Текст книги ""Фантастика 2024-175". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

Галина Романова
Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри

СТРАНСТВИЯ ОРКА

Листва с тихим шелестом осыпалась с деревьев, и немолчный шорох листопада совершенно заглушал быстрые легкие шаги идущего через лес одинокого путника. Он шел спокойным размеренным шагом, точно так же, как час и два тому назад, двигаясь с неутомимостью, свойственной его расе. Шагал, точно зная, куда и зачем ему надо прийти – во всяком случае, это можно было подумать, глядя на его безмятежное лицо. Но на самом деле лишь тот, кто никогда не имел дела с орками – или имел поверхностное мнение о представителях этой расы, – обманулся бы его напускным спокойствием. А все потому, что настоящий воин никогда не должен давать выход своим эмоциям, какие бы чувства им ни владели.

Брехт шагал через густой эльфийский лес, зная одно: он должен двигаться только вперед, поскольку пути назад, как и прошлого, для него отныне не существует. В прошлом слишком много того, что он хотел бы забыть. Сделать это можно единственным способом – уйти туда, где никто и ничто не напомнит ему о том, что он оставил на Радужном Архипелаге.

Узкая тропа, причудливо вьющаяся между деревьями, вывела его на склон холма, у подножия которого пересекались две дороги. Деревья здесь росли реже, словно давая путникам возможность осмотреться и принять решение. Указатель, стоявший на перекрестке, извещал, что направо, на севере, находится Бирюзовый Остров, а налево, на юге. – Изумрудный.

Но был еще и третий путь: тропа, не обращая внимания на перекресток, устремлялась дальше к западу, ныряя под полог густого леса, сейчас раскрашенного во все цвета осени. Эта тропа вела куда-то на окраину Нефритового Острова…

И по ней совсем недавно прошли.

Припав на колено, Брехт втянул носом воздух, внимательно рассматривая едва заметные отпечатки сапог. Ему удалось разглядеть следы шести или семи пар ног. Еле уловимый запах кожи, мускуса и пота подсказал ему, что буквально час или полтора назад здесь прошли его сородичи. Это оказалось решающим в выборе пути, ибо ни один орк не может долго жить в изоляции от соплеменников. Еще недавно существовал даже такой способ казни: осужденного на смерть загоняли в подземелье или запирали в камере-пещере. Большинство одиночек, лишенных контакта с себе подобными, уже к началу второго месяца сходили с ума, а дольше полугода и подавно выдерживали немногие и так редко, что в законе было даже оговорено условие – если заключенный оставался жив к концу шестого месяца заключения, его освобождали и реабилитировали. Брехт не видел никого из своих уже вторую четверть,[29]29
  Здесь и далее слова и выражения, помеченные знаком, см. в «Глоссарии».


[Закрыть] и сейчас он невольно прибавил шаг, пытаясь как можно скорее с ними воссоединиться.

Кроме направлений на север и юг на указателе была надпись, что тропа ведет в замок со странным названием «Стрелка»,[30]30
  Обычно эльфийские замки носят имена своих владельцев-лордов за исключением тех случаев, когда замок получен в качестве приданого невесты. Тогда замку дается название, но обязательно женского рода – «Стрелка», «Водяная Лилия» и т. п.


[Закрыть] но не умевший читать на языке светловолосых Брехт не обратил на нее внимания. И был очень удивлен, когда шагов через двести услышал впереди шорох, а потом и увидел бегущих сломя голову светловолосых подростков – юношу и девушку. Оба эльфа были чем-то до того напуганы, что чуть не налетели на Брехта.

Девушка вскрикнула и от неожиданности споткнулась и упала, закрываясь руками. Юноша дернулся было помочь ей, но и сам замер, как мышонок перед змеей. Какое-то время все трое таращились друг на друга. Эльфы просто оцепенели, а орк пытался справиться со своими чувствами. Еще никогда он не видел на лицах светловолосых такого животного ужаса – а ведь он несколько лет прожил на Радужном Архипелаге, в поместье-столице Кораллового Острова, вместе с другими добровольцами помогая устанавливать мир и порядок. А потом, покинув его, сражался с рыцарями Наместника Нефритового, и, хотя он собственными руками убил некоторых из них, оставшиеся в живых эльфы попросили его о помощи, чтобы доставить к родне тело Наместника. Он выполнил свой долг и потом нашел в себе силы смотреть в глаза двум женщинам: матери, потерявшей сына, и жены, оставшейся без мужа. Но – смог, выдержал. Следующий Наместник Нефритовый – старший брат погибшего – по достоинству оценил темноволосого воина и даже предложил ему остаться на похороны. И опять у него нашлись силы. Лишь одного он не сумел – поселиться в поместье-столице, хотя новый Наместник и предлагал ему пополнить ряды своих гвардейцев. Не сумел потому, что это было уже выше его сил.

Но даже тогда на лицах эльфов, к которым он явился вестником скорби – а у тех, кого он убил, тоже были семьи, – он не видел такого ужаса, какой плавал в глазах этих подростков.

– Что? – прорычал он.

Девушка вздрогнула всем телом и вдруг закатила глаза и обмякла, теряя сознание. Юноша сорвался с места и бросился к ней.

– Не надо, – попросил он. – Не трогай нас…

– Но почему?

Наклонившись, Брехт тряхнул мальчишку за плечо, и тот заговорил, запинаясь:

– Там… они пришли… эти… Мы не оказали сопротивления, ведь… Но они все равно… Пожалуйста…

– Та-ак… – Брехт выпрямился, нащупывая рукоять боевого ножа. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чем идет речь.

Война закончилась почти четыре года назад. Радужный Архипелаг стал частью новой Империи Ирч, но далеко не все смирились с таким положением вещей. Как некоторые эльфийские лорды – и покойный Наместник Нефритовый в том числе – мечтали свергнуть власть орка-захватчика, так и кое-кто из народа темноволосых не желал останавливаться. Наместник Эльдар предупреждал Брехта о том, что на окраинах бродит банда мародеров, которые нападают на мирных эльфов, пользуясь тем, что многие замки остались без защитников-мужчин. Эльдар некоторое время посвятил охоте на них. Ему удалось разбить две банды, но оставалась еще одна, последняя. Кстати, на Коралловом Острове Брехту уже приходилось точно так же сражаться против сородичей, которые грабили мирное население. В основном это были орки низших каст – так называемые домашние и фермеры, – ибо у касты воинов была своя честь. Но в конце войны покойный Верховный Паладайн был готов поставить под свои знамена кого угодно, лишь бы поскорее стереть Радужный Архипелаг с лица земли. И стер бы, если бы не пал, сраженный возрожденной Золотой Ветвью. И вот теперь недобитые остатки воинства Верховного Паладайна бродили по мирной земле, полагая, что теперь, после победы, эльфийские земли полностью принадлежат им и можно творить все, что угодно.

– Ждите здесь. – Рукоять легла в ладонь, и Брехт направился к замку.

Идти оказалось недалеко – шагов через сто впереди развиднелось, и Брехт разглядел старый массивный замок, стоящий на стрелке в месте слияния двух небольших лесных рек. Но рассматривать замок времени не было. От ворот, ничего не видя перед собой от страха, бежала женщина-альфара, обеими руками прижимая к себе детей – мальчика и девочку, орущих во все горло. За ними, настигая невысокого роста беглянку, мчался орк. В отличие от женщины он сразу заметил вышедшего из леса сородича.

– Лови ее!

Брехт одним прыжком оказался на пути у альфары и, прежде чем перепуганная женщина закричала, бесцеремонно поймал ее за растрепавшуюся косу и рывком задвинул себе за спину.

– Стой! Куда? – гаркнул орк. – Я первый ее нашел! Ищи себе дру…

Он осекся, заметив нацеленную ему в грудь сталь, но не стал медлить и ругаться, а просто схватился за оружие, приняв Брехта за мародера, промышляющего в одиночку.

Два клинка скрестились со звоном. Противник был гораздо шире в плечах, но намного ниже ростом и с более грубым лицом, что указывало на принадлежность к одной из низших каст – домашний или, скорее, фермер. Против потомственного воина у него не было никаких шансов. Брехт не стал с ним долго возиться, уведя его оружие в сторону и всадив острие своего ножа в открывшуюся грудь.

За спиной послышался всхлип. Молодой орк быстро обернулся – и встретил взгляд трех пар глаз, две из которых принадлежали тем самым подросткам.

– Я сказал вам оставаться на месте, – прорычал он. Не хватало еще, чтобы они стали свидетелями его неблаговидного поступка. Орки избегали проливать кровь сородичей. Даже на Коралловом Острове, выступая защитниками мирного населения, гвардейцы лишь прогоняли мародеров, всеми силами стараясь не допустить кровопролития. Приняв участие в семи или восьми стычках, Брехт практически ни разу не сражался против соплеменников.

До настоящего часа.

Проще всего было сейчас повернуться и уйти, но три пары глаз смотрели так… умоляюще. Так глядят на внезапно обретенного спасителя, на того, кто подарил надежду, когда шансов больше нет.

– Стоять здесь, – повторил Брехт и подобрал талгат убитого фермера.

Войдя в распахнутые ворота и бросив взгляд по сторонам, он понял, что явился вовремя. Во дворе повсюду лежали эльфы и альфары, некоторые без признаков жизни, в лужах крови. Из-за угла доносились отчаянные женские крики. А прямо перед его лицом покачивались на веревках тела, наверное, единственных взрослых мужчин замка – одного эльфа и двух альфаров.

Настоящая война обошла его стороной: будучи самым младшим из братьев, Брехт не сражался на Радужном Архипелаге. Но все три его старших брата отправились воевать, и ни один не вернулся. Брехт был от многого избавлен и сейчас, впервые увидев эльфов, погибших не в бою, даже помотал головой, отгоняя страшное видение. А потом взмахнул мечом, перерубая веревки и позволяя повешенным упасть на землю, – ему показалось, что двое еще подают признаки жизни. Однако проверять это времени не было – женские крики стремительно слабели. Еще немного – и будет поздно.

Пинком распахнув входную дверь, он чуть не наступил на девушку-эльфийку, скорчившуюся на полу и напрасно пытающуюся натянуть на голые ноги подол разорванного платья. Увидев, что над нею склоняется орк, она вскрикнула, и Брехт ударил ее по щеке, чтобы привести в чувство.

– Где они? – Схватив девушку за плечи, он несильно встряхнул ее.

– Т-там. – Несчастная мотнула головой в глубь помещения. – Моя госпожа… моя бедная госпожа…

Крики между тем сменились стонами – так стонет раненое животное, не в силах больше терпеть мучения.

– Смотри. – Брехт дернул девушку за руку, заставив выглянуть во двор на лежащие на земле три тела, – позаботься о них!

И мигом вскочил, устремляясь на звуки.

У подножия широкой лестницы распластался орк в грязном мундире, убитый ударом в живот. Перепрыгнув через него, Брехт успел порадоваться, что на его клинке не будет, но крайней мере, крови этого сородича, а также подумал, что его соратники будут жестоко мстить убийце, срывая злость.

В три прыжка поднявшись по лестнице в холл, откуда начиналась внутренняя галерея и расходились в стороны коридоры, ведущие в покои замка, он понял, что поспел вовремя. Прямо на полу четверо орков насиловали женщину. Двое держали эльфийку за руки, третий был занят «делом», четвертый напряженно ждал.

Он-то первым и заметил новичка.

– Становись в очередь! – воскликнул он. – Будешь после… – И удивленно захрипел, когда Брехт выбросил вперед руку с талгатом, насаживая соплеменника на лезвие.

Державшие пленницу орки удивленно вскинулись, их третий соратник был слишком занят, чтобы хотя бы обернуться, да так и умер, лишившись головы. Эльфийка вскрикнула, когда труп рухнул на нее, дергаясь и обливаясь кровью, а в следующий миг ее руки оказались свободными – орки бросились в бой. Сражаться против сородичей, защищая иноплеменников, – для молодого орка это было суровым испытанием. Возможно, эти парни были однополчанами его погибших братьев. Возможно, и его старшие братья вели себя точно так же в захваченных замках, и никто их за это не осуждал. Возможно, сложись обстоятельства по-другому, Брехт сейчас был бы одним из этих мародеров, но… что случилось, то случилось. Через пару минут два трупа пополнили число убитых, повалившись на залитый кровью пол.

Только после этого Брехт посмотрел на спасенную. Он успел вдоволь наглядеться на светловолосых и сразу понял, что она далеко не девочка. Та девчонка, которую он нашел в лесу вместе с подростком, вполне могла быть ее дочерью. И взгляд, которым одарила его приподнявшаяся на локте эльфийка, был взглядом много повидавшей женщины, умеющей понимать и прощать, а также принимать решения. Лежащий в отдалении меч подсказал ему яснее слов, что именно эта женщина и убила пятого мародера.

Он подошел, протянул руку, чтобы помочь ей встать, но эльфийка вдруг одарила его странным взглядом из-под ресниц и откинулась назад. Она так и не попыталась прикрыться, и Брехт внезапно понял: женщина действительно умела принимать решения и сейчас мгновенно сообразила «отблагодарить» спасителя единственным доступным ей способом. Или отвлечь от запертой двери, за которой – он шевельнул ноздрями, втягивая запахи, – кто-то был. Кто-то, кого эта женщина готова защищать ценой своей жизни и чести.

Обнаженная женская плоть выглядела ужасно соблазнительно. Разорванное платье прикрывало только руки и спину, но Брехт заставил себя наклониться и набросить подол на призывно раздвинутые чресла эльфийки.

– Этого не нужно, – буркнул он. – Позаботься об остальных… леди.

И, повернувшись, направился прочь. Вышел на крыльцо и сел, утвердив талгат между колен и уперев его в землю.

Замок оживал. Откуда-то выползло несколько альфаров – в основном женщины и подростки. Еще одна эльфийка с окаменевшим от пережитого лицом и свежим синяком на скуле изо всех сил пыталась привести в чувство повешенных. Один альфар действительно пришел в себя, но другой его соплеменник и эльф не подавали признаков жизни. Эльфийке помогали две девушки: та, которую молодой орк нашел на пороге, и другая, незнакомая. Руки у помощниц так тряслись, что толку от них не было никакого.

– Безнадежно, – сказал Брехт, наблюдая за ее действиями.

Эльфийка смерила его злым взглядом через плечо, словно это он самолично предавал ее соплеменников позорной казни. Ее волосы были острижены до лопаток и повязаны платком.

– Не тебе судить, темноволосый!

Брехт только фыркнул и отвернулся. Этой женщине не понять, что он только что сделал.

С опушки вернулись те подростки и альфара с малышами. Переменившись в лице, мальчишка кинулся мертвому эльфу на грудь и заплакал. Эльф-подросток нерешительно топтался рядом, как чужой.

Внезапно кто-то тронул Брехта за плечо. Нет, подкрасться к оркам практически невозможно – они отлично чуют запахи и обладают острым слухом. Но Брехт настолько не ждал угрозы, что вздрогнул от легкого прикосновения. Вскинув глаза, он увидел ту самую женщину. Она уже сменила разорванное платье на мужскую одежду, подвесив к поясу меч.

– Воин, – бесцветным, но твердым голосом промолвила она, – нам нужна твоя помощь. Эти тела… там… они слишком тяжелы. Ты мог бы отнести их в лес и закопать? О своих мы позаботимся сами, но эти…

Брехт вздохнул и поднялся. Что ж, все правильно. Кому еще хоронить убитых, как не их убийце?

В холле ничего не изменилось, разве что двери в запертую комнату теперь были распахнуты, открывая тех, кого защищала леди: под охраной женщины и двух подростков толпились семеро детей разного возраста. Трое из них были явными полукровками двух-трех лет от роду.

– Мама! – Девочка рванулась к эльфийке, но та покачала головой – мол, пока оставайся на месте.

Старший из детей, мальчик, смотрел на орка с неприязнью будущего мстителя, но заметно побледнел, когда Брехт смерил его нарочитым оценивающим взглядом мясника. Осадив мальчишку, он вскинул одного из убитых на плечо и поволок вниз.

С работой он покончил часа через три, когда в лесной чаще уже сгустились вечерние тени и ощутимо похолодало. Ветер натянул облака, готовые пролиться осенним занудным дождем. Братская могила получилась приземистым, чуть вытянутым курганом, кое-как – мешали деревья – ориентированным с запада на восток. Обычай требовал провести первую ночь на краю свежей могилы, но Брехт слишком устал, чтобы вынести еще и ночное бдение. До полуночи он, может быть, и дотянет, а потом непременно свалится. Да и что он будет делать, если духи убитых напоследок решат чуть-чуть «пошалить»? Дома шаман непременно защитил бы его душу каким-нибудь амулетом, но здесь и сейчас его взять неоткуда. И Брехт ограничился тем, что трижды очертил могилу кончиком талгата, двигаясь строго задом наперед, а потом еще какое-то время плутал по окрестностям, сбивая души покойников со следа и распевая специальную «похоронную» песню.

Конечно, по уму, надо было тут же уходить куда глаза глядят, но прежде неплохо бы вернуть светловолосым лопату. Отмыв ее в каком-то ручье, Брехт прошел немного по воде – проточная вода отлично сбивает со следа! – прежде чем вышел к замку. Мелькнула слабая мыслишка о том, что, если души покойников все-таки преодолеют все преграды, они атакуют именно светловолосых и окончательно потеряют из вида того, кто лишил их жизни.

Как оказалось, в замке его ждали. Едва он поставил лопату у коновязи, как с крыльца послышался знакомый негромкий голос:

– Воин?

Рядом с леди обнаружилась еще одна эльфийка – та самая, с остриженными волосами и свежим синяком, – и мужчина-альфар. Они смотрели на орка с нескрываемой настороженностью. Они были вооружены, и Брехт невольно присвистнул: женщина держала армейский лук,[31]31
  Армейский, или боевой, лук на порядок крепче простого, и, чтобы натягивать его, нужна большая физическая сила.


[Закрыть] и весь ее вид говорил о том, что она прекрасно им владеет. Только где же он был, когда в замок ворвались мародеры? Или эльфы открыли ворота и впустили нежданных гостей, не чувствуя подвоха?

– Мы ждали тебя, воин, – спокойно сказала леди.

– За этим? – Он кивнул на стрелу, нацеленную ему в лицо. – Тогда зачем позволили мне удалиться от могилы? Там же и прикопали бы… А теперь придется тащить труп в чащу на ночь глядя!

– Мы приглашаем тебя, – леди коснулась рукой локтя лучницы, и та с неохотой опустила оружие, – разделить с нами трапезу и отдохнуть.

– А не боишься?

Стрела опять нацелилась ему в лицо, но леди покачала головой:

– Уже нет.

С этими словами она жестом радушной хозяйки пригласила его переступить порог. Но сама лишь чуть-чуть посторонилась, так что Брехт невольно задел ее плечом. И, первым шагая через нижний холл, чувствовал на себе ее пристальный, оценивающий взгляд.

В трапезный зал идти пришлось через верхний холл, где в ряд были выставлены скамьи, на которых лежали приготовленные для погребения тела. Три – судя по размерам, эльфийские, еще три – альфары и одно совсем маленькое. Ребенок. Возле него на коленях, опустив голову и закрыв лицо руками, стояла молодая эльфийка. Она даже не пошевелилась, когда мимо нее прошла небольшая процессия.

Выжившие обитатели замка «Стрелка» столпились в зале возле накрытых столов. Брехт насчитал восемь женщин – включая и приведших его сюда, пятерых подростков обоего пола и семерых детей. Альфаров было чуть больше – полтора десятка взрослых и примерно столько же детей. Среди них находилось трое мужчин, четвертый был тот самый, что встречал орка на крыльце. Но даже вчетвером они бы не справились с одним орком.

– Еще мой сын, – догадалась о его мыслях леди, – но он тяжело ранен и находится наверху. Он совсем мальчик. Надеюсь, ты…

– Ты же сказала, что не боишься! – скривился Брехт и, решительно отстранив лучницу, шагнул к столу. – И давайте уже есть.

Леди перевела дух и кивнула домочадцам, чтобы рассаживались. Брехт занял ближайшее место, не особо заботясь о том, что вокруг него образовалось пустое пространство, а за столом в продолжение всей трапезы воцарилось тягостное молчание. Лишь дети время от времени подавали голос, но их быстро одергивали матери. Какое ему дело до этих перепуганных мирных жителей? Завтра он уйдет отсюда и никогда не вернется. Убийство сородичей служило словно неким знаком – в Империи Ирч ему больше делать нечего. Каждая светловолосая девушка теперь будет напоминать ему ту шаманку, которую он любил и которую потерял, отдав другому. Каждый соплеменник напомнит ему о могиле в лесу, ибо орк не должен убивать орка иначе, как защищая свою жизнь.

…Нет, существовали еще и изгои, покинувшие Землю Ирч во времена Верховного Паладайна или даже чуть раньше. Говорили, что император Хаук привел с собой нескольких таких изгоев, один из которых, некий Эйтх, по возрасту даже младше самого Брехта, стал его советником и собирается жениться на эльфийской девушке. Многие изгои покинули родину предков потому, что не смирились с режимом, установленным Верховным Паладайном, другие погнались за лучшей долей, третьи просто-напросто скрылись от правосудия. Вот к ним-то он и присоединится, к бывшим преступникам, осужденным, но сбежавшим от казни.

Решено!

Обдумывая эту мысль, он не спал полночи, ворочаясь на постели и размышляя, куда податься. Так уж получилось, что мир людей он не знал совершенно – даже не мог назвать самые крупные государства. Помнил лишь, что император Хаук откуда-то привел тех изгоев – значит, в каком-то государстве людей орки непременно есть. И он отыщет этих орков и присоединится к ним, ибо именно там его место.

Утром он засобирался в путь, не дожидаясь, пока проснется замок. Но, спускаясь по ступенькам, услышал за спиной негромкий голос:

– Воин?..

Та самая леди, оказывается, стояла на верхнем лестничном пролете и явно поджидала его.

– Я хочу кое-что тебе предложить, воин, – подойдя вплотную, промолвила она.

– Сейчас? – оскалился Брехт. – «Кое-что» предлагать надо было раньше. Ночью!

Ее лицо слегка дрогнуло, но женщина тут же справилась с собой.

– Воин, я хотела…

– Женщина, у меня есть имя, – рыкнул Брехт.

– У меня тоже. Меня зовут Бордирель, как древнюю королеву, которая…

– Брехт, – перебил он.

– Брехт, я… – Женщина опустила ресницы, но тотчас подняла глаза. – Ты не хочешь остаться?

– Что? – Ему показалось, что он ослышался. Задержаться в эльфийском замке?

– Понимаю, это по меньшей мере странно, – продолжала эльфийка, – но я обязана заботиться о своих домочадцах и подданных. Я совсем одна, мой муж и старший сын погибли, а после вчерашнего в замке нет ни одного взрослого эльфа, только женщины, дети и подростки. Альфары не в счет – они не воины, а слуги… Мы беззащитны, и если опять придут…

– Не придут, – снова перебил ее Брехт. – Мне сказали, что на Острове больше нет банд мародеров. Это последняя и…

– Все равно. – Она покачала головой. – Нам всем будет спокойнее, если у нас появится защитник. А ты производишь впечатление настоящего воина и…

– Не понимаю. Ты хочешь меня нанять? И сколько собираешься мне платить? И чем?

Леди вдруг покраснела, опуская глаза, и Брехт почувствовал что-то вроде мстительной радости. Он уже был однажды защитником – спасая светловолосую шаманку – и до сих пор чувствовал боль, вспоминая о девушке. Она ушла от него к своему жениху. Она его не любила. И эта женщина такая же. Ей и ее подданным нужен сторожевой пес.

– Я прошу тебя, – прошептала леди. – Мы остались совсем одни. А ты… Ты смог бы…

– Я орк, – напомнил он. – Такой же, как те, которые не далее как вчера разложили тебя на полу и…

Тонкие пальцы легли ему на губы, приказывая замолчать.

– Ты не такой. И я… верю тебе!

Брехт скрипнул зубами. Прикосновение женской руки было таким… приятным.

– Я должен уйти, – промолвил он. – Сейчас…

Женщина быстро кивнула и, заведя руки назад, расстегнула застежку короткой цепочки на своей шее. На цепочке болтался маленький кулончик.

– Я поняла, – промолвила она и вложила подарок ему в ладонь. – Возвращайся. Здесь тебя будут ждать!

Она положила руки ему на плечи, приподнялась на цыпочки и осторожно поцеловала в щеку.