Текст книги "Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 146 (всего у книги 332 страниц)

Глава 204

Я сомкнул губки клещей на пальце парнишки. Он так истошно завопил, а я ведь ещё не начал.

– Последний шанс, глупая женщина, – сказал я. – Твои дети не стоят того, что ты пытаешься скрыть, однако это не значит, что я этого не сделаю.

– Прошу вас… молю… это же дети…

– Ну как знаешь, – пожал я плечами и стоило мне едва надавить на них, как мальчишка перешёл на ультравизг. И не только он.

– НЕТ!!! НЕТ!!! ПОЖАЛУЙСТА!!! МОЛЮ!!! ОН ЖЕ РЕБЁНОК!!! НЕТ!!! КЛЯТВА-КЛЯТВА-КЛЯТВА!!! – женщина закричала как сумасшедшая.

Ну вот и сдвинулось всё с мёртвой точки. Говорю же, что матерей легче ломать. Это не значит, что я отношусь к ним как-то плохо. Наоборот, мне кажется, что они – воплощение того, что есть семья. Готовность на всё ради родных детей и послать остальных нахуй. Иногда это играет против тебя, а иногда за.

– Клятва? – посмотрел я на неё.

Но женщина молчала, вися на цепях как покойница.

Ключевое слово – как. Потому что я потрогал пульс и тот прощупывался, несмотря на то, что сама женщина выглядела как мёртвая. Значит клятва… интересненько… Ну хоть подтверждение этого есть и то ладно. Это значит, что, если она кому и служит, мы об этом не узнаем. Но это значит, что она связная и мы на верном пути.

Предположу, что в клятву входит что-нибудь наподобие «сдашь нас и убьёшь детей» плюс её смерть. Именно в таком порядке, оттого она ещё не померла, так как до детей не добралась. По крайней мере я бы ровно так и поступил, учитывая все обстоятельства. Но вот только… кому отдаёт она инфу?

Выпытать бы у неё побольше, но вряд ли она вообще что-нибудь скажет ещё. Если не ради здоровья детей, то ради их жизни она будет молчать, чтоб потом самой под клятвой их не убить. Другими словами, она сейчас будет убиваться, ломаться, но слова не промолвит.

– Ладно… – вздохнул я. – Пусть тогда здесь будут пока. Женщину приспустите, чтоб не висела, детей на цепи, чтоб близко к ней не подходили. Иначе есть смутное подозрение, что она сначала их попытается убить, а потом себя из-за клятвы.

– И что нам делать? – поинтересовалась Клирия.

– Надо покопаться в её мозгах. Надо… – идея неожиданно осветила мои пустые мозги. – Тащите сюда Юми. Будем проламываться в голову грубой силой. Главное, чтоб найти её связного, кому передавала мамашка документы. А там и клятву снимем.

– Вы хотите снять клятву? То есть оставить её в живых, правильно ли я поняла? – Клирия спросила это спокойным голосом, но мне казалось, что она допытывается до причин моего решения.

– Ты удивительно прозорлива. Я просто в шоке оттого, как ты ловко до всего догадываешься.

– Я бываю иногда необычайно умна и сама удивляюсь этому, мой господин, – кивнула она. – И всё же, почему вы не хотите её убивать?

– Ну… просто в прошлом я как бы благодаря ей выехал и пробился сюда. Короче, подставил её и за счёт этого сейчас здесь. Так что я просто верну ей услугу. Просто запру здесь.

А ещё она напоминает мне мою мать. Не внешне, но поведением. Готовностью убиваться где и как угодно, лишь бы чадо дома не голодало.

– Немного странный способ вернуть долг, запереть в темнице.

– Или смерть, – пожал я плечами. – Но как по мне, жизнь с детишками всё же будет лучше. Когда клятва будет снята. А теперь давайте, тащите сюда Юми.

Через несколько минут к нам в камеру притащили под руки японку. Она слегка спотыкалась, глядя на нас спокойными глазами, в глубине которых я видел всполохи страха. Вот и хорошо, не нужны нам тут принцессы.

Я окинул взглядом её слегка чумазый, но довольно соблазнительный вид. Худенькая, стройненькая, с маленькими сисечками, с треугольником кудрявых волос на лобке. Уверен, что, если раздеть Клирию, она будет выглядеть точно также. У них размер сисек даже совпадал, и жопа одинаково плоская. И обе дрыщавые. Единственное, Юми была значительно бледнее.

И сейчас она вызывала только одно чувство:

ТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬ…

Но это успеется, пока что главное разобраться с женщиной.

Юми осторожно перевела взгляд с меня на детей, на женщину и вновь на меня, словно спрашивая, а она здесь с какого боку-припёку.

– Юми, у меня есть кое-какое задание к тебе. Ты уже у нас мастер по принуждению. Я хочу, чтоб ты заставила эту женщину сказать то, что нам нужно узнать.

Я кратко описал её задачу и то, что она должна выловить. Не дура, поймёт, когда увидит.

Так я бы хотел пробиться через клятву. Перекрыть другим перком, ведь скажет уже и не она сама, а способность, использованная на ней. То есть её воли в этом не будет, а значит, что и не она вовсе говорит. По крайней мере именно так я себе это представляю. А может и не сработает и её убьёт. Но будем надеяться на лучшее.

– Ты просишь меня о помощи…

Но делаешь это без должного уважения…

– …и я готова любую помощь предоставить вам, но согласишься ли ты на сделку, что была озвучена мною ранее?

Бля, ну это наглость. Я тебя мог бы убить или запытать, но великодушно не стал трогать. Я даже подумывал тебя опустить под печатью… то есть отпустить под печатью или клятвой. А ты вот так в лоб мне говоришь без лишней скромности подобное. Ну ладно, признаю, что тебе наглости не занимать.

– Я не убью твою дурную сестру, как тебе такая услуга? – тут же сказал я.

– Прошу я лишь о мелочи, готовая помочь. Неужто выгоды ты тоже не понесёшь с всего? – спросила она.

– Слушай, твоё заманчивое предложение в обработке, так что делай что просят и повысь свои шансы на положительный ответ. Если, как ты говоришь, готова сотрудничать, начни прямо сейчас.

Юми внимательно посмотрела на меня, потом с опаской посмотрела на Элизи, с ещё большей опаской лишь скользнула взглядом по Клирии… чо тебе Клирия-тян не нравится, кавайная же девушка!

Короче, прошлась по всем взглядом и вздохнула.

– Как я понимаю вас, нету выхода другого?

– Выход есть, и он…

– Только посмертный, – кивнула Юми.

– Верно мыслишь, ну так что, приступаешь?

Она аккуратным шагом подошла к женщине, свисавшей на цепях, приподняла её повисшую голову, словно что-то прикидывая.

– Если на ней магия клятвы, то бессильно здесь подчинение моё, ибо действует она иначе и по системе той же.

– Предположу, что раз ты так это говоришь, то есть и другой способ, верно? – спросил я.

Если есть другой способ, то хорошо. Если нет, то нет; мочить не буду – поводок и в универ её. Иначе пропажа Юми вызовет больше вопросов, и по мою голову сможет явиться Юи. Я-то её уделаю в твари пустоты, но потом уже меня могут уделать за такое. И не ровен час, как многие заинтересуются мной.

А поводок удержит от чесания языком. Что касается её помощи и империи…

Нет, тема классная и очень интересная. Помощь целой страны никогда лишней не будет. Но… (а всегда есть сраное «но») ради этого придётся влезть в игры совершенно чужой страны. Это не борьба с графством на своём поле, это борьба против другой страны на её территории и по её правилам, где ошибка выйдет таким боком, что ты охуеешь.

Поэтому… я не уверен, что риск оправдывает средства.

– Да, проходит он иначе, духов я вызову и…

– Боже, – выдохнул я устало, – да всем насрать, делай уже, харе разглагольствований.

– Хорошо, но предупредить я вынуждена, что может подобное сказаться на всех.

Оке-е-ей… Если это поможет выудить из неё что-нибудь, то пусть. От остального меня должна защитить способка.

Мы отошли подальше, давая Юми место для манёвра, хотя по большей части она просто стояла около висящей женщины и что-то бормотала. Бормотала, бормотала, в то время как всю комнату заполнил гул. Громкий гул, словно здесь заработали огромные движки и оглушили на мгновение всех. Кажется, не только я это почувствовал.

Как и то, что в глазах как-то всё неприятно поплыло.

Юми не в первый раз взывала к духам с такой просьбой, как и не в первый раз пыталась пробиться кому-нибудь в голову. Единственное, что она плохо контролировала – область применения. Она могла пролезть в голову как одному человеку, так и сразу всем в комнате, тут как повезёт.

Сейчас же она пыталась сконцентрировать всё на женщине, чтоб силой не приложило других. В тот момент, когда от этих людей зависит её жизнь, наделать ошибок было бы хуже всего.

Она напряглась, взывая к духам, что хранили её род и помогали нуждающимся. Даже когда семья переживала не лучшие времена, и брат брата становился врагом, духи в равной степени помогали её роду, если их деяния не были направлены на собственных людей. И даже сейчас, когда она была далеко от дома, пусть связь с духами рода была слаба, она всё же могла воспользоваться их силой.

Наверное.

Юми коснулась головы женщины, что повисла на цепях и одним духам известно, что пережила здесь, мысленно обратилась к духам, взывая к их милосердию и помощи крови своей, что нуждается в их помощи.

Закрыла глаза.

Попыталась нырнуть в тот омут, что медленно открывался у неё в сознании. Всего-то надо найти нужное воспоминание женщины.

Однако сделать такое оказалось куда сложнее, чем сказать. Множество отрывков воспоминаний хлынуло в её сознание. Они закрутились в её голову словно фотографии, подхваченные ветром, которые пролетали прямо у неё перед носом.

Одна картинка за другой, словно их специально сменяли так быстро, чтоб она просто могла уловить саму суть и ничего более.

Вот на одной из картинок она видит человека, который, сидя в грязной захламлённой комнате, плачет. Повсюду бутылки и какие-то плоские коробки, грязь, паутина в углах, пыль наполняет воздух, кружась в лучах света, пробивающихся через щель в плотных шторах; человек сидит в середине этой комнаты на коленях, на островке чистоты, безудержно рыдая в ладони.

Другая картина – другой человек стоит один, в редком лесу среди могил, о которых говорят надгробия из камня или досок. Он стоит над единственной, совсем ещё свежей и маленькой могилой, один, словно забытый всем миром…

И вновь картина сменилась – опять человек, довольно молодой, может даже ребёнок, бредущий среди разрушенных домов, обхвативший себя руками и тощий до ужаса. Идёт снег. Усталыми и грустными глазами он оглядывается, словно выискивает что-то.

Опять сменяется картинка – опять молодой человек. Он лежит в отделанной камнем комнате на полу и плачет. Плачет, сжавшись в комок. Его голова мокрая, словно его только что куда-то окунули. Вокруг никого нет, хотя отчётливо слышен шум толпы, словно за дверьми начинается рынок.

Новая картинка и новый отрывок истории – опять маленький человек, который бежит сломя голову по городу. За ним гонятся люди, но человек быстрее, он юркает в дырку в заборе и наконец скрывается от преследования. Пытается отдышаться, что даётся ему с трудом. По всему телу виднеются синяки от побоев.

Это всё маленькие кусочки воспоминаний людей, что умудряется выцепить Юми, проникая в сознание женщины. Видимо ей не удалось удержать площадь воздействия и все присутствующие так или иначе попали под него. Хотя сказать, чьё воспоминание кому принадлежит тяжело: там всё носит характер образов, когда даже лица смазаны.

Она бы может и попыталась разобраться в них, попыталась нырнуть в каждое воспоминание и выяснить, что кому принадлежит, однако здесь она не за этим. Ей надо узнать, с кем знакомилась женщина этих детей и кому давала клятву.

Она выхватила воспоминание с человеком, который сидел у кровати. Буквально вырвала его из круговорота и нырнула в туда с головой.

Очертания стали принимать форму. В человеке уже можно было различить женщину, хотя кто именно эта женщина, сказать было невозможно. В кровати, перед которой она сидела, лежало двое детей. Кажется… она им что-то рассказывала.

Юми сама себе кивнула, подтверждая то, что попала в нужное сознание. Теперь надо было найти воспоминание, что даст ей требуемый ответ. На мгновение всё смазалось перед ней, словно комната с женщиной и детьми на большой скорости промчалась мимо. При этом двигаясь по-настоящему куда медленнее.

Раз картинка, два картинка, три картинка… Юми словно проматывала перед собой альбом с воспоминаниями, которые хранились в сознании женщины. Здесь были как самые старые, ещё из детства, так и совсем свежие. И большинство из них были связанны с детьми. Плохо конечно, если эту женщину убьют, но её судьба не должна волновать Юми. И она действительно её не сильно волновала.

Юми пролистала воспоминания до нынешнего дня, подумала немного и вернула их в тот момент, когда женщину ещё не схватили. Листала, листала, листала… Остановилась. И нырнула в воспоминание, привлёкшее её внимание.

Оказавшись в небольшой таверне, Юми быстро огляделась, однако всё было до жути смазанным, оттого понять точно, что это за место, не представлялось возможным. Это происходило из-за того, что сама женщина не сильно акцентировала на этом внимание. Спроси её, и она бы сама толком не смогла бы описать эту таверну.

Но она точно должна была знать, куда пришла, поэтому было важно дождаться, пока она выйдет наружу, и увидеть место.

И здесь был тот, кто интересовал Мэйна.

Трактирщик… Женщина между делом подошла к стойке, что-то заказала, выпила и вышла, попутно оставив под стаканом бумажку. Сразу было видно, что ей не место здесь, и записка развеяла все подозрения. С уходом женщины вся таверна начала плыть, размываться, становиться одним сплошным пятном.

Юми поспешила за женщиной, что вышла на улицу, и попала в светлую деревушку с каменной дорогой, где аккуратными рядками вдоль дороги выстроились домики. Она даже ахнула от восхищения, настолько красиво и ухожено выглядело это место.

Окинув округ взглядом и запомнив, из какой таверны они вышли, Юми быстро начала мотать воспоминания назад, ища те, где фигурировал этот трактирщик, пока не нашла самое первое и позднее.

Одного взгляда было достаточно, чтоб понять – она нашла то, что нужно. В этом воспоминании женщина плакала и украдкой вытирала слёзы рукавом, пожимая руку трактирщику. Тот с довольным лицом и до ужаса хитрыми глазами, что-то говорил ей, что-то показывал руками, но даже без звука Юми могла понять, что он просто пытается успокоить женщину и убедить, что всё будет в порядке.

И у них обоих руки были порезаны.

– Есть… – пробормотала Юми. Дело было сделано…

Она вновь напряглась, выскакивая из чужого омута воспоминаний.

Продлилось это недолго. Ну как недолго, минуты две или три странного состояния, словно тебя поместили под движок какого-нибудь грузовика или судна, попутно накачав наркотиками, отчего перед глазами всё плыло. Так себе ощущение, если честно.

А ещё мне показалось, словно кто-то был в моей голове. Странное ощущение присутствия чужого сознания, которое на мгновение коснулось мозгов и слиняло дальше. Словно его отбросило назад непреодолимой силой.

Интересно, а у неё ебашит по территории способность или на одного человека? Надо будет позже задаться этим вопросом. Конечно, мне нет разницы, так как иммунитет есть, но вот если она начнёт лезть другим в голову, это может плохо сказаться. В первую очередь на ней, так как нам свидетели не нужны.

– Ну? И как прогресс? – спросил я, стоило ей открыть глаза. – Узнала что-нибудь?

– Трактир… – пробормотала она слегка покачиваясь. Её глаза гуляли как у пьянчуги. – Трактирщик в трактире связной.

– Оке-е-ей… а трактир где находится?

Она слегка тряхнула головой, пытаясь прийти в себя после прогулки по чужой памяти. Видимо нелёгкое это дело.

– Я… видела деревушку… Странная деревня с каменными дорогами и аккуратными домиками вдоль неё. Аккуратные домики… я никогда таких не видела.

– Ага, как и я, пока не попал сюда, – кивнул я и посмотрел на Лафию. Есть только одна деревня с дорогами, выложенными брусчаткой. – Сейчас хватайте эту девку, обложите пустышками, чтоб магией не воспользовалась, оденьте и выведите погулять. Опознает трактир и трактирщика, берите сразу на месте… Вы, кстати, что решили делать потом?

– Госпожа Клирия и госпожа Элизиана сказали не трогать его и переманить на свою сторону для того, чтоб он искажал информацию в нашу пользу.

– Ну вот и сделаете так или что вам там сказали…

Если у них уже есть план по поводу этого, то отлично, мне мороки будет меньше.

– И нашего мага возьмите, чтоб он её контролировал, – сказал я, когда они её уводили.

А то как убежит… Хотя как убежит, так и догоним, только в следующий раз разговор будет другим.

Когда они ушли и их шаги стихли в подземелье, Клирия спросила.

– Не стоило ли нам поставить на неё печать или принести клятву? Ведь есть вероятность, что она может убежать.

– Не убежит. А если убежит, она должна знать, что я всегда смогу вернуться за второй дурой. А что она не станет делать, так это рисковать жизнью близняшки. Особенно после произошедшего.

Глава 205

Это был трактирщик. Хитрый уёбок, коего сразу распознала Юми, стоило ей просто бросить на него взгляд.

Как выяснилось, именно он был ключевой фигурой в нашем графстве и имел выход на группу слежки под предводительством графа тины. Можно сказать, что мы схватили тентаклю, которая пыталась нам пробраться в задницу, как это сделала Капля с той девчонкой. Конечно мелкая сошка, ничего не знающая о самой структуре, но при этом теперь утечка информации была под контролем.

Беседа с ним была не слишком увлекательной и долгой. Да и не я её проводил, так как решил не светиться лишний раз. Главное, что теперь он был нашим, и мы могли заставить его дезинформировать хозяев, пока сами будем радоваться жизни и грести всех лопатой.

– И да, от мэра можете избавиться, – сказал я.

– Как именно? – спросила Элизи.

– На твоё усмотрение. Только без лишнего шума, окей?

Она недобро улыбнулась. Видно, что мир вокруг нас влияет на всех и не самым положительным образом. Конечно, когда ты на коне, легко дарить всем милосердие и любовь. Оказываешься на земле и твои взгляды с подходами меняются. Может ты и не станешь зверем, но вот методы точно претерпят изменения.

Ну или ты сдохнешь.

Элизи сейчас это хорошо демонстрирует. Номинальная глава фракции становится довольно жёсткой девушкой, которая хочет мести. Позволила бы она себе это раньше? Сомневаюсь.

Что касается Юми, то её сопроводили обратно в камеру. На цепи не посадили, однако и отпускать её не собирались. Ждали моего решения, которое запаздывало. Уже был вечер (ёбнул я её с утреца пораньше) и надо было решить, соглашаться или нет.

Выбор вроде прост – помоги ей и империя поможет тебе, клятва проследит. Но проблема заключалась именно в помощи.

Окей, жениться на ней, чтоб она получила власть, ещё ладно. Я даже могу прикинуть причину – я там ни с кем не связан и перехватить у неё власть точно не смогу.

И моё умение говорить с утконосом тоже играет за неё. Я могу попросить его выкинуть какой-нибудь финт, чтоб все охуели и признали Юми.

Но… если этим дело не закончится? Разборки они такие, под удар попадут все. А меньше всего в таких ситуациях любят наёмников коими мы и будем являться. Да и далеко это, там где-то. Ни спрятаться, ни затесаться в толпе мы не сможем со своими глазами.

И даже если победим, где гарантия, что они не станут бабахами и не последуют по освободительному пути, как делали это в моём мире в восточных странах? Не хочу видеть весёлых и изобретательных бабахов под своим забором.

Оставив трактирщика на попечение секретной службы (как я её называю) я вышел подышать свежим воздухом в надежде, что ответ сам снизойдёт на меня и явит правильное решение. Поверхность меня встретила непривычной сыростью и пасмурностью, вызывающая одно желание – удавиться.

Просто неудивительно, что этот мир выглядит мрачным – я живу под вечной жопой, которая бросает тень на округу. Видя постоянно пасмурность волей-неволей начнёшь жить хуёво. А там солнышко, люди приветливые…

– Здравствуйте.

– Ага, привет.

… улыбаются, разговаривают… Так, а ты кто?

Я вопросительно посмотрел на девушку передо мной. Тут вообще лиц много незнакомых, кои стали работать у нас. Конечно, все обычные люди работали в главной службе управления и подконтрольной ей службах, которая располагалась в деревне. Здесь были только самые-самые, кто работал непосредственно в поместье или имел особый доступ к нам.

Так что эта девушка была кем-то из наших. Поэтому я задал самый очевидный вопрос.

– А ты кто?

Не стыдно не знать человека, которого в первый раз видишь.

– Я дочь Женевы. Вы помните мою мать? Ей сорок шесть исполнилось, шрам через глаз, волосы, как и у меня, светлые.

– Да, я помню её, сидели вместе, – кивнул я, вылавливая из памяти ту самую Женеву.

Ох, и были же времена, когда мои пальчики укорачивали… Тогда Женева была единственным источником тепла, который мог порадовать меня человеческим теплом и мягкостью. Приятно даже в самой страшной ситуации чувствовать рядом человека. Навивает странные воспоминания.

– Дочка, значит? И чего тебе?

– Так я сказать спасибо хотела, – сказала она. – Вы её тогда вытащили. Она рассказала, что вы помогли ей выбраться, когда уже не было шансов. Поэтому… спасибо вам.

И девушка мне поклонилась.

О боги, это так мило…

Блять, боже, как Клирия сказал сейчас! Тьфу-тьфу-тьфу, ведь стоит о ней подумать…

– Ох, это так мило.

Всё, припёрлась. Её нельзя даже вспоминать.

Клирия стояла сбоку от меня и смотрела на девушку.

– Вижу, ты дочь Женевы. Пришла поблагодарить моего господина?

Девушка выпрямилась и с опаской покосилась на Клирию.

– Да, госпожа Клирия.

– О, так ты и моё имя знаешь, – улыбнулась она.

– Да, мать о вас упоминала.

Ну да, Клирию хуй спутаешь с кем-либо. Просто надо сказать, что самая жуткая из всех присутствующих.

Я ещё раз окинул её взглядом. Подбородок явно был мамин, как и округлости лица. Но в ней уже не было той брутальности, что в Женеве. Уже ближе к тому типу людей, коих можно назвать нормальными.

– Ясно, ну спасибо, так спасибо. Я тронут, что обо мне вспомнила, – улыбнулся я ей. – А ты чего здесь делаешь?

– Живу. В деревне живу, подрабатываю помощницей портнихи Шенсассель в деревни нечисти.

– У нас нет деревни нечисти, – тонко намекнул я. – У нас есть просто большая деревня, по одну и другую сторону реки.

– Эм… да, простите, – смутилась она.

Я бы дал ей лет шестнадцать. Ещё совсем молодая, нет никакой сломленности в глазах. А Шенсассель, если я не ошибаюсь, такая сиськастая арархна, представительница своего рода и вообще, та, кто занимается пошивом.

– Понятно… ну ладно, спасибо, что заскочила поблагодарить, – кивнул я. – Можешь бежать, у нас тут… разговор намечается.

– Да, спасибо большое ещё раз. До свидания.

Девчонка сразу постаралась свинтить подальше, завидев Клирию. Ну да, наша тёмная личность ещё та девушка, находиться рядом с ней довольно тяжело.

– Женева привезла её месяц назад. Девушка адаптировалась быстро, нашла работу, живёт на берегу по ту сторону реки, иногда приходит к матери сюда, – отчиталась Клирия.

– Ты собрала информацию на всех, как я посмотрю.

– Моя работа такая, Мэйн, – спокойно пожала она плечами. – Я пришла по поводу…

– Девушки. Уже вечер и лучше бы ей вернуться.

– Мы можем заставить принять её клятву о молчании, можем поставить печать, что будет более рискованно. А можем воспользоваться её предложением.

– Это рисково, слишком рисково. В чужой стране, где не спрятаться, под взглядом других. Так ещё и эта… типа женитьба… По большей части я буду просто как огромная белая мишень на чёрном фоне.

Я пересказал все свои опасения по этому поводу. Все кроме одного – там, где я, там смерть и хаос. Может аура у меня такая, а может просто подход у меня… тяжёлый. Как бы то ни было, в худшем случае всё кончится тем, что я вырежу все остальные семьи под корень. А ведь не факт, что Юми – лучший вариант для империи.

– В противовес идёт огромная выгода, мой господин. Плюс она говорила про поднятие уровня.

– Ты про барьер через семидесятый? Да что-то подобное упоминалось вскользь.

– Мне кажется, что это ещё один повод поставить там эту девушку. Клятва с императрицей стоит очень многого. Особенно когда речь идёт о борьбе за власть.

– Повторяем прописные истины, – вздохнул я.

Мы замолчали. С наступлением сумерек стража начала зажигать факела. Вряд ли они бы смогли кого-нибудь таким образом обнаружить. Скорее был важен сам факт того, что территория охраняется. Своеобразное предупреждение любому, кто захочет залезть сюда. Иногда предупреждение куда эффективнее любой защиты.

– Как дела с графом? – нарушил первым я тишину.

– Граф Алконст?

– Да.

– Уже почти всё готово, Мэйн. Скоро мы окончательно захватим власть над ним. И тогда у нас уже будет половина всей группы, что совсем немало.

– А что Эви? Не спалила ещё нас?

– Как видите, – улыбнулась Клирия, слегка разведя руки. – Хотя до нас доходят слухи, что она имеет какие-то дела с королём. Поэтому её взгляд сейчас направлен на другие вещи. А учитывая то, что мы избавились от шпиона…

– А что со шпионом у Алконста? Его вы убрали?

– Подозреваем, что это человек из транспортной компании, что возит лес. Его пути как раз проходят через территорию графа тины Алгая. Плюс, он имеет дружеские связи со всеми вышестоящими чиновниками.

– Какие удачные знакомства для человека, что возит лес, – оценил я общую картину.

– Нам тоже так кажется, – кивнула Клирия. – Юсуф скоро отправится туда со людьми для взятия этого человека. Кстати, позвольте спросить, как обстоят дела с дочерью-тиной графа Алгая? Вы хотели взять её в заложники.

– Что конкретно ты хочешь узнать?

– Вы ещё не передумали?

– С чего вдруг такие вопросы, Клирия? – покосился я на неё. – Если я скажу нет, то что?

– Это лишь вопрос, Мэйн. Если вы скажете нет, то я встану на вашу сторону, даже если все остальные будут против. Наш договор ещё в силе, помните его?

– Вечная слуга за контроль территориями? – попытался припомнить я все тонкости договора.

– Если в конечном итоге вы решите отступить, если в конечном итоге вы захотите всё бросить, я не буду вам мешать, – сказал она. – Вы не передумали?

– Ты знаешь ответ, – вздохнул я. – Уже поздно что-либо менять. Я стал заложником собственных идей и людей.

– И именно поэтому у вас хватит сил сказать нет. Ещё раз пойти против всех. Если вы захотите, никто не рискнёт вас остановить, Мэйн.

Я мысленно представил себя со стороны, представил, как ухожу, бросая всё. Превращаюсь в путника и скрываюсь на пыльной дороге в неизвестность. Соблазнительно… Но не настолько, чтоб всех бросить. Кинуть всех после того, как они столько работали на меня. И предать свои идеи…

Говорю же, стал заложником.

– Поздно, я уже не тот, что был. Пусть мечты всё те же, но я уже другой, – пожал я плечами. – Во мне всё меньше того, кем я был до этого. Даже Юми, я хотел убить её. Просто избавиться, чтоб меньше хлопот было. Как хотел просто избавиться от женщины.

– Чтож вас остановило?

– Принципы. Есть то, что нельзя нарушать. В противном случае ты перестаёшь быть тем, кем есть. Ты становишься просто ничем. Даже у жадного человека есть принципы – взять всё по максимуму. У убийцы или авантюриста; убери принципы из них, и они станут неотличной друг от друга массой. Может по мне не заметно, но у меня есть принципы. Те, коих я буду придерживаться, даже если всё начнёт рушиться.

– И что это за принципы? – Клирия внимательно смотрела мне в глаза.

– А вот, – щёлкнул я её уже по привычке по носу. – Но знаешь, выглядит это так, словно ты меня отговорить хочешь от всего этого, Клирия.

– Я хочу лишь дать вам понять, что вы вольны сами выбирать то, чего хотите.

– Я ещё не на перепутье, чтоб получать такие советы. Пока что я преисполнен готовности идти дальше. Просто вариант с другой страной меня смущает.

– Ясно, я поняла вас, – кивнула она.

Служанки начали выходить на улицу, вытаскивая за собой простыни, одежды и прочую муть, которую стоило выбить от пыли или высушить. Они аккуратно проходили мимо нас, каждая из которых слегка приседала в приветствии. По большей части Клирии, которая неизменно отвечала кивком. Удивительно, что Клирия не сильно-то и зазналась. Не ленилась каждую приветствовать, хотя я бы подзаебался, если честно.

А меня кстати большая часть и не узнала, по глазам вижу. Они словно спрашивали, что за хрен рядом с их госпожой стоит.

– Ладно, договоримся с Юми, – вздохнул я. – Быть может её помощь мы сможем использовать по максимуму.

– По максимуму?

– Но это позже. Если сможем разобраться и принести ей власть, то отлично, хотя я не в восторге от этой идеи. Пойдём по пути наименьшего сопротивления.

– И какому же? – поинтересовалась Клирия.

– Ей нужна власть. И она хочет победить другие семьи. В случае чего мы просто убьём всех до единого и дело с концом. К стене и расстрелять, без разговоров, без договоров, без уговоров.

– Оценит ли она такой подход?

– Она хотела помощи, я её предоставлю. Она не маленькая, должна уже была понять, кого и о чём она просит. Естественно сначала мы посмотрим, кто есть кто и может обойдёмся малой кровью. Но… ты и сама понимаешь.

– Я понимаю, – кивнула Клирия.

– Вот и отлично. Скажи ей пока всё, отмойте, приведите в порядок, причешите. А я сбегаю за её одеждой на ту сторону пока. Подготовьте эту идиотку.

– Я вас поняла.

Это не заняло много времени. Уже через пол часа я зашёл в ослепительно белый кабинет Клирии, где восседала сама хозяйка комнаты, Элизи и Эми, так удачно расположившаяся и воспользовавшаяся нашим гостеприимством. В полнейшей тишине они втроём пили чай.

Помимо них здесь была Мамонта – отвечала за все наши войска, Лафия – отвечала за разведку и секретную службу, Юсуф – операции секретной службы (мочит всех короче). Они молча стояли, послушно ожидая дальнейшего развития. Весёлая компашка короче собралась. Может и звучит до нелепости пафосно, однако они выполняют свою работу. Раньше всем этим занимался я, а теперь этим занимаются профессионалы.

Юми кажется не сильно смущалась такого общества. Чистая, одетая в какой-то сарафан, она сидела на стуле перед столом, ножки вместе, спинка прямая. Тьфу блять, аристократишка сраная.

– Я вернулся. Не будем тянуть кота за яйца, – я бросил её шмотки в руки служанки Ависии, присутствующей здесь. Одна из служанок, что имела доступ во многие места и тайны. Даже если захочет рассказать, не сможет – заикается ужасно. – Постирай, пожалуйста.

Она просто поклонилась и выскочила за дверь.

– Что касается тебя, Юми, чтоб не было недопонимания между нами. Я соглашусь на твою авантюру, но вытрясу из тебя потом всё по максимуму. И если попытаешься кинуть меня или ещё чего выкинуть, я привяжу тебя к стулу и на твоих глазах выпотрошу твою сестру. Несколько раз. И будь уверена, рука у меня не дрогнет.

– Я честна и верна союзником своим, – невозмутимо ответила она.

– Все так говорят. Мы ещё не согласились, но если хочешь, чтоб разговор двинулся дальше, принеси сначала в знак дружбы с нами клятву.