Текст книги ""Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Иван Шаман

Глава 4

Попробовав хоть немного порвать шкуру медведя попавшимися под руку палками и камнями, я понял, что путь первобытного человека мне не повторить. Можно было найти острый камень, или расколоть другой на две части, но плотность шерсти и толщина шкуры оказалась такой, что это просто не имело смысла.

Отказавшись от безнадежного дела, я решил сосредоточится на том, что увидела Ами, и забрался в берлогу, на всякий случай держа перед собой толстую ветку. Кто его знает, может источником силы, который рассмотрела девушка, был младший братец поверженного зверя. Но забравшись внутрь, я быстро привык к темноте и увидел обглоданные человеческие останки.

– Кто-то решил взять трапезу на дом. – понял я, вороша кучу мусора веткой.

Убедившись, что ничего принципиально опасного нет, а звериное чутье не спешит ввинчиваться в виски ледяными иглами, я подхватил остатки медвежий трапезы, и вытащил их на свет. Стоило их потревожить, как в нос ударила противная сладкая волна гнили, да так что я закашлялся, но свою задачу выполнил.

А вытащив на свет, удовлетворенно хмыкнул. Определить пол, по останкам, было невозможно. Зверь отгрыз голову и конечности, порвал халат, но сорвать его не смог, а может просто не догадался перегрызть пояс, впившийся в туловище, и застрявший между сломанных ребер.

Но куда ценнее оказался кошель, привязанный подмышкой и прикрытый халатом. Его тоже существенно помяло, были видны следы зубов, но ткань выдержала. Развязав тесьму, я высыпал на землю несколько странного вида монет, не металлические, а из какого-то зеленоватого камня. Взяв их в руку, я почувствовал, как неприятно покалывает пальцы, и отложил в сторону, ведь увидел как раз то, что мне было сейчас нужно.

В небольшом деревянном пенале, растрескавшимся от укусов, с рисунком неизвестного мне фиолетового цветка, лежал нож, длиной с мою ладонь. И хоть ручка его была безвозвратно разломана, лезвие осталось в полной сохранности, а проведя по шкуре монстра убедился, что он не только прочный, но и острый.

– Отлично. Значит её нужно сердце? – довольно проговорил я, и тут же приступил к разделке туши. Нож входил с трудом, шкура оказалась ещё толще чем я ожидал, и несколько раз порезавшись я всё же решил на скорую руку сделать рукоять. Благо веток под рукой было сколько угодно, и веревочка нашлась.

Стоило начать разделку, как из надрезов обильно потекла кровь. Несколько секунд я сомневался, но потом, вспомнив с какой жадностью и трепетом мастера пили кровь друг друга, решил попробовать. В конце концов – это же не человек, а если я собираюсь есть его мясо, а я собираюсь, то почему бы…

В первую секунду меня чуть не стошнило. Пришлось отодвинуться и дать себе отдышаться, чтобы тягучая металлическая жидкость не пошла наружу. Но использовав ножны и набрав крови в них, как в стакан, я аккуратно сделал ещё один глоток, и вскоре заметил, как по телу прошла странная волна тепла. Мне стало неожиданно хорошо, будто я несколько часов отдыхал.

Недолго думая, я набрал ещё один пенал крови и подойдя к лежавшей в отключке Ами попробовал залить ей в рот. Девушка чуть не захлебнулась, закашлявшись, но проглотила первую порцию, а когда я подходил со второй, неожиданно проснулась и начала сплевывать остатки крови.

– Что, что ты делаешь? – кашляя прохрипела она. – Что за дрянь ты мне дал?

– Ту которая тебе помогла. – ответил я, подав пенал девушке.

Недоверчиво посмотрев на густую бурую жидкость Ами всё-таки, выпила, морщась и вздрагивая при каждом глотке, а затем протянула мне опустевший пенал.

– Ещё. – потребовала она.

– Судя по всему, ты вполне очнулась, так что поднимай свою хорошенькую попку и начинай помогать. – ответил я. – Если хочешь достать сердце, придется как следует попотеть. Я только разрезал шкуру на грудине, ещё надо ребра отделить…

– Чем ты разрезал? – удивленно спросила Ами, и только сейчас заметила нож у меня в руке. – Где ты его взял?

– В берлоге, на останках. – пожав плечами ответил я. – Вон они, валяются в стороне. Я пока не стал разбираться с содержимым моего кошелька, у тебя же вопрос жизни и смерти.

– Почему твоего? – нахмурилась девушка.

– Потому что твой огонек зверя только разозлил. – хмыкнул я. – С тем же успехом можно было зажженным факелом у него перед мордой помахать, даже толку больше вышло. А убил его я, импровизированным копьём. Так что и добыча – моя.

– Ты… да как ты… – прошипела не оценившая мой речи девушка. – Ты пустышка, если бы не я!

– Если бы не ты? Ну во-первых, я бы уже обедал свежим уловом. А во-вторых, не был бы в смертельной опасности. – ответил я, покачав головой. – А вот если бы не я, то мишка с удовольствием тобой отужинал. Хотя в начале, конечно, прикопал бы, чтобы ты подгнила и мясо стало слаще. Судя по останкам, у него большой опыт в таких делах. Но, помня, что на тебе и без того долг жизни, новый я на тебя навешивать не буду.

Ошарашенная Ами сидела, выпучив на меня глаза и держа в руках опустевший пенал, никак не придя в себя.

– Ну раз тебе сердце не нужно, я, пожалуй, другими делами займусь. – пожав плечами сказал я, и наконец избавил тело от халата. Грязный, порванный в нескольких местах, пропахший гнилой плотью, он всё равно был лучше, чем набедренная повязка. Да ещё и с тонким и очень прочным поясом, который я оценил отдельно.

– Тебя не смущает что это женское гофуку? – с издевкой поинтересовалась Ами.

– А, то есть тебе моя повязка, для того чтобы прикрыть грудь, не нужна? – спросил я, заставив девушку задохнуться от возмущения. – Сейчас мне без разницы, женское оно или мужское. Дойдем до города, сможем купить хоть какие-то тряпки, а пока лучше такая защита, чем никакая.

– Мне значит ты предлагаешь ходить голой? – не веря в такую подлость и несправедливость спросила Ами.

– Почему? Я готов пожертвовать тебе свою повязку. – с улыбкой сказал я, и ни сколько не стесняясь снял полоску ткани, после чего девушка ошарашенно посмотрела на меня, а затем потупилась.

– На что ты собрался покупать вещи? Шкуру ещё надо выделать. Кости очистить и выварить… – решила сменить тему девушка, снова начав прикрывать грудь.

– Да, этим хорошо заниматься, когда сытый, в тепле и уюте. – согласился я. – Но об этом можешь не беспокоиться. Деньги я нашел там же где и нож. В кошельке. Их не так много, можешь оценить достоинство и положить на место.

Сказав это, я подошел к медведю, и продолжил снимать шкуру, не став отвлекаться на девушку. Ну что она с деньгами сделает посреди леса, не съест же? К тому же, вряд ли там такая большая сумма. Это не золото и не серебро, да и на драгоценность особенно не тянет. Скорее промысловый камень…

– Эй, какого демона⁈ – выкрикнул я, увидев, что девушка сует монеты в рот. – Ты совсем мозгами двинулась в каменной кишке? Выплюнь немедленно!

В ответ Ами замотала головой, зажала рот обеими ладошками и попятилась.

– Ты что творишь, дуреха? А если подавишься? – ошарашенно спросил я. – Проглотишь, будешь сама из своих отходов потом выковыривать. Они нам нужны чтобы купить хоть что-то в городе! А до него ещё добраться надо, между прочим. Плюнь!

– Нет! – буркнула Ами. – Это духовные монеты, и они мне нужны!

– В смысле духовные? – нахмурился я. – С силой?

Девушка кивнула, заставив меня ненадолго задуматься. Странная тут система, завязанная на возвышении. Одни без силы умирают, пожирая сами себя изнутри, другие, поглощая её, не выдерживают и становятся монстрами. Да и кровососов я к людям особо не относил. С другой стороны, если эти монеты содержали силу, то… стоп.

– А ну выплюнь! – снова возмутился я. – Ты же буквально ешь наши деньги! Единственные между прочим! Что значит нет? Я тебе медведя завалил, вот его и ешь!

– Это путь зверя, пусть этим Тигры занимаются, а я Феникс. – с гордостью сказала девушка явно заученную фразу. Которая для меня ровным счетом ничего не поясняла. Какой ещё путь зверя?

– И что с того? Феникс теперь не птица, ей есть не надо? – усмехнувшись уточнил я. – Или ты от огня питаешься? Так нет проблем, разведу костер, наешься.

– Мы питаемся дарами неба. – поджав губы сказала девушка, у которой щеки вздулись от духовных монет.

– Будем откровенны, сейчас ты больше похожа на хомяка чем на гордую птицу. – заметил я. – А хомяки вполне себе звери. Ты вообще не получишь переедания от такого количества монет?

– Я… – девушка смутилась, и всё же выплюнула несколько монет, оставив во рту только одну. Но крепко зажала их в кулачках. – Я без них умру…

– Не умрешь. – хмыкнул я, но увидев выражение лица сжалился. – Наверное. Ой да ладно, не переживай. Не буду я у тебя последнее отбирать. Но остальные отложи, нам ещё до людей добираться, а это непонятно сколько времени займет. А пока, птичка, скушай мяско. Оно тебе сейчас явно на пользу пойдет. Уж больно ты отощала…

– На себя посмотри, пустышка. – фыркнула Ами, но приказ выполнила, и даже не стала особенно воротить нос, когда мы разделывали тушу. Хотя и видно было что ей впервой. А мне? Прислушавшись к ощущениям, я с удивлением понял, что мне совершенно безразличны как вид крови, так и фиолетовых внутренностей. Но от запаха воротило, что странно, учитывая, что зрение и обоняние должны идти вместе.

– Отлично, осталось разжечь костер, и можно будет пожарить сердце. – довольно проговорил я, палкой отодвинув диафрагму медведю и добравшись до внутренностей.

– Только если ты хочешь получить хоть каплю силы, для формирования первого узла, тебе нужно съесть сердце сырым. – ехидно проговорила девушка. – Целиком.

– Как я его целиком съем? Тут не один килограмм. – проговорил я, взвешивая сердце в руках. – Оно в меня просто не влезет.

– Ну тогда можешь о возвышении забыть. – усмехнулась Ами, но затем, когда я со вздохом поднес кровоточащий кусок мышц ко рту, поспешно одернула меня. – Стой, не нужно целиком есть, достаточно будет и половины. Ну или столько, сколько успеешь съесть пока оно ещё теплое и из него не ушла сила.

– Пока теплое? – я нахмурился, прикидывая сколько оно будет остывать, и неожиданно осознал, что эта мысль не является для меня чужеродной. При такой погоде, сердце будет остывать часа два, но оно само по себе не простое, а значит времени может быть чуть больше, или чуть меньше.

– Чем же я таким занимался в прошлой жизни? – проговорил себе под нос, а затем посмотрел на сомневающуюся Ами. – Чтобы оно дольше продержалось, нужно есть целиком, не разрезая на ломтики. А значит придется есть одновременно с двух сторон. Понимаешь?

– Не очень-то оно мне и нужно…– пробормотала Ами, отодвигаясь.

– Ну не пропадать же добру. – покачал я головой, подходя ближе. – Ешь!

– Не хочу я… – попыталась протестовать девушка, но я сунул ей мясо прямо в открытый рот и сам придвинулся, укусив с другого бока.

Обозленная, что её не дали выбора, Ами всё же не отказалась от спасительной силы, у меня же по телу пробежала очередная горячая волна, снимающая усталость, и я понял что был бы полным идиотом, свари я это сердце, как подсказывала мне интуиция. Увы, но она плохая советчица, когда речь идет о том, чего ты ещё не знаешь. Или уже, как в моем случае.

Надо будет обязательно найти весельчаков. Которые решили избавиться от меня столь затейливым образом. Даже если я попал на казнь исключительно по своей вине, что-то подсказывало что без настойчивого участия третьей стороны не обошлось. Во-первых, я был единственной пустышкой среди мастеров и воинов. Во-вторых, только у меня стерли личность, остальные вели себя совершенно адекватно…

Ну и в-третьих, тут я был склонен довериться интуиции. И не только потому что при мысли о возможных недоброжелателях у меня начинало сосать под ложечкой, но и потому что звериное чутье, которое обострилось после того, как меня чуть не сожрали крысы, настойчиво говорило не лезть в этом направлении. Опасно.

Я так задумался, что не заметил, как столкнулся лбом с Ами, которая старательно продолжала жевать, откусывая от сердца небольшие кусочки. Учитывая плотные мышцы и прожилки, большими кусками его есть было невозможно, но я умудрился отрешиться от этого неприятного процесса, и судя по ощущениям получил результат.

– Всё, не могу больше! Не заставляй! – проговорила девушка, выставив перед собой руки, и отодвинувшись. Выглядела она жутко. Полуголая, замазанная кровью по самые брови, да ещё и от углов рта продолжали течь крупные капли. Представив, как мы выглядели со стороны, пару минут назад, я невольно рассмеялся, чем смутил девушку ещё больше. – Что? В чем дело?

– Всё нормально. – отсмеявшись махнул я рукой. – Но умыться нам нужно.

– Всё бы отдала за горячие источники. – простонала Ами, с ужасом осматривая свое тело.

– Ну, зато прикрываться не надо. – пожал я плечами.

– Очень смешно. – буркнула девушка. – Ты помнишь в какой стороне река?

– В той. – безошибочно махнул я, в сторону просвета между деревьев. – Нужно решить, что делать с тушей, а то набегут падальщики, и нам ничего не оставят.

– Я никогда не разделывала медведей. – проговорила Ами. – А у тебя хорошо получается, так что оставлю это на тебя. А сама лучше постираю одежду.

– Хм. Ну, доля разумности в этом есть. – пришлось признать мне. – Ладно. В таком виде действительно лучше не попадаться людям. Но кошелек с монетами останется у меня. Просто на всякий случай.

Девушка недовольно фыркнула, но возражать не стала, и сняв с себя халат и пояс, я передал их девушке, сам оставшись в уже ставшей привычной набедренной повязке. Надо было снять с медведя шкуру, в идеале отрезать голову. Морда хоть и с подпалинами, но вдруг удастся сбыть её в деревне какому-нибудь ремесленнику. А если доберемся до города точно найдется кожевник или чучельник… Можно будет выручить неплохие деньги. С этими приятными мыслями я продолжил разделку, уже не обращая внимания на то, на сколько извожусь.

К моменту, когда солнце начало садиться за горизонт, и в лесу стало совсем темно, я едва успел снять половину шкуры. Много проблем доставили лапы и суставы. Да и делал я это в первый раз, на своей памяти. Вымазался весь, до кончиков волос, пальцы от усилий начало сводить судорогой. Тем приятнее было увидеть огонек возле реки.

– Ого, ты смогла разжечь костер. – довольно сказал я, выходя на берег. – Здорово. А я сделал несколько вырезок. Нужно их тонко порезать и прожарить. Неизвестно, когда мы к людям выйдем.

– Хорошо. – кивнула девушка, не став спорить, и положив куски мяса на плоский камень, я по пояс зашел в реку. Холодная вода быстро смыла усталость, а вот с засохшей кровью пришлось повозиться, оттирая руки песком. К счастью, остальное тело соприкасалось с ней меньше, и там она отходила охотнее. И всё равно, вылез я из воды не потому, что стал чистым, а потому, что замерз.

– Вот держи. – протянула мне девушка тряпку, и я на автомате кивнул, принимая высохшее сукно и растираясь до красна. И только потом сообразил, что она то сидит одетая, и протянула мне совсем не полотенце.

– Так. – проговорил я, глядя на Ами.

– Не отдам! – обхватив себя руками проговорила девушка. После стрики на рваном халате показался рисунок, тот же нежный цветок, что и на ножнах кинжала, так что она оказалась права, действительно женский наряд. Вот только меня в первую очередь волновал не внешний вид, а тепло и практичность.

– Демоны с тобой. – хмыкнул я. – Но учитывая, что спать нам придется на свежем воздухе, этим халатом будем укрываться вместе.

– Что ты имеешь ввиду? – тихо спросила девушка, и даже в мерцающем свете костра стало заметно как она залилась румянцем.

– Не то, что ты подумала, пошлячка. – ответил я, заставив девушку покраснеть ещё больше. – Нужно отодвинуть костер от воды, чтобы ночью окончательно не замерзнуть. Хм… вон там, на пригорке, например. Перенеси огонь, а я пока займусь лежанкой и навесом.

– Что? Зачем? – снова не поняла Ами.

– Ты хочешь спать под открытым небом? А если дождь пойдет? – спросил я, подняв бровь. – Предпочту спать в тепле и сухости. Но если не хочешь, можешь оставаться на берегу.

Девушка нахмурилась, ничего не ответив, и пожав плечами я пошел обустраивать нормальный лагерь. Делать это в темноте было тяжело, но девственный лес давал всё необходимое для задуманного. И тонкие нежные ветви, с обильной листвой, и сухостой, застрявший между стволами. Пары часов хватило, чтобы собрать нормальный лежак, стоящий на камнях, и не соприкасающийся с землей, да ещё и раскидистый навес, с запасом накрывающий спальное место.

Перенес огонь ближе к спальному месту, обложив крупными камнями очаг, стоящий между мной и рекой, отсекая холодный воздух, а последним приволок толстый сухостой, положив его одним концом в костер. Устраиваясь на ночлег, я взглянул на хмурую девушку, сидевшую у старого костра, и подкидывающую одну хворостину за другой.

– Спать будешь? – в последний раз предложил я, но Ами лишь поджала губы и отвернулась. – Мне места больше достанется.

Пожав плечами, я отправился спать. Спину приятно грело от огня, а накопившаяся усталость мгновенно навалилась черными объятьями, увлекая в глубокий, но беспокойный сон. Впечатления, наложившиеся на опустевший разум, вырывали из небытия странные, а порой и чудовищные образы, которые не могли принадлежать этому миру. Я несколько раз обеспокоенно дергался, в переворачиваясь с боку на бок, и лишь к утру, когда тепло стало и с другой стороны, уснул крепко.

Гибкие ребристые черви вгрызались в моё тело, с головы свисали жесткие слипшиеся пряди, и я в ужасе дернулся, пытаясь вырвать паразитов, отбросить их прочь и избавиться от кошмара, но жуткий сон крепко удерживал в душных объятьях.

– … внешний контур потерян. – донесся до меня жесткий голос. – Оборона не имеет смысла. Четвертые врата пробиты, изоляция невозможна. Ресурс выработан на…

Я вновь дернулся, пытаясь понять, откуда идет голос, но тело лишь пронзило жуткой болью, и опустив глаза я увидел, что от меня осталось совсем немного. Руки по локоть вмонтированы в металлический короб. Вместо ног – торчащие трубки, по которым пульсируя текли служебные жидкости. В попытке открыть рот я взвыл, скривившись от ощущения полной беспомощности, и наконец увидел говорившего.

– Сопротивление бесполезно. Систем защиты – нет. Дроидов – нет. Турели – 7/150k. Выжившие – 1. – бесстрастно проговорил механический голос призрака. – Запрашиваю разрешение на самоуничтожение комплекса. Подтвердите самоуничтожение.

Мыча, из-за торчащей в горле трубки я оглядывался по сторонам, пытаясь понять, что происходит, но лишь раз за разом упирался взглядом в одну единственную кнопку, не оставляющую возможности для иных трактовок. «Включить механизм самоуничтожения? – Да». Вот только я не хотел её нажимать, не собирался, я не собирался сдаваться, и наконец, сквозь призрака, сквозь мерцающую надпись, я увидел нечто иное.

– Моё тело! – голос раздался у меня в голове, и одновременно снаружи. За призраком виделась колба с мутной от крови жидкостью, а в ней – тощий мальчишка, такой каким я себя увидел в речной глади.

– Донор не предназначен для использования со слепком личности. – проговорил бесстрастный механический голос. – Подтвердите активацию…

– Нет! Так не должно всё закончиться! Должен быть шанс! Мы должны победить, а для этого надо выжить! – крик в моем мозгу вырвался наружу через динамики в крохотной темной комнатушке. – Потом – что хочешь!

– Эвакуация невозможна. Поверхность повреждена враждебной энергией. – проговорил призрак. – Донор не предназначен для боевых действий. Модификации невозможны. Фанатики совратили, заразили или уничтожили планетарную оборону. Вы единственный выживший.

Нет. Это ложь. Это неправильно. Я не должен… я не один!

– Запрос на одностороннее перемещение одобрен, подтвердите перенос. – вдруг изменил тактику призрак, и я увидел перед собой новую надпись: «Скопировать слепок личности в идеального донора. Осуществить перенос. Начать самоуничтожение комплекса. – Да.»

Призрак не оставлял мне выбора, и прекрасно понимал это. Но даже отправляясь в неизвестность я не сомневался.

Да.

– Боли нет. Крови нет. Смерти нет. – проговорил призрак, и мое сознание начало тускнеть.

– Лишь свет… – выдохнул я, погружаясь в спасительную тьму.

А в следующее мгновение очнулся от резкого удара под ребра.

– Очнись! Да очнись ты! – сидящая на мне в распахнутом халате Ами влепила звонкую пощечину, щеку обожгло болью, а голова мотнулась в сторону

– Какого демона. – я прикрыл лицо руками. – Ты совсем сбрендила?

– Ты… ты кричал. – тяжело дыша проговорила Ами, слезая с меня. – Я думала ты умираешь, что тебя забрали духи аномалии.

– Всё у меня нормально. – буркнул я, отстраняясь от девушки.

Потирая щеку, я поднялся, и посмотрел на поднимающееся из-за горизонта предрассветное солнце. Что это было? Плохой сон или воспоминание. Слишком отчетливый, слишком яркий.

– Может ты и права. Может это были духи. – наконец проговорил я, и поблагодарив девушку пошел умываться. И вновь из воды на меня смотрело юное, безусое лицо с торчащим белым ежиком волос. Помотав головой, я отбросил лишние мысли, умылся, справил нужду и вернулся к девушке. – Чего хмуришься? Хватит уныния, будем радоваться первому новому дню нашей новой жизни!

– Почему? – удивленно спросила Ами.

– Мы живы, мы вернулись из смертельной ловушки, и настал новый день. Тебе этого мало? – усмехнувшись спросил я, твердо решив для себя – что сны, это всего лишь сны.