Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 79 страниц)

Или жизнь на Перн принесли драконы из каких-нибудь других миров. Вполне логично предположить, учитывая плодовитость золотых во времена Прохождений, что планета оказалась перенаселена драконами – и первая исследовательская экспедиция взяла на себя миссию отыскать среди сотен необитаемых миров подходящий. Опять неувязка: не обладая развитым оборудованием, можно ли найти такую планету? Посылать драконов и всадников на верную смерть, разыскивая один шанс из миллиардов – чудовищно.

Итачи в крайней задумчивости перевернул листок плотной бумаги на другую сторону. Новая волна изумления, сродни потрясению.

– Арджит’… – совсем тихо подозвал он, не отрывая внимания от изучаемой вещи.

Бронзовый без слов придвинулся и заглянул через плечо. Дабы улучшить ему обзор, Итачи поднял листок выше.

«Очень чёткий рисунок. Я никогда не видел таких», – сознался дракон с любопытством.

– Это не рисунок. Это фотография. Такие картинки делают с помощью особого оборудования.

«Но на Перне нет такого оборудования», – предположил Арджит’.

– Верно. Сейчас нет. Выходит, общество было более развитым, что, в принципе, и доказывают древние лаборатории в Бендене и телескоп, найденный в Форт-Вейре.

«Если тебя не удивляет этот факт, почему ты так разволновался?»

– Потому что этот снимок сделан в далёком прошлом, на фоне… по-моему, это частный самолёт… И по всем правилам на изображении должен быть я.

«Почему же тебя там нет?»

– Это не ориентир, Арджит’, это указание. Д’мит летит с нами.

На отвесной скале, облокотившись на аппарат, предназначенный к полётам, вокруг обильной сочной зелени, обрамляющей уступ, со спокойным выражением лица стоял ни кто иной как Д’мит. Без дракона. И его ничуть не удивляло окружение, в которое категорично не вписывалась металлическая машина, не подверженная коррозии, чистая, обтекаемая, гордо воздевшая нос к голубому небу.

В стороне зашевелился Ранит’. Совершенно под новым углом Итачи рассмотрел отдыхающую парочку и вслух отметил:

– Надо будет позаботиться об огненном камне в ваших желудках. Мы не знаем точно, в какой момент нам на головы могут посыпаться Нити.

«Я видел огненный камень на берегу», – подтвердил Арджит’.

– Ты уж сам выбери, хорошо? И проследи за Ранит’ом. Не хочу их паники.

«Почему они должны запаниковать?»

– На всякий случай. Стресс проявляется по-разному. А теперь мне нужно раздобыть новую одежду. Отвезёшь меня по-тихому?

«Конечно. Только укажи путь», – бронзовый воодушевился. Его шкура вновь приобретала здоровый оттенок вместе с живым волнением всадника.

На повестке одна немаловажная часть – договориться со спутником. Вот уж никогда бы не подумал о компаньоне, особенно о таком. Странное чувство, словно важное идёт мимо, основная мораль басни сохранила инкогнито до лучших времён.

– Д’мит, – в полголоса позвал Итачи, возвышаясь над соратником.

Тот спешно сел, стукнувшись затылком о мощную грудь дракона, заморгал глазами. От резкого движения подскочил Ранит’ сразу на все четыре лапы. Запоздало принялся извиняться, наблюдая, как его партнёр принимает вертикальное положение. Забавная картина. Даже скользящая улыбка нашла прибежище на губах Итачи. Как же всё это по-детски. Ещё претендуют на какую-то ответственность.

– Т’чи? – наконец опомнился Д’мит, заозирался, сообразил и не верил, что беглецы не оставили их с Ранит’ом с носом.

– На будущее… не засыпай на посту, – тоном наставника прокомментировал Итачи.

– Ты куда собрался? – насторожился подопечный, готовый удерживать лидера силой, хоть это и противоречило всем принципам.

– Не волнуйся, без тебя не улечу, а то получишь по шапке от Талины. Надо же выполнять распоряжения госпожи Вейра, так?

– А что ты… Ты куда направился? – повторил Д’мит, наблюдая за действиями командира, приводящего одежду в порядок. Выходило ужасно, этот цвет въевшейся крови вывести нелегко, особенно если успело подсохнуть.

– Нужна новая экипировка. Мне. Ты останешься здесь и будешь ждать моего возвращения.

– Т’чи, нет, так не пой…

– Я сказал, здесь! – подчеркнул Итачи жёстко, – когда я давал повод расценивать мои слова, как ложь? Разве что когда убеждал в нормальном самочувствии. Ты знаешь, для чего я это делал. Теперь по сути. Мне надо…

– Ты не можешь лететь!

– Соберись, Д’мит, – продолжил Итачи как ни в чём не бывало, – мне в спутниках нужен не нытик, а поддержка. Пока нас с Арджит’ом не будет, раздобудь какой-нибудь дичи. В желудке со вчерашнего дня настоящая бойня. И если ты не против, одолжу твою куртку. Неловко показываться перед людьми в этом, – он кивнул в сторону так и не отмытой куртки. Несколько туповато Д’мит изучал элемент одежды. Сомневался и не мог открыто запротестовать после всего услышанного.

– Вернусь, не бойся. Не могу же я заставить человека лезть в Промежуток без подходящей амуниции. Только пневмонии тебе и не хватало. Если до сих пор не веришь, спроси у Арджит’а, он не станет врать.

Куртка Д’мита так и осталась покачиваться в руках командира. Отчаявшись добиться толку в столь ранний час, Итачи развернулся к своему бронзовому, посчитав разрешение озвученным. Когда садился на шею дракона, услышал с земли:

– Ещё вчера ты хотел выгнать меня пинками. Почему передумал?

– Возможно, мне и правда нужна помощь.

Арджит’ оттолкнулся лапами от земли, ударил крыльями воздух и поднялся над деревьями.

Ранит’ нервничал, постоянно вертел головой, чувствуя себя не в своей тарелке так долго без привычной обстановки. Да и Д’миту не доставляла удовольствия усиливающаяся жара, полная безлюдность вокруг и запах слегка подгорелого мяса. Не было времени выкладывать очаг, пришлось разделать тушу добытой крупной птицы и жарить прямо на камнях. Благо, для дракона не составляет труда поднять увесистый булыжник длиной в человеческую руку.

Командир крыла отсутствовал уже несколько часов. Клялся в своём возвращении, велел верить. Но чем дальше, тем сложнее это получалось. От немедленного полёта в Бенден удерживало одно из последних заявлений лидера: без куртки Д’мит имеет все шансы заболеть. Не такой Т’чи человек, чтобы пренебрегать другими. Тогда почему его так долго нет? Найти одежду подходящего размера – это же пустяк! Хотя бы заглянуть в мастерскую ткачей… Нет, Т’чи не полетит туда. Но даже если в совсем отдалённом холде, который о проблеме Бендена и не слышал, стал бы командир столько копаться? Может, ему снова стало плохо. Каждая минута отдавалась нервными размышлениями.

Уже готовый тушить огонь и мчаться на поиски Д’мит наконец узрел под облаками очертания дракона. Бронзовый, никаких сомнений. Крупный, лишь немногим мельче Мнемент’а.

«Это Арджит’», – приветственно вскинулся на задние лапы Ранит’. Ветер от крыльев разметал пепел и искры из костра. Всадник шикнул, призывая своего зверя к порядку. Пришлось спешно становиться с другого бока от костра, чтобы возвратившиеся не расшвыряли угли по всей поляне. Да и мясо покроется золой и песком. Неудобно жевать, когда на зубах хрустит.

– Я думал, ты не вернёшься! – высказал первое же опасение Д’мит, когда крылья бронзового сложились за спиной.

– Сказал же, что вернусь, – упрекнул Итачи, соскальзывая с драконьего плеча. – Сколько можно не доверять? Ты теперь в моей команде, не отвертишься.

– Мог и предупредить, что задержишься.

– Знаешь, не так просто подобрать что-то стоящее в захолустье. Не могу же я наведаться прямиком к мастеру Зургу. А в потрескавшейся коже лезть в долгие интервалы Промежутка не слишком хочется, – Итачи продемонстрировал почти новенькую чёрную куртку с подкладкой, когда очутился напротив спутника, а ту, которую брал взаймы, протянул владельцу.

– Долгие интервалы? – нахмурился Д’мит. Ухватил самое важное.

– Пятьдесят прыжков, – уточнил Итачи спокойно, – может, пятьдесят один. Ты всё-таки позаботился об обеде. А я прихватил булочек и немного печёных клубней. Только, наверно, они помялись и остыли.

– Пятьдесят прыжков! Ты в своём уме, Т’чи!? Я-то выдержу, а ты? После того, что рассказал мне Ранит’, я… я тебя просто не пущу!

– Боюсь, это не тебе решать и не мне. Давай лучше сядем, спокойно обсудим.

– Обсудим твои планы самоубийства? Я не согласен. Если мне придётся вырубить тебя и перекинуть через шею Ранит’а, я это сделаю. И доставлю в Бенден.

– Ты позволишь мне перекусить или будешь разводить истерику? – Итачи обошёл спутника по дуге, присел возле огня, вытянул по траве ноги, а сам откинулся на упёршиеся сзади в землю руки, с наслаждением прикрыл глаза. Счастье – просто сидеть и не шевелиться. Какую же обузу он взвалил на себя, вписав в состав команды причитающего перестраховщика. Никогда не хотел видеть его рядом в моменты личных переживаний. А уж в миг слабости – тем более. Вот бы понять причины, сподвигшие будущего себя выбрать именно Д’мита. Или всё намного проще: решила фотография. В таком случае, получается мёртвая петля. Если бы не было фотографии, Итачи отправился бы один. Но она есть, потому что её передал другой Итачи. Откуда бы он взял снимок всадника на фоне самолёта, не отправь Д’мита в прошлое? И отправил именно тем снимком, никак иначе. Аксиома, теория, которую драконы объясняли «потому что это предопределено». Если вдруг случится чудо, и Итачи получит шанс отвоевать несколько дополнительных лет, обязательно задумается над загадкой временных парадоксов.

– Т’чи, дай мне высказаться, – уже спокойнее принялся Д’мит. – Ты хочешь совершить серию прыжков в какое-то другое время. Я не вижу иного выхода. В настоящем в любую точку можно попасть в один миг. Если ты помнишь, Лесса…

– Лесса на обратном пути делала скачки по двадцать пять оборотов, а не по четыреста, – напомнил Итачи. Фактически, Лесса совершила прыжок на четыреста пятьдесят Оборотов назад. Нельзя из расчёта исключать время Прохождения между двухсотлетними Интервалами, хоть Алая Звезда и прошла в стороне от Перна, не задев его смертоносными дождями. Подробнее разобравшись в астрономической теории, Итачи составил довольно чёткую картину. После короткой паузы счёл нужным добавить. – Я читал архивы, я слушал арфистов, я разговаривал с Лессой наконец.

– Но Лесса была вполне здорова.

– Я не слаб, если ты это имеешь в виду.

– Но тысяча оборотов! Это немыслимо. Никто не делал такого.

– Кто говорил о тысяче? – Итачи равнодушно повернул голову к жестикулирующему всаднику.

– Я́ говорю. Сотней больше – сотней меньше. Считать я научился ещё в детстве, когда мечтал запечатлить хоть синего и рассчитывал, что мой синий – если это будет синий – впервые в истории Перна догонит королеву.

– Пятьдесят оборотов, иначе никогда не доберёмся до цели, – прервал оживлённую тираду командир.

– Невозможно, – отрезал Д’мит.

– Почему же? Сперва я хотел взять сотню, но передумал. Вполне выполнимо.

– Нет, не выполнимо!

– Я устал от твоих возражений, Д’мит, – подчеркнул Итачи, – если не прекратишь свои бурные излияния, останешься здесь.

Было что-то в тоне лидера. Подопечный предпочёл заткнуться. Т’чи не походил на себя, словно подменили. На первый взгляд довольно апатично настроен, а поближе – так тот же мальчишка, рискующий собой и своим драконом, испытывая новые методы полёта через Промежуток. Да Ф’лар в ужас пришёл бы от заявлений Т’чи и приковал бы его к ложу, пока не утихомирится.

– Я не зря столько лет работал со звёздными картами, – приступил к основному Итачи. Снова сомкнул ресницы, – курс просчитан с точностью до нескольких дней. Последний прыжок вынесет нас прямо в нужную точку. Ориентиры я получил из источника, которому доверяю полностью.

– Не может существовать на Перне человека, которому две с половиной тысячи оборотов. Откуда ты мог получить ориентир?

– Продолжаешь не верить, хотя я распинаюсь перед тобой и призываю подумать. Посмотри с другой стороны. Разве ты не хочешь встретить предков? Узнать, почему они покинули южный континент и как попали на него?

– Никто не жил на южном!

– Жили, Д’мит. И у меня есть доказательства. К тому же, один факт заставляет думать, что у них было технически намного более развитое общество, – как напоминание, в животе заурчало. Собеседник смутился и поспешно предложил командиру кусок мяса.

– Если ты объяснишь, откуда взял сразу столько информации, обещаю обдумать беспристрастно.

– Объясню, – Итачи обжёг пальцы, но не показал виду, только слегка поморщился, – когда придёт время. А пока ты должен понять мои расчёты движения звёзд. Если я не смогу сам, ты обязан вывести нас из тьмы веков и тысячелетий. Это не предложение, это приказ.

И снова Д’мит увидел, как балансирует лидер на краю пропасти. Никогда прежде никому он не признавался, что может не справиться.

Вечные сумерки, сквозь которые невозможно видеть, как ни напрягай зрение. Ледяные захваты становились сильнее, проникали в самое нутро, студили мысли, вызывали чувство безнадёжности и первобытного страха. Казалось, из этой тьмы нет возврата, нет выхода, нет спасения. Короткий всполох между мирами. Лишь миг звёздного неба над головой и тёмного пятна земли внизу. Потом снова всё вокруг погружалось во мрак. Только дракон прикасался ментально, растапливал вселенское зло, не давал погрузиться в оцепенение. Как глубокой морозной зимой, когда находишься посреди бескрайней равнины, укрыться негде. Не слушаются суставы, пропадает желание двигаться, наступает сонливость. И тогда ты замерзаешь… во сне. Промежуток хранил в себе миллионы тайн, принял в себя десятки поколений драконов. Бескрайняя пустота без границ, в которой нет ни прошлого, ни будущего, ни настоящего. Она становилась материальной, сдавливала горло, снова вырывая кровавые сгустки. Мягкое прикосновение крылатого друга заставляло думать, запрещало отключаться. Они вместе ступили на территорию смерти, вместе и выйдут.

Воспалённый мозг действовал автоматом, подсовывая готовые картинки, едва пытка чёрным бездушным ледником заканчивалась, чтобы через миг начаться снова. Лёгкие сжимало от нехватки воздуха, горло саднило, внутренний враг почуял поддержку, зашевелился, расправляя рваные крылья и мечтая наконец одержать окончательную победу над человеческим телом и разумом.

«Т’чи, стой!» – вскричал Арджит’, когда они снова зависли над ловящим лунные блики ночным озером. Долина освещалась призрачным светом Тимора и поднимающегося второго спутника. Армия деревьев расступилась. Теперь она подползала с другой стороны. А на привычном месте раскинулась обширная равнина, изредка пробитая хлипкими кустарниками, первыми разведчиками будущего тропического леса.

«Д’мит велит снижаться» – доложил Арджит’ перед тем, как скользнуть вниз.

Чёрное пятно слева, размытое. Так чётко видеть панораму, но не различить очертаний дракона – странное ощущение. Итачи смотрел своими глазами и не видел. Знакомая пелена погружала мир в Промежуток.

Трава лоснилась подобно шерсти упитанного животного. В глубине леса заурчал большой зверь, впавший в панику от вида дракона. Оба бронзовых оглядывались по сторонам, высоко вскинув свои клиновидные головы. Глаза светились жёлтым. Настороженность – как раз то, что не доставало в ситуации. Сквозь тусклый свет шкуры тоже выглядели призрачными, почти прозрачными.

– Т’чи, да что с тобой! – Д’мит дождался лидера внизу, внимательно рассматривая одежду на наличие тёмных пятен.

Итачи провёл ладонью по губам. Знакомый мазок – предвестник очередного спазма. Только не осталось ни страха, ни напряжения. Все чувства приглушены. Уши заложило, во рту горечь и вкус ржавого металла.

Не дождавшись хоть невнятного мычания в ответ, спутник настойчиво уточнил:

– Ты решил совершить весь путь целиком? Это же безумие! И для нас с Ранти’ом нагрузка огромная, не говоря уж о тебе. Всё равно, что прыгнуть на весь отрезок одним махом.

– Свои силы я отлично представляю, – осадил лидер тускло, как этот лунный свет, обошёл соратника по дуге и буквально упал на пригорок, который в будущем уже давно сравнялся с поверхностью.

Д’мит устроился рядом, подогнул колени и опёр о них вытянутые вперёд руки:

– Мы не сможем пойти сегодня дальше. Арджит’ меня послушает.

– Не сможем… – в задумчивости повторил Итачи. – План работает, Д’мит. Первая декада прыжков позади. Долгий Интервал наступит через полсотни оборотов, когда закончится восьмое Прохождение.

Спутник дёрнулся, широко распахивая глаза:

– Мы в прошлом дальше, чем была Лесса?

– Ровно на пятьдесят оборотов. Мы в сознании, не истощены и можем спокойно беседовать, – Итачи мимолётом чуть заинтересованно глянул на спутника. Тот смотрел перед собой, не замечая ничего вокруг. Сложно ему оказалось переварить происходящее. А Итачи думал, что достаточно ясно объяснил ему суть путешествия.

– Я почти разобрался в твоих расчётах, – проинформировал Д’мит.

– Неужели в Промежутке? – ничуть не веря в это утверждение, предположил лидер.

– Нет, я думал половину той ночи. Я смотрел твои записи и представлял, как будет выглядеть звёздное небо. Сейчас эта звезда, – Д’мит вытянул руку к небу, – здесь, а в будущем, том, откуда мы пришли, она передвинется к тому созвездию, – черта в воздухе.

– Правильно. Ты способный ученик, Д’мит.

Ни один из них не показывал на Алую Звезду, смотрящую зорким глазом на раскинувшиеся внизу обитаемые земли. Древний враг обходил границы, скоро придёт время заново помечать территорию. Почти самое начало восьмого Прохождения. А может, и не почти.

– Нам надо поужинать и выспаться, – взялся за земные хлопоты всадник Ранит’а, – у нас кое-что осталось.

– Холодное, – Итачи всё-таки упал на спину с незабываемым наслаждением.

– Подожжём костёр.

– Через вторую серию скачков накормим драконов, – Итачи не шевелился. Разум улетал, смертельная усталость воцарилась в голове, смешивая все карты.

Годы в непроглядной ночи, ослабевшая воля, измученная неравной борьбой. Последнее, о чём думал Итачи в серии скачков – это выживание. Последний раз на сегодня. Потом обязательно нужен хотя бы суточный перерыв. Тьма перед глазами не развеялась, даже когда драконы приземлились возле знакомого озера. Светлое пятно воды и тёмное – берега – всё, что удалось рассмотреть.

«Я с тобой, Т’чи. Я всегда буду с тобой», – только на ласковых словах Арджит’а и держалась упомянутая воля. Итачи не двигался, жёсткий гребень упирался в спину, подбородок и шею холодило от ночного бриза. Кровь, никаких сомнений. Одежда опять испорчена. Но, возможно, есть шанс спасти её, пока кровь не засохла. На север лететь нельзя. Только не в текущем обороте. С точностью Итачи сказать не мог: возможно, минуло несколько лет или всё ещё только впереди, но север ждёт страшная трагедия, заключающаяся в эпидемии, достигшей каждого уголка северного континента.

– Т’чи, – позвал снизу Д’мит. Ждал, не стремился влезть на дракона. Хорошо, уяснил себе правила. Необходимо пересилить себя и слезть… и умыться…

«Тебе нужна помощь», – совсем как маленький щеночек проскулил Арджит’.

– Справлюсь, малыш, – потрепал его бронзовую шкуру Итачи с улыбкой на губах перед тем, как спешиться. Даже здесь, в мире, где не правит война, приходилось оставаться непобедимым шиноби.

– Скорлупа и Осколки! – вскричал Д’мит, с возрастающим ужасом рассматривая новые алые подтёки, – тебе необходимо к целителю!

– Просто постирать одежду, – безучастно, теряя ниточку с реальностью, поправил Итачи. Задание выглядело невыполнимым в силу отказывающего зрения. Печально от безысходности. Не жалеть счастливых прожитых лет не получалось и загонять воспоминания в самый дальний уголок памяти – тоже. Ничто не бывает вечным, включая тысячелетний монолит камня.

– Давай лучше я слетаю на север и раздобуду что-нибудь подходящее. Заодно и медикаментов, и мы решим…

– Нет, – отчеканил лидер строго.

– Почему? – Д’мит следовал за ним по пятам.

– Ты сам недавно утверждал, что умеешь считать. Так подсчитай.

Подопечный замешкался, но лишь на мгновенье, а потом так же смело вновь очутился перед командиром и выдал конечный результат:

– Тысяча пятьсот пятидесятый оборот.

– Конец шестого Прохождения, время Мориты, – дополнил подробностями Итачи, неудачно наступил в заполненную водой ямку. До кучи промочил сапог. Холодная жидкость хлынула через голенище. Готовое сорваться ругательство потонуло в бессильной апатии. Всё равно. Д’мит долго молчал. Обдумывал сказанное командиром. Морита – одна из известнейших и героических личностей Перна, старшая госпожа в Форт-Вейре, умеющая разговаривать с любым драконом.

– Ты как она, – наконец очень тихо вырвалось у всадника Ранит’а, – не щадит себя, пренебрегая усталостью, мчится сквозь Промежуток, спасая чужие жизни.

– Морита – герой Перна. Я – нет, – подчеркнул разницу Итачи. – Она действует под гнётом обстоятельств, а я по своей прихоти.

Кашель оборвал дальнейший разговор. Тёмные тягучие капли коснулись поверхности водной глади и растеклись мутными разводами. Реальность плыла, земля уходила из-под ног. В последнем рывке Итачи покинул берег и опустился на траву. Нити! Надо следить за Нитями!

«Мы с Ранит’ом готовы отражать атаку, – тающий голос Арджит’а, – я почувствую опасность, если она нагрянет. А тебе придётся поесть и выспаться».

Сегодня Итачи снились полыхающие пламенем драконы, сражающиеся над поселением, охваченным опустошительной болезнью. Наверно, об этом думали все крылатые Перна, а Арджит’ ловил их тревожные видения.

Оставался последний рубеж, самый маленький и самый сложный. Измученные драконы спали возле озера, потускневшие шкуры не приобрели яркого оттенка после последней трапезы, состоявшейся где-то на стыке веков. Чужое время, чужие порядки. Полная неизвестность.

«Мне тревожно, Т’чи», – внезапно вынырнул из сна Арджит’. Итачи мгновенно пробудился, сразу же прикоснулся к шкуре соратника, повозился в гнезде из передних лап.

– Знаю, Арджит’. Мне тоже не по себе. Завтра всё закончится, обещаю.

«Мы здесь не одни».

– Кошки? – мгновенно всплыло воспоминание об отвратительном ощущении слежки.

«Нет. Я слышу их. Кого-то слышу, но не понимаю».

– Возможно, это из-за Нитей, – принялся за проблему дракона Итачи.

«Нет. Нити не будут сегодня падать.»

– Попробуй очистить желудок от золы. Тебе станет легче.

«Она мне пока не мешает. Я не понимаю, Т’чи. Что они от меня хотят?»

– Кто? Прислушайся и скажи мне кто?

«Драконы. Они близко. Они слышат меня.»

– Чужие драконы? – вмиг встрепенулся Итачи. – Не слушай, Арджит’, закройся от них. Мы в чужом времени. Наверно, они ещё не покинули южный континент. Боже, ты весь дрожишь!

Нервозность бронзового передавалась и всаднику. Не зная, что делать дальше, Итачи поднял спутника:

– Д’мит, просыпайся немедленно! – саднящая боль внутри. Если не выждать необходимой паузы, снова накатит приступ. Нельзя сейчас! И оставаться нельзя тоже. Боль в животе, боль на уровне груди, отбойные молотки в голове.

– Т’чи! – со звуком имени подскочил подопечный.

– Не кричи. Собирайся, мы летим сейчас же.

– Но тебе нельзя! Ранит’ сказал…

– Я знаю, что нельзя. Но если мы тут останемся, будет большая беда.

Арджит’ продолжал трястись, низко опустил голову, касаясь кончиком морды земли.

– Координаты рассчитаны по пятьдесят оборотов, – ухватился Д’мит, – ты говорил, последний прыжок будет коротким.

– И ещё я обещал тебе открыть правду. Пришло время. Только не волнуйся, хорошо? – Итачи присел возле Д’мита на лапу дракона, прикоснулся к плечу собеседника. Жест Ф’лара, такой уютный и честный.

– Почему ночью?

– Последний ориентир, который выведет нас на место встречи. Ты должен быть готов. И если я не смогу… скорее всего, это будет не так… но если я опять уйду от реальности, ты должен принимать решения. Понимаешь меня?

– Может, лучше найдём другое место и переждём? – робкая надежда ребёнка.

– Промежуток на меня одинаково воздействует, будь это прыжок в пару длин дракона или на десяток оборотов. О, Фарант’а! Ты не понимаешь?

«Фарант’а!» – Арджит’ выпрямился, на миг переставая дрожать.

– Что? – Итачи резко обернулся к нему.

«Фарант’а жива. Она здесь».

– Д’мит! – всплеск небывалых доселе эмоций захлестнул Итачи. Всё вместе, из чего следовал единственный вывод – убираться как можно скорее.

– Я слушаю, Т’чи… слушаю… – всадник Ранит’а сам готов был задрожать. Поведение командира вводило его в жуткую растерянность.

Итачи потянулся к внутреннему карману и извлёк конверт, бережно хранимый все эти тысячелетия. Повернул изображением вниз, передавая в другие руки. Сопутствующее наставление, подкреплённое алым блеском шарингана:

– Всё, что мы делаем, уже произошло. Ты не должен бояться. Ты –часть этого. И встретиться с самим собой – не так страшно, как может показаться на первый взгляд.

– Что это? – Д’мит поднял глаза от указанных координат, ожидая разгадки. Он догадывался – истина на обороте.

– Последний ориентир. Теперь ты знаешь, куда лететь.

========== 51. Не сон ==========

51

Не сон

Южный континент

Холд Хонсю

Промежуток давил ледяными лапами четырёх крошечных существ. Последний рывок, где выдержка играет одну из ведущих ролей. Вернутся ли они? Итачи в прошлом видел только себя, но не знал, как обстоят дела с Д’митом. Рисковать другими – удел командира во время боя, а в повседневных делах это непростительный проступок. Никто не заслужил судьбы пасть от чьей-то глупой ошибки.

Сон граничил с явью, показывал удивительные пейзажи, способные возникнуть под воздействием больного воображения. Затерявшийся в уголках вселенной рассудок постепенно привыкал к ненастоящему. Миры разрывались пополам, отражая мечущиеся мерцающие частицы всех цветов спектра. Как полярное сияние, гонимое ветром, они мчались навстречу. Настигали и вовлекали в неудержимый танец теней, потом гасли, сами становились чёрными, пока не превращались в однотонную неосязаемую пустоту.

Галлюцинации, коим подвержен мозг отрешившегося от мира с помощью снадобий отшельника. Реальность отказывалась бороться, она отступала, сдавалась, гнулась под напором сплотившегося врага. В последнем усилии она предупреждала об истинном положении вещей, о разлившейся боли, что вновь захватывала власть над телом. Боль, сгруппировавшись с противником, обманывала, притворялась красивыми видениями, скрывала остроту, держала позиции до того момента, когда поздно станет рационально оценивать обстановку. И она смеялась, скаля белоснежные острые клыки, кажущиеся более яркими на фоне абсолютной тьмы Промежутка.

Дрожащими пальцами Д’мит поднёс фотографию к глазам. Никакой ошибки, это он. Деревья, окружающие подобие утёса, несомненно, произрастали на южном континенте. Выпуклый запоминающийся уступ, яркий в солнечном свете. Странное строение на заднем плане, очень похожее на большинство новых приспособлений мастера Фандарела. Только очертания загадочной штуки не повторяли ни одно из виденных ранее.

А в центре всего этого стоял он сам. Спокойный, вовсе не обращающий внимания на металлическую штуку за спиной. И, кажется, загорелый? Он поднял взгляд, недоумённо изучая лицо лидера. Последний следил за малейшей переменой в его выражении. Так не вязалась его бледная кожа с яркими красками светлого времени суток. Контраст слишком разителен, чтобы и дальше сомневаться. Ответственность легла на плечи всадника Ранит’а. Последний шаг, требующий смелости и точности.

– Откуда ты взял этот… рисунок? – сглотнул Д’ит, заметно шевельнулся кадык.

– Важнее другое, готов ли ты встретить себя, – вкрадчивый глубокий ответ.

– Нет, – медленное покачивание головой.

– Это не страшно, поверь. Необычно и щекочет нервы, только и всего.

– Ты встречался! – пронзила догадка. Д’мит подскочил, заметался из стороны в сторону.

– Я же сказал, не нервничай ты так. Да, я, будущий, счёл нужным проинструктировать себя настоящего. И о ранении над Лемосом я поэтому знал. И об успехе путешествия в прошлое. А ещё мне предстоит вернуться, чтобы отдать себе это письмо, – Итачи ткнул пальцем в сторону конверта.

Собеседник несколько раз открыл и закрыл рот. Всё ещё терялся, не мог получить подходящего определения всему происходящему. Невозможно. То, что сейчас творится – чушь. Нельзя встречать себя. Это грозит страшной бедой. Может, поэтому Т’чи и страдает от болезни, как-то повлиял на себя в прошлом, а теперь расплачивается?

– Д’мит, да успокойся, – Итачи догнал его, развернул к себе, – ты, будущий, можешь указать путь нам обоим. Мне это важно, Д’мит, понимаешь? Если у меня и есть шанс, то только там.

– Т’чи, прости, я не могу. Это против правил.

– Д’мит…

– Это же грубейшее нарушение! Нас с детства предупреждали о таких вот оплошностях. Рискуя совершить временной скачок, мы тщательно высчитываем минуты. Лучше вернуться на час позже, чем в ту же минуту!

– Но ты уже это сделал. Смотри, чёткая панорама, широкий обзор, координаты с точностью до длины дракона на обороте.

– Если я тут и нарисован, разве это доказывает, будто я встретился с собой?

– Если я полечу один и не справлюсь, то разрушу временные потоки. Неизвестно, во что это выльется. Ты хочешь рискнуть?

– Т’чи, я…

– Ответь на вопрос. Ты готов рисковать нарушением всего континуума?

Без ответа. Минута полного молчания, сопровождающаяся усилением тревоги обоих крылатых. Потом Итачи просто развернулся и зашагал к своему дракону:

– Полетели, Арджит’.

Предугаданный спазм настиг ещё в Промежутке вместе со спавшей с глаз пеленой. Суровый кашель снова выворачивал лёгкие наизнанку, опять рвало густыми ошмётками, сгибало пополам чудовищной болью внутри. Неощутимые в пустоте отростки гребня вонзались в плоть, оставляя заметные следы, способные в дальнейшем обратиться синяками.

«Т’чи! Т’чи! – кричал дракон в никуда, – держись, Т’чи! Я сейчас вынесу нас!»

Ослепительный свет бил в глаза, не позволяя отрешиться. Глаза горели огнём, воспламеняя голову изнутри. Долбящие удары волнами накатывали, врезались в тонкую оболочку, разбивались, как океанская волна о прибрежные пороги, орошая каменистый берег солёными брызгами. От каждого прикосновения становилось хуже. Солнце сговорилось с внутренним врагом. Теперь они наступали единым фронтом, плотно смыкая ряды и наращивая темп. Жаркий воздух ударил в лёгкие. Итачи почти задохнулся. Грудь опять сдавило, одновременно заставляя выплёскивать остатки смоченного алой дымкой кислорода вместе со скопившейся тягучей жидкостью.

Арджит’ показал человеческую фигуру внизу. Образ ускользнул от всадника, но подсознательно он знал личность незнакомца.

«Он говорит с Ранит’ом, – искажённый шумом голос дракона еле-еле пробился сквозь заслон, – он велит нам не показываться на глаза».

Чудовищным усилием Итачи заставил себя начать думать, как-то разгонять эту тьму, прихваченную из Промежутка. Такое соседство могло завести только в могилу. Не позволять сломить волю – вот основная задача на данную минуту.