Текст книги "Ельцын в Аду"

Автор книги: Юрий Пульвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 98 (всего у книги 108 страниц)

Биологичекие законы, которым подчинены глисты, очень своеобразные паразиты, вполне совпадют с образом жизни той самой правящей в России верхушки, которую создал Ленин, довел до совершенства Сталин и сохранил Ельцин. Этот строй «... создает условия, при которых паразитизмом заражаются все без исключения члены общества, в том числе производители материальных благ и культурных ценностей. Паразит есть упрощенная и, быть может, идеальная форма жизни. Склонность к паразитизму присуща и человеческой натуре, но в обществе, где идет постоянная политическая и экономическая борьба, паразит не может долго существовать. А в глистократическом устройстве, где нет свободы политической или экономической инициативы и все находится в одних руках, паразитизм получает объективное поощрение, борьба идет лишь за захват мест, должностей, позиций, дающих наибольшую возможность для паразитирования... Неспособность видеть реальность и даже ближайшее будущее является необходимым условием для жизни «глисты». Но, разумеется, это не может спасти ее от неизбежного будущего».

Это, кстати, я написал еще до распада Советского Союза!

– Какое тонкое наблюдение! – восхитился «первый имморалист».

– «Ишь, какая загогулина!» Наплевать и забыть! – распорядился главшпан. – Пусть будет ельциноиды! Толян, а как за меня чисто конкретно агитировать станем?

– А как, к примеру, на муниципальных выборах на земле! Всем, кто поможет мне стать мэром, – двадцатипроцентная скидка во всех моих магазинах в течение года! Плюс бонус: скажу пацанам своим, чтоб в два раза меньше грабили в тех районах, где процент голосовавших за меня выше среднего!

Наркоманам: не проголосуете – доз не будет!

Алкашам: не пойдете на выборы – в магазинах будет только дорогая водка, «левак» перебросим в другой город, ни одеколона, ни технического спирта, ни даже клея не будет!

Далее, открываем Банк «Правительство России»: вы собираете деньги и отдаете правительству, а оно ими распоряжается. Отличие одно: бабки назад забрать нельзя, а дивиденды не выплачивают. Но лавэ остаются общенародными – по названию.

Еще одна идея! Стабфонд переименовать в Фонд стабилизации чиновничьих расходов. Перекидываем бабло под 3 процента в западные банки, которые откачивают воздух обратно российским банкам под 6 процентов, а те – нашим бизнесменам, но уже под 20 процентов. Из разницы 17 процентов 3 – западникам, 7 – нашим чиновникам, 7 – нашим банкирам. Все довольны – кроме россиян, разумеется. Ну и хрен с ними! Далее устраиваем мировой экономический кризис. Быстро возвращаем заемные лавэ Западу, а правительство просим из Стабфонда поддержать свои банки...

– А русские банкиры помогут этими средствами национальным промышленникам и сельхозпроизводителям? – проявил наивность немец.

– Х...й им в рот, чтоб голова не качалась! Правительственное бабло используем на покупку зеленых и евро и перекидываем в офшоры! А всякие цеховики и земледельцы пусть сами выкручиваются!

– Отличная идея! – облизнулся владыка инферно. – Обязательно внедрю через пару лет!

– Послушайте, – не выдержал Фридрих, – вы все время толчетесь на одном и том же месте! Даже ваши хваленые Гайдар и Чубайс кроме обычных обманов и надувательств ничего придумать не могут! А ведь все можно решить очень просто! В качестве, как тут, принято говорить, грева нужна благодать, поступающая от молитв тех, кто живет на земле. Так чего бы тем из вас, кто еще жив, не закупить по миллиарду свечей, поставить их в церкви, нанять священников, чтоб молились за тех, кто уже в преисподней? Свечки дешевые, придется потратить всего несколько процентов ваших капиталов. Если мало окажется, наймите молельщиков...

У всех олигархов вытянулись фантомные лица. Общее крайнее негодование вылилось в протестующий хор голосов:

– Вот как ты хочешь! На хрен!

– Мы так не можем! Не в жилу!

– Мы так не привыкли! Не в цвет!

– Мы лучше сдохнем!

– Не в кайф!

– Напрягает!

– Да подождите, харэ орать, как будто вам паяльником в шоколадный глаз (анус) тычут! Чего вы не можете? – навел порядок пахан.

– Бабки платить, как он предлагает! Воры – не дают, воры только отбирают или крадут!

– Порожняк не гоните, – согласился главшпан. – Федя, кубатурь тыквой другой расклад на нашу делюгу.

– Я – «первый имморалист», а не жалкий жулик! Уступаю эту сомнительную честь геррам Чубайсу и Гайдару, да и тебе, Борис!

– Из того, что философ придумал, цинус можно извлечь! – загорелась энтузиазмом чубайсова душонка. – Повторим старое – но по-новому! Выпустим опять ГКО...

– Грандиозная криминальная объ...баловка?! – радостно повторил свое определение Сатана.

– Типа да! Однако название будет такое: Гарантии от кары окончательной! Будем их продавать обиженке... Как индульгенции в Средневековье. Мы же тогда на той делюге, то бишь государственных казначейских обязательствах, неслабый слам взяли!

– В кои-то веки правду сказал! – удивился Лебедь. – Уже к началу 1998 года выплаты по ГКО превысили все доходы страны ровно вдвое. И когда по весне банки дружно принялись сбрасывать эти дутые бумажки, пирамида угрожающе затрещала. Часть банков – особо приближенных ко двору – бабки свои успели вытащить, заработав несметные барыши. Другие – зазевавшиеся – навсегда остались в прошлом.

Но ГКО баловались отнюдь не одни только банки. Через год после дефолта генпрокурор Юрий Скуратов объявил о том, что среди игроков значились как минимум 780 высокопоставленных чиновников, в том числе два вице-премьера (Чубайс и Серов), два федеральных министра (Козырев, Тихонов) и множество замминистров – преимущественно из Минфина и Минэкономики.

А еще, утверждал Скуратов, следствие задокументировало участие в означенных спекуляциях двух президентских дочек: Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой. Они распоряжались миллионными суммами и деньги свои, естественно, благополучно успели вытащить.

«Все эти люди, – рассказал мне генпрокурор, – имели доступ к так называемой инсайдерской информации. То есть они сами же устанавливали правила игры, сами играли и, разумеется, выигрывали... Мы рассматривали версию того, что должностные лица, понимая, к чему приведет пирамида, сознательно не останавливали маховик. Возможность получить сверхприбыли, тем более если ты четко знаешь, что никогда не останешься в проигрыше, была для них важнее интересов страны».

Августовский дефолт надолго отбросил Россию назад. Рубль упал в четыре раза. Миллионы людей разорились. Тысячи предприятий оказались банкротами. И только 780 «лучших людей России», включая кремлевских царевен, довольно потирали руки. Чем беднее становилась страна, тем ширилось их богатство...

– Естественно, никто не был наказан? – задал риторический вопрос «первый имморалист».

– Ни единое мало-мальски серьезное коррупционное дело в Борькину эпоху до суда не доходило или заканчивалось полным пшиком. Апогеем ельцинского правосудия стал приговор, вынесенный министру юстиции Ковалеву: девять лет условно. С тем же успехом казнокрада могли условно приговорить к смертной казни...

– Время теряем, панимаш! – с сожалением констатировал главшпан. – Продолжай расклад, Толян. Мы племсоставу (никчемные обиженные зэки) – адское ГКО, а что они нам взамен?

– Будут молиться об освобождении нас из пекла...

– Ни хрена не выйдет! – предупредил Сатана.

– Ну, тогда об облегчении адской кары!

– Богу или Дьяволу молиться?

– А как получится!

– Как чисто конкретно все устроим?

– Как прежде! Низшим мастям нассым в уши, что будем их греть здесь, облегчим топтание твоей зоны. Они должны являться в снах своим родичам, знакомым, поделам и просить, чтоб те за них молились. Полученный грев они будут отдавать нам...

– А будут ли?

– А куда они на хрен денутся?! Будут выпендриваться – сразу дурь из них выбьем!

– Вы хотите получать от них наркотики? – Ницше решил показать, как хорошо он усвоил лагерный лексикон, но в сотый раз попал впросак.

– Дурь – не только анаша, а еще и бестолковость – вот как у тебя! – уел его Чубайс. – Накрайняк, если обиженные быка врубят, предъявы им бросим, типа, должки за ними. Нагоним жути, что ты им всем лоб зеленкой намажешь – как тем 60 бродягам, которые по твоему указу до выборов 1996 года одели деревянные клифты...

– Одно из немногих хороших дел в твоей жизни, Борис, – похвалил своего спутника его гид. – Кстати, давно хотел спросить про этимологию этого образного сравнения с использованием раствора бриллиантового зеленого...

– Перед расстрелом чекисты писали зеленкой на лбах смертников их номера для опознания, – пояснил верховод. – Напрягаешь ты, Федя, своими загогулинами, мы тут такие темы перетираем! Прикинь, Рыжий, а если опущенные все же кипиш поднимут, на измену не пробьются (не испугаются)?

– Ну, вернем им кропаль грева, который у них же забрали, фуфла нагоним! Не в первый раз! Не меньжуйся! Вспомни, что социум электоратный – сплошные лохи ушастые! На земле голоса отдавали, здесь делятся хорошими воспоминаниями... Да и Америка... тьфу! Дьявол нам подсобит...

– Как в таком воистину сатанинском деле не протянуть когтистую лапу помощи! – осклабил клыки Черт № 1.

– С чего начнем? – деловито осведомился пахан.

– Сначала надо блеснуть чешуей перед обиженкой. С чего начинает вор в законе, оказавшись в новой зоне? С большого курсового прогона.

– Какие курсы через что прогонять? – не понял Ницше.

– Ух, ну ты и валенок! Это – другое название портянки...

– Разве зэки носят сапоги?

– У тебя что ни слово – сплошная вода, Федя! – возмутился его подопечный. – Базаришь, словно блудень! Портянка или курсовой прогон – большая малява, отправленная известными жуликами для ознакомления во все хаты тюрьмы или во многие зоны. Лады, Рыжий, давай сочиняй прогон...

– А он уже есть готовый... Я его сгондобил по типу твоих президентских посланий. Вот, слушай:

«Мира и благополучия вам, Каторжане! Счастья, Здоровья, Процветания на Воровском ходу и Свободы Золотой! Мы, Воры, обращаемся ко всем порядочным Арестантам, достойным нашего Общего святого дела, с призывом донести содержание этого Прогона до каждого интересующегося Арестанта. С каждого, кто будет чинить препятствия для ознакомления с Прогоном, должно быть спрошено со всей строгостью.

В последнее время усилившийся мусорской террор выбивает из наших рядов лучших представителей Воровского движения. Из массы отверженных менты делают пресс-хаты, где ломают Воров и порядочных Арестантов.

Мы должны сплотиться перед угрозой мусорского хода, забыть междоусобные распри для достижения победы святых целей Воровского хода. Нет ничего выше Общего, и суд Воровской – самый справедливый суд.

Мы, Воры, решаем и решим общее положение в тюрьмах. Российские тюрьмы грелись и будут греться Ворами и братвой. Вся тяжесть лежит на мужицких плечах, в тюрьмах и лагерях. Мужики, Арестанты должны помочь в нашем движении навести порядок везде и всюду. Не надо поддаваться провокациям и провокаторам. Мы, Российские Воры, чисто русские, восстанавливаем наш основной Воровской закон, как оно должно быть и есть. И вы, Арестанты, Каторжане, Бродяги, должны помочь и содействовать в этом деле. Никакой крови не должно быть. А если понадобится – тогда от этого никуда не уйти. Хозяева в домах Мы.

Впервые попавшим в тюрьму объясните правильный образ жизни Дома Нашего.

Не спрашивайте за вольные дела за исключением мусорских.

Не спрашивайте строго с малолеток, до определенного возраста они ведут несознательный образ жизни.

Уделяйте внимание и интересуйтесь на этапах кто откуда и куда идет. Кто из людей где сидит.

В общем, если есть неясности, то обращайтесь к Ворам или достойным для решения вопросов. За несправедливость ответственен каждый.

Каждый порядочный Арестант должен способствовать процветанию Общего дела, препятствуя опорочению и искажению наших идеалов и ценностей, должен следовать традиции и обычаю Каторжан независимо от национальностей. С того, кто не следует этому закону, – спрос. Нельзя допускать самосуда над провинившимся. Мусора только и ждут повода поссорить нас между собой и одержать над нами победу. Любые проступки должны быть рассмотрены и оценены Вором или назначенным им доверенным. Никто не может чинить препятствия к свободному обращению к Вору.

Нельзя отпугивать от нас молодых, еще не полностью понимающих наши ценности, но интересующихся Арестантов, мы должны разъяснять им наше отношение к Общему, смысл и значение Воровского хода, нужно давать возможность исправить допущенные ошибки.

Нет проступка в том, чтобы привлекать в наших целях к нашим делам представителей администрации тюрем, лагерей, охраны и даже самих мусоров из руководящего состава независимо от их звания. Наоборот, надо всячески привлекать их к решению наших проблем, по возможности использовать всемерно любого из них.

Напоминаем, что нет и не может быть половых наказаний. В игре всегда придерживайтесь установленной нормы. Предел игры в долг – 200 молитв «Отче наш» или свечей. Выше планки играть запрещается. Не должно быть злоупотреблений отравой при решении серьезных вопросов. Смотрящим за положением следует обратить внимание всех Арестантов на должное отношение к греву, за надругательство над благодатью – спрос. Призываем всех порядочных Арестантов содействовать Общему благу.

На этом решили мы, Воры. По возможности с этой ксивой ознакомьте каждого, кому не чуждо Воровское. Удачи Вам в делах Ваших правых. Здоровья в духе свободы. С искренним пожеланием Всех Благ и скорейшего Освобождения.

С уважением к Вам достойной массе Арестантов, из неволи пекельной главшпан Борис Трехпалый, воры Колян Железнодорожный, Толян Прохфессор, Сильвестр, Дато Ташкентский, Паша Цируль, Гиви Резаный, Гога Ереванский, Калина, Роспись, Марик, Слива, Балда, Отарик, с воли – Береза, Гусь, Небритый, Гугнявый, Зятек, Лужок, Толян Рыжий».

– Клево! Алмазно! – выразили общее одобрение все участники спиритического сеанса. Ницше, как всегда, остался в одиночестве:

– Это же общие слова!

– Согласен, наш концевой прогон – сплошная жеванина, – согласился ЕБН. – Но это же для начала, чтобы пуху на себя накинуть. Нельзя сразу полный расклад делюги перед обиженкой делать – да и ваще нельзя! Их постепенно сажать на кукан надо!

– Разумная мысль! – проблеял Дьявол. – Так что, Борис, отказываешься от свидания с Распятым, коронуешься на своей зоне? А вы, бродяги, не хотите прям сейчас сюда перебраться? Ну че, замазали (договорились)?

– Не, – хором ответили насосы и бобры, – мы пока поживем! Но будем выпивать за пацанов, которых с нами нет! Как говорится, за тех, кто там, не дай Бог нам!

– Я, пожалуй, тоже еще погожу, – опомнился Ельцин. – Сюда ведь попасть никогда не поздно, а вдруг Христос даст мне шанс? Или «дорогие россияне» меня отмолят?

– Не надейся! Даже твоя ярая поклонница, тележурналистка Белла Куркова, разобравшись, обозвала тебя попом Гапоном!

Пахан огорчился:

– «Разлюбила! Разлюбила!»

– Не будет тебе прощения! – зашипел змей-искуситель. Ты ведь посещал иерусалимский музей Яд Вашем? Там в память о шести миллионах евреев, сгинувших в Холокосте, зажигаются звезды и звучат их имена. Постоянно. Каждые несколько секунд. Так и перед тобой будут звучать имена россиян, убитых в чеченской войне и преждевременно умерших из-за твоих загогулин! Если не послушаешь меня, все пребывание в пекле будет для тебя хуже, чем если бы ты сидел в «Белом лебеде»! Специально для Ницше поясняю: это особая колония для рецидивистов с очень жестким режимом! Выражаясь на понятном для тебя, Борька, языке, регулярно будешь у меня ездить под крышу (садиться в шизо, штрафной изолятор)! Поймать тишину (жить спокойно) или шпариться (прятаться) не сумеешь, гарантирую! Пойдет у тебя сплошная непруха (невезение)! Постоянные СУС (строгие условия содержания) тебе обещаю! На перережимку (смену режима) со строгого на общий не рассчитывай! Соскочить с прожарки (избежать наказания), откинуться с зоны, дождаться звонка (конца срока), получить волчий билет (справку об освобождении) – и не мечтай! Навострить лыжи (сбежать) тоже не получится! Не будет у нас с тобой расхода (расставания)! Так что определяйся (решай, кем будешь в неволе)!

– Слышь, Трехпалый, пока Сатана тебе объ...бон (обвинительное заключение по уголовному делу) будет оглашать, может, нас отпустишь? – взмолились живые души, поняв, что дело круто.

Ельцин повторил слова, сказанные им на его юбилее в Кремле:

– «Спасибо вам. Спасибо за то, что в этом зале сидят люди, которые меня любят..., – он внимательно посмотрел на своих бывших поделов, осознал, что слово «любовь» тут неуместно, и с горечью закончил: – ... Или хотя бы не ненавидят». Ступайте, пацаны! А ты, лукавый, чего ко мне пристебался? Я ж не со зла все натворил! Просто хотел изменить ход истории!

– «Толкать историю в спину не рекомендуется. Она не терпит насильственных понуканий. Как заметил когда-то мудрый Квинтилиан, история существует сама по себе, и ей безразлично, одобряют ее или нет», – процитировал свою книгу Шутов.

– Я хотел найти правду в жизни!

– Не тебе было это суждено! «Искать истину, сидя на престоле, так же бессмысленно, как искать на крыше дворца пропавшего в пустыне верблюда», – вспомнил восточное изречение автор «Заратустры».

– Да я ж ничего такого не делал! Сами ж утверждаете, что в основном болел и пил!

Тут не выдержали обитатели других зон!

– «Безначалие еще страшнее тиранства», – отозвался Карамзин. – При Вас Россия подыхала, подобно больному старику в доме призрения!

– Я, знаменитый рыбак, охотник и натуралист Сабанеев, когда-то пришел к выводу: «Размножение волка в России всегда совпадало с годами народных бедствий». При Вас эти хищники процветали – и обычные, и в людском обличьи!

– Да я хотел рай на земле создать!

Ему ответил Владимир Соловьев:

– «Государство не должно стремиться построить на земле рай, оно должно стремиться к тому, чтобы жизнь не превращалась в ад». А при Вас Россия стала преддверием пекла!

– Фуфло!

– По опросам, 39 процентов предпочли бы жить в России при Путине, 31 – в СССР при Брежневе, при Сталине – 6 процентов, а при Ельцине – 1 процент!

– Что-то ты совсем обнаглел, потому что настоящих мук в своей зоне почти не испытал! Пострадай!

И Ельцин попал в один из самых страшных дней своей жизни – день прощания с Кремлем...

Как он ни настраивал себя на дальнейшую борьбу, все же понимал: если останется президентом, страну ждет катастрофа, а его самого – неминуемое поражение на предстоящих выборах. Хоть Бог троицу и любит, но даже наивные «дорогие россияне» в третий раз себя околпачить не позволят. С такими горестными думами Борис Второй сдал позиции новому властителю России.

Без кресла и кабинета он – никто. Ельцин это понимал четко. А потому, обнявшись со своей дочерью, горько рыдал. Он перестал быть царем и стал живым человеком, который прощался с самым дорогим, что было у него на свете, – с властью.

«Большая политика – это удел сильных, волевых людей, – шептал он сам себе. – В конце концов, без воли к власти нет и не может быть руководителя государства. Власть держит человека, захватывает его целиком. Это не проявление какого-то инстинкта, лишь со стороны кажется, что власть – сладкая вещь, на самом деле уже после нескольких лет правления многие из нас, я уверен, испытывают полное эмоциональное опустошение. Нет, дело не в инстинкте. Захватывают борьба с обстоятельствами, политическая логика и тактика, захватывает огромная напряженная работа, требующая от человека всех физических и духовных сил... Да, моменты такой самоотдачи дано пережить не каждому человеку. Этим и притягивает власть».

Кресло № 1 он потерял, зато безбедное существование сохранил. Уже через считанные часы после его отставки вышел первый указ и.о. президента России Владимира Путина. И бумагу эту, подписанную рукой Владимира Владимировича, де-факто составил, конечно, сам бывший царь Борис. Он боялся уходить из Кремля и пытался с помощью листка бумаги с гербовой печатью и двуглавым орлом оградить себя от возможных расправ и актов мщения.

Текст указа гласил, что Ельцин получал пожизненные гарантии неприкосновенности. Он не может быть привлечен к уголовной или административной ответственности, задержан, арестован, подвергнут обыску, допросу либо личному досмотру. Неприкосновенность распространяется на занимаемые им жилые и служебные помещения, используемые им транспорт, средства связи, принадлежащие ему документы и багаж, на его переписку.

За счет федерального бюджета экс-президенту предоставлялось право содержать аппарат помощников, выделялось служебное помещение, оборудованное оргтехникой с правом подключения ко всем государственным информационным системам и оснащенное правительственной связью...

– «Владимир, я верю в то, что у Вас все получится. И, запомните мой главный указ: берегите Россию!» – громко и весомо произнес развенчанный самодержец. Даже теперь он работал на публику. В своем телевизионном обращении к гражданам экс-президент пытался вышибить слезу у многократно обманутого им населения:

– «... Я ухожу. Ухожу раньше положенного срока. Я понял, что мне необходимо это сделать. Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми – умными, сильными, энергичными – людьми. А мы – те, кто стоит у власти уже многие годы, – мы должны уйти...

Я хочу попросить у вас прощения за то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее. Я сам в это верил. Казалось, одним рывком – и все одолеем. Одним рывком не получилось. В чем-то я оказался слишком наивным. Где-то проблемы оказались слишком сложными. Мы продирались через ошибки, через неудачи. Многие люди испытали в это время потрясение...

Я ухожу, я сделал все, что мог. И не по здоровью, а по совокупности всех проблем. Мне на смену приходит новое поколение тех, кто может сделать больше и лучше...»

Не только Россия, но и весь мир отреагировал на эту отставку как на долгожданный подарок небес. Самый быстрый и показательный индикатор: курс российских ценных бумаг на международных и отечественных биржах взвился на 30-50%, что побило все рекорды по сравнению с тем временем, когда Ельцин пребывал у власти...

– А все же есть какая-то справедливость в мире, – решил добить пахана лукавый.– Вспомни, как благодаря невиданной энергии Наины Иосифовны семейство Горбачевых убралось из Барвихи в рекордные сроки – ничего подобного в истории этой госдачи не помнили. Она не представляла тогда, что законы жизни подобны бумерангу, а земля круглая: вылитое тобою на запад дерьмо в конце концов зальет самого тебя с востока! Прошло несколько лет, и безутешной вдове на 40 дней смерти мужа, то есть сегодня, принесли официальную гербовую бумагу из администрации президента, предписывающую ей немедленное выселение из Барвихи... Даже путинская крыша не помогла!

И Сатана исчез...

– «Казалось: больше никогда

Молчания души я не нарушу.

Но вспыхнула в окне звезда, -

И я опять мою жалею душу.

Все умерло в душе давно.

Угасли ненависть и возмущенье.

О бедная душа! Одно

Осталось в ней: брезгливое презренье», – вынесла свой стихотворный вердикт ельцинскому правлению Зинаида Гиппиус. А Борис Николаевич корчился в адских муках...

Конец его страданиям был положен весьма неожиданным образом. По пеклу раздался глас демонских труб:

– Внимание! Говорит Управление Делами Дьявола! Временно исполняющий обязанности зонального пахана Российского криминального заколдованного круга Борис Ельцин! Немедленно явись в резиденцию повелителя инферно!

– Ну, началось! – прошептал ЕБН.

– Скорее, все заканчивается, Борис, – по своему обыкновению стал противоречить ему его гид. – Можно, я пойду с тобой? Во дворце Его адского величества мне удалось побывать лишь однажды...

– Валяй! – пожал фантомными плечами лже-Данте.

И Российский криминальный заколдованный круг исчез из вида...

Íó, ÷òî çàòêíóëèñü?! Ïî÷åìó ÿ âèæó íàëè÷èå îòñóòñòâèÿ óëûáîê íà âàøèõ ìîðäàõ? Åñëè íàâåðõó òîëüêî è ñëûøèøü “õà-õà, õè-õè” è âûñêàçûâàíèÿ, ïîëíûå þìîðà, òî â ìîåì õîçÿéñòâå âñå (çà ðåäêèì èñêëþ÷åíèåì) âå÷íî íà “ãóììîçå” (ãðóñòíûå). Êèñëÿê ñìàí...ÿ÷àò” (ñäåëàþò êèñëóþ ìèíó) – è äàâàé âåñòè óìíûå ðàçãîâîðû (ïî èõ ðàçóìåíèþ, óìíûå) î ïîëèòèêå.

– À î ÷åì ìîæíî ãîâîðèòü â òàêèõ â áóêâàëüíîì ñìûñëå ñëîâà èíôåðíàëüíûõ óñëîâèÿõ, Âàøå àäñêîå âåëè÷åñòâî? – íå óòåðïåë Íèöøå.

– Íå ñêàæè, ôèëîñîô! Íàõîäÿò òåìû! Ñêàæåì, ëþáÿò ïðî ïîíÿòèÿ ÷åñàòü – òî íå êàòèò, ýòî â ïàäëó. Îñîáåííî ïðåóñïåâàþò â òàêèõ ðå÷àõ ïîìîå÷íèêè. Ó êîãî-òî íà ðåëèãèè êðûøà ñúåõàëà, ó äðóãèõ – íà êîëäîâñòâå èëè ðàöèîíàëüíîì ïèòàíèè. Îò äåãåíåðàòà, ïüþùåãî íà ñâîáîäå äåíàòóðàò è áàðáèòóðó, êàê-òî óñëûøàë: “Òû ÷òî, ñîëü åñòü âðåäíî!”

À òî ìîäà ïîøëà â ïîáåãè óõîäèòü. Íèêòî, ïðàâäà, òàê è íå óáåæàë, íî ìíîãî ðàç ïûòàëèñü. Òî ïîëåçóò íà çàáîð è â êîëþ÷åé ïðîâîëîêå ñ ïóòàíêîé çàñòðÿíóò. Òî ïî äîñêå ÷åðåç çàïðåòêó ïðîáóþò ïåðåëåçòü – âíèç ñâåðçÿòñÿ. È ñìåõ, è ãðåõ!

À âîîáùå ÷òî-òî ñêó÷íî òóò ó âàñ. Äýïàí, óñòðîé-êà èì íàñòîÿùèé, à íå ïîâåðõíîñòíûé øìîí. Âî âñå äûðêè çàãëÿíè, õà-õà-õà!

È ñ ñàòàíèíñêèì õîõîòîì Äüÿâîë èñ÷åç. Áåñ-èñêóñèòåëü ðàäîñòíî ïîòåð ëàïû.

– Ñëûøàëè, ÷òî Õîçÿèí ïðèêàçàë?! Ùàñ ïîñìîòðèì, ÷òî òàì ó âàñ âíóòðè!

– Ãîâíî ó íèõ âíóòðè, – ïîäàë ðåïëèêó Åëüöèí, – äà ñàìîãî âåðõà, îòòîãî ó âñåõ íèõ ãëàçà òîëüêî êîðè÷íåâîãî öâåòà!

– Ýòî ïðàâäà, íåêðåñòíèê, – ñîãëàñèëñÿ áåñ-îïåðàòèâíèê. – Íî äëÿ êîãî êàêàøêè, à äëÿ êîãî – âåùü! Çíàåøü âåäü, êàê ñèñòåìà öåííîñòåé â òâîåé çîíå èçìåíèëàñü. ×òî áûëî äîñòîÿíèåì, ñòàëî äåðüìîì. È – íàîáîðîò!

ÅÁÍ óâèäåë ðàñêðûòûé îò óäèâëåíèÿ ðîò ñâîåãî ãèäà è ïðèíÿëñÿ îáúÿñíÿòü:

– Äëÿ áîëüøèíñòâà àäñêèõ ñèäåëüöåâ ñìûñë ñóùåñòâîâàíèÿ ñâîäèòñÿ ê òîìó, êàê äîñòàòü ïîêóðèòü è çàâàðèòü. Äàæå êîãäà â õàòå êîðìÿò ïîìîÿìè, áåñïðåäåëüíè÷àþò áåñû, íî åñëè â îáùàêå åñòü ïà÷óõè-çàâàðóõè (êóðåâî-÷àé), ó÷ðåæäåíèå ñ÷èòàåòñÿ íîðìàëüíûì. È î ñìîòðÿùèõ ñóäÿò ïî òîìó, êàê îíè ãðåþò áðàòâó. Âîò ïî÷åìó ñìîòðÿùèå èìåþò â çàïàñå çàïàÿííûå â ïîëèýòèëåí ñèãàðåòû è ÷àé. Ïðè÷åì òàêèå êîëáàñêè áûâàþò äîñòàòî÷íî êðóïíûå. Òîëüêî êàêîãî-íèáóäü æìóðèêà íàäóìàþò ñàæàòü â òðþì, òî áèøü â ïåêëî, îí åùå ìûëüíî-ðûëüíûå ïðèíàäëåæíîñòè ñîáèðàåò, à èñêóñèòåëü óæå çäåñü: “Íà, çåìëÿê, çàòîðïåäèðóéñÿ” (òî åñòü çàñóíü áàíäÿê – êóëå÷åê ñ ÷åì-íèáóäü – ñåáå â çàäíèé êàðìàí-àíóñ è ïðîíåñè áðîäÿãàì – ïðàâèëüíûì ïðåñòóïíèêàì). Òàê æå ïðîíîñÿò çàïèñêè, íàðêîòó. Ïðè÷åì, ÷àé èäåò íå â ñóõîì âèäå – èç íåãî áîäÿæàò, âûâàðèâàÿ, ãóñòóþ ìàññó. Òàê ýêîíîìíåé çàâàðèâàòü: íåñêîëüêî êàïåëü – è êðóæêà ÷èôèðà ãîòîâà. Íàêðàéíÿê è êèïÿòîê íå íóæåí – â õîëîäíîé âîäå ðàñòâîðèòñÿ.

Íî ìàëî ïðîéòè ïåðåä êàðöåðîì øìîí, ïðèñåäàÿ â ãîëîì âèäå è ñæèìàÿ ñôèíêòð, ÷òîáû ïðè ýòîì íå âûâàëèëàñü òîðïåäà– êóëå÷åê ñ ãðóçîì. Íàäî åùå ïîäåëèòüñÿ çàïðåòîì ñ äðóãèìè êàìåðàìè. Õîðîøî, åñëè åñòü êàáóðà (îòâåðñòèå â ñòåíå). Òîãäà ìàñòåðèòñÿ êîíü (ïàëî÷êà èëè òóãî ñâåðíóòàÿ áóìàãà ñ íèòêîé è òðÿïî÷êîé èëè íîñîâûì ïëàòêîì íà êîíöå).  ïëàòîê çàâîðà÷èâàþò ãðåâ è âñëåä çà ïàëî÷êîé ïðîäåâàþò â îòâåðñòèå.

Êîãäà êàáóð íåò, òî êóëå÷êè îñòàâëÿþò â ïðîãóëî÷íûõ äâîðèêàõ. Çýêàì ïîëîæåíà ÷àñîâàÿ ïðîãóëêà, õàòû ãóëÿþò ïî î÷åðåäè. Áûâàåò, ïîñëå âûõîäà íà ïðîãóëêó óñòðàèâàåòñÿ æåñòêèé îáûñê, òîãäà “ïîäãîíû” âûíîñÿòñÿ è çàíîñÿòñÿ â ïðÿìîé êèøêå. Ïðåäñòàâü, êàêîâî ýòî íà ìîðîçå? Ïðî ãèãèåíó ìîë÷ó.

– Ñîâñåì æóòü áûâàåò â íàøåé çîíå! – âëåç â ðàçãîâîð äýïàí. – ß îáîæàþ äåëàòü ãàäîñòè è îáëàäàþ çàìå÷àòåëüíûì ÷åðíûì þìîðîì. Âñå ìû, êîíå÷íî, ïðåêðàñíî çíàåì, êàê çàïðåò ïîïàäàåò ïîä êðûøó. Êîãäà îäíà êàìåðà ïîãóëÿëà, ðàñòîðïåäèðîâàëàñü è ñïðÿòàëà êóëå÷êè, ÿ íàøåë èõ è, íàìàçàâ àïèçàòðîíîì (äëÿ òåáÿ Íèöøå, ïîÿñíÿþ: ýòî íîâîå ëåêàðñòâî, ïðèìåíÿåòñÿ ïðè ðàñòÿæåíèÿõ, ïðè íàíåñåíèè íà êîæó î÷åíü ñèëüíî ææåò), ïîëîæèë â òàéíèêè. Âûøëà äðóãàÿ êàìåðà è, íè÷åãî íå ïîäîçðåâàÿ, çàãíàëà òîðïåäû â çàäíèöû. Ïðåäñòàâüòå, êàê ñàäíèëè ó íèõ æîïû! Íåêîòîðûå âîïèëè â ãîëîñ è, íåñìîòðÿ íà ñáåæàâøèõñÿ îõðàííèêîâ, ñïåøèëè îïîðîæíèòü êèøå÷íèê. Ìû âåñåëèëèñü äî óïàäó!

Òàêæå íåïàëèìûé çàãàøíèê èëè çàäíèé êàðìàí, à êîðî÷å, àíóñ èñïîëüçóþò êàê òàéíèê, êîãäà âåçóò ïî ýòàïó ìàëÿâû (çàïèñêè), äåíüãè, íàðêîòó è ñîòîâûå òåëåôîíû.

Òàêèì æå îáðàçîì ââîçÿò ñïèðò. Ïðàâäà, òàê ìíîãî íå âíåñåøü. ×àùå äëÿ ãîðÿ÷èòåëüíîãî èñïîëüçóþò èíîé ìåòîä. Îñóæäåííûé ãëîòàåò ïðåçåðâàòèâ, äåðæà åãî êðàé ðóêàìè, çàïðîêèäûâàåò ãîëîâó, è â ãîíäîí âëèâàþò äî ëèòðà ñïèðòà. Ïîñëå ãîðëîâèíó ðåçèíêè çàâÿçûâàþò íèòêîé, êîòîðàÿ êðåïèòñÿ íà çóáå. Ïîñëå íåóäà÷íîãî äëÿ îïåðîâ øìîíà íèòêó ðàçâÿçûâàþò, îïÿòü äåðæàò ãîíäîí çà êðàé äâà çýêà, ïåðåíîñ÷èêà ïåðåâîðà÷èâàþò âíèç ãîëîâîé, è “îãíåííàÿ âîäà” ñòåêàåò â ïîäñòàâëåííóþ åìêîñòü. Íåðåäêî ñëó÷àåòñÿ, ÷òî ëàòåêñ ëîïàåòñÿ â ïèùåâîäå. Òîãäà íåìèíóåìà ìó÷èòåëüíàÿ ãèáåëü. ×òî íàçûâàåòñÿ, óïèâàåøüñÿ äî ñìåðòè!

Äà è ñ çàïèñêàìè íà ýòàïàõ íå ëåã÷å. Ïî äâîå-òðîå ñóòîê, ïîêà òîðïåäîíîñåö íå ïðèáóäåò íà ïåðåñûëêó è íå ïðîéäåò îáûñê, åìó íåëüçÿ îïîðîæíèòüñÿ. Âî çàáàâà! Ñàìè âåäü ñåáÿ ìó÷àþò – ìû íè ïðè ÷åì!

Íó, ïðàâäà, è áåñû íå áåç ãðåõà. ×àñòåíüêî ïðîâîöèðóåì çýêîâ, óñòðàèâàåì ïîäëÿíêè, îñîáåííî íîâè÷êàì. Ïîäãîâàðèâàåì àêòèâèñòîâ. Äëÿ äóøè, òîëüêî ÷òî ïðèáûâøåé ñ âîêçàëà, ñàìàÿ ñòàðàÿ è ïîïóëÿðíàÿ ïîäíà÷êà – îáúÿâèòü, ÷òî ìåíòû îòïóñêàþò íà áàçàð è ñåé÷àñ åãî î÷åðåäü. Äàòü äåíåã è âåùåé íà ïðîäàæó. Íàó÷èòü, ÷òîáû ñòó÷àëñÿ â äâåðü è òðåáîâàë îòâåçòè ñåáÿ íà ðûíîê. È âåäü âñåðüåç òðåáóþò!

Èëè äàòü ïåðâîõîäó ÷àéíèê â áàííûé äåíü è ñêàçàòü, ÷òîáû ïîñëå ïîìûâêè ïîëó÷èë íà âñåõ êâàñ. Òîæå âåðÿò! Ïðèêîëüíî!

– Òàê òîëüêî áåñû ïîñòóïàþò? – çàäàë âîïðîñ âñëóõ Íèöøå, íè ê êîìó êîíêðåòíî íå îáðàùàÿñü. Íî åìó îòâåòèë êàêîé-òî àâòîðèòåò:

– Íå, â êàìåðå ìû íàä íîâè÷êàìè òîæå ïðèêàëûâàåìñÿ: è äëÿ ñìåõà, è ïðîâåðÿåì, êòî ïåðåä íàìè. Îñîáåííî ìîëîäûõ ðàçûãðûâàåì.  äåíü ñîâåðøåííîëåòèÿ (18 ëåò) ìàëîëåòîê ïîäíèìàþò íà “âçðîñëÿê”. Îíè íàñëóøàëèñü ïðî òþðüìó óæàñîâ è ÷óâñòâóþò çà ñîáîé êîñÿêè. Âåäü òî, ÷òî ó íèõ òàì íîðìà, â ïðàâèëüíîé õàòå – áåñïðåäåë. Íî ñ ïàöàíîâ çà ýòî íå ñïðàøèâàþò, åñëè ñàì ëè÷íî íèêîãî íå òðîãàë. Ìû áîëüøå â ïðîöåññå îáùåíèÿ ñìîòðèì. Ãëàâíîå, ÷òîáû íå ãîìèê – âåäü íåêîòîðûå íå îáúÿâëÿþòñÿ. Íà ýòî (ïåòóõ – èëè íåò) ìû ñ ÷åðíûì þìîðîì òåñòèðóåì. Çàõîäèò ïàöàí â õàòó, ñòîèò â äâåðÿõ, íåðâíè÷àåò. Ñïðàøèâàåì: “À ó òåáÿ ïî æèçíè âñå ïðàâèëüíî? Òû íå îáèæåííûé?” Îí îòâå÷àåò: “Íåò”. Óäèâëÿåìñÿ: “À êàê òû ê íàì ïîïàë? Çäåñü æå ïåòóøàòíèê. Íà÷èíàåò îí â óæàñå ëîìèòüñÿ èç õàòû – çíà÷èò, äåéñòâèòåëüíî ïðàâèëüíûé. Îáúÿñíÿåì, ÷òî ïîøóòèëè.