Текст книги "Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 112 (всего у книги 332 страниц)

– Всё готово? – тут же спросила Мамонта.

– Да. Идёмте. Нас ждут в сарае. Нам надо перейти.

Мы пошли за ней во двор какой-то избы, где, не обращая на нас внимания, стирали женщины. Прошли вглубь двора к постройке, похожей на небольшой амбар. Здесь было довольно темно, однако свет сквозь щели в досках позволял хоть как-то ориентироваться.

Тут уже стояли двое мужиков, которые ждали нас с факелами в руках.

– Оп-па… наш босс пришёл, – усмехнулся один из них и подошёл к Мамонте. – Будем знакомы. Может даже близко, – улыбнулся он и протянул руку. – Зови меня Рикки.

– Не я босс, – хрипло ответила Мамонта и кивнула на меня. – Он.

– Он? – бросил Рикки на меня взгляд.

– А у тебя какие-то проблемы? – с вызовом спросил я и сделал шаг ему на встречу.

Не потому что я крутой и смелый, просто за моей спиной два воина, а они местные бандиты, причём моего уровня. В подобном обществе кто сильнее, тот и прав. Ну или кто громче рычит и бьёт себя в грудь. Поэтому стоило сразу расставить, кто из нас главный, а кто нет.

– Не выглядишь ты как главный, – улыбнулся он, обнажая зубы.

Блять, ну вот почему даже те, кому ты платишь, не могут знать своё место!? Почему мне приходится заниматься подобным!? А именно:

Я демонстративно, но быстро достал кинжал, в то время как Мамонта обнажила свой меч с характерным звуком. Мысленно беря себя в руки, сделал шаг вперёд к напрягшемуся засранцу и спросил:

– Повтори-ка ещё раз последнюю фразу, я случайно прослушал, – сказал я спокойным бесцветным голосом.

Я знал, что ему так и хочется посмотреть на кинжал, но он всё равно уставился мне в глаза. Опять игра в то, кто первый отступит. Это было важно в будущем. Главный – подчинённый. И битва петухов закончилась в мою пользу. Противник ссыканул и дал заднюю.

– Да ладно, ты чо так сразу? Шутканул я, ёпт, – сделал уёбок шаг назад. – Я Рикии.

Я спрятал кинжал и пожал ему руку.

– Ник.

– Отлично, тогда за нами. Ща быром до города дойдём.

И только когда они отвернулись и пошли вглубь амбара, я расслабиться. Нет, серьёзно, почему каждый считает своим долгом повыёбываться? А мне потом волноваться ещё надо из-за них! Вон, сердце у горла бьётся.

Вздохнув от облегчения, чтоб никто не заметил, и унимая сердцебиение, я прошёл за засранцами. Блин, столько раз на краю гуляю, а всё привыкнуть не могу. Я уже иммунитет должен иметь к подобному. Хотя, наверное, проблема как раз-таки в том, что сил пока мало, оттого и чувствую себя незащищённым.

Мы дошли до огромных бочек в углу на которых висела паутина. У одной Рикки ковырнул ножом стенку и вытащил её часть. Оттуда сразу ударил неяркий свет факелов.

Мы впятером спустились вниз по пологому спуску, по которому можно было завести телегу, и попали в довольно большой зал. Здесь складировались коробки и ящики с мешками. Предположу, что вся бочка разбиралась, чтоб спустить сюда груз на конных повозках. Иначе столько не перетащишь. А паутина не более чем декорация.

Мы двинулись по этой шахте по направлению к городу. Не знаю, как другие, но я чувствовал себя весьма неуверенно – не привык крутиться в бандитских кругах.

А эти бандитские рожи, перекаченные уголовники и явные маньяки действовали на меня как раздражитель. Чувствовал себя словно белый дрыщ, уронивший мыло в душевой, полной негров, на зоне. Я чувствовал себя жертвой, вынужденной строить из себя хищника, не имея ничего под собой. Ну кроме двадцать девятого лвла и твари с наёмницами.

Не пойму, чего я вообще боюсь с таким набором, но всё равно боюсь.

Глава 149

Здесь было сыро, но что удивительно, крыс практически не водилось. По опорам на равном расстоянии висели факела, давая тот минимум света, необходимый, чтоб было хоть что-то видно. А ещё здесь было тихо, и только шаги разбавляли эту тишину.

– Сегодня у нас прямо проходной двор, – усмехнулся мужик. – Вы от Шустрого?

– Мы говорили, от кого мы, – бесцветно ответила тихоня.

– Скрываетесь от кого-то?

– Делай, за что платят, – сухо отрезал я. По крайней мере постарался так сказать.

Мужик повернул ко мне голову.

– Парень, ты вообще по…

Нет, я сказочный долбоёб, я ничего не понимаю! Заебал уже…

Я выхватил меч до того, как мужик успел понять, что происходит, и прислонил кончик меча к его шее, когда он уже обернулся. Мамонта просто вытащила меч и направила в его сторону. Тихоня вытащила два кинжала.

Его напарник, подняв руки, сделал несколько шагов назад, показывая, что он молчок и не пределах.

– Тебя не учили, как надо разговаривать со своими нанимателями? – низким голосом спросил я. По-настоящему я так пытался скрыть дрожь от прилива адреналина и волнения. – Я могу прямо сейчас укоротить тебя и мне нихуя за это не будет.

– Да ладно-ладно, я…

– Не ладно, – отрезал я. – Тебе платят за то, чтоб ты молча делал работу. Так что делай.

Я медленно убрал меч в ножны. То же самое сделали девушки. А мужик ещё несколько секунд стоял, прежде чем вновь обрести способность двигаться. После этого он, слова не сказав, развернулся и повёл нас дальше.

Ну хоть что-то… Блин, чо так сложно всё!? Приходится строить тут из себя неебического головореза, чтоб наконец заставить работать засранцев как положено.

Мы шли по шахте всё дальше и дальше, иногда встречая людей и один раз встретив повозку с запряжённой лошадью. После этого вышли в такой же подземный зал, который был ещё одним складом и где был пологий подъём наверх. Поднялись вместе с двумя сопровождающими, после чего нам открыли часть ворот, и мы смогли выйти наружу.

И оказались мы в конюшне, где одновременно с другой стороны держали телеги. И ведь по сути ничего такого – завезли в конюшню телегу с грузом. Кто будет разбираться, там она ещё или нет. Дверью же были стены этой конюшни, которые за нашими спинами тут же закрылись.

– Мы на месте, до свидания, – тут же поспешил свалить чувак, которому я угрожал. Его друг тоже бочком-бочком, да и скрылся.

Дождавшись, когда они уйдут, я вздохнул от облегчения.

– Ну наконец-то, заебали… Неужели так трудно выполнить свою работу?

– Люди такие, – пожала Мамонта плечами. – Способ заработать, попробовать наехать и, если человек слаб, вытрясти деньги. Или дать им вот так отпор, если они с первого раза не поняли, что деньги лучше с вас не трясти.

– Просто продолжай так же отвечать им, господин, и не давай сесть на шею, – бесцветно ответила тихоня. Мне кажется или она под наркотой?

– Ладно, хуй им в сраку, идёмте в нашу точку. Кстати, а где это?

– Бордель, – тут же ответила Мамонта.

– Чо? В смысле?

– Бордель, – начала пояснять тихоня. – Место где мужики траха…

– Я знаю, что это за место. Я о том, почему там?!

– Там есть подходящее место, там мы можем раствориться с толпой, там процветает преступность, и никто нас там не будет искать, – перечислила достоинства Мамонта.

– И это всё? – с подозрением прищурился я.

– Господин Джин предложил это место, – добавила тихоня.

– Вот! – ткнул я в их сторону пальцем. – Вот что и требовалось доказать! Знал же, что не спроста!

Хотя с другой стороны плюсы действительно были, глупо подобное отрицать. Реально, где ещё могут раствориться тридцать одну девку? Поэтому Джин может и выбирал по своему вкусу место, но оно было действительно тем самым, что нам требовалось. Что касается меня, то я вообще где угодно могу затеряться. Мама меня в своё время постоянно теряла.

– Ладно, ведите меня, – согласился я.

Мы вышли в обычные район и практически сразу попали в толпу всякого народа, где людей явно было не большинство. Грязь, слякоть, вонь, все черты не самых богатых кварталов. В прошлый раз, когда я сюда приезжал, именно боковые дороги между домов были не вымощены камнем. Предположу, что здесь так же.

Блин, но здесь людей реально мало! Фуррии, сородичи Анчутки, какие-то… кикиморы что ли, жабоподобные существа, полулюди с клешнями и жалами вместо рта… мерзость. Короче, весёлый народец. Так и становятся расистами, наверное.

Мы шли по этим забитым улочкам, но никто не обращал на нас внимания. Всем было откровенно насрать, кто мы, что мы, откуда мы, что несомненно играло нам на руку.

Хотя и одеты мы были обычно – у тихони типичная одежда крестьянки: платье с грязными подолами и корсет зелёного цвета. На мне были брюки, рубаха, куртка и походный плащ, под который можно было спрятать как меч, так и моё ружьё. Мамонта накинула на себя просто походный плащ, который скрывал её броню и ручную пушку. Последняя правда слегка выпирала, но никого это не волновало.

Мы переходили с одной улицы на другую, из плотной толпы в практически пустые улочки и обратно. Крутились между домами, которые были сделаны из камня или дерева. Некоторые дома даже соединялись между собой переходами над улицами. Над нашими головами на верёвках висела одежда, словно флажки. И практически отовсюду, включая окна домов, слышались голоса, смех, крики, детский плач и так далее. Это был просто большой муравейник.

Здесь я часто видел работающих женщин, которые выливали вёдра грязной воды на улицу или стирали одежду, детей, что играли в грязи, собак, крыс, кошек. Иногда попадались рабочие, которые что-то строили, иногда местные гопники. На некоторых улицах прямо в грязи стояли прилавки, где продавали еду.

Та ещё антисанитария.

Это всё было вне основных отделанных камнем дорог. Грубо говоря, мы были в центре жизни обычного города.

Так, углубляясь по засранным улочкам, мы попали, наверное, в самый криминальный район. Здесь дома были сделаны из досок и стояли так близко друг к другу, что здесь могли поместиться только двое. По бокам от этой улицы были проходы ещё уже. Там только один человек мог пройти. И в этих проходах я иногда видел ебущихся.

Иногда, потому что один раз нам попался насильник, который трахал какую-то плачущую девку с кроличьими ушами.

– Погоди-ка, – придержал я Мамонту за руку и подошёл к чуваку.

Он меня даже и не заметил, пока я ему не свистнул.

– Чо?

– Хуй через плечо, – ответил в рифму я и стукнул ему в ебальник, после чего подхватил девушку, которая чуть не упала с ним, за локоть. – Так, крольчиха, а ты беги отсюда.

Она кивнула и с заплаканным лицом свалила. Ну а я напоследок ёбнул ногой в морду поднимающемуся с земли бандюку, отправив его на боковую. После этого я вернулся к своим.

– Это было обязательно? – спросила Мамонта.

– Не-а, – пожал я плечами. – Просто глянул, увидел, что плачет, и захотел помочь. Мимолётное желание.

Нет, просто я посмотрел на зарёванную морду девчонки и мне стало её жалко. Вот и всё.

Просто иногда смотришь на человека и никаких эмоций у тебя не возникает. А иногда тебе становится неожиданно его жаль и возникает желание ему помочь. Вот тут так же. Увидел, захотел помочь. Да и чувак явно был низкоуровневым, так что даже я смог бы с ним справиться при необходимости.

И то, что я убиваю людей и травлю города, нихера не значит, что мне не может быть жалко кого-то. Я тоже испытываю эмоции, и мне тоже нередко бывает жалко людей, ещё как.

Мы прошли дальше по этой грязной улице, пока не попали к большому дому с толстой деревянной дверью. Это место сразу палилось, так как даже из закрытых окон я слышал женский смех, вскрики, голоса.

Тихоня толкнула дверь, мы прошли узкий коридор с вышибалой и попали в зал обычного стрип-клуба. Полумрак, столы с шестами на которых в одних трусах танцуют разномастные девицы. Такие же девицы, но уже с прозрачным передником, разносят еду и алкоголь. И повсюду бандитские рожи. Те лапали девок, которые сидели у них на коленях, разговаривали, смеялись.

Тихоня тут же повела нас в самый угол зала, где была неприметная дверь. На нас никто не обратил внимания. Наверное, потому, что тот, кто обращает много внимания на других, долго не живёт.

Пройдя ещё один длинный коридор с дверьми по бокам, мы дошли до лестницы, поднялись и попали в относительно небольшую комнату. Это помещение было под самой крышей, оттого потолок здесь был покатым и нам приходилось пригибаться, чтоб не стукнуться головой об балки. Для Мамонты это было особенно актуально.

Здесь было немного места, всё свободное пространство представляло одну огромную общую кровать. Подозреваю, что это просто ящики с накинутыми на них матрацами.

И на этой большой кровати сейчас сидели девушки, разговаривая между собой. Кто-то был в группе, кто-то что-то отдельно делал, кто-то просто дрых.

Увидев нас, они тут же приветственно вскинули руки.

– Мамонта, привет! Здравствуйте, господин, к нам пришли?

Опа, да ну вас нахуй!

Я попытался тут же свалить, но рука Мамонты, которая легла мне на плечо, остановила меня.

– Ты куда?

– Подальше от будущего изнасилования, – ответил я тихо, видя, как на меня уставилось несколько десятков глаз с вполне понятными намерениями.

– Никто не будет…

– Ага, да как же! Ты посмотри на их рожи, кто распиздел то, что случилось в таверне между нами?

– Наверно, все… – как-то неуверенно прохрипела Мамонта.

Понятно. Мамонта наравне со всеми растрепала о том, что я умею. Мамонта, ну и баба же ты, пиздец просто. Спалила меня. Не буду тебя больше трахать.

– Ладно, плевать, – я посмотрел на баб. – Клирию рядом положу, чтоб всех отпугивать.

Хотя я же сам её боюсь. Уснуть то смогу рядом с ней? А… плевать, выстрою стену из подушек.

Лишь бы не изнасиловали. А то что такое может случиться в реальности, я не сомневался. Все смеются, но такое действительно бывает, когда бабы насилуют мужиков. Пополнять их ряды я не намерен.

Поэтому скинув ботинки и верхнюю одежду с оружием, я пополз в самый угол.

– К нам не хотите? – спросила одна из девушек лет сорока (смешно звучит, но я строю их возраст на поведении), которая сидела и рубилась в карты с другими.

Все остальные хищницы подняли голову.

– Нет, спасибо, я в уголке сегодня, – указал я пальцем на Клирию.

Все недоумённо переглянулись и зашептались.

– Будет трахать эту тёмную, смельчак.

– Интересно, Клирия ему хуй не откусит?

– Ему нравится по жёстче?

– Ты видела её тело, на ней живого места нет.

– Наконец-то трахнет её и она успокоится.

Эй! Я всё слышу! И Клирия тоже! Вы чо!? Я блять даже покраснел, подползая к ней.

– Клирия, ничего подобного, о чём они говорят, – начал я оправдываться.

Блять, нахуя я оправдываюсь!? Я же ничего не сделал и даже не думал о подобном!

– Но мысли были, раз вы говорите об этом, мой господин, – холодная улыбка тронула её губы. Про глаза вообще молчу, там было жуткое, вгоняющее в отчаяние пламя. Кажется, девки растопили в ней печку тьмы.

– Всё, молчать, – сказал я, беря себя в руки. – Я по делу.

– Как скажете, мой господин, – кивнула она и достала из небольшой походной сумки карты, которые разложила между нами.

– Поехали… – я обвёл в тысячный раз картинку перед собой. – Значит так, мы должны будем… так, стоп, кто слово «хуй» на карте написал? – охренел я.

Клирия вопросительно посмотрела на меня, потом на карту, потом снова на меня.

– Прошу прощения?

– На карте слово «хуй» написано! Чо за хрень?!

– Это не слово, это линии, как будут двигаться наши.

– Почему они будут двигаться словом «хуй»?

– Так совпало, – спокойно ответила Клирия.

– Ладно, допустим, – вздохнул я, не сильно веря, что так действительно совпало. – Что с прилегающими домами?

– Всё под контролем, – кивнула Клирия, – мы…

Обсуждение и повтор длились до вечера.

Нам было что обсудить, так как проблемы шли в комплекте с подготовкой. И, к сожалению, всё предусмотреть невозможно.

Взять, например, тот факт, что у Анчутки так же есть стукачи. И они, скорее всего, есть среди бандитов. Это значило, что нам надо быть очень аккуратными. Если не стража, то эти ушлёпки точно могут заметить странных вооружённых людей.

Добавить сюда и его людей, которые здесь что-то типа секретной службы и будет вообще букет проблем. Правда секретная служба сейчас больше занята нашей территорией, так что от них я ожидал меньше всего проблем.

Плюс, помимо ушлёпков стукачей сами бандиты, которые могут воспринять нас как конкурентов. Война среди криминальных группировок… Хм… А это неплохая идея, теперь я знаю, чем тряхнуть другие земли. Но до них пока дойти надо… Ладно, бандиты тоже проблема. И теперь нам надо избегать всех этих сил по мере возможностей.

Что касается храма, то он находился за вторыми стенами в районе состоятельных граждан. Это несколько усложняло всё, но не в плане того, как туда попасть. В воротах второй стены стражи не было, поэтому тот же порох можно было пронести в мешках от муки, а пустышки в ящиках и не вызвать подозрений.

Проблема была именно в том, что самой стражи было много. Было решено устроить погром на рынке и в этот момент сделать дело. С погромом нам поможет тихоня. Там как раз проблемы делёжки территорий у криминала и надо всего лишь добавить искры, чтоб вызвать стычку. А так как район для состоятельных, стража мигом прилетит туда.

Так же мы взяли две комнаты – одна в доме около храма под свой контроль. Не буду говорить, что стало с хозяевами, но они старались выбрать тех, кого не жалко. Странно звучит, но ничего не поделаешь.

Нам необходимы штаб-квартиры поблизости, где можно будет сохранить все вещи и оружие. Не тащить же нам всё это на себе, с нижнего района в средний, верно? А так понемногу разными группками перетащили, да оставили в комнате. Теперь оставалось лишь затащить всё в храм.

Вторая комната была в другой стороне от храма, где мы сможем переждать бурю, которая поднимется после нашего предприятия.

Правда с храмом тоже не всё ясно – куда девать её приспешников? Убить? Этот вариант самый очевидный, но уж слишком как-то по брутальному. Во-первых, она может засечь, во-вторых, следы останутся. Да и жалко как-то, хотя моя жалость играла здесь самую последнюю роль. Мы с Клирией обдумали этот вариант и решили, что логичнее будет тогда сделать всё ночью, когда вся обслуга уйдёт спать. Стражи будет, естественно больше на улицах, но мы можем уйти по крышам. Тогда вычёркиваем погромы на рынках, это будет ни к чему.

Порох, ружья, кристаллы, всё это мы занесём через балкон на задней части храма, по которому сможем попасть во внутрь и забаррикадировать двери, чтоб никто не смог попасть туда тем путём.

После всех подготовок мы вызовем Богиню Удачи. И раз уж так удачно совпало, я напоследок передам ей несколько ласковых слов по поводу того, что она сделала и в кого меня превратила. Тот факт, что я умудрялся сжигать города не меняет того, что я совершенно не горел желанием это делать и предпочёл бы подобному обычную жизнь в деревушке с семьёй.

Обязательно ей всё это выскажу, прежде чем отправлю нахуй.

– Вроде и всё, – я оглядел исчерченную карту и несколько листов, на котором было всё частично расписано. Позже Клирия всё уничтожит, но пока для лучшего усвоения информации требовалось всё расписать. Как я выяснил, так действительно удобнее.

– Да, всё. Вы говорили с Богом Скверны?

– Нет ещё. Думаю, ночью свяжемся.

Я глянул на руку, по которой пробежала дрожь. Блин, завтра заходим на бога и тогда станет ясно, как сложится наша судьба. Но я вообще всегда очкую, это, наверное, новое заболевание «Ссыкунус Очкунюст», которое развивается у тех, кто для подобного не подходит. Но кого это волнует?

Глава 150

Проснулся я от неожиданного чувства опасности. Оно пилило сознание и душу, намекая, что мне скоро придёт пиздец, если я ничего не сделаю. Оно буквально ворвалось в мой сон и словно наждачной бумагой по разуму провела, заставляя меня проснуться.

Интуиция, давно тебя слышно не было. Если уж ты тут на визг исходишься, то произошло действительно что-то очень страшное. Или произойдёт в очень близком будущем.

Я практически сразу открыл глаза и понял, что интуиция опоздала всего на пару секунд со своим предупреждением. И весь кошмар, который только мог быть, спустился на меня. На моё лицо.

А именно…

ОГРОМНЫЙ ЖИРНЫЙ ПАУК!!!

Словно ученик Витаса, сдающего итоговый экзамен на параде геев, я завизжал, вскочил…

И уебался головой об балку, да так что в голове практически всё утонуло в ослепительно белом свете. Но естественно я не забыл визжать, буквально убегая спиной назад от опасности.

Если бы в мою тупую башку пришло осознание, что я совершенно не один нахожусь здесь.

Если бы я вообще умел думать…

Первым прохватил пизды тот, кто лежал около меня и не спасла того человека стена из подушек. Под ногой что-то смялось, хрустнуло, я запнулся, делая попутно ещё один шаг и ещё раз на кого-то наступая.

Вот я, визжа, падаю и приземляюсь на мягкие и не очень тела тех, кому не повезло оказаться подо мной. Крики, шум, гам, кто-то вскакивает, вновь крики, удары по дереву. Уже кто-то спотыкается и падает на меня. Моим яйцам достаётся локтем, и я уже хрипло дышу, пытаясь побороть давящую боль.

Весь этот кошмар кончился ровно в тот момент, когда зажглась довольно яркая свеча, и мы наконец увидели причины и последствия.

Спасителем оказалась Рубека в длинной ночнушке. Рядом с ней стояло Мамонта с очумелым видом. Казалось, Мамонта сейчас просто побежит куда глаза глядят и начнёт всех убивать. Помимо неё поподскакивали ещё девушки, держа кинжалы, мечи и даже мини-арбалет.

Правда не у всех получилось вскочить вот так без проблем. Одна из девушек случайно загнала меч другой в спину, а другая напоролась на собственный кинжал животом. Третья проткнула мечом свою ногу и ногу своей соседки.

Я молчу о тех, кто покалечился о балки или кого вот так случайно затоптали. Кстати, Мамонта тоже голову разбила. У неё по лицу кровь стекает и капает на девушку, которая, скрючившись, держится за живот и стонет.

Бешеный взгляд перепуганной и раненой Мамонты остановился на мне, словно спрашивая, что происходит.

– Там паук, – указал я пальцем на стену, по которой полз паук, а потом хоп, и в щель между досок уполз.

Вот же сука… Как некрасиво вышло.

Повисло неловкое молчание и мне казалось, что сейчас Мамонта меня самого удавит. Про других я вообще молчу, у них шок на лице такой, что в ближайшие пять минут они вряд ли будут что-то воспринимать.

Сраный паук, правильно интуиция о проблемах предупреждала.

Я встал со стонущих девушек.

– Рубека, лечи людей; начни с тех, что себя и других проткнули мечами и кинжалами. Мамонта… сделай лицо проще и придави рану на голове, пока кровью не истекла. Исцеление не лечит недостаток крови, а ты нам завтра понадобишься.

Стыдливо пряча рожу, я начал помогать девушкам встать. Проверял, кто ещё чего себе сломал или повредил. Ещё две сломали себе руку, одна ногу и одна пальцы на руке. Большинство отделалось ушибами и синяками.

Отлично, я опиздюлил собственную команду на ровном месте.

Правда в последнюю очередь я вспомнил о Клирии, так как она просто лежала.

Просто лежала…

У меня от этих слов сердце замерло и покрылось коркой льда.

Я чуть ли не подлетел к ней, не спеша переворачивать её с бока на спину.

– Клирия? – пусть у меня и мурашки по коже от её прикосновений иногда, но сейчас я затолкнул всё это глубоко себе в задницу. – Клирия, ты как?

По-настоящему она не молчала всё это время. Она стонала. Просто из-за общего гама я не услышал этого.

– Клирия, ты меня слышишь?

– Мой… мой позвоночник… я не чувствую ног, Мэйн… И мой живот… он сильно болит.

Бля-я-я… Пиздец.

– Так, аккуратно сейчас на спинку переворачивайся

Я очень аккуратно помог ей лечь как положено, после чего без зазрения совести задрал ей ночнушку.

Хм… обычные чёрные трусики и серая ночнушка… Блять, о чём я думаю!?

Стараясь не обращать внимание на то, что весь её живот был в жутких шрамах, я как можно мягче потрогал его. Даже можно было не спрашивать, по лицу видно, что больно.

– Рубека! Рубека, пулей сюда! – я обернулся к ней. Сейчас она лечила девушку с проткнутой спиной. – Пусть подождёт пока, у нас сейчас Клирия откинется.

Та не истекала кровью? Не истекала, тогда подождёт – всё просто.

– Быром живот лечи, кажись я ей там что-то порвал сильно, – сказал я, когда Рубека оказалась рядом. – А то она быстро сейчас помрёт.

Что будет весьма обидно, кстати говоря.

Рубека засияла своими ладошками над её животом, и Клирия буквально на глазах начала оживать. Блин, она выглядит недовольной, а в её зенках появилось пламя. Она что, сердится на меня? И пламя так нехорошо играет в её глазах, что даже Рубека напряглась.

Уже через десяток другой минут Рубека принялась долечивать оставшихся пациентов, а Клирия села, потянула носки на себя, согнула ноги, пощупала их и после этого посмотрела на меня…

Ох, ебать, пробрало так пробрало…

– Значит паука вы увидели, мой господин, – очень спокойно, с обычной классической лёгкой улыбкой спросила она.

Но могу поклясться, внутри Клирия просто в бешенстве и сейчас может сожрать меня. Так, главное сейчас не делать и не говорить глупостей. И я решил отшутиться.

– Знаешь, вблизи ты выглядишь ещё более стрёмно, чем из далека.

…

……

А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! ЧТО Я БЛЯТЬ НЕСУ!!!

Лицо Клирии превратилось в маску. Даже улыбка пропала.

Мне кажется или все наблюдающие эту сцену отсели подальше?

И вообще, нахуя я это сказал!? Это всё нервы… надо успокоиться. Я тут главный и надо это показать!

– Да ладно, ты чо такая не юморная, – я схватил её за нос и подёргал из стороны в сторону.

Кажется… я просто целеустремлённо в промёрзшей земле рою себе могилу. Я даже не могу спросить себя, нахуя это делаю, так как не знаю на это ответа.

Сейчас Клирия просто источала жуткую ауру.

– Неюморная, говорите? – спросила она тихо. Голос вроде её, но в то же время и не её. Словно механический. Я бы сравнил его с холодным металлом, который стал звуком. – Мой юмор слишком плоский для вас?

– Ага, такой же как твоя грудь.

Если бы у нас была армия долбоёбов, то я бы стал её генералиссимусом. Кажется, удар головой не прошёл для меня бесследно. Вообще, я хотел отшутиться, но… чот пошло не так. Эх, я был всегда не в ладах с шутками и анекдотами, а ведь просто хотел разрядить атмосферу шутейкой. Ха-ха, очень смешно вышло, меня сейчас кастрируют.

– Хотите покажу вам свой юмор, мой господин? – очень тихо и зловеще спросила она. В комнате даже темнее стало.

– Да не… знаешь… я тут что-то забыл кажется там… где-то…

Но прежде чем я успел вскочить, Клирия прыгнула на меня, прижав мои руки своими и буквально оседлав. То ли от страха, то ли Клирия такая сильная, но я не мог из-под неё выбраться.

Лицо Клирии уже с натяжкой можно было назвать человеческим. Я бы назвал это просто бледной маской без единой тени эмоции и жизни с прорезями для глаз, за которыми в прямом смысле горело пламя. И голос у неё был бесчеловечески чистым и холодным.

– Говорите, я плоская как мой юмор, мой господин? – её губы едва двигались, наполняя пространство звуком.

– Я… я этого не говорил, – мне едва хватало сил, чтоб не начать заикаться.

– Он это сказал, – раздался ото всюду шёпот. Ебаные предательницы! Век вас палкой в сраку ебать!

– Нет, не говорил, – ну хоть на писк не срываюсь. Хотя другие знатно так отошли, прижавшись к стенам… Ах да, способка защищающая разум. Спасибо тебе. Но меня всё равно пробивает, и я сейчас дрожать начну.

Клирия наклонилась ниже. Её глаза были широко раскрыты. На бледной маске это выглядело пиздецки жутко. Вот она стала так низко ко мне, что мы касались носами. Её носик и мой нос. Теперь мне хотелось кричать от ужаса, потому что теперь у неё словно сорвало клапана.

– Ещё что-нибудь хотите сказать мне, мой господин? – прошептала она замогильным голосом.

Ага, последнее желание хо… Так, стопэ!

Я на мгновение принюхался, не показалось ли мне. Запах был очень знакомым!

Блять, чем воняет!? Так, я знаю, чем воняет!!! Клирия!? Ты чо!

Мой страх в мгновение ока сменился праведным возмущением, полностью разрушая её ауру.

– Клирия, – посмотрел я на неё очень строго. – От тебя чесноком воняет жутко. Если ты собираешься высосать из меня душу, то не могла хотя бы для приличия отодвинуться или там зубки почистить перед этим? А то у меня глаза слезятся и это рушит всю жуткую атмосферу, которую ты тут создала.

Казалось, что Клирия даже в таком смогла всё прекрасно понять. Её лицо довольно бодро возвращало себе живые оттенки и пропорции, а глаза вновь становились обычными тёмно-красными. Она оперативно встала с меня и отошла подальше, не забывая про балки. Попутно дыхнула себе в ладошку, словно хотела проверить, правду ли я говорю или нет.

Теперь напротив меня была обычная Клирия, которая выглядело слегка…

О БОГИ, ДА ОНА СМУТИЛАСЬ!!! КЛИРИЯ СМУТИЛАСЬ, СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ!!! ДА ОНА ЕЩЁ И ПОКРАСНЕЛА!!!

Ебать, надо это запомнить.

Она ещё секунды две смотрела мне в глаза, после чего потупила взгляд.

– От меня не воняет чесноком, мой господин, – сказала она спокойно.

– Хочешь сказать, что я вру!? – возмутился я и аккуратно встал, чтоб не проломить головой балку. И тут до меня всё дошло. – Так вот оно что! Я блять думаю, какого хуя чесноком пахнет! Я думал, что это мне уже просто кажется, но нет! Чесночная душа лежала рядом! Клирия, ты сколько его сожрала, что от тебя аж фонит?!

– Я… – Клирия не знает, что сказать. Сегодняшний вечер – время открытий. – Я… От меня не пахнет чесноком.

– Тогда чего ты взгляд прячешь?! Или по-твоему я вру?! Ты нажралась чеснока и дышала всю ночь в мою сторону! – тыкнул я обвинительно в неё пальцем. Клирия же продолжала краснеть.

– Если только немного, – попыталась она спокойно ответить, сохраняя в голосе свою ясность.

– Немного? Это сколько? Зубчик? Пол головки? Или… – я внимательно посмотрел на неё и понял правильный ответ. – Ебануться, ты чо, головку чеснока постоянно жрёшь!?

– Мне всего лишь нравится его острота. Я сожалею, что доставила вам неудобства, – ответила она, но нотки в голосе изменились.

– Неудобства!? Я блять его на кухне обыскался! Весь замок провонял этим чесноком, выветрить теперь не можем! Везде эта чесночная вонь! Ты вообще зубы чистить пыталась!? Или у тебя зубная паста со вкусом чеснока!? Или ты вообще его на шею вешаешь!? Блять, Клирия, да за тобой шлейф остаётся!

К тому моменту чесночная душа уже теребила свою серую ночнушку, явно не зная, куда деваться. А мне куда деваться!? Тут же воняет им!

– Что ты от меня ещё скрываешь!? Может быть луком тоже от тебя несёт!?

Она ничего не ответила и стала просто пунцовой. Её взгляд буквально буравил пол перед собой, а губы стали тонкой линией.

– Ебануться… Пиздец… ну ты и предательница, – выдохнул я. – Ёбаны в рот, я спрашивал у всех, кто жрёт чеснок с луком, и ты сказала, что это не ты. Клирия, я доверял тебе, а ты оказалась настоящей пиздоболкой!

И тут Клирию прорвало. Кажется я ебанул по больной теме, так как она подняла на меня взгляд и… её глаза становились мокрыми. Она заморгала, задрала голову, чтоб как-то это скрыть, начала шмыгать носом. Но тут и слепому ясно, что она сейчас расплачется.