неожиданно оказался жив. Полковник заметил слабое шевеление, а затем боевик, молодой совсем парень, не успевший даже бороду толком отрастить, застонал. Потом, повернув голову, словно ощущал чужое присутствие рядом, чеченец открыл глаза. Басов догадывался, что видит этот контуженный парень – немолодого, спокойного, немного угрюмого человека в камуфляже, грязном, потертом, как и его владелец, небритый и чумазый.

Взгляды бывшего русского офицера и чеченского боевика, на свою беду польстившегося обещанными американцами долларами и спустившегося с родных гор, встретились на мгновение. А затем Басов, не колеблясь, нажал на спуск. Автомат в его руках дернулся, выпустив короткую, в три патрона, очередь. Пули, ударившие в грудь боевика, отбросили его тело к противоположному борту машины, а полковник, уже забыв про свою жертву, двинулся вверх по склону. Он задержался лишь у выпавшего из «Хаммера» тела, отцепив от разгрузочного жилета гранату Ф-1, выдернув из нее чеку, и засунув «лимонку» под труп. Теперь, если кто-то потревожит покой мертвеца, то жить тому идиоту останется не дольше четырех секунд, а за это время из глубокого оврага не уйти далеко.

– Как там? Что за стрельба? Проблемы? – спросил полковника ожидавший того на прежней позиции Бурцев. Бердыев с четвертым их товарищем уже скрылись в лесу, и только сержант остался, прикрывая своего командира.

– Порядок полный. Один живой оставался. Надо уходить, пока здесь еще тихо!

– Скоро чухнутся, твари, – усмехнулся двинувшийся за командиром Олег, повесивший пулемет на плечо, чтобы можно было в любую секунду открыть огонь, пусть не очень точный, но плотный.

– Конечно, чухнутся! Наверняка сам амир приедет, за своих абреков мстить. Да уж скорее бы, ждать долго не охота!

Бурцев понимающе усмехнулся, стараясь бежать наравне с командиром и при этом еще контролировать фланги. В Кремлевке не должно было оставаться чеченцев, наверняка, но случается всякое, и не хотелось проморгать появление какого-нибудь заблудившегося патруля, свернувшего не на том повороте и увидевшего горящие машины своих товарищей, а также компанию уходящих к лесу людей, явно не похожих на местных грибников, да еще увешанных оружием по самое некуда.

Партизаны направились к осеннему лесу, прозрачному, уже почти не дававшему укрытия. Позади остались расстрелянные, сожженные машины, трупы чеченцев. Их, конечно, хватятся, очень скоро, начнут искать тех, кто устроил засаду, полагая, что искать надо далеко. Но на самом деле партизаны будут близко, так близко, что никто и представить не сможет, ведь для Басова и его бойцов все лишь начиналось, и погибшие в засаде чеченцы должны оказаться лишь первыми, но далеко не единственными жертвами.

Хусейну Шарипову, командовавшему всеми отрядами чеченских наемников, о гибели его людей сообщил ни кто иной, как Джеймс Уоллес. Именно агент ЦРУ первым узнал о найденных на дороге расстрелянных «Хаммерах», когда боевики еще пытались сквозь заполненный атмосферными помехами эфир докричаться до своих на ультракоротких волнах.

– Русские постарались, – сообщил Уоллес после того, как изложил суть проблемы. – Даже с воздуха видно, что это засада, твои не случайно на партизан напоролись, ждали их там.

Сгоревшие машины были обнаружены с беспилотного «Предейтора», выполнявшего патрульный облет в приграничной полосе. Стоило только Уоллесу и оказавшемуся по случаю рядом майору Гроверу из Сто первой воздушно-штурмовой увидеть сделанные с увеличением с небольшой высоты снимки, оба пришли к одному и тому же выводу. Согласился с этим и Шарипов, которому Джеймс показал несколько кадров, полученных с борта RQ-1.

– Шакалы, исподтишка напали, – прорычал Хусейн, словно и не помнивший, как сам в чеченских предгорьях не столь уж давно устраивал засады на русские армейские колонны. Он взглянул на стоявшего в стороне Исмаилова, спросив: – Это твои люди были? За этот район отвечаешь ты, как же допустил, чтоб русские подкараулили и убили твоих братьев, Турпал?!

– Раньше такого не было, – нахмурился чеченец, зло сверкая налившимися глазами из-под кустистых бровей. – Раньше русские наших нукеров стороной обходили! Боялись, как и впредь бояться будут!

Турпал был зол и растерян, узнав о гибели семи своих бойцов. Кое-кого из погибших он очень хорошо знал еще по тем временам, когда они сражались с федералами в Чечне, считал их своими братьями, и теперь чувство долга и заветы стариков требовали отмщения.

– Отправь туда кого-нибудь, надо осмотреться на месте, – предложил Шарипову Уоллес, не сомневаясь, что его слова будут истолкованы верно – как приказ, требующий беспрекословного исполнения. – Надо навести порядок!

– Турпал, отправишься туда лично, – решил Хусейн, взглянув на своего подчиненного. – Возьми бойцов, сколько надо, самых лучших. Твои люди там погибли, тебе и мстить за них. Найди этих русских, спусти с них шкуры, удави на их собственных кишках, чтоб никто впредь не смел убивать наших братьев!

– Я все сделаю, амир! – горячо воскликнул чеченец, вновь сверкая взглядом. – Я отомщу, клянусь Всевышним!

– Мне не клятвы нужны, а головы этих неверных собак! Ступай!

В направлении Кермлевки, деревеньки, возле которой бойцы Исмаилова и попали в засаду, выдвинулась целая колонна. Чеченский командир не мелочился, взяв с собой всю технику, какой располагал его отряд, и три десятка бойцов, самых лучших. Русские все же заставили относится к себе с уважением даже никого кроме себя не уважавших чеченцев. Заставили тем, что никогда не сдавались, тем, что принимали бой, зная даже, что противника в пять-шесть раз больше, и погибали в этом бою все до единого, но не отступали ни на шаг.

Спустя пару часов немногочисленные жители Кремлевки высыпали из домов, напуганные басовитым гулом моторов, приближавшимся к их деревне. По единственной улице, на которую, как бусины на нитку, были нанизаны дома, ползла бронемашина «Кобра», двухосная, на высоких колесах, с V-образным, точно у лодки, днищем, способным выдержать взрыв мощного фугаса без особого ущерба для тех, кто в этот момент находится внутри. Машина была создана по опыту войн в Ираке и Афганистане, где противник предпочитал не честный бой, а тактику засад, и для таких войн она подходила более всего. В свое бронированное чрево «Кобра» могла вместить десяток полностью вооруженных солдат.

Следом за «Коброй» катились три камуфлированных «Хаммера» с пулеметами на крышах, а за ними тяжело полз шестиколесный «Кугар-НЕ», тоже бронетранспортер нового поколения, с усиленной противоминной защитой, созданный для конфликтов «малой интенсивности», где оружием врага были не танки и штурмовая авиация, а снайперы и заложенные вдоль дорог самодельные мины. Он вдоволь успел поколесить по разбитым, пыльным дорогам Ирака прежде, чем его доставили на борту военно-транспортного «Глоубмастера» в Россию, подарив толпе полудиких чеченских горцев, теперь по странной прихоти судьбы защищавших здесь интересы американских вкладчиков «Юнайтед Петролеум».

Колонна проехала до середины деревни, сопровождаемая испуганными взглядами крестьян, и там остановилась, источая клубы едкого дыма из выхлопных труб. Распахнув тяжелую бронированную дверь «Кобры», Турпал Исмаилов легко спрыгнул на землю, держа за цевье потертый АКМ с подствольником ГП-25, оружие, с которым прошел сквозь огонь и воду, и которому не изменял никогда. Чеченец медленным взглядом скользнул по толпе, чувствуя сгустившийся над деревней страх. Кажется, собрались все жители, в основном, старики, хотя мелькали и дети, и несколько крепких мужиков средних лет. А еще были женщины, в основном, некрасивые, усталые, уже немолодые, изможденные тяжелым трудом, но несколько симпатичных лиц и аппетитных фигурок, которые невозможно было скрыть даже под ватниками и спортивными штанами, Исмаилов все же заметил, довольно оскалившись.

– Все с машин, – приказал Турпал, крикнув так, что его услышали даже за шумом работавших на холостых оборотах моторов. – Стройся!

С лязгом распахнулись дверцы машин, наружу посыпались вооруженные до зубов боевики, рассредоточившиеся вокруг колонны, ощетинившись во все стороны стволами автоматов. Собравшаяся вокруг толпа дрогнула, попятившись.

– Кто здесь главный? – спросил Исмаилов, обращаясь к жителям Кремлевской, при этом стараясь говорить с нарочито заметным акцентом. – Ты, иди сюда! Быстро!

Выбранный чеченцем из толпы мужик, немолодой, но крепкий, в телогрейке, из-под которой была видна застиранная тельняшка, и заштопанных на коленях джинсах, неуверенно двинулся вперед. Его тотчас окружили со всех сторон боевики, не забывавшие контролировать и собравшуюся вокруг толпу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю