Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 79 страниц)

На площадку перед зданием приземлился Арджит’. Настолько мастерски рассчитал, что очутился почти вплотную к партнёру. Сразу же вытянул шею и ткнулся по привычке в плечо друга.

– Как провёл время? Со всеми поболтал? – добродушно осведомился Итачи, поглаживая зверя по громадной морде.

«Лиот’ говорит, что их старшая королева скоро опять поднимется».

– И всё? Бедноват же сегодня денёк на новости.

«Рут’ утверждает, что они часто отдыхают на тёплом берегу. Я тоже хочу погреться на солнцепёке. Мы давно не выбирались на пляж».

А вот это уже гораздо существеннее. Никто точно не знает, чем занимается лорд Руата в свободное время, которого, кстати, не так уж и много. Расписание правителя постоянно рассчитано по минутам. Да и начал заниматься с крылом в Форт-Вейре, даже добился привилегии летать на Падения. Правда, с золотым крылом. Всё же он – будущий лорд. Что станет, если он ненароком погибнет в бою.

– Судя по всему, наш малец играет со временем, – сделал выводы Итачи. Решал, стоит ли поговорить с юношей или повременить. Но ставить в известность Ф’лара Итачи не спешил. Всем хочется почувствовать вкус свободы.

«Он говорит, очень трудно избавиться от файров. Они любят Рут’а и постоянно крутятся возле него», – ещё одна подробность из жизни Джексома.

– Да, поболтать с ним придётся, – уверился в первоначальной догадке Итачи. Зачем иначе лорду избавляться от внимания ящериц? Рискует. И рискует не только своей головой и дракона, но и благополучием холда. С другой стороны, не совсем честно накладывать запрет, если сам порой срезаешь несколько часов.

«А ещё он очень хочет сражаться с другими боевыми драконами», – новая порция для размышлений.

Дальнейшую дискуссию прервало появление Ф’лессана. Сын Лессы и Ф’лара запечатлил бронзового из последней кладки Рамот’ы. Как раз тогда, когда Миррим нашла свою зелёную Пат’у. Вернее, Пат’а отыскала её среди зрителей. И теперь они обе учились боевому искусству под надзором строгих наставников. Воспитанница Брекки зачастую фыркала, когда Итачи подворачивался на роль учителя, но демонстрация пары приёмов, настолько вызывающих и неожиданных, заставляла её поджимать губы. Скрывала ли она одобрение или недовольство – всё равно.

«Пат’а скоро взлетит», – с гордостью сообщил Арджит’, заслышав отголоски мыслей о молодой зелёной.

– Рано ей ещё летать с драконами, – опротестовал Итачи, – полоборота ещё – минимум. Или ты, хмырь такой, вздумал её догнать?

«Я могу. И ОНА же не мужчина», – бронзовый показал образ зелёной всадницы. Наверно, недоумевал, почему Итачи так не нравятся его гонки с зелёными. Это же так весело.

– Тебе́ весело, – поправил Итачи, – если ты догонишь Пат’у, с моей стороны это уже будет называться растлением малолетних. Миррим хоть шестнадцать есть? Моя мораль запрещает столь гнусное действо.

«Но королевы тоже взлетают. И никто из всадников не против», – неумелая попытка оппонировать.

– Королевы, мой тигрёнок, взлетают в три года, а не в год или полтора, как остальные. Ты-то должен это помнить.

– О чём спорите? – с улыбкой подкатился Ф’лессан.

– О зелёных и королевах, – живо нашёлся Итачи, умело манипулируя выражением лица. Очередная маска, призванная прятать настоящие чувства, более уродливые и тёмные, чем хотят видеть окружающие.

– Да? – чуточку удивился младший, – не понимаю, о чём тут можно спорить.

– Как лекция? – уклонился Итачи, намереваясь вскочить на шею Арджит’а. Размышлял, можно ли отложить на часик будничные дела Вейра? Если вернётся сразу же, то точно нет. Тогда стоило завернуть в один из тихих уголков Перна, расслабиться, собраться с мыслями. Ведь Арджит’ мечтал об этом. Конечно, он любил Вейр и никогда не стал бы спорить со всадником за право понежиться на берегу Айгена или Исты, но постоянно отказывать зверю в его желании тоже не входило в планы Итачи. Надо как-нибудь вытащить из серых будней Талину с её Триат’ой и махнуть на отдых.

– Мастер Вансор столько всего знает! – в восхищении выдал Ф’лессан, – он, наверно, спит с дальновидящим прибором. Нет, он, наверно, совсем не спит. И эти его звёздные карты стоит скопировать и изучить детально.

– Тоже намереваешься податься в астрономы? – словно случайно обронил Итачи.

– Астрономы?

– Стоило бы и мне возобновить свои расчёты, – Итачи подумал о лежащих на полке запылённых трубочках карт, созданных на основе информации из архивов и древних лабораторий. Не мог отделаться от мысли, что это ещё понадобится.

На мысленный зов явился Чим, вопросительно зачирикал.

– Хватит резвиться, чертёнок, – хозяин предложил ящерке сесть на плечо. Чим не согласился, демонстрируя изображения Рут’а в различных ракурсах.

– Т’чи! – остановил Ф’лессан, понимая намерения старшего, – я всё попросить хотел…

– О чём? – Итачи обернулся через плечо, уже взявшись за ремни упряжи. Файр сделал один кружок над головами собеседников и предпочёл не послушаться хозяина. Вернулся к стайке, вьющейся вокруг белого дракона. Итачи спустил на тормозах. Сейчас присутствие файра не так и важно. Чим отлично понимал, когда необходим, а когда можно и улизнуть.

Младший почуял подсознательную дрожь, завидев пустой взгляд, неестественный потухший огонёк в чёрных зрачках. Что это означало, он не понимал и хотел было полюбопытствовать, не приболел ли Т’чи, и не случилось ли сегодня чего-нибудь неприятного, но потерял ниточку и вернулся к основной теме:

– Отец говорит, ты сам составлял звёздные карты, без дальновидящего прибора, – опустив глазки к земле и чуть ли не начиная ковырять мысочком ноги землю. Такой забавный. Неужели Итачи сам был таким же, когда вывалился на площадку Рождений? Только чуть более умудрённый опытом. Да, новое поколение подрастает, а он… он практически достиг финала.

«Неправда! – возразил Арджит’, – ты всё ещё сильный!»

«Вдвое слабее, чем был тогда», – так же мысленно ответил всадник. Не нужно Ф’лессану знать правду.

Крыло бронзового нервно дёрнулось, но он остался на месте, опасаясь скинуть держащегося за него партнёра.

– Карты… – изображая задумчивость, Итачи отпустил ремни и уделил больше внимания мальчику-подростку, – когда я сопоставлю их с теми, что составил Вансор, могу сказать точнее, карты ли это.

Несомненно, у Итачи больше опыта в астрономии. Но у Вансора более свежие показания. Сколько лет прошло с тех пор, как телескоп спрятали в Форте? Тысяча? Две? Три? А может, десять? За какой период времени следы прогрессивного общества полностью могли исчезнуть с лица Перна? Уж за такой срок положение многих небесных тел точно изменилось.

– Но ты составлял их без дальновидящего прибора! – повторил Ф’лессан.

Нотка решимости и настойчивости заставила Итачи тщательнее подбирать слова:

– Я брал за основу карты прошлого и прикидывал различные варианты движения звёзд и планет, – пояснил старший, уже мечтая поскорее избавиться от любопытного мальца, – все мои прикидки чисто теоретические. На новых картах, тех, что любезно предоставил мастер Вансор, я и без сверки могу заметить некоторые мои недочёты.

– Но отец тоже видел карты мастера Вансора! И он говорит, что твои ничуть не хуже. Он даже хотел их привезти в мастерскую.

– Ф’лессан, тебе не пора возвращаться в Вейр? – отрезал Итачи нетерпеливо. Уже видеть не мог пестроты этого солнечного дня.

– Успею, – радостно отмахнулся тот.

– Скостив часик? Не пойдёт. Живо прыгай на шею Голант’а и дуй домой. А когда вернусь, поговорим про карты, хорошо?

Среди выбирающейся толпы мелькнул ожидаемый герой. Только благодаря Арджит’у удалось не пропустить момента.

– Арджит’, задержи-ка Рут’а и передай Голант’у, чтобы спускался, – попросил вслух всадник. Опережая вопрос собеседника, глянул более грозно. Даже не как наставник, а как капитан АНБУ на струсившего соратника. Как бы то ни было, желание возражать напрочь отбил.

Ф’лессан смирился с поражением на сей раз, но не собирался сдаваться в дальнейшем. Безумно хотелось блеснуть талантами перед Джексомом, у которого новые науки тоже шли на ура. Получалось что-то вроде соревнований.

– И я хочу, чтобы ты показал мне свои тактики ведения боя, – бросил млаший отважно, а потом ринулся прочь к приземляющемуся бронзовому дракону.

– И почему все говорят, будто только я всех на уши ставлю? – риторически спросил Итачи.

«Рут’ спрашивает, зачем он тебе понадобился», – достиг разума голос верного друга.

– Ты сказал, что мне нужен не он, а Джексом?

«Да. Он всё равно интересуется».

– Узнай у него, насколько часто они пользуются временными скачками. Скажи, что накладывать запретов не стану, если они отнесутся к предупреждению адекватно.

Иачи ожидал примерную реакцию белого, но всё равно проследил глазами Чима. Надо же убедиться в своей правоте. Сомнения вмиг отпали. Догадка верна, иначе Рут’ не начал бы так сильно беспокоиться. В этот миг подоспел и лорд Руата:

– Т’чи, что ты сказал Рут’у? – волнение друга не пришлось ему по вкусу. Насколько противоположны оказались чувства бенденского и руатанского всадников.

– То же, что собираюсь сказать тебе. Объясни, где ты бываешь и насколько часто, когда не выполняешь ничьих поручений и не учишься управлять холдом?

Джексом открыл было рот, но передумал. Юноша умён, раз мгновенно вычленил истинную причину вопроса. Отлично, не придётся намёками и обходными путями юлить, чтобы его не спугнуть.

– Ты – не мой наставник, Т’чи. Если я и обязан кого слушать, то всадников Форт-Вейра.

– И Ф’лар тебе не авторитет? – обезоруживающий удар.

Лорд не знал, как относиться к новой напасти. Друг или враг? Непроницаемый взгляд не оставлял ни единого сомнения. Однако ожидаемая бочка нравоучений не опрокинулась на его голову. Он открыл рот, набрал полную грудь воздуха, но так и не смог ответить достойно. А твердить глупости не пристало наследнику холда.

– Хорошо, твой ответ мне ясен, – кивнул Итачи бесстрастно.

– Но я ещё ничего не сказал!

– Молчанием можно сказать больше, чем словами, – поучительно.

– Ну да, мы с Рут’ом порой прыгаем во времени. Но он всегда знает, в каком времени находится, – ярый протест. Скрывать бессмысленно, всё равно они рассекречены, – и мы очень осторожны. Как ещё я могу выкроить минутку? Лайтол…

– Разве я чего-то требую? – перебил тираду Итачи, – у меня один вопрос: как часто?

– Не так уж и часто, – заминка, сыгравшая не в пользу лорда.

Отдых на пустынном пляже придётся отложить. Необходимо отослать Чима домой. Болтливость файров широко известна. Возможно, никто и не поймёт, о чём он станет бурно рассказывать, только исключать вероятность никогда нельзя. К тому же, бронзовый малыш научился передавать чёткую непрерывную картинку.

– Давай это выясним. А потом решим, как поступить, – мирно предложил Итачи.

Непонимающий взгляд Джексома послужил наградой. Итачи мог гордиться. До сих пор никто толком не разгадал хода его мыслей, не вычислил точек его опоры.

– Как? – можно было ожидать дерзкого ответа, но лорд сдержался и проявил лишь уважение.

– Полетаем, Джексом, – вызов, – ты выбираешь направление, я следую за тобой. Но условие – переход во времени при каждом скачке.

– Я должен передавать тебе ориентиры? – запутался младший всадник. Он слышал от друга, Ф’лессана, о нестандартных решениях Т’чи из Бендена, но никогда прежде не имел удовольствия сталкиваться с ними напрямую. И если верить утверждениям, никогда не поймёшь, чего же Т’чи на самом деле добивается, пока не станет слишком поздно.

– Не нужно. Мы успеем.

– А вдруг вы заблудитесь в Промежутке?

– Твоя задача – выбирать направление. С остальным позволь справляться нам.

Ловушка. И она уже захлопнулась. Джексом не видел когда и как, но это совершенно очевидно. И также можно не волноваться: предводители Бендена не узнают о маленьких нарушениях, если Рут’ пройдёт экзамен. В чём этот экзамен заключается, тоже пока загадка. И вдруг всплыл главный подвох.

– Ты тоже пользуешься временными скачками? – распахнул глаза лорд. Не мог удержаться от этого жеста.

– Только если это необходимо, – в той же мере спокойно, – ты принимаешь вызов? Или сдашься сразу?

Провокация не оставила выбора. Джексом гордо вскинул голову и позвал белого дракона.

Уже в небе, перед самым первым прыжком, когда всадники отсалютовали друг другу характерными жестами, а в глазах Джексома вспыхнул явный азарт, Итачи наконец обратился к Арджит’у с мучающей его темой:

– Ты уверен, что справишься? Несколько переходов через Промежуток кряду – нагрузка большая.

«Конечно, я справлюсь! – кажется, азарт настиг не только юного лорда. Бронзовый мечтал поскорее ввязаться в авантюру и показать, на что способен, – Рут’ тоже уверен».

– Лишь бы нам их не загнать. Молодые ещё слишком, беспечные. Ты следи за ними, ладно? Если только почуешь неладное или усталость, обязательно вели им остановиться.

«Но они подмают, что мы сдались!» – запротестовал дракон.

– Не подумают. Джексом – сообразительный молодой человек. Возможно, в первом порыве и обманется, но обязательно обдумает причины.

«Я не хочу, чтобы меня обогнал другой дракон».

– Арджит’, они не обгонят. Никогда не обгонят. Пускай думают, как им хочется. Мы-то знаем истину.

«И я обязательно отвезу тебя туда, куда ты мечтаешь», – загадочно добавил бронзовый уже более спокойно. Поверил в собственную значимость. Обладать знанием, о котором никто не подозревает – это привилегия.

– О чём это ты? – насторожился Итачи. Не припомнил, куда же он мечтает попасть. Или Арджит’ опять имеет в виду прежний мир? Но он изменился. Да и легко ли найти опорную точку в бесконечной Вселенной Промежутка?

«Они готовы», – перебил мысль зверь и подбадривающе затрубил. Итачи чуть улыбнулся. Невозможно оставаться равнодушным к дракону, который безумно горд из-за своей осведомлённости.

Перед внутренним взором мелькнула картинка. Это ориентир, который Арджит’ выхватил из сознания Рут’а перед уходом в Промежуток. Буквально за миг до этого перед лицом Итачи мелькнуло крошечное бронзовое тельце. Неужели Чим вернулся? Вот неслух! Итачи же велел ему возвращаться домой к Талине и помогать ей следить за Талитаном.

«Это не Чим», – разуверил Арджит’.

А потом всё вокруг поглотила пустота. Тьма, в которой не видно даже самой тьмы, тишина, в которой не слышно тишины, пустота, в которой нет пустоты. Мерзкое ощущение окутало Итачи, словно нечто липкое и отвратительное разом прикоснулось ко всем частям тела, погрузило в непролазную топь из разложившихся тел и деревьев. Смрад без запаха склизкой гнилой жижей залился в ноздри. Итачи начал задыхаться. Никогда прежде Промежуток не вызывал настолько противоестественных ощущений.

«Я с тобой!» – вскричал Арджит’ и вынес всадника в вечерний Болл.

– Я в порядке, – поспешно заверил Итачи, – в порядке.

«Ты так напугал меня!»

– Сам испугался, – не стал темнить Итачи.

Файр, что преследовал их из Телгара, живо исчез. Куда полетел, неизвестно. Может, он следит за Джексомом?

«Нет, это не местный файр», – озадаченный Арджит’ силился сообразить, откуда явилась ящерица.

– То есть? – уточнил Итачи, – в каком смысле «не местный»?

Но разобраться не удалось. Впереди замаячила белая шкура дракона. Джексом убедился, что его сопровождающие в полном порядке, преодолели поставленную задачу с лёгкостью. Потом так же стремительно ушли дальше. И снова покзалось, будто некто следит за каждым движением. Отвратительное чувство. Невольно навязывались ассоциации из жизни капитана АНБУ, где враг постоянно настороже. И значение имеет только то, кто первым заметит опасность: он или ты.

На этот раз Промежуток не был столь враждебным, ничем не отличался от прежних переходов. Зато Итачи почувствовал напряжение Арджит’а. Тоже что-то уловил? Неужели перенял способность предчувствия врага у всадника? Врага более конкретного и целеустремлённого, нежели Нити.

Под крылом развернулся Равнинный холд, глубокая ночь. Спереди мерцал перекрываемый крупным предметом блок звёзд. Это силуэт Рут’а. И снова ведущий задержался, проверяя, всё ли в порядке с парой из Бендена. Итачи скорее инстинктивно, чем боковым зрением, уловил подобное колебание слева. Сомнения растаяли. Кто-то следил за ними. Может, это домашние Джексома послали за ним наблюдателей? Всё же жизнь и благополучие лорда.

«Нет, – снова отрицал бронзовый, – это не местный файр».

– Что? Тот малыш всё ещё летит за нами?

«Это другой».

– Подожди, я совсем запутался. Что ты имеешь в виду, говоря «не местный».

«Чужой», – так же неясно пояснил партнёр.

Никогда он не называл файров «чужими» или «не местными». Надо срочно разбираться в проблеме. Итачи чуял инстинктивно: если выпустит из внимания сейчас, потом это может обернуться, как минимум, значительной головной болью. И в смысле не буквальном, а переносном и более масштабном. Файры по прихоти не станут вести преследование. Они кого-то информируют. А информация имеет все шансы стать глобальной причиной переворота или безотказным оружием.

– Вели ему остаться здесь! – проверка способностей белого дракона резко отскочила на задний план.

«Он ушёл. Я не вижу его».

– Если появится снова, задержи. Мне это не нравится.

«Мне тоже. Они не хотят разговаривать даже с Рут’ом».

– А Рут’ видит их?

«Видит, но не обращает внимания».

– Разве Джексом не боится оказаться раскрытым?

«Он думает, это наши файры».

– Тогда почему он не догадался, чьи они, если ты с лёгкостью это понял. Или они дикие?

С какой стати диким ящерицам следить за драконами и людьми? Тут явно неувязка. Долой вариант.

«Нет, не дикие. Они чужие», – вот снова.

Дальнейшая беседа вновь захлебнулась, как только белый исчез в Промежутке. Гонимый ответственностью перед первоначальным заданием Арджит’ не отстал. Джексом взялся гонять преследователя всерьёз. Возможно, рассчитывал стряхнуть с хвоста или устроить проверку на компетентность знания временных промежутков – кто знает. Только неспроста он это затеял. Не давал практически и секундной паузы. Если сперва и боялся загнать бронзового, то уверился в какой-то своей догадке и отшвырнул сомнения. Несложно понять, какой целью задался лорд. Той же самой, что и Итачи. Только для юноши это всё развлечение, а для Итачи – ответственность. Втянул мальчишку в авантюру, за которую Ф’лар учинил бы настоящий разнос, а Рамот’а снова накинулась бы со своим грозным недовольством.

Несколько стремительных переходов без передышки почти лишили Арджит’а возможности разговаривать. Он полностью сосредоточился на выявлении ориентиров из разума белого дракона. Ошибаться ни в коем случае нельзя. А они и не ошибутся. Встреча в прошлом – тому доказательство. Насчёт Джексома такой уверенности не было. Не пора ли заканчивать гонки? Итачи, не настроенный мешать своему партнёру, задумался над проблемой. Уровень Рут’а ясен как день. Хватило одного этого темпа. Он действительно чувствует время, может играть с ним и вряд ли ошибётся. Желание поскорее завершить вояж по Перну диктовалось возможной усталостью руатанской пары и внутренним врагом Итачи. Снова эта рассинхронизация с самим собой. То, что не понимал Арджит’, в полной ясности встало перед Итачи. Мангеке шаринган, пробуждаясь, открывает дополнительный резерв. В следствие этого изнашивание тела в разы ускоряется, а на генном уровне происходят изменения. Потому что мангеке – оружие не для человека. Оно не может мириться со второй ролью, полностью захватывает под свой контроль и лепит любую угодную ему комбинацию. Оно как инфекция, поражающая все системы разом.

Оружие для самоубийц.

Теперь Итачи жалел о многом. О пробуждении мангеке в том числе. И постоянно возвращался к началу, проживал произошедшее сотни раз, оказался заперт в мучительном замкнутом круге.

«Они следят», – вытеснил посторонние размышления голос Арджит’а в Промежутке.

Итачи словно опомнился и не заметил, где находится. Кажется, они побывали во всех точках северного Перна. Однако понимание ситуации пришло мгновенно. «Чужие» файры следят. И следят они не за белым драконом, а за Арджит’ом и Итачи. А кому надо вести их? Только тем, кто слишком беспокоится или задумал враждебный акт. Бенден никогда не наделял Итачи чрезмерной опекой. Да и вряд ли кто-то задумает посылать своих файров выслеживать добычу таким способом. Кроме того – факт основной – бенденские ящерицы – не «чужие».

– Скажи, Арджит’, это одни и те же файры или разные? – последнее, что было произнесено в Промежутке.

«Всегда разные», – подтвердил бронзовый охотно.

– Тогда всё ясно.

«Думаешь, это Древние?» – жалобно поинтересовался Арджит’. Надеялся на разубеждение. Но врать дракону Итачи не желал. Лучше быть готовым ко встрече, которая состоится в ближайшее время. Почти стопроцентная уверенность, что сегодня.

Снова Промежуток.

– Пора останавливать наших героев, – только и успел вымолвить Итачи, прежде чем они появились над предрассветной бухтой. Уже в это время атмосфера напоминала наполненную испарениями долину. Пока ещё сильная влажность, быстро вытесняемая жаром грядущего солнечного дня. Роса россыпью позолоченных капель сплошь покрывала тёмно-зелёные листья деревьев и проглядывающие в кронах красные и жёлтые плоды. Даже камни поблёскивали от рассветного конденсата. Итачи не узнал местности. Где же они? Неужели Джексом настолько рискует, чтобы появляться на южном? Миг реальности заставил зрачки дрогнуть в намерении явить миру шаринган. Но Итачи не выпустил скрытую мощь. Врага нет, хоть это и его территория.

– Арджит’, ты видишь файров?

Проклятые шпионы Древних!

«Да. Но они уже исчезли».

Древние уже знали. Они предупреждены. Что для них могло быть проще, чем прищучить наглеца на собственной территории? Но им придётся разочароваться. Только глупец не учтёт прошлых ошибок. Стоило бы сделать выводы, что добыча им не по зубам.

Рут’, между тем, поспешно скрылся. Кажется, переусердствовал, показал то, чего ни в коем случае выдавать не намеревался. Но тактика Итачи оправдала себя в полной мере. Вместо обычной проверки выявилась склонность юного лорда время от времени посещать южный материк.

Арджит’ не успел. Он чётко видел ориентир, был преисполнен намерений не отставать, но одно событие вмиг изменило все планы на вечер. Небо разорвалось от драконов. Медленно стареющие звери угасающего Вейра. Они потеряли надежду на будущее, когда их королевы перестали подниматься в брачный полёт, что случилось довольно скоро после изгнания.

Все до единого файра ушли. Наверно, получили приказ не мешаться. Никаких сомнений в намерениях новых действующих лиц. Оставалось надеяться на отсутствие Б’лиша. Он должен был понять, чем чреваты постоянные встречи с Итачи. Но его упрямству могли бы позавидовать самые отважные шиноби. Он не признавал никаких поражений, шёл к цели, невзирая на время и морали.

«Это Дарит’!» – с неожиданной злостью вскричал Арджит’. Почти ненавидя этого матёрого бронзового, бенденский крылатый принял более удобную для отражения атаки позицию. Нельзя пропустить ни одного манёвра врага. Итачи переключился на органы восприятия своего друга, теперь видел чётко, мог примерно прикинуть будущие варианты действий, рассчитать шаг противника, помешать заранее. Бегство – не выход.

Б’лиш вздёрнул руку над головой. Отряд окружил Арджит’а со всех сторон, включая верх и низ. Психологический шаг. Дракон мог вырваться из любой западни одним прыжком через Промежуток. Древние должны были это предвидеть. Но они планировали иное, раздавить соперника морально. Отомстить хоть кому-то, пусть даже не самому Ф’лару. О положении Итачи при предводителе всем давно известно.

Но только не Б’лиш. Этот имел собственный зуб на него. И, кажется, пора кончать с ним. Вогнать в кому до конца дней или обеспечить травму, которая не позволит никогда больше садиться на дракона. Пожалуй, второе. Кома – слишком жестокое испытание для дракона. Дарит’ не заслужил подобного. Он виноват только в одном – выбрал Б’лиша на площадке Рождений.

«Т’чи. Они настроены серьёзно. Они винят Бенден», – подтверждение.

– Я знаю, Арджит’.

Пахнуло огненным камнем. Значит, это финал. Т’кул превзошёл самого себя в коварстве. Вряд ли Б’лиш собрал бы небольшую армию без санкции предводителя.

«Я не могу подвергать тебя опасности. Я ухожу», – решился дракон, но ждал окончательного решения всадника. Авторитет Итачи неоспорим.

– Нет, – отрезал последний, – мы закончим здесь и сейчас.

Драконы не должны пострадать. Никто из них. Даже самая старая зелёная. Под солнечным светом и матовыми испарениями, поднимающимися вверх от прогретой земли, её шкура выглядела блёклой, восковой. Недолго ей осталось мерить небо ослабевшими крыльями. Остальные не так стары. У некоторых шкуры блестят ярко. Но среди них ни одного молодого дракона.

Атаку Итачи предвидел. Зная стиль Б’лиша и разумно полагая, кто является лидером, он вовремя отдал приказ на не менее впечатляющий шаг. Демонстрация психологического натиска в стиле Учихи Итачи.

Драконы разлетелись в стороны, когда стремительный метеор помчался прямо на них, ловко лавируя меж трёх огненных языков, выпущенных исключительно для устрашения. Б’лиш что-то выкрикивал. Итачи было всё равно. Арджит’ сделал мёртвую петлю в воздухе и метнулся назад, вонзаясь в скопление крылатых как в масло. Потом ещё и ещё раз. Внёс полный хаос. Напрасно командир пытался перестроить свои силы. Преимущество было потеряно. И тогда наследник погибшего клана понял – пора.

«Не надо!» – выразил протест Арджит’. Слишком неуверенно, слишком жалко. И сердце всадника сжалось от этого безысходного тона.

Он ничего не ответил зверю, велел держать ровнее. Надо собрать врагов в кучу и атаковать одновременно. Они, как стадо баранов, вместе уставились на хищника, рассчитывая на стадность, а не на благоразумное бегство. Классический пример превращения убийцы в добычу.

Шаринган. Удар Гендзюцу настолько сильный, насколько это вообще возможно. Драконы закричали в ужасе, всадники смешались, потеряли ориентацию, запаниковали.

Мангеке обрушил лавину. В другом мире, окрашенном в чёрно-красные зловещие тона, чуждые звери вонзили свои клыки и когти в тела беспомощных людей. Без жалости Итачи заставил тварей терзать их плоть, выгрызать куски мяса, выдирать внутренности. При этом жертвы чувствовали боль как наяву, горячие потоки крови по коже, смрадный запах разложения из пастей…

Драконы ревели, утратив связь со всадниками. Только их голоса заставили безжалостного кланоубийцу остановиться. Минута – невообразимо долгий срок в реальном мире, равный нескольким часам по ту сторону.

Вместе с реальностью вернулась и удушающая боль. Из груди Итачи рвался кровавый кашель. Алые дорожки стекали из уголков глаз. И эта одуряющая, сводящая с ума пульсация. В пору всё бросить и схватиться за голову, хоть как-то унять огонь внутри. Тело словно умирало, переживая приступы один за другим. Итачи знал, как это будет, поэтому был готов.

– Всё в порядке, Арджит’. Я жив. Всё, больше никаких мангеке, – заверял он дрожащего партнёра. Причитаний бронзового почти не слышал. Осталось завершить начатое. Раздробленный строй драконов ринулся врассыпную, когда бенденский всадник ворвался в скопление. Кунай мелькнул в руке, ловя остро заточенным обоюдоострым лезвием солнечный блик. Отличная балансировка рукояти позволила с точностью совершить один-единственный бросок. Сила удара обеспечила достаточно скорости. Остриё вспороло кожу лётной куртки и вошло в плоть Б’лиша. Как раз в то место, куда и целился Итачи. Жестокий шаг. А он надеядся, что никогда больше не придётся прибегать к специальности семьи…

Нет, это уже не его семья. Мёртвые не могут заменить живых.

Арджит’ подтвердил точное попадание. Итачи метил в нервный центр. Но так, чтобы не убить врага. Б’лиш отныне навсегда распрощается с полётами. Он будет в сознании, но не сможет нормально передвигаться. Бедняга-Дарит’. Дракон расплачивается за грехи партнёра. Так не должно быть. Раскаяние неминуемо настигнет Итачи, но не сейчас, когда мир вокруг плясал и издевался пестротой красок, лёгкие разрывало от жара и скопившейся в них крови. Необходимо исправить положение. Немедленно, иначе легко проиграть скудные годы оставшейся жизни.

«Я здесь. Слушай меня, Т’чи», – взывал Арджит’. Гораздо спокойнее, чем минуту назад.

– Конечно же, ты здесь, – выдавил из себя улыбку Итачи, – ты всегда рядом.

«Они ушли, – новая информация, – они не вернутся. Они очень испугались. Они боятся, им не поверят».

Столько этих «они». Арджит’ буквально захлёбывался от эмоций. Подрагивал, словно это его подвергли жуткому испытанию. Он не мог пренебрегать благом своих сородичей. Он переживал их страхи и боль близко к сердцу. Отважная бескорыстная и добрая раса.

– Спустись-ка возле кромки воды, – играть жизнерадостность бесполезно. Все эмоции друг видит насквозь.

Бронзовый живо выполнил просьбу.

«Тебе надо срочно домой. У тебя всё болит. Тебе необходимо лечь».

– Да перестань ты так суетиться. Ничего сверхъестественного не произошло.

«Я не понимаю, почему ты так спокоен!»

– Арджит’, – Итачи, несмотря на боль, ловко соскочил с его шеи, замер рядом, прикасаясь к тёплой мягкой шкуре, – я смирился. Научился жить с этим. Научись и ты.

«Но я не могу».

– Надо, мой отважный пегас, только так ты станешь сильнее. Если нельзя победить врага, не дай ему захватить над собой власть. Поддаваясь слабости, ты ей потакаешь.

«Я всё равно не могу. Я хочу что-нибудь сделать и знаю, что не получится», – светящиеся белым глаза Арджит’а воздействовали на разум Итачи сильнее, чем собственные невзгоды.

– Не нужно, – повторил всадник, – успокойся. Всё образуется. Всё не так плохо. Мы победили, понимаешь? Возможно, мне никогда больше не понадобится использовать мангеке шаринган.

Всё, что угодно, лишь бы вывести дракона из пугающего состояния полутранса. Как зигипнотизированный стоял Арджит’, склонив голову над всадником. И медленно оттенок его фасетчатых быстро вращающихся глаз становился привычным сине-зелёным. Поверил, принял, примирился.

«Сегодня ты позволил своей болезни укоротить свою жизнь», – резонно и глубокомысленно отметил Арджит’, имитируя ровную интонацию Итачи.

– Я должен умыться, хорошо? Запачкал всю куртку. А ещё искать лорда Джексома. Если он нас опередит, обязательно спросит, откуда кровь. К тому же, неплохо было бы узнать, в каком мы времени находимся.

«Я предупрежу, если он появится».

– Спасибо, малыш. Только на тебя приходится рассчитывать. Ты ведь никому не выдашь мою тайну.

«Она наша общая», – размеренность неприглядных будней возвращалась. Только тогда Итачи осмелился отпустить дракона и шагнул к воде.

========== 42. Без выбора ==========

42

Без выбора

Южный континент

Бенден-Вейр

Тепло утра на Южном резко сменилось холодом Промежутка, а затем сразу на прохладу над Ледяным горным озером. Перепады температур заставляли чувствовать себя некомфортно. Только Рут’а, кажется, ничуть не беспокоил сей факт. Тем не менее, частое использование Промежутка благотворно не влияло ни на всадника, ни на дракона. Надо будет заставить сегодня Рут’а перекусить, а то завтра с утра ждёт тренировка под руководством Н’тона.