Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 79 страниц)

Итачи мотнул головой, выскакивая на поляну. Уже присвоил Талитану бронзового дракона. Беспечно и, опять же, по-детски примерять несуществующие наряды.

– Давай-ка дождёмся нашего маленького гуляку, – Итачи с наслаждением устроился под боком дракона.

Ждать не пришлось долго. Ещё и четвери часа не вышло, как Чим вернулся, полный впечатлений. Стоило приложить усилия ради успокоения малыша. Чим никак не желал сосредотачиваться на определённом образе. Но у вулкана он был, несомненно, с обеих сторон. С одной стороны ровный конус, а со второй – обвал. Мимолётные картинки не вдохновили Итачи. Он не особо восхищался видом конуса во всех ракурсах. Пускай им занимаются ценители искусства. Поглаживая и ровно разговаривая с бронзовым, Итачи добился нужного ему состояния, а потом спросил. Мягко, уклончиво. Тем не менее, Чим всё равно поддался сумасшествию, попытался вырваться, но не вышло. И наконец нужный ориентир был показан. Чёткие очертания потухшего вулкана, тянущего жерло вверх до уровня облаков. Каждая деталь, каждый взмах крыла, преисполненный яркими впечатлениями.

– Найдёшь дорогу? – спросил Итачи у Арджит’а.

«Найду. Картинка очень чёткая».

– Тогда полетели. Нам предстоит выяснить, когда вулкан извергался последний раз.

«Зачем?» – бронзовый подставил лапу и положил шею на землю.

С улыбкой Итачи миновал все импровизированные приспособления и взлетел на место всадника:

– Проще высчитать возраст последнего извержения, чем булыжника где-то в центре материка. Если мы выясним это, можем сопоставить уровень воздействия воды и ветра на сам каменный конус и сравнить его с тем, что там, – указал в сторону скрытого символа, – таким образом поймём, когда был оставлен знак мангеке.

«Но конус совсем в другом месте. Как ты собираешься сравнивать?» – кажется, Арджит’ ничего не понял.

– Конечно, я возьму поправку на открытость местности, – уточнил Итачи, – не думай, Арджит’, это моя забота. Надо только долететь до горы.

«Гора может стоять дольше, чем камень с рисуинком. Откуда ты узнаешь, сколько ей оборотов?» – бронзовый силился вникнуть, только всё больше путался.

– Сколы с другой стороны, где обвал. Гора разрушилась в тот день, когда взорвалась, – короткое, казалось, простое пояснение.

Арджит’ снова надолго замолчал. Пытался ли осознать услышанное или рассматривал окрестности, но набор эмоций у него оказался весьма необычным. Итачи не торопил, ждал наводящих вопросов, однако крылатый заранее отказался от идеи постичь тонкости науки.

«Мне нравится, когда ты так настроен, – бронзовый взмыл в небо, – ты думаешь о другом, и тебе от этого хорошо».

Потом оба потонули в Промежутке, чтобы вынырнуть прямо перед вулканом. Несоизмеримое чувство угрозы, словно извержение начнётся прямо сейчас. Резкость контраста, когда серый с разводами других цветов монолит удивительно гармонирует с окружающей зеленью и полосой горизонта, синевой моря, мирным голубым небом. Картина, за которую возьмётся любой из художников, едва заметит её. Сюжет, олицетворяющий вечную борьбу добра и зла.

«Как ты будешь сравнивать?»

– Придётся проверить уровень земли, занёсшей слой пепла. Надеюсь, у меня достаточно знаний в копилке, чтобы осилить эту задачу. Ты не мог бы…

Не дослушав просьбы, дракон заскользил вниз, в сторону находящейся в некотором отдалении от вулкана ровной площадке.

– Только нам придётся скрыть своё пребывание здесь. Никто не должен увидеть ни одного следа.

«Но если ты собираешься копать, как скроешь?»

– Придумаю что-нибудь. А ты пока погрейся. Или полетай, осмотрись. Только не слишком высоко, чтобы Древние тебя ненароком не заметили.

«Я могу поохотиться. Тут жирные упитанные стада».

– Развлекайся, малыш, я позову, когда ты мне понадобишься.

Арджит’ без дальнейших комментариев взмыл ввысь и помчался к ближайшему пастбищу, где краем глаза заметил беспечно пожёвывающих траву животных. Есть он их, конечно же, не станет во избежание несварения от путешествия через Промежуток. Но домой притащит. Только бы никто не догадался, откуда у дракона такая сытная добыча. Да и вряд ли кто-нибудь вообще обратит на неё внимание.

Объяснить процесс намного проще, чем воплотить его в жизнь. Итачи снова обнаружил недостаток образования в одном из направлений. Никогда не делал упора на археологию. Но откуда же было знать, что когда-нибудь это пригодится? Теперь не приходилось удивляться ничему. Всего лишь очередное сложное задание. Возможно, в древних лаборатоярих найдётся точка отсчёта. С этой мыслью он уверенно взялся за дело, для начала пронзая поверхность земли чакрой, чтобы хоть примерно знать глубину и верно рассчитать собственные силы.

Последний штрих, делающий место взятия пробы неотличимым от остального пейзажа. Маскировать и скрывать улики Итачи умел в совершенстве. Да и не настолько богат Перн выдающимися экспертами. Даже если кто и заметит нарушение, не придаст значения, сошлётся на природное явление. В подтверждение теории скот, что десятками или сотнями бродит по континенту, может заглянуть на участок. Тем более, тут ровное пространство, сочная трава.

Арджит’ услышал мысли всадника и немедленно вернулся, неся в лапах две увесистые туши, раскачивающиеся из стороны в сторону и наверняка больно хлещущие жилистыми копытами по бронзовой шкуре.

– О, Фарант’а! Ты собираешься съесть их обоих? Думаешь, я позволю тебе после сытного обеда два дня назад? – громко возмутился Итачи.

«Одного я отдам Триат’е. Она тоже любит сочное вкусное мясо», – деловито прокомментировал дракон, снижаясь.

Рогатые головы и торчащие ноги перестали маятником летать в разные стороны. Арджит’ аккуратно уложил их в траву и приблизился к всаднику.

– Ты такой заботливый, – растерялся на миг Итачи, – а я ведь мог догадаться. Только давай закрепим туши на спине, чтобы они не мешали тебе в полёте.

«Я могу и с тобой поделиться», – заурчал дракон, готовый отдать партнёру всё на свете.

– Я не ем сырое мясо. Манора обязательно заинтересуется, откуда добыча, а меня самого никто не пустит к жаровням. Так что не переживай, это твой трофей, распоряжайся, как хочешь.

«Ты выяснил, что планировал?» – осведомился крылатый.

– Выяснил. Остались детали. Но, боюсь, без инструментов я бессилен. Поищу в мастерских, пожалуй. Ты не против рейда в Телгар?

«Прямо сейчас?»

– Сейчас. Спрошу у кузнецов нужный элемент. Если такого нет, то попробую объяснить. Мастер Фандарел любит браться за сложные задачи. Вот пусть и поразмышляет. Заодно спрошу у Вансора его звёздные карты. Пора делать рывок.

«А когда ты выяснишь возраст знака, что будешь дальше делать?» – любознательность дракона снова поставила Итачи в затруднительное положение. Он сам не знал толком, для чего ему точность измерений. Просто чувствовал важность момента. Инстинкты шиноби никогда ещё не подводили.

– Пока не знаю. Это будет видно потом. Чтобы сделать второй шаг, надо преодолеть первый, малыш. Где Чим? Опять заигрался с местными файрами? – Итачи взялся за толстые верёвки, чтобы закрепить добычу. Арджит’ ловко подтолкнул первую тушу носом, облегчая участь всадника.

«Чим нас слышит. Он прилетит сразу, как ты позовёшь».

– Зови, Арджит’. Мы вылетаем, – крепко стягивая узлы, молвил Итачи. Крылатый повернулся другим боком, подставляя его второй туше. Процесс повторился, после чего явился и файр, воодушевлённо делясь радостными эмоциями.

Над Вейром они появились, когда солнце коснулось каменных вершин возле котловины. Приветственно затрубили драконы. С запозданием Итачи почувствовал толику вины: умчался в неизвестном направлении и никого не предупредил. У товарищей хватило такта не преследовать его и не рассылать поисковые команды. А он ещё и в мастерскую кузнецов заглянул. Как и думал, в наличии нужного приспособления не оказалось, но мастер-кузнец ухватился за идею, пообещав уже к завтрашнему дню нарисовать чертёж. А Итачи только должен будет прилететь и указать на ошибки, если таковые выявятся.

Арджит’ приземлился на карнизе, где уже поджидала Талина. Триат’а мгновенно сменила гнев на милость, едва завидела аппетитных животных на боках бронзового партнёра. Пока они переговаривались, Итачи ловко отвязал добычу и оставил её на произвол зверей. Впрочем, задумываться над судьбой ужина не приходилось.

– Я думала, ты улетел в Плоскогорье без меня, – высказала опасения Талина, таща возлюбленного во внутренние покои. Намеревалась накормить и выпытать рассказ о приключениях.

– Даже не спросив, летишь ли ты со мной? – он принял её заботу.

– Так мы летим?

– Обязательно. Пока могу, буду выполнять данное ему обещание. И мне кажется, Т’бор не поскупится на ужин в кругу семьи.

– Ты голоден, – заявила госпожа, – не спорь, Триат’а мне сказала. А в Плоскогорье сегодня было Падение. Им сейчас не до исполнения желаний залётных гостей.

– Я забыл о Падении. Ты права. Но только если по-быстрому.

– Не по-быстрому. Дай людям спокойно заниматься своим делом. Пускай Вейр оправится от ран.

– Но ведь и я сгожусь помочь, если что…

– Хватит с тебя Бендена. Требовалась бы помощь, они бы давно сами её попросили.

Настроенная хозяйственно Талина так походила на решительную Манору. Затолкала в ванную, а сама взялась за организацию ужина. Наверно, опять в вейре. Вряд ли захочет спускаться в нижние пещеры. Сегодня Итачи не собирался противиться. Тем более, озвученный распорядок вечера ему безумно нравился.

========== 46. Перехватывая дыхание ==========

46

Перехватывая дыхание

Бенден-Вейр

Холд Бенден

Вейр Плоскогорье

Прохлада забиралась даже под тёплые шкуры. Во сне Итачи видел странных демонов-теней. Никак не мог ухватить хоть одного из них, чтобы рассмотреть. Они постоянно двигались и призывали к чему-то невероятному.

– Т’чи, ну просыпайся, – легонько потормошила его Талина.

Он мгновенно выкинул из сознания видения. Она уже встала? Как он не услышал? А как же Арджит’? Прикосновение к разуму крылатого возвестило о бодрствовании зверя. Давно проснулся. Что же получается? Теперь Итачи будет спать как младенец?

«Ты вчера просто очень устал. И у тебя болит голова», – бронзовый услышал своего друга.

Болит голова? Верно. Похоже, дракон осознаёт положение Итачи раньше, чем он сам.

– Т’чи, пора, нужно успеть позавтракать, – настаивала госпожа.

Вместо повиновения названный схватил её и повалил на подушки рядом с собой. Намеревался выбить всё её стремление немедленно куда-то направляться. Что бы там ни было, оно подождёт.

Талина хихикнула, как шаловливая девушка, но воспрепятствовала настойчивости избранника, принялась выбираться из мгновенного плена.

– Куда ты так торопишься? Который час? – он поддержал игру, намеренно ослабляя хватку.

– Скоро завтрак закончится, а ты всё спишь. И как всё время прежде ухитрялся вставать раньше меня?

– Могу выкроить для себя выходной.

Наслаждение – подольше поваляться в постели, не думая о будущих заботах.

– Ты и правда забыл про графики? – Талина наконец выкарабкалась совсем и теперь смотрела сверху вниз на полусонного супруга.

– Графики? – переспросил Итачи. Остатки дрёмы окончательно растаяли, а разум услужливо подсунул так приятно забытые обязанности. Сегодня Падение над холдом Бенден. Теперь уж не до расслабленности. В довершение обострилась пульсирующая боль в голове. Сильный негатив. Необходимо срочно принять настойку. И в груди что-то неприятно чужое.

«У тебя учащённое сердцебиение», – констатировал Арджит’, начиная волноваться.

– Я встаю, – Итачи потянулся к Талине за поцелуем. Для этого пришлось сесть. Шкуры съехали, обнажая плечи. Тут же охватил холодок.

– Приготовлю Триат’у, – госпожа медленно встала и направилась к пещере вейра.

Стоило вспомнить, снимал ли Итачи вчера упряжь с Арджит’а. Кажется, нет. И ремни не проверил по возвращении. Неосмотрительно. Оставил на утро, не думал, что проспит всё на свете.

«Тебе не надо сегодня лететь на Падение», – заявил бронзовый.

– Это почему же? – отыскивая взглядом одежду, Итачи направился умываться.

«Ты плохо себя чувствуешь».

– Последствия вчерашнего. Я всего лишь перегрелся на солнце. Южный континент не для меня.

«Нет. Наверно, это из-за того, что ты показал те глаза. Я не знаю, но тебе лучше остаться».

– Хорошо, орёл, тогда ты тоже остаёшься. А другие будут мужественно сражаться вместо тебя.

На провокацию Арджит’ не повёлся, смолчал. После короткой процедуры умывания Итачи и впрямь почувствовал себя неважно. Как в прошлый раз, когда вынужден был свалить обязанности командира крыла на заместителя и вернуться в Вейр. Лучше и сегодня не рисковать, сразу ввести в курс К’неша. Пускай подготовится.

Чужое в груди мешалось всё сильнее. В довершение начало перехватывать дыхание. Только одышки не доставало. Надо спуститься в нижние пещеры и принять несколько капель настойки аконита. На Перне – самое действенное средство от учащённого сердцебиения.

Снаружи раздалось хлопанье крыльев. Это на карниз спустился Арджит’:

«Ф’лар велит всем командирам явиться в королевский вейр», – принёс он новость.

– Передай К’нешу, пусть он летит. Сегодня крыло в его распоряжении.

«И ты останешься дома?»

– Если только это сделаешь ты, – не уступать ни пяди.

Бронзовый остался недоволен, растревожен, но спорить не стал. Биться с Нитями для каждого дракона – святой долг, повеление инстинкта.

– Пусть Талина проверит твою упряжь, – попросил Итачи, – а я спущусь вниз, приму настойку. Заодно прихвачу что-нибудь перекусить.

По истечении необходимых утренних хлопот вплоть до погрузки мешка с огненным камнем положение не изменилось. Оно начинало всерьёз беспокоить Итачи. Неужели снова? Ничего же не делал для ослабления организма. Мангеке не использовал, не переутомлялся, время не пересекал. Правда, перебор со скачками через Промежуток в короткий период. Мог бы и воздержаться от Телгара. Никуда бы вулкан не убежал. Но так хотелось поскорее запустить процесс. Надо бы научиться предугадывать приступы, высчитать лимит выдержки.

Заторможенность. С самого утра. Непривычная и мощная.

Ф’лар поднял руку, призывая крылья подниматься в воздух. Погода обещала быть хорошей, воздух прозрачным, ветер умеренным – никаких сюрпризов.

Потом так же уверенно, строем, Вейр вышел из Промежутка над Бенден-холдом. Облако Нитей ещё только намечалось на горизонте. Было время обговорить систему атаки. Итачи привычно мысленно разбивал фронт на квадраты, отдавал распоряжения. Даже не вспомнил, что чуть раньше сам же и свалил с себя обязанности лидера на это Падение. К’неш не возражал, только подозрительно помалкивал. Стоило выловить зама как-нибудь в перерывах между боями и тем свободным временем, когда он пребывал со своей второй половинкой. У них уже двое родились. Оба мальчика. Теперь ждут третьего.

«Т’чи, Нити приближаются», – сообщил Арджит’.

– Да, я вижу, – Итачи погладил примостившегося на плече Чима. – Передай К’нешу, чтобы брал командование на себя.

«Он спрашивает, всё ли с тобой в порядке».

– Ответь, что в полном.

«Не могу. Потому что это неправда. И он видел в прошлый раз кровь».

– Что? Видел? Но ты же прикрыл меня.

«Он всё равно заметил. Просто было неудобно спросить. Он считает тебя идеалом. А разве идеал не может заболеть?»

Наивный верный Арджит’. Снова улыбка заиграла на губах Итачи. А потом стало не до веселья. К’неш подозревает, но ни разу не подошёл. И сегодня не поинтересовался причиной. Надо доказать обратное. Пусть думает, будто Итачи проверяет, не истёрлись ли его навыки.

Потом налетели Нити, с едва слышным зловещим шипением развернули свои серебристые пряди над головами всадников. Драконы ринулись на перехват, безжалостно сжигая древнего врага.

А дальше всё потонуло в тумане. За Итачи скорее действовали рефлексы, чем разум и расчёт. Он так же стремительно выполнял приказы К’неша, как и остальные. Подчиняться системе легче и удобнее, когда сам находишься на грани. К тому же, затуманенный рассудок способен на фатальные ошибки. А рисковать жизнями товарищей нельзя, пусть даже ради этого придётся поступиться собственной гордостью.

Крови не было, отчаянного спазма внутри тоже. Итачи удавалось как-то контролировать процесс. Лишний раз избегал движений, а Арджит’ маневрировал мягко, старался не лезть в Промежуток без особых оснований. А затем фронт ушёл за Северный Пограничный хребет, где упавшие Нити не могли уже никому навредить, падая на заснеженные вершины и покрытые льдом необитаемые земли, где сразу же и погибали. Благодаря горам, Падение закончилось на два часа раньше. Но и этого хватило с лихвой для того, чтобы почувствовать себя совершенно разбитым. Ещё лечить драконов. Итачи провёл ладонью по губам, ожидая узреть привычный алый мазок. Кожа оставалась чистой, лишь слегка припорошенной серой пылью.

Вернулись думы о вчерашнем дне. Хотелось поскорее приступить к изучению. Только останавливала неопытность. Можно ли научиться самому определять возраст предметов, не используя всяческие сложные растворы или микроскопы? Вряд ли на Перне можно воспроизвести состав любого из научных материалов.

«Ф’лар велит возвращаться в Вейр», – сообщил Арджит’.

– Как? Уже? – Итачи осмотрелся. И правда, драконы бесцельно парят над ровным пространством. Похолодало. Наверно, это воздух с гор. В очередной раз Итачи поёжился.

«Ты сегодня всё время думаешь не о том, – пояснил бронзовый, – Лесса сказала бы «витаешь в облаках». А что такое витать в облаках? Разве мы сейчас не в них?»

– Это фигура речи. Так говорят, когда человек не может сосредоточиться и думает о другом.

«Ты думаешь о другом, – подтверждение, – но тебе нельзя сегодня думать о вчерашнем дне. Ты устал, а у тебя ещё много дел. Потом ты захочешь полететь в Плоскогорье».

– Ты меня упрекаешь?

«Нет».

– А что же ты делаешь? – подловил всадник.

«Говорю, что есть на самом деле».

– Ладно, умник, полетели домой.

Выслушивать нотации дракона – удовольствие сомнительное. Со своим детским мышлением они могли блеснуть настоящим занудством. Излагали суть так, какова она есть на самом деле. В мыслях мелькнул знакомый ориентир. Слишком смутно, чтобы послужить надёжным маяком для дракона. Однако Арджит’ всё равно ушёл в Промежуток. Итачи окончательно пришёл в себя, когда осознал оплошность. Не зная, куда лететь, дракон может навсегда заблудиться в этой нескончаемой тьме. Надо срочно вспомнить… представить… не паниковать…

«Я знаю, куда лететь», – успокоил Арджит’.

В следующий миг они уже парили над чашей Вейра. Раненых не слишком много. И ни одного слишком серьёзного повреждения. Максимум времени на исцеление – неделя. Тем не менее, пренебрегать работой целителя, вошедшей в привычный распорядок дня, Итачи не собирался. Едва соскочил с Арджит’а и выслушал его возражения, расценивающееся как нытьё, едва не вспылил. Раздражало. И так голова трещала, а тут профессора всякие нудят над ухом. В конечном итоге, бронзовый отстал, но не отказался от идеи наставить партнёра на путь истинный.

Снова разноцветная смесь: кровь, ихор, бронза, коричневый, синий, зелёный, золото, всевозможные перевязочные материалы, Манора с чашей кла. Мутно. Кто-то окликнул Итачи сзади, когда он занимался боком синего дракона. Он что-то буркнул невразумительное, но не повернулся. Слабость, выливающаяся во внутреннюю дрожь. Это какой-то новый вид приступа, с ограниченной болью. Тупое чувство, нереальность творящегося вокруг, приглушённые тона и звуки. Далёкий-далёкий рёв зверей…

Кто-то всучил чашу горячего дымящегося кла. От первого же глотка затошнило. Итачи вынужден был отказаться от заряда бодрости. Хорошо хоть, перед Ф’ларом не отчитываться. Какое-то жуткое состояние, когда границы яви и вымысла сливаются. Словно он ещё во власти сновидений. Воздух ватный, уши закладывало.

– Т’чи, ты нормально себя чувствуешь? – всё-таки некто сзади добился своего, развернул, заставил смотреть в глаза. Оставалось надеяться, что муть не заволокла взора, и это не выглядело странно.

– К’неш? – ровно, будто ничего не случилось, назвал лидер, – что-то с твоим драконом?

– Нет, Т’чи, я же спросил. Ты нормально себя чувствуешь? С тобой всё в порядке? – он проверил командира взглядом на наличие ран, не обнаружил, снова вернулся к его созерцанию.

– Прекрасно, – автоматом отчеканил Итачи заученный урок.

– Я наблюдал за тобой, – отсёк все нити благополучно выпутаться заместитель.

– Давно ли?

– С самого утра, когда ты велел мне брать на себя командование. Я знаю, ты не стал бы без предупреждения, в ответственный момент менять планы. Если тебе нехорошо с утра, зачем полетел на Падение?

– Кто сказал, что мне нехорошо? Просто ты всегда должен быть готов принять…

– Я знаю, ты чем-то болен, но хочешь скрыть от других. И наверно, это продолжается достаточно долго.

Новый удар. Итачи забыл о ранах и испачканных в зелёной крови руках, полностью сосредоточился на беседе. Когда же он дал промашку? Старался не откровенничать, не задерживался на лишнюю минутку, не сближался духовно, ни словом не обмолвился. Защита снова трещит по швам. Надо придумывать новые методы. Пусть даже они заставят улыбаться сквозь боль. Только стеснённых неверных движений не скроешь. Тут побеждает сдавшийся под натиском общего разрушения организм. И отрицать бесполезно. К’неш только уверится в догадке. Да что там догадка… уже факт.

– Из наших ещё кто-нибудь знает? – сбавил тон Итачи. Боязнь услышать утвердительный ответ.

– Только Д’мит. Месяца три назад он подловил меня в нижних пещерах и спросил, о чём мы с тобой разговариваем за развёрнутыми картами. Он раньше заметил. И я должен был, но был слишком занят личной жизнью и…

– К’неш… – перебил излияния подопечного Итачи, – естественно, твоя семья тебе дороже, чем посторонний.

– Ты мне не посторонний. Как ты можешь это утверждать? – очень спокойно. Заместитель умел контролировать себя. Наверно, и этот приём перенял от прямого учителя.

– Конечно. Все всадники дружны между собой. Но ты не можешь ставить наравне с ними родных.

– Я не об этом хочу поговорить, Т’чи. Скажи, чем я могу тебе помочь?

– Не нужно, ладно? – Итачи доверительно положил ладонь ему на плечо, – помощников и так предостаточно. Тебе лишь надо будет следить за моим командованием и суметь вовремя перехватить инициативу. Бывает, командир теряет способность вести крыло в самый разгар Падения.

– Если хочешь…

– Я благодарен тебе за молчание… – опять повторение. Кому он недавно сказал то же самое? – Всё под контролем, К’неш, не думай больше. Лишнее.

– Если это продолжается уже давно, то есть повод волноваться, – не одобрил собеседник, – скажи хотя бы, что ты на пути к выздоровлению.

Искренность. Та же наивность, что и у дракона. К’неш не побоялся выглядеть отчасти нелепо и жалко, берясь за разговор, в котором прежде не участвовал. Вот и он переступил рубеж, когда грань между жизнью и смертью так тонка, что заставляет робеть.

– Я же велел тебе не думать. Ты сегодня отлично справился со своей задачей, имеешь право гордиться.

– Не уклоняйся. Я ведь могу спросить у Талины или Ф’лара.

– Спроси, – предложил Итачи, всё ещё играя роль доброжелательного товарища. Только сердце снова сжималось. Но теперь не от ненормального ритма, а из-за предчувствия. Скоро правда выльется наружу. Даже те, кто внимательно не следит за жизнью Итачи, получат возможность узреть истину. Как же это предотвратить?

– Ты никогда не скрываешь хороших новостей, – упрекнул К’неш, – если мастер Олдайв не может найти исцеления, так и скажи. Я не хочу плыть по течению, ожидая сюрпризов.

– Мастер Олдайв не может найти исцеления, – повторил Итачи слово в слово.

И весь напор подопечного растаял. Стремящаяся сорваться с губ подготовленная фраза так и не нашла выхода. Он хотел сказать что-нибудь в качестве поддержки, но отверг эту мысль изначально. Всё, что вертелось в голове, выглядело бы издевкой. Лидер не позволял никому слабости. В тягость прозвучит сочувствие и в его адрес. К’неш нашёл единственный верный выход:

– Значит, ты воюешь на два фронта, Т’чи. Теперь мы должны работать ещё усерднее, чтобы суметь противостоять противникам во всех направлениях. Как ты, Т’чи. Нам ещё много предстоит усвоить, прежде, чем мы тебя догоним.

Груз с плеч. Теперь самое важное – не упасть в глазах заместителя, не проявить признаков недуга. Не вовремя подступившая к горлу кровь могла навсегда разрушить веру К’неша в непоколебимость командира.

– Я поговорю с Д’митом. И ты не слишком задерживайся на данной теме. А сейчас, прости, мне надо осмотреть рану Ярт’а.

– Если я понадоблюсь…

– Знаю, обращаться к тебе в любое время. Иди, К’неш, позаботься о своём драконе. Видишь, он уже заждался.

Затем снова апатия. Неприятность за неприятностью. Чего стоило выдержать этот разговор в ровных интонациях. Каждый миг хотелось отреагировать резко, усмехнуться, обвинить в чрезмерном любопытстве и запретить лезть в чужие дела. Но ни один адекватный командир так не поступит, если дело касается всего крыла или Вейра. В данном случае смена лидера влияла на отряд. И они имели право знать почему. Однако, не хватит выдержки объявить во всеуслышанье, а потом терпеть одинаковые потрясённо-скорбные взгляды и однотипные заверения вкупе с отвратительным сочувствием.

До Ярт’а Итачи так и не добрался, потому что попал в плен только что вернувшейся и спустившейся вниз Талины. Снова ассоциации из прошлого, испуганные потрясённые жалкие глазки маленького брата. К выражению лица младшей госпожи сравнение подходило идеально. Мир вокруг превращался в подобие, в плохую копию, терял последние краски и волю к дальнейшей борьбе.

Мягкое прикосновение к области запястья. Итачи опустил к нему взгляд, наблюдая за тонкими пальцами возлюбленной, почти захлёбывающейся в омуте вместе с ним. Чуть ли не волоком таща избранника за собой к шее Триат’ы, не слушала никаких заверений, а при взлёте обняла сзади крепко-крепко, уткнулась ему в спину носом и едва слышно шепнула:

– Триат’а сказала мне…

Снова эта золотая вмешивается в личное Итачи. Он ничего не мог поделать. И Арджит’ – не преграда. Всего лишь бронзовый…

– Хотел сказать тебе позже, – так же тихо произнёс Итачи, накрывая её руки своими. Не ощущал ветра в лицо, не видел слившегося ковра красок по бокам, не чувствовал высоты.

– Ты же мог отказаться от участия в битве.

– И лишить Арджит’а удовольствия биться с Нитями? – попытался превратить в шутку он. Напрасно.

– Арджит’ тоже пытался уговорить тебя, не смей отрицать. Неужели ты не мог обо мне подумать! – воскликнула она, выпрямляясь. Однако её пальцы оказались пленены. Итачи сжал их крепче, не желая отпускать. Снова заставил туман в сознании потесниться. Опять что-то сделал не так? Золотая повернула голову, заурчала. Её глаза блестели белыми отблесками. Выражала страх всадницы?

– Я боялась за тебя всё Падение, – сбавила тон младшая госпожа. И не смогла имитировать обвинительный тон, не получилось.

– Но не сказала… – Итачи панически боялся услышать горький всхлип. Причинять страдания близким – всё равно, что совершить против них преступление.

– А тебе всё нужно разжевать и положить в рот? Т’чи, ты неисправим. Даже если бы ты знал, ты бы поступил так же. Зато теперь ты в моих руках, – глубоким тоном, лишённым ожидаемого горя, с крохотной ноткой бодрости отчитала госпожа.

– Отдаюсь на милость победителя, – выдохнул Итачи. – Позволь забыть этот мрачный день. С чего прикажешь начать?

Приземление последовало настолько плавное, что всего лишь качнуло. Триат’а заботилась о седоках. Возможно, разделяла отчасти и неприятности Итачи. По крайней мере, так думалось. Он спустился сам, а потом подал руку Талине. Не дождался, пока она завершит манёвр, подхватил ещё в воздухе, плавно опуская её вниз, словно хрупкое единственное дитя.

– С купальни. Ты такой вонючий, – Талина выдавила улыбку сквозь комок тревоги, потянулась к избраннику. А королева зашагала в вейр, ожидая снятия упряжи, чтобы можно было наконец спуститься к озеру.

Итачи укрепил объятия, как она и хотела. Не выпускал с того самого момента, как подхватил за талию. Испуганный, но с присутствующей робкой надеждой взгляд возлюбленной красноречивее подробных объяснений подсказал, как действовать. Он прикоснулся к её губам, внимательно следя за малейшей переменой эмоций, мечтая уловить слабый ментальный сигнал, ослабить напор страха, вдохнуть долю уверенности. Ряд задач встал в расчётливом могзу, призывая пелену потесниться: не позволить её лицу омрачиться печалью, выдержать все пытки и выкрутасы организма, лишь бы она почувствовала себя счастливой и беззаботной. Хотя бы до конца этого дня. А дальше будет видно.

Сквозь снова подступившую муть и приглушённые звуки Итачи различил довольное урчание золотой королевы. Теперь Талина счастлива. Никто не может описать состояние всадника лучше, чем дракон.

Вечером Итачи пропустил визит в Телгар всё по той же тянущей во тьму причине. Едва нашёл в себе сил наведаться в Плоскогорье. Наверно, это была самая короткая встреча с сыном. Улетел даже раньше Талины. А когда она вернулась, клевал носом над звёздными картами. Информации предостаточно, самое бы время сравнить результаты древних показаний и современных. Но Итачи хватило только на наброски и уж никак не на вычисления. Единственное, в чём он был уверен, это в периоде времени, равнявшемуся не меньше, чем тысяче лет. Времяисчисление удивительно схоже с земным. Тут разница не столь заметна. Планета того же типа, вращение вокруг оси и Ракбата… Идеальное сопоставление.

Весь день псу под хвост. Зато утром Итачи немного пришёл в себя, хотя последствия не заставили себя долго ждать. К тяжести в голове прибавилась привычная боль внутри. Как бы ни хотелось вернуться на южный, придётся сегодня перетерпеть. Героический настрой перестал одерживать верх, как только поменялась система ценностей, что случилось далеко не сразу, день за днём, месяц за месяцем, год за годом…

Утро снова встретило прохладой. Что-то заставило проснуться с самого ранья. Инстинктам следовало доверять. Итачи взглянул на безмятежно спящую Талину. Чим тоже не проснулся. Как тень Итачи выскользнул из тёплых меховых шкур и двинулся в купальню. Уже с наслаждением откинувшись на пологий бортик бассейна с тёплой водой, позволил себе прикрыть глаза. Мягкий свет двух масляных ламп, которые он предусмотрительно зажёг, не доставляли беспокойства, напротив, действовали благотворно и успокаивающе. Не думать о внутреннем враге не получалось. Нельзя сегодня напрягаться. Во что это выльется, Итачи прекрасно знал. Если понадобится, откажется от распоряжений Ф’лара. Хотя день не предвещал ничего необычного. Очередное Падение над Битрой только через двое суток. К этому сроку Итачи как-нибудь сладит с разбушевавшимся недугом.