сообщить о нарушении
Текущая страница: 62 (всего у книги 112 страниц)
Ещё в первые дни после своего возвращения на Олух шатен заметил, что его новоиспечённый друг обращает особое внимание на юную амазонку. Впрочем, сам драконий наездник имел на это полное право ― он ведь привёл пленную воительницу в деревню и бросил её в тюрьму, а значит, после проведённого публичного суда мог делать с ней, что угодно. Однако всадник Ночной Фурии и подумать не мог, что увлечение бывшего охотника может так затянуться, ведь Эрет никогда не отличался постоянностью своих симпатий. Но факт остаётся фактом ― уже две недели брюнет пытается добиться расположения северянки. И надо сказать, что удаётся это ему из рук вон плохо.
Впрочем, и сам Иккинг за всё это время так и не смог найти должного подхода к девам-воительницам. И если самая младшая среди сестёр относилась к нему с почти детской непосредственностью, не замечая в нём врага, то Астерия и Астрид были совершенно иного мнения. Первая, только дай ей шанс, вцепилась бы в глотку покорителя драконов собственными зубами, вторая, не смотря на то, что обязана жизнью викингу, тоже не особо жаловала его, однако её неприязнь выражалась теперь не в прямых действиях, а лишь во взглядах и колких фразах, адресованных младшему Хэддоку.
Шатен некоторое время неотрывно смотрел на дверь, а затем перевёл взгляд обратно на блондинку, рядом с которой сидел: два сапфира злобно сверкали в полутемени помещения.
― Опять ты… ― девушка с недовольством взирала на парня, которого хотела видеть меньше всего на свете. Хэддок молча рассматривал лицо воительницы, будто бы пытаясь обнаружить в его выражении перемены в характере девы. Однако, как и всегда ― ничего, кроме презрения и злости. ― Что нужно?
― На твоём месте я бы проявил хоть толику благодарности. Как-никак, я тебе жизнь спас. Дважды, ― Иккинг с безразличием посмотрел на эллинку, а затем отвёл глаза в сторону, не желая более играть в гляделки.
― Сделай одолжение, в следующий раз, когда я буду умирать, добей, ― Астрид получше закуталась шкуру, будто бы это могло её защитить от мнимой опасности.
― Следующего раза не будет, ― Иккинг, несколько оскорблённый неблагодарностью гречанки, резко повернул голову к ней. Окинув девушку злобным взглядом, он быстро поднялся с кровати и направился к выходу из помещения. ― Вы завтра же покинете пределы этого острова. Раз и навсегда. ― – Не проронив больше ни слова, Хэддок пнул деревянную дверь и шагнул за порог, оставляя амазонку наедине со своими вопросами, коих в её голове появилось великое множество.
Шатен, оказавшись за пределами душного дома, первым делом обругал себя и амазонку на чём свет стоит, а затем направился к ветхим ступеням, ведущим вниз. Сейчас ему очень хотелось уйти отсюда. Однако грохот открывающейся, судя по всему с хорошего пинка, двери заставил парня остановиться и поражённо уставиться на нарушителя ночного спокойствия.
― Я требую объяснений, варвар, ― блондинка, закутанная в шкуру какого-то дикого зверя, уверенным шагом направилась к Иккингу и встала напротив него. Хэддок с недоумением смотрел на воительницу, которая прожигала его недовольным взглядом голубых глаз. Несколько мгновений всадник молчал и просто разглядывал эллинку. Всё-таки за две недели, проведённые в лазарете, а не в промёрзшей клетке, воительница похорошела: синяки с лица почти сошли, а мелкие ссадины затянулись, волосы обрели блеск и более не походили на воронье гнездо. Теперь Иккинг смог по-настоящему оценить красоту своенравной северянки.
Девушка молча переминалась с ноги на ногу и терпеливо ждала ответа на свой вопрос. Однако шатен не спешил удовлетворять любопытство амазонки: он прекрасно понимал, что получив ответ, воительница отправится обратно в дом, а этого всаднику почему-то хотелось меньше всего.
― Я замёрзла, ― блондинка ещё раз переступила с ноги на ногу, и именно этот жест отвлёк Иккинга от изучения девичьего лица. Парень перевёл взгляд вниз и заметил, что девушка стояла босой на холодных мокрых досках.
― Это не твоего ума дело, амазонка, ― сын вождя сделал маленький шаг навстречу девушке. ― Вам велено убраться с острова. Ты не этого хотела последние недели?
Гречанка не ответила ни слова. Викинг был прав ― последний месяц она мечтала о двух вещах: смерти или же свободе. Но ни того, ни другого получить она так и не смогла: от гибели её трижды спасали злейшие враги Темискиры, а вырваться на волю она уже и не надеялась.
― Я тебе не верю, викинг, ― в глазах гречанки засверкало недоверие к словам сына вождя.
― Дело твоё, дева. Но завтра до полудня вы должны покинуть пределы этого архипелага, ― Иккинг устало перевёл взгляд на чернеющий вдали океан. ― А теперь, ― шатен снова повернул голову к блондинке, ― отправляйся обратно в лазарет. ― Амазонка ещё с мгновение смотрела на Хэддока, а затем молча направилась в дом, оставляя шатена наедине с самим собой.
Всадник проводил чужеземку изучающим взглядом, а когда за ней захлопнулась дверь, повернул голову в сторону бесконечной водной глади, что простиралась далеко на юг. Он вспомнил, как в детстве мечтал оказаться в загадочных землях, находящихся за горизонтом, изучить культуру и обычаи людей живущих там, за океаном. Конечно, отец часто брал его с собой в долгие плавания на другие острова, но любознательному парню этого было мало. Ему хотелось жить среди других людей, наблюдать за ними, делать бесконечные записи… Однако теперь, когда Иккинг скоро станет вождём, а Вереск его женой, вряд ли можно будет даже думать о подобных вещах.
― Я проклят богами, ― шатен горько ухмыльнулся невесёлым мыслям, которые теперь всё чаще посещали его голову. Особенно его тревожила Хедер, девушка, которую шатен всегда боготворил и считал своим идеалом, ради которой сделал бы что угодно, лишь бы она была счастлива. Но теперь, когда они помолвлены, а до хандсаля осталась пара недель, сомнения в правильности своего выбора закрадывались в душу викинга всё больше. Особенно остро эти самые сомнения проявились после их очередной ссоры, которая произошла буквально два дня назад.
[Flashback]
― Иккинг? ― девушка подняла голову с груди парня и заглянула ему в глаза.
― М? ― шатен с наигранным интересом разглядывал свою невесту и устало перебирал её чёрные жёсткие локоны.
― Что ты намерен делать дальше? ― брюнетка нехотя приняла вертикальное положение и со всей свойственной ей серьёзностью уставилась на шатена, который с непониманием смотрел на воительницу.
― О чём ты?
― Я об этих… чужеземках. Они здесь уже три недели.
На эти слова викинг лишь закатил глаза и прикрыл их ладонью. Последние несколько дней ему задавали множество вопросов и все как один были об амазонках. Что с ними делать всадник и сам не знал: доказательств вины не найдено, да и сами девы не признавали своей неправоты.
― Ещё не решил, ― Хэддок лишь пожал плечами.
― Иккинг, ― в голосе Вереск зазвучали обвинительные нотки. ― Сколько можно ждать? Я…
― Тебя так волнует их судьба? ― шатен резко поднялся с подмятой травы и повернулся спиной к девушке. Воительница недоумённо изогнула тёмную тонкую бровь, а затем нахмурилась.
― Мне плевать, что с ними будет. Просто их присутствие на острове меня раздражает, ― брюнетка бросила взгляд в ту сторону, куда смотрел парень. ― Да и наши друзья стали уделять им слишком много внимания. Забияка и Эрет чего только стоят…
― А с ними что не так? ― Иккинг повернулся к Вереск и недоумённо уставился на неё.
― И ты ещё смеешь спрашивать! ― девушка поднялась с земли и подошла к викингу. ― Эрет постоянно вьётся вокруг этой рыжеволосой девицы и…
― Вообще-то эта рыжеволосая девица ― его собственность. Он может делать с ней, что пожелает. Оставить в рабстве, взять в наложницы или отпустить… Таковы наши законы, Хедер. И не тебе с ними спорить, ― шатен безразлично пожал плечами и продолжил сверлить взглядом вышедшую из себя воительницу.
― А Забияка? Она разве что не подружка для той… раненой… да и ты каждый день навещаешь её в лазарете. К чему это, Иккинг?
― Ты что, ревнуешь? ― парень удивлённо уставился на брюнетку, явно не понимая причины её эмоциональности, ведь глупо полагать, что он, будущий вождь Олуха, викинг по крови, свяжет себя со вздорной девицей из берегового народа. Впрочем, сам шатен неоднократно замечал злобные взгляды, которые Хедер бросала на Астрид, на что вторая платила той же монетой. Молчаливое соперничество непонятно за что, появившееся между двумя воительницами, мог не заметить разве что слепой. Тогда-то Иккинг и понял, что пора развести девушек по разные стороны баррикад, пока он сам не оказался в центре битвы, а то и войны, видимых оснований для которой просто не было. Впрочем, сам покоритель драконов давно не пытался понять женщин и ход их мыслей ― бабы всегда найдут повод для ссоры там, где его не заметит мужчина.
― Я никогда не ревную, Хэддок. Просто сделай одолжение ― приведи в исполнение назначенный им приговор, ― бросив последнюю фразу, пропитанную злостью, Вереск развернулась и зашагала прочь, оставляя всадника Ночной Фурии наедине со своими мыслями.
˜”*°•. இ .•°*”˜
― И после этого ты решил остаться здесь? ― Мелисса убрала прядь рыжих волос за ухо и в упор посмотрела на брюнета, который сидел прямо напротив неё.
― Да, ― мужчина коротко пожал плечами и отвёл глаза в сторону.
― Не жалеешь?
― Иногда, ― к концу не очень приятного и к тому же изрядно затянувшегося разговора Эрет отвечал исключительно односложными фразами.
― Так почему не вернёшься домой? Тебя ведь никто не держит, ― девушка отвела взгляд в сторону, а в глазах засверкали огоньки непокорства, обиды и непонимания. Вольнолюбивую амазонку коробило от осознания того, что этот странный викинг таким неподобающим образом относится к свободе ― драгоценному дару в их мире.
― Слишком много вопросов, ― ответ прозвучал как-то слишком резко, о чём мужчина тут же пожалел. Гречанка лишь недовольно фыркнула и отвернулась от воина, показывая, что продолжать общаться больше не хочет.
Сам же Эрет неотрывно смотрел на девушку, стараясь запомнить каждую, даже мельчайшую, деталь её внешности, ведь завтра им придётся расстаться, раз и навсегда. Иккинг, спустя три недели поисков и раздумий, всё же решил отпустить амазонок на свободу, о чём предупредил и самого бывшего охотника. Впрочем, всадник Ночной Фурии не имел права заставлять его следовать своему решению и на это были вполне законные основания.
― Завтра ты отправишься домой, ― смысл произнесённой викингом фразы дошёл до разума обиженной амазонки не сразу.
― Это не смешно, ― девушка обиженно зыркнула на парня, который сейчас пытался манипулировать главными для неё ценностями ― домом и свободой.
― А я разве смеюсь? ― мужчина перевёл строгий взгляд на юную воительницу. ― Мне было велено передать тебе это.
Эллинка недоверчиво смотрела на викинга, который ещё несколько недель назад хотел отрубить ей голову, а сейчас вот так просто отпускает на драгоценную волю, по которой так истосковалась девичья душа.
― Чего уставилась? Спи давай. С первыми Жуткими Жутями вставать придётся, ― Эрет нетерпеливо махнул рукой на гречанку, которая продолжала смотреть на него строгим взглядом. Спустя мгновение девушка почувствовала, как в её душе заскреблось противное чувство, очень похожее на стыд, которое ужасно хотелось заглушить хоть чем-нибудь.
Не смотря на то, что законы амазонок были невероятно строги и контролировали все уровни их жизни, в том числе и эмоции, Мелисса была благодарна. Благодарна… мужчине. Однако говорить об этом вслух не имела права.
― Что за глупая баба? Велено спать ложиться, значит, ложись, ― брюнет щёлкнул пальцами перед лицом эллинки. ― Слышишь или нет?
Гречанка некоторое время молча смотрела на мужчину, который последние три недели посещал её. И если в первые дни их встречи больше походили на игры в остроумие, то затем, когда поток оскорблений и колкостей, наконец, иссяк, девушка смирилась с существованием викинга и даже стала проявлять к нему едва заметный интерес.
Амазонка, помолчав ещё пару мгновений, освободила руку из плена тёплой шкуры и потянулась к лицу воина, который сидел непозволительно близко. Эрет недоумённо уставился на рыжеволосую гречанку, но останавливать её не стремился, желая узнать, что же она будет делать дальше. Девичья ладонь замерла в воздухе, рядом с лицом брюнета. Несколько секунд воительница раздумывала о правильности своих действий, однако отбросив все сомнения в сторону, она аккуратно, будто бы боясь обжечься, коснулась тонкими пальцами смуглой кожи и тут же одёрнула руку. Горячая. Мужчина, внимательно следивший за действиями гречанки, изумлённо изогнул брови, но не проронил ни слова, боясь спугнуть девушку.
Всадница с интересом смотрела на брюнета, который сидел абсолютно неподвижно, и снова потянулась к его лицу, но на этот раз в её движениях была лёгкая уверенность. Амазонка провела пальцами по скуле парня, едва коснулась его носа, затем крошечного шрама, который остался от девичьих ногтей на другой щеке всадника. Непроизвольно юркие пальцы скользнули вниз, к подбородку, на котором красовался таинственный символ ― знак всех драконьих охотников, и в последнюю очередь девушка прикоснулась к губам мужчины. К её удивлению они оказались мягкими и тёплыми.
Мелисса, поразмыслив ещё мгновение, потянулась второй рукой к лицу воина. Покоившаяся до этого на её плечах шкура дикого зверя сползла вниз, оголяя девичьи плечи.
Сам же Эрет с большим трудом пересиливал желание прикоснуться к девушке, которая без стеснения изучала его. Парень прекрасно понимал, что это всего лишь интерес дикой девчонки, которая, возможно, никогда не чувствовала мужской ласки и которой не доводилось вообще находиться наедине с мужчинами и тем более общаться с ними.
― Дева, ― мягкий хриплый голос донёсся до слуха амазонки, которая тут же перевела удивлённый взгляд на викинга. ― Не слишком ли много ты себе позволяешь? Моё терпение не бесконечно. Не советую его испытывать… Тебе это может… не понравиться.
Рыжеволосая воительница с любопытством смотрела на воина, в глазах которого появился странный блеск. Мгновение поразмыслив, гречанка решила прервать мучительный для них обоих контакт. Девушка отвела взор в сторону и поспешила накинуть на оголённые плечи тёплую шкуру.
― Ложись спать, Мелисса, ― Эрет старался не смотреть на драконью всадницу. ― У тебя завтра тяжёлый день. Впрочем, как и у остальных. ― С лёгкостью поднявшись с жёсткой кровати, парень направился к выходу, оставляя амазонку наедине с самой собой.
==========================================================================================================================
1. *Договор ― помолвка.
2. *Хандсаль ― своего рода соглашение, которое заключалось между женихом и невестой путём пожатия рук при свидетелях. Таким образом закреплялась помолвка. Однако если помолвку можно было расторгнуть, то хандсаль был, так сказать, непреложным обетом, нарушать который строго запрещалось. Стоит отметить, что между помолвкой и хандсалем давался промежуток времени для того, чтобы молодожёны обдумали своё решение о свадьбе.
Комментарий к Глава 26. Как приручить амазонку? Часть первая. Доверие
Боги... эта глава писалась на парах, зачётах, экзаменах и научных конференциях... Поэтому почти не бетилась. Так что помогите, пожалуйста, с исправлением ошибок.
Вот вам продка, а я к экзаменам готовиться. Когда будет следующая глава — без понятия. Она целиком и полностью на моём соавторе :) Бейте его :)
Жду критики и советов)
========== Глава 27. Неожиданная находка ==========
POV Автор.
Ночь прошла на удивление быстро, и теперь на горизонте, у самой кромки океана, стали проглядываться первые лучи солнца, которое так нечасто посещало эти северные края. Редкие облака и некогда серая вода приобрели алый оттенок восхода. Жуткие Жути стремились забраться повыше, чтобы успеть насладиться тёплыми прикосновениями дневного светила. Единственное, что говорило о том, что утро ещё не окончательно вступило в свои права — бледный полумесяц, висевший в серо-голубом небе в окружении облаков и нескольких звёзд.
Олух излучал спокойствие, и лишь тихое драконье рычание, щебетание ранних птиц, да скандинавский говор только что заступивших в дозор караульных помогали понять, что на острове всё же кто-то обитает. Деревня Лохматых Хулиганов ещё спала крепким сном, и лишь редкие жители стремились покинуть свои дома, чтобы заняться привычными рабочими делами.
Вот и всадник Ночной Фурии, поднявшийся непривычно рано, даже вперёд вождя, шагал по вытоптанной дорожке, лениво перебирая ногами. Бессонная ночь, проведённая в обществе самого себя, давала о себе знать: драконий наездник совершенно ничего не видел вокруг. Казалось, напади сейчас берсерки, юноша этого и не заметил бы.
— Доброе утро, Иккинг! — смысл фразы, ставшей для него привычной за последние несколько лет, дошёл до шатена не сразу — викинг был глубоко погружён в свои мысли. Лишь отойдя от патрульного на несколько метров, парень повернул голову в его сторону и коротко кивнул, приветствуя таким образом воина.
