Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 74 (всего у книги 79 страниц)

Чёрная тьма без единого проблеска, отсутствие любых звуков. Только стальные лапы душащей паники и проникающего холода. Границы разума и безумия.

«Он напуган», – сообщил Арджит’. Только сейчас Итачи понял, что так и не разжал пальцев.

– Поддержи его, – помимо воли попросил он.

И Арджит’ прикоснулся к ускользающему сознанию юноши, который хотел убить его дорогого Т’чи.

Саске ухватился за кусочек чужого присутствия. Возможно, только это не дало ему потеряться в безбрежном океане безмолвного ужаса. Он пытался кричать, но не слышал собственного голоса. Он висел в пустоте, пытался нащупать опору под собой, но не находил её. И не чувствовал собственных рук.

А потом снова над головой распахнулось хмурое небо. Из туч сорвались первые тяжёлые капли предстоящей грозы. Проклятая печать уже не властвовала над телом Саске. Зато прямо над собой он узрел предателя. Не шевельнулся и тогда, когда последний произнёс фразу, лишённую смысла. Саске силился понять её, но не получалось. Дрожь во всём теле. Дзюцу Итачи способно повергнуть любого противника. Но почему же он не воспользовался моментом и не прикончил?

Наконец Саске очнулся, без особого труда оттолкнул Итачи и выхватил из-за спины клинок Кусанаги, больше не рассчитывая ни на одно дзюцу. Каждое из них находило противодействие. А у Итачи оружия не было. Только нож.

Под ногами ходуном ходила земля. Бросив на неё взгляд, Саске опять едва не утратил контроля над собой. Они стояли на спине твари. Ничего, сначала разделается с братом, а потом посмотрит, прочна ли шкура у дракона. Атака.

Итачи осознал собственную оплошность, ибо против меча мог выставить только нож. Первая его ошибка в тактике данного боя. Первый удар он отразил. Второй вынудил отступать. А выпады Саске становились решительнее, как только он нащупал слабое место брата. Опять придётся использовать шаринган. Но без печатей не получится ни одного стоящего дзюцу, способного противостоять Учихе.

Тревожно затрубил Арджит’, плавно спускаясь к вершинам скал, готовил путь отступления для всадника. Там, внизу, пользуясь прикрытиями и выигранными секундами, он снова мог уравнять шансы, хоть дракону и сложно действовать на поверхности. Терялась добрая часть манёвренности.

Один из завершающих ударов клинка Кусанаги полоснул по толстой коже куртки, царапнул твёрдый предмет, отчего Итачи переменился в лице. Резко перешёл в наступление, поднырнул под руку и отпихнул Саске назад. Младший выявил ещё одно слабое место врага. Напал снова. Прикрываясь клинком, второй рукой нацелил кунай на нужную точку. Едва слышный жалобный треск, предшествующий падению утратившего бдительность Итачи вниз. Дракон, не заботясь о благополучии оставшегося наездника, рванул вниз, на лету переворачиваясь. Выставил вперёд лапы в намерении подхватить всадника.

Он не услышал голоса, ибо ветер относил его в сторону, но понял ментально.

– Сбрось Саске, – шевельнулись губы Итачи. И соответствующий взгляд. Он умолял дракона избавиться от пассажира, потому что имел все опасения ждать удара в бронзовую спину. Покушение на святое. Потерять дракона – всё равно, что потерять собственную жизнь. Стоило вспомнить недвижимо лежащую Брекку или сошедшую с ума Килару, мрачного несчастного Лайтола и всех тех, кто не смог выдержать порванной связи. Все они имели право уйти вслед за драконом. Только самые сильные оставались. Но никогда уже не становились прежними. Тени. Подобия людей.

А Саске он уже потерял…

Влага растекалась под курткой. Снова Итачи падал в самый низ, чувствовал себя растоптанным, побеждённым, несчастным. Жгло в груди, эмоции не находили выхода, застывали мёртвыми могильными камнями. Конец надеждам…

«Это не так, Т’чи!» – кричал Арджит’.

Он падал вслед за всадником, одним махом сбросил Саске со спины, не заботясь посмотреть, благополучно ли он долетит до земли. Вымотанный, переживший потрясение, растерянный и всё ещё злобно настроенный, он волновал бронзового гораздо меньше, чем воздух, от которого он отталкивался крыльями. И всё же запоздал. Итачи ухитрился опуститься на ноги, хотя от такого удара почти упал. Ноги подкосились, колени ударились о жёсткий монолит с шершавыми выступами, но Итачи не заметил боли. Ладони упёрлись в камень. В такой позе он и застыл, всё ещё не веря в случившееся. Широко распахнутые глаза и мысленно повторяющийся раз за разом крик: «Нет! Нет! Нет…»

Не может этого быть!

«Т’чи, пожалуйста, – Арджит’ ткнулся в него горячим носом, – приди в себя, Т’чи. Ты нужен мне.»

– Я с тобой, – шепнул Итачи, медленно выпрямляясь.

Хоть Саске и не победил, Итачи знал, что проиграл значительнейшее сражение. Не поединок, а гораздо больше. Протянул дрогнувшую руку к куртке, расстегнул ремни и сунул ладонь во внутренний карман. Мокро. Острые осколки впились в кожу. Итачи не замечал нанесённых ран. Вместо внешнего проявления чувств вытащил заветную коробочку, на которую возлагал слишком много надежд. Не подумал, хотя мог обезопасить её, надёжно пристегнув к упряжи Арджит’а. А вместо этого полез в драку с сокровищем, которое медленно капало вниз прозрачной жидкостью, перемешанной с розовым оттенком из-за раны от осколка шприца, подаренного Китти Пинг. Спасение для детей, преграда от мангеке шарингана. Может, ещё не всё потеряно? Судьба не может поступить так жестоко. Спасти бы от риска хоть одного из них…

Непослушными пальцами, затаив дыхание, Итачи приоткрыл разваливающуюся коробочку. Фиаско. Обрушившийся водопад ледяной воды, щупальца Промежутка, тянущие на дно вечности…

Крепко-крепко зажмурить веки. Он опустил руки, позволяя теперь абсолютно бесполезному предмету достигнуть скал под ногами, отскочить и упасть вниз, где он затерялся среди теней и выступов.

– Итачи! – Саске вынудил брата поднять голову и увидел тяжёлый взгляд отчаянного убийцы. Выражение лица точь-в-точь как в тот памятный день. И шальная слеза, скатившаяся из уголка глаза. Небрежным жестом Итачи смахнул её и тут же забыл.

– Ты не представляешь, что сделал, Саске.

– Надеюсь, это поможет мне прикончить тебя без особых проблем.

– Ты не убьёшь меня, – покачал головой Итачи, отворачиваясь.

«Вместо этого ты убил надежду на безоблачное будущее для своих племянников», – закончил он мысленно.

«Ты сам говорил, что плохие глаза не могут появиться просто так», – подбадривающе напомнил Арджит’.

– Ты прав. Полетели отсюда.

«Но ты хотел убедить брата…»

– Уже не хочу, – Итачи очутился на привычном месте, и не думая прикасаться к застёжкам.

«Ты расстроен?»

– Я проиграл не только своё имя. Есть, от чего расстраиваться, ты так не считаешь?

Ринувшийся вперёд Саске, почуявший, чем чревато промедление, опоздал не пару секунд. И его самое дальнобойное дзюцу не достигло уходящего противника. А потом небо просто проглотило их. Ни единой точки от горизонта до горизонта. Канули в никуда. А ледяной дождь начинал поливать разгорячённое лицо мстителя.

После Промежутка Итачи выбивал дробь зубами. Продрог то ли от холода, сковавшего мокрую одежду, то ли от потрясения. А может, от того и другого вместе. Зря беспокоился о брате. Он далеко пойдёт. И никакой Орочимару не помеха. В любом случае, роль его тела Саске не грозит. Угнетало другое. Ради этой встречи, о результатах которой Итачи знал, пожертвовал несколько большим. Теперь, возможно, Саске удивляется, чем нанёс сокрушительный удар. Ни одна физическая атака не достигала задуманной цели. А психическая – вот пожалуйста, можно полюбоваться на результат.

Запутанный Арджит’ помалкивал. Всё, что он мог сказать в данную минуту, не поможет. Всаднику требовалось нечто другое. Об этом знала только Талина. Она всегда умело изгоняла мрачное настроение Т’чи. Оставалось цепляться за разум партнёра и сочувствовать. Дебри из размышлений выглядели непролазными. То Т’чи воспарял к небесам, то безостановочно падал, бросался то в жар, то в холод. Беспорядочно метался, подобно загнанным в клетку вольным птицам. Тысячу стычек с братом он выдержал бы, будь в нормальном расположении духа. А сегодня сдал. Из-за каких-то жалких разбитых склянок!

– Это не жалкие склянки, – упрекнул Итачи довольно мягко.

«Прости, я слишком отчётливо подумал».

– Неважно. Опустись вон там. Поблизости от деревни.

«Там люди. Они меня увидят».

– Пускай. Думаю, они переживут. А мне надо… – Итачи задумался. Во-первых, надо заканчивать с героизмом и возвращаться в Вейр. Только каким он предстанет перед собой младшим в ночной тишине Айгена. Собранным – это раз. Точно знающим, что сказать и как облачить это в краткую форму – это два. И, скорлупа и осколки, надо же получить разгадку упоминания о тех двух метеорах, которые одновременно рухнут с неба.

«Тебе надо отдохнуть», – не дождался продолжения бронзовый.

– Примерно, – подтвердил Итачи. Слез с шеи зверя, осмотрел себя. Каким предстанет перед жителями деревни? И эта отвратительная вонь…

Напиться – вот выход. А потом уснуть. Нет, сначала принять ванну, потом напиться и уснуть. Но только один раз. Надо же пережить этот вечер. Саске всё равно не доберётся до этого места. Дня два без остановок двигаться. К тому же, выбор направления – рулетка, ставка на удачу. Можно и расслабиться. А Арджит’ присмотрит за безопасностью.

– Ты ведь присмотришь? – осведомился он, обращая на дракона всю любовь, хлынувшую через край вслед за горечью.

«Присмотрю. Я не буду спать. Совсем».

– Обещаю дать тебе несколько часов днём. Всё равно придётся дожидаться, пока починят мою куртку. Не могу же я лезть в Промежуток в лёгком наряде.

«Можно мне избавиться от огненного камня?»

– Конечно. Зачем спрашиваешь, малыш. Отдохни. Поспи спокойно. И пусть ничто тебя не тяготит. Может статься, тебе вообще не придётся больше глотать его до нашего отправления домой.

«А если твой страшный брат догонит нас?»

– Откуда ему знать, где искать? Если только он прочёл твои мысли.

«Нет. Он не слышит меня, даже когда смотрит в глаза».

– Не слышит? – лёгкое удивление.

«Ты прислушивался к другим. Он – нет.»

– Наверно, потому что считает тебя врагом, как и меня. Я тоже не особо прислушивался к драконам, когда думал, что они хотят меня съесть. Прости, котёнок, он хочет убить тебя из-за меня.

«Я не боюсь его. Мы с тобой быстрее»

– Никто не сравнится с тобой в небе, – Итачи прильнул к громадной морде. – А теперь позволь мне отлучиться ненадолго. Я попрошу у местных разрешения остаться для тебя. И позабочусь о еде.

«Я ещё не хочу есть, а тебе бы не помешало. Ты с утра не ел».

Итачи улыбнулся, наслаждаясь близостью преданного существа:

– Как хорошо, что у меня есть ты.

========== 60. В новую жизнь (финальная) ==========

60

В новую жизнь

Страны шиноби

Побережье Айгена

Промежуток

Третий день пребывания в странах шиноби подошёл к концу. Медлить просто не имело смысла. Осталась неудовлетворённость. Ничего не удалось изменить. Совсем ничего. Надежда переубедить брата пошла прахом, исчезло желание повторить встречу.

Зачем?

Вопрос, который отражал настроение и диктовал манеру поведения. Апатия, опустившиеся руки. Надо срочно покончить с жалением себя. Но острота обрушившейся несправедливости терзала Итачи похлеще изголодавшегося хищника. А что он хотел, после всего случившегося в Конохе перед уходом? Он сам убедил Саске, позаботился о разжигании ненависти. Но тогда были другие времена, другие цели. Посмел бы Итачи сейчас уничтожить семью?

Посмел бы. То есть, повторить историю заново. Только так можно было нейтрализовать агрессора.

Итачи бесцельно всматривался в небо, пронизанное яркими россыпями звёзд. Удивительно ясное, чёткие созвездия, по которым он часто ориентировался на миссиях АНБУ. Попутно всплывали в памяти радостные и дождливые деньки. Так отчётливо, будто это произошло вчера. Вечера, в котором они с Шисуи обсуждали планы будущих заданий, периодически отвлекаясь на личные темы. Взаимное доверие, которое Итачи предал. Но прежде клан предал всю страну Огня. Никто не заслужил гибели, будучи втянутым в разборки силовых структур. Не должно было появиться случайных жертв невиновных.

– Ты бы поспал, Арджит’. Завтра отправимся домой, – Итачи всё ещё смотрел на небо.

«Ты останешься наблюдать?»

– Да. Всё равно спать не хочется.

«Тебе печально».

– Я достиг цели, встретился с братом и понял беспочвенность этой встречи. По крайней мере, перестану терзаться, буду точно знать его мнение.

«Ты уже знал его».

– Исключил сомнения, – подтвердил Итачи. – Возможно, я слишком хорошо сыграл свою роль жестокого убийцы, хоть и не знаком с актёрским мастерством вплотную.

«Но зачем надо было наговаривать на себя? Ты мог взять брата с собой. В Бендене он бы вырос хорошим человеком. А сейчас он просто головорез».

Замечание дракона вызвало улыбку. Сравнить тонко действующего Учиху с головорезом – это надо обладать талантом виртуозно владеть иронией. Арджит’ вряд ли обладал этим качеством. Просто говорил то, что видел. И характеристика пришлась как нельзя кстати. Вместо выделения этой части фразы Итачи сделал ударение на другую:

– Я не знал о Бендене. По моим расчётам, я должен был скитаться по миру до тех пор, пока не найду пристанище и не займу определённое место. Пусть бы даже это оказалось прибежище преступников. Счастливая случайность позволила мне попасть на площадку Рождений. Только и всего. Наверно, это ты позвал меня через пространство.

«А ты услышал», – голова Арджит’а покоилась на земле. Он прикрыл глаза, намереваясь воспользоваться советом всадника и хорошенько отдохнуть перед последним рывком.

– Ты помнишь, Арджит’? Нельзя разговаривать с твоей младшей копией. Я так и не узнал почему, но могу предположить.

Он не стал озвучивать выработанную версию. Тут роль играло любопытство. Слово за слово – и драконы способны разговориться, неосознанно выболтать одну из тайн, о которой младшему поколению знать не положено, ибо время нельзя менять.

«Помню», – уже сквозь сон пробормотал нечёткий голос в голове.

Мирное гудение ночных насекомых и далёкие трели птицы убаюкивали бдительность. Расслабляться нельзя, какой бы подкупающе спокойной ни казалась округа. С тех пор, как они приземлились в первый раз, постоянно преследовало подавляющее чувство. Не ощущалось той свободы, в которой купаешься в другом мире. Враждебность и подозрения. Шиноби принесли в жертву слишком много ради шанса владеть силой чакры. А ведь Итачи мог вырасти совсем другим. И не пришлось бы вносить в список врагов весь клан. Его бы волновали иные заботы, тривиальные, незаметные для остальных. Да хоть банальная депрессия. Лучше ошибочно считать себя отвергнутым всем миром, чем быть им на самом деле.

В следующий миг сердце подскочило. Из кучки тусклых звёздочек выметнулись два огненных хвоста. Завораживающее и редкое явление. Два метеорита, словно сговорились, летели на стыковку с землёй, но вряд ли достигнут её поверхности, сгорят задолго до того, как коснутся слоя облаков. Зато врезавшаяся в память директива, завет будущего себя, возвратила Итачи к реальности. С новой силой вспыхнуло то чуждое чувство, когда кажется, что надо подняться и идти.

– Арджит’, – позвал Итачи, безжалостно выдирая партнёра из дрёмы. – Две падающих звезды. Что ты об этом думаешь?

Дракон поднял голову, чтобы проследить остатки пути умирающих кусков небесных тел. Он удивился, с чего Т’чи потревожил его сон ради ерунды, хотел уже изложить свои мысли по поводу светящихся хвостов, как они коснулись линии горизонта и потухли.

Секунду спустя после движения Арджит’а, сверкающая стрела электричества вонзилась в землю прямо в том месте, где только что лежала громадная голова. Дракон подскочил на все четыре лапы, в недоумении озираясь по сторонам. При вдыхаемом воздухе снова заклокотало внутри. Второй желудок, где покоились остатки огненного камня, которые крылатый решил приберечь на всякий случай.

Итачи очутился перед драконом прежде, чем тот начал действовать, и перехватил очередную атаку, на сей раз направленную в грудь зверя. Он узнал этот стиль, так бил Саске. Те же самые техники. Та же сила, тот же напор. Благо, без мерзкого покрова проклятой печати.

– Я всё равно уничтожу тебя и твою тварь, – явился и сам мститель.

Итачи не хотел драться с ним. Не хотел и разговаривать. И все его объяснения бездействию заключались в простом вопросе: «зачем?», лучше всего подчёркивающему апатию, охватившую после того, как разбились шприцы, в коих заключалось спасение детей. Нет, всё же перестраховка. Они не повторят участи Итачи, если не поднимут руку на близкого человека.

Через секунду Саске очутился слишком близко. Итачи не успевал отразить удар полностью. Оставалось надеяться на его посредственность. Но братишка тоже не дурак, отлично видел, вероятно, единственную возможность разделаться с ненавистным убийцей раз и навсегда.

Чидори. Он избрал Чидори! Увернуться от молнии на таком расстоянии практически невозможно, если не обладаешь способностью перемещаться Промежутком. Не удастся выкроить ни секундочки на технику замещения. Итачи приготовился выдержать натиск боли. Как в старые добрые времена. Даже улыбка озарила его губы. Шутка, которыми любит разбрасываться жизнь.

Полыхнуло фосфином прямо в нос. Не только шиноби узрели будущее столкновение. Арджит’ выпустил направленный язык пламени. На этот раз не наперерез, а прямо на противника. Вспомнил наставления всадника и осмелел из-за страха потерять его. Огонь вгрызся в землю. Чересчур близко от Итачи. Горячие испарения ударили в лицо. Итачи закашлялся, перехватило дыхание, горячо внутри. Боль, но немного иного характера, нежели та, к которой готовился.

– Я же не Нить! – сквозь хрип выдавил Итачи, превращая ужас дракона в обычное беспокойство.

«Прости, – повинился тот, – но я так испугался. Я ведь не убил его? Скажи, Т’чи, не убил?»

Опять воспламеняющаяся паника.

– Нет, конечно. Он же мой брат. А вот я сплоховал.

«Ничуть. Ты ведь не ждал нападения с моей стороны».

Саске не пострадал нисколько. И продемонстрировал это всеми способами, вынудив противника отступать.

– Я не дам тебе улизнуть, – предупредил он громко. В темноте речь звучала чётко. Каждое слово.

Больше Итачи не мешкал. Блеснул запоздавший шаринган. Всадник уже оценил ситуацию вплоть до того момента, как спросил о падающих метеорах, достигших линии горизонта. Последний кусочек головоломки успешно вставал на место, являя общую картину. Вот и всё. Теперь его здесь ничто не держит. И отсрочивать встречу в Айгене не имеет смысла. Плутать в поисках невозможного придётся до бесконечности, а в Вейре ждали более ответственные дела и обязанности. Поскорее бы занять прежнее место и вести в бой крыло. Тогда Итачи получит шанс забыть о происходящем сейчас. Не сразу. Ничто не случается сразу.

Саске пришлось отступить под натиском старшего брата. Итачи не сдавал ни дюйма отвоёванных позиций, пока не выкинул нападавшего за пределы невидимой обозначенной границы. Только когда Арджит’ остался далеко позади, в безопасности, он сделал передышку. И снова выглядел абсолютно спокойным.

– Ты сбежал от своего сумасшедшего наставника? – спросил он.

– Тебе какое дело? – ярость придала младшему сил. Чидори и огонь смешались воедино. Крылатый снова вился над головой всадника, наблюдая за стычкой и готовясь прикрыть партнёра.

– Я никогда не прощу тебя, – почти прошипел Саске, гонимый жаждой мести.

– За что не простишь? – Итачи больше не атаковал. Придётся убраться от этого места подальше, всё же дать бронзовому время выспаться. В противоположный конец страны хотя бы, куда Саске ни за что не доберётся за одну ночь, даже если будет знать направление. И это являлось верным решением. Бесполезно спорить с фанатиком. Оставалось только себя винить. Именно Итачи сделал из брата одержимого. Теперь расплачиваться и за последнюю свою ошибку, мучительно обдумывая ночами эти мгновенья.

Они разделились, как только огонь сверху прочертил границу между ними. Саске поймал взглядом жёлтые глаза зверя.

«Он не убивал семью», – прошелестел в голове чужой голос, от звучания которого Саске вздрогнул и принялся озираться по сторонам. Узнал мысленное прикосновение. Когда он находился по ту сторону тьмы, ощутил то же самое, как знак поддержки. Вместо гибели чужое присутствие вывело его обратно к свету. Лишь дракон приземлился и устремил взгляд прямо ему в лицо, Саске понял. И от изумления расширил глаза, шагнул назад, отказываясь немедленно рубить с плеча. Тварь разумна? Невозможно! Это иллюзия Итачи. А значит, необходимо избавиться от неё.

– Арджит’. Что ты делаешь? – другой голос. Наяву. Слишком знакомый, чтобы и дальше сомневаться. Саске развернулся и увидел Итачи.

– Ты убийца! – рявкнул младший, не в силах сдержаться. Атакой Чидори отшвырнул брата от дракона. Но последний не сдвинулся с места, не спешил на помощь всаднику. Решил положить конец семейной вражде, надеясь на разум, а не на слепое чувство. Если Саске не верит брату, то, вероятно, задумается над словами существа, человека ничем не напоминающего. Для внушительности наполовину развернул крылья. Бушующее за ними пламя очерчивало силуэт красной короной, а мембрана буквально горела, полупрозрачная от натянутой кожи. При бурно разыгравшейся фантазии можно было заметить ток крови по крупным выделяющимся венам. Возвышенное неземное зрелище, поражающее воображение. Голова с жёлтыми глазами, медленно меняющими цвет на зелёный, опустилась до уровня головы собеседника.

«Он не убивал семью, – повторил дракон проникновенным тоном, вызывающим мурашки по спине. – Это они убили его.»

– Убили? – тихо переспросил Саске, отказываясь атаковать навеянное Гендзюцу.

«Он сильный. Он нашёл исцеление. А теперь ты снова хочешь его убить».

– Арджит’! – вскричал Итачи. Опять стоял на прежнем месте и исподлобья смотрел на обоих.

«Он поймёт, Т’чи. Ты же мечтал поговорить с братом», – напрямую обратился Арджит’, больше не стучась в разум младшего.

Поймёт? Итачи снова ощутил груз усталости. Не сегодня.

– Полетели, малыш.

– Стоять! – возмутился Саске. Дрожь от беседы с тварью не покидала тело, ослабляла движения и сбивала меткость. Что-то в его голосе было такое… необъяснимое. Этот зверь-демон мог сказать правду. Но тогда рухнут прежние цели.

Никогда. Нельзя верить врагам и их сообщникам.

Итачи наступал первым, теснил подальше от Арджит’а, не сдвигающегося с места. Саске совершал ошибку за ошибкой. Видимо, дракон впечатлил братишку. Жаль, за обрушившимся хаосом Итачи не успел услышать их короткий разговор. Надо будет спросить, если не забудет. Сейчас же главное – обеспечить безопасность крылатого. Гнев последнего ушёл. Его фасетки флуоресцировали зелёно-голубым. Просто наблюдал. И не мог не заметить перемены.

– Зачем?! – выкрикнул Саске. – Зачем ты сделал это?!

Итачи остановился как вкопанный. Не надеялся услышать этот вопрос. Сомнения? Но больше он не верил в счастливые случайности. Это, должно быть, какая-нибудь новая тактика, усыпляющая бдительность противника.

Саске снова оборвал натянувшуюся ниточку надежды. Разозлившись, ринулся в атаку. Втянулся в горячую схватку с единственной целью: победить, а потом уже думать. Дракон соврал. Это Итачи убил родных. Он виновен. Он не стал бы врать так жестоко, если бы захотел отомстить за какой-нибудь проступок, которого никто уже не вспомнит. И положил на плечи звание нукенина. Не оправдывался, не искал доказательств – вообще ничего не предпринял в свою защиту. Уходя, он сказал правду, а не сейчас. Однако жестокое смятение не давало сосредоточиться, направляло руку в сторону. Раздвоение мнения, где одно из них – подделка.

Арджит’ уловил его колебания, подхлестнул очередным смелым заявлением:

«Он – не убийца!»

– Тогда кто же!!! – заорал Саске во всеуслышанье, отказываясь от борьбы. Повергающая в бездну пустота, сродни той, в которую затащил его Итачи со своим демоном при первой встрече. Наверно, это их мир. Только злые духи могут там жить, видеть и чувствовать. А может, не чувствовали. Зачем тварям чувства?

Потом настигла тишина. Долгие секунды бездействия. Если Итачи невиновен, он откажется от борьбы. Если он убийца, то постарается завершить дело – уничтожить Саске и поставить точку в реестре клана Учиха.

Атака запаздывала. Подозрения прочно обосновались в мыслях. Придётся разбираться с ними постепенно, отвергая ложь и пересматривая правду. Что же вело Саске через годы? Что заставило бросить друзей и уйти к преступнику, дабы получить у него силу? Ложь или правда?

Отчётливое хлопанье крыльев внесло окончательную ясность. Только сейчас Саске осмелился поднять глаза на стоящую перед собой фигуру старшего брата, потерянного на долгие годы, и увидел перед собой пустоту. Итачи улетал, восседая на шее твари. Они лишь поднялись над деревьями, как канули в никуда. Были – и нет. В прошлый раз они ушли точно так же.

– Итачи! – закричал Саске в небо. А шелестящий голос в голове раз за разом повторял:

«Он не убивал семью. Это они убили его»…

Итачи спешился. Опять избрал тайный уголок, подальше от посторонних глаз. Может, хоть тут удастся собраться с мыслями и подготовиться морально и физически к последующим действиям. Мероприятия, требующие полной собранности. А на душе снова царил хаос, бросающий из крайности в крайность. Итачи хотел немедленно мчаться обратно к Саске, загнать его в угол, нейтрализовать и заставить выслушать. И моментально настроение сменялось из-за растерянности. А что сказать? Какие привести доводы? Если брат и поверит, то может направить свой гнев в сторону настоящих виновников. И развяжется та самая война, которую пытался предотвратить Итачи. Замкнутый круг, безвыходное положение.

Итачи почти трясло. Он не сидел, тут же вскакивал и начинал расхаживать по краю обрыва. Почему выбрал именно это место? Любой порыв ветра имел шанс столкнуть его вниз. Перспектива разбиться о камни внизу не пугала. Успеет перегруппироваться. Да и Арджит’ подстрахует.

Фактически, Итачи бессовестно сбежал, отказался сражаться до конца. Признал поражение. Но как всерьёз биться с любимым братом! Причины отступления просто смехотворны: побоялся презрения. Отторжение любого другого мужественно стерпел бы, а тут хвост поджал. Позорище на весь клан!

«Т’чи, ты не прав», – дракон приблизился к вставшему на самом краю пропасти всаднику, с волнением смотрел на его бесплодные попытки закрыть глаза. Если это можно было проделать физически, то мысленно – никогда. Итачи и не пытался, смотрел перед собой, вниз, в ту тьму, что выглядела чернее Промежутка.

– Я во многом не прав. И сейчас в особенности.

«Ты должен его выслушать», – настаивал дракон, памятуя о колебаниях противника. Если Саске и растерял половину человеческих качеств, то оставил при себе способность логично соображать. Жажда мести застилала его разум, но мелькали и проблески, когда можно было заставить его думать, а не слепо следовать зову внутреннего монстра. Младший брат Т’чи не безнадёжен. Надо просто запастись терпением. Только Т’чи почему-то отказался это делать. В любых ситуациях находил в себе силы противостоять великим невзгодам, не сдавался до последней минуты… или всё же сдался однажды? Стоило вспомнить натиск болезни, приобретённой с плохими глазами.

Бронзовый запутался. Устал думать, воспоминания оказались чересчур грустными. Шкура начала тускнеть, выдавая глубокие переживания. Это и вернуло Итачи в реальность. Усилием воли он отказался от собственных проблем и принялся утешать Арджит’а:

– Ты слишком волнуешься из-за моих проблем. Успокойся, малыш, думай о Триат’е. Совсем скоро ты сможешь потереться о её золотой нос.

Яркие соблазнительные картинки безоблачной жизни – лучшее лекарство от хандры зверя.

«Ты снова будешь долго мучиться, – напомнил Арджит’, – почему ты не хочешь выслушать брата?»

– Уже наслушался. Он вряд ли переменит мнение относительно меня. И тебя тоже.

«А если он готов?»

Итачи прошёлся вдоль кромки обрыва, отвернулся от бронзового. Его настойчивость снова вызывала нервозность. Какой теперь сон, заставить бы себя посидеть спокойно, а не метаться из угла в угол, подобно тигру в клетке.

– Я больше не хочу сносить удар за ударом, – объяснил он. – Не хочу слышать о ненависти. Мне надоели постоянные, красочно разрисованные всяческими вариациями обещания убить.

Арджит’ промолчал. Не стал настаивать. Всадник не настроен слушать и вступать в дискуссии. Возможно, не готов он сам, а не Саске. И если улететь сейчас, не совершат ли они ошибку? Дракон опустился на брюхо возле края, спустил левое крыло вниз. Оно медленно покачивалось от сильного ветра. Ночь всё ещё звёздная, удивительно красивая, спокойная. Было бы совсем тепло, если бы не ветер. Наверно, он всегда продувает горы. А спуск в долину чреват новыми опасностями. Никто в здравом уме не полезет на штурм скал ночью. Странствующие шиноби или караваны выберут место для ночлега в низине, поближе к обитаемым местам, где легко добраться до необходимых походных вещей и продуктов.

– Меня беспокоит другое, – наконец вновь заговорил всадник. Уселся на краю, свесил ноги вниз, ладонями упёрся в поверхность шершавого камня, покрытого редким песком. Мелкие крупинки тут же впились в кожу, но Итачи этого будто не заметил.

– Я дважды не заметил приближения противника, – продолжил он размеренно. – Первый раз возле родника. Второй – сегодня ночью. Если бы не предупреждение из прошлого, Саске мог убить тебя.

От одной мысли похолодело внутри. И снова замелькали воспоминания о всадниках, оставшихся без драконов. Захотел бы тогда жить сам Итачи? В этом мире у него не было никого и ничего. Если только снова попытаться использовать то дзюцу, подсмотренное у Мадары, и попытаться вернуться в Вейр. Но каковы шансы повторить все печати с точностью? Практически нулевые. И будет ли он способен проделать всё это под гнётом обстоятельств. Наверно, сам помчится к Саске и позволит убить себя, как братишка этого и хотел.

«Я тоже не почуял их, хотя обычно замечаю сразу», – напомнил Арджит’.

– Воспользовались скрывающим дзюцу? Вполне возможно. Но фокус должен был пройти только раз. Когда напал Саске, я был готов к любому повороту и обязан был его услышать.

«Так почему не услышал?»

– Не знаю. Теряю навыки шиноби…

«Неправда, ты отлично движешься. Моя помощь почти никогда не требовалась».

– Ты бы видел меня несколько лет назад в составе отряда, – подначил Итачи. От откровенной беседы напряжение чуточку спало, отчасти вернулось терпимое расположение духа. Итачи уже не хотел бегать из стороны в сторону и долбиться головой о стены. Даже повернулся к лежащему дракону и наградил его ласковым взглядом.

«А я видел тебя несколько лет назад. Ты не испугался Рамот’ы.»