Текст книги "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП)"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Дэн Абнетт,Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Бен Каунтер,Гэв Торп,Стивен М. Бакстер,Энтони Рейнольдс,Крис Райт,Майк Ли,Уильям Кинг
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 196 (всего у книги 296 страниц)
– Каус?
– Хейлеман? Это ты? Я плохо вижу. Темно.
– Это гроза надвигается…
– Нет, вы все как в тумане.
Пробитые доспехи по краям ужасной раны в животе Димитера были залиты кровью.
– Где Волкс? – спросил Герлах.
Димитер облизал губы, сглотнул и ответил:
– Ты не видел его? Я видел, Герлах. Он был так близко. Они убили его у самого леса. Мы почти въехали в лес. Столько стрел прямо в спину.
– А штандарт? Каус, штандарт?
Сухой свист вырвался из груди Димитера. Он умер.
Герлах поднялся на ноги и стянул перчатки. Они смогли спасти никчемный флаг кислевитов и потеряли собственный штандарт во второй раз. Знаменосец почувствовал приступ тошноты. Из всего отряда второй епархии демилансеров остался он один. Даже их гордость – штандарт остался на поле боя. Он потерял всех и потерял честь знаменосца, не сумев спасти символ отряда. Лучше бы он погиб под Ждевкой. Лучше бы кислевиты дали ему умереть с честью.
Снова грянул гром, на северном склоне неба под разбухшими черными тучами заплясали молнии. Билидни и его люди, все смотрели на Герлаха.
Надо было спасти хоть что-то. Сохранить хоть крупицу достоинства.
– Едем, – сказал он Билидни. – В Чойку или в какой-нибудь город на Линске. Надо ехать туда. Предупредить…
Билидни поскреб подбородок и пожал плечами.
– Мы должны туда ехать! – настаивал Герлах. – Северяне уже уничтожили Ждевку! Они идут на юг, к реке! И дальше! Зигмар не дал нам погибнуть. Мы должны использовать этот дар!
– Нет, – сказал Билидни. – На восток.
– Проклятие! Армии Империи движутся на север к границе! К реке! Если мы их не предупредим, они попадут в мясорубку!
– Нет, Вебла. Нам лучше идти на восток. Уходить. Потом вернемся.
– Нет…
– Одна дорога, да? Мы скачем на запад или на юг и умрем каждый раз. Здесь смерть, здесь смерть, и здесь тоже смерть. Мало что сможем сделать. Но на восток, а? Мало и много, много по чуть-чуть. Как в сказке – у человека была галька, он хотел замок. По чуть-чуть он…
– Заткнись! Где твоя верность клятве? Где твоя честь, черт возьми?
Затрубил рог. Северяне широким фронтом приближались через лес. Лансеры побежали к своим лошадям. Билидни посмотрел на Герлаха.
– Мало и много, Вебла, много по чуть-чуть, – сказал он и оседлал свою лошадь.
– Скачи, Вебла. – Билидни указал на Саксена. Бока боевого коня Герлаха покрывал слой засохшей грязи и пота. – Скачи и будешь жить. Когда ты жив, ты можешь выбирать, как умирать.
III. КУРГАНЦЫВесь мир превратился в жуткое место. Свет угас, и мир уместился в одну-единственную тонкую вертикальную, невероятно жесткую линию, которая впивалась ему в лоб и в переносицу.
Весь мрак, всё сущее, все составляющие мира, вся «суть», как называли это великие школяры Империи, все сконцентрировалось в этой линии, делая ее в тысячи раз тяжелее камня и в сотни тысяч раз тверже железа. Даже темнота просочилась сюда. Линия давила с такой силой, что череп вот-вот должен был треснуть.
Единственной составной этого мира, которую не поглотила линия, был запах. Вонь накатывала волнами, пахло испражнениями.
Карл Райнер Воллен закашлялся и понял, что жив. Еще он понял, что жесткая линия, впивающаяся ему в голову, – рана, которую ему нанес топором варвар с волчьим забралом. Карл не двигался, ему казалось, если он шевельнется, его череп раскроется, как книга.
Рукой без перчатки он ощупал то, на чем лежал. Он распластался на некой ненадежной поверхности, его голова была задрана, лицом он упирался во что-то твердое. В брусок. В перекладину.
Карл начал ощупывать собственное лицо. Лицо не было разрублено, но до левой стороны было не дотронуться. Тонкой вертикальной линией была перекладина, в которую он упирался лицом.
Воллен открыл глаза. Блики огня, расплывчатые пятна света. Вонь от испражнений была все такой же сильной, но теперь к ней примешивались запахи дыма, пота и крови. Пока Карл был без сознания, нижняя челюсть у него отвисла, язык и горло стали сухими, как пергамент.
Он со стоном повернулся на бок и услышал, как рядом стонет кто-то еще. Карл понял, что лежит на груде человеческих тел. Он перевернулся на спину и сел. В висках тяжело стучали молоты.
Он был в клетке. Своеобразной клетке. Сделанной из кольев, пик и копий, воткнутых в землю на расстоянии ладони друг от друга. Клетка была круглой формы около пяти пядей в диаметре, колья и пики скреплялись медными цепями по центру и по верху ограждения. Крыши не было, и пленные могли видеть клубящиеся над ними грозовые облака.
Колья, пики, копья… оружие имперской армии, оружие павших воинов.
Снаружи клетки, кроме черной земли, превратившейся в жидкое месиво, дыма и огня, ничего не было видно. Сажа и искры кружили над горящими домами. Из темноты доносились крики и бой барабанов. Карл не был уверен, где именно он находится, но предполагал, что все еще в Ждевке.
Все пространство в клетке было завалено человеческими телами. Это были воины Империи – окровавленные, грязные, большинство без сознания и многие, без сомнения, мертвые. Они лежали, как их побросали, – беспорядочной грудой. Карл сознавал, что ему повезло, что его бросили в клетку одним из последних. Он оказался на вершине этой горы из человеческих тел. Те, кто лежал в самом низу, наверняка задохнулись. Скрюченные конечности торчали во все стороны, некоторые повываливались наружу в промежутки между копьями и пиками.
Рядом с Волленом лежал солдат из Карроберга, челюсть его была сломана, разодранный дуплет[17]17
Дуплет – род камзола.
[Закрыть] пропитан кровью. Под ним копьеносец из Виссенланда с оторванным ухом и синими распухшими губами. Лучник чуть в стороне под ним был то ли без сознания, то ли мертв. Остальных было трудно опознать – одежда с них была сорвана, а тела залиты кровью и перепачканы в грязи.
Одежда и кольчуга Карла были изорваны в лохмотья и искромсаны в клочья. Он снова ощупал свое лицо и скривился от боли. Этот топор! Почему он остался жив?
– Что с нами будет? – спросил кто-то тихим, испуганным голосом.
Карл осмотрелся. Еще один солдат, копьеносец из Виссенланда, сидел на горе тел, прислонившись к «прутьям», и смотрел прямо на него. Солдат был совсем юный, камзол его был распорот, грудь пересекала длинная резаная рана. Его белокурые волосы слиплись от пота и крови.
– Что они с нами сделают?
Воллен тряхнул головой.
– Как твое имя? – спросил юный копьеносец.
– Карл Р… – начал Воллен, а потом просто сказал: – Карл.
– И меня так зовут! – радостно откликнулся солдат, но тут же сник. – Карл Федрик из Виссенланда. Они убьют нас, да?
– Пока еще не убили, – сказал Воллен. Никто не станет строить клетку, какая бы она ни была, для тех, кого собирается убить. Карлу не хотелось этого говорить, но у него мелькнула мысль, что, возможно, смерть для них – самая радужная перспектива.
– Что же они собираются делать? Что? – не унимался молоденький солдат.
– Заткнись, мальчик! Черт возьми, заткнись, ради Зигмара!
Карл обернулся и увидел у противоположной стены клетки седого воина из Аверланда. Он тоже неловко сидел на горе раненых и убитых.
– Просто заткнись, – повторил пожилой солдат.
Ему мечом рассекли руку, и он крепко прижимал ее к груди. Борода его была отрублена, судя по щетине и порезам, грубо и совсем недавно.
Карл попытался пошевелиться, но кто-то под ним вскрикнул и застонал. Карл был уверен, что это просто воздух вырвался из чьих-то мертвых легких. Трупный запах был невыносим. В клетке роились мухи.
Неожиданно мимо клетки проскакали два северянина. Юный копьеносец съежился от страха. Всадники исчезли в густой пелене дыма.
– Все нормально, – успокоил юношу Воллен. – Все нормально. – Он сам не верил тому, что говорил. Ничего нормального во всем этом не было.
Карл снова взглянул на ветерана из Аверланда и успел заметить, как тот вытащил из пропитавшегося кровью рукава тонкий кинжал. Старый солдат прижал острие кинжала к горлу и закрыл глаза.
Воллен бросился через клетку.
– Нет! – закричал он, не обращая внимания на крики и стоны людей у него под ногами.
Карл ухватил ветерана за руку. Острие клинка оставило кровавую точку на шее солдата. Он вскрикнул и попытался отбиться от Карла, но тот, крепко вцепившись в запястье руки с кинжалом, наотмашь ударил солдата по лицу.
Ветеран откинулся назад, и Воллен выхватил у него кинжал.
– Что, черт возьми, ты делаешь?
– Верни! Отдай кинжал! – жалобно скулил пожилой солдат.
– Нет! Что ты задумал?
– Будь ты проклят! Нам конец! Мы все уже мертвы! Верни мой кинжал, я сам перережу себе глотку, и дело с концом! Избавлю себя от страданий, эти варвары не смогут причинить мне боль!
– Нет! Заткнись! – рычал Карл.
– Пожалуйста! Ты – ублюдок!
Карл с такой силой толкнул ветерана на решетку, что зазвенели стягивающие ее цепи.
– Мы – солдаты Империи… Мы поклялись в верности Карлу-Францу! Когда смерть придет за нами, тогда она нас и заберет! Не раньше, сами мы не уйдем из жизни! Всегда остается надежда!
Солдат тяжело дышал, в глазах его отражались языки огня.
– Нет никакой надежды. Не теперь, – спокойно сказал он. – Ты просто не понимаешь. Язычники держат нас здесь, чтобы потом поиграть с нами в свои дьявольские игры.
– Нет, – сказал Карл. – Нас держат в плену, чтобы…
Старый солдат расхохотался ему в лицо. Он смеялся так сильно, что кровавая слюна брызгала у него изо рта.
– Ты когда-нибудь воевал с северянами, мальчик?
– Нет.
– Что ты знаешь о северянах? Племенах варваров? Курганцах?
– Я читал немного…
– Ну, тогда ты ничего не знаешь! – Солдат опустил голову на грудь и вздохнул. – Два года назад я воевал с курганцами. Я видел такое, что… не могу описать. Варварство. Они не люди, пойми. Это – демоны. Они строят пирамиды из человеческих черепов и сдирают кожу со своих врагов. А их ритуалы. О Зигмар, помоги мне. Их ритуалы. Кровавые приношения богам преисподней. Почему, ты думаешь, мы до сих пор живы?
– Я…
– Пленные? Ха-ха-ха! Ты – идиот! Они хотят, чтобы наши сердца бились, когда они будут приносить нас в жертву!
Молодой копьеносец в противоположной стороне клетки громко застонал.
– Заткнись! – крикнул Карл. – Ты пугаешь пацана!
– Ему следовало бы испугаться, когда… – прошипел старый солдат.
– Заткнись, дурак! – Воллен отвесил ему еще одну пощечину. – Мы выберемся, мы…
– Нет. Мы не выберемся. Мы – живые заготовки для жертвоприношений. Живые заготовки. Если тебя волнует судьба товарища, действительно волнует, ты вернешь ему кинжал. А потом, когда он сделает то, что решил сделать, ты сделаешь то же самое с этим мальчишкой, а потом и с собой. Это милость Зигмара.
Карл покачал головой. Солдат протянул руку:
– Пожалуйста, верни мне кинжал!
– Как тебя зовут? – спросил Карл.
– Дрого Хенс из Аверланда.
– Дрого Хенс, мы выберемся. Клянусь честью моего отряда. Смерть – не единственный выход.
Аверландец ухмыльнулся и отвернулся от Воллена.
Снаружи послышался шум. Из-за дымовой завесы вышли три рогатых варвара, они волокли воина в тяжелых доспехах. Один варвар держал его за ноги под коленями, двое других – под мышками. Воин был без сознания или мертв. Судя по доспехам, это был один из великолепных Рыцарей Пантеры. Его доспехи гремели, ударяясь о землю.
Курганцы бросили рыцаря недалеко от клетки и принялись сдирать с его бесчувственного тела сверкающие доспехи. Они перерезали кожаные ремни и отбрасывали в сторону стальные латы, шкуру леопарда. Они сдернули с него кольчугу, сорвали рубаху и стянули чулки.
Голый мужчина лежал ничком на земле. В сознание он не приходил.
Карл подполз ближе к решетке и наблюдал за варварами.
Один из курганцев исчез в дыму и появился снова с деревянной чуркой в руках. Он поставил ее на землю, а другие два варвара бросили голого рыцаря на чурку, так что его голова свешивалась через край.
Варвар с могучими, мускулистыми руками вытащил из ножен палаш – длинный, прямой, обоюдоострый меч.
– Держите-ка его, – распорядился он.
Варвары подчинились.
Рыцарь пошевелился.
Курганец двумя руками поднял палаш над головой.
– Стой! Остановись! – крикнул кто-то низким голосом.
Рогатый воин неохотно опустил меч. Трое высоких всадников выехали из дыма к костру.
Один из появившихся курганцев был телохранителем, двое других – вождями. Стройный, невероятно высокий человек с ног до головы в черных доспехах… и мощный воин в шлеме с волчьим забралом.
Одно плечо у последнего было замотано окровавленной тряпкой.
– Что вы тут делаете? – требовательно спросил высокий человек в черных доспехах. На его измазанных дегтем латах были выцарапаны хитрые узоры из спиралей, зигзагов и звезд. Шлем у него был простой, с горизонтальной прорезью для глаз.
– Добываем череп, зар Блейда, – отвечал один из курганцев, приложив руку к груди.
– Этот череп?
Воин с палашом убрал оружие и тоже приложил руку к сердцу.
– Зару Херфилу нужны еще два черепа для его трофейного холма…
– Только не этот. Я его сам заберу. – С этими словами высокий вожак достал из-за пояса небольшую кожаную фляжку. Фляжка была запечатана воском, в восковую пробку была воткнута длинная железная игла. Зар вытащил иглу, поднял за волосы голову рыцаря, быстро трижды проколол ему щеку и затем опустил тело рыцаря на землю. – Вот так. Теперь на нем моя метка.
– Но зар Херфил…
Высокий варвар в черных доспехах резко развернулся и ударил возразившего по лицу. Тот вскрикнул и упал на спину.
– Не смей мне перечить, пес. Будут у Херфила его черепа. – Высокий указал на клетку: – Возьми их оттуда.
Курганцы бросились к клетке. Голый рыцарь скатился с чурки на землю. Один из варваров разомкнул топором медную цепь, удерживающую решетку, второй выдернул из земли несколько копий и отбросил их в сторону.
– Они все дохлые! – крикнул курганец, заглядывая в клетку.
– Вон один, – сказал зар Блейда.
Курганцы потащили Карла Федрика из клетки.
Юный солдат закричал.
– Не троньте его! – крикнул Воллен и вцепился в варваров. Его с силой отбросили в сторону.
Карл Федрик из Виссенланда прекрасно понимал, что его ждет, и от ужаса намочил штаны. Его бросили на деревянную чурку лицом вниз. Курганец с палашом дважды взмахнул своим оружием в воздухе, а на третий раз отсек юноше голову. Из обрубка на плечах копьеносца ритмично хлестала кровь.
– Этого тоже? – спросил зар Блейда, указывая на Воллена.
– Нет, оставьте его, – глухо произнес человек в шлеме с волчьим забралом. – Я его пометил.
– Ладно. Тогда этого.
Варвары схватили Дрого Хенса и потащили его из клетки. Хенс повернулся к Воллену и крикнул:
– Я говорил! Я говорил тебе. Ублюдок! Я говорил! Ты мог избавить меня от этого! Я бы все сделал быстро! Подонок!
Курганцы тоже все сделали быстро. Сверкнул палаш, и голова Хенса покатилась на землю.
Зар Блейда подхватил за волосы две головы. Хенс и Федрик – рты открыты, глаза выкатились из орбит.
– Херфил будет доволен, – сказал он.
Пока варвары помещали голого рыцаря в клетку и восстанавливали решетку, воин с волчьим забралом сквозь прутья последней посмотрел на Воллена.
– Ты мой, – сказал «волчье забрало» Карлу. Затем развернулся и пошел прочь через лужи крови, вытекшей из обезглавленных тел.
Карл остался один. Его рвало. Отвращение и ужас, ужас и отвращение – эти два чувства сменяли друг друга, пульсировали и пронзали мозг. Он был близок к панике. Ржавый запах крови был таким насыщенным, что Карла вырвало снова. Он не хотел пачкать в своей блевотине других пленных, но ничего не мог поделать.
– Простите! Простите! – повторял он между приступами рвоты, пытаясь обтереть тела лежащих под ним людей.
Казалось, в клетке все мертвы.
Сотрясаясь от холода и спазмов в желудке, Воллен сел возле решетки и поджал ноги. Снаружи в зловещей темноте резко протрубил рог, к нему присоединился еще один, потом еще, один близко, другой издалека. Рога завывали несколько минут подряд, а потом смолкли.
Карл вдруг понял, что сидит на том самом месте, где еще недавно сидел Федрик из Виссенланда. Тоже Карл… в том же месте… это было невыносимо. Он так и не смог себя заставить посмотреть на обезглавленные тела у клетки. Воллен на четвереньках пополз по кругу, пока не подыскал себе другое место. Пока он полз, из груды тел доносились крики и стоны.
Когда Карл, наконец, устроился, он заметил, что сжимает в руке что-то холодное и твердое.
Это был кинжал Хенса.
Карл медленно поднес клинок к лицу. Отличное небольшое оружие с изогнутым лезвием, длиной с ладонь в форме тюльпана, выкованное кузнецами Аверланда. Простая рукоятка увита темной матовой проволокой. Клинок в сапоге, клинок за поясом – типичное оружие копьеносцев. После того как пики или алебарды выполняли свою работу и опрокидывали противника на землю, в ход шли такие вот кинжалы – ими наносили удары в прорезь забрала или в стыки между доспехами. Копьеносцы называли такие кинжалы «настоящими убийцами». Они славились тем, как мастерски сражаются своим длинным оружием, но именно маленькие кинжалы чаще всего ставили точку в схватке.
Карл смотрел на кинжал. Настоящий убийца. Хенс, вероятно, был прав. Маленький быстрый клинок для быстрого ухода из жизни. Милость и избавление. Страдание и ужас, которые ожидали его в ближайшем будущем, трудно было даже вообразить.
С кинжалом все было просто и честно.
Карл Райнер Воллен закрыл глаза и обратился с молитвой к Зигмару. Он просил императора Карла-Франца о прощении. Боги поймут, наверняка поймут.
Одной рукой Карл поднес кинжал к горлу, а второй нащупал вену на шее. Вена была распухшей и пульсировала. Сердце бешено колотилось в груди.
Карл приставил острие кинжала к горлу. Еще одна молитва о сестрах, об отце с матерью и о Гулдине – учителе верховой езды…
Карл закусил губу.
Рука его не двигалась.
– Зигмар, прошу тебя, – простонал он.
Он не мог сделать это. Неведомая до того отчаянная жажда жизни останавливала его и не давала шевельнуть рукой. Кроме всего прочего, было в этом что-то неподобающее – имперское оружие используется для того, чтобы забрать жизнь солдата Империи.
– Будь ты проклят, Дрого Хенс! – выругался Карл и выронил кинжал, а потом со слезами на глазах добавил: – Да будут боги милостивы к тебе…
– Эй… – окликнул его кто-то.
Карл огляделся. Рыцарь Пантеры пытался сесть на куче тел и невидящими глазами смотрел по сторонам.
– Есть здесь кто-нибудь? Кто-нибудь? Эй… есть кто-нибудь… – Сильный, глубокий голос оборвался.
– С вами все в порядке. Все хорошо, – успокаивающе сказал Карл и полез по телам пленных к рыцарю.
– Кто это? Я не вижу. Я не знаю, где я.
– Меня зовут Карл Воллен, сир. Второй отряд епархии демилансеров. Я – горнист. С вами все нормально. Все нормально.
Рыцарь, голый и беспомощный, потянулся на звук голоса Карла.
– Карл Воллен? Где ты?
– Здесь, сир. – Карл протянул руку, и рыцарь ухватился за нее.
– Я ослеп, – сказал рыцарь, на виске у него был темный кровоподтек, глаза закатились.
Рыцарь крепко сжимал руку Воллена.
– Где мы?
– В плохом месте, сир, не стану вас обманывать. Северяне взяли нас в плен и бросили в клетку.
– А-а-а. – Рыцарь со вздохом кивнул. – Этого я и боялся. Моя лошадь пала. Бедная Скальда. Потом что-то ударило меня по лицу. Копье, я думаю. Может, топор. Холодно.
– Они забрали ваши доспехи и всю одежду, – сказал Карл и чуть не добавил, что варвары едва не забрали и его голову, но промолчал.
– Теперь мне точно конец.
Карл отыскал в груде тел солдата, который был уже мертв. Он изловчился и стянул с мертвеца жилет и шерстяную рубаху.
– Сир? – сказал он. – Возьмите это и наденьте. Это поможет вам согреться.
Рыцарь на ощупь разобрался с грязной одеждой, которую передал ему Воллен, и натянул ее на себя.
– Уже лучше, – сказал он. – Я в долгу перед тобой, за твою доброту, горнист. Твой отряд из Талабхейма, верно?
– Да, сир.
– Ты присягал? Готовишься к вступлению?
Рыцарь спрашивал, готовится ли Карл стать членом какого-нибудь ордена.
– Я… нет. Моя родословная не совсем соответствует.
Рыцарь повернулся лицом к Карлу, хотя видеть его все равно не мог. Его невидящие глаза смотрели куда-то за левое плечо Воллена.
– Если мы выберемся отсюда, Карл, твое происхождение не будет иметь значения.
– Я сделал это не для того, чтобы…
– Конечно нет! Я не хотел тебя обидеть.
– Как вас зовут, сир? – спросил Карл.
– Фон Маргур, – ответил рыцарь и обхватил себя руками за плечи.
– Фон Маргур? Как великий герой Альтдорфа!
Слепой рыцарь улыбнулся.
– Боги! – воскликнул Карл. – Вы и есть фон Маргур из Альтдорфа!
– Да. По крайней мере, другого я не знаю.
– Это большая честь для меня, сир, – начал Воллен и умолк.
Он понял, как глупо это звучит. Они сидят в клетке, их ждет ужасная смерть, а он преклоняется перед героем.
Грубая правда заключалась в том, что его герой так же беспомощен, как и он сам. И их ждет смерть.
– Карл? Куда ты пропал? – хриплым голосом позвал Маргур.
– Я здесь, сир, – отозвался Карл. Он шарил руками по груде тел в поисках кинжала, потом нашел и сжал его в руке.
Воллен поднес кинжал к сердцу.
Через какое-то время рыцарь уснул тяжелым сном раненого солдата. Карл прислонился спиной к решетке и сунул кинжал в рукав.
Он повернулся и впервые посмотрел на обезглавленные тела возле клетки. Вокруг них роились бесчисленные мухи.
Из клубов дыма появилась человеческая фигура. Медное забрало в форме морды быка, три асимметричных рога. Кожаные ремни. Шнурки с побрякивающими бусами из ракушек и отполированными осколками костей. Нагое тело.
Это был варвар, с которым Воллен столкнулся в опочивальне маршала Нейбера.
Варвар подошел к клетке, его босые ноги шлепали по жидкой грязи. Он был невысокий, коренастый, с толстой шеей. В каждой руке он держал по длинному кинжалу.
Он подошел к клетке и уставился на Карла. Карл не сомневался, что рогатый демон узнал его.
Больше того, он был уверен, что северянин ищет именно его. Сбоку на шлеме варвара, в том месте, куда Воллен ударил саблей, зияла сквозная щель.
Северянин убрал один из кинжалов в ножны и потянулся к пробоине в шлеме. Провел пальцами по рваному железному краю и до крови порезал подушечки пальцев.
Потом варвар одним быстрым движением выбросил руку вперед и измазал кровью лицо Карла.
– Я – Онс Олкер, мясо, – отрывисто, но на правильном имперском сказал он. – Я повязал тебя кровью. Ты нанес мне оскорбление, за это я заберу твою душу.
Варвар стряхнул кровь с руки и ушел, растворившись в дыму.
Карла разбудил дождь, холодный проливной дождь. Он не заметил, как и когда заснул. Сильнее дождя не было с того дня, когда отряд лансеров выехал из Бродни. Дождь был просто ледяной. Он привел в чувство многих пленных, включая Маргура и нескольких солдат, которых Карл принимал за мертвых. Теперь, когда очнулось столько пленных, передвигаться по клетке стало невозможно. Они стонали и дрожали от холода, стоя на телах тех, кто уже вряд ли поднимется.
Кто-то рыдал. Кто-то выкрикивал какие-то бессмысленные обрывки фраз. Несколько солдат, объединившись, возносили Зигмаритские мольбы, прося избавления и стойкости.
Карл вдруг осознал, что и сам непроизвольно повторяет давно заученные слова. Он промок и промерз до самых костей и никак не мог унять дрожь. Дождь лил стеной, за клеткой было видно не дальше чем на четыре пяди. Карлу стало интересно – стережет ли их кто-нибудь? Ничто не мешало выдернуть из земли пару копий и бежать из клетки.
Бежать куда? За попытку побега варвары наверняка будут жестоко мстить.
Но что может быть хуже того положения, в котором они уже оказались?
Карл ухватился за ближайший кол.
– Что ты делаешь? – прошипел стоящий рядом солдат.
Карл не отвечал.
– Прекрати! – сказал тот же солдат. – Они наверняка нас всех убьют, если ты…
Карл посмотрел на солдата. Это был крупный мужчина средних лет в разодранном кожаном фартуке кузнеца или пушкаря.
– Они нас так и так убьют, – сказал Карл.
– Карл? Это ты? – позвал Маргур, протянув руку вперед.
– Парень хочет бежать! – сказал здоровяк в фартуке.
– Не делай этого, Карл, – спокойно сказал фон Маргур.
– Снаружи никого нет, сир… – Карл начал раскачивать кол.
– Нет, есть, – сказал фон Маргур.
– Откуда вы знаете? Вы же не… я хочу сказать…
– Я их чувствую. Я чувствую, как они наблюдают за нами, – сказал слепой рыцарь. Он сказал это с такой убежденностью, что Карл покорно отпустил кол.
Прошло несколько минут, и дождь вдруг прекратился. Потоки падающей с небес воды разогнали дым. Глазам пленных открылся сумеречный, лишенный красок серый мир. Опустошение – акры грязи, вытоптанные поля, дымящиеся руины Ждевки. Их клетка была одной из двух десятков, возведенных на залитом водой пастбище на западной окраине мертвого города. Все клетки были забиты беспомощными, воняющими кровью и грязью телами пленных солдат. Больше тысячи человек томились, загнанные в клетки, как свиньи в хлев.
Вдали полыхали костры, они были такими огромными, что даже проливной дождь не смог их загасить. Горы бревен посылали в унылое небо языки пламени. Сторожевые костры, погребальные, костры в честь одержанной победы… Карл не мог определить их назначение. Человеческие фигуры – чуть больше точки на таком расстоянии – плясали вокруг костров, исполняя какой-то ритуал. Карл слышал бой барабанов и песнопения. Над полем кружили вороны, тысячи падальщиков опускались на землю, как осенние листья.
И еще кое-что открылось после дождя – возле клеток в укрытиях затаились северяне, вооруженные рогатинами и топорами, и наблюдали за пленными. Рядом с некоторыми варварами лежали на цепи огромные гончие псы.
– Видишь? – прошептал крупный солдат, стоявший рядом с Карлом.
– Вы были правы, сир, – сказал Карл рыцарю.
В клетке воцарилось молчание. Даже пленный, который выкрикивал нечленораздельные проклятия, заткнулся. Их ожидало такое мрачное, такое апокалиптичное будущее, что было не до разговоров.
Опустилась ночь, черная, холодная и безоблачная. Клетку окружила подмораживающая темнота северной весенней ночи.
Пленные оставались на ногах, их била дрожь, от холода сводило конечности. Взошла луна, мутная и мерцающая, как белый фонарь. Появились звезды, они были далекими и холодными. Карл не смог распознать ни одного известного ему созвездия. Он был уверен, что все это – плод его воображения.
Позднее взошла вторая луна, но её свет было не сравнить с ледяным блеском первой. Бой барабанов и песнопения, доносящиеся издалека, стихли, огромные костры погасли.
В следующий раз Карл проснулся на рассвете. Он промерз до мозга костей. Карл поморгал спросонья, а затем огляделся. Он обнаружил, что его поддерживал все это время, чтобы он мог спать стоя, крепкий солдат в кожаном фартуке. Карла поразила доброта солдата.
– Все в порядке, парень, – сказал солдат и кивнул головой. – Я бы не дал тебе упасть. Тебя бы затоптали.
Карл посмотрел на вытянутое лицо солдата и по его красным глазам понял, что тот плакал. Его налитые силой руки дрожали от холода и страха.
– Как тебя зовут? – спросил Карл.
– Ладхор Бреззин из Нулна.
– Инженер?
– Нет, парень. Ничего такого. Простой заряжающий из орудийной команды. Я… был заряжающим.
Солдат пожал могучими плечами, насколько позволяла теснота в клетке, и отвернулся, вытирая нос и глаза огромными кулаками.
– У него есть сын, – шепнул кто-то на ухо Карлу.
Это был слепой рыцарь.
– Сын?
– Пацан примерно твоих лет. Всю ночь он плакал оттого, что больше никогда его не увидит.
– Это он вам сказал, сир? – шепотом спросил Карл.
Фон Маргур отрицательно покачал головой.
Воллен хотел спросить рыцаря, откуда он все это узнал, но благородный воин был слаб и мертвенно-бледен. Кровоподтек на виске разросся и стал светлее. Глаза его по-прежнему были похожи на глаза сломанной куклы, но теперь левый, тот, что ближе к кровоподтеку, налился кровью. Карл был уверен, что, хотя рыцарю и не раскроили череп, он был тяжело контужен. Фон Маргур лишился зрения и наверняка страдал от жуткой головной боли. Когда он начинал говорить, было видно, что его белые зубы очерчены кроваво-красной полосой.
– Мой противник нанес мне очень сильный удар, – вдруг сказал рыцарь, словно подслушал мысли Карла и решил поддержать беседу. Он повернулся лицом к горнисту, но глаза его смотрели в другую сторону. – Это был дьявол в черных гравированных доспехах…
– Курганцы называли его заром Блейдой, – сказал Воллен.
– Он – настоящий демон, – сказал слепой рыцарь. – Его мысли словно расплавленное железо. Он мечтает стать Верховным Заром и замышляет убить Сурса Ленка.
– Кого?
– Я не знаю. Слова сами приходят ко мне. – Фон Маргур вдруг умолк и протянул руку Карлу.
Горнист взял протянутую руку. Прикосновение рыцаря было холодным как лед. Карл разглядел на правой щеке рыцаря метку зара Блейды. Три темные точки запекшейся крови. Кожа вокруг точек окрасилась в зеленый цвет. На булавке была краска или чернила.
Что имел в виду «волчье забрало», когда сказал, что пометил Карла? Горнист провел свободной рукой по лицу. Левая сторона все еще представляла собой один большой синяк с порезами и ссадинами. На правой щеке он почувствовал легкое раздражение. Крошечная, болезненная ранка. Укол иглой.
Что означает эта метка?
– Карл, – сказал Маргур, – я боюсь.
– Нам всем страшно, сир.
– Я боюсь самого себя. Что-то проникает ко мне в голову. Оно пытается вырваться наружу. Заставляет видеть нечто и находить для этого слова. Я… – Рыцарь снова умолк и тряхнул головой. А потом он упал.
У фон Маргура начались судороги, его позвоночник и конечности напряглись и стали твердыми, как древко копья. Жуткие хрипы и бульканье вырывались из его горла, розовая пена пузырилась на оскаленных, крепко сжатых зубах.
Карл обхватил рыцаря за плечи. Напуганные пленные старались отступить в сторону, лишь бы не коснуться слепого рыцаря.
– Помогите же мне! – кричал Воллен.
– Оставь его, мальчик! Его коснулась порча! – предостерег Воллена один из пленных.
– Он одержимый! В него вселился злой дух северян! – завизжал второй.
– Негодяи! Бездушные тупицы! – орал Воллен. – Это просто приступ! Из-за ранения! Боги, мы же солдаты Империи! Мы не должны быть такими дремучими! Помогите мне, суеверные дураки!
Один только Бреззин решился помочь Карлу.
– Смотри, чтобы он не прикусил язык, – сказал могучий пушкарь, аккуратно обняв фон Маргура сильными руками.
Через минуту тело рыцаря обмякло, судороги прекратились. Бреззин осторожно отпустил Маргура, и тот неожиданно сел, нагнулся вперед, и его вырвало черной, ядовитой желчью на тела лежавших под ним мертвецов. А потом рьщарь заснул.
– Слава Зигмару, хоть ты не испугался, как весь этот сброд, – сказал Карл пушкарю.
– Испугался чего? Того, что он одержим?
Карл кивнул.
– Испугался, – сказал Бреззин, – но тебе нужна была помощь.
Через час после припадка Маргура возле клеток начали собираться курганцы. Они были крайне возбуждены, трубили в рога, били в барабаны. Громко лаяли собаки, а варвары хохотали и что-то орали на грубом северном диалекте.
