Текст книги ""Фантастика 2024-175". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

– Вот так. – Магри откинулся на пятки. – Несколько дней не напрягаться, пока все не подживет окончательно.

– Ловко ты, – среди общего гула (вся команда стояла и смотрела) промолвил Кнут.

– Я врач, – Каспар снизу вверх посмотрел на кормщика. – Мне не приходилось иметь дел с легкими случаями. Ко мне, магри, обращались, лишь когда остальные врачи отказывались – дескать, ему все равно умирать. Если бы больной умер у меня на руках, все моментально отыскали бы в этом злой умысел: дескать, злодей нарочно уморил человека из врожденной расовой ненависти. Поэтому я научился вытаскивать больных с того света. Я не могу допустить смерти своего пациента!.. Ну, и я хороший целитель, – тише добавил он и встал: – Еще раненые есть?

Таковые нашлись. Большинство тех, кому требовалась врачебная помощь, получили ранения конечностей. Одному фьордеру разрубили голову – он сунулся в битву без шлема. Случился и перелом ноги при неудачном падении, но примерно за полчаса Каспару удалось справиться со всеми.

Уцелевшие фьордеры не теряли время даром, складывая тела товарищей на носовой надстройке и выкидывая за борт трупы кабанов. При этом они не проверяли, жив ли враг, а занятый ранеными Каспар не обратил на это внимания.

Пока черед не дошел до последнего.

Это был кабан, пришпиленный к борту копьем. Он был жив, когда до него дошла очередь, и даже попытался взмахнуть мечом.

– Ох ты, шевелится!

Каспар обернулся через плечо. Мига ему хватило, чтобы все понять:

– Нет!

– Ты чего? – Тан придержал его за плечо.

– Не троньте его!

– Да чего ты, задохлик? – Кто-то из фьордеров пихнул его локтем. – Это ж кабан!

– Он ранен, ему нужна помощь! – Каспар все-таки протиснулся вперед и быстрым цепким взглядом окинул воина с ног до головы.

– Вот мы ему и поможем – за ноги и за борт! Все равно ведь подохнет!

– Нет! – В голосе магри прорезался металл. – У меня еще не умирал ни один пациент! Помогите мне!

Но желающих спасти жизнь старинному врагу не нашлось, и Каспар сам взялся за копье. Оно пробило только мягкие ткани; позвоночник и ребра остались целы, и, хотя внутри все превратилось в месиво, у кабана появился неплохой шанс выкарабкаться. Конечно, придется отдать все силы до последнего, но это его, Каспара, долг. Осторожно вынув копье, магри подхватил умирающего и склонился над страшной раной, запуская в нее пальцы, чтобы определить степень повреждения и остановить внутреннее кровотечение. Он был в первую очередь врачом, он сейчас работал, и ему было все равно, кем был его пациент.

Когда все закончилось, он с трудом смог выпрямиться. Руки дрожали, и он никак не мог схватиться за борт, перед глазами поплыли цветные круги. Больше всего на свете Каспару хотелось упасть и уснуть, но он заставил себя кивнуть лежащему перед ним человеку и растянуть губы в улыбке.

– Теперь все будет хорошо, – словно со стороны, услышал он свой голос, обращенный к спасенному. – Полежи пока, отдохни! Тебе еще рано двигаться…

Шатаясь, ничего не видя перед собой, он сделал пару шагов и рухнул на дно шнеки лицом вниз и потерял сознание.

Небольшой островок располагался совсем рядом, и шнека смогла до него доползти. Фьордеры выбрались на берег, развели костер, чтобы отдохнуть и обсушиться.

Нахохлившийся Каспар сидел у костра. Его еще била дрожь, но силы постепенно возвращались. Тан, присев рядом, протянул ему флягу. В ней опять плескалось вино, и магри жадно приложился к горлышку. Конечно, не стоило напиваться на голодный желудок, силы после операции лучше всего восстанавливает мясная пища, но не станешь же просить солонину прямо сейчас!

Очнувшийся уже на берегу, к ним подошел мрачный Хельг.

– Ты, – проворчал бородач, переминаясь с ноги на ногу, – задохлик… того, вставай!

Вернув Тану флягу, тот поднялся.

– Пошли.

Каспар послушно поплелся за ним по пятам.

На берегу грудой свалили добро, захваченное с дракка кабанов: одежду, оружие, доспехи, кое-какие припасы и вещи. Дракк подтащили поближе к берегу и готовили в подарок Эйгу. Рядом со сваленными в кучу вещами, связанный по рукам и ногам, лежал пленный кабан, раздетый до исподнего.

– Ты это… того… – Хельг явно не знал, куда девать глаза, – подыщи себе чего-нибудь. А то рубашка у тебя, смотрю, того…

Внезапно глаза его расширились, и он схватил Каспара за локоть, подтаскивая ближе:

– Ты не ранен?

– Нет, – попытался вырваться из его цепких рук магри.

– Но это след от меча! – Хельг указал на длинный разрез, идущий поперек рубахи.

– Я сам видел, – к ним подошел Тан, – как тебя ударили в живот и в бок.

– Эй! – на весь берег заорал бородач. – Задохлик ранен!

К ним бегом собралась почти вся команда. Даже лежавшие у костра раненые повернули головы. Каспар почувствовал себя очень неуютно.

– Да не ранен я! – воскликнул магри. – Не ранен!

Но шесть рук уже задрали на нем порезанную в двух местах рубашку.

– Вот это да!

Поперек живота Каспара шла розовая полоса, словно его несильно хлестнули плетью. Вторая полоса наискосок пересекала бок. Кожа была цела и невредима.

– Но тебе же сюда попали мечом! – прошептал Тан, касаясь бока Каспара. – Я сам видел: тот кабан тебя ударил, когда ты поворачивался и…

– Как это случилось? – Кормщик Кнут вперил в пленника жесткий взгляд.

– Понимаете, – Каспар почувствовал, что краснеет, как мальчишка, – я же магри. У нас врожденная особенность. Мы можем концентрировать внутреннюю энергию там, где… где это нужно для защиты в бою. Поэтому нас и…

– Железный бок, – вымолвил Хельг. – Ты тоже берсерк?

– Не совсем. Я…

– Я хочу знать, – слегка повысил голос Кнут, – как это случилось? Ты дрался?

– Да, – подал голос один из фьордеров. – Я сам видел, как он убил двоих кабанов.

– Троих, – встрял Тан, – и четвертого подставил мне под удар.

– Та-ак, – протянул кормщик, останавливая тяжелый взгляд на Каспаре. – Значит, так?.. Что ж, пошли!

Магри похолодел, но послушно поплелся за Кнутом сквозь строй молчаливо расступившихся фьордеров.

По пути прихватив свой топор, кормщик подошел к одному из валунов, валявшихся на берегу, и кивнул:

– Клади на камень руки.

– Не надо! – Каспар попятился, прижимая руки к груди. Для врача лишиться рук – это… это…

– Не бойся, я с тобой! – обжег щеку шепот эльфа. Одна рука Тана скользнула на шею Каспара, слегка придерживая его на месте, другой он прижал его кисть к камню, накрыв ее своей.

Взмах топора. Удар. Слабый лязг.

Другую руку Каспар протянул сам, и перерубленная цепь дохлой змеей сползла с камня на песок. Кнут наклонился, подобрал ее и сунул в руки магри.

– Дома скажешь кузнецу, чтобы расклепал браслеты и перековал их во что-нибудь стоящее, – проворчал он. – Да и переодеваться с этими украшениями неудобно.

На островке задержались на лишние сутки: погибших фьордеров следовало проводить в последний путь. Тела уложили на захваченный дракк кабанов, вооружили их, снабдили личными вещами, запасами провизии на первое время, потом подняли парус и оттолкнули корабль от берега. Вдогонку Тан и остальные лучники пустили несколько зажженных стрел. Огонь занялся, подпалил сперва парус, потом сложенные тут и там кучи хвороста, и через несколько минут весь корабль пылал, удаляясь от стоящих на берегу фьордеров.

Обычай требовал, чтобы в последний путь мертвых сопровождал кто-то из живых – добровольно согласившихся расстаться с жизнью рабынь или взятых в плен врагов. Один такой как раз имелся – тот самый кабан. Перед похоронами к Каспару подошел кормщик.

– Его жизнь в твоих руках, – кивнул Кнут на связанного пленника. – Как скажешь, так и будет. Но…

– Я понимаю, у вас свои обычаи, – осторожно начал магри, – но я спас ему жизнь и не могу допустить, чтобы он умер!

Кнут помрачнел.

– Что ж, – проворчал он, отходя, – значит, повезем его на суд в Рэллебог…

На другой день собрались в путь. Каспар привычно направился к своему месту поближе к корме, когда ему на плечо легла тяжелая рука.

– Ты того, задохлик, – это оказался бородач Хельг, – пошли.

На каждом весле обычно сидело по два гребца. В хорошую погоду они менялись, работая по очереди, но при сильном ветре или при отплытии на весла садились все. Сейчас, когда некоторые фьордеры были убиты, а другие ранены и временно исполняли обязанности пассажиров, уцелевшие рассредоточились так, чтобы на веслах не было пустых мест.

– Садись, – Хельг толкнул Каспара к свободному веслу. На скамье лежали чьи-то свернутые вещи, а поверх них – меч.

– Но… – Магри оглянулся по сторонам в поисках хозяина.

– Садись, говорю, задохлик!

– У меня имя есть, – попытался возразить Каспар. – И потом, тут чьи-то вещи…

– Садись. – На соседнем весле обнаружился Тан, с довольным видом скалящий зубы. – Это твои. Сам же ты не догадался позаботиться!..

– Спасибо. – Каспар опустился на скамью, осторожно дотронулся до вытертой кожи ножен и широкого пояса с пряжкой. Тонкая работа говорила о том, что пряжка стоила немалых денег. Ее бы еще позолотить…

– А для чего нужны друзья? – подмигнул эльф, и магри почувствовал, что впервые за долгое время на глаза наворачиваются слезы. Чтобы их никто не заметил, он поскорее отвернулся и стал смотреть на море.

Раньше на шнеке гребли по очереди, меняя друг друга, но сейчас, когда почти половина фьордеров не могла сесть на весла, привал решили устроить задолго до заката. Шнека бросила якорь неподалеку от рыбацкой деревушки. Вымотавшийся с непривычки – он греб впервые в жизни – Каспар сидел на песке и смотрел на плещущие волны, когда услышал за спиной негромкий шепот. У всех нелюдей тонкий слух, и магри не исключение: он без труда разобрал голоса кормщика Кнута и эльфа Тана и понял, что шепчутся они о нем.

– Мне за него заплатили! – говорил кормщик. – И потом, что я ярлу скажу? Это же прямое бесчестье для…

– Если бы не он, убитых было бы гораздо больше, – стоял на своем эльф. – И остальной груз…

– Да уж! Но он – самое ценное добро!

– Значит, ты готов снять его с весла?

– И дважды нарушить наши обычаи!..

Каспар сжал кулаки, борясь с желанием развернуться и сказать, что все слышит. В самом деле – он же раб! За него заплатили большие деньги. Отпустив на свободу «чужое имущество», кормщик его все равно что украл. Но тогда выходит, что его настоящего хозяина здесь нет? Что его только везут, как тюк с товаром, к месту назначения?

– Есть у меня одна идея…

Шепот эльфа стал совсем тихим.

– Слышал я, – промолвил кормщик, – что вы, длинноухие, мастера интриги, но чтобы настолько…

– Теперь надо его предупредить…

– Не надо! – Каспар не выдержал и встал. – Я кое-что слышал. Я – раб и… Скажите хотя бы, кто мой хозяин?

Под его прямым взглядом кормщик смутился.

– Не знаю, – проворчал он. – Мой ярл договаривался с посредником. Тот должен ждать тебя в Рэллебоге, чтобы отвезти к настоящему хозяину.

– Но теперь, сам понимаешь, появились новые обстоятельства. – Эльф шагнул вперед, приобнимая магри за плечи. – Ты сражался с нами плечом к плечу, ты сел на весло, то есть доказал, что заслуживаешь свободы. Было бы бесчестьем снова сажать тебя на цепь, ибо если кто-то узнает, как кормщик одного из ярлов отплатил за добро, это будет бесчестьем и для ярла, и в конечном счете – для самого конунга… Поэтому я кое-что придумал, но ты должен будешь подтвердить мои слова.

– Вы хотите, чтобы я соврал?

– Угу. Для пользы дела!

– А они? – Каспар обернулся через плечо на остальных фьордеров.

– Они скажут то же самое, – без колебаний поручился за воинов Кнут.

– Тогда я согласен! – вздохнул магри.

Несколько минут спустя они втроем направились в прибрежную рыбацкую деревушку, где местный кузнец расклепал и снял с запястий Каспара железные браслеты от кандалов.

Город назывался Рэллебог. Произносить его название полагалось с придыханием, гортанно, раскатывая некоторые гласные. Кнут, Скол, Хельг да почти вся команда шнеки битых полчаса учили Каспара правильно произносить: «Р-оэлъ-лэбёгк».

Насколько было известно, это был единственный город на территории Жемчужного Острова Радужного Архипелага, основанный людьми. Люди же в нем составляли большинство населения: три четверти рэллебожцев принадлежали к этой вездесущей расе. Остальные являлись светлыми и темными альфарами, а также, естественно, эльфами. Последних тут было всего ничего: градоначальник, члены его семьи и десятка три рыцарей, некоторые со своими женами и детьми. Люди жили и в других городах, стоявших на побережье Жемчужного Залива, но в Рэллебоге находилось самое многочисленное их поселение. И практически все они так или иначе являлись подданными Наместника Жемчужного и Радужного Архипелагов.

Рэллебог стоял в некотором отдалении от моря, представляя собой настоящую крепость с земляным валом, рвом и крепостной стеной. Большинство строений располагалось внутри овала неправильной формы, и лишь несколько домишек рыбаков или недавних переселенцев стояли снаружи. Даже склады с товарами, которые в любом городе стараются устроить подальше от жилых кварталов на случай пожара, и те находились под защитой стен. Хотя какие это были стены!.. Старый город в Эвларе был обнесен стеной более мощной, не говоря уже о внешних укреплениях. В центре города высились шпили эльфийского замка, ярко сверкающие в лучах весеннего солнца.

В Рэллебоге имелись пристань и широкие причалы, возле которых на волнах покачивалось несколько дракков и шнек, а также парочка рыбацких лодок. Кнут не полез в гущу судов. В четверти лиги от города он выбрал для шнеки укромное местечко в протоке между берегом и небольшим островком, так густо заросшим растительностью, что даже сейчас, весной, когда трава на севере только-только начала пробиваться сквозь войлок прошлогодней поросли, а на деревьях лишь распускались листья, нечего было и думать о прогулке по нему. Шнека была видна только с одной точки, с той, куда была обращена носом. Оставив половину команды вместе с ранеными на борту, Кнут с остальными пешком направился в город.

Каспар шагал рядом с кормщиком, вертя головой по сторонам. Город был очень похож на военный лагерь: многие здания представляли собой так называемые длинные мужские дома. В них жили воины. Некоторые, правда, внутренними перегородками были поделены на небольшие каморки, в которых обитали семейные люди. Частных строений встретилось всего несколько, в отличие от большинства городских построек Эвлара, и все они имели палисадники и огородики. Улицы, наоборот, все были вымощены деревянными плашками – не то что городские окраины того же Эвлара. Здесь под сапогами не хлюпала грязь, не разливались лужи нечистот, а все помои стекались в специальные желоба и устремлялись в крепостной ров.

На приезжих не обращали никакого внимания – они выглядели и вели себя точно так же, как и все встречные мужчины-люди. Только немногочисленные альфары спешили убраться с их пути, ныряя в подворотни или прижимаясь к стенам домов, хотя фьордеры не выказывали агрессии, спокойно шагая по улице. И на магри, идущего в первых рядах, никто не показывал пальцем. И это было тоже очень странно: в родном Эвларе, куда бы он ни пошел, вслед ему обязательно кто-то да обернулся и сделал бы оберегающий жест, а то и плюнул. Они что, никогда не слышали о расе «зловредных колдунов», которые пятьсот лет назад создали Темную Империю и чуть было не потопили в крови половину материка? Или сюда не докатились волны расовой ненависти? Или все дело в том, что он, магри, шел с фьордерами, одетый так же, как они, с мечом на боку?

…Меч, кстати, мешался. Никогда прежде не носивший оружия, Каспар невольно вздрагивал, когда при каждом шаге слегка пинал его коленом.[40]40
  Меч у фьордеров, как у земных викингов, закреплен на боку, почти параллельно телу, а не на бедре, как шпага у мушкетера или сабля у кавалериста.


[Закрыть] Он никак не мог к нему приноровиться и завидовал фьордерам, не замечавшим оружия. Но, с другой стороны, меч давал ему внутреннюю опору, уверенность. Теперь он понимал, чем руководствовались власти Эвларии и сопредельных государств, когда особым указом запрещали презренной расе носить оружие. Неожиданно для себя Каспар ощутил чувство собственного достоинства. А шагавший рядом Тан только усилил его.

И все же, чем ближе они подходили к дворцу градоправителя, тем больше он нервничал. Накануне его несколько раз проинструктировали, что и как он должен и, самое главное, что не должен делать, чтобы не выдать себя. Совершить ошибку – значит не просто потерять свободу, но и подвести команду. Всю жизнь Каспар был сам за себя. Один из указов запрещал магри собираться большими группами без письменного разрешения властей, и в его жизни не было таких понятий, как «дружба» и «братство».

Приема у градоправителя пришлось ждать почти полчаса, и все это время фьордеры провели на залитом весенним солнцем внутреннем дворе эльфийского замка. Люди озирались вокруг со здоровым любопытством детей, которые стоят у ворот парка развлечений и прикидывают, в какую сторону направиться сначала. Лишь двое не разделяли общего настроения – пленный кабан и Тан. Заметив, что эльф нервничает, Каспар взял его за руку, стараясь вложить в рукопожатие как можно больше силы.

– Волнуешься? – шепотом поинтересовался он.

– Да.

– Я тоже. Но будь что будет!

– Ты не понимаешь, – с утра эльф ни разу не приложился к заветной фляжке, был трезв и слегка взвинчен, – это все-таки мои сородичи…

– Хочешь вернуться, но не можешь?

– Могу. – Единственный глаз эльфа прищурился. – Но не хочу.

По широким ступенькам быстро сбежал паж-эльф, изящно, как в танце, повел рукой.

– Прошу! Градоправитель Рэллебога примет вас, – прозвенел юношеский голосок.

Кстати, название города эльф произнес по-другому: «Риэль-ли-бок».

Замок был небольшим, приемный зал тоже не отличался размерами. Полтора десятка фьордеров заполнили его наполовину, другая половина была занята креслом градоправителя и стоявшими вокруг рыцарями. Свободного места оставалось совсем мало – на три шага, отделявших возвышение с креслом от людей.

Каспар исподтишка сравнивал этих эльфов с Таном. Ростом, сложением и чертами они ничем не отличались. Даже волосы у большинства воинов были заплетены в косы, кроме пажей и оруженосцев. Одежда на них была тоже военного образца, не стесняющая движений и в меру облегающая. Но если Тан щеголял в простой кожаной куртке с нашитыми заклепками и был каким-то своим, то рыцари в тонких кольчугах, сверкающих серебром, с наручами и поножами казались существами далекими и чужими. Ни они, ни градоправитель, ни два его то ли советника, то ли родственника ничем не выдали своего удивления по поводу присутствия среди людей одноглазого эльфа.

Закинув ногу на ногу и вольно расправив плечи, градоправитель смотрел на гостей. Он был в светлых одеяниях, расшитых жемчугом, поскольку являлся подданным Жемчужного Острова.

– Приветствую вас, люди, на земле Риэль-ли-бока! – произнес он звучным голосом, слегка кивая головой.

– И тебе привет, высокий лорд Галаор! – поклонившись, ответил Кнут.

– С чем прибыли? Насколько я знаю, торговцы Ледяных Островов приходят к нам лишь летом. Сейчас еще рано открывать торговлю…

– Ты прав, высокий лорд, мы пришли не торговать! – Голос кормщика стал более жестким. – Мы хотели выказать недоверие тем нечестным торговцам, которые вынуждают нас заключать опасные сделки и рисковать своими жизнями по ничтожному поводу!

Каспар не ожидал, что Кнут так скоро возьмет быка за рога. По его разумению, сначала должен был произойти долгий разговор ни о чем, обмен любезностями, верительными грамотами и всякими там протокольными сложностями.

– Вас кто-то обманул? – проявил проницательность высокий лорд.

– Да! Полгода назад в Рэллебоге была заключена сделка. Кое-кому на севере срочно понадобилось раздобыть молодого здорового половозрелого самца-магри. При заключении договора присутствовал мой ярл, который как раз осенью отправлялся в те места, где живут магри, дабы исполнить заказ.

– Я помню, поскольку был посредником при заключении договора. – Лорд Галаор склонил голову, придав лицу соответствующее выражение. – В архивах есть запись о том, что все было сделано по правилам.

Каспар скрипнул зубами. Речь шла о его свободе! Впрочем, не стоит забывать, что работорговля существует и процветает, несмотря на ряд принятых в развитых странах ограничительных законов. Но эти законы касаются только людей, а нелюди и тем более презренные магри по-прежнему бесправны.

– Да, но там не было сказано о том, какие сложности будут ждать нас при выполнении этого заказа! У меня с собой копия договора. – Кнут полез в кожаный кошель на поясе и достал свернутый в трубочку пергамент, которого Каспар прежде не видел. – Он имеет равную силу с тем, который находится у заказчика. Просмотрите его и скажите, есть ли там хоть слово о том, что мы должны умереть ради исполнения этого заказа?

Паж с поклоном передал пергамент высокому лорду, и тот вместе со своими приближенными принялся его изучать. Каспар почувствовал, как теперь уже Тан стискивает его пальцы в дружеском пожатии.

– Все в порядке, – одними губами промолвил он. – Я его читал.

– Да, – Лорд Галаор через пажа вернул пергамент кормщику. – Это стандартный договор об оказании посреднических услуг составлен постольку, поскольку заказчик и исполнитель являются подданными разных стран и обратились к третьей стороне за контролем соблюдения норм закона.

– Но там, – тряхнул пергаментом Кнут, – нет ни слова о том, что одна из сторон несет ответственность за убытки, понесенные другой стороной в ходе выполнения задания.

– О каких убытках идет речь? – Высокий лорд подался вперед.

– А таких! Речь в договоре шла о том, чтобы доставить заранее оплаченный заказ – молодого, здорового, половозрелого, добронравного самца-магри…

Каспар зацепился взглядом за завитушку на ножке кресла градоправителя и больше не отрывал от нее глаз.

– Но в договоре, зафиксированном на пергаменте, – голосом, дрожащим от едва сдерживаемых чувств, продолжал Кнут, – не сказано, какую опасность представляют магри! При передаче заказа мы тоже не были об этом предупреждены. Я – лишь посредник и не исполнял заказ непосредственно, но этот добронравный самец-магри оказался не таким уж добронравным. Он только с виду послушен, а на самом деле тайком колдовал. Из-за его колдовства наша шнека попала в бурю. Мы чудом остались живы, но не успели опомниться, как нас атаковал дракк кабанов!

– Кабаны? – воскликнул градоправитель. – Они опять появились?

– Да, и мы сразились с одним из них. Несомненно, их тоже вызвал своей магией проклятый магри. Наверняка он рассчитывал, что нас перебьют в этой стычке и он сможет сбежать… Но, на счастье, у меня в команде нашелся свой чародей, который сумел остановить магри.

Обернувшись, Кнут указал на замершего, как статуя, Каспара. Тот заставил себя взглянуть на лорда Галаора.

Один из советников наклонился к уху высокого лорда и что-то быстро ему прошептал.

– Но позвольте, ведь это тоже магри! – сказал тот.

– Да, лорд. Справиться с одним магри удалось только другому. Но, если бы не он, мы все погибли бы либо в бурю, либо в сражении с кабанами. Каспар ходит с нами уже несколько лет, мы к нему привыкли и взялись за это дело исключительно потому, что были уверены, что…

– Что справитесь? – поймал оговорку градоправитель. – Почему же тогда ты, близко знавший одного магри, не сумел справиться с другим?

– Он оказался безумцем. Поступки сумасшедшего предсказать и предупредить невозможно!

Советники опять с двух сторон зашептали что-то высокому лорду. Эльф кивнул:

– Да, это так. Но… где он?

– Увы, нам пришлось убить его в целях самозащиты. И я теперь хочу выяснить, как заказчик собирается расплачиваться со мной и моим ярлом за то, что несколько наших воинов убили или ранили, когда они пытались утихомирить этого магри? За смерть у нас принято уплачивать виру! Тот магри был практически собственностью заказчика. Значит, он и несет ответственность за действия своего раба и должен уплатить виру родным и близким погибших, а также компенсацию раненым! Я уж молчу про ремонт шнеки – его я готов взять на себя…

«Я мертв, – понял Каспар. – Я сошел с ума, был убит и выброшен за борт. Меня больше нет на свете!»

Но следующие слова высокого лорда заставили его похолодеть.

– Согласен, – сказал он, – но есть два спорных вопроса. Первый – заказчик тоже понес убытки, поскольку вы лишили его имущества, раба-магри!.. И он тоже имеет право требовать возмещения…

– Я согласен на взаимную компенсацию, – быстро сказал Кнут. – Он не выплачивает виру за убитых и раненых, а мы не платим ему за напрасно понесенные расходы! Но в будущем, если он захочет перезаключить договор, помогать ему не будем! Пусть ищет других исполнителей! Так ему и передайте.

– Рад бы, – развел руками лорд Галаор, – да только заказчика здесь нет!

– Как так?

Каспар перевел дух.

– Очень просто! Его корабль еще не подошел к причалам. Наверняка что-то задержало его в пути… Я бы настоятельно советовал вам подождать несколько дней.

Он произнес это таким тоном, что Каспар снова похолодел.

– Почему?

– Я вот тут подумал, – ровным голосом произнес лорд Галаор, – что заказчик будет иметь преимущество при решении этого спорного вопроса. Достать самца… э-э… магри очень сложно. Их осталось в мире не так уж и много, и среди них подходящих можно пересчитать по пальцам. Магри – вымирающая раса, наши ученые прогнозируют ее исчезновение через четыреста-пятьсот лет, если не принять меры по ее… э-э… искусственному разведению.

Каспар дрожащей рукой провел по лбу, вытирая капли холодного пота.

– Так что заказчик понес гораздо большие финансовые потери, и, я полагаю, вам стоит задуматься о компенсации его расходов, – как ни в чем не бывало продолжал высокий эльф. – А что если один магри заменит собой другого? Они же все на одно лицо, и я сильно сомневаюсь, что…

– Нет! – камнем упал твердый голос кормщика. – В договоре упоминался убийца, а Каспар – корабельный врач. Его знания лежат в прямо противоположной области. Кроме того, тот магри был рабом, а Каспар свободный! Он носит меч…

– Но при этом не является воином? – усмехнулся градоправитель.

– Меч на Ледяных Островах – символ свободного человека, не более того. Он не является неотъемлемой принадлежностью представителей воинского сословия. Впрочем, я не могу распоряжаться Каспаром – он действительно не раб. И если он добровольно согласится… за умеренную плату…

Он обернулся на магри, и тот понял, что отмалчиваться больше нельзя.

– Нет, – громко произнес он, выступая вперед и отпуская руку эльфа.

– Что?

– Я отказываюсь. Конечно, я мог бы согласиться, но, как сказал Кнут, мой соотечественник был убийцей. Я – врач, мое дело – спасать жизни, а не прерывать их… Конечно, я долгое время жил среди воинов, мне приходилось сражаться и даже убивать, но только в целях самозащиты. Я не тот, кто вам нужен… Правда, вы можете возразить, что я тоже магри, представитель презренной расы, которая пятьсот лет назад едва не утопила мир в крови. Меня не было на свете в те годы. Даже мой дед тогда еще не родился. И тем более не мог принимать участия в боевых действиях. Победители практически стерли мой народ с лица земли, сохранив жизнь только маленьким детям, потому что боялись силы магри, считали их опасными существами… Да, среди нас были и такие, как мой соплеменник, которого отчаяние и безумие толкнули на этот поступок и которого я вынужден был убить…(«А ведь я действительно его убил – убил раба, которым был несколько дней назад!») Но не все магри одинаковы. Среди нас есть и такие, кто так же, как вы, любит и ценит жизнь во всех ее проявлениях, кто просто хочет нормально жить, любить и растить детей. Я врач. Мне случалось принимать роды. Я видел, как на свет появляется новая жизнь, и я не могу допустить, чтобы она прерывалась по моей вине!..

После его речи в зале некоторое время стояла полная тишина. Только шуршали ресницы оцепеневших людей и эльфов.

– Хорошо сказано, – деревянным голосом промолвил высокий лорд. – Это речь настоящего мужчины. Когда сюда приплывут альпы, я повторю твои слова, Каспар. Вы можете быть свободны. Аудиенция окончена!

Каспар сделал шаг назад, спеша укрыться за спинами фьордеров, но Кнут стоял как вкопанный.

– Есть еще дело, высокий лорд, – произнес он. – Мы захватали одного из кабанов. Обычай требует, чтобы все захваченные в плен кабаны представали перед судом.

Связанного пленника вытолкнули вперед и заставили опуститься на колени у самых ступеней.

– Он с того самого дракка? – догадался лорд Галаор.

– Да.

– Как случилось, что он попал в плен?

– Он был ранен, и наш врач, – последовал быстрый взгляд в сторону Каспара, – спас ему жизнь. Теперь, по правилам, он имеет право принимать участие в суде над этим человеком.

Острый взгляд градоправителя выловил магри из-за спин фьордеров.

– Как ты предполагаешь поступить? – Глаза знатного эльфа буравили его лицо. – По закону пленник должен быть либо казнен, либо продан в рабство… Что выберешь ты?

«Отмолчаться снова не удастся», – с огорчением понял Каспар.

– Высокий лорд, – снова заговорил он, тщательно подбирая слова. – Я врач, а этот человек – в недавнем прошлом мой пациент. Если бы я хотел его смерти, я бы просто не стал его лечить… Но, повторяю, любая жизнь имеет для меня ценность. Я не смог не вылечить его. И сейчас не имею права обречь его на смерть… Но и рабство тоже не выход, ибо этим я все равно обрекаю его на муки, пусть не телесные, но душевные. Я не имею права допустить, чтобы кто-то страдал. Долг врача велит мне облегчать страдания, и я… Я хочу, чтобы его просто изгнали!

– Я согласен! – быстро выкрикнул пленник.

Высокий лорд какое-то время молчал, теребя двумя пальцами подбородок.

– Что ж, такое наказание практикуется в нашем мире, – промолвил он наконец. – Вечное изгнание без права когда-либо вернуться на родину.

Склонившись к одному из советников, он прошептал что-то на своем языке. И эльф вышел через боковую дверь.

– Приговор будет приведен в исполнение немедленно, – продолжал лорд. – И, надеюсь, ты, как врач, проконтролируешь его исполнение?

Каспар кивнул, стараясь казаться спокойным.

Советник внес на подушке небольшой жезл, выточенный из какого-то синего камня. Можно было подумать, что это сапфир, если допустить, что бывают сапфиры таких огромных размеров.

– Это Жезл Правосудия, – негромко произнес лорд Галаор, вставая и принимая его из рук советника. – Здесь и сейчас ты, врач-магри, этим Жезлом имеешь право поставить клеймо изгнанника на лице этого человека. После чего, – это уже относилось к пленнику, – тебе дается трое суток, чтобы навсегда покинуть северные земли. Если по истечении этого срока ты останешься в пределах Жемчужного Острова или сопредельных земель, клеймо сработает и сожжет твой мозг. Все эти три дня оно будет видно каждому, чтобы все понимали, что перед ними изгнанник. На третьи сутки оно пропадет – для постороннего взгляда… Ну?