Текст книги "Считай звёзды (СИ)"
Автор книги: Paprika Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 63 (всего у книги 98 страниц)
Ничего. Полное.
Она – нормальная девчонка. Да, у нее есть проблемы, но их масштабы не столь ужасны. Почему все пытаются навязать ему обратное?
***
Последующие недели идут мирно. Наконец, всё возвращается на свои места: каждый день поднимаюсь в школу, не пропускаю уроков, готовясь к тестам и экзаменам, что совсем не за горами.
Дома тоже всё спокойно. Взрослые прекращают давить на нас, точнее, выражусь так: они живут в своем мире, отдельном от нашего, и отчасти это хорошо. Мое эмоциональное здоровье не успевает подорваться, и всё благодаря сильной загруженности учебой. Я просто не успеваю кануть в свои мысли и побыть немного апатичной, так как каждый день, практически весь, провожу с подругой, рядом с которой стоит поддерживать позитивное настроение.
Агнесс явно лучше. Девушка посещает школу, рутина медленно возвращает её к обыденности, старый режим школьного выживания вновь актуален. Мы часто засиживаемся в городской библиотеке, так что общение с О’Брайеном становится нечастым, обычно перед сном мы пересекаемся в ванной, если он ночует дома. Как-то задерживается или вовсе не приходит, думаю, он опять подрабатывает с Нейтаном или просто тусуется у него. К слову, Престон. Каждый раз, когда он подходил к нам с Агнесс, мне хотелось сквозь землю провалиться. Не знаю, не доверяю ему, до сих пор, хотя подруга явно реагирует на него, будто непроизвольно. Словно это заложено внутри неё. Стоит Престону подойти, как в глазах Розалин зажигается огонь. Она не лезет к нему, не отвечает на его приставания, которых нет (Нейтан, слава Богу, ведет себя адекватно). Агнесс спокойно с ним разговаривает. Иногда мы обедаем вчетвером, но чаще парни уходят куда-то, а мы с рыжей остаемся сами с собой. Так даже лучше.
Только потому, что ребята не особо стремились проводить с нами время последние две недели, я была удивлена, когда в коридоре школы к нам подошел Нейтан, внезапно заговорив о вечеринке, что проводят в зале учебного заведения. Он знал, что Агнесс хочет пойти, может, поэтому проявил интерес?.. Его мне не понять, но я рада, что парень осторожен в общении с Розалин. Он будто своим отсутствием рядом дает ей время прийти в себя. Но тут недавно Агнесс призналась мне, что Нейтан пишет ей каждый вечер. Подобное ставит в тупик. Чего он добивается?
– О, Господи, – стою напротив зеркала, не веря, что влезла в это платье. Что у меня вообще находится нечто подобное в гардеробе. Оно больше подходит для иных мероприятий. Длинное, без бретелек, с довольно внушительным вырезом на груди. А цвет? Что-то между красным и розовым. Никогда такое не носила. Да, я помню о важности дресс-кода. Любой праздник в школе отмечается по уставу и нормам. И наряд играет важную роль. В том году я была в зеленом коктельном платье. А в этом… Это определенно не мое.
– Я чувствую себя некомфортно, – дергаю ткань платья на бедрах, переводя сомнительный взгляд на подругу, которая решила не изменять себе и выбрала яркое пестрое цветочное платье, намного короче моего. Агнесс носится с косметичкой, но останавливается рядом со мной, изучая мое отражение в зеркале:
– Дресс-код, Райли. И ты, кстати, выглядишь хорошо, – играет с моими вьющимися волосами.
– Не думаю, что меня вышвырнут только потому, что я ему не соответствую.
– Ладно тебе. Один раз можно побыть девушкой, – берет меня за плечи, заставив отойти от зеркала, и встает напротив, внимательно изучая мое лицо, начав немного «малевать». Я заранее попросила не переборщить.
– Если я не крашусь, это не значит, что я не являюсь особью женского пола, – улыбаюсь, моргая, когда девушка пытается накрасить мои ресницы.
– Верно, для подтверждения данного факта у тебя есть… – Агнесс вдруг сдавливает ладонями мою грудь, заставив меня завизжать:
– Агнесс! – кричу, засмеявшись, и обнимаю себя руками, отскакивая от подруги, которая улыбается, опустив косметичку на тумбу, и поднимает ладони, показав, что испачкала пальцы в туши:
– Пойду, вымою.
Щурюсь, улыбаясь, и киваю на дверь, сжав руками грудную клетку:
– После тебя.
Агнесс хихикает, качнув головой, и направляется к порогу, выходя в коридор. Дверь комнаты Дилана открыта, парни сидят там, пока ждут нас.
– Ребят, я слепила чудо, – рыжая довольна своей работой, а мне остается закатить глаза. Встаю на пороге, сложив руки на груди, и взглядом провожаю рыжую до ванной, после чего обреченно вздыхаю, опираясь плечом на дверной косяк. Обращаю внимание на парней в комнате, и почему-то сразу выпрямляюсь, чувствуя прилив неловкого смущения:
– Жесть, да? – неправильно виновато наклоняю голову, дергая пальцами ткань платья. Дилан стоит у стола, пока Нейтан ищет в рюкзаке упаковку сигарет. Русый поглядывает на меня. И на О’Брайена. Молчит, но начинает странно улыбаться, решая не заговаривать. Молчание угнетает, и мне всё больше хочется сорвать с себя платье. Потираю плечо, дергаю кулон на шее, подняв брови, ведь Дилан держит руки на талии, несколько раз скользнув вниманием по моему телу, после чего открывает рот, пальцами коснувшись края губ, и вроде уже готов что-то сказать, даже ладонью указывает на меня, но вновь закрывает рот, надавив на них кулаком:
– Ну… – мычит, пересекаясь со мной взглядом, и я опускаю руки, чувствуя себя идиоткой:
– Жесть, – вздыхаю. – Ясно.
– Нет… – парень нервно чешет пальцами за ухом, ладонью дернув в воздухе. Вверх-вниз. Открывает рот – и я шире распахиваю глаза, как бы вымогая из него слова, а получаю опять:
– Ну…
Складываю руки, замыкаясь в себе.
– Давай, рожай, – Нейтан пускает смешок, пихнув друга локтем, а тот выдавливает тихое:
– Отвали.
Прикусываю губу. Исподлобья смотрю на Дилана, не успев избежать зрительного контакта с ним. О’Брайен так же резко, как и я, отводит взгляд в сторону. Теряюсь немного из-за смущения, поэтому хочу начать метаться. Хорошо, что возвращается Агнесс, которая переводит внимание на себя, обратившись к Дилану:
– Эй, а ты чего? – осматривает его с ног до головы. – Так пойдешь? – да, О’Брайен выбивается из общей картины: он по-прежнему в джинсах, в футболке и кофте. Даже Нейтана рыжая заставила надеть рубашку, в которой ему явно неудобно.
– Представь меня в рубашке, – Дилан усмехается, взяв сигарету, которую ему протягивает Престон. – Нет, не надо, – улыбается, шагая к порогу, успевая скакать мельком на меня взглядом. – Побереги психику, – опирается плечом на дверной косяк, зажав сигарету между зубов.
– Там дресс-код, – Агнесс настаивает, намекая, что ему нужно переодеться, но парень закатывает глаза, оглядываясь на Нейтана, подходящего со спины.
– Каждый год об этом слышу, – Дилан вздыхает.
– Вы ведь ещё не были на этой вечеринке? – Агнесс припоминает, обернувшись на меня, затем опять её внимание обращено на ребят. – Там все будут одеты, как мы. И как Нейтан, – щурится, стрельнув взглядом на русого. – Если он заправит рубашку, – намекает, откашлявшись, на что Престон улыбается краем губ, вынув изо рта сигарету:
– Не сегодня, красотка.
Не думала, что меня умилит то, как они оба начинают кривляться друг другу, словно дети. Улыбаюсь. Агнесс показывает завершающий кончик языка Престону, и тот закатывает глаза, хлопнув Дилана по плечу:
– Мы курить.
– Мы сейчас выйдем, – рыжая спешно заходит в комнату, чтобы в последний раз изучить свой образ в зеркале, а я делаю шаг в коридор, необдуманно задав вопрос О’Брайену:
– То есть, так пойдешь? – намекаю на его нарушение дресс-кода.
Дилан оглядывается, следуя за другом спиной вперед, и кивает, хмуря брови и пожимая плечами:
– Да, – вынимает сигарету, сжав её пальцами, и повторно окидывает меня взглядом, слегка задерживая его на открытой шее, затем проводит ладонью по затылку, всё-таки отвернувшись и направившись быстрым шагом за русым.
Задумчиво хмурю брови, пальцами играя с юбкой платья, и опускаю глаза, медленно проходя обратно в комнату. Агнесс собирает телефон и косметичку в сумочку через плечо, обещая, что вот-вот выйдем. Подношу пальцы к губам, касаясь их края, а внимание обращаю на кровать, на которой сложена моя одежда: джинсы, майка и кофта. Из-под кровати выглядывают кеды. Опускаю руки, не отвлекаясь на спешку подруги, и долгим взглядом исследую стены, всё-таки вернувшись к вещам на кровати.
И загадочная улыбка проявляется на моём лице.
***
Вечер теплый. Довольно шумный, поскольку к подобным праздникам в городе относятся серьезно. Это мероприятие в честь оживления природы после зимы. Дилан не особо понимает значение, но помнит, что отец водил его на парад и концерт, проходящий из года в год в центре города. При виде красиво разодетых детей и их родителей, ведущих своих чад на празднество, в груди разгорается чувство ностальгии, которое он отбрасывает прочь, не задумываясь. К черту сентиментальность. Давно пережил её. Нейтан перебирает вещи в рюкзаке, жалуясь, что могут проверить его на наличие спиртного. А он прихватил бутылочку с работы. Вряд ли станет пить при Агнесс. По какой-то причине ему не хочется употреблять в её присутствии.
– Слов нет, столько работы – и всё к чертям, – из дома выходит Агнесс, ладонью отбрасывая с плеч вьющиеся волосы. За эти недели свобода в общении возвращается, и девушка, наконец, может открыто ворчать. Нейтан в шутку подходит к краю бордюра, протянув Розалин ладонь, на что она кривится, качнув головой, но улыбается, позволив ему подвести её к машине и открыть перед ней дверцу.
– Мило, – рыжая шепчет с сарказмом, на что Престон усмехается:
– Только сегодня, – и опять корчат друг другу рожицы, отчего О’Брайен вздыхает, закатив глаза, и вновь обращает внимание в сторону крыльца, немного оторопев при виде Янг, закрывающей дверь на ключ. Девушка… В обычной зеленой кофте на молнии, волосы вьются, но заметно, что она расчесала кудри, над которыми долго мучилась Агнесс. Черные джинсы, белые кеды и белая майка, а на плечах привычный рюкзак. Девушка оборачивается, спускаясь по крыльцу, при этом смотрит под ноги, но парень замечает, что на лице нет макияжа. Райли чувствует себя намного комфортнее. Она свободно передвигается, быстро оказываясь напротив Дилана, и широко улыбается, довольно сунув ладони в карманы кофты, как обычно делает сам парень. О’Брайен щурит веки, пустив смешок:
– С чего вдруг?
Янг начинает переминаться с ноги на ногу, покачиваясь на крае бордюра:
– Ну… Решила оказать поддержку. Если там строго с дресс-кодом, то выставят не только тебя, а нас двоих, – с умным видом объясняет. – Тебе будет не так одиноко сидеть на парковке.
Дилан подносит сигарету к губам, не справляясь с усмешкой:
– Командная работа? – затягивает никотин в горло.
– Именно, – Райли вскидывает голову, удерживая равновесие на краю, оттого немного покачивается назад-вперед. Смотрит с улыбкой на парня, который отвечает на зрительный контакт, немного раскрывая ладонь у рта, и выдыхает в неё дым, чтобы тот не окутал лицо девушки.
– Ясно, – всё, что приходит в его голову.
– Ага, – всё, что она может дать в ответ.
Улыбаются.
Ежегодные праздники с каждым разом воспринимаются с меньшим энтузиазмом, но Агнесс любит это мероприятие. Почему бы не составить ей настолько необходимую компанию? Девушке намного проще расслабиться в кругу друзей, к которым по понятным причинам пропиталась доверием. Она не придает значения громкой музыке, количеству людей вокруг и полумраку. Ей это неплохо помогает забыть о проблемах.
– Лучше бы меня выставили, – а вот О’Брайен не торопится принять окружение. Он не особо частый гость на вечеринках, тем более, школьных. И сидеть в душном зале ему непривычно. Актовый зал подготовили к празднику, ребята занимают место у дальней от сцены стены, чтобы не оглохнуть в первые часы от музыки. Большая часть присутствующих оставляет вещи на диване, пустившись танцевать, оттого перед собой ничего не разглядеть за таким количеством двигающихся подростков. Они все так разодеты… Янг и О’Брайен выбиваются из общей картины.
Райли смеется с желания Дилана, но вполне его поддерживает. Воздуха определенно не хватает. Они остаются сидеть на небольших диванчиках, повернутым друг к другу, своего рода, парные места, пока Нейтан и Агнесс отошли вместе к столам у сцены, чтобы принести поесть или попить. Правда… Они уже долгое время отсутствуют. Начинается не медленная, но спокойная музыка. Янг томно вздыхает, спиной прижимаясь к спинке дивана, и запрокидывает голову, уставившись на горящий разными огнями потолок. Красиво. Похоже на звёзды. По привычке начинает считать их, не обращая внимания на то, как громко глотает кислород, чем вызывает интерес со стороны О’Брайена, который нервно крутит пальцами телефон, дабы чем-то себя занять:
– Чего вздыхаешь?
Финчер плохо его слышит, но улавливает слова, поэтому недолго сжимает губы, немного огорченно выдавая:
– Каждый год я вижу одно и тоже. Даже… Ракурс одинаковый.
– Ты всегда тут сидишь? – почему его голос такой удивленный. Янг садится ровно, сложив руки на груди, и кивает, обратив взгляд на толпу, что теперь двигается медленнее, а у кого нет пары – сидят и переводят дух на диванчиках до следующего трека.
– Да, наше с Агнесс место… – осознание вызывает хмурость. – Боже, я каждый год тут сидела. С седьмого класса. И под медленную музыку…
– Остин тебя не приглашал? – вот, значит, что… Дилана это интересует. Конечно, задает данный вопрос со смешком, ведь, как может быть иначе? Но, оказывается, нет. Райли качает головой, улыбаясь:
– У Остина все медляки были заняты кем-то. Девушки забивали места ещё до вечеринки, – смеется, ведь это забавно и нелепо со стороны женской половины. – Робб обхаживал Агнесс, но та куда-то постоянно пропадала, – вдруг замечает копну рыжих волос. Ненадолго замолкает, приглядываясь, в полумраке сложно рассмотреть. Агнесс стоит на месте, среди толпы. Она с серьезной волнительностью смотрит на Нейтана, который что-то спокойно говорит девушке, пальцами играя с её пальцами обеих ладоней. Агнесс не отталкивает, не пытается прекратить телесный контакт. Она смотрит. Как завороженная, правда, взгляд остается полным… Грусти? Печали? Она чем-то тревожна. Но не перебивает парня. Видимо, он говорит о чем-то важном. Для неё.
Янг наклоняет голову, наблюдая за данной картиной:
– Кажется, теперь я знаю, куда она пропадала.
– Да, они вдвоем нередко гуляли вместе, – О’Брайен не оставляет без внимания двоих в толпе. Он не удивлен, не обескуражен. Так всегда. Они ссорятся, затем вновь мирятся. Только в этот раз ситуация довела до крайности, и Дилан долгое время капал на мозги Престону. Кажется, он начинает делать выводы. Может, у них ещё что-то выйдет?
– Без тебя? – девушка переводит глаза на парня, сидящего напротив. Тот морщится, кривя губы:
– Я не стремился лицезреть их обжимания.
Райли улыбается, качнув головой:
– Это точно, – окидывает взглядом зал, выдохнув. – Последний год… А я так и сижу, – шепчет под нос, поэтому Дилану приходится всматриваться в движение её губ, толком не разбирает, конечно, так что немного не понимает, что заставляет Финчер встать. А она поднимается, поскольку осознает: последний год, её последний праздник весны, на котором она каждый раз просто сидела. Надо исправить недоразумение, верно?
Девушка выходит из-за диванчика, встав напротив места О’Брайена, и заставляет того подавиться слюной, когда открыто спрашивает:
– Ты не собираешься танцевать со мной?
Дилан приоткрывает рот, еле удержав телефон в руках, смотрит на Янг, издав долгое «ну», затем такое же потерянное «а», и находит ответ:
– Это нелепо, – запинается. – Танцевать.
Райли щурится, усмехнувшись:
– Ты играешь на скрипке, – напоминает, раз уж заговорили о нелепости. Нет, смех вызывает не сам инструмент, а то, что именно О’Брайен играет на нем. О’Брайен. Человек-кирпич. Человек – каменное лицо. Брутальный наглый мальчишка. И скрипка. Вот это по-настоящему нелепо.
Дилан не успевает дать внятный ответ. Райли сжимает губы, смирившись, и поворачивается к нему спиной, зашагав вдоль мест для сидения, чтобы найти парня, которого сможет уговорить потанцевать. Она не хочет сидеть, вот только поступает хитро. Девушка не так уверена в себе, чтобы приглашать незнакомца, поэтому играет на нервах О’Брайена.
И не прогадывает.
Как только хочет подойти ближе к диванчику, на котором разместилась компания парней из футбольной команды, чувствует немного жесткую хватку. За запястье. Но за ней следует вполне спокойная попытка потянуть назад, чему Янг поддается, не сдержав довольную улыбку, демонстрирующую ямочки на её щеках.
Знала, что этот трюк пройдет. Совершенно не сомневалась.
Хихикает открыто, вызывая у Дилана раздражение, когда тот разворачивает её к себе, уложив одну теплую ладонь на свое плечо.
– Вот, – Янг хлопает свободной ладонью по его груди, так же положив на второе плечо. – Другое дело.
– Отвали, кусок, – О’Брайен ворчит, озираясь по сторонам, и как-то странно сжимает пальцы в кулаки, вызывая больше смеха у девушки, которая продолжает играться:
– Смотри, – берет его за запястья рук, делая вид, что обучает. – Это, – поднимает ладони парня к его лицу, отчего Дилан закатывает глаза, но усмехается. – Сюда, – кладет их на свою талию, после чего возвращает свои ладони на его плечи. – Знаю, – пытается изобразить серьезное выражение. – Это тяжело, но ты приспособишься, – кивает. – Я верю в твои силы.
– Прикончу, – О’Брайен шепчет, избегая зрительного контакта с девушкой, настроение которой значительно улучшается, и она хихикает, не веря, что подобное так выводит парня из равновесия, заставив его терять уверенность и присущую натуре наглость.
– Надо объяснить, что дальше? – шутит, еле сдерживая смех, когда Дилан опускает на неё недовольный взгляд, шепнув губами:
– Вступила на тонкий лёд.
И смех вырывается:
– Ну и странный ты, – качает головой. – Серьезно. Где твоя наглость? – не может остановиться. – Клал руки на мою задницу, а сейчас бревном стоишь, – так сильно смеется, что накрывает ладонями лицо. Дилан скованно ворчит, хочет убрать руки в карманы и вернуться на диван, но Финчер перехватывает их, возвращая на свою талию:
– Ладно, – выдыхает.
– Закончила? – парень нервно прикусывает кончик губы, и Янг повторно набирает воздух в легкие, выпуская:
– Да-да, – встает ближе, активно кивая головой. – Да, – смотрит на парня, улыбаясь.
– Молодец, – процеживает без злости. Просто… О’Брайен не любит ситуации, выводящие его из состояния комфорта. Если он не чувствует себя уверенно, значит, нервничает.
– Не переживай, песня скоро закончится, – Райли чувствует, как парень напряжен, но не может скрыть довольства. – Я впервые с кем-то танцую на этом мероприятии.
– Под конец года-то пора, – ему даже говорить в тягость. Настолько некомфортно.
Янг оглядывается по сторонам, находя Агнесс и Нейтана в толпе. Они… Тоже танцуют, правда, их телесный контакт куда интимнее: девушка сильно сжимает руками плечи парня, прижавшись к нему всем телом, что он делает в ответ, но взгляд Розалин напрягает. Такой же тревожный.
– Не понимаю их, – Финчер медленно двигается, чтобы сильно не напрягать О’Брайена, который высматривает парочку друзей, решая так же отвлечь себя от неловкости разговором:
– Говорю же, так всегда.
– Думаешь, они снова сойдутся?
Дилан пожимает плечами:
– Посмотрим.
– Надеюсь, Престон вынес урок из произошедшего. Иначе я оторву ему яйца, – Райли пыхтит, надувая щеки от волнения, и О’Брайен искоса смотрит на неё, усмехнувшись:
– Очень мило.
Хорошо, что большую часть времени играет быстрая музыка. Она дает больше возможностей и лишает сильной скованности. И Райли нравится танцевать со всеми ребятами сразу, нежели наедине с кем-то, хотя не скрывает, что ей принесло удовольствие скованное поведение О’Брайена. Дилан по-прежнему не особо активен, но, по крайней мере, он так же стоит в их маленьком круге, играя роль того, кто держит бутылку, пока остальные танцуют, громко смеясь. Агнесс не пьет, делает пару глотков, как и Нейтан. Райли тоже не стремится заполнить себя теплым вином. Впервые развлекаются, не употребляя. Дилан за рулем. Ему из принципа не стоит принимать алкоголь внутрь, да и не хочет как-то. Он с улыбкой наблюдает за тем, как смеются девушки, пока танцуют под быструю музыку, прыгая, как девчонки, а Нейтан парадирует их, за что получает от Агнесс хлопки по плечу. В итоге, всё равно они иногда пересекаются. То Агнесс поднимает руку, взяв Райли за ладонь, и та крутится на месте, смеясь. То Янг поступает так же с Розалин, то Нейтан поднимает две руки, не справляясь с тем, чтобы прокрутить их одновременно, отчего теряет равновесие, а девушки пытаются его удержать. И смеются. Громко.
Агнесс берет Нейтана за руки, как ребенок заставляет его двигаться, а Райли отходит, не мешая, и с улыбкой наблюдает за их детским танцем. Плевать, что они все выглядят нелепо. Главное, что они выпускают пар. Именно то, что им было необходимо. Немного веселья. Финчер оглядывается на О’Брайена, который стоит без движения. Она не пытается заставить его танцевать, знает, что бесполезно, но всё равно рада, что он каким-то образом присутствует рядом и участвует.
Это действительно лучший праздник весны. Жаль, последний.
***
– Боже! Это было здорово! – я не могу прийти в себя. Внутри бурлит энергия, меня разрывает от позитива и ощущения счастья. Хочется выплеснуть его, поделиться с кем-то, поэтому не замолкаю, пока мы едем домой после того, как довезли Агнесс и Нейтана в дом Розалин. С лица О’Брайена не пропадает усмешка, думаю, я выгляжу нелепо и глупо, но мне так хорошо. Это потрясающее чувство полного освобождения от внутренних камней. От груза. Его нет. Я будто… Я будто приняла дозу витамин. Вот!
Смеюсь, уставившись в потолок салона, затылком прижавшись к спинке сидения:
– Круто. Нейтан, оказывается, очень забавный.
– Да-а, – парень тянет, не сводя взгляда с дороги. – Он ничего такой.
Перевожу внимание на Дилана, пихнув его в плечо, что вызывает на его лице хмурость:
– Что?
– Ты тоже милее, чем кажешься, – делаю вердикт, основываясь на том, как он был скован сегодня.
– Отстань, – морщится, но улыбается. Не хочет поднимать тему.
– Чувствую, ты сегодня не уснешь, пока энергию не выплеснешь, – догадывается О’Брайен, на что я соглашаюсь:
– Наверное мне стоит пару кружков вокруг дома пробежать, – довольно тянусь руками к потолку салона, с наслаждением вспоминая. – Да и небольшие каникулы впереди, – ерзаю на сидении. – Здорово.
– Да… – парень как-то странно покосился на меня. – Может, успокоительное хапнешь?
– Зачем?
– Ну, твое эмоциональное состояние…
– А что с ним? – перебиваю, не дав договорить. – Я ведь счастлива.
– Да, но это нестабильно, понимаешь? – он пытается объяснить. – То есть… Твое настроение может резко смениться под давлением ситуации. И если ты сейчас столь активна в позитивном плане, то в обратном проявлении можешь быть агрессивной, и…
– Но мне хорошо, – улыбаюсь, пожав плечами.
– Я понимаю, – кивает, но опять перебиваю:
– Так проследи, чтобы ничего меня сегодня не огорчило, – я шучу, но не полностью.
Дилан улыбается, выдохнув:
– Тогда ты обязана лечь со мной.
– Опять в постель меня затащить хочешь, – шутливо ворчу, сложив руки на груди и уставившись в окно. – У парней одно на уме.
– Зато я…
– Честный, – перебиваю. – Режим милого парня отключен. Знаю, – смеюсь, взглянув на Дилана. Он улыбается, пожав плечами:
– Это лучшее, что во мне есть, – звучит как-то огорченно, но не хочу акцентировать на данном внимание. Не сегодня.
Добираемся до дома. В окнах горит свет. Взрослые ещё не легли? На часах только полдвенадцатого, может, ещё разговаривают? Ладно, в любом случае, мне нет дела.
Выхожу на темную улицу, обернувшись на парня, который в первый момент выходит с оставшейся ему бутылкой вина, но притормаживает, вдруг решив:
– Лучше оставлю в машине, – и добавляет, направившись к багажнику. – Иди, я ещё курну немного.
Прохлада вынуждает потирать плечи, поэтому не спорю, поспешив к крыльцу дома. Открываю дверь и оказываюсь в светлом коридоре прихожей, сразу же уловив веселые разговоры с кухни, и, что самое странное, голос отца внезапно обращен ко мне:
– Райли? Вы уже вернулись? – поймите меня правильно. Мы не особо разговаривали последние две недели, а тут он сам выходит на контакт. Думаю, он очень положительно настроен, так что мне нечего бояться. Подскакиваю к порогу кухни, улыбаясь взрослым, сидящим за столом, на котором разложены журналы и каталоги. У Лиллиан горят глаза, она даже не силится поднять лицо и поздороваться со мной, не отрываясь от изучения фотографий и товаров на глянцевых страницах.
– Как погуляли? – отец сидит рядом с ней, так же держа в руках журнал. Свадебный. Хм… Они что-то подбирают для церемонии?
– Отлично, – прохожу к столу, изучая раскрытые развороты каталогов, и вижу то, что обведено красными кружками. И сразу же смотрю на цену, еле сдержав вздох. Это… Это очень дорого… Очень.
– Хорошо, – отец коротко отвечает, вернувшись к бурному обсуждению, поддерживаемое Лиллиан, у которой разбегаются глаза. Нервничаю, дергая пальцы рук, пока стою на месте, переминаясь с ноги на ногу, и исследую журналы:
– Эм, пап? – когда-нибудь я должна сказать это.
– Да? – у него хорошее настроение, и мне не хочется его портить, но…
Набираю больше кислорода в легкие:
– Скажи, – скованно улыбаюсь. – У нас есть какой-то секретный счет в банке?
– Что? – его брови удивленно поднимаются, а Лиллиан не отвлекается, но заметно медленнее переворачивает станицы. Точно прислушивается.
– Ну… – откашливаюсь, пальцами стуча по каталогу, лежащему на краю стола. – У нас… У нас нет таких денег, – смотрю ему в глаза, дабы понять, насколько ясно он оценивает ситуацию и наше материальное положение. Вижу, как мужчина ерзает на стуле, приоткрыв рот, но сдерживает слова, обратив внимание на Лиллиан, которая выпрямляется, вдруг промолвив:
– Скажешь? – мужчина в ответ ей морщится, не желая выполнять, но женщина настаивает. – Пора уже. Всё равно придется сказать.
– О чем вы? – не могу терпеть натянутость, образовавшуюся в помещении. Напряжение. Нервно цепляю пальцами страницы журнала, въедаясь пока ещё спокойным, но уже отчасти напряженным взглядом в лицо отца, который вздыхает, слушаясь Лиллиан. А та кладет ладонь ему на плечо, дабы поддержать.
Мужчина выпрямляется, уложив руки на стол, и сцепляет ладони в кулак, мягко стукнув им по деревянной поверхности. Смотрит на меня, скользнув кончиком языка по губам:
– Мы продаем дом. В горах, у озера.
Мамин… Мамин дом?
========== Глава 43 ==========
– Что?
Обрыв. Чувствую, как касаюсь его босыми ногами. Внизу кромешная тьма, а позади ничего, кроме острых скал. Ветер толкает, воет, пробивается в уши, охватывая разум, будоражит мысли, начиная активно путать их, как локоны моих волос.
Смотрю на отца. Мне тяжело дается осознание. Уверена, мой рот приоткрыт, как у рыбы, а взгляд панически пытается ухватиться на нотку сарказма в глазах мужчины. Он шутит. Скажи, что ты шутишь.
Честно, резкая смена выражения моего лица мужчину напрягло, он даже слегка недоумевает, повторяя:
– Дом простаивает, – накрывает ладонью запястье Лиллиан, что внимательным взглядом следит за моим поведением. – Так что, это неплохой вариант…
– Но это мамин дом, – проглатываю слова, впервые сознательно прослеживая перемену внутри себя. Глотку сдавливает, жжение в груди усиливается при попытке глотнуть больше кислорода, растягивающего легкие. Пальцами срываю край страницы журнала, заморгав с особой скоростью. Не могу нормально дышать.
Ветер толкает к обрыву. Но я не даю себе упасть.
– Во время развода мне удалось отсудить дом, поскольку ты оставалась со мной, – отец со скрытым ожиданием чего-то очевидного следит за моим поведением, будто знает, что сорвусь, но держу себя, сжав страницу.
– Я смотрю, – заикаюсь, не справляясь с дрожью в голосе, вызванной обидой. – Ты горд этим, – не могу. Глаза слезятся.
Стою на краю черной бездны. Мерзкий морозный ветер гудит со всех сторон, насильно желая сбросить меня.
– Нет, но видишь, – мужчина пытается показать положительную сторону. – Теперь у нас есть, где взять деньги.
– На мимолетное развлечение, – тело начинает трясти. С каждой секундой всё сильнее, всё заметнее их глазам, поэтому отец привстает со стула, говоря спокойным тоном, словно пытаясь утихомирить что-то внутри меня, что вот-вот вырвется наружу.
– Денег будет много и…
– Нет, – шепчу сквозь зубы, от напряженно распахнутых глаз возникает сильная головная боль, сопровождающаяся давлением в горле. Приступ. Ребра будто ломаются, ощущение такое, словно что-то разбивает их к черту изнутри. Во мне.
– Райли, – отец осторожно выходит из-за стола, хмуро следя за моим лицом, а мой панически сердитый взгляд спешно мечется по журналам, разложенным на столе. Горячее дыхание рвет глотку, грудную клетку сейчас разорвет на куски.
Сильное давление ветра в спину, буквально толкает к краю, заставив качаться с пятки на носки. Внизу ничего. Кромешная тьма. Я утону.
– Мамин дом, – качаю головой, сжимая в ладонь страницу журнала, на котором изображена девушка в красивом свадебном платье. – Наш дом, – поднимаю краснеющие от слез глаза на отца, держащего расстояние между нами. – Наш, – внезапно мое лицо искажается от злости, а тон голоса усиливается. – Ради веселья!
Лиллиан тут же вскакивает со стула, отходя к окну. Смотрит на меня, сжимая пальцами салфетку, которую взяла со стола. Тихо рвет ее края.
– Райли, – мужчина подходит слишком близко, потянув ко мне руки, поэтому отступаю назад, с угрозой шепча:
– Наше прошлое, чтобы хорошо погулять? Ты рехнулся! – кричу ему в лицо.
– От прошлого одни проблемы, немедленно успокойся! – он поднимает голос в ответ, что только провоцирует меня. Громко и быстро дышу, хватая несколько журналов со стола, и бросаю их в сторону корзины для мусора. Лиллиан ахает, а отец препятствует моему желанию избавиться от каталогов. Перехватывает мои руки, берет под плечи, пытаясь отдернуть, оттащить, но крепко держусь на месте, чувствуя, как выхожу из себя.
Край. Толчок в спину. Потеря опоры под ногами.
Сжимаю пальцами журналы, рву их на куски, успевая пихать отца локтями и ногами. Он всеми силами удерживает меня, заставив согнуть руки и прижать к груди. Дергаюсь, рычу, стараясь вырваться из крепкой хватки.
– Ты принимала таблетки?! – он кричит, и в его голосе слышен страх, напряженный. Я лишь мычу, продолжая сражаться с ним.
– Где твои таблетки?! – мужчина переглядывается с Лиллиан, рывком дернув меня от стола к двери:
– Тебе срочно нужно успокоиться! – не понижает тон, ведь я издаю рычащие звуки, смешивая их с постоянным мычанием, и цепляюсь пальцами за всё, что попадается под руки, чтобы остановить его:
