Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 79 страниц)

Рамот’а доедала остатки туши, когда над Бенденом возникла зелёная, громогласно сообщая о прибытии. Молодой, совсем ещё неопытный дракон. Вряд ли на Падении хоть раз побывал. Старшая королева вскинула окровавленную морду и ответила на приветствие, а потом, как ни в чём не бывало, возобновила трапезу.

– Из Плоскогорья? – переспросил Ф’лар, на миг застывая на месте с наполовину накинутой на плечи лётной курткой.

Лесса прислушалась к подруге и подтвердила:

– Говорит, срочное сообщение.

Но предводитель и сам уже услышал от Мнемент’а. В ожидании гостя всадник поторопился застегнуть обмундирование. Полёт в Форт откладывался.

– Что там у них случилось? Может, из-за гибели дракона? – предположил он.

– Вряд ли из-за обычного дракона станут поднимать такую панику.

Потом в вейр влетел юноша, на ходу стаскивая шлем. Замялся при входе, отвесил одинаково почтительные кивки обоим вождям.

– Да проходи ты! Что за молодёжь, собственной тени боятся, – поторопила госпожа, – что там у вас случилось?

Следом ворвался Ф’нор. Наверно, был поблизости и решил заскочить на огонёк. А если что срочное, его всё равно вызовут.

– Меня послали за Т’чи, – отчитался зелёный всадник, – но Нит’а говорит, его нет в Вейре.

Бенденская троица молниеносно переглянулась. Уж не коснулась ли какая проблема сынишки Т’чи?

– А теперь возьми себя в руки и объясни подробно, – потребовала Лесса.

– Неужели сорванец Т’чи во что-то ввязался? – высказал-таки догадку вслух Ф’лар.

– Наверняка же ничего такого, с чем не справится Т’бор, – подчеркнул Ф’нор.

– Мне не объяснили, – стушевался гость, – просто велели быстро прыгать на дракона и лететь в Бенден. Вы не знаете, где может быть Т’чи?

– Он выполняет важное поручение, – опередил Ф’лар.

– Полетишь вместо него? – спросила Лесса. Жалела о только что пообедавшей Рамот’е. Сегодня путешествия через Промежуток ей заказаны.

– Я с тобой, – вызвался коричневый всадник.

– Думаю, нам двоим там делать нечего, – возразил предводитель, – тем более, после Падения.

– Нити ещё падают на Набол, – как бы невзначай напомнил курьер.

– Вот видишь, мы оба будем только мешаться, – подчеркнул вождь, первым направляясь к выходу.

– Я велю Рамот’е отыскать Арджит’а, – оповестила старшая госпожа.

– Будет лучше, если ты поторопишься, – Ф’лар исчез в проходе, а секундой позже следом выскочил и ученик. Оба дракона поднялись и вместе исчезли в Промежутке.

Едва Ф’лар завидел Талитана, как чуть не охнул. Т’чи же утверждал, что вряд ли эти странные глаза проявятся раньше десяти оборотов, а мальчишке всего неполных пять. Причина должна быть в сильном потрясении. Какое могло быть потрясение в мирном, радушно настроенном, заботливом обществе? Талитан то и дело стремился протереть глаза, но останавливал себя. Зрачки отличались от тех, что до сего момента видел предводитель Бендена. Алая радужка и всего одна запятая. Малышу станет гораздо спокойнее и комфортнее, если он скроет эту аномалию, но как, он не понимал. И Ф’лар не знал подсказки. Зато решение насчёт дальнейшего шага созрело сразу. Сын должен вернуться под крылышко отца. Т’чи уж разберётся с семейными пороками. Только бы вместе с этими глазами не передалась болезнь, от которой даже мастер-целитель не знал средства. В конечном итоге, с определённого момента Т’чи принялся избегать любых процедур. А уж как спорить принимался, если его кто-то просил заглянуть в мастерскую Олдайва!

– Подготовь вещи Талитана, – распорядился предводитель, – я забираю его в Бенден.

Стоящая рядом Милада не одобрила:

– Подожди, хотя бы Т’бор вернётся.

– Я не могу ждать до конца Падения.

– Ф’лар, дай ему оправиться. Ребёнок не опомнился, а ты его уже в Промежуток тащишь.

– Что у вас тут произошло?

– Ты же знаешь. Коричневый дракон…

– Я слышал от Мнемент’а. Что с ребёнком произошло? – как для непонятливой повторил предводитель.

– Ф’лар, не ругайся на Миладу, – Талитан схватил его за рукава куртки, – я сам не послушался. Я хотел ему помочь, но не знал как.

– Постой-ка. Кому это помочь? – настороженность бенденского вождя не понравилась ни мальчишке, ни женщине. Милада первая снова вступила в спор:

– Не осуждай, мой господин. Дети такие любознательные…

– Не понаслышке знаю, – припомнил визитёр подобный случай в Бендене. – Но надо как-то это исправлять. Теперь решение только за Т’чи. Захочет вернуть Талитана сюда – вернёт.

– Наверно, стоит позвать мастера Олдайва. Я никогда не видела таких глаз. Ну не от слёз же это, на самом деле!

Она просто не могла стоять столбиком, подхватила тарелку со стола и принялась вытирать её до блеска тряпицей.

– Не нужно мастера Олдайва. Я позабочусь о малыше. Ты только распорядись, чтобы собрали его вещи. И объясни же наконец, что случилось.

– Малыш перепугался, когда израненный дракон не смог сам взлететь, чтобы уйти в Прмежуток, – выплеснула женщина, оставляя тарелку в покое.

– То есть, он видел, как умирает дракон и его всадник?

– Все в суматохе, предводитель, – в интонации Милады появилась оправдательная нотка.

– Ф’лар, – Талитан затеребил держащего его взрослого, – я сам не пошёл.

– Перестань. Если воспитатели не будут следить за детьми, то вообще никакого порядка не останется, – Ф’лар сердился. И точно не знал, на кого направить недовольство. Милада не так уж и виновата. Вообще не она обязана следить за младшими. По всей вероятности, дракон свалился с неба, когда Талитан стоял рядом. Тут концов не найдёшь. Гость вздохнул и уже в разы спокойнее произнёс:

– Можно было хотя бы унести его. Хорошо, не пострадал, а не то Т’чи вместе с Арджит’ом разогнал бы всех ваших драконов.

– Арджит’ добрый. Он не будет никого разгонять, – мальчонка почувствовал долю шутки. Если важный предводитель Вейра перестал сердиться, то всё будет хорошо.

– Подожди до конца Падения, – снова попросила Милада.

– Т’бор пусть прилетит, когда ему будет удобно, – мирно заявил Ф’лар, – но вещи всё-таки собери. А я потолкую с Талитаном.

Неодобрительно фыркнув, женщина удалилась. Не стала больше спорить с собеседником. И дело вовсе не в том, что он – один из известнейших людей на Перне. Ошибаться все могли. Но Ф’лар не выглядел хоть каплю неуверенным. Наверно, родителям лучше знать, как уладить проблему.

Как только она ушла, всадник усадил мальчишку напротив себя на стул, а сам пододвинул табуретку, наклонился, чтобы их глаза оставались на одном уровне.

– А теперь, когда мы остались одни, объясни, почему ты не послушался?

– Я хотел помогать, как папа.

– Папа слушался распоряжений старших, – сообщил Ф’лар, – а если бы тебя случайно задели?

– Я стоял в стороне.

На все вопросы обоснованные ответы. Никакой бурной фантазии. Слышать правду без приукрашивания доставляло удовольствие. Да и вряд ли несмышлёныш задумает соврать в такой момент. Лишь бы выяснить, насколько сильно повлияла не него трагедия. Только предводитель хотел задать следующий вопрос, как мальчугана прорвало:

– У дракона было сломано крыло. Он падал. Я просил других драконов помочь ему, а они не слушали.

– Но всё-таки они остановили падение?

– Да. Они сами придумали как.

– Так почему же ты тогда не ушёл? Тебе же велели.

– Я хотел спасти его. А он всё равно умер… – снова всхлипы, снова переживания, снова повторение картины перед взором.

– Так, всё, – подытожил Ф’лар, – давай потом поговорим, а сейчас тебе надо одеться потеплее, чтобы не замёрзнуть в Промежутке.

– Милада принесёт одежу сюда. Она всё время спрашивает, не болят ли у меня глазки.

– А они болят?

– Сначала немножко болели. Теперь чешутся.

– Ты, главное, их не три.

– Я не тру. Милада говорит, я буду плохо видеть, если грязь попадёт.

– Милада права.

Создавалось впечатление, что всё выходило из-под контроля. Разговор удовлетворения не принёс. Наоборот, появились предчувствия, нехороший привкус угнетённости, какой возникает в туман. Почему же Т’чи до сих пор не просветил Ф’лара по поводу перемены Талитана? Обещал десять оборотов. Ошибся в расчётах? Но Т’чи до сих пор не позволял себе промашек в таких масштабах. Вот удивится, испытает потрясение, не меньшее, чем его сын.

Затем явилась Милада с увесистой сумкой в руках и собиралась в подробностях расписать предводителю, как нужно обращаться с детьми, когда доставляешь их Промежутком.

Итачи, направленный Ф’ларом всего лишь отвезти одного из воспитанников лорда Сайфера Битранского в Телгар-холд, рассчитывал наконец-то вернуться на южный материк и закончить невероятно растянувшиеся расчёты. На поверку оказалось, последнему извержению примерно две с половиной тысячи оборотов, как и первой карте звёзд, которую Итачи вытащил из архивов и впоследствии дополнил. Тут подсказало оборудование и сведения из древних лабораторий. Сотни раз сравнивал, боялся прийти к неверным выводам. Здорово поднаторел в точных науках, словно упор с детства делался на них, а не на боевых искусствах и премудростях. Только всё время приходилось отвлекаться на такие вот полностью загруженные дни. Когда не ожидалось Падения, Ф’лар гнал Итачи наравне с остальными всадниками ради, на первый взгляд, смехотворного задания. Выкроить несколько часов кряду просто не удавалось, а снова играть со временем чревато. Но сегодня всё. Ещё только доставит какой-то важный груз в Лемос из Керуна…

Смех да и только. Не мог отказать парочку раз настойчивости лордов. Они словно сговорились все вместе взять уступчивого всадника в оборот. В прежние бы времена Итачи живо отыскал достойную причину для отказа. Но то мир вечной борьбы. Приказы Хокаге и капитана не обсуждаются.

– Боже, как я сегодня вымотался, – он откинулся на бок дракона, позволяя себе расслабиться. Смирился с постоянным жжением внутри. Надо бы, в самом деле, заканчивать, а то ночью снова начнёт плеваться кровью.

«Я говорил, нельзя тебе столько работать.»

– Как будто пережил Падение, – согласился Итачи. За последний месяц трижды не вылетал отражать атаку и в половине случаев взваливал крыло на К’неша. Хорошо хоть у Талитана всё ладится. Как бы Итачи умудрялся следить и за ним тоже? Талина не имела возможности, постоянно находилась при дочери. Малышка такая… такая…

«Она так на тебя не похожа», – потряс головой Арджит’.

– Конечно, не похожа. Она же совсем крошечная. Ты тоже был неуклюжим и мало походил на взрослых.

«Давай вернёмся в Вейр».

– Ещё один рейд, малыш. А потом домой.

«Ты и так сегодня слишком много пробыл в Промежутке. Тебе снова будет плохо. А я проголодался», – настойчивость в голосе верного друга заставила Итачи растрогаться.

– Ты всегда обо мне заботишься, – он погладил склонившуюся над ним голову по носу.

«Если ты не хочешь о себе заботиться, то буду я. Полетели домой. Сейчас».

– Не могу. Я пообещал лорду Корману…

«Ты всегда всем обещаешь, даже когда сильно болен. Последий рейд, – подчеркнул Арджит’, – а потом я схвачу тебя и унесу домой».

– Что, прямо лапами?

«Да. И я тебя не пораню. Я очень аккуратно», – извинения заранее? Да, надо бы прислушаться к крылатому, а то и вправду выполнит угрозу.

– А, вон и они. Буди Чима, отправляемся.

Они взлетели, как только мешки закрепили на боках зверя. Итачи засомневался было, выдержит ли его соратник, но дракон только возмутился и с лёгкостью оторвался от земли. Зато груз принялся неприятно хлопать по бокам. Итачи хотел встать и поправить, но бронзовый запротестовал. Мало того, файр принялся ругаться. Пришлось уступить настойчивости этой парочки. Огненная ящерка тоже устала и проголодалась. Вон и шкурка поблёкла.

Потом прямо перед носом Итачи возникли два файра: золотая и бронзовый. Принялись наперебой чирикать, загораживая весь обзор.

– Да прекратите. Я ничего не понимаю! – прикрикнул на них Итачи. Привык к чётким картинкам Чима, попробуй, пойми, что там на уме у взволнованных зверюшек.

– Я что-нибудь забыл в холде? – наугад поинтересовался Итачи. Золотая сердито забранилась, отогнала взявшегося защищать хозяина Чима, а сама устроилась на плече, продолжая тараторить в ухо. С этого момента Итачи понял: обе ящерки из Бендена.

– Что? В Вейре что-то случилось? Да говорите вы по одному, я ничего не могу разобрать!

«Это Гралл и Берд», – услужливо подсказал Арджит’, продолжая парить.

– Гралл? – Итачи старлся отделить посылаемые картинки друг от друга, но скорость смены кадров настолько высока, что изображения почти сливались.

– О, Фарант’а! Неужели Брекка не могла написать письмо! Давай закончим с заданием, Арджит’, а потом посмотрим, что творится в Вейре.

Бронзовый послушно нырнул в Промежуток. Всадника пробрало прямо до костей, мерзкий озноб вкупе с давящей извне субстанцией. Нет, пора заканчивать с ненужным риском. В Бендене полно праздно шатающихся учеников. Пусть каждый по разику слетает, толку больше будет. А Итачи накормит Арджит’а и нацелится на заслуженный отдых.

Выход сопровождался яростными криками королевы. Гралл неистовствовала, размахивала лапками перед лицом всадника.

– Усмири её. И переведи же, чтобы я смог понять, – взмолился Итачи, пока верный товарищ скользил к лужайке. Народ уже высыпал из холда. В стороне заканчивали передавать барабанное сообщение. По обрывкам Итачи уловил смысл, не заинтересовался и пропустил мимо ушей. Выучил-таки код, сам мог бы попробовать. Только крылатым барабаны не требуются. Дракон в одночасье доставит человека в любой конец Перна, давая приличную фору.

Гралл немного утихомирилась, но сердито вращать глазами не перестала, напрочь вытеснила Чима с плеча, а сама по-хозяйски устроилась. Громкий звук, от которого закладывало уши и буквально лупило по мозгам. Сейчас во всей красе обосновалась головная боль. Опять же, ничего необычного, стало практически традиционным.

И вдруг мелькнуло видение, как Талина обнимает Талитана, крепко прижимая к себе. А рядом стоят Ф’лар и Брекка. В Бендене? Но картинка уже унеслась в общий водоворот.

– Погоди! – воскликнул Итачи, – верни назад.

Опять беспорядок, словно мелькающие страницы в книге.

– Не то. Арджит’, ты же знаешь, что я хочу увидеть!

«Она слишком взволнована. Не может чётко думать», – пояснил бронзовый.

– Постарайся, дружище.

Земля замелькала под килем. Через минуту не останется времени на раздумья, придётся отчитываться перед лордом Асгенором, а это ещё минут на десять в лучшем случае. И больше никаких поручений – в этом он абсолютно солидарен с драконом.

Гралл не утихомирилась даже тогда, когда подбежали жители холда. Среди них и сам Асгенар с улыбкой поприветствовал курьера:

– Давно не залетал, Т’чи. Неужели все три файра твои?

– Только один, – в том же тоне ответствовал названный, перекидывая ногу через шею зверя и соскальзывая вниз. Беседа с ящерками откладывается, а на душе уже начинали скрести кошки. Почему королева показала Талитана? Не означает ли это его возвращение в Бенден по какой-то невероятной причине? Он ничего не мог натворить. Да и не такие люди в Вейре, чтобы от малейшей шалости возвращать ребёнка родителям.

– Выглядишь ты усталым. Отобедаешь с нами? – пригласил собеседник.

– Пожалуй, воздержусь. Надо возвращаться домой. Арджит’ так голоден, что готов слопать всё твоё стадо.

Арджит’, мирно любующийся пасущимися в стороне животными, живо отвернулся. Не стал спорить с всадником.

– Ну, я не против, если твой красавец подкрепится.

– Тогда мы не сможем вернуться, – напомнил Итачи, – не знаю, что там, в этих мешках, но они здорово намяли бока дракону.

– Прости, Арджит’, – Асгенар вежливо погладил мускулистую шею бронзового, – эх, хотел попросить об услуге, да вижу, вы уже как на иголках.

– При всём желании, лорд, никак, – покачал головой Итачи.

До кучи, золотая снова принялась браниться. Пока стаскивали мешки и распутывали узлы, ящерка вся изнервничалась, дважды кувыркнулась в воздухе, обязательно после этого возвращаясь на плечо Итачи. И вскоре Арджит’ смог отфильтровать нужный кадр. Картина встала перед взором как наяву. Талина, обнимающая сынишку. Никакой ошибки: он в Вейре. И он… расстроен? Сегодня в Плоскогорье произошла трагедия. Может, это как-то повлияло на Талитана? Но он и раньше слышал скорбный плач по ушедшему собрату. Нет, тут разбираться и разбираться. Немедленно домой.

– Как семья? Талина, я слышал, дочку родила.

– Да, совсем недавно, – отчуждённо, всеми способами отыскивая в изображении намёки на разгадку.

– Наверно, ты на седьмом небе?

– Конечно, – на миг овлёкся Итачи.

«Ну полетели же! Меня уже разгрузили», – позвал Арджит’.

– Счастливого полёта! – Асгенар отошёл в сторну. Попасть под ветер от крыльев он вовсе не желал. Хоть под ногами и не было песка, как в Айгене, способного взметнуться выше головы и забиться в нос.

Ловкий корткий манёвр завершился резким, почти вертикальным подъёмом. Не набрав достаточной высоты, бронзовый исчез в Промежутке. Сам забеспокоился. Интересно, давно ли ящерки Ф’нора и Брекки ищут их по всему Перну? Найди сразу, стали бы так сердиться да подгонять? Преисполненные одинаковым чувством, омрачённым неизвестностью, оба – дракон и всадник – страшились застать событие, которое ярко отразится на благополучии всей семьи. Бронзовый больше не пытался спорить и успокаивать, даже в абсолютной пустоте продолжал помалкивать. Итачи пришлось мысленно обратиться к нему с заверениями в благополучном исходе. А как мог убедить крылатого, если у самого душа не на месте?

Звёздная Скала Бендена немного освободила разум партнёров. Сейчас всё выяснится. Минуя сторожевого дракона и греющихся на солнце сородичей, Арджит’ прямиком сел на карниз королевского вейра Триат’ы. Золотая, если и была расстроена, то не показала виду. Привычно потёрлась носом об Арджит’а, проурчала приветствие Итачи, а сама выбралась наружу. Непределённость получила новую подпитку. Почему файры беснуются, а драконы спокойны? Никогда не думал, насколько отвратительно произойдёт воссоединение. Талитан ведь не вернётся больше в Плоскогорье. Не зря его притащили сюда. Ещё Талина так красноречиво обнимала сына. С другой стороны, то могла быть всего лишь радость после долгой разлуки. Ведь она пока не могла пользоваться Промежутком.

Итачи заставил эмоции успокоиться, зашёл тихо, сходу оценивая обстановку. Состав компании не поменялся. Только Талина уже не обнимала Талитана, а сидела с ним рядом за столом, напротив Брекки и Ф’лара. Мирно беседовали. Ни одного признака накалившихся страстей.

– А, вот и он! – радушно воскликнул предводитель.

– Гралл буквально за шиворот притащила меня сюда, – можно выдохнуть. Наигранное воодушевление. Но что-то не клеилось, выглядело до безобразия фальшиво.

– Папа! – Талитан вырвался. Подобно ящеркам, буквально налетел на присевшего на корточки отца.

И мгновенный шок. Стоило позволить обнять себя, повиснуть на шее. Но Итачи остановил сынишку на расстонии вытянутой руки, поймал его вопросительный взгляд. Не может быть. Почему так рано? Какое событие могло вызвать явление шарингана в настолько юном возрасте? Это наказание? Если так, то Итачи всё отдаст, лишь бы избежать повторения его судьбы.

– Пап, – осторожно позвал мальчик.

– Прости, – Итачи выдохнул, заставил себя расслабиться, хоть голос его походил на каменный.

– Мы тут весь Перн обшарили, – напрасно предводитель старался разрядить обстановку. Слишком нелепо это выглядело на фоне основных событий.

– Ты его привёз? – уже спокойнее поинтересовался Итачи, мимолётом ловя в прицел зрения старшего бронзового всадника. Хватит подтирать курткой полы, надо встать и в узком кругу решить, как действовать дильше.

– Учитывая твою неуловимость – да, – коротко и по существу.

– Ты правильно поступил, – заверил Итачи, – Талитан, как же ты вырос за эту неделю! Скоро меня догонишь.

– Ещё не скоро. Но когда-нибудь обязательно догоню, – пообещал мальчонка, снова ловя привычный ритм.

– Закрой глаза, – надо показать, как справляться с шаринганом. Судя по всему, усилия его скрыть потерпели крах. Длительная активность могла поспособствовать усталости и заметному неудобству. Вспоминались давнишние времена из прошлой жизни, когда на миссиях приходилось часами использовать клановое оружие. После этих вынужденных усилий всегда наступала жуткая сонливость и тяжесть в голове. Особенно в первый раз. Тут достаточно и нескольких минут. Итачи всегда мечтал увидеть первый шаринган Саске, при каких обстоятельствах это произойдёт, когда… Теперь, наверно, он давно научился пользоваться техниками клановых глаз. Вся жизнь мимо… прежняя жизнь. Псу под хвост малейшие желания и радости.

Тишина в вейре действовала успокаивающе. И нарушая её, прокатился почти шёпот Итачи:

– Видишь цвета?

– Вижу, – увлечённый новой игрой Талитан даже перестал шевелить ногами.

– Не смотрина них. Выгони.

– Они такие красивые…

– Это плохие цвета. Ты не должен им верить.

– Почему?

– Просто сделай так, как я говорю. Это легче, чем ты думаешь.

С удивлённым «ой» мальчик резко распахнул ресницы и посмотрел на присутствующих нормальными глазами. Талина не удержалась от облегчённого выдоха.

– Глазки больше не болят, – отметил Талитан, – мам, тебе грустно?

– Мне? С чего ты взял? – она встрепенулась.

– Ты всё время молчишь. Я думал, ты по папе соскучилась. А когда он прилетел, ты всё равно ничего не говоришь. Вы поссорились?

– Нет, – Талина потянула сына к себе. С неохотой Итачи отдал трофей, но задумался над другим вопросом. Сам не заметил. Кажется, мальчик обладает чуткостью не только по отношению к драконам. Разумеется, человеческие мысли он читать не может, однако перемену обстановки ощущает.

– Мама половину ночи не спала, – вступился Итачи, – твоя сестрёнка плакала.

– А ты спал? – какая невинная непосредственность.

– И я не спал.

– Тогда вам надо отдохнуть, пока Итала спит. А я за ней поухаживаю.

Такое заявление не могло оставить равнодушным никого из собравшихся.

Ночью Итачи снова мутило. Перед глазами летали красные круги. Спал он урывками, больше пребывая в полуреальности, облитой кровью. Видения шарингана и острой катаны. Столько лет Итачи не брал в руки боевое оружие шиноби. А сегодня вспомнил всё, будто это происходило вчера. Под шкурами становилось невыносимо жарко, без них высыпали мурашки и холодный пот. Волосы давно склеились в неприглядные сосульки. Кажется, один раз заплакала Итала. Итачи инстинктивно знал, что надо бы проснуться, посмотреть, всё ли с ней в порядке, но шевеление рядом его успокоило: Талина опять поднялась сама. Потом всё вокруг поглотила тьма. Наконец-то сон, без видений, сумевший пробиться сквозь раскалывающую боль в голове и саднящее горло. Кашель неминуемо повлечёт за собой кровавые сгустки. Это уже не просто кровь, а частички разрушенных тканей.

– Т’чи, проснись, – Талина легонько дотронулась до его плеча, ломая хрупкую пелену покоя. Он мгновенно вынырнул из тьмы, повернул голову.

– Я боюсь, Т’чи, – созналась она шёпотом.

– Чего ты боишься? – он приобнял её за плечо одной рукой и потянул к себе. Возлюбленная упала на подушки, не стала укладывать голову на его плече. Видела же, каково его состояние, не хотела лишний раз обременять. Но всё равно разбудила.

– За Талитана. А вдруг он тоже… заболеет.

Итачи помедлил с ответом. Как объяснить? Нельзя же открывать страшную правду. Тогда она отвернётся и станет смотреть с презрением. Как бы сейчас пригодилась поддержка Арджит’а. Но дракон тоже спал.

– Талина, – произнёс он почти одними губами, шевельнулся, присел, чтобы видеть её лицо, – то, чем обладает Талитан сейчас, вполне безопасно. Навредить могут только другие глаза. Те, которые сплошным рисунком.

– Но у тебя они есть. Что если однажды они пробудятся и у него? – госпожа тоже привстала, накинула на подрагивающие от стужи плечи Итачи шкуру. – Сегодня он пережил потрясение. А завтра может произойти ещё более страшное. Что если однажды он сам получит тяжёлую рану… или его дракон…

– Нет, – он сделал длительную паузу, в течение которой стремился воззвать к рассудительности собеседницы. Она уже совсем не сомневается в будущем Запечатлении. – Поверь, у Талитана никогда не будет таких глаз, – последняя попытка убедить без всяких доказательств и пояснений.

– Это ваша семейная черта. Я хочу верить тебе, Т’чи, я верю. И верю нашим драконам. Но не могу избавиться от мыслей..

– Талина… – беспомощно повторил он.

– Когда ты рядом, так близко, заверяешь, что всё будет хорошо, я счастлива. Почему я не могу избавиться от боязни всё остальное время? Я не хочу, чтобы он получил такое же наследство.

Она не плакала, опять стойко держалась. Только не слишком обманывала Итачи её показная храбрость. Он вдохнул полной грудью, едва не закашлялся от этого и решил воздержаться.

– Проклятье можно получить, только совершив жуткий поступок. Талитан никогда на него не пойдёт.

– Почему ты в этом уверен? Вдруг так сложатся обстоятельства, и он…

– Он должен убить очень близкого для себя человека, чтобы обзавестись разрушительным оружием, – Итачи опустил веки, выдохнул и долго-долго задержался в этом положении. До тех пор, пока не начало жечь лёгкие от нехватки кислорода. Только тогда судорожно вздохнул, но не сумел заставить себя посмотреть. Если Талина прочувствует всю чудовищность его преступления, возможно ли, что отвернётся и оттолкнёт? Долго без ответа. Ни единого звука. Меркло вокруг, прекратили свой мельтешащий полёт даже бесформенные пятна. Грань затрепетала, способная разрушиться от лёгкого ветерка.

– Т’чи, посмотри на меня, – только по колебанию воздуха он понял эту фразу. Натренированный слух позволял уловить самые тихие звуки даже сквозь шум в голове.

Веки медленно поднялись. Итачи напрямую встретился с серьёзным взглядом возлюбленной:

– Ты кого-то убил?

– Зечам спрашваешь, если знаешь ответ?

– Ты же не мог убить близкого человека.

– Но я убил, – попытка отвести взор рухнула. Талина прикоснулась пальцами к его щеке и долго рассматривала как нечто чуждое. Наверно, в ней боролись отвращение и привязанность.

– Это мучает тебя столько лет? – госпожа не меняла тона. – За ЭТО ты расплачиваешься до сих пор?

– Да…

– Несправедливо…

Всполох удивления.

– Ты не винишь меня?

– Что бы ни произошло в прошлом, ты искупил вину. И я не верю, что ты мог хладнокровно убить товарища или возлюбленную.

– Если б не хладнокровно, не смог бы, – новая порция яда в общий котёл. – От моего решения зависело благополучие сотен людей. На тот момент это было самым разумным решением, – оправдания. Как не вязалось с гордостью клана Учиха. Только вера Талины имела значение. Только её осуждающий холодный взгляд способен заморозить ту частичку счастья, что теплилась внутри.

– Теперь я понимаю, о каком потрясении ты говорил, – мертвенный тон младшей госпожи, от которого сжималось сердце.

– Талина, постой, – он ухватил её за краешек ночной рубашки, когда она захотела выбраться из-под шкур и встать. Она всё равно поднялась, накинула на себя покрывало.

– Ты не можешь согласиться с этим, – понял Итачи, – ты права. Я чудовище в своих собственных глазах. И всё то, что свалилось на меня, я заслужил.

– А твоя семья? Не было никакого убицы? – сокрушительный удар. Она догадалась. Она поняла. Она почувствовала. – Твой брат ненавидит тебя поэтому?

Треск обрушившегося неба. Надо было рассказать ещё тогда. Возможно, Талина не считала бы себя столь глубоко обманутой. Она не ушла. Осталась стоять, зябко ёжась и плотнее запахивая на груди покрывало. Тогда Итачи встал следом, взял тёплую шкуру с ложа и закутал единственного человека, чьего осуждения боялся больше всего на свете.

– Я полюбил тебя с того самого дня, как Триат’а заступилась за Арджит’а. Только у очень отзывчивого и исключительного всадника дракон мог выступить в защиту неправого, но заблудившегося птенца.

Больше ни слова. Он молча натянул на себя вчерашнюю одежду и исчез в проходе.

– Т’чи, постой! – запоздало воскликнула Талина в темноту, рванулась следом. А карниз за громадным телом Триат’ы уже пустовал.

========== 48. Бесследно ==========

48

Бесследно

Бенден-Вейр

Южный континент

Утренний холод окутывал Вейр вместе с подступающим туманом. Дымка заканчивалась где-то очень высоко, над скалами. Молочная пелена, разлившаяся над поверхностью гор, как клочковатые движущиеся облака. Дальше десяти шагов ничего не видно. Лишь слабые размытые оранжевые огоньки прикрепленных к стенам масляных ламп.

Талина выбралась из-под шкур на рассвете. Нужно помочь другим. Сегодня Падение над Нератом. После трудной, наполовину бессонной ночи младшая госпожа чувствовала себя совершенно разбитой. Водные процедуры не принесли облегчения. И чаша горячего кла не поспособствовала душевному равновесию. Озвученное ночью столь ужасно и неправдоподобно, что просто не хотелось верить. Т’чи, такой отзывчивый и близкий, добрый и мягкий… Неужели он в самом деле виновен? Не может этого быть. Однако сомнения таяли под напором внешних обстоятельств. Образ избранника не являлся настолько невинным. Каким он выглядел для других? Неприступный, скрытный, жёсткий… Мало кто из незнакомцев мог с ходу рассмотреть его с другой стороны. И поверх всего, всех его талантов и характерных черт, растянут толстый слой удушающего терпения. Просто-таки нечеловеческого. В любой ситуации, на любой встрече, при любом действии. Никто не способен несколько лет держать тьму в себе а потом не сорваться. Никто больше…

Теперь Талина ощутила контраст. Т’чи открылся только ей, доверился, рискуя навсегда потерять уважение. Но так не должно быть. Что же делать? Даже не дал ночью обдумать услышанное. Или знал, как будет легче для самой госпожи. Ушёл. Тихо, молниеносно, как умеет только он.

– Я не оставлю тебя одного в этой бездне, – шепнула Талина вслух. Она так привыкла всегда видеть его рядом. Он не мог так поступить в своём прошлом. Не мог!

Маленький человечек в колыбельке крепко спал, изредка чмокая губами. Талина провела пальцами по тёмным волосам дочки и всмотрелась, отыскивая знакомые черты. Итала меньше походила на Т’чи в отличие от Талитана. Если повезёт, она никогда не посмотрит на мир алыми глазами, нагоняющими страх. Равнодушно наблюдать, как меняется старший сын, не выходило. Талина металась в тесной телесной оболочке, как боевой дракон между прядями Нитей. Но она не в силах избавить его от приобретения. Оставалось положиться на слово человека, который всю жизнь мирится с этими глазами. Но он умирает…

Всхлип в полумраке. Та истина, что заставляла видеть как со стороны свою никчемность и беспомощность. Т’чи умирает и согласен с этим. Не ищет решения, не пытается слушать других. Движется в общем течении, повинуется законам жизни, ожидает логичного завершения. Если до сих пор считает это карой за совершённые деяния, возможно ли, что он не станет больше бороться? Теперь, когда считает себя всеми покинутым. Даже не дождался ответа, канул в непроглядную ночь с карниза вейра. Никогда не признавался, что любит, хотя всчески это демонстрировал. А сегодня сказал. Попрощался…