Текст книги "День Победы. Гексалогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Завадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 101 (всего у книги 176 страниц)

– Амир, как же так? – Арби переводил растерянный взгляд со своего командира на горящую «копейку». – Зачем машину такую хорошую взорвали?!

– Мы тебе лучше найдем, – хлопнул своего бойца по плечу Султан Цараев. – Только научись стрелять из этой винтовки так же, как Мехрад! И сделай это быстро! Для такого оружия я найду достойную мишень!

Иранский инструктор тем временем встал, подняв винтовку, и с превосходством посмотрел на чеченцев. Цараев, на которого расстрел легковушки с полутора верст произвел серьезное впечатление, лишь восхищенно помотал головой.

Спустя сутки неприметная зеленая «Нива», за рулем которой находился сам Султан Цараев, притормозила на окраине Грозного, в одном из тех районов, где до сих пор не избавились от следов войны, и той недавней, позором закончившейся для русских, и прочих, прокатывавшихся катком по маленькой горной республике.

– Настоящая крепость, – произнес сидевший рядом с командиров боевик по имени Ваха. Как и остальные, он сменил камуфляж на гражданскую одежду, а из оружия имел при себе только ПМ, спокойно лежавший пока в подплечной кобуре. – Нечего и думать проникнуть внутрь!

Чеченцы, всего из было трое, рассматривали вознесшуюся на четыре метра серую стену, сложенную из бетонных плит. Поверх нее вилась натянутая в несколько рядов колючая проволока, над которой возвышались наблюдательные вышки. Одна такая находилась всего в сотне метров от машины, пока не вызвавшей ничьих подозрений, и боевики видели направленные с нее вовне стволы крупнокалиберных пулеметов «Браунинг».

Над городом с рокотом и треском пролетел вертолет, юркий UH-1 «Ирокез», окрашенный в серый цвет. Из широких проемов бортовых люков вниз свешивались ноги американских морпехов, возвращавшихся на свою базу. Геликоптер, полого снижаясь, скрылся из виду, исчезнув за стеной, которой был огорожен аэродром Грозный-Северный, переименованный новыми хозяевами в Кэмп-Индия. Здесь находилась крупнейшая на Кавказе база Морской пехоты США.

– Шакалы! – с ненавистью произнес Цараев, проследив взглядом за винтокрылой машиной. – Боятся ступить на землю, ведь здесь они никто!

Со своей позиции чеченцы не могли видеть абсолютно ничего, что происходило внутри периметра. Только серая глухая стена, спирали «колючки», да каски дежуривших на вышке морпехов. Султан, обернувшись к сидевшему сзади спутнику, спросил:

– Мовсар, что ты узнал?

– Это действительно крепость, командир! Стену не пробить даже из танка. На вышках установлены пулеметы и АГС, которые простреливают все вокруг больше чем на километр. У часовых есть не только бинокли, но и ПНВ, так что темнота им не помеха, они видят все днем и ночью. Наблюдают еще и с воздуха, с беспилотников, которые находятся в небе почти непрерывно. Говорят, вокруг аэродрома установлены мины, какие и как часто, я не знаю, те же не разрешал подходить близко. Мы туда загнали бездомную собаку, она побегала и вернулась невредимая, но рисковать я бы не стал.

– Можно устроить дымовую завесу, – предложил Ваха, взгляд которого задумчиво скользил вдоль стены. – Тепловизоры тогда не помогут. Коридор в минном поле проделают рабы, мы пойдем следом, и вырежем неверных!

Мовсар только помотал головой.

– Видишь те антенны? – Боевик указал на обращенную с ближайшей вышки во внешний мир плоскую панель. – Это радар. Ему дым не помеха. За полтора километра обнаружит движущегося человека. Пока возимся под стеной, нас перестреляют, как мишени в тире! Там несколько тысяч морских пехотинцев, пушки, минометы, вертолеты!

– А если ударить по КПП? – последовало новое предложение. – Плотный огонь из РПГ, сметаем часовых и врываемся внутрь! Еще лучше начинить взрывчаткой грузовик и пойти на таран! Пары тонн тротила хватит, чтобы эту стену превратить в груду щебня, под которым будут похоронены ее защитники!

В ответ на это Мовсар поморщился, взглянув на Ваху:

– Ты сам видел ворота? Чтобы пробиться через них, точно нужны танки. Шоссе перегорожено бетонными плитами. Подъезжая к КПП, нужно сбросить скорость, чтобы проехать между ними, оказавшись под прицелом сразу нескольких пулеметов. Только дернешься – разорвут в клочья кинжальным огнем! Близко не подобраться! Верная смерть!

– Я не отправлю своих братьев на убой ради потехи врага, – решительно произнес Султан Цараев. – На это не будет воли Всевышнего. Но я должен отомстить американцам, иначе я не чеченец. Это дело чести. Они убили моего брата! Тамерлан был непослушным, гордым, не уважал ни меня, ни отца, и погиб из-за собственной глупости, решив, что умеет воевать лучше русских казаков. Но в наших жилах одна кровь, мне мстить за его смерть!

– Ты же видишь, командир, к неверным не подобраться, – извиняющимся тоном протянул Ваха, оценивший мощь укреплений. – Они всегда начеку, у них полно всякой техники, которую не обманешь! Не с нашими силами нападать на такую базу! Можем обстрелять их издалека и сразу уходить, а иначе никак!

– Я должен видеть, как они умирают, должен слышать, как они кричат от боли и молят о пощаде! А то, что ты предлагаешь, это не месть!

Внимание боевиков привлекло пыльное облако над шоссе, уходившим прочь от города. Через пару минут из него вынырнули три камуфлированных «Хамви», на крышах которых были видны пулеметные турели. Звук работавших двигателей был похож на рык голодных зверей, спешивших к кормушке. Бронированные внедорожники пролетели мимо приткнувшейся на обочине «Нивы», быстро исчезнув за поворотом.

– Значит, они все же спускаются на землю? – Султан Цараев вопросительно взглянул на Мовсара.

– Чаще летают на вертолетах, но иногда высылают наземные патрули. Пытаются убедить нас, что они держат все в своих руках, но, кажется, пока не смогли убедить в этом самих себя!

– Раз мы не можем придти в их логово, будем ждать, когда они сами выберутся из-за стен. Американцы окажутся на нашей земле, и тогда мы заставим их воевать по нашим правилам. Ваха, ты должен собрать группу, доставить ее сюда и устроить где-нибудь подальше от аэродрома. Мовсар, узнай, по каким дорогам они чаще ездят, и подбери там места для засады. Мы устроим на них западню!

Султан Цараев почувствовал спокойствие в душе. Теперь он не сомневался, что отомстить за смерть брата, смыв с семьи этот позор.

При появлении Энрике Мартинеса две дюжины морских пехотинцев расторопно выстроились в одну шеренгу. Капитан, пройдя вдоль строя, окинул моряков внимательным взглядом, будто пытаясь обнаружить изъяны в их экипировке. Таковых не нашлось. Каждый боец был снаряжен для боя – на голове легкая кевларовая каска, тело защищает противоосколочный бронежилет, перетянутый ремнями подвесной системы MOLLE, в руках оружие, за спинами у всех объемистые ранцы, а в подсумках полно магазинов и ручных гранат.

– Взвод, ваша сегодняшняя задача – патрульный рейд по территории, контролируемой чеченскими вооруженными формированиями, – произнес капитан Мартинес, заложив большие пальцы обеих рук за ремень и чуть раскачиваясь на каблуках. – По данным разведки, из-за границы в Чечню поступила крупная партия оружия, в том числе ПЗРК. Если у боевиков действительно есть ракеты «земля-воздух», наши штурмовики и вертолеты могут оказаться в серьезной опасности. Нам приказано обнаружить и изъять тяжелое вооружение, которым очень интересуются в штабе. Кто-то «подогревает» горцев, и нашему командованию это не нравится. Мы должны напомнить чеченцам о том, кто воплощает власть в этом регионе. Быть готовыми к применению оружия. За этой стеной, – офицер указал на периметр, отделивший от остального мира базу Кэмп-Индия, – враждебная территория, обитатели которой живут по своим законам и не любят, когда кто-то суется в их дела. Чеченцы хорошо вооружены, у них полно легкого стрелкового оружия вплоть до пулеметов, и эти люди умеют воевать. В случае столкновения с местными нас поддержит авиация, но все равно ваши жизни зависят от вас самих. Вопросы есть, господа? – И, ожидаемо услышав в ответ лишь молчание, капитан, обернувшись к взводному, произнес: – Лейтенант, командуйте!

– Взвод, по машинам! МРАП в голове колонны, «Хамви» за ним, с интервалом пятьдесят футов. Готовность две минуты!

Морские пехотинцы, держав оружие наперевес, бросились к веренице бронемашин, лязгая дверцами, способными выдержать обстрел в упор из пулемета. Энрике Мартинес, нырнув в не слишком просторный салон камуфлированного «Хамви». Дослав патрон в ствол карабина М4 с подствольным гранатометом и компактным колиматорным прицелом ACOG из комплекта SOPMOD, он положил оружие на колени, щелкнув флажком предохранителя.

Рядом с капитаном, на заднем сидении, устроился темнокожий капрал, вооруженный новой штурмовой винтовкой M27 IAR – под таким индексом был стандартизирован Корпусом Морской пехоты немецкий карабин «Хеклер-Кох» НК-416. В свою очередь «хеклер» был ни чем иным, как глубоко модернизированным, доведенным, наконец, до ума, карабином М4. В прочем, несмотря на явные преимущества новой винтовки, капитан Мартинес предпочитал проверенное годами оружие, как и сидевший за баранкой вездехода рядовой, только тот вместо подствольника М203 укрепил под цевьем дополнительную штурмовую рукоятку. А сидевший рядом с водителем сержант баюкал обвешанную планками «пикатини» полуавтоматическую снайперскую винтовку М14 DMR с мощным телескопическим прицелом.

– Взвод, начать движение, – раздался в динамике рации голос взводного. – Вперед!

Взвыли укрытые под броней мощные двигатели, и небольшая колонна двинулась к воротам, превращенным в настоящий бастион. На шоссе, уходившее от глухой бетонной стены, из-за брустверов, сложенных из мешков с песком, были направлены стволы десятка пулеметов «Браунинг» М2. В отдалении возвышалась угловатая махина БТР LAV-25, двадцатипятимиллиметровые снаряды которой могли вскрыть практически любую броню, точно швейцарский консервный нож жестянку. А еще дальше стоял танк М1А2 «Абрамс», закованный в панцирь из брони с добавлением обедненного урана, и противопоставить что-либо этому козырю, сокрушительной огневой мощи боевой машины, гипотетический враг вряд ли был в состоянии. База морских пехотинцев была отлично защищена, но сейчас двум дюжинам бойцов предстояло покинуть безопасный периметр, оставшись один на один с враждебным краем.

Первым за территорию базы, лавируя меж набросанных по шоссе «змейкой» бетонных боков, выкатился двухосный бронетранспортер «Кугуар-Н», машина типа MRAP, вооруженная пулеметом пятидесятого калибра в дистанционно управляемой установке «Протектор». Благодаря увеличенному дорожному просвету и V-образному бронированному днищу она обеспечивала лучшую защиту от подрыва на минах, что подтвердили случаи в Ираке, когда машина, весившая более семнадцати тонн, лишалась колес, теряла подвижность, а экипаж отделывалась лишь контузиями.

Тяжеловесный МРАП возглавил колонну из трех М1114 «Хамви», имевших почти равноценную защиту ему от пуль и осколков, но гораздо более уязвимых для мин и фугасов. С плоских крыш развернулись в разные стороны два трехствольных пулемета GAU-19/A калибра 12,7 миллиметра, и сорокамиллиметровый гранатомет «Марк-19». Это плюс личное оружие морпехов, имевших в своем распоряжении шесть легких пулеметов М249 SAW и четыре снайперские винтовки, внушало немалую уверенность Энрике Мартинесу.

– Внимание парни, смотреть в оба, – напомнил вновь вышедший в эфир командир взвода. – Головой вертеть на триста шестьдесят градусов, не расслабляться! Вокруг враги, которые только и ждут, чтобы выстрелить в спину! Сегодня все вы вернетесь на базу целыми и невредимыми!

По лицам морпехов, уставившихся в забранные триплексом окна, скользнула быстрая тень. Беспилотный вертолет RQ-8A «Файрскаут», забравшись на четыре тысячи футов, обратив к земле, скрывшейся в пылевой завесе, объективы оптоэлектронных камер, передававших «картинку» как в видимом, так и в инфракрасном спектре.

– За нами будут присматривать постоянно, – успокоил напряженного лейтенанта Энрике Мартинес. – «Дрон» разведает маршрут и скорректирует действия авиации, если нам потребуется поддержка.

– Я полагаюсь больше на глаза своих бойцов, капитан. Из поднебесья видно не все, и некоторые вещи кажутся не тем, что они есть.

Мартинес только пожал плечами в ответ. Он верил, что помощь придет тогда, когда она будет нужна, но был согласен с взводным, имевшим за плечами несколько лет боевого опыта и выжившим в самых жутких уголках мира, там, где человеческая жизнь ценилась дешевле обрывавшей ее пули.

Машины, чуть покачиваясь на ухабах, двинулись по не слишком широкому шоссе, на котором были заметны следы гусениц тяжелой техники. Возможно, здесь катались «Абрамсы» и «Брэдли» Второго бронекавалерийского полка, появление которых в Грозном в свое время поставило точку в недолгой войне, заставив самых упертых защитников города сложить оружие. А может это были и сами русские, может это когда-то их танки и БМП кромсали асфальт. Энрике Мартинеса сейчас беспокоило вовсе не это. Сверившись с картой, капитан вызвал на связь командира взвода, который ехал в первом «Хамви», видя перед собой угловатую громаду МРАП.

– Следуем на юг, до Итум-Кале и обратно, – сообщил Мартинес в эфир.

– Роджер, сэр! – отозвался немедленно взводный, формально командовавший патрулем, и затем уже приказал водителям машин: – Курс на юг, держать скорость тридцать!

Колонна двинулась в обход городских кварталов, и морпехи лишь видели промелькнувшую по правую руку зазубренную стену многоэтажек. В Грозном еще чувствовалось присутствие американцев, там текла почти нормальная мирная жизнь, и лишь многочисленные патрули на «Хамви» и МРАПах напоминали о том, что все не так хорошо, как кажется. Тем не менее, густонаселенный город, в котором работали магазины и рынки, не было проблем с водой и электричеством, представлял резкий контраст с остальной территорией республики.

Дорога, уводившая в горы, казалась безжизненной. Навстречу веренице бронемашин лишь несколько раз попались грузовики и бензовозы, да дважды пролетели роскошные внедорожники, сверкавшие хромом бамперов и колесных дисков. Преодолев поворот, машины морпехов едва не налетели на старика, управлявшего тележкой, в которую был запряжен понурый ишак. Горец с завидной сноровкой успел отвернуть, направив повозку на обочину, и уже оттуда погрозил вслед американцам суковатой палкой.

– Впереди населенный пункт, – сообщил водитель МРАП. – Можем обогнуть, вижу удобный проселок.

– Отставить! Курс не менять!

Увидев из окна «Хамви» скопление домов, обнесенных деревянными заборами, капитан Мартинес сдвинул защелку предохранителя своего карабина в положение «автоматический огонь». Покосившись на офицера, так же поступил расположившийся рядом капрал.

Жители небольшого поселка испуганно брызнули во все стороны, когда по главной улице промчалась колонна бронированных машин, ощетинившихся стволами пулеметов. Женщины, замотанные в глухие темные платки, подхватили детей, скрываясь в домах. На виду осталось лишь несколько мужчин, а вот те-то как раз не спешили прятаться.

– Ублюдки, – беззлобно выругался сидевший по соседству с Мартинесом капрал, на нагрудной бирке которого значилась фамилия – Брэдли. Он указал на оружие, которое чеченцы демонстративно держали на виду. – Словно мы тут никто!

– Ты прав, мы для них никто. Выгнали русских, позволив им жить по собственным диким законам, потому нас не трогают, но если попытаемся установить здесь свои правила, все может измениться.

Державшиеся небольшими группами мужчины, и седые старики, и пацаны, не выглядевшие даже на восемнадцать, недобрыми взглядами провожали промчавшиеся по поселку «Хамви», за которыми со злым лаем бежали лохматые дворняги. Почти все чеченцы были вооружены автоматами, у двоих Энрике Мартинес своими глазами видел пулеметы – ПКМ и древний, непонятно откуда взявшийся РПД с круглой патронной коробкой и деревянным прикладом.

– Почему не забрать у этих людей оружие, сэр? – спросил капрал Брэдли после того, как они оставили селение позади. – Войны нет, оно им все равно не требуется. Чтобы защищаться от бандитов, пусть создают полицию, если не доверяют нам.

Капитан Мартинес сперва вообще не хотел отвечать, краем глаза наблюдая за беспилотником, кружившими под облаками. RQ-8A висел над колонной, как привязанный, удаляясь порой на полмили и сканируя местность.

– За десять лет все собрать не успеем, капрал, – произнес он, не прекращая наблюдать за дорогой и сам не заметив, что рука все крепче стискивает цевье лежавшего на коленях М4. – Здесь оружие в каждом доме, на каждого мужчину, включая едва новорожденных, приходится по одному «стволу». Попробуем прибрать их к рукам – все эти стволы будут стрелять по нам. Конечно, мы справимся, но не быстро и дорогой ценой. Наше командование против того, чтобы у чеченцев появилось тяжелое вооружение, представляющее опасность для авиации и бронетехники, а автоматы – ерунда. Думаю, когда русские наведут порядок у себя, они вернутся и сюда, а мы вряд ли станем мешать. Оставим эту работенку для них. И вообще, моряк, не забивай голову ерундой. Лучше смотри по сторонам в оба. Нам здесь не рады и нас здесь не любят, запомни это!

Дорога пошла чуть под уклон, и водитель сбавил скорость, придерживая «Хамви» на спуске. Впереди блеснула водная лента, сжатая обрывистыми берегами. Через мелкую речку, или, скорее, большой ручей, впадавший в Аргун, был перекинут добротный мост, крепко стоявший на бетонных сваях.

– Всем, я Лидер, – раздался в динамиках голос взводного, – уменьшить скорость до двадцати! Увеличить дистанцию между машинами!

«Кугар», взрыкивая трехсоттридцатисильным дизелем «Катерпиллер», первым заполз на бетонной покрытие моста, двинувшись к противоположному берегу. Турель с «браунингом» развернулась из стороны в сторону, словно обшаривая местность внимательным взглядом. МРАП, кроме оружия, нес еще комплекс радиоэлектронной борьбы, антенны которого топорщились над угловатым громоздким корпусом. Его задачей было ставить помехи минам с радиоуправлением, по части которых «воины ислама» из разных уголков планеты стали настоящими профи. Сейчас морпехи были уверены, что детонатор или не сработает, если помехи забью частоту, или придет в действие слишком рано, выявив возможную засаду.

Бронетранспортер перебрался на другой берег, притормозив на пригорке, словно дожидаясь, пока к нему присоединятся переданные под опеку «Хамви». Один из них как раз полз по мосту, второй, тот, в котором находился Энрике Мартинес, только добрался до его основания, а третий скатывался со спуска, развернув турель с гранатометом «Марк-19» в сторону лесного массива. В этот момент их и атаковали.

Из-под колес МРАП взметнулся столб огня, а через секунду грохот взрыва проник под броню «Хамви», оглушив морских пехотинцев.

– Твою мать! – Водитель испуганно вскрикнул, увидев, как семнадцатитонный «Кугуар» переворачивает в воздухе, швыряя на бок, поперек узкой ленты асфальта. – Вот дерьмо!

«Хамви» вдруг содрогнулся от сильного удара в лобовую часть, и верхняя половина туловища водителя взорвалась кровавым фонтаном. Энрике Мартинес, по лицу которого стекали липкие ошметки плоти, выругался, едва удержав в желудке остатки давешнего завтрака. Тело водителя повалилось на колени сидевшего рядом с ним снайпера, и офицер увидел аккуратное отверстие в лобовом стекле. Бронебойная пуля пронзила преграду, и, ударив в грудь водителя, разворотила ее, смешав плоть с кевларом и камуфляжной тканью.

– Сержант, давай за руль, – крикнул Мартинес, вдруг почувствовав, что в объектив прицела вражеского снайпера оказалась именно его голова. – Вытолкни это мясо наружу! Вытаскивай наши задницы из этого дерьма, черт возьми!

Морпех потянулся через водительское место, распахивая дверцу, затем рванул ремень безопасности, пытаясь выпихнуть наружу тело своего товарища, и в этот миг последовал новый удар. Казалось, по броне шарахнули кувалдой со всей мочи. Голова сержанта будто лопнула, и салон забрызгало кровью. Капрала Брэдли шумно вытошнило.

– Вон из машины! – скомандовал Мартинес. – Вылезай, живее, сопляк!

Капитан распахнул дверцу, свалившись под колеса «Хамви». Через секунду с шумом на бетон упал Брэдли, и в тот же миг по корпусу машины ударила еще одна пуля. Капрал выругался, и Энрике Мартинес выдохнул – парень все-таки был жив.

С замыкающего «Хамви» ударил гранатомет. «Марк-19» зашелся в длинной очереди, выплюнув в сторону леса разом два десятка гранат. А затем машина резко дала задний ход, продолжая долбить из АГС в пустоту.

– Эй, мы здесь! – капрал Брэдли привстал, взмахнув рукой. – Черт, вы куда?! Прикройте нас!

– Ложись, кретин!

Мартинес едва успел прижать своего спутника к земле, навалившись сверху, и в этот миг в борт «Хамви» ударила еще одна пуля, оставив в броне аккуратное отверстие с чуть зазубренными краями.

– Пятидесятый калибр, – прохрипел на ухо капралу Энрике. – У этих ублюдков винтовки пятидесятого калибра! Бьют с другого берега!

Капитан осмотрелся, высунувшись из-за изрешеченного тяжелыми пулями М1114. МРАП, перевернувшийся на бок, догорал на шоссе. Чтобы сделать такое, под этой машиной, способной выдержать взрыв стандартной противотанковой мины, следовало подорвать килограммов тридцать взрывчатки. А, судя по воронке, разверзшейся в земле, заряд был еще мощнее. «Кугуар» перегородил проезд, но водитель блокированного на мосту «Хамви» решил рискнуть.

Взревел мощный дизель, машина рванула вперед. Из широкого люка в крыше показалась голова в обтянутой маскировочным чехлом каске, а затем с треском открыл огонь пулемет GAU-19/A. Три ствола, вращаясь в бешеном темпе, выбрасывали пули пятидесятого калибра с темпом две тысячи в минуту. Струя свинца хлестнула по опушке рощи, до которой было не менее пятисот метров, срезая кусты, перерубая стволы деревьев. Водитель, настоящий мастер, управлявший «Хамви», попытался обогнуть перевернутый МРАП по самой кромке шоссе, обрывавшегося склоном узкого, но глубокого оврага.

Никто из моряков, включая пулеметчика, продолжавшего молотить из своего трехствольного монстра в белый свет, как в копеечку, не увидел вспышки дульного пламени. Две пули Б-32 калибра 12,7 миллиметра клюнули бронемашину в борт, прошивая тонкую броню. Одна из них оторвала ногу водителю, вторая насквозь прошла тело стоявшего в полный рост стрелка. «Хамви» вильнул, и, зависнув на миг над обрывом, свалился вниз, переворачиваясь кверху колесами.

– Боже, они же всех нас убьют! – Капрал Брэдли, заползший под днище неподвижного «Хамви», растерянно посмотрел на Мартинеса. – Капитан, сэр, что делать?

– Держи себя в руках, моряк! На верху нам точно конец, поэтому давай вниз, под мост! Давай за мной, живее! И не высовывайся!

Капитан пополз к краю моста, извиваясь, как змея. Внизу шумел бурный ручей, поток воды разбивался об острые грани камней, похожих на какие-то шипы. Перевалившись через невысокий бетонный бортик, Энрике Мартинес спрыгнул вниз, поджимая под себя ноги.

– Капрал, прыгай, – крикнул, барахтаясь в бурном потоке, офицер, увидев, что его напарник замешкался. – Прыгай, черт тебя возьми!

Брэдли, который полз следом, оцепенел, глянув вниз, и тотчас в бетонный блок в паре сантиметров от его лица с визгом ударила крупнокалиберная пуля, выбив каменное крошево. Морпех закричал от страха и злости и, рывком толкая тело вперед, шагнул в пропасть, камнем рухнув в воду.

На ноги моряки встали почти одновременно. Вскинув карабин, Мартинес завертелся на месте волчком, и тотчас услышал, как вскрикнул его напарник. Капрал, одной рукой державший свой М27, побледнел, закусив нижнюю губу.

– Сэр, кажется, я ногу сломал! И шагу не ступить!

– Дьявол! – Мартинес подхватил капрала под руку. – Держись, моряк! Сейчас мы выберемся на берег. Вот так, осторожно! Не ступай на камни, можешь поскользнуться! Мы выберемся, парень, я бывал в переделках и похуже!

– Простите меня, сэр, – виновато пролепетал повисший на капитане Брэдли, пытавшийся идти самостоятельно, кое-как прыгая на одной ноге по мокрым булыжникам.

Звук автомобильных моторов, донесшийся с противоположного берега, заставил Энрике Мартинеса остановиться. Вытянув шею, капитан увидел, что через пустырь со стороны леса к шоссе мчатся, переваливаясь на ухабах, два русских внедорожника УАЗ. Брезентовый тент с одного из них был снят, и морской пехотинец увидел в машине с полдюжины бородачей в зеленых повязках на головах.

– Ублюдки решили собрать трофеи! – оскалился пыхтевший от натуги Мартинес, карабкавшийся по каменистому склону вместе с безвольно обвисшим на нем Брэдли. – Надеюсь, капрал, те еще не разучился стрелять?

Рев моторов приблизился, звуча все громче, а затем на мосту раздались гортанные возгласы на чеченском и топот множества ног. Отпустив Брэдли, измученно осевшего на землю, капитан Мартинес вскинул карабин.

Когда вереница камуфлированных машин показалась на горизонте, быстро приближаясь к мосту, сердце в груди Султана Цараева забилось втрое чаще. Взглянув на своего помощника, полевой командир спросил:

– Они не смогут заметить фугас?

– Мы подкопали дорожное полотно сбоку, вырыли нору в склоне оврага. Сверху ничего не заметно.

Место для засады на американскую колонну было выбрано идеально. Стоит заблокировать машины на мосту, дальше бой превратится в упражнение на стрельбище. Поднеся к глазам бинокль, Цараев увидел колонну из трех привычных уже «Хаммеров» с пулеметами, возглавлял которую странный автомобиль, угловатый, громоздкий, точно автобус, на мощных высоких колесах, и тоже оснащенный турелью с пулеметом, грозно направленным вперед.

– Что это такое? – Султан покосился на Мовсара.

– Это МРАП, специальный БТР, защищенный от подрывов на минах. Рассчитан человек на десять примерно.

– Его не остановит фугас?!

– Наш фугас остановит что угодно, – усмехнулся боевик. – В мине килограммов шесть взрывчатки, а мы засунули под шоссе два стадвадцатимилиметровых снаряда от «Гвоздики», каждый по двадцать два килограмма. Фугас управляется по проводам. Стоит нажать кнопку, и машина неверных улетит на небеса!

Бронетранспортер, рыча мощным двигателем, и изрыгая густые клубы выхлопных газов, уверенно катил по шоссе, приближаясь к мосту. За двести метров до переправы он сбавил скорость, и Султан Цараев мысленно взмолился Аллаху, призывая его сделать американцев слепыми, направив их прямо в западню.

– Снайперам приготовиться, – скомандовал главарь боевиков. – Открывать огонь после разрыва фугаса!

Два стрелка, вооруженных новыми винтовками JS-05, почти одновременно лязгнули затворами, загоняя в стволы патроны с бронебойными пулями Б-32, и прильнули к оптическим прицелам.

– Готов, Арби? – Султан склонился к одному из снайперов. – Не промахнись!

– До цели девятьсот метров, ветер слабый, тяжелая пуля будет двигаться по прямой. Проще чем в тире, – усмехнулся боевик, нежно касаясь китайской винтовки, уже установленной на сошки. Он влюбился в нее еще во время испытаний, восхитившись сокрушительной мощью этого оружия, хоть и лишился своих стареньких «Жигулей». – Не забудь, амир, ты обещал подарить мне новую машину!

– Будешь стрелять точно – получишь машину, самую крутую, какую только можно отыскать в горах, брат!

МРАП, двигаясь чуть быстрее пешехода, въехал на мост, осторожно, будто на ощупь двинувшись к противоположному берегу. Сердце в груди Цараева застыло куском льда. Вот сейчас неверные все поймут, и обратятся вспять, а потом сюда прилетят их вертолеты, и бежать боевикам будет некуда. В этот момент бронетранспортер преодолел мост, двинувшись вверх по склону. Чеченец, державший в руке пластиковую коробку подрывной машинки, нажал на большую кнопку, и «зеленку» накрыл пульсирующий рокот взрыва.

Султан Цараев увидел, как бронемашину, даже с расстояния в километр производившую впечатление чего-то тяжеловесного и совершенно неуязвимого, оторвало от земли, переворачивая на бок. МРАП рухнул поперек шоссе, перекрыв дорогу. «Хаммеры», двигавшиеся следом, и как раз въехавшие на мост, замерли на секунду, и в этот миг огонь открыли снайперы.

– Шайтан! – Цараев выругался, когда над ухом грохнул выстрел.

Первой же пулей Арби поразил водителя одной из машин, а затем на «Хаммеры» обрушился настоящий свинцовый град. В ответ с замыкающей машины ударил автоматический гранатомет, и Султан Цараев нырнул за дерево, крикнув своим бойцам:

– В укрытие! Не высовываться!

Вражеский стрелок спешил или просто очень сильно нервничал. Несколько гранат разорвались с чудовищным недолетом, метрах в тридцати от позиции чеченцев. А затем «Хаммер» резко сдал назад, продолжая огрызаться очередями из АГС, и исчез за поворотом.

– Трусливые ублюдки! – Султан, выглянув из-за дерева, погрозил бежавшим американцам автоматом. – Остановить их! Никто не должен уйти!

Громко взревел мотор и головной внедорожник вдруг рванул вперед, проскочив мост и поравнявшись с искореженной тушей МРАП, когда его настигли бронебойные пули. Американский водитель был хорош, он почти сумел разминуться с преградой, но неожиданное препятствие в виду двух сорокавосьмиграммовых кусков раскаленного свинца, прилетевших со скоростью восемьсот сорок метров в секунду, не смог предусмотреть. Оба снайпера почти одновременно нажали на спуск, и оба поразили цель. «Хаммер» соскользнул с обрыва, ткнувшись плоской камуфлированной мордой в дно оврага.

– За мной! – Цараев, вешая на плечо автомат, бросился к тщательно укрытым в зарослях УАЗам, обмотанным ворохом масксети. – Добьем этих псов! К мосту!

Десяток боевиков прыгнул в машины, с которых был снят брезентовый тент. Продравшись сквозь подлесок, внедорожники выскочили на открытое место, за пару минут преодолев отделявшее их от моста расстояние. Чеченцы толпой кинулись к машинам, но тотчас замерли, остановленные криком Цараева:

– Вертолет! Воздух!

Стрекот винта привлек внимание полевого командира, и тот увидел облетающий место боя по кругу серый геликоптер, показавшийся боевику необычно маленьким для пилотируемой машины.

– Магомет, ракету! Сбей его!

Один из чеченцев вытащил из УАЗа длинный раструб пусковой установки ПЗРК HN-5A. Положив тубус на плечо, боевик развернулся следом за вертолетом, доиждаясь, пока тепловая головка наведения захватит цель, а затем нажал на спуск. Стартовый двигатель вытолкнул ракету из ТПК, а затем включился маршевый двигатель, отправляя ЗУР точно к цели. Через пару секунд ее траектория пересеклась с курсом американского вертолета, и взрыв сбросил винтокрылую машину с неба. Проводив ее, охваченную огнем, беспорядочно кувыркавшуюся, взглядом, Султан Цараев махнул рукой:

– На мост! Осмотреть машины! Искать живых! Ахмад, остаешься здесь, прикроешь нас!