Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 79 страниц)

– Твоя просьба понятна и благородна, – кивнул главный мастер, – я поболтаю с архиватором, объясню, что надо искать. Ты, Сибелл, проследишь. А мне придётся отлучиться по особым делам.

– Это по каким таким особым? – вскинул бровь Ф’лар, намекая, что не прочь предоставить драконов его Вейра.

– Это дела цеха, предводитель, – улыбнулся Робинтон, – о помощи не беспокойся. Н’тон охотно согласился отдать в моё распоряжение одного из своих бронзовых. Великая честь, не правда ли? От Т’рона можно было ожидать только зелёных или синих.

– У меня полно сообразительных ребят, – защитился Ф’лар, – и бронзовых тоже.

– Если только согласишься прислать ко мне Т’чи, – уклонился мастер. Сибелл перехватил его взгляд. Пробный выпад. Вряд ли Ф’лар согласится, ну а вдруг…

– Нет уж. Пусть сделает передышку. Но если вам так хочется с ним пересечься, могу послать его в Форт с каким-нибудь поручением, – предводитель не стал спорить или приводить кучу лишних доводов.

– Рассматривать его, как представляющий интерес предмет? – в глазах Сибелла промелькнула искорка, – нет, это нетактично.

– В таком случае, позвольте откланяться. День обещает быть тяжёлым, а мне ещё надо успеть к мастеру Олдайву, потом в Кром, а затем Нерат, посмотреть, что там с приливами. Только бы снова Нити не посыпались вне графика.

– Если найду что-нибудь, пришлю Заира, – пообещал Робинтон.

Ф’лар поднялся, пытаясь в мыслях рассчитать остатки дня. Что ни говори, а менять режим, жертвуя часами сна, очень трудно. Если голова и остаётся светлой, тело всё равно привычно хочет спать в назначенный час. Конечно, это не означало неспособность предводителя пожертвовать упомянутыми часами. Ради высоких целей он мог не только сутки на ногах провести. Арфисты встали следом, выказывая учтивость гостю. Невежливо восседать подобно высокопоставленным лордам, стоило проводить посетителя. А Ф’лар сам был из категории наиважнейших людей Перна.

И вдруг взгляд предводителя скользнул по наполовину торчащему изображению, умело нарисованному на тонком листе бумаги. Не каждый мог позволить себе этот материал для художеств, но лорд или мастер обладали привилегией использовать столь сложно производимый материал.

– Что это? – опережая обоих ремесленников, вождь Бендена подскочил к полке. Чересчур быстро, чтобы его успели перехватить. Лёгким движением руки Ф’лар извлёк рисунок из-под гнёта стопы нотных записей, при этом ухитрился не сдвинуть ни одного лишнего листочка.

Снова воцарилось молчание, на сей раз пронизанное лёгким удивлением и оторопью предводителя. Оба зрителя не спешили отбирать трофея, наблюдали за реакцией гостя и делали собственные выводы.

– Ты знаком с этим символом? – сбоку неторопливо приблизился Робинтон и заглянул сбоку.

Высеченный в камне круг с тремя косыми лучами. Повёрнутыми в одну сторону. В центре круг меньшего диаметра, можно сказать, громадная точка. Поверх объёмного изображения свисали вьющиеся растения. Такие разве что на самом юге северного континента встретишь. Но Ф’лар инстинктивно понял, откуда этот сюжет.

– Южный материк! – озвучил он догадки, поднимая голову, – давно был сделан этот набросок? Кем?

– Не так давно. Древние уже переселились туда, – оповестил мастер-арфист, не торопясь называть имя смельчака, посетившего этот негостеприимный мир.

– Как это попало сюда? И что это такое? – град вопросов роился в голове Ф’лара. Он мечтал выплеснуть их все разом, но тем самым лишь запутал бы собеседников. И так показал больше, чем хотелось.

– Этот рисунок находится в цехе арфистов уже два оборота, – рассекретил Робинтон, – никто до сих пор не мог внятно истолковать значение символа и его историю. Кажется, мои поиски подошли к концу. Ты, Ф’лар Бенденский, знаешь, что это. Будь добр просветить нас с Сибеллом.

– Не уверен, что имею на это право, – качнул головой предводитель. Планы уже менялись. Теперь на первом месте оказалась мастерская целителей, а затем сразу Бенден-Вейр. – Могу я взять этот рисунок с собой?

Только несколько человек однажды видели этот знак, когда Т’чи метался в бреду после ранения над Лемосом. Тогда юный командир крыла вряд ли отвечал за свои действия, видел что-то своё, не осознавал происходящего вокруг. А как услышал подсознательный сигнал тревоги, инстинктивно защитился. Странные и опасные глаза. Даже страшнее тех, что являли собой три запятые по кругу. Дважды трёхлучевое око видел на Перне только Ф’лар, не считая, наверно, Арджит’а. Причина, из-за которой жизнь Т’чи катится в Промежуток.

– Кто-то из твоих всадников может расшифровать этот знак? – поинтересовался Сибелл.

– Думается мне, мы ещё услышим имя Т’чи по этому вопросу, – догадался Робинтон, озвучивая домыслы подопечного. Только у младшего арфиста не хватило отваги сразу кинуть это предположение.

– Я объясню подробнее как-нибудь в другой раз, – пообещал предводитель, – прости, мастер Робинтон, Сибелл, я должен согласовать с ним.

Робинтон согласно кивнул:

– Не удивляйся, в таком случае, если я навещу тебя без предупреждения.

– Как я и говорил, день полон забот. Можешь и не застать меня на месте, – развёл руками вождь Бендена. Посчитал себя вправе забрать рисунок с собой. Никто и не возражал. Шанс получить разгадку. И ни один арфист ни за что не упустит возможности расширить кругозор знаний.

– Пришло время вновь вспомнить о загадках семьи Т’чи, – вместо прощания произнёс главный мастер. – Он не откажет уделить мне несколько минут своего драгоценного времени, не такой человек.

– Как угодно, – не стал отнекиваться всадник, – только поосторожнее. Я сам не знаю, стоит ли опасаться его прошлого.

Итачи восседал на шее Арджит’а, примостившегося на покатой скале возле котловины Вейра. Расслабился, смог-таки усмирить разбушевавшуюся войну внутри, где физическая боль яростно сражалась с моральной. А теперь устаканилось. Передышка. Он повернул голову вбок. Туда тотчас же устремился и взгляд сидящего на плече Чима. В поле зрения появилась Триат’а со всадницей. Госпожа вызвалась составить компанию Итачи в очередном наблюдении за новичками. Наставники сегодня разошлись, осыпали головы молодняка даже не «Нитями», а всяким мусором, летящим вниз с разным ускорением. Лесса высказалась: «Давно пора избавиться от хлама». Заодно и тренировки выходили за стандарты. Однообразие могло воспитать в новом поколении невнимательность. Им требовалось постоянно менять тактику, укреплять ответственность. Хоть ветераны и корили молодёжь, Итачи существенной разницы не видел при своём обучении. Все новички делали одинаковые ошибки. И ни лишней лени, ни особой глупости не выявляли.

Талина подняла руку, салютуя избраннику. Слишком далеко, слова не донесутся через пространство. И будоражить остальных криками неудобно. Триат’а поднялась, лишь раз взмахнула крыльями и приземлилась на краешке скалы, за которую цеплялся всеми когтями Арджит’. Драконы потёрлись носами, потом госпожа спешилась. Итачи последовал её примеру.

– Лети, милая, – направила всадница. Золотая продолжала балансировать крыльями, обдувая людей потоками воздуха.

– Неплохо получается, правда? – госпожа кивнула в сторону битвы.

Какая-то коробочка только что смачно заехала по затылку одному из зазевавшихся и отскочила в сторону, где и обратилась пеплом от пламени синего дракона.

– Больно, наверное, – прокомментировал Итачи, не переставая следить глазами Арджит’а.

– Манора позаботилась, чтобы не кидали ничего тяжёлого, хотя Ф’нор утверждал, что им только польза будет, – кивнула на учеников Талина, – научатся избегать столкновений с врагом.

– И на боевых всадников Нити падают, – отметил Итачи.

– Иногда и на королев…

Он взглянул на Талину внимательнее. Наверно, вспоминала какой-то случай. Но он не слышал, чтобы королевы сильно страдали от Нитей. Опять что-нибудь из анналов истории? Не похоже, чтобы периниты так уж увлекались, щепетильно относясь к любому факту и панически боясь его потерять.

Бронзовый дракон в небе извернулся, показывая свою манёвренность и ловкость, вдохнул воздух. Как раз мимо летела группа. Младшая госпожа машинально сжала руку партнёра, наблюдая это событие.

– Неужели он хочет выдохнуть пламя? – вырвалось у неё, – он же не видит, как…

– Арджит’, предупреди, чтобы остальные не лезли под удар, – Итачи нахмурился, наблюдая ту же самую картину.

Неорганизованный отряд. Им совсем скоро вылетать с боевыми крыльями, а всё дурачатся. Три дракона послушно разлетелись в стороны. Весьма вовремя, ибо бронзовый выдохнул столб огня, сметающий всё, до чего дотянулся. Совсем не позаботился оглядеться.

– Кто это? – вслух поинтересовалась Талина. Намеревалась самолично отчитать беспечного паренька.

– З’ран. Я потолкую с ним, когда всё закончится.

– Я сама, – вызвалась Талина.

– Поверь, для меня это не первый раз.

– Но гораздо большее воздействие на него окажет влияние королевы. И дракон призадумается, – хитро подмигнула она, ловя ответную улыбку. Прижалась к нему всем телом, почувствовала, как его рука ложится на её талию. Он теперь так редко улыбался, словно не осталось радости в жизни. Прятал в себе и раз за разом переживал одно и то же. Думает, у него получается оставить всё в тайне. Но Триат’а тоже хорошо понимает его и держит всадницу в курсе.

– Ты такая коварная. Мне это нравится, – в том же полушутливом тоне шепнул Итачи. – Давай слетаем на побережье? Ты, я, Талитан и наши драконы.

– Зачем? – она так и не шевельнулась, блаженствуя в объятиях.

– Развеяться. Давно хотел предложить.

– А как же…

– Можем мы побыть хоть раз безответственными?

Чим зашевелился, ослабил хватку и медленно спустился на плечо, чтобы беспрепятственно взлететь.

– Пускай играет, – опередил Итачи готовый сорваться с губ комментарий. – Ты согласна?

– На что? На твою безумную идею?

– В чём же её безумие? Все время от времени должны отдыхать.

Только бы она поняла правильно, только бы согласилась. Ведь провести оставшееся время с любимым человеком – настоящий дар.

– Назад можем срезать часок, – шепнул он еле слышно прямо в ухо госпоже.

– Т’чи! – воскликнула она то ли осуждающе, то ли с недоумением, – вспомни, чему мы учим других.

– Ну и что? – принялся он объяснять свою точку зрения, – риск бывает оправданным, а бывает излишним. Те, кто стремится побахвалиться своими умениями покорять время – настоящие хвастунишки. А когда вот так, с трудом выкраиваешь минутку для личного отдыха…

– Всё равно.

– Ну пожалуйста. Вряд ли мне удастся выбить день отдыха в настоящем времени.

Талина, готовая сдаться, поймала ментальный сигнал своей королевы, смотрящей только на них двоих.

– Нет, Т’чи, – совершенно изменившимся тоном молвила госпожа, – в другой раз.

– Не хочешь? Объясни хотя бы причину, – и тут неудовлетворённость. Надо будет усилить натиск и подобрать более весомые доводы.

– Не могу, – уточнила она, – боюсь, игры со временем теперь для меня под запретом.

– Уточни, – он развернул к себе Талину и поймал в прицел требовательного взгляда. Нехорошее чувство шевельнулось в глубине сознания. Тут кроется тайна, которой Итачи почему-то не знал и не собирался отступать, пока не разберётся.

– Ты переживал, что у нас не получается родить Талитану брата или сестру…

Сердце подскочило в груди и забилось быстрее. Итачи просто не нашёл слов, тогда как внутри всё ликовало. Надеялся на это событие, но боялся услышать приговор. Вот так! Победить натиск смертельной болезни! Снова увидеть отдушину, вздохнуть полной грудью. Он подхватил госпожу за талию и закружил на месте, демонстрируя внезапно охватившую его радость.

– Т’чи… – взвизгнула Талина совсем по-девчачьи, – прекрати, нас же увидят.

– Пускай, – однако поставил её обратно на твёрдую поверхность. – Ты права: никаких игр со временем.

– Надеюсь, это будет девочка. Ты же хотел.

– Мне всё равно, – снова очень тихо, борясь с желанием поцеловать свою вторую половинку на людях. В конечном итоге, Итачи отказался от борьбы, опустил веки. Стало легче победить натиск внезапного желания.

Потом затрубили драконы. Казалось, Арджит’ заревел прямо в ухо, ломая интимность и гармонию атмосферы. Первым порывом Итачи едва не отругал партнёра. Надо же всё так банально испортить. Потом дошло: не станет его верный друг ломать и без того хрупкую ниточку счастья всадника. Выходит, проблема в другом. Учебный бой продолжался своим чередом, без особых нарушений. Мальчуганы даже подобрались, стали работать более слаженно. Вторая версия – небо. Итачи вскинул голову, жалея, что не может видеть чётко. Получил подтверждение домыслам. В вышине кружил дракон. Судя по размерам, бронзовый. Только что вышел из Промежутка?

Арджит’ понял Итачи. Показал своими глазами и тут же идентифицировал прибывшего:

«Это Мнемент’. Он говорит, Ф’лар хочет тебя видеть сейчас же».

– Зачем? – вырвалось автоматически. Уж мог бы и сдержаться. Предводитель не станет по малейшей прихоти применять термин «сейчас же».

– Похоже, прогулка отменяется, – сочувственно и немного грустно заметила Талина. И снова от её тона неприятно закололо в груди. Сочувствие, сродни жалости. Она не хотела, но не смогла противиться эмоциям.

– Не надо, – Итачи прикоснулся к её волосам, – не делай того, чего не хочешь видеть во мне.

– О чём ты, Т’чи? – изумлённые, ставшие такими большими глаза.

– Не скрывай, Талина. Жалеешь – так и скажи. Всегда легче бороться с тем, о чём знаешь.

– Но ты же ненавидишь, когда тебя жалеют, – сникла госпожа.

– Я готов принять это от тебя… только от тебя, потому что буду расценивать, как жалость по потерянным минутам единения.

– И не простишь другим?

– Никогда, – и мгновенно уточнил. – Не прощу себе, потому что допустил.

– Ты прав. Я жалею наш потерянный отдых.

Задержаться на лишнюю минутку, отсрочить встречу с Ф’ларом, забыть на мгновенье обо всех заботах, почувствовать себя снова мальчишкой, которым восхищаются все взрослые… А был ли он хоть когда-нибудь беззаботным и свободным? Уже тогда Итачи знал, что детство его закончилось слишком рано.

Лесса оседлала Рамот’у и спустилась вниз. Ясно, разговор с предводителем предстоит серьёзный и конфиденциальный. Но что такого мог накопать предводитель, если даже свою супругу, помощницу во всех начинаниях и верную поддержку, отправил погулять? С этой минуты родилась настороженность. Вероятно, беседа пойдёт о подробностях недуга, в следствие чего предводитель примется перерывать гору информации древнего мира. Наивно. Как же наивно.

С этой мыслью Итачи и ступил под своды громадной пещеры. Без дракона это помещение казалось крайне неуютным и пустым. Крикни – и эхо отскочит от стен, покатится дальше, как в горах.

Ф’лар копался на полке, что-то перебирал в районе карт. Снова хочет спросить совета воина? Итачи усмехнулся. Лидер уловил звук шагов и обернулся:

– А, Т’чи, проходи, я тебя ждал, – снова вернулся к перебиранию предметов. Теперь как-то поспешно, будто собирается их смять и запихать в угол, лишь бы не падали. Затем вернулся к столу, жестом предложил сесть, сам устроился напротив.

Итачи ждал первого вопроса, не собирался помогать. Пусть предводитель сам выбирает тактику поединка. Что разговор выльется в битву, он почти не сомневался, если речь пойдёт о ставшей такой популярной в узком кругу теме. И выражение лица сделалось соответствующим, ни единой снисходительной эмоции.

– Я был сегодня в мастерской арфистов… – начал издалека, как отчёт.

Итачи поборол желание снова усмехнуться.

– И побеседовал с мастером Робинтоном и Сибеллом, – Ф’лар сделал вид, что не заметил пренебрежения подопечного, хотя тон приобрёл строгий оттенок, – можешь не демонстрировать свою неприязнь к вопросам подобного рода, Т’чи. И прекрати рисоваться. Будь же серьёзнее. Между прочим, о тебе волнуюсь.

– Я не просил волноваться обо мне, – парировал собеседник не менее строго.

– Не просил, – подтверждение, – но я всё равно волнуюсь. Считай, не ради тебя, а ради Вейра. Я собираюсь использовать твои таланты и дальше, пока не выжму все знания и не обучу им хотя бы одного человека.

– Логично, – тень уважения. Итачи посмотрел на проблему с другой стороны. Наконец-то. Предводитель вознамерился разжечь в нём интерес к данной ветви размышлений:

– Поэтому… Да-да, ТОЛЬКО поэтому, – подчеркнул Ф’лар на всякий случай, – я попросил арфистов и цех целителей посмотреть старинные записи.

Выделение лидера подействовало прямо противоположно. Итачи почуял неправду. Ф’лар стремится убедить его в личной корысти, не оглядывающейся на жизнь и благополучие всадника. Но это было не так. Всё не так. Не привыкши врать, человек быстро себя выдаёт. Как только пелена спала, Итачи снова стал несговорчивым. Не позволит жалеть себя, как и обещал Талине. Как обещал себе…

– Не надо, Ф’лар, – тихо отчеканил он.

Неловкий момент, когда собеседник понимает, что все его мысли видят насквозь. Бенденскому вождю захотелось избежать обжигающе-ледяного взгляда этих чёрных пугающих глаз. Тьма сосредоточилась в них. Пустота, что царит в Промежутке, каким-то непостижимым образом проникла в Т’чи, подчинила его себе, одарила властью. Ф’лар поборол желание встать и снова пройтись. Не сейчас. Если сделает это, ему перестанут верить. Всадник напротив балансирует на настолько хрупкой, почти призрачной грани, что одно неверное слово могло оттолкнуть его. Инстинктивно предводитель понял, какие это слова: ложь, сокрытие, недомолвки. Тогда следует пересмотреть тип общения, нельзя рушить тонкий мир Т’чи.

– Да, я вижу в тебе не только прекрасного командира или верного соратника, но и отличного человека, которого жаль терять, – прямо высказал Ф’лар, – я выполню данное тебе обещание, буду искать до тех пор, пока не найду. И все твои обречённые заявления, что, якобы, не найду, меня не остановят. Я тебе пообещал!

– Рискуешь нарушить слово, – предупредил Итачи спокойно. С ним прекратили играть – уже большой плюс.

– И не позволю тебе опустить руки.

– Ф’лар, – Итачи не поменял манеры речи, выражал блестящую рассудительность и контроль над эмоциями, – зачем ты позвал меня? Сказать только это?

– И не дашь себя поддержать, – понял предводитель.

– То, что ты делаешь – не поддержка. Ты хочешь заставить меня высказаться, признать, как воздействует на меня моя собственная слабость. Да, я ненавижу её. Я отдал бы половину оставшейся жизни за один только шанс оставаться во всеоружии. Но я этого не могу. И это не повод видеть во мне невинную жертву.

– Я не считаю тебя жертвой… – старший всадник засмотрелся на собеседника и догадался, – а ты не считаешь себя невинным. Из-за образа прежней жизни, так?

– Да.

– Наверно, пришло время рассказать свою историю. Не ту, что ты мне показал несколько лет назад, а правдивую. Почему ты боишься выглядеть несобранным или беспомощным? Почему ты не допускаешь мысли о сдаче позиций? Почему ты ради защиты нападаешь?

– Семья воинов, Ф’лар. Только и всего, – ужасающее спокойствие. Итачи опустил веки. Мягкий свет не слепил глаз. И сосредоточиться ничего не мешало. Просто не хотелось видеть ничего. Абсолютно ничего.

– Хорошо, – согласился лидер, – тогда взгляни на это.

Шурхнул лист бумаги. Любопытство вынудило разлепить ресницы. На стол прямо перед Итачи лёг рисунок, сделанный в чёрно-белых тонах. Мангеке шаринган. ЕГО мангеке. Такого Итачи игнорировать просто не мог. Оторвался от спинки стула, на котором сидел, и всмотрелся внимательнее. Кто бы ни был автором изображения, он очень умело владеет стилом. Оформление в виде наскального рисунка, только выбитое. Не человеческими руками. Невозможно настолько чётко передать и подчеркнуть выразительность грубой стамеской. А тут гладкие контуры, плавно выгибающийся рельеф, одинаково равный со всех сторон резкий переход к «фону». Падающая от листьев растения тень добавляла жизни.

Кто мог на Перне создать такое? Не Ф’лар. Он – хороший предводитель и тактик, но не художник. Упоминал о полёте в цех арфистов. Уж не умельцы ли из Форта каким-то образом рассмотрели высшую форму шарингана?

– Где ты это взял? – не выдержал Итачи. Всё-таки выразил неравнодушную реакцию визуально, поднялся и прошёлся по комнате.

– Случайно увидел у мастера Робинтона. Он сказал, этому рисунку уже два оборота. Имя создателя не назвал, но если это так важно…

– Южный континент, – пришёл к одинаковым с вождём выводам Итачи.

– Рисунок в камне, Т’чи. Ты обрёл на Перне свою историю.

– Изображению на скале не меньше пятисот оборотов, – с готовым вырваться изумлением Итачи поднял глаза.

– Откуда ты знаешь? Даже не видел оригинала.

– Крапины от ударяющегося песка и отшлифованные водой контуры сверху. Это бураны и дождь. Я обязан увидеть этот камень. Я полечу в Форт и…

– Для начала успокойся, – Ф’лар перехватил листок, положил его в центр стола, а потом снова уселся, призывая собеседника сделать то же самое.

Машинально Итачи подчинился, попутно обдумывая загадку появления символа на Перне. И не ошибся ли в расчётах? Достаточный ли срок для стихий, чтобы оставить на твёрдом камне заметные следы? Быть может, речь идёт не о пятистах, а о пяти тысячах лет? Но как он мог появиться?

Волнение в сговоре с растерянностью напрочь выбили остатки неприязни. Итачи определился с планом действий сразу же, как только вернулся к столу:

– Мне необходимо это узнать, Ф’лар. Я посещу Форт сегодня, как бы ты ни запрещал. А потом найду художника и вытрясу из него координаты.

– Полетишь на южный? Угомонись, Т’чи. Вспомни, мы не можем туда летать.

– Из-за закона, который ты сам же и выдумал? Знаешь, это несправедливо. Древним досталось всё самое лучшее. Упитанные стада под носом, спелые сочные фрукты, бескрайние земли, тепло. Даже почва там защищена от Нитей. Может, мне тоже стоит нарушить закон, чтобы меня выслали? Тогда получу шанс отыскать эту скалу.

– Я не вносил запретов, – напомнил предводитель, – ты всегда действуешь осторожно, я в этом убедился. Но выжди хотя бы пару дней, окрепни после…

Опять неловкость. Лидер никогда не переставал думать о главной проблеме. Шаринган его заботил в разы меньше. Интересно, как отреагирует Талина. Ухватится ли за идею или попытается всеми силами отвергнуть, подобно Ф’лару?

– Мне не меньше тебя хочется знать, почему ЭТО оказалось на южном материке, – поведал вождь Бендена.

– Мне необходимо это узнать потому, что это мой знак. Кто оставил его для меня и зачем? И если они это сделали, для чего так надёжно спрятали?

– Возможно, чтобы ты отыскал его в определённый момент.

Итачи поймал взгляд сидящего напротив. Как в прежние времена. Позабыта неловкость, только азарт от запаха свежего следа.

Вопреки расчётам, Итачи так и не отправился в Форт. Едва Ф’лар вернулся после полёта в Нерат и принёс свежие данные по приливам, над Бенденом возник ещё один бронзовый дракон, приветственно трубя. Ему откликнулись все, кто в данный момент оказался на месте. Дракон крупный. Явно из породы Бендена. А такие звери могли оказаться только в Плоскогорье или Форт-Вейре.

Итачи оставил возню с картами, которые привёз Ф’лессан из Телгара, и вышел на карниз, от души надеясь увидеть Н’тона. Хоть поинтересуется, на месте ли мастер-арфист. Сибелл ведь мог и не знать имени художника, изобразившего мангеке Итачи. Тогда он имел полное право отлучиться на несколько минут, отложить своё текущее занятие на потом. Никто не станет останавливать всадника, только что побеседовавшего с одним из предводителей и стремительно сорвавшегося с места.

«Это Орт’», – доложил Арджит’, приземляясь рядом. Порыв ветра от гигантских крыльев растрепал шевелюру Итачи, частично выбившуюся из заколки.

– Т’бор? Не знал, что мы его ждём, если, конечно, в Плоскогорье опять чего-нибудь не случилось.

«Нет, там всё в порядке».

– Как себя чувствует Талина?

«Хорошо. Помогает разобраться, кто из малышей сломал всеми любимую игрушку.»

– И как? Успешно? – внезапно добрые мысли. Знакомое отцовское чувство. Итачи давно уже не смотрел на детей, как на будущих взрослых, и даже находил очарование в возне с ними, ловил удовольствие от восхищённых преданных глазёнок. Наверно, превращается в обычного человека, не убийцу или крутого ниндзя. Хотя, наверно, давно уже стал таким.

«Он боится признаться. Думает, его будут ругать.»

– Ничего, когда-нибудь обязательно найдёт в себе храбрости взять ответственность. Талитан с Талиной?

«Да».

– Давай-ка вызовем их и вернёмся в вейр Триат’ы. Пускай Санра сама хлопочет. А Талине стоит больше отдыхать.

«Но ей совсем не сложно, – запротестовал Арджит’, поворачивая голову к всаднику, – и она себя чувствует отлично», – повторил и подчеркнул бронзовый, присаживаясь, чтобы всадник мог влезть на него.

На этот раз Итачи не стал прыгать, воспользовался обычным способом, коим пользуются все остальные. Зверь упал с карниза, медленно расправляя крылья. Легонько дёрнуло, когда он зацепился за воздушный поток, и по сторонам быстро замелькали ряды пещер. Чим радостно закувыркался в воздухе перед носом хозяина, делился впечатлениями о весёлом купании, где вместе с остальными помогал оттирать драконов, а потом все устроили настоящую свару, едва не утопив зелёную малышку-ящерку.

Орт’ устроился на скалах возле кромки, Мнемент’ загородил проход в королевский вейр. Ясно, ведут важные беседы. Итачи ни за что не хотел бы участвовать в их совещании. Хватило «важных бесед» до конца жизни. И на будущую немного останется. Сейчас в планах только Талина с Талитаном, а потом – мастерская арфистов, когда в Бендене большинство всадников вознамерится лечь спать. Тогда в Форте будет вечер, и, возможно, мастер Робинтон освободится от всех дел.

Талина с мальчиком вернулась через внутренних вход, минуя дно чаши и крылья Триат’ы. Талитан капризничал, утверждал, что надо было лететь на драконе.

– Триат’а не может носиться туда-сюда, как девочка, – вмешался сходу Итачи, – она всё-таки королева.

– Она – мамина королева и должна её слушаться.

Быстро ухватил основы иерархии.

– В следующий раз попроси Арджит’а, – уступил Итачи, не в силах противостоять надутым губкам.

– Избаловал ты его, – беззлобно упрекнула госпожа, – что случилось? Арджит’ велел быстрее возвращаться домой.

– Так и сказал? – лёгкое удивление, – вот проказник. Никакой спешки, я всего лишь хотел побыть с вами обоими.

Не обращая внимания на сопротивление малыша, Итачи подхватил его правой рукой, отрывая от пола, а левой обнимая талию Талины. Таким манером вся троица очутилась во внутренних покоях. Мальчик почти визжал от восторга и дрыгал ногами, со смехом требуя отпустить его. Только Итачи знал истинное его желание, поэтому продолжал удерживать, придумывая всяческие несерьёзные методы наказания вслух. Идиллия. Вот бы остановить этот миг, запечатлеть его в памяти, чтобы он стоял перед взором, когда станет всё совсем плохо.

А потом нагрянули гости. Кто бы ожидал увидеть в вейре младшей госпожи двух предводителей сразу? Арджит’ подал сигнал о приближении Мнемент’а, на шее которго сидели Ф’лар и Т’бор. Вот так сюрприз. Сразу по привычке всколыхнулось отвратное предчувствие. Только бы не взялись за попытки усовестить Итачи из-за такого беспечного отношения к своему здоровью. Хотя беспечности давно не осталось места. Но если не для этого, тогда для чего они оба здесь?

– Не нервничай, – Талина сжала ладонь супруга в своей. Сидящий на коленях Талитан резко перестал веселиться, почувствовал потребность обнять папу крепко-крепко. Передалась ли ему тревога? Надо бы спросить у Арджит’а. Или это заслуга Чима? Хозяйственная ящерка, заботящаяся обо всём семействе, включая громадного Арджит’а и Триат’у. Итачи коснулся разума файра, выражая горячую благодарность. Чим закурлыкал, подполз поближе, позволил мальчику себя гладить по спинке. Талитан быстро научился бережно обращаться с другими живыми существами. Знал, что делать больно никому нельзя. Однажды, помнится, даже сильно расплакался, когда увидел умирающего на кухне клешнезуба. Что оставалось делать женщинам из нижних пещер? Они отдали убиенную жертву, позволив похоронить. И вечером того же дня Итачи и Талина провели долгую беседу с сыном на тему убийства. Этот вечер тоже стал памятным, как один из самых тяжёлых.

Оба предводителя, приветливо улыбаясь, зашли внутрь. Талина уже была на ногах, Талитан всё ещё жался к отцу.

– Привет, Т’бор, – отсалютовал на мгновенье освободившейся рукой Итачи, – надеюсь, твой Вейр справляется с Падениями?

– Конечно справляется, – поддержал названный, – ты, смотрю, тоже неплохо справляешься, – обвёл ладонью всё помещение.

От сердца отлегло. Никаких серьёзных разговоров или пропаганды немедленно искать исцеление. Обычный дружеский визит.

– Тогда чем обязан? – Итачи наконец отцепил малыша от своей шеи и посадил на ложе, а сам встал.

– Ты не откажешься от чаши кла? – поинтересовалась Талина, выражая приветливость всем видом, – сегодня такие сочные пончики с ягодной глазурью.

– Бенден славится гостеприимством, – отрапортовал Тбор’, – спасибо, Талина, но вынужден отказаться. Надо возвращаться обратно, завтра с самого утра ожидается Падение над Тиллеком, придётся поднимать Вейр ещё до рассвета.

– В таком случае, назови причину визита, – потребовал Итачи. Ему отчего-то не нравилась подобная необоснованность. Т’бор соскучился? Не такие уж они близкие друзья. Нет, здесь кроется что-то ещё.

Ф’лар незаметно подтолкнул гостя локтем, а сам довольно улыбался.

– У тебя тоже бронзовый дракон? – к посетителю из Плоскогорья метнулся Талитан. Открытый взгляд, который могли позволить себе только сильные личности. Он сейчас так походил на отца.

– Да. Его зовут Орт’. Я, как и Ф’лар, предводитель Вейра, – Т’бор присел на корточки, – хочешь прокатиться на моём драконе?

Что? Итачи дёрнулся вперёд.

– Постойте, – выпалил он немедленно, – ты собираешься забрать Талитана?

– Ты же не был против, – Ф’лар выполнял роль смягчающего обстоятельства. Вот почему они явились вместе. И тем не менее предводитель Бендена ожидал адекватных действий от подопечного.

– Но я не думал, что так скоро, – растерянность на лице Итачи.

Талина ступила вперёд, сама чуть удивлённая:

– Это Лесса настояла? Я же говорила, чтобы нам дали время для привыкания.

– Лесса сказала, что вы оба не против, а Т’бор просто мечтал взять в воспитанники именно вашего сорванца, – Ф’лар теперь стоял напротив. Неловкая ситуация. Выходит, кто-то неверно растолковал? Стоило упомянуть Т’бору, как он сразу примчался, счастливый и готовый на мировые подвиги.

– Нет, погодите, – Итачи боролся с намерением отобрать сына и спрятать куда-нибудь подальше, – давайте разберёмся. Мы говорили о будущем, оборота через три. Ну куда его, такого кроху! Он же ещё даже понятия не имеет ни о какой ответственности.