сообщить о нарушении
Текущая страница: 89 (всего у книги 112 страниц)
― И ты так спокойно об этом говоришь? ― Астрид, казалось, готова была взорваться от негодования, охватившего её. ― Астерия!
― А что? Угомонись уже, ― черноволосая всадница посмотрела в сторону входной двери и нахмурилась. ― В конце концов, пятнадцать лет ей давно исполнилось. Имеет право на развлечения подобного рода. И вообще замолчи и прислушайся. Слышишь?
Блондинка, которая уже хотела высказать сестре всё, что у неё накопилось на душе, замолчала и напряглась, желая уловить посторонние шумы, однако чуткого амазонского слуха не коснулось ни единого лишнего звука, кроме едва уловимого потрескивания свечного фитилька, да шелеста иссохшихся трав, тревожимых лёгким сквозняком. Астрид с недовольством посмотрела на южанку, которая в последнее время вела себя как-то странно. Даже для себя.
― Ничего я не слышу! И не уходи от разговора!
― Вот именно, ― девушка спокойно встала с лавки, держа при этом руки на груди, как раз на том месте, где, предположительно, были заложены клинки, и направилась к выходу. ― Дождь-то кончился. Идём. Я есть хочу. ― Амазонка толкнула массивную дверь и поспешила покинуть помещение, не желая более выслушивать протесты сестры.
Когда эллинка оказалась за пределами душного и насквозь пропахшего травами помещения, в её лицо ударил прохладный ветер, пропитанный запахом дождя. Глубоко вдохнув свежий северный воздух, Астерия повернулась назад, чтобы удостовериться, что Астрид тоже покинула лазарет.
― Если бы ты знала, как ты мне надоела, ― блондинка ударила южанку по плечу и посмотрела в небо: купол всё ещё закрывали тяжёлые тучи, которые по-прежнему изливались мелкими дождевыми капельками. Зажмурившись, воительница перевела взор на горизонт.
― Идём, пока ливень опять не начался, ― не произнося более ни слова, южанка быстрым шагом направилась к древней деревянной лестнице.
˜”*°•. இ .•°*”˜
Дом вождя. То же время.
Иккинг уже добрый час лежал на массивной кровати и вслушивался в звуки постепенно утихающего дождя. Нельзя сказать, что викинг не любил подобные капризы природы, напротив, шатен, порой, специально выходил на сокрытое навесом крыльцо отчего дома и, дрожа от холода, наблюдал за разбирающимися оземь огромными хрустальными каплями.
Однако сегодня находиться дома даже лишнюю минуту было непозволительной роскошью для своего настроения. А виной всему ― очередная ссора с отцом, разгоревшаяся буквально час назад.
[Flashback]
― Иккинг! Ради всех асов, объясни, что ты устроил вчера на празднике? ― вождь с силой ударил кулаком по столу, отчего стоящая на нём одинокая деревянная кружка подскочила и с грохотом приземлилась обратно. Находящаяся рядом с Беззубиком Валка вздрогнула от неожиданности и с укором посмотрела на мужа, который в последнее время вёл себя непозволительно строго со своим сыном.
Однако молодой всадник, сидевший на лавке и молча жевавший свежий хлеб, не проронил ни слова. Что и говорить, он даже глаз в сторону отца не поднял. Казалось, шатен был погружён в свои тяжёлые мысли, выходить из которых он пока не планировал.
― Иккинг! Я с тобой разговариваю! ― вождь поднялся и подошёл к своему сыну, который продолжал смотреть в одну точку. ― Ты хоть понимаешь, что они наши враги? ― Стоик взмахнул руками, едва не зацепив Иккинга своей огромной ладонью, и повернулся к нему спиной. ― Я проявил невиданную милость и сохранил им жизни, позволил жить на своём острове и есть наш хлеб, которого и так не хватает на всех! ― Обширный снова повернулся к сыну и посмотрел на него со всей строгостью. ― Эти бестии принесут войну! Вот чем они нам отплатят!
Рыжебородый викинг принялся мерить просторную комнату широкими шагами, изредка кидая на безмолвного сына суровые взгляды.
― Алфхилд с утра ко мне заходил, ― после непродолжительного молчания Стоик продолжил свою тираду: ― Его дочь места себе не находит! Иккинг, Хедер ― твоя невеста. Когда встанет лёд, мы сыграем вашу свадьбу, а ты… ― конунг снова уселся за массивный стол и в упор посмотрел на юношу. ― А ты позволяешь себе развлекаться с этой продажной девицей на глазах у всего селения! Ты же викинг! Будущий вождь!
Иккинг, который до этого момента сидел совершенно спокойно и никоим образом не выражал своего удовольствия или неудовольствия от разговора с родителем, перестал жевать успевшую остыть булку и с непониманием уставился на отца. В душе шатена начала закипать огненная буря, которая грозила вырваться на волю и сжечь дотла всё в округе.
Всадник, дабы не выпустить наружу разъярённого зверя, медленно поднялся со скамьи, подошёл к столу и положил на него корку хлеба, а после, не проронив ни слова, быстрым шагом направился к лестнице, ведущей на второй этаж родительского дома.
― Ты куда пошёл? ― Стоик ударил по столу, желая привлечь внимание неугомонного сына. ― Иккинг! А ну стой! ― однако шатен, не желая более «общаться» со своим отцом, лишь ускорил шаг ― от его воплей порядком начала болеть голова.
Лишь когда юноша оказался в своей комнате, огненный зверь, сидевший внутри него, успокоился и поспешил забиться в самый дальний тёмный угол мужской души и там дожидаться следующего зова своего хозяина.
˜”*°•. இ .•°*”˜
Всадник, который на протяжении последнего часа прокручивал в голове неприятный разговор с отцом, с безучастным выражением лица смотрел на деревянный потолок, надеясь найти на старых досках что-то новое и интересное.
«Продажная девица!» ― именно эта фраза задела Иккинга за живое. Почему? Он и сам не знал, ведь, по сути, амазонка для него никто: всего лишь чужеземка, всего лишь дикарка, всего лишь язычница, которую стоило убить ещё месяц назад. Однако викингу сейчас не хватает смелости даже наказать её за дерзкие слова, которые она бросает в адрес его невесты. Стоит ли говорить о том, что всаднику не хватит духа занести меч над головой дерзкой северянки?
― Продажная… не продажней Хедер, ― Хэддок поднялся на постели и бросил взгляд на прикроватный стол, на котором лежало огромное количество всякого хлама, вроде угольковых карандашей, старых пергаментов и мелких деталей искусственного элерона Беззубика.
Усталый взор зацепился за небольшой кусок заморской бумаги, привезённой Йоханом из невиданных краёв. Иккинг, немного помедлив, ухватил пожелтевшие края пергамента и развернул его, желая ещё раз посмотреть на рисунок, который он намалевал с неделю назад, когда амазонки покинули пределы Предполярных Земель.
На небольшом листке был изображён портрет необычайно красивой девушки: округлое лицо, обрамлённое пышными волосами, слегка вздёрнутый смешной носик, приоткрытые пухлые губы и большие глаза, в которых читаются вызов и злость. Безусловно, эта дева даже в гневе была прекрасна. Особенно прекрасна!
Иккинг ещё раз скользнул взглядом по рисунку и перевёл взор в угол листа, где был начеркан крошечный набросок облачённой в заморскую одежду фигурки всё той же своенравной воительницы.
― Ты придурок, Хэддок, ― всадник аккуратно сложил пергамент в несколько раз и положил его обратно на стол. ― Просто идиот.
Викинг и дальше продолжил бы поносить себя последними словами, однако тихое урчание, раздавшееся со стороны входа, заставило всадника отвлечься от своих гневных мыслей. Из-за массивной двери выглядывала сплюснутая морда Ночной Фурии, которая с долей драконьего непонимания смотрела на своего двуногого брата, сидевшего на постели и что-то бормотавшего на своём человеческом языке.
― Иди ко мне, братец, ― шатен, улыбнувшись, поманил дракона. ― Думаю, нам лучше пойти в Большой Зал. Что скажешь? ― Фурия, просеменив к своему хозяину, ласково потёрлась о его колени, давая своё согласие.
Викинг, поднявшись с кровати, бегло осмотрел снаряжение рептилии и запрыгнул в седло.
― Улетать будем через окно, братец. Не стоит нам сталкиваться с вождём ещё раз, ― всадник погладил ящера по морде и бросил взгляд на дверной проём. ― Ладно, вперёд.
Фурия, ловко развернувшись, в один прыжок достигла огромного окна и выпрыгнула из него, унося на спине нерадивого всадника.
˜”*°•. இ .•°*”˜
― Так. Вот тебе твои клинки, ― Астерия, нисколько не стесняясь стоящих рядом со входом в Большой Зал викингов, оттянула ворот платья и выудила оттуда свёрток, который всё это время придерживала рукой. ― Даже не думай возвращать их этому красавцу.
― Астери… ― блондинка устало закатила глаза и выхватила из рук амазонки новенькие трезубцы.
― Без разговоров, ― в голосе брюнетки появились командные нотки. ― Иначе я вызову тебя на бой, побью и заберу себе оба трофея: и викинга, и оружие.
― Ч-что? ― белокурая дева тут же повернула голову к сестре. ― У тебя уже есть один скандинав. Зачем тебе второй?
― Ага! ― брюнетка хлопнула в ладоши. ― За викинга волноваться начала, а не за оружие. Значит, положила-таки глаз на него, да? ― всадница ехидно улыбнулась и осмотрела с ног до головы покрасневшую то ли от смущения, то ли от бешенства сестру.
― Ты меня достала! Иди сюда! ― Астрид попыталась схватить южанку за руку, однако та ловко извернулась и поспешила скрыться за дверьми Медового Холла.
Черноволосая амазонка буквально вломилась в забитое битком помещение, где резко пахло потом, металлом и варёным мясом. Астерия, будучи девушкой проворной и наглой, с лёгкостью обегала неповоротливые туши викингов и под недоумённые мужские взгляды стремглав мчалась в сторону стола, за которым сидели драконьи всадники и непонятно как здесь оказавшаяся Мелисса.
Ловко избежав столкновения с одним из воинов, южанка с размаху плюхнулась на лавку, сильно ударив младшую сестру. На девушку тут же обратили внимания все наездники, сидевшие за обеденным столом.
― Астерия! ― Мелисса грубо толкнула черноволосую воительницу. ― Осторожней! Хуже Громмеля.
― Прости, малышка, ― брюнетка дёрнула рыжеволосую эллинку за косу и окинула взглядом всадников, которые удивлённо пялились на неё. ― Эм… привет.
Буквально через мгновение рядом с гречанкой оказалась Астрид, которая поспешила отвесить подзатыльник своей сестре. Белокурая северянка с недовольством зыркнула на черноволосую девушку и уселась на лавку рядом с ней.
― Совсем одурела? ― амазонка с грохотом бросила на стол завёрнутые в тряпицу трезубцы, чем привлекла внимание сидящего напротив неё Иккинга, который с подозрением посмотрел сначала на знакомый свёрток, а затем и на саму всадницу. Викинг уже хотел озвучить один из вопросов, появившихся в его голове, однако его перебил знакомый женский голос.
― А вот и скандинавские шлюшки явились, ― Хедер, медленно обойдя массивный стол, уселась рядом с Иккингом и приобняла его, чего не делала на людях весь последний месяц.
Все шумные разговоры тут же прекратились, а несколько пар удивлённых глаз уставились на невинно улыбающуюся Вереск. Девушка с долей триумфа смотрела на трёх сбитых с толку гречанок, которые уже давно не слышали в свой адрес колкостей от зазнобы будущего вождя. Повисшая тишина была настолько вязкой и липкой, что быстро затянула в себя всех сидящих за столом воинов. Первой нарушить молчание решила Астерия.
― Ну… в отличие от тебя мы хотя бы не скрываем этого, ― южанка облокотилась на свою младшую сестру, которая явно была недовольна таким раскладом. ― К тому же, традиции моего народа не запрещают мне заниматься подобными вещами, чего не скажешь о тебе. ― Амазонка взяла корку хлеба, лежавшую в тарелке Мелиссы, и отгрызла от неё небольшой кусок, а после выразительно посмотрела на шатена, который шестым чувством начал понимать, что назревает очередная ссора.
Вереск, поначалу опешив от такой наглости, поспешила взять себя в руки и старалась не поддаваться на провокации со стороны излишне наглой амазонки. Астрид же и Мелисса, поняв, что их сводная сестра просто решила в очередной раз поиздеваться над горделивой невестой сына вождя, молча переглянулись и принялись с наигранным интересом рассматривать посторонние предметы: Астрид ― чернёный свёрток, Мелисса ― тарелку со скромным обедом.
― Не скрываете? И в скольких постелях ты побывала? ― девушка подалась вперёд и с вызовом посмотрела на амазонку, которую всей душой хотела унизить.
― А что, совета у опытной гетеры хочешь попросить? ― Астерия самодовольно улыбнулась: казалось, подобные беседы её нисколько не смущали, а даже наоборот ― забавляли. Воительница с насмешкой посмотрела на Вереск, а после на покрасневшего от стыда Иккинга, который всеми силами пытался угомонить разошедшуюся девушку. Усмехнувшись, южанка снова перевела взор на Хедер и оценивающе оглядела её. ― Ты всё равно безнадёжна. ― Амазонка пожала плечами и снова откусила кусок от холодной корки.
― Астерия, ― голос подал Хэддок, которого вся эта ситуация начала выводить из себя. ― Не забывайся.
― Я? ― девушка с недоумением посмотрела на викинга. ― Твоя под… подруга первая начала грубить нам. ― Воительница взглянула на всадника Ночной Фурии. ― У нас же перемирие, верно? Так поучи манерам свою невесту.
― Ребят, может, прекратим ссориться? ― голос подал Рыбьеног, который меньше всего хотел оказаться в эпицентре назревающего конфликта.
― Так мы ещё не начинали, ― Астерия отгрызла ещё кусок от злосчастной хлебной корки. ― К слову сказать, малышка, ― брюнетка обратилась к Вереск, ― я могу дать тебе пару дельных советов. ― Воительница отправила в рот остатки булки и начала собираться с мыслями, при этом боковым зрением следя за остальными викингами, которые ждали, чем же закончится конфликт. ― Во-первых, стервой надо быть, находясь наедине с мужчиной, но не в обществе его друзей.
После этих слов на Астерию были устремлены взгляды всех сидящих за столом викингов. Воины смотрели на эллинку с удивлением, ведь даже они, близкие друзья Иккинга и Хедер, не решались произносить вслух такие речи!
― Во-вторых, перестань быть мужиком! ― северянка развела руки в стороны и с укором уставилась на брюнетку. ― Если бы твой воинственный муж хотел бы развлечений такого рода, он бы нашёл себе подходящего викинга.
На этот раз пришла очередь удивляться Астрид и Мелиссе: обе девушки повернули головы в сторону своей сестры и с недоумением уставились на неё. Белокурая амазонка поспешила ударить южанку по ноге, чтобы та не наговорила лишнего ― в конце концов, казнить их могут прямо здесь и прямо сейчас.
Однако Астерия не обратила внимания на двух принцесс, что молча пытались её заткнуть, девушка лишь потянулась к лежащей на столе чистой ложке и окунула её в кружку с каким-то поилом, которое минутой ранее попивала Мелисса, и стала нарочито медленно размешивать приятно пахнущую жидкость.
― А! Хочу подсказать тебе хороший способ, с помощью которого можно ублажить мужчину, ― всадница посмотрела на красного от злости и стыда Иккинга, а после перевела глаза на разгневанную Вереск. Невинно улыбнувшись, амазонка достала ложку из деревянного сосуда и медленно отправила её в рот, не забыв вытянуть губы «трубочкой», а затем так же медленно, растягивая буквально каждое своё движение, принялась доставать её обратно.
Астрид, которая всё это время сидела с непроницаемым выражением лица, не выдержала такой издёвки над зазнобой сынка вождя, в голос рассмеялась и, схватив тканевый свёрток со стола, поспешила встать со скамьи.
― П-простите, ― воительнице было тяжело говорить, пытаясь при этом заглушить приступ смеха. ― Мне срочно надо выйти. ― С этими словами амазонка быстрым шагом направилась к выходу, ибо сдерживать свои эмоции она больше не могла.
― Мне тоже, ― Мелисса, которая ещё хоть как-то могла сохранить серьёзное выражение лица, отправилась вслед за сестрой, успевшей скрыться за массивными дверьми Медового Холла.
А вот за столом воцарилось поистине гробовое молчание. Викинги переводили недоумённо-испуганные взгляды с южанки на Хедер, а с неё ― на Иккинга, который готов был взорваться от негодования. Все ждали того, что будет дальше.
Первой, у кого сдали нервы, оказалась Вереск: девушка с силой ударила ладонями по столу, бросила гневный взгляд сначала на шатена, затем ― на южанку, а после поспешила удалиться из зала: воительницу буквально втоптали в грязь, а её будущий муж даже не удосужился закрыть рот чужеземной простушке, которой в пору полы вымывать в доме какого-нибудь зажиточного викинга.
― Эй! Ты куда пошла? ― Астерия с недоумением посмотрела вслед поспешившей удалиться брюнетке. ― Я же ещё не всё рассказала. ― Воительница, махнув рукой на Хедер, бросила ложку на стол и перевела взор на Иккинга, который сверлил амазонку недобрым взглядом. ― Можешь отрубить мне голову, но невеста у тебя ни к языческому чёрту.
