Текст книги "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Дэн Абнетт,Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Бен Каунтер,Гэв Торп,Стивен М. Бакстер,Энтони Рейнольдс,Крис Райт,Майк Ли,Уильям Кинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 270 (всего у книги 296 страниц)

Среди орды, возвышаясь над нею, шествовали пёстрые гиганты, их долговязые, пузатые тела были обёрнуты тряпьём и закованы в доспехи из железных пластин. Они ощетинились колючками, клинками и шипами, в их руках были дубины и молоты размером с телегу. Гиганты были редки в Наггароте, и столь большое их количество ошеломляло. Огромные мохнатые мамонты тащили позади себя извитые башни, их тупые черепа защищали листы шипастой брони. Толпы воинов в масках заполонили паланкины на их спинах, молотя в кожаные барабаны и вопя непонятные славословия своим безумным богам. Один из мамонтов был увенчан огромной иконой из железа и скрученной меди, изображавшей стилизованный череп. Под этой мерзкой сигилой неуклюжий, грубый зверь убивал людей и эльфов, его колоссальный топор рубил головы, а мускулистые лапы вырывали сердца. Все они были брошены в живой, багровый огонь, который плясал под восьмиконечной звездой, в то время, как в небе выделывали акробатические номера ужасающие гарпии, парящие в восходящих потоках жаркого, штормового ветра.

Орда не сбавила шаг, не остановилась, чтобы разбить лагерь, она бросилась вперёд, на стены, такова была снедающая её ярость. Круат наблюдал, как открытая площадка между городом и врагом исчезла, а затем тысячи стрелков тёмных эльфов в унисон выпустили свои стрелы. Метель болтов сошла на обезумевшую от крови толпу. Так много было целей, что промахнуться было невозможно. Звери и люди гибли в невообразимых количествах, пронзённые чёрнооперёнными стрелами. Их гибель ни на мгновение не остановила яростное наступление, орда ни на единый миг не замедлила свой бег. Мёртвые и умирающие были растоптаны под ногами, и вызывающий вопль вырвался из бесчисленного количества глоток, вопль, не уступающий по своей силе и ярости разрастающемуся шторму. Второй залп болтов вновь принёс смерть многим из них, и вновь это не оказало никакого влияния на остальных. Среди вспенивающейся массы тел Круат заметил ряд нелепых, длинных лестниц.

Мародёры из авангарда армии Хаоса уткнули лестницы в бесплодную землю. Давящиеся тела подхватили и толкнули их вперёд, быстро преодолевая расстояние до стены. Темнорукий поднял оружие, и в ответ стена ощетинилась настоящим лесом из копий и алебард. Между зубцами стены Круат видел, как грубый каркас из костей и скрученной древесины вырастает, нацеленный на участок стены, на котором он держал оборону. Круат покрепче упёр свой щит и слегка наклонился вперёд, приготовившись встретить врага. Лестница врезалась в край стены и изломанное, изуродованное тело на её вершине дёрнулось, с укоризной глядя из своих пустых окровавленных глазниц. Защитники башни Волрот были возвращены Наггароту в ужасном, изуродованном обличье. Мародёры прикрепили трупы на концы лестниц, и теперь они свисали через парапет, в дёргающейся, зловонной пародии на кукольный театр. Несколько копейщиков отпихнули лестницу от стены, но с каждым мгновением всё больше и больше их стучались о край, каждая со своим омерзительным трофеем, имеющим целью внушить ужас защитникам крепости.

Круат был полностью сосредоточен на атаке его участка стены, но отдавал себе отчёт, что где-то внизу, на отдалении от его битвы, ворота подвергаются чудовищному напору. В той борьбе будет задействовано множество воинов, и потери будут чудовищными. Но у него не было времени, чтобы более тщательно обдумать эту мысль.

Раздался резкий глухой стук и один из городских стреломётов открыл огонь по ближайшему гиганту, его стрелы с пением понеслись сквозь свинцовый воздух. Шестифутовая стрела вонзилась в гнилую плоть монстра, погрузившись в неё на несколько дюймов. Гигант споткнулся, но не упал, ревя от ярости и боли, пока ещё три гигантских лука, выпустив свои стрелы, не добили его. Неистовое чудовище отступило на шаг, ещё раз взревев от ярости, и, наконец, рухнуло, словно срубленное дерево, погребя под собой десятки своих меньших союзников. Варвары и иные существа начали карабкаться по лестницам, а гончие и звери попытались прорваться сквозь колдовской огонь рва. Вонь жжёной плоти наполнила воздух, когда многие из карабкавшихся по лестницам воинов сверзились в огонь. Круат не смог удержать дрожь, когда слышал безумный, маниакальный хохот сгоравших заживо.

Это был Темнорукий – тот, кто взял первую кровь врага на этом участке стены. Круат увидел, как вооружённый топором мародёр вскарабкался по лестнице и взмахнул своим оружием, но на этом его деяния в этой битве закончились. Капитан Чёрной Стражи широким взмахом нанёс глубокую, кровоточащую рану в груди варвара. Тот сверзился с лестницы, присоединившись к остальным, догоравшим во рве под стеной. В следующий миг красношкурый зверочеловек переметнулся через парапет, и Круат стал гораздо более сосредоточенным на собственном выживании, чтобы обращать внимание на дальнейшие действия Коурана Темнорукого.

Отражение казавшихся бесконечными волн атакующих, карабкавшихся по лестницам, стало без конца повторяющейся и механической работой. Порой чемпиону или особенно безумному воину удавалось оттеснить защитников на пару шагов, но тут же гибкие, смертоносные невесты Кхаина вступали в бой и разрезали наглеца на куски, прежде чем он смог бы ускользнуть.

Мерцающие молнии наложились на мерцание волшебства, когда колдуны начали замысловатую войну с заполонившими небеса Наггаронда стаями гарпий. Стрелы чёрного огня и обретшие плоть тени поражали существ, чьи поражённые тела дождём сыпались с небес на армаду Хаоса, но их было так много, что никакая магия ничего не смогла бы сделать. Круат вырвал свой клинок из татуированного тела очередного варвара и пинком сбросил тело со стены. Его перчатки были скользкими от крови, а щит был помят и иззубрен сотнями ударов топоров, клинков и дубин. Он отшатнулся, задыхаясь, и тут же ещё один воин выступил вперёд, закрыв образовавшуюся брешь. Над ним солнце быстро опускалось к горизонту. Он твёрдо бился на протяжении множества часов и его силы начали подходить к концу.

Рядом с ним ещё один варвар – на этот раз женщина, одетая в меха – покатилась вперёд, из её глотки фонтаном била кровь. Её кровь окатила забрало шлема Круата, на мгновение погрузив его мир в кровавый багрянец. Когда его зрение прояснилось, то он искренне пожалел об этом. Зрелища, которое поприветствовало его, было достаточно, чтобы поколебать ярость, горевшую в его душе.

Гибкая, закованная в багровую броню фигура, с раздвоенными копытами и ветвящимися рогами сошла с кипящих облаков. Каждым взмахов своих рук-крыльев она оставляла в воздухе рубцы, а в её руках были зубчатое копьё и отвратительный, нечестивый щит. Её горящий взор скользнул по стенам, бросая вызов любому и всем, кто осмелился бы бросить на неё взгляд.

Валькия Кровавая явилась.

– Эти создания под тобой, моя любовь, – раздался насмешливый голос из её щита. Оживлённое лицо Лоцефакса, некогда надменного князя демонов Слаанеш, нынче ставшего рабом супруги Кхорна, усмехнулось на её щите. Но Валькия не обращала на него никакого внимания. С течением веков у них сформировались своеобразные отношения, и Лоцефакс ощущал себя достаточно сильным, чтобы иметь вечное право критиковать каждое её решение. Он уже привлёк её внимание однажды, и больше с ним вряд ли могло произойти что-нибудь ещё более плохое.

– Почему ты тратишь время на игры с этими детьми, когда есть настоящие сражения, которые можно выиграть?

Он стал её своеобразным компаньоном. Валькия жила своим супругом, его желаниями: она приносила ему десятину крови и черепов, которые он так жаждал. Но кроме Кормака – чемпиона, который ходил у неё в фаворитах – никто больше не был с ней так долго. Лоцефакс знал её лучше, чем кто бы то ни было.

– Всё, с чем ты сталкивался, было ниже тебя, Лоцефакс, – ответила она. Она отвлеклась, слушая вполуха его болтовню. – Или мне так кажется, – она летела в одном темпе, сохраняя приблизительно одну и ту же скорость, в то время, как бурлящая масса воинов внизу рвала друг друга когтями в стремлении добраться до стен Наггаронда. Более медленные, более тяжеловесные и неуклюжие элементы орды, наконец, начали прибывать. Валькия смотрела с растущей гордостью и ожиданием, как бронированные укротители тычками и уговорами выстраивали линию извращённых пушек на оптимальных огневых позициях. Это были чудовищные создания: пасти обрамлённых медью стволов из скрученных, связанных душ, установленные на лафетах из черепов и слоновой кости.

Валькия сосредоточила всё своё внимание на демоне, вживлённом в её щит. Одно из изящных плеч поднялось, когда она пожала ими в равнодушии.

– Как ты помнишь, Лоцефакс, моему господину и учителю всё равно, откуда льётся кровь – лишь бы она лилась. Я обещаю тебе, что этот город сгорит во имя Его. Он станет пеплом. Он станет погребальным костром – памятником кровопролитию. И мы сделаем то же самое с другими. После этого.

– Но, осада? Это так…скучно! – даже будучи бестелесным, Лоцефаксу удалось создать впечатление, будто он качнул головой в превосходстве. Она положила когтистую руку на открытую пасть, сжимая её с грозной силой, которая покорила демона, чтобы заставить мятежного умолкнуть. Единственный звук теперь был постоянным – шелест ритмичных взмахов крыльев, несущих Валькию по направлению к Наггаронду.

Она пролетела над рядами существ Хаоса и, когда её крылатая тень пала на них, все до одного подняли головы к верху, крича вечную преданность ей и её кровавому делу. Её острый взгляд пал на закованную в броню фигуру Кармака, ехавшего верхом на джаггернауте. Её чемпион вёл множество закованных в броню огров, что кишели вокруг собакоголового тарана, громыхавшего в сторону главных ворот.

С момента своего воскрешения, после того, как он пал много лет тому назад, Кормак больше не мог говорить. Сила Валькии не смогла восстановить голосовые связки мертвеца. Казалось нелепым, что немой воин командовал армией, но он делал это. Он управлял, как и всегда – на собственном примере. Армия Валькии знала, что если Кормак атакует, это значит, что они должны делать то же самое. Простой взмах руки, оглушительный хлопок его могучих перчаток, и армия склоняется пред волей чемпиона. Гордости Валькии Кормаком, её предвестником, не было предела, и она смотрела на него теперь, когда он руководил штурмом Наггаронда.

Она видела, она слышала, она ощущала битву, разгорающуюся под ней – и это было волнующе. Её крылья сильнее забили по воздуху, и она набрала скорость.

Стены были охвачены сумасшедшей пульсацией битвы. Везде, куда бы ни пал её взгляд, эльфы, люди и звери убивали друг друга с безумной непринуждённостью. Громкий хлопок указал на то, что одна из осадных башен, наконец, вышла на позицию, сильно вибрируя и тревожно покачиваясь, угрожая развалиться до того, как займёт окончательное положение. Со скрежетом рудиментарных шестерен, она опустила мост. Через несколько мгновений воины, наполнявшие её нутро, начали изливаться на копья друкаев. Десятки тел упали вниз, когда множество арбалетных болтов остановили их зарождающуюся атаку, но оставшихся было ещё очень много, и они продолжали напирать. Они пересекли мост и влились в битву на стенах.

Лестницы поднимались и опускались с механической определённостью, и мутантские отродья потащили свои ужасно деформированные и искривлённые корпуса вверх по отвесной поверхности стены, защищающей город. Когти, щупальца и цепкие лапы глубоко вгрызались в поверхность или искали малейшие выбоины на обсидиановой стене, за которые могли бы ухватиться.

Наиболее интенсивным бой был там, где линию держали друкаи, закованные в чёрную броню. Они с впечатляющим мастерством управлялись шипастыми алебардами, вырезая мародёров и зверолюдей экономными движениями, контрастировавшими с размером их оружия. Валькия, пролетая над головами, позволила себе краткое мгновение удовольствия, наблюдая за ними. Так много убийств происходило каждый миг, что и её гордость увеличивалась. Пришло время, рассудила она, её выхода.

Её глаза сузились, когда взгляд упал на одного из тёмных эльфов. Воин обладал впечатляюще украшенной алебардой. Его стойка выдавала в нём опытного, закалённого бойца, его рваный алый плащ развевался за спиной. Этот чемпион был смертоносным размытым пятном, лезвие его оружия без единой паузы несло гибель. Он петлял между своими воинами, сохраняя жизнь и им. Валькия смотрела на него с одобрением и даже… любованием. Но, что более важно, она нашла себе добычу.

Валькия пала с неба, подобно комете, с пронзительным, предвещающим смерть криком приземлившись на стену. От силы её приземления по поверхности древнего чёрного камня пошла сеть трещин. И её собственные воины, и друкаи оказались разбросаны в стороны возникшей могучей ударной волной. Она выпрямилась, величавая, равнодушная, её благородное лицо скривилось в презрении к тем, кто стоял у неё на пути. При приземлении она пронзила одного из Чёрной Стражи своим копьём. Она бесстрастно посмотрела на дёргающийся труп и небрежным взмахом руки скинула его со своего оружия. Сделав это, она развернулась, приготовившись к противостоянию с выбранной добычей – чемпионом тёмных эльфов.

Она позволила себе пару мгновений, чтобы оценить изящество и мастерство, которые существо привнесло в своё ремесло. Его оружие остановило свой ослепительный танец и замерло, направленное на неё. Она смотрела, все её чувства были приведены в полную готовность, когда он прочертил алебардой окружность. Он держал оружие перед собой, изготовившись к схватке с ней.

Кричащие лица в её броне скривились и исказились, когда она начала движение, каждый её крадущийся шаг был шагом истинного хищника. Стыки между броневыми пластинами растянулись, подобно сухожилиям, когда она сложила крылья за спиной. Она склонила голову и обнажила клыки в пародии на знойную улыбку. Её взгляд бродил вверх и вниз по жилистой фигуре эльфа, одетого в колючую броню и покрытого прекрасной картиной резни и кровопролития.

Старый голод вновь заполнил её. Это было самое волнующее чувство, которое она знала, и оно всегда приходило только тогда, когда череп был достоен медного трона. Такой череп станет достойным трофеем, и её супруг будет доволен, когда она бросит его к ногам своего повелителя.

– Давай потанцуем, только ты и я, – промурлыкала она и оба воина в мгновение ока преодолели разделяющее их расстояние, столкнувшись в звоне стали.

Плащ Темнорукого взвился у него за спиной, и его оружие оказалось у него в руках, словно живое существо. Копьё и алебарда обрушились друг на друга градом ударов быстрее, чем мог уследить глаз, скорость Чёрного Стража противостояла дикости королевы-демонессы. Все попытки проникнуть в яростный круг их борьбы закончились тем, что попытавшиеся умерли: раздавленные, обезглавленные или просто отброшенные в сторону со скучающим пренебрежением.

От его позиции всё происходящее отделяло несколько футов, так что Круат ничем не мог помочь, но зато он имел возможность сосредоточить своё внимание на ошеломляющей демонстрации мастерства и жестокости. Что-то от близости демонессы разожгло кровожадный огонь в его душе, безрассудно дёрнув его вперёд и заставив вновь броситься на врага. Потребовалась крайняя степень концентрации с его стороны, чтобы преодолеть соблазн впасть в ярость берсерка и вновь с трудом взять себя в руки.

Грохот оружия помог вернуть его из внутренней борьбы, и он мельком увидел кончик копья Валькии, когда она бросилась на Темнорукого. Её копьё блестело в свете костров, бушующих на фоне противостояния, и Круат подумал: отравлено ли оно? Позже, когда после очередного промаха с него слетели брызги, забрызгавшие нагрудную броню его капитана, он понял, что это была кровь. Копьё плакало липким ихором – возможно, даже кровью убитых им ранее.

Взгляд Коурана Темнорукого был устремлён на демонессу, одетую в тёмно-красные пластины из кричащих душ. Круат подумал, что капитан пытался оценить её слабости, найти изъян в её боевой стойке, который он мог бы впоследствии использовать. Темнорукий был опытным, бесстрашным воином – он найдёт какой-нибудь способ, чтобы выиграть эту битву. Круат наблюдал, как Темнорукий издал громкий, яростный рёв и бросился вперёд, чтобы вновь вступить в бой с Валькией.

Смертоносный обмен ударами между Коураном и Валькией привёл их на расстояние вытянутой руки от Круата, и он почувствовал, как её всепроникающий запах щекочет его чувства. Странный запах исходил от находившегося рядом демона: пьянящее варево из ароматов. Он безошибочно узнал медный запах свежепролитой крови, смешанный с цветочным запахом гниющих роз, который создавал букет полный противоречий. Он был нежным, но приторным и острым, со сладким запахом порчи.

Гипнотический эффект, вызываемый запахом Валькии, прошёл. Два варвара бросились на Круата, развеяв чары демонического обаяния, которое так приковало его внимание. Через некоторое время они нашли смерть от его меча. Один варвар забулькал и, оступившись, упал со стены с перерезанной глоткой. Второй умер от удара, выпустившего ему кишки.

Круат пинком сбросил мёртвые тела варваров со стены и продвинулся на несколько дюймов ближе к Валькии и Темнорукому, больше всего на свете жаждая вонзить клинок в её бронированную спину. Пока он наблюдал за ней, битва шла своим чередом. Собственный опыт владения мечом он получил на улицах Наггаронда, убийствами пробивая свой путь к возвышению, пока не был призван на военную службу. Он знал, что его мастерство владения мечом намного превосходило умения этих по-настоящему не испытанных головорезов, осмеливавшихся называть себя Чёрной Стражей. Кто они были рядом с ним? Он пережил Волрат, в то время, как другие погибли. Если бы он смог повергнуть Валькию, или хотя бы просто ранить её…о, тогда его принятие в их ряды было бы гарантировано.

Круат моргнул. Он всегда был преисполнен уверенности в собственных силах, но это было чем-то ещё более сильным. Теперь он был более, чем уверен в своих возможностях. Он знал, что сможет добиться всего, чего вожделеет его сердце.

Но это, сказала ему всё более уменьшающаяся логическая сторона его личности, будет возможно, только если он сможет контролировать растущее желание убивать всё. И убивать. И убивать.

Взгляд Круата приковала к себе демоническая голова, изображённая на щите Валькии. К его растущему ужасу, это повернуло свои отвратительные глаза и уставилось на него в ответ. Его рот, полный клыков-игл, изогнулся в злой улыбке, и раздвоенный язык мелькнул, облизнув тонкие, рептильи губы.

Подойди ближе, мальчик, – пришёл шёпот, свистящее шипение, раздавшееся прямо в голове. Круат покачал головой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Он вспомнил о прикосновении к его разуму одной из городских чародеек и такие же неприятные ощущения, вызванные этим. Это было похоже, только стократ сильнее, и он почувствовал, как желчь подкатила к горлу. Глаза демона закрылись один раз, после чего, ярко пылающие, широко открылись вновь. Прежде чёрные, они сменились на постоянно светящиеся шары артериально-алого цвета. Это был пронзительный, гипнотический взгляд, и Круат чувствовал, как его непреодолимо тянет к нему.

Подойди ближе. Разве она не великолепна? Разве она не восхитительна? Ну же, мальчик. Обними невесту Кхорна. Погрейся в её славе. А потом, когда ты более не сможешь выдерживать её величие, возьми свой меч и пропусти его через неё. Убей Валькию Кровавую на том месте, где она стоит. Сделай это, и награда, которую даст тебе мой бог, будет безгранична.

Слова демона на щите были совершенно неотразимы, и Круат знал, что это было возможно. Краткая мысль трепыхнулась в его сознании: почему это демоническое шептало в его голове, а не в разуме Чернорукого. Разве капитан не был большей угрозой? А потом Круат понял. Демон, несомненно, понял, что он – Круат – был более могучим воином. Он мог убить Валькию.

И он может сделать даже нечто большее…

Он верил в себя абсолютно. Он мог сделать эту невозможную вещь. Он знал, что он мог это сделать. Мир вокруг превратился в размытое пятно из звука и цвета, когда он сосредоточился на этой, внезапно обретённой и очень необыкновенной цели. Он мог это сделать, внушал тонкий голос в его голове, а багряные глаза Лоцефакса разжигали эту уверенность в глубине его души.

Движимый отчаянной решимостью проявить себя, Круат протолкался ближе к Валькии и Коруату, оттолкнув со своего пути арбалетчика и выпотрошив собакоголового зверочеловека. Он не мог оторвать взгляд от глаз Лоцефакса и соблазна величия, которое он обещал.

Через несколько секунд, Валькия, по-прежнему сосредоточенная на противостоянии Темнорукому, на мгновение отвлеклась на другого нападавшего. Она обрушила щит на эльфа, который пытался напасть на неё со спины. Он врезался в лицо несчастного со звуком ломающихся костей и рвущейся плоти. Транс Круата снова был нарушен. Лишившись прямого, гипнотического взгляда Лоцефакса, безумный туман рассеялся, и реальность в спешке вернулась обратно. Он увидел кровавое месиво из лица эльфа, мясо на пускающих слюни устах демонического щита, и задал себе вопрос, как так получилось, что он оказался столь близко к яростной битве, что бушевала перед ним.

Темнорукий извернулся, отведя выпад копьём, и, использовал импульс, чтобы превратить движение в обратный крюк, который поразил демонессу в правую щёку, оставив удовлетворительный шрам. Голова Валькии дернулась, и она повернулась с резким выдохом, развернувшись на месте. Древко её копья – Слаупнира – врезалось в его шлем и улетело вниз на улицы города. Затем она расправила крылья и прыгнула в воздух, сбив окружавших её воинов в волшебные пожары. Она остановила полёт только за пределами досягаемости Темнорукого, и её жестокое, красивое лицо раскололось в злой усмешке.

– Ты хорошо бьёшься, тёмный эльф, – сказала она, пока крылья неспешно били по воздуху, удерживая её вне досягаемости. – Давай посмотрим, как ты справишься с полной атакой.

Она подняла голову и взметнулась вверх, исчезнув в дыму и облаках кипящего шторма.

Круат смотрел, как Темнорукий, явно смущённый этим внезапным манёвром, повернулся кругом, выставив перед собой Багровую Смерть, тёмные волосы бились вокруг его резких черт. В пылу сражения было мало времени, чтобы остановиться и обдумать действия противника. Но неожиданный ход Валькиии предоставил Круату такую возможность. Он огляделся, сосредоточившись на картинах и звуках сражения, поддержанием которого эльфы и варвары были так заняты. Он ни на мгновение не подумал, что она сбежала – всё, что он знал или слышал, говорило о том, что последователи Кровавого Бога не отступают. Он низко присел и бросил взгляд за край стены, на случай если она скрылась внизу под городской защитой, но не смог увидеть никакого признака, говорящего о том, что она была там.

– Вернись и сразись со мной, ведьма! – голос Темнорукого прорезался вверх через инверсионный магический огонь и обрушился на него сверху вниз эхом насмешливого мужского голоса, который звучал неотличимо от голоса, звучавшего не так давно в голове Круата. Он невольно вздрогнул, когда услышал это.

Вернись и сразись со мной, ведьма!

Смех становился всё громче и громче, до тех пор, пока мгновение спустя Валькия Кровавая стремительно не пала с небес, её крик становился всё сильнее и громче, когда она пикировала на Коурана Темнорукого, держа перед собой Слаупнир, как кровавое копьё. Перед мысленным взором Круата промелькнуло то, что должно было произойти, и в этот момент он увидел свой шанс. Честолюбие, жажда крови и воздействие демона слились в его разуме. Это подавило его мысли о том, что, возможно, кто-то мог управлять им, и ослепило его видениями славного будущего. Он мог сделать то, что многие другие пытались и не смогли.

Капитан полностью сосредоточился на демоне, его глаза были подняты к небесам, наблюдая за падающим демоном. Если Круат ударит быстро, то сможет это сделать. Затем, после того, как осада неизбежно будет снята, он преклонит колени перед Королём-Чародеем и заявит права на власть Темнорукого. Он мог это сделать.

Круат зарезал ещё одного зверочеловека, перевалившего через стену, отбросил воина в сторону и нырнул под цепкие ложноножки бесформенной твари, которая добралась до амбразуры.

Он убьёт Темнорукого. Он убьёт Валькию. Он убьёт всех, кто стоит между ним и тем, что – он знал с абсолютной уверенностью – было его по праву. Он будет новым капитаном Чёрной Стражи, и он станет легендой.

Слава. Богатство. Известность. Уважение. Все эти вещи манили его, хотя он ничего не слышал за стуком крови в его жилах, когда он готовился убить своего командира.

Это мгновение, полностью поглотившее его, не продлилось долго. Его путь к сражающейся паре вёл его мимо ближайшей сторожевой башни, одной из многих, через определённые интервалы расположенных по всей огромной длине стены. Раздался сотрясший землю резонирующий рокот, более громкий, чем треск молний и грохот боя. Быстрее, чем его разум мог бы постичь, и быстрее, чем он мог бы среагировать, стена взорвалась, расплющив окружавших воинов осколками чёрного камня и обрушив обломки строения в ров с магическим огнём. Орда издала радостный вопль, когда остатки стены образовали своеобразный мост через колдовской огонь. И в этот миг, что-то ударило в стену под ногами Круата и его мир превратился в мешанину неба и летающих обломков.

Времени осознать произошедшее не осталось, потому что окровавленные обломки обсидиана бросились ему навстречу. В течение нескольких секунд амбиции Круата были измельчены и разбиты, как и его тело.

Он умер в страшных мучениях, его мечты так и не осуществились.

Темнорукий слышал, как Валькия вскричала в ярости, когда большой шлейф дыма и пыли затмил её добычу, и её падение сменилось на полёт, уносящий подальше от бойни. Он вздохнул, даже не подозревая, что всё это время задерживал дыхание. Далеко позади основной части армии линия адских пушек обрушивала град огненных снарядов, карающих оборону города. Это ни в коем случае не было тем, за что можно бы было быть благодарным, но оно, вероятно, спасло его от смерти от руки демона. Демон прошипела своё разочарование прерванной дуэлью и, использовав восходящие потоки тёплого воздуха, воспарила в небеса. Некоторое время она зависла в воздухе, её крылья сильно били по воздуху, позволяя ей сохранять эту позицию. Её взгляд был зафиксирован на Темноруком на несколько долгих мгновений. После чего она издала боевой клич и обратила своё внимание на другие места, потеряв к тёмному эльфу всякий интерес.

Темнорукий отступил назад, ловко избегая распростёртого, растерзанного тела павшего воина. Он смутно признал лицо всадника из Волрота, но выкинул это из головы, как нечто незначительное. Победа была всем, что имело значение, пока он ещё жив. Он вытер кровь с глаз и посмотрел вокруг. Валькии не было, поединок был прерван, и он был свободен, чтобы переключить своё внимание обратно к сердцу битвы. Он покрутил головой в поисках остальных воинов Чёрной Стражи и оценивая ситуацию. Всё, что ему удалось увидеть – клубы пыли и огонь.

Огромная секция в верхней части стены была оторвана прочь и рухнула лавиной щебня, измельчив сотни воинов и образовав грубый скат, который вёл с другой стороны рва. Воины и арбалетчики выбирались из камней и пытались сформировать оборонительные позиции для противостояния мародёрам и зверям, которые уже пришли в движение, спеша воспользоваться возникшей слабостью и захватить стены. Он позволил себе перевести дух, а после присоединился к паре эльфов, сражавшихся с троллем. Была надежда, что Чёрная Стража всё ещё стояла, и Коуран Темнорукий также будет стоять в месте, где остальные могли увидеть его и, признав, преисполниться надеждой.

– Чёрная Стража! Ко мне!

Его голос был достаточно громким, чтобы быть услышанным, несмотря на грохот боя, наложившись на ожесточённые крики умирающих, и те, кто смог его услышать, ответили на призыв так быстро, как только могли. Они сформировали крепкий узел обороны, плотно сомкнув ряды и обрушив возмездие на армию Хаоса. Тем не менее, адские орудия по-прежнему разрушали стены его города. Армия Хаоса была безжалостна. Она долбилась в стены и рвалась вперёд: со всех сторон окружив величественный город, мародёры и монстры не оставляли попыток прорваться за стены.

Его кровь запылала.

– Жемчужина Наггарота не для этих паразитов! – ревел он. – Если они жаждут крови, то давайте дадим её им! Утопим подонков в их собственной! За Наггаронд! За Малекита!

Воодушевляющие слова зажгли новый прилив отваги в тёмных эльфах, и в идеальном согласии они медленно двинулись вперёд, чтобы дать отпор варварскому потопу, который готовился захлестнуть город.

Тень над головой вызвала волну криков и многие воины, сражавшиеся неподалёку, стали указывать в небеса. Огромная мантикора, несущая на себе волшебницу, взлетела над стеной и отправилась к задним рядам армии Хаоса. Валькия мчалась по её следу, но другие волшебники, на время отвлёкшись от своей борьбы против гарпий, швырнули дуги силы в демонессу. Атака оказалась успешной, но за это пришлось заплатить высокую цену, так как стаи гарпий обрушились на стены и сбросили с них множество кричащих фигур. Валькия нырнула и запетляла между колдовскими атаками, прикрыв тело щитом от остальных. Чёрная молния врезалась в Лоцефакса, и искривлённая форма бывшего князя демонов Слаанеш поглотила её. Его глаза и рот широко открылись, и пальцы фиолетового огня вернулись обратно к колдунье, принеся её в жертву со вспышкой мерзких энергий.

Этого мгновения оказалось достаточно для парящей на мантикоре колдуньи, чтобы выпустить свои заклятия, и клинки тени пали на позиции адских пушек, разрывая на части обслугу и уничтожая связывающие оковы. Часть орудий просто исчезла с мощным ударом грома, в то время как другие просто сошли с ума, рванув через варварские орды, сокрушая всех на своём пути. Нестройные радостные крики раздались со стен, когда бомбардировка запнулась. Волшебница повернула своего жеребца обратно к стенам, его крылья держали её на недоступном расстоянии для воющей ниже толпы. Адским орудиям удалось нанести не очень большой ущерб во время своей безжалостной атаки: в верхней части одной из секций стены появилось отверстие. Создать множественные проломы – чего и надеялась достичь армия Хаоса с помощью осадных орудий – не удалось, и теперь они потеряли средства для того, чтобы продолжать эту атакующую линию.

Темнорукий внимательно смотрел на небо, отчаянно выискивая королеву-воина, но крылатый ужас нигде не было видно. Подавив растущее чувство разочарования, он сосредоточился на обороне стен. Множество варваров прибывало каждую минуту, но масса воинов, находящихся между ними и стенами, лишало их возможности принять участие в штурме. Тысячи мародёров, разделившись, устремились вокруг города, отправляясь на запад и восток, и в сторону Железных гор. При этом многие продолжили свой поход на юг в поисках более лёгкой добычи или битвы, в которой они могли бы принять непосредственное участие и утолить собственную жажду крови.