Текст книги "Возрождённое завтра (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 79 страниц)

– Так называются местные звери.

«А мне можно будет их попробовать?»

– Если не боишься несварения.

Они заскользили вниз. Арджит’ не поймал ни одного восходящего потока. Воздух был одинаково холодный везде, не за что зацепиться крыльями, чтобы легко спланировать. Пришлось часто ими махать. Итачи всматривался в густую тьму. Лишь бы не натолкнуться на отряд АНБУ, патрулирующий границы. Да и обычные команды заглядывали к источнику. Хорошее место для отдыха. И просматривается со всех сторон. Кто первый занял, тот и в выгодном положении. Второй большой плюс данной точки – спрятаться там проще простого. Порой так удавалось затаиться, что умелый шиноби не сразу мог заметить. Открытый с одной стороны перевал отлично скрывал другой бок, который огибал весь холм, заодно обеспечивая прикрытие во время боя. Природно созданный форт.

Вопреки собственному убеждению и привычке никого и ничего не бояться, Арджит’ почувствовал себя скованно. Предостережением всадника стоило воспользоваться. Крылатый начинал ощущать толику страха по отношению к умениям шиноби. Достаточно информации за свою жизнь почерпнул из разума партнёра. Осознание происходящего медленно сменяло беспечность. Пока не столкнулся вплотную, не считал нужным обращать внимание на загадочную силу, не похожую ни на что знакомое. Придётся оставаться начеку, сохранять осторожность и наблюдать за Т’чи, хоть он и утверждает, будто сам справится.

Журчание родника на некоторое время усыпило бдительность Итачи. Знакомый звук, услышанный буквально вчера. Так казалось. И ещё казалось, что он в любой момент может вернуться в Коноху. И там его будет ждать любящая семья. Великий клан Учиха. Слишком неестественно представлять Коноху без них. И теперь не верилось в их смерть. В то, чему Итачи лично поспособствовал…

«Тебе снова грустно?» – жалобно поинтересовался Арджит’.

– Немножко, – шёпотом выдавил Итачи. На самом деле, его душа опять рвалась на части. Слишком близко, и тем не менее, нельзя ничего изменить. Горечь прошлых утрат и пятна свежей крови на ладонях. Интересно, где сейчас Саске? Ведь только ради него Итачи здесь. Ни один человек больше не интересовал его. Всё, что нужно, осталось на Перне. И его настоящее, ставшее прошлым и будущим. Итачи уверился в возвращении. Силой пришлось побороть порыв вернуться в Вейр немедленно.

Шестое чувство, что дремало до сего момента, закричало, предостерегая об опасности. Увы, оно запоздало, Арджит’ уже приземлялся. Итачи привык доверять чутью, поэтому опередил партнёра, соскочил с его шеи, едва отстегнул ремни упряжи. Боевая стойка, не утратившая изящества за прошедшие годы, внимательный молниеносный взгляд по сторонам.

Только тогда бронзовый тоже понял. Наверно, удивлялся, ибо не догадывался об опасности, пока не стало слишком поздно. Как же так? Драконы всегда задолго узнавали о чьём-нибудь приближении, а тут абсолютная противоположность. Дабы изгнать посетившее чувство стыда за собственную неосмотрительность, пригнулся, издавая громовой рык, похожий на клокотание земных недр проснувшегося вулкана.

– Не смей, – тихо приказал Итачи.

«Я не оставлю тебя в беде!»

– Я не в беде. И ты помнишь? Чуть что – скрывайся в Промежутке.

«Я тебя не оставлю», – с расстановкой повторил крылатый.

– Я не спрашиваю твоего мнения. Это приказ.

Откуда вылетела стрела из воды, Итачи не смог бы сказать с точностью, только успел перехватить её движение шаринганом, активированным за секунду до атаки. Следующим шагом отразил удар, направленный на дракона. Последний от неожиданности отскочил в сторону, высоко воздел голову кверху, замолотил крыльями, громко хлопая ими друг о друга, и обиженно заревел.

Итачи не стал дожидаться, сам прыгнул. Наугад, туда, где, предположительно, находился недруг. Возня спереди подтвердила его догадки. Итачи не ошибся. В полной боевой готовности он не хуже дракона спалил часть высокой поросли, оголил участок стены форта. Тогда и явились затаившиеся шиноби в составе трёх человек с протекторами Скрытого Листа. Никто и не сомневался. Как в старые добрые времена, один против хорошо подготовленного отряда. Итачи подавил дерзкую усмешку. Именно за отвагу и точный расчёт его отметили, а затем и продвинули по службе. Пока его сверстники каждое утро бегали в академию, он уже встречал преступников, рангом не ниже дзёнина. И не в составе детской команды, а в окружении товарищей-АНБУ.

– Учиха Итачи? – узнал один из них. Смутно знакомое лицо. Возможно, в прошлом Итачи работал с ним бок о бок.

Все военные действия прекратились. Арджит’ осмелился придвинуться ко всаднику, наблюдая за каждым движением шиноби. Положение запасного игрока немало удручало зверя. Они же всегда выступали против врага вместе. Даже в разборки с негодяем-Б’лишем вступали бок о бок. Действия дракона противникам не пришлись по вкусу. Они подобрались, готовые атаковать снова, но Итачи живо перегородил партнёру путь. Арджит’ замер в недоумении. Совершенно не знал, как себя вести. Такой наивный.

– Что за дзюцу? – спросил тот же незнакомец, не скрывая недоверия.

– Цукиёми. С ним бесполезно бороться, – скупо пояснил Итачи. Любым способом выгородить друга.

Ему не поверили. Знакомые черты говорившего не давали Итачи покоя. Он знал этого человека, но не мог вспомнить, где и когда с ним встречался. Вероятно, прошлое всё же умерло.

– Тебя разыскивают все страни шиноби, – последовало пояснение, – ты поставлен вне закона за преступления, жестокость которых шокирует.

Будто вводил в курс самого виновника. Конечно, любопытно взглянуть на себя со стороны, только вся ситуация смотрелась нелепо. Ненастоящая. Невозможно воспринимать всерьёз тот хаос, что вновь развернулся перед Итачи.

– Как и все Учиха, поступаю неординарно, – открытый вызов. Всадник знал, нельзя давать слабину. Дракону, наверно, он казался чудовищем.

«Неправда. Ты – мой всадник. И ты самый добрый на свете», – возмутился Арджит’.

– За что ты убил их?

– Где мой брат? – вместо продолжения беседы потребовал Итачи.

– Сначала ответь…

– Где мой брат! – на миг повысил голос Итачи. Такой тонкий манёвр. Вместо злобы он добавил в интонацию холода Промежутка и обещания не прощать. Пусть и дальше видят в нём только убийцу.

– Я думал, ты следишь за ним с тех пор, как он покинул Коноху.

Как удар. Саске нет в Скрытом Листе? Но куда он мог направиться?

«Арджит’, ты можешь выяснить то, о чём они умалчивают?»

«Попытаюсь. Но они ведут себя необычно. Они могут заметить».

«Тогда я, пожалуй, сам»

Миг – и шквал Гендзюцу поглотил всю троицу. Они не сразу начали сопротивляться, а когда опомнились, не смогли резко вырваться. В этом и заключался козырь клана Учиха. Против шарингана любое другое Гендзюцу и защита от него рассыпались прахом. Без посторонней помощи извне справиться практически невозможно.

Детское личико младшего брата. Такое, каким запомнил его Итачи. Только… чуть старше. Серьёзный, уверенный в поставленной цели, одинокий… Итачи судорожно вздохнул. Таким его видели обычные шиноби. Но Итачи наблюдал совсем другую картину. Саске был несчастен. Из-за него, Итачи. Настигло запоздалое раскаяние. Хотя… почему запоздалое? Повторное. Снова безграничная пустота заснеженных равнин. Если так плохо ему, то каково пришлось маленькому мальчику, в одночасье потерявшему всю семью. Как радостно спешил он домой, дабы снова попросить старшего брата позаниматься с ним, а натолкнулся на лужи крови и мёртвые тела. Жестоко и страшно. Смятение, застигшее Саске в ту минуту, не позволило обрушиться шоку. Мальчик видел, но не верил. А когда поверил, то не до конца. Основная истина дошла уже позже, когда Итачи сам показал произошедшее. До того момента, до которого было выгодно. Только так можно было избежать страшной апатии Саске. Ненависть способна вытеснить боль.

Но ведь это значит, что она вытеснила и все остальные чувства. Младший брат, где бы он ни находился сейчас, похож на того самого бесчувственного недосягаемого одиночку, которого сторонятся нормальные люди.

Контакт разорвался. Больше всадник не мог выносить этого зрелища. Оказывается, последние годы смягчили его дух, поселили чуть больше сочувствия и сострадания. Вернуться к прежнему образу гения ох как нелегко. Саске ушёл – это всё, что узнал Итачи, – ушёл к Орочимару. Скорлупа и Осколки, что он рассчитывает найти у этого скользкого саннина?

Арджит’ за спиной шевельнулся. Троица шиноби словно только сейчас очнулась, сразу атаковала. Вместе, организованно, вознамерившись уничтожить тварь и нейтрализовать Учиху Итачи, а потом вернуть его для суда и наказания.

Смутные движения, словно со стороны. И свои же ответные действия Итачи почти не запомнил. Отрешился, действовал на автомате. Знал, что его удары достигают цели, теснил противника подальше от дракона. По крайней мере один удар огненной стихии всадник пропустил. Помнил только, как сердце ухнуло вниз. Оглянулся, потратил несколько секунд. С драконом всё было в порядке. Он тоже втянулся и начал понимать, поэтому заблаговременно отступил и в напряжении остановился с разведёнными в стороны крыльями. Огненная стрела прошла всего в двух ладонях от основания мембраны. Впрочем, Арджит’ это умело компенсировал быстрым отходом. А когда совсем растерялся, начал паниковать, не мог уловить ни единой сумбурной мысли Итачи, тревожно затрубил, оглушая непривчных к подобным звукам шиноби. Этого оказалось достаточно. Итачи вышел из боя. С удивлением отметил, как увлёкся. Можно было и раньше прервать. Тем более, всё, что требовалось, он узнал.

А через минуту они с Арджит’ом уже взрезали небеса, подобно выпущенному твёрдой рукой кунаю в направлении врага. Спешно набирая высоту и скрываясь от чужих глаз, дракон мчался как от погони. Он и сам не понимал зачем. Опасность позади, но дрожь продолжала колотить. Слишком велико потрясение. Бесчисленное количество раз крылатый видел, казалось, неминуемую гибель партнёра и не успевал вмешаться. Но всадник не допустил ни одной промашки.

– Успокойся, Арджит’. Я здесь, я с тобой. Я никогда не позволю им и пальцем к тебе прикоснуться, – Итачи ласково, безостановочно поглаживал шкуру бронзового, посылал ментальные эмоции, робко просил прощения. Нельзя дракона подвергать шоку. За это приходилось себя проклинать.

«Я боялся, потому что ты мог погибнуть».

– Не мог, малыш. Я же говорил «это мой мир». Здесь сражаюсь я.

«А я подаю тебе огненный камень?» – слишком забавно прозвучало из уст перепуганного дракона.

– Да, Арджит’. Но если хочешь…

«Нет. Ты хочешь увидеться с братом. И я помогу тебе».

Спонтанная встреча с непредсказуемым финалом. Крылатый прошёл первое боевое крещение в новом мире и уяснил для себя, что вмешиваться в чужие драки чревато утратой внимательности его всадника. Значит, придётся придумать новую тактику. Например, прикрывать с высоты и следовать точным указаниям партнёра.

А ночь всё сгущалась, затягивая небо тяжёлыми тучами, заволакивающими россыпи крошечных точек-звёзд.

Утро застало путешественников на неприступных скалах. С ночи дул порывистый сильный ветер, выбивая у всадника дрожь. Пришлось забираться в гнездо из передних драконьих лап, а Арджит’ заботливо прикрыл от холода. Всё равно Итачи проснулся в прескверном расположении духа. Почти не спал, то и дело вырывался из затянувшейся утомительной дрёмы. Похоже на простуду, когда высокая температура не позволяет отрешиться. Но вместо однообразных видений преследовали размышления. Чёткие и развёрнутые. В довершение ко всему, шея словно задеревенела. Итачи вынужден был признать, что замёрз. Здесь некого стесняться и скрывать слабости. Дракона не обманешь, а поблизости больше никого нет.

Бронзовый крепко спал. Длительное путешествие сквозь века воздействовало и на него тоже. Вымотался, бедняга, а всё храбрится. Итачи прикоснулся к его тёплой шкуре, погладил. Зверь только шевельнул кончиком хвоста. Надо будет сегодня заставить его освободить второй желудок и дать свежую порцию огненного камня. Требования организма могли заявить о себе в любой момент. И лучше бы это случилось не во время схватки и не при свидетелях. Минерал, богатый фосфином, можно и тут поискать. Итачи не знал, повезёт ли в поисках, но прежде никогда не интересовался залежами в каменных пластах. Да и не нужен был людям огненный камень. Зато Перн придаёт значение множеству новых предметов. Взять хотя бы шкуры, которыми укрываешься ночью. Ведь намного удобнее пользоваться одеялом. А если одеяло отсутствует как понятие, то приходится отдавать предпочтение упомянутым шкурам.

Отказавшись от порыва разбудить Арджит’а, Итачи моментально пришёл к новому решению. Не тратя времени понапрасну и убедившись в отсутствии вони от огненного камня, он скользнул вниз по отвесному склону. Взял с хорошего темпа. Заодно и согреется. Надо бы заскочить в ближайший город, послушать, о чём толкуют, как-то вписаться, что ли. Сориентироваться, в какую сторону податься. Разведать, где может скрываться Орочимару. Не мог этот жуткий человек не наследить. А идти по следу – плёвое дело для того, кто зарабатывал на жизнь погонями и поиском, а затем и жаркими сражениями. Учишься обращать внимание на любую мелочь.

Скала оказалась несколько выше, чем представлялась вначале. Вместо четверти часа Итачи потратил вдвое больше. И то уложился в срок лишь потому, что срезал несколько уступов и выемок. Рискуя свернуть шею на очередном вираже, скакнул прямо в бездну, на бортиках которой и тормозил с помощью чакры. Зато у подножия распростёрлась каменистая равнина, дважды пересечённая дорогами. Отлично, судя по всему, ими часто пользовались. Значит, цель, коей являлся город, находится поблизости. Итачи не помнил этой местности. И усердное вспоминание карт не внесло ясности. Последний раз он видел их настолько давно, что детали просто размылись со временем. Придётся ориентироваться на месте. Впрочем, тоже ничего особенного. Годы практики. И не только в мире шиноби. Гораздо сложнее не потеряться во времени. Найти ту единственную тропу, которая не ведёт к гибели.

Преодолеть расстояние по ровной горизонтальной поверхности представлялось долгим и скучным. Вдалеке тянулась подвода. Можно подождать и доехать спокойно, но при этом потратить лишний час, ибо города пока не видно. Лучше избрать способ передвижения шиноби, срезать редким подлеском. Итачи критически осмотрел себя. Сойдёт ли одежда для местности? Ничего выделяющегося. Правда, куртка чуть иного фасона. Она предназначена для полётов в Промежутке, а не скакания по деревьям и протирания локтями столиков в закусочных. И к бою не слишком пригодна. Толстая шкура цеппи создавала определённое неудобство. Придётся снять и приторочить к ремням упряжи Арджит’а, закрепить, чтобы она не болталась и не доставляла неудобств партнёру. И выбросить нельзя. Всё же обратно возвращаться не прогулочным шагом по залитому солнечными лучами лугу. Да и здесь обновку не приобретёшь – мигом привлечёшь внимание всего Вейра. Особенно Д’мита. Прыгнули в Промежуток вместе, а лидер вынырнул в другой одежде. И лишнее внимание товарищей ни к чему, особенно в напряжённый момент встречи, которой он до сих пор побаивался. Даже, помнится, специально заказал новую куртку в прошлом Перне, тщательно объяснил, что он от неё хочет. Для наглядности стащил облачение Д’мита и продемонстрировал образец.

Город появился весьма скоро – и часа не минуло. Арджит’ всё ещё спал, но уже беспокойно. Наверно, шевелит хвостом. Снова будет упрекать всадника. И снова Итачи готов принять все обвинения. Если объяснить бронзовому, как на скалах холодно, он обязательно усовестится и примет точку зрения партнёра.

Привычный гам на постепенно заполняющихся народом улицах слишком походил на возню в крупных холдах. Люди везде одинаковы. Они могут пользоваться разными законами и выработать иную систему ценностей, но всегда и везде будут оставаться людьми. Сквозь пока ещё редкую толпу Итачи нёс в себе готовый план действий. Первым пунктом являлся поиск чего-нибудь съедобного. Нет времени охотиться на зайчиков. Он вцепился в новую миссию мёртвой хваткой. Для этого придётся позаботиться о финансовой части. Никаких проблем. Да хоть крышу кому подлатать. Ещё лучше, если предпочтут воспользоваться способностями шиноби. К тому же, Итачи смело мог назвать себя дзёнином. Ну и кусочек истории поведать для антуража. Служил в АНБУ. Тут должность подчеркнёт уровень. Ушёл, потому что не устраивало то-то.

Важнейший же пункт плана, стоящий последним, являлся целью, тогда как первые – всего лишь средства к её достижению. Навести справки и выяснить, где искать Орочимару. Если он засветился в городе, кто-нибудь обязательно это запомнил. А если он ещё и с Саске проходил… Нет, Итачи отбросил напрасные мечты. Жаль, не знает окружения сумасбродного саннина, ищущего бессмертие в экспериментах над людьми. Задача упростилась бы в разы, ибо не может он вовсе не контактировать с цивилизацией.

Один из задуманных пунктов исполнился сам собой. Счастливая случайность. Юный мошенник выхватил у спешащего человека представительной наружности сумку и помчался вдоль ряда обшарпанных домиков к узкому переулку. Никаких сомнений – там десятки тайных ходов и катакомб, где он успешно и смоется. В нужный момент затаится в тёмной нише, а потом улизнёт подвалами. Итачи помимо воли рванулся за ним. Лицо пострадавшего покраснело. Он размахивал руками и громко причитал, хватался за голову, метался из стороны в сторону. Последовал было за воришкой, да пришёл точно к таким же выводам, что и Итачи. В бессилии что-либо изменить взмахнул руками, извлёк носовой платок из кармана, вытер вспотевшее лицо. И всё ещё не знал, как действовать. Что бы ни находилось в сумке, оно представляет ценность. Итачи уже не видел творящегося на основной улице, но мысленно дорисовывал себе сочувствие прохожих, предложения помочь, догадки… Пустое.

Мошенник юркнул в подворотню. Мчаться за ним тем же путём предельно глупо. Капитан АНБУ проснулся даже раньше и решительнее, чем представлялось вначале. По предварительным расчётам, с обратной стороны обязательно находился второй выход. Лучшее место для перехвата. Итачи, не долго думая, метнулся на крышу, пересёк несколько значительных пролётов и спрыгнул перед узкой аркой. Беглец едва успел затормозить и почти впечатался в преследователя. Отскочил пробкой, но Итачи уже схватился за ремень сумки. Его укоризненный взгляд вместо убийственного и многообещающего немало удивил пацанёнка. Совсем мальчишка. Так как с некоторых пор Итачи стал терпимее относиться к детям, даже обнаруживал в себе привязанность к чужим отпрыскам, чего раньше стеснялся показать, он не задался целью притащить нарушителя на разбирательство.

– Я больше не буду, господин, – залепетал малец. – Клянусь.

– Нарушишь клятву – убьёшь в себе голос чести, – поучительно заявил всадник.

– Я больше не буду. Простите меня, – тот всё пятился, не решаясь развернуться и дать дёру. Только чувствовал: не получится так легко. Незнакомец перед ним обладал силой шиноби. Никто прежде не мог догнать воришку. И уж конечно, никто бы просто так не отпустил. Оставалось выторговать для себя смягчение наказания. А для этого подойдут виноватые глазки. Если повезёт, то урчание в животе.

– Слушай внимательно, – Итачи двинулся к нему. Мальчишка съёжился, ожидая удара. – Я тебя отпущу. И пальцем не трону, если ты кое-что пообещаешь мне здесь и сейчас.

Не веря своему счастью, беглец выпрямил и доверчиво уставился в чёрные глаза поймавшего его шиноби. Снова почуял неловкость, испугался, ибо видел перед собой не только решительно настроенного взрослого. А они редко проявляли симпатию к нуждающимся подросткам. Он вспомнил эти глаза, непроницаемые и чёрные, как ночь.

– Что я могу для вас сделать?

– Подыщи себе работу.

– Но таких, как я, не берут…

– Ты плохо ищешь. Если будешь продолжать в том же духе, то и закончишь плохо. Это я тебе обещаю. Ещё раз застану за воровством, так просто не отделаешься.

– Но я…

– Запомни, только деяния формируют твоё будущее. Опустишься сейчас – можешь никогда не подняться.

– Я запомню, – мошенник снова отступал. И снова не мог сбежать, завороженный бьющейся в подсознании ниточкой тревоги. Стоило поторопить его, а то более радикально настроенные преследователи сообразят, в какую сторону бежать.

– Тогда беги.

– Что? Вы меня отпустите? Я, правда, никогда-никогда больше…

– Не мешкай, а то схлопочешь. И хорошо, если только по шее.

Не веря своему счастью, мальчишка наконец ринулся к одному из выходов, но снова был остановлен голосом Итачи:

– От счастья ты соображать перестал? Подумай, кого ты встретишь за поворотом.

– Ой, спасибо, – шпанёнок резко затормозил и тут же понёсся в другую сторону. Исчез прежде, чем Итачи успел сосчитать до пяти. И тогда грустная усмешка исказила его губы. Есть ли будущее у этого юнца? Даже если нет, придётся положиться на судьбу.

Итачи мельком глянул на сумку, словно только сейчас о ней вспомнил. Увесистая. Вряд ли там документы. Возможно, монеты, или некий раритет. Как бы то ни было, стоило поскорее вернуть его хозяину. Первое испытание на прочность Итачи успешно прошёл. Убедился, что не остался убийцей. Мангеке шаринган больше никогда не пробудится.

А за торжественное возвращение сумки Итачи получил первое вознаграждение. Ограбленный с минуту рассыпался в благодарностях, поминая всех ближайших родственников. И не только своих, но и Итачи. Гипотетических родственников, которых никогда в жизни не видел и не знал. После утомительной тирады незадачливый деятель побежал своим маршрутом, оставляя Итачи наслаждаться видом вознаграждения на раскрытой ладони. И, видит дух великой Фарант’ы, вокруг не нашлось ни одного смельчака, позарившегося на чужие деньги.

Итачи был не прав, посчитав юркого воришку всего лишь очередным серым эпизодом в своей жизни. Подростку ещё только предстояло сыграть хоть слишком короткую, но значительную роль.

Выбравшись за пределы ближайших кварталов, он сбавил шаг, позабыл о стремлении раздобыть что-нибудь съедобного. Внезапно подумал, что мог бы попросить помочь того шиноби, который казался честным и сочувствующим. Так мог бы выглядеть отец, если бы не пьянствовал круглыми сутками. Незнакомец являлся человеком, на которого хотелось положиться, перевалить на него часть повседневных забот и оставаться уверенным в их исправном выполнении. Добрый дух со стальной волей.

Мальчишка помотал головой, сгоняя наваждение. Он взрослый, к тому же, шиноби. Им нельзя верить. Но постоянно возвращался факт: взрослый, однако, не сдал, хотя вполне мог. И его бы не стала мучить совесть, ибо поступок благородный – выловить вора и обезопасить от него улицы. Незнакомец поступил иначе, принял сторону того, за кого не заступилась бы в данной ситуации и родная мать. За преступлением следует наказание… если поймают – это мошенник усвоил с раннего детства. И у него не было крутых наставников, самому приходилось пробиваться в жизни.

Всё бы ничего, но эта чернота глаз не выходила у него из головы. Постоянно подросток возвращался к образу и искал сравнения. Где он мог видеть этого шиноби? Но обычно черты лиц запоминались. Необходимость, если хочешь выжить на улице. Только глаза. Оставалось делать другие выводы. Мальчишка встречался с кем-то похожим, с тем, кто обладал такими же глазами.

Он повернул голову к нависающей отвесной стене и замер с приоткрытым ртом. Два образа, две разных личности. Один спокойный и уверенный, а второй замкнутый и излучающий неприязнь. Вот оно! Сходится!

Это случилось месяца два или три назад. По обыкновению прячась от преследования, воришка очутился далеко за городом. Тогда народу подняли – будь здоров. Одно сравнение, когда с факелами и косами всей толпой идут на медведя-людоеда. Но потеха состояла в нереализованности плана горожан. Мальчишка умел не светиться, маскировался, как только умел. Научился играть на чувствах жалости. Огребал, правда, тоже нередко. В тот день его так и не поймали, а не то отметелили бы – неделю не подняться. Он больше боялся, что горожане пойдут за помощью в скрытую деревню. Тогда бы его точно выловили нанятые шиноби.

За городской чертой, боясь вернуться и на следующий день, в поисках съестного подросток наткнулся на странное свечение на пустынном плато у основания большой горы. Молния. Это точно была молния. Следуя зову любопытства, он заглянул через низкое препятствие. Наблюдал за хмурым парнем, открыто демонстрирующим умения шиноби. Надо признаться, техники его завораживали и выглядели весьма опасными. Не хотел бы пацанёнок, чтобы за ним послали такого охотника.

И взгляд его, жестокий, не прощающий. На всю жизнь запомнились эти глаза. Совсем как у того доброго незнакомца, который сегодня понял отчаянное положение мальца и отпустил.

Рискуя нарваться на карающую длань правосудия, беглец припустился в обратном направлении, гадая, куда мог двинуться незнакомец с глазами цвета бархатной южной ночи.

Арджит’, не обнаружив возле себя всадника, занервничал. Прежде всего проверил, не подмял ли его под себя. И уж потом потянулся к сознанию партнёра. Не знал, в какую сторону, поэтому исследовал сразу несколько направлений. И чем дольше оставался без ответа, тем сильнее становился страх.

«Т’чи!» – мысленно вскричал он, порываясь лететь. До сих пор не представлял, в какую сторону.

«Я здесь, Арджит’, – последовал запоздалый ответ Итачи, – прости, что заставил тебя волноваться. Ты в порядке?»

«А ты? Где ты?» – немедленно лететь. Бронзовый уже вычислил направление и присел для прыжка, когда его остановил спокойный доброжелательный тон Итачи:

«Подожди меня на лугу за северной оконечностью леса. Не прилетай в… холд.»

«Почему? Ты мне нужен, Т’чи».

«Я уже иду. Пожалуйста, подожди меня там».

Спорить Арджит’ не стал. Уже спокойнее придвинулся к краю обрыва и посмотрел вниз. Ни к чему тратить силы на прыжок, если можно легко соскользнуть прямо в объятия воздуха. Он соступил с карниза, уже в падении лениво разворачивая громадные крылья. Летать легко. Люди устают намного больше, если несколько часов кряду двигаются на своих ногах. Они бы, наверное, не смогли выдержать Падение целиком. А драконы справлялись. И что бы ни уготовил для него Т’чи в своём странном мире, крылатый вознамерился стойко выдержать.

Итачи запаздывал к месту встречи. Но Арджит’ уже не волновался, он знал, где его всадник, поэтому свободно распластался на холме с плоской усечённой поверхностью. Солнце ласкало его яркую шкуру, в его лучах можно было разглядеть толстые вены в мембране на развёрнутом крыле. С любопытством дракон прислушивался к посторонним звукам. Когда он опускался, в лесочке находилось какое-то животное, но оно быстро убежало, едва почуяв угрозу.

В следующий миг всё внимание дракона обратилось к происходящему в некотором отдалении от него. Там был Т’чи. И, вероятно, ему требовалась помощь. Мгновенья хватило зверю на принятие решения. Он отлично запомнил – этот мир полон опасностей.

Итачи следовал установленной цели. Пришлось всё отложить, лишь бы успокоить партнёра, увидеть мирный зелёно-голубой блеск его фасетчатых глаз. Поиском можно заняться и позже, когда определится с дальнейшим планом. А пока – дракон. Не стоило пренебрегать его нуждами из-за кажущихся важными причин, которые могли и подождать. Для всадника главное – его крылатый партнёр. И не следовало забывать важнейшего из правил.

Преследование он заметил чуть погодя после выхода из города. Намеренно сбавил темп, хотя при желании достиг бы нужной точки менее, чем за полчаса. Враг скрывался, дышал в спину. Всадник почти ощущал его зловонное дыхание, выражаясь фигурально. И всё равно медлил с раскрытием карт. Ждал первого шага от него, чего никогда бы не позволил при прежней… нет, скорее, первой жизни. В душе царила гармония и удовлетворение. Много воды утекло, если сразу же не хочется расправиться с наглецом.

«За тобой кто-то идёт», – наконец достиг настороженный бестелесный голос дракона.

– Знаю, малыш.

«Он прячется. Наверно, хочет напасть».

– Если бы хотел, сделал бы это пятью минутами раньше. Как раз было удобное место для засады.

«Почему ты так спокоен?» – возмутился Арджит’.

– Поверь же ты: мне нечего бояться. Я был не последней фигурой в своё время.

«Старшие драконы тоже не последние фигуры, но они все исхлёстаны Нитями», – напомнил крылатый сердито.

– А как же Рамот’а? На ней ни царапины.

«Она королева. Они никогда не ранятся».

– Но Триат’а получила ожог, когда ты был совсем крошечным. А она, я бы сказал, не последняя королева в Вейре.

«Ты меня не слушаешь, – обвинил зверь, – и хочешь увести разговор в сторону».

От неожиданности Итачи притормозил. Вот так заявление из уст дракона. И кто там упирался, будто они не способны замечать подвохов и разгадывать тайных намерений других.

– Ты давай не лезь со своими нравоучениями, – сурово распорядился Итачи. – Я знаю, что делаю. И я же не учу тебя сражаться с Нитями.

«Потому что у драконов борьба с ними в крови. Мы лучше всадников знаем, как действовать».

– Разважничался? А как же руководство предводителя? Он для пафоса толкает свои речи? Ты прекрати у меня, котёнок. Если дракон лучше знает, что делать с Нитями, то я лучше знаю, что делать с людьми в этом мире.

«Ты подвергаешься опасности», – за неимением лучшей обоснованности заявил бронзовый.

– Нет, не подвергаюсь. Но надо бы проучить нахала, как ты считаешь? Припугнуть хорошенько?

«Как?» – согласился на совместный план крылатый.

– Уверен, он перепугается до полусмерти при виде тебя.

Арджит’ согласно заурчал. Уже выяснил детали плана из сознания Итачи, который замедлился ещё немного, давал преследователю время приблизиться. А затем резко прыгнул в его сторону. Опять ряд молниеносных событий. Только увидев худую фигурку чужака, Итачи засомневался в правильности действий. Это не мог быть достойный противник: слишком мал, хрупок. А следом с неба рухнул дракон, в последний момент разворачивая крылья и тормозя, дабы не столкнуться с землёй. Происходящее завертелось безудержной каруселью. Краски смешались. Пыль, трава, небо – всё стало единым. На один миг, не дольше. А когда происходящее вернулось на круги своя, бронзовый в упор разглядывал полуюношу, почти мальчика, в ужасе дрожащими руками пытающегося раздвинуть громадные пальцы дракона, не притрагиваясь к угрожающим чёрным когтям.

Итачи слышал, такой манёвр проделал дракон Ф’лара, когда впервые увидел Лессу. Она хотела тихонько сбежать, но не перехитрила умного зверя. Мог ли Арджит’ слышать эту историю, а теперь её повторить? Вторым делом Итачи обратил внимание на пленника и замер на месте. Тот самый воришка из города. Перепуганный, белый, как полотно, с подкашивающимися ногами, но молчаливый. Другой на его месте принялся бы вопить от ужаса. Весьма неожиданно.