Текст книги "Считай звёзды (СИ)"
Автор книги: Paprika Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 98 страниц)
– Я позвоню им, – оглядывается на Лиллиан, положив горячую ладонь мне на плечо и сжав его, пока подносит трубку к уху. – Как поездка? – спрашивает шепотом, ожидая ответа на той стороне, и у меня нет желания нагружать его бесполезной информацией, так что выдаю коротко, но ясно:
– Отлично отдохнула, – и улыбаюсь, когда мужчина начинает говорить, похлопав меня по плечу, будто я его сынок, только что выигравший матч в детский футбол. Отец быстро покидает кабинет, видимо, решает выйти на улицу, чтобы параллельно с разговором покурить. Я провожаю его довольным взглядом, затем опять смотрю на женщину, которая пожимает плечами:
– Ничего себе, он может быть таким, – смеется, качнув головой, и подносит кисточку к палитре с красками, выбирая нужный цвет.
Наступает тишина, и мне от неловкости хочется начать чесать шею, что и собственно и происходит:
– Лиллиан, – вожу пальцами по коже, касаясь ключиц.
– М? – она отвлекается, внимательно взглянув на меня. Моргаю, выдавая что-то вроде долгого «а», и опускаю руки, обняв себя:
– Я могу спросить у вас кое-что?
Женщина активно хлопает ресницами, взгляд её становится таким удивленно-светлым, знаете, словно она только этого и ждала. Момента, когда я обращусь к ней, поэтому её улыбка становится настолько теплой. Ерзает на стуле, поворачиваясь ко мне всем телом:
– Да, конечно, да, – светится, похоже она заикнулась. Смотрит внимательно, ждет, а у меня нет желания её задерживать, поэтому подхожу ближе, ненадолго опустив взгляд:
– Один мой друг… – начинаю, никак не справляясь с постоянной неуверенностью. – Он проявляет ко мне интерес, – чешу затылок, встав напротив Лиллиан, а та кивает, давая понять, что внимательно слушает:
– Угу.
– Понимаете, мне немного не по себе. То есть он хороший человек, я давно его знаю, – нервно облизываю губы, вдохнув с тяжестью. – И доверяю ему, просто немного…
– Не понимаешь ваших отношений? – женщина перебивает, так как начинаю мямлить. Киваю, выдохнув, и Лиллиан задумчиво моргает, ненадолго отводя взгляд в сторону:
– Это нормально. Тем более, если вы друзья, присутствие некого дискомфорта – обычное дело, – стучит деревянным концом кисточки по подбородку. – Всё, что вам нужно, это поговорить. Порой кажется, что у возникшей ситуации нет решений, но то находится на поверхности. Простой разговор, – пожимает плечами, будто это всем известный факт. – Встретится, только ты и он, может, вы решите попробовать встречаться, чтобы точно понять, нужно ли вам это. Своего рода, «испытательный период», – внимательно смотрю и слушаю, пока Лиллиан раздумывает вслух. – Переживаешь, что это повлияет на дружбу? – сжав губы, еле киваю, признаваясь. – Чтобы там между вами не было, он твой близкий друг и вряд ли бросит тебя после неудачной попытки отношений, – пальцами изображает кавычки в воздухе, заставив меня слабо улыбнуться. – Сомневаюсь, что вы сами захотите прекращать дружбу. К тому же, если вы заранее обсудите всё. Так что не переживай.
Лиллиан так счастлива, что я сама к ней обратилась… Будто это её победа, но мне правда стало легче. Если взрослый человек рассуждает подобно мне, значит, я на верном пути, и мне стоит придерживаться намеченного курса. Всё будет в порядке. Господи, ну и накрутила же я себя.
Благодарю женщину за уделенное мне время, на что она просит подходить в любой момент, после чего покидаю комнату с ощущением легкости. Медленно шагаю к лестнице, чтобы заварить себе ромашковый чай, посидеть и окончательно успокоить мозговую деятельность. Требуется моральный отдых. В понедельник мне нужно быть собранной, или… Вынимаю телефон из кармана штанов с морковками.
Или стоит позвонить ему сейчас и договориться о встрече?
Я готова?
Слишком концентрирую свое внимание на номере Остина, так что не успеваю среагировать на быстро поднимающегося по лестнице О’Брайена, который задевает меня плечом на повороте в коридор. Удар довольно сильный, без труда роняю телефон на пол, да и сама немного отхожу в сторону, вскинув голову и сердито уставившись на парня, что трет плечо, ругнувшись сначала под нос, а потом выдав свое презрение мне:
– По сторонам смотри, блять, – и мы сохраняем зрительный контакт, пока тот тяжело шагает спиной вперед, с прежней злостью окидывая меня вниманием, только после отворачивается, продолжив идти к комнате.
Закатываю глаза, фыркнув громко и присев, чтобы поднять мобильное устройство. Изучаю на наличие повреждений, и тех, вроде, нет, поэтому еще раз кидаю острый взгляд в спину Дилана, громко хлопающего за собой дверью.
Черт, будто в девятый класс вернулась.
Детский сад.
Опускаю внимание на экран телефона, проводя по нему пальцами.
В понедельник поговорю…
***
К вечеру, после хорошего крепкого сна, я чувствую себя гораздо лучше, чем утром. Мы с Лиллиан готовим ужин, пока отец собирает вещи, чтобы завтра вылететь и успеть на свое собрание писателей, на котором все уже успели позабыть о нем, но он действительно талантливый человек, так что от него не так легко избавиться. Пока занимаемся едой, много разговариваем с женщиной. Понятия не имею, почему меня так пробивает на беседу с ней, кажется, Лиллиан, наконец, ощутила себя нужной мне, поэтому так широко и много улыбается, вызываясь самостоятельно помогать мне, даже с поливкой растений. Никогда бы не подумала, что ей правда так важно налаженное общение со мной.
Сам прием пищи проходит в разговорах: отца распирает от эмоций от предстоящей презентации работы, Лиллиан радуется за него, а я принимаю участие, наслаждаясь вкусной едой. Единственный, кто внешне напоминает тухлый вареный овощ – это О’Брайен, с подозрением косящийся на каждого из нас. Что ж, этот тип один, кто выделяется иным расположением духа, но не плевать ли? Главное, что мне хорошо, отец счастлив и Лиллиан с нами заодно.
– Ты точно всё собрал? – женщина не доверяет мужчине, если честно, я тоже, поэтому очень рада предложению Лиллиан проверить его багаж. Отец уже доел, как и она, так что женщина собирается встать и помыть посуду, но останавливаю, уверяя:
– Идите, я сама разберусь здесь.
– Спасибо, – нечасто слышу это от отца, поэтому шире растягиваю губы, ощущая покалывания от удовольствия в груди. Лиллиан так же благодарит меня, после спеша за мужчиной, начав перечислять все те вещи, которые ему крайне необходимы. Их голоса отдаляются, но мое настроение не исчезает, даже от мысли, что остаюсь наедине с парнем амебой в плане позитивных чувств.
Активно кушаю, не желая изменять своей спокойной улыбке, и стараюсь не обращать внимания на Дилана, который уставился на меня, как на умалишенную. Нет, правда, чего он пялится, как на идиотку?
– Ну, ладно, – сдаюсь, с улыбкой качая головой. – Чего тебя волнует, девица? – стреляю взглядом в парня, а тот щурит темные глаза, хмуро поинтересовавшись:
– Чё ты лыбишься?
– Не знаю, – пожимаю плечами, – просто мне хорошо, – это не ложь.
О’Брайен откидывается назад, спиной прижимаясь к спинке стула, и начинает стучать вилкой по краю тарелки:
– Твое настроение меняется так же часто, как ухажеры моей мамки.
Он явно о ней нехорошего мнения, но упустим. В ответ пожимаю плечами. Мне нечего более сказать. Кушаю, опустив взгляд, но знаю, он всё еще смотрит, поэтому подозреваю, что это далеко не конец нашего диалога.
– И с чего вдруг такой херов позитив? – да-да, я ждала твоих слов. – Так быстро отошла от бурной ночи? Или забила хер?
– М, – мычу, пережевывая и проглатывая. – Нет, – без лишних эмоций вздыхаю. – Просто нашла решение.
– И какое же? – он усмехается, но не задерживаю на нем взгляд, больше внимания уделяя еде на тарелке.
– Ну, во-первых, я постараюсь больше не спать с мудаками, – произношу с особым сарказмом, принимая резкий удар взглядом в лицо. Была вполне готова к нему, поэтому откашливаюсь, не меняя выражение:
– Во-вторых, – сую немного салата в рот, глотая, и, наконец, возвращаю зрительный контакт с человеком-миной. И нет, не той самой миной, полной грусти. Имеется в виду, что он сейчас рванет.
– Я поговорю с Остином, – беру кружку с кроликом, и Дилан переводит взгляд на неё, следя за движением моей руки:
– Боюсь спросить, – с сарказмом, – с какой целью? – будто не понимает, но я точно уверена, он хочет высмеять меня, вот только во мне полно уверенности:
– Хочу начать отношения.
Смешок. Признаюсь, кольнуло. Поднимаю глаза, уставившись на О’Брайена, и только сейчас в полной мере изучаю его нагло-довольный вид. Он будто знает больше меня, отчего с такой жалостью и надменностью смотрит в ответ, немного наклонив голову к плечу:
– Наивно.
– Не думаю, – не обращай внимания, это же Дилан. Ему охота отыграться.
– Ты считаешь, – парень вздыхает, потирая лицо ладонями, и, такое ощущение, что он еле оберегает себя от желания разорваться в смехе:
– Ты считаешь, что он спит с тобой, – указывает на меня вилкой, при этом его взгляд явно говорит о моей убогости, из-за чего сжимаю губы, сложив руки на груди. – Потому что хочет встречаться?
– А как иначе? – разве… Нет? Это же Остин. Я знаю его. Он просто так не будет с кем-то спать, тем более, он давно оказывает мне внимание.
– Для чего люди вообще тогда… – замолкаю, качнув головой. – Забей, не твое дело, – опускаю глаза, принявшись за еду, чтобы отвлечься.
– Думаешь, если спали вместе, надо встречаться? Где твоя логика? Не позорься, кусок, ниже падать уже некуда, – он пропускает смешок, довольно притоптывая ногой.
– Я считаю, что надо хотя бы поговорить, – не выдерживаю, начав спорить, хотя хорошо знаю, что лучше вообще с ним не говорить, не отвечать, не замечать. Повторяю одну и ту же ошибку раз за разом.
– Если спали вместе, то… – мнусь, у меня мало опыта в этом, так что вообще удивительно, что могу говорить так уверенно. – Надо переходить к чему-то… – голос теряет твердость при виде физиономии Дилана. Он сейчас опять засмеется:
– Хм, – быстро скользит кончиком языка по нижней губе. – Мудрое решение – после секса начинать отношения, – вздыхает, наигранно задумавшись. – Пожалуй, набью такую тату прямо на заднице.
Хмурюсь, дернув плечами, и поддавшись вперед, чтобы вновь вернуться к еде:
– Отвали, – не его дело. Вот только кусок в горло больше не лезет. Почему этот тип постоянно лишает меня убеждений?
– Хочешь, открою тебе секрет? – О’Брайен противно улыбается.
– Нет.
– Это Остин, – так, ожидала многое, а получила констатацию факта. Может, мне еще удастся отстоять себя в споре?
Выпрямляюсь, гордо подняв голову, и щурю веки:
– Эм, я как бы в курсе.
– Я имею в виду, что Остин – это «милый парень».
– Боже, – закатываю глаза, ладонью скользнув по лицу. – Опять ты об этом…
– Именно, – Дилан с мудрым видом кивает, но никакая маска не скроет от меня наличие надменного поведения.
– Я его знаю, – без сомнений выгораживаю друга, на что получаю очередной смешок:
– Поверь, – Дилан смотрит прямо в глаза. – Я его тоже знаю, и куда дольше тебя. Типичный богач, знаешь, такой, который считает, что всё принадлежит ему по умолчанию. И речь идет не о том, что родители ему слишком много позволяли. Он просто не задумывается о том, что брать чужое, – это неправильно, – цокает языком. – Тобой тупо воспользовались, как вещью, и… – он прогнозирует без сомнений. – Будут пользоваться, ведь ты не в состоянии отказывать. Вот и бесишься, пытаясь оправдать свое поведение и поведение Остина чувствами, которых нет.
Я не могу не засмеяться. И смеюсь, начав пальцами давить на больные виски:
– Господи, – что он несет? Он не знает меня, не знает Остина, не знает, какие у нас отношения, но ладно, Оскар за лучшее выражение лживой уверенности он определенно получит.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – качаю головой, грубо обрезая разговор. – Закрыли тему.
– Это был пустой трах, – заткнись, О’Брайен. Просто. Закрой. Свой. Рот.
Не поднимаю глаза, впечатывая взгляд в листья салата, но изолироваться не могу, ибо Дилан умеет давить морально:
– Ты – потаскуха, – продолжает словесный террор, и мне всё тяжелее игнорировать. – Шлюха, – делает паузы, сверлит меня взглядом. Не отвечаю на зрительный контакт.
– Девчонка на ночь.
– Всё? – перебиваю грубо, не желая больше слушать.
– Не нужно позориться и нести бред про чувства, которых нет.
– Замолчи, – сильнее ковыряю бедный кусочек индейки, чувствуя, как меня начинает трясти.
– Ты просто напросто жалеешь о трахе…
Бросаю вилку в тарелку, не сдержавшись и повысив тон голоса:
– Единственный трах, – врезаюсь своим злым взглядом в его глаза, – о котором я жалею, это… – затыкаюсь. Резко. И не потому, что выражение лица О’Брайена пугает, а потому, что сама не желаю произносить это вслух. Не хочу, чтобы это дерьмо слетало с моих губ, чтобы оно было озвучено, чтобы данный факт вновь вернул внутрь меня те неприятные, мерзкие ощущения, которые пытаюсь забыть на протяжении года.
Дилан смотрит. Редко моргает, начав еле заметно кивать головой, видимо, от подскочившей нервозности:
– Давай, – пальцами тихо стучит по краю стола. – Скажи это, – сглатываю, стиснув зубы, и тяжело дышу, уставившись на него исподлобья. – И закрепи за собой статус «шлюхи».
Руки дрожат, мне приходится убрать их под стол на колени, чтобы скрыть от парня наличие судороги. Смотрим друг на друга. Молчим. Больше никакого проявления наглости и насмешки. Дилан серьезно зол, как и я.
Не желаю больше выслушивать. Встаю, отворачивая голову, и хватаю свою еще полную тарелку, захватив пустые: Лиллиан и отца. Обхожу стол, не смотрю на парня, который продолжает стучать пальцами. Скидываю еду в урну, принимаясь равнодушно мыть посуду.
Поток воды сильный, чтобы точно не пропускать через себя, если Дилан заговорит.
А это именно то, что происходит.
– Ты что-то ищешь, верно?
– Заткнись, – грубо вожу мочалкой по тарелке.
– Того, что у тебя нет, – голос серьезный, но не думаю оборачиваться, хотя желание бросить ему в затылок посуду растет. – Отец тебя не замечает, матери рядом нет, кто же еще будет «любить» тебя.
– Достаточно, – жестко процеживаю.
– Компенсируешь? – усмешка.
Поднимаю взгляд, зло улыбнувшись краем губ:
– Подобно тебе, что ли? – верно. Это его комплексы. Пытается перекинуть свои проблемы на меня? Нет, я не чувствую этого. Может, порой волнует отсутствие понимания и возможности общения с отцом и матерью, но я выросла из этого. Выключаю воду, не даю ответ, быстрым шагом покидая кухню. Оставляю О’Брайена, пускай сам себе морали читает. Они не более чем пустой звук. Этот тип не знает. Много не знает. И не собираюсь портить свой настрой только потому, что некий придурок решил отыграться эмоционально.
Пошел он.
***
Дергает коленом под столом, не прекратив пальцами стучать по деревянной поверхности. Опять один, в тишине на кухне, со своими мыслями. Сутулится, и от такого неправильного положения тела кости начинают болеть. Ладонью мнет шею, уделяя внимание затылку, и наклоняет голову в разные стороны. Хрустит. Выдыхает громко. Качается на ножках стула.
Смотрит в тарелку, чувствуя, как ноющая грудная клетка сдавливает легкие, блокируя свободное поступление кислорода. Тяжело дышать, поэтому прикрывает веки, прижав пальцы к груди.
Вдох. Выдох.
Да, он… Начал говорить лишнее, в конце. Даже не собирается оправдываться перед собой, просто вдруг выдал то, о чем порой долго думает. Его комплексы. Его демоны. Не важно.
Это касается сугубо его самого.
Бредово вышло.
***
Наверное, самое тяжелое, это начать. Слова в голове вертятся в полнейшем хаосе, на языке щиплет желание уже выговориться вслух. Ладони потеют, причем, пот холодный, пробирает озноб, может, вина в холодном дне?
Но в школьном коридоре довольно тепло и душно. Первый звонок прозвучал минуты три назад, вокруг много людей. Ходят, бегают, говорят, смеются. Шум растет, усиливается, но это только расслабляет, помогая ненадолго заглушить свои мысли. Не накручивает, пока стоит у шкафчика Остина, сложив руки на груди. Нервно переступает с ноги на ногу, не позволяя себе падать духом. После разговора с О’Брайеном остаток вечера, а потом и вовсе целое воскресенье провела в сомнениях. Этот тип умеет влиять на людей, но девушка не даст себе поддаться.
Она даже не задерживает взгляд на Дилане, который проходит мимо, оценивающе оглядывая её, и опять на бледном лице красуется усмешка. Качает головой. Кретин. Иди ты.
Райли томно вздыхает, прижавшись спиной к холодной дверце шкафчика. Краем глаз видит, как О’Брайен тормозит, опираясь плечом на стену, и складывает руки, подобно девушке. Та стреляет коротким, сердитым взглядом в его сторону. Парень наблюдает. Он жаждет получить подтверждение своим словам, чтобы повысить свое чертово эго.
«Ублюдок», – Райли шепчет губами, чувствуя сильный дискомфорт от пристального внимания. Не важно. Не имеет значения.
Янг-Финчер начинает метаться взглядом по сторонам, прикусывая нижнюю губу. Наверное, со стороны она выглядит потерянно, но внутри вполне себе собрана. Ей точно станет легче после обсуждения, и…
Замечает Остина в толпе, поэтому опускает напряженные руки, вдохнув в грудь больше пыльного воздуха, и делает первые шаги, заставляя себя улыбнуться, будто «всё нормально», но девушка вынуждена остановиться.
Правда, это не обережет её от психологического позора.
Русый парень улыбается, но не ей. Он двигается к одному из шкафчиков напротив, у которого стоит высокая девушка с короткой стрижкой. И та оглядывается, отвлекаясь от разговора с подругами, отвечает улыбкой, что-то произнося губами, которые Остин целует, наклонившись.
И Райли… Не знает, как теперь… Она… Девушка даже не может нахмурить брови. Настолько её лицо устало от проявления негатива. Слегка приоткрывает губы, заморгав, и дергает рукой ремень рюкзака, висящий на одном плече.
Смятение, смущение, стыд, позор.
Янг-Финчер хлопает ртом, лишенная способности нормально сделать вдох, и резко отворачивается, практически прижавшись всем телом к шкафчику, когда Остин с девушкой идут мимо, разговаривая. Смотрит под ноги. В голове окончательно спутаны нити мыслей.
Она просто не понимает. Поднимает лицо, провожая взглядом «парочку», и её мозг не сопротивляется, начав выступать против неё.
Бросается из причины в причину, лишь бы оправдать свою нелепость, Господи, ты просто не веришь в неправильность происходящего, отчего выглядишь жалкой.
Не хочет, но переводит внимание на О’Брайена, а тот начинает медленно и тихо хлопать в ладони, издеваясь. Райли уже не справляется с проявлением эмоций, поэтому разворачивается, начав пробираться сквозь толпу к ближайшей уборной для девушек. Спешит, громко и быстро дышит.
Теперь нет сомнений. Остин не рассчитывает на отношения, но это не дает понять, почему он вообще лезет с чем-то подобным? Просто богатый мальчик, привыкший брать всё, что хочет? Бред, Райли не верит в это. Он же её друг.
И девушка остается с чувством, от которого нет сил избавляться. То самое ощущение, что уже имело место в её груди, и с которым таким трудом сражается до сих пор. Только с данного момента оно обрело новую мощность, и Янг-Финчер не уверена, что сможет терпеть, смириться и закрыть глаза.
Использованная. Потаскуха. Шлюха. Девочка на одну ночь.
Толкает дверь уборной, влетая в помещение под громкий звонок на урок.
Та, которой пользуются.
Что ж, он был прав и, в принципе, доволен результатом, поэтому без напряжения направляется в кабинет, готовясь к встрече с «друзьями», среди которых будет хранить молчание. И так изо дня в день. Из года в год. Уже надоедает.
Поднимает голову, без эмоций уставившись на Остина, который прижимает к стене возле двери класса девушку. Они о чем-то шепчутся, улыбаясь друг другу, и парень скользит ладонями по её талии к бедрам, что без смущения воспринимает особа, которой, видимо, нравится получать внимание от русого.
О’Брайен не догадывается, как именно, но Остин постоянно ощущает, если находится под чьим-то наблюдением, поэтому парень еле поворачивает голову, уставившись на Дилана, пока девушка целует его в край губы. О’Брайен не меняется в лице, отводит взгляд.
И совсем не желает, чтобы нечто подобное опять проявилось из дебрей сознания, но, черт возьми, как это вообще контролировать? Гребаные воспоминания, и от них нет спасения даже внутри себя.
«…Нет, подожди… – быстро и громко глотает комнатный воздух, не распахивает тяжелых век, еле находя ладонью ткань его кофты. – Можешь… Просто обнять меня?»
========== Глава 12 ==========
Трудно избегать человека, с которым вынуждена существовать под одной крышей. А еще труднее избегать того, кого считаешь одним из близких друзей, так как тот – неотъемлемая часть компании. Не хочется заявлять, что больно стараюсь ограничить наше общение, нет, я веду себя так, будто всё в порядке, и, самое тяжелое, Остин тоже. Он наоборот общается со мной так же свободно и открыто, как и раньше. На протяжении этой недели я только и делаю, что изучаю парня, честно, никогда не уделяла ему столько внимания. Замечаю, что он часто шутит на тему внешности других, буквально каждый день пропускает пару словечек об упырях и их жизненной убогости, даже если тех вовсе нет в школе. Остин как-то без уважения общается со старостой, он никогда не попросит прощения, если виноват. Вчера именно он задел в столовой парня с подносом, но извиниться вынудил того. Знаете, множество таких нюансов, кажущихся мелкими и ничтожными, но из них строится человек.
Не хочется признавать, но что если О’Брайен прав? Что если на Остина так влияют его достаток и свободное вседозволение родителей? Может, парень действительно не понимает, что плохого в сексе «по дружбе». Он совсем не выглядит так, словно случилось что-то неправильное. Возможно, я зря себя накручиваю. Если для него это в порядке вещей, то моя задача не унывать, не тонуть в омуте мыслей, а постараться исправить положение. И нет, речь идет не о том, чтобы чего-то добиться от Остина. Плевать, главное помочь себе. Мне необходимо научиться стоять за себя. Я не умею отказывать, так, думаю, неплохая идея направлять моральные силы не на самоуничтожение из-за отрезка прошлого, что уже не изменить, а на свое развитие.
Уверена, у меня не будет получаться сразу, но начну хотя бы с малых незначимых ситуаций. Следовать по нарастающей, быть может, выйдет развить навык. Конечно, ощущается внутренний дискомфорт. Ведь я с детства учила себя сугубо обратному, но, кто бы знал, что мои способности молчать и терпеть для отца так повлияют на социальную жизнь?
И на характер в целом.
Достоинство превращается в недостаток, и хорошо, что мне удается отнестись к этому рассудительно, а не закрыть глаза, продолжив глупо ныть и кусать ногти.
Агнесс весь день кашляет, да и выглядит не совсем хорошо. Я мирно сижу рядом, хмуро наблюдая, как подруга постоянно касается пальцами шеи, морщась, явно перебаливает, может, стоит отсидеть пару дней дома?
– Я говорил, – Робб никак не отстанет. Он уже какой урок твердит о своей правоте, касаемо подруги, которая отвечает недовольным закатыванием глаз и изображает, что душит себя, так как сил ее больше нет терпеть парня.
– Не стоило лезть окунаться, – кстати, я тоже пыталась отговорить Агнесс, но любительница приключений всё равно полезла в озеро, и обернулось это болячкой.
– Может, эту неделю дома посидишь? – предлагаю, спокойно улыбаясь тому, как Робб наигранно «погибает» от удара рыжей по его голове.
– Вот, в четверг последний тест на этой неделе, – Агнесс кашляет, хрипло отвечая, и корчит лицо, прижав ладонь к горлу. Да, завтра довольно сложный день. Всё больше и больше контрольных, проверочных, нет времени думать об иных заботах. Это даже хорошо, меньше мыслей про домашние дела. Мне нравится быть занятой.
– Кстати, все уже видели эту Ролэн? – кудрявый говорит о новой девушке Остина. Он частенько шутит на тему подружек друга, но только в его отсутствие, чтобы не задеть парня. Как Робб говорит: «Остин – дама обидчивая». Тоже верно. Парня легко задеть. Высокомерный. Гордость так и прёт во все стороны. Приятно осознавать, что у него есть список недостатков. Да, не горжусь тем, что занимаюсь осуждением другого для собственного успокоения, но это помогает.
Смотрю на время. До урока еще минут пятнадцать, перемена для обеда слишком длинная. Решаю быстро сходить в буфет за пакетиком сока, заодно и Агнесс куплю воды, а то она больно хрипит. Встаю, протискиваясь между задней партой и стулом подруги, ладонями касаясь её опущенных плеч:
– Пойду за соком, – предупреждаю, видя, как Робб открывает рот, собираясь задать вопрос, и тот улыбается, кивнув:
– Если встретишь Остина по пути, дай ему пинка от меня за то, что прогуливает.
Смеюсь. Выходит, вроде, естественно, раз уж друзья озадаченно не косятся на меня. Проверяю наличие монет в кармане кофты, и уверенно шагаю из кабинета в шумный коридор, стараясь не сталкиваться с людьми. Ладони держу в карманах, ощутив себя немного скованно без друзей. Стоит чаще ходить без них, иначе так и останусь зависимой от чужого присутствия.
– Райли? – нет, не реагирую с раздражением, вполне равнодушно, но спокойно оглядываюсь, встретившись глазами с русым парнем, который спешит ко мне со своей широкой улыбкой. Вот оно, на его лице полная безмятежность.
– Ты куда? – поправляет ремни рюкзака, что сползают по плечам из-за быстрых шагов. Встает напротив меня, а я отвечаю с немного натянутой улыбкой, но всё-таки именно с ней:
– В буфет, – начинаю нервно перебирать мелочь в кармане.
– О, я с тобой, – он довольно переминается с ноги на ногу, не готовя себя к моему ответу:
– Я-я, – взгляд мечется. – Сначала в уборную, только потом в буфет, – пожимаю плечами, словно с сожалением, что не смогу пройтись с ним, так как парень сжимает губы, изобразив печаль на лице:
– Ладно, – вновь растягивает губы, наигранно смущенно наклонив голову в сторону. – Захватишь мне кофе? – строит глазки, и я открываю рот, чтобы дать согласие, но вовремя мой мозг обрабатывает его вопрос, помогая немного обдумать ответ. Вот, чего мне не хватало. Процесса осмысления.
Большие перемены начинаются с маленьких шагов. Верно? Думаю, верно, так… Я могла бы сказать «да», но раз уж учусь отказывать, то это неплохая практика, пускай даже ситуация маловажная, но уже что-то.
– Знаешь, дамочка, – скованно смеюсь, видя, как Остин закатывает глаза от упоминания его прозвища, – обслужи себя сама, – звучит, как шутка, да и я веду себя спокойно, довольно широко улыбаясь, поэтому парень щурит веки, с довольным видом хмыкнув:
– Знаешь, что? – подходит ближе, указав на себя пальцем. – Эта дамочка… – прерывается на смех над самим собой, и, знаете, в такие моменты, не могу вспоминать о плохом, полностью расслабляясь. Это же Остин. Это парень со своими тараканами и нравами. Не мне менять его и требовать извинений за такое безалаберное и легкомысленное отношение к «сексу». Хихикаю, обняв себя руками. Остин набирает воздуха в легкие, чтобы договорить:
– Эта дамочка обслужит и тебя, – теперь я скромно смеюсь, закачав головой. – Что тебе?
– Сок яблочный, а Агнесс простой воды, – хочу протянуть ему деньги, но парень только морщится, отказываясь принимать деньги. Обычно он сам платит, хоть насильно пихай.
– Ладно, увидимся в классе, – улыбается, хлопнув пару раз меня по плечу, так что замираю с легким непониманием. Остин обходит меня, устремившись в толпу, а я медленно поворачиваю голову, пальцами касаясь предплечья. Хлопает, как друга. Вздыхаю, с чувством безысходности улыбнувшись. Мда, этот парень точно имеет свое представление о дружбе, и для него «секс на одну ночь» – нормально. Ладно. Всё равно.
Оглядываюсь, не видя в толпе Остина, так что потираю плечи, шагнув назад, и готовлюсь развернуться, чтобы точно ни с кем не столкнуться. Внимание привлекает компания высоких парней, которые задевают одного, стоящего у шкафчика. Кажется, это наш староста и, конечно, незаменимые упыри. Что ни день, то новая волна издевок, и почему им не живется спокойно, как нормальным людям?
Продолжаю медленно идти, соглашусь, впервые с интересом уставившись на О’Брайена, стоящего среди «своих», но изучающего что-то на экране телефона, который протягивает ему Нейтан, пока остальные доводят бедного старосту до бледноты.
Дилан отсутствовал первые три урока, выглядит так, будто только что оторвал голову от подушки, даже волосы в беспорядке, и у меня, как у любительницы опрятности, возникает охотное желание привести его внешний вид в порядок. Какая комната, такой и человек. Полный хаос. А вот странная бледность кожи кажется болезненной. По крайней мере, его лицо выглядит хуже, чем вчера.
Нейтан довольно улыбается, дернув ладонью плечо О’Брайена, и тот усмехается краем рта, первый раз вижу, чтобы он так реагировал на одного из упырей. Может, среди них есть те, с кем он близок? Кажется совершенно наоборот. Какой смысл крутиться среди тех, с кем не разделяешь интересов? Хотя, откуда мне знать, какие там увлечения у этого типа? Почему он с упырями, нет, правда, с какой целью?
Качаю головой, отворачиваясь, и продолжаю шагать к кабинету, грея ладони в карманах кофты. Излишнее размышление о неважном. Могу, умею, практикую. Но ведь действительно неясно, что связывает всех этих людей в одной группе?
Чувствую режущий взгляд в районе лопаток спины, только поэтому решаю кинуть взгляд назад, когда сворачиваю в кабинет, переступая порог. Вниманием окидываю Дилана, и тот резко отводит взгляд, вновь уставившись на экран телефона Нейтана.
Озадаченно свожу брови, проходя внутрь помещения, полного людей.
Порой он ведет себя… Необычно, назовем это так, дабы не использовать более грубые выражения.
***
«Нет».
Изучаю слово, выведенное черной ручкой на коже запястья, пока стою у зеркала в комнате, примеряя выбранную на сегодня одежду. Конечно, могла бы подобрать нечто больше подходящее для фигуры, но нет, широкие рубашки – самое то, что необходимо, если чувствуешь себя некомфортно в своем теле. А это утро подарило мне именно подобное ощущение дискомфорта при виде своего отражения. Неприятно осознавать, что твой разум не играет тебе на руку, с самого начала дня заставляя чувствовать себя нехорошо.
«Нет», – мои губы двигаются, но не произношу вслух, смотря себе в глаза с помощью зеркала. – «Нет», – повторяю, параллельно застегивая пуговицы на рубашке. Вздох – взгляд изучает опухшее благодаря тревожной ночи лицо. Выдох – ощущение тяжести не исчезает. Ладно, рано пока опускать руки, согласившись с тем, что весь день будет проведен в подобном настроении, надо перетерпеть хотя бы первую половину, дальше будет легче. После обеда точно, люблю плотно покушать в школе.
Тяну края рубашки вниз. Нет желания исследовать свой внешний вид, волосы вовсе отказываются укладываться, так что похожа на чучело. Серьезно, будто каждый вечер зависаю с бутылкой водки. Наклоняюсь, взяв со стола баночку с капсулами, и сую одну в рот, запив водой из бутылки. Еще раз опускаю глаза на запястье, что поднимаю к лицу. Нет. Нет, нет, нет. Надеюсь, наличие этого слова на коже поможет останавливаться перед тем, как дать кому-то положительный ответ. Тебе задают вопрос – стой и думай над ответом. Вот, чему я должна научиться. На часах уже восемь, поэтому скорее собираю учебники в рюкзак, поспешив покинуть комнату. Не хочется опаздывать на важный тест, надеюсь, Агнесс будет чувствовать себя нормально, иначе есть вероятность завалить. В любом случае, постараюсь помочь ей.
