сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 112 страниц)
После приготовлений дева подошла к книжной полке, где лежали горы свитков и фолиантов. Выудив нужные, она быстро направилась к выходу. Возле входа в королевские покои стояли две воительницы, вооружённые копьями и щитами. Их караул должен был закончиться ещё пару часов назад, а потому Милоса не удивилась и даже почти не обозлилась, заметив, что обе стражницы откровенно клевали носом, крепко обняв древки копий. Отпустив их отдыхать, амазонка не спеша направилась к выходу по прохладным длинным коридорам. Погружённая в свои мысли, она не сразу услышала необычайно громкий бряцающий звук полудоспехов и оружия. В следующий момент Милоса ощутила сильный удар, от которого она едва устояла на ногах, однако многочисленные свитки, утянутые вощёными верёвочками, выпали из её рук и разлетелись на целую оргию.
— Какого… Эния? Тебя по сторонам учили смотреть? — дева с негодованием посмотрела на свою советницу, не сумевшую удержаться на ногах: амазонка сидела на холодном полу и теперь снизу вверх взирала на королеву виноватым взглядом.
— Прости, Милоса…
— Зачем носиться по дворцу, словно ты в лесу? — эллинка принялась собирать раскиданные по мрамору бумаги. — Ведь можно же передвигаться спокойным шагом, не боясь сломать кому-то кости.
— Вот провела бы ты восемнадцать лет в лесах и горах, я бы посмотрела на тебя, — Эния быстро встала, успев ухватить с пола пару небольших пергаментов, и в её глазах на мгновение блеснули злобные огоньки. — Ты стала агрессивной. Говорят, что такое случается от недостатка мужского внимания. Может, нам затребовать с соседних земель молодых рабов тебе для утех? — с этими словами амазонка грубо впихнула в руки Милосы старые свитки.
— Извини, — воительница, вдруг осознав свою грубость, виновато прикусила губу и принялась аккуратно складывать пергаменты. — Астрид в последнее время выводит меня из должного равновесия. — Наконец-таки справившись с небольшой ношей и уложив её на руках должным образом, эллинка медленным шагом направилась к выходу из дворца.
— И что она натворила в очередной раз? — Эния вытащила стрелу из поясного колчана и принялась с наигранным интересом рассматривать её, думая о том, куда можно было бы всадить это незамысловатое орудие.
— А то ты не знаешь, — Милоса потянула руку к древку и отняла снаряд у амазонки, а затем запихнула его обратно в колчан, выказывая столь резким действием своё неудовольствие от того, что советница удумала играться со стрелами в пределах дворца.
— Опять ты из-за этих Игр? — воительница осуждающе посмотрела на королеву и обречённо покачала головой. ― Перед сном выпей отвар из адониса. Говорят, успокаивает нервы. А я пока подыщу тебе крепкого мужчину, что смог бы навещать тебя в твоих покоях одинокими ночами, иначе ты всех здесь задушишь своей нервозностью, образовавшейся на почве женской неудовлетворённости.
— Эния, всё серьёзно. Я не хочу, чтобы она выходила на Арену.
— Почему? Она — борец по натуре. Пусть участвует наравне со взрослыми. Несмотря на юный возраст, у неё есть все шансы обойти старших воинов.
— Я думала, ты на моей стороне… — Милоса вдруг остановилась и смерила взглядом свою советницу.
— Ну уж нет, моя королева, — Эния подняла правую руку, тем самым заставляя амазонку замолчать. — Даже не думай. Я в это ввязываться не собираюсь.
— Но…
— Нет! Через три дня я со спокойной душой приду на Арену, сяду рядом с тобой и буду наблюдать за тем, как наша принцесса выигрывает Драконьи Игры.
— С чего ты взяла, что она вообще их выиграет? В них будут участвовать воины, побывавшие не в одной битве.
— А с того, что ты сама так думаешь.
— Что? Я? — от сказанного Милоса разжала хватку, и пергаменты с бумажным хрустом снова полетели на пол.
— Поднимай сама, — Эния тяжело вздохнула и скрестила руки на груди. — Что за неаккуратное обращение с древними документами? Если бы это видела Амарис, примите боги её душу, она бы тебе голову открутила голыми руками.
— На вопрос ответь, — Милоса смерила взглядом разболтавшуюся лучницу и принялась собирать разбросанные по полу свитки.
— Ты же не хочешь, чтобы Астрид участвовала в соревнованиях, — амазонка скептически поджала губы. — Значит, что? Правильно. Ты уверена в том, что она их выиграет, и попросит сама знаешь что.
Амазонка, быстро осознав смысл сказанных речей, зло взглянула на свою боевую подругу — признавать, что она права, ей ужасно не хотелось. Однако слова Энии были хорошо пропитаны истиной, опровергать которую не имело никакого смысла. Милоса быстро собрала пергаменты и снова зашагала вперёд по коридору.
— Тебе легко рассуждать, Эния. Астерия даже не заявляла себя на Игры.
— По одной простой причине — я не строю вокруг неё стену из сплошных запретов. Какой смысл ей протесты устраивать? — королева, услышав непотребные речи, резко повернула голову в сторону амазонки и вдруг остановилась. Эния последовала её примеру.
— Ты считаешь, что я и шагу ей не даю ступить?
— Именно так, Милоса, — лучница скрестила руки на груди. — Ты нарушила, как минимум, три Непреложных Завета, — с этими словами амазонка принялась загибать пальцы: — начала обучать Астрид не в пять, а в шесть лет, не позволила самостоятельно принять решение относительно выбора службы и в Драконьих Играх не разрешаешь участвовать. Тебе не кажется, что это слишком?
— Астрид — моя дочь.
— Да, но ты не имеешь права переступать через законы, оставленные древними амазонками, — они соблюдались веками! — на последних словах Эния сорвалась на крик, чего обычно не делала в разговорах с королевой.
— Я уже приняла решение — Астрид не выйдет на Арену, — окинув Энию выразительным взглядом, амазонка направилась к выходу из дворца. — И это не обуждается.
— Милоса! — дозорная сорвалась с места и в несколько шагов нагнала северянку, — прошу, не делай глупостей. Ты же прекрасно знаешь, что твоя дочь такой же упёртый баран, как и ты. То, что ты делаешь, плохо кончится. — Воительница коснулась плеча Милосы, заставляя её остановиться. — Я не понимаю, почему ты запрещаешь ей вступать в основной отряд, мы давно не ведём войны, а боевая подготовка никогда не будет лишней.
— Вот и я ей говорю: мы давно не воюем. Так почему бы не выбрать занятие понужнее? — дева пожала плечами и с искренним недоумением посмотрела на советницу. — Она замечательная всадница и прекрасно понимает драконов. Будет обучать других этому искусству.
— А она хочет всю жизнь провести на Арене, обучая новобранцев?
— Ей придётся захотеть, — Милоса скинула с плеча руку Энии. — Больше не хочу говорить об этом. Нужно заканчивать подготовку к Празднику Артемиды. Идём. ― Эллинка скорым шагом преодолела небольшое расстояние, отделявшее её от выхода на улицу, и вскоре шагнула под лучи палящего солнца, стоявшего уже высоко в безоблачном небе.
Амазонка окинула беглым взглядом как никогда оживлённую дворцовую площадь — эллинки, облачённые не в военную одежду, сновали туда-сюда по дворцовой площади, стремясь как можно скорее сделать порученные им дела и приступить к следующим.
Наравне с остальным амазонками работали Мелисса и Астерия, а также их драконы: Оракул держал широкое белое полотно, которое его всадница старательно затолкала ему в пасть, а Ужасное Чудовище, бывшее хранителем южанки, по каждому щелчку юной наездницы поджигало небольшие фонари, которые следовало бы потом развесить по коридорам дворца. Завидев Милосу и Энию, девочки бросили свою работу и направились в их сторону.
— Ваше величество, — Астерия, вышла вперёд и коротко кивнула в знак приветствия. — Хотелось бы знать, где драные Церберы носят Астрид. — Южанка по привычке своей с дерзостью глядела на королеву и стала ожидать от неё ответа. — Мы с Мелиссой уже битый час корячимся, будто рабы, на площади, а она так и не появилась. Нечестно. Боги видят эту несправедливость.
Милоса удивлённо изогнула бровь и с недоумением оглядела черноволосую амазонку, однако, что произвело на неё большее впечатление — наглость южанки или отсутствие Астрид ― она так и не поняла. Северянка перевела вопросительный взгляд на Мелиссу, которая, в свою очередь, лишь пожала плечами.
— На меня не смотри, мама. Я её с утра не видела, — рыжая амазонка скрестила руки на груди и отвела взор в сторону: ей самой не нравилось, что её сестра успела сбежать до начала работ.
— Она скоро вернётся, — Милоса бросила обречённый взгляд в небо, а после резко повернулась на пятках и направилась в сторону храма Артемиды, белоснежная крыша которого казалась особенно яркой в свете стоящего в зените солнца.
***
Тем временем на другом конце Темискиры. Ледяная пещера
Темискира, несмотря на северность своего расположения, была архипелагом довольно тёплым, а в летнее время необычайно жарким, именно поэтому эллинки в знойные месяцы стремились выбрать для себя службу в более прохладных районах Нового Света. Те же, кому повезло меньше или кто просто не желал покидать родных пределов, проводили особенно жаркие часы в тени пышных садов или каменной прохладе домов и библиотек. И лишь редкие всадницы — по большей части просто желавшие побыть в одиночестве — решались тратить время для долгого перелёта на другой конец архипелага, в ледяные пещеры, коими была усеяна северо-западная часть Темискиры.
— Ну что, где хочешь прилечь на этот раз? — Астрид, закутанная в тёплую мантию, повернула голову на Сицилию, внимательно следившую за хозяйкой. Та, в свою очередь, заслышав вопрос наездницы, уверенно прошла вперёд и остановилась у какого-то ледяного валуна. Развалившись возле глыбы, она взглянула на всадницу и подняла крыло, приглашая устроиться рядом с ней.
Выдавив из себя подобие улыбки, эллинка лениво подошла к рептилии, сняла с себя тёплую дорогую мантию и без жалости кинула её на промёрзшую землю. Усевшись на леопардовый мех, девочка облокотилась о бок драконихи, тут же накрывшей хозяйку огромным тёплым крылом.
Стоит отметить, Астрид никогда не любила холод, однако часто сбегала на другой конец архипелага, в Обитель Афродиты: небольшую пещерку, сплошь укрытую ярким голубым льдом. Это место юная воительница считала своим и всей душой верила, что мало кто из амазонок знает об этой природной достопримечательности. Пещера располагалась на западе Темискиры — самом заброшенном, по местным меркам, пределе греческих земель.
Слухи про эти земли ходили всякие: от просто мистических, вроде легенд о гуляющих неупокоенных душах, то и дело пугающих местных стражниц, до кровавых. Последнее, что слышала Астрид от старших воительниц, что в этих местах свершались кровавые расправы над неверными. И якобы именно поэтому здесь не уживаются ни звери, ни урожаи, ни люди. Вот и стоят эти старые земли, принадлежавшие когда-то южным амазонкам, уже много лет пустыми и неухоженными.
Впрочем, сама Астрид относилась к этому со скептицизмом, а потому не боялась еженедельно совать сюда свой нос, сбегая от матери и её нравоучительных разговоров. Что она и сделала в очередной раз.
[Flashback]
Днём ранее.
На Темискире вот уже третий день кряду царила пасмурная погода. Однако, несмотря на то, что солнце не выглядывало из-за грозовых облаков столь долгое время, на архипелаге было довольно тепло. И даже прошедший день назад дождь едва ли мог усмирить разбушевавшийся зной.
Астрид, никогда не любившая холод в любом его проявлении, несказанно обрадовалась, когда, проснувшись, увидела затянутый плотными облаками небосклон: такая погода была идеальной для тренировок на Арене. А потому, не теряя ни минуты драгоценного времени, юная воительница быстро собралась и направилась в сторону храма, в который по привычке заходила перед началом боевых занятий. Последние она не пропускала даже будучи не совсем здоровой: скоро должно было состояться главное для Темискиры событие — открытие Драконьих Игр, ежегодно проходящих в честь Праздника Артемиды, участвовать в которых позволялось с пятнадцатилетнего возраста и только раз в пять лет. Главным призом Игр был золотой лавровый венок, дававший победителю право исполнения любой его воли. Для одних эти соревнования — возможность поправить своё материальное положение, для других — получить должность при дворе и быть ближе к королеве, для третьих — восстановить своё доброе имя. Астрид же видела в этих Играх возможность получить почётное место в Военном отряде, куда не могла попасть из-за категоричной позиции матери в этом вопросе.
За своими мыслями эллинка не заметила, как оказалась внутри огромного храма. В центре помещения располагался украшенный резьбой алтарь со стоящим подле него каменным постаментом, на котором лежала массивная, обшитая мехом и украшенная камнями книга. Книга амазонок. Взяв в руки тяжёлый том, Астрид уселась на ступень постамента и тут же принялась искать нужную главу, которую в последнее время перечитывала с завидной частотой.
— Не то… не то… опять не то… — девочка быстро листала древний фолиант, выискивая интересующую её информацию. — Ага. Вот оно. — Вскоре страницы были раскрыты на разделе «Культура и обычаи». — «Драконьи игры. История возникновения и правила». — Аккуратно проведя пальцем по золочёным буквам, амазонка принялась читать знакомый с детства текст, написанный довольно высокопарным для того времени языком.
«Игры Драконов или Драконьи Игры возникли во времена правления Климены (подробнее см. раздел “Королевы Темискиры”, глава пятнадцатая)».
Дочитав это предложение, Астрид подняла голову и принялась рассматривать внутреннее убранство храма, стараясь при этом вспомнить, чем была так знаменита эта амазонка.
В историю эллинского народа она вошла как самая жестокая и беспринципная правительница, не знавшая сочувствия ни к сёстрам, ни к врагам. В книге было написано, что именно благодаря её железному характеру, жажде крови, умению и желанию вести войны Темискира прославилась на весь мир и амазонок стали опасаться, а после — считаться с ними. Легенды, с которыми была знакома Астрид, повествуют о её особенной ненависти ко всему мужскому роду: говорят, она с трудом переносила присутствие мужчин на архипелаге даже в качестве бесплатной рабочей силы. Однако с последним обстоятельством приходилось мириться, ведь отстраивать город женскими, пусть и сильными, руками было крайне тяжело. И именно с именем Климены связывают возникновение полюбившейся всем воительницам забавы. В Книге амазонок написана история, которая повествует о том, как появились Игры.
Всадница снова опустила глаза к ветхим страницам и принялась читать древнегреческие символы:
«… Благодаря сохранившимся письменам можно с утверждать, что именно с её именем связано зарождение Игр. Древние свитки, дошедшие до наших дней в ветхости, лишь поверхностно рассказывают о том, как возникло это развлечение».
Воительница на мгновение оторвала взгляд от книги, так как её внимание привлёк какой-то шорох, эхом пробежавший по храмовому помещению. Амазонка повернула голову к источнику звука и увидела нарушителя спокойствия — жёлтую Жуткую Жуть, воровато оглядывающуюся по сторонам. Храм Артемиды — излюбленное место маленьких драконов — здесь всегда оставляют что-то вкусное для этих непосед. Улыбнувшись и облегчённо выдохнув, Астрид снова взялась за чтение.
«Произошло это за несколько месяцев до окончания строительства храма в честь Верховной Богини. Точная причина, сподвигнувшая Климену учредить Игры, неизвестна. Однако древние свитки сохранили одну из версий, которая проливает свет на их создание.
Легенда гласит, что Климена в качестве развлечения и из желания избавиться от уже ненужных рабов отправляла их на нововозведённую Арену, где пленные безоружные мужи обязались биться с дикими драконами. Каждого варвара, переступившего порог Стадиона, ждала верная гибель. Древние свитки рассказывают, что среди приближённых королевы появилась предательница, связавшая себя с одним из пленных мужчин, и “в припадке, не иначе как великой одержимости, сболтала пленному черноглазому мужу великую тайну племени темискирского — тайну приручения хранителей наших, ниспосланных нам богами нашими”.
Не загасло и одной луны, как весть о непристойной связи гречанки с варваром стала известна всем, от мала до велика, в племени: “Клиимена, разгневанная и оскорблённая проступком сестры некровной, отдала юную деву на казнь, а воина молодого бросила на растерзание дракону, коего пленный муж взмахом руки своей уложил на голодное брюхо”.
