Текст книги "Ельцын в Аду"

Автор книги: Юрий Пульвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 108 страниц)

Откушав за обедом красного вина, что превратило «ерша» в «окуня», президент-пропойца направился в берлинскую ратушу, там духовой оркестр играл бравурные марши. Царь Борис немедленно отобрал у дирижера палочку – и давай размахивать ею, приплясывая в такт и издавая при этом звуки, которыми объясняются друг дружке в любви горные гориллы.

Опричники с большим трудом уволокли шефа в ратушу, но через полчаса он снова вырвался на улицу – и к огромной своей радости обнаружил на месте оркестра детский хор. Солист лет десяти старательно пытался воспроизвести «Калинку». Ельцин ринулся к микрофону, оттолкнул юнца-неумеху и дурным козлетоном замемекал свою любимую песню на потеху хохочущей публике. Большего позора Россия на немецкой земле никогда не переживала!

– Хох! Хох! – даже с женщинами нацисткие главари не испытывали подобного удовлетворения.

– Хочу добавить, господа, что именно в те дни Россия досрочно выводила из Германии свои войска. Никаких серьезных контрибуций Ельцин за это не потребовал. Обычно исполнителям платят гонорар. А наш герой сэкономил немецкому народу несколько миллиардов марок – за то только, что лично потешил его разнузданной комедией... Куда там Чарли Чаплину! – насмешничал «серый генерал».

ЕБН, как всегда, попытался закамуфлировать правду:

– «Это были тяжелые для меня дни. Со стороны такое поведение могло показаться диким, нелепым. Но я-то знал, чего не знали ни мои помощники, ни журналисты, ни все яростные обличители. Стресс, пережитый в конце 93-го года, во время путча и после него, был настолько сильным, что я до сих пор не понимаю, как организм вышел из него, как справился. Напряжение и усталость искали выхода. Там, в Берлине, когда вся Европа отмечала вывод наших последних войск, я вдруг почувствовал, что не выдерживаю. Давила ответственность, давила вся заряженная ожиданием исторического шага атмосфера события. Неожиданно для себя не выдержал. Сорвался...

Я помню, что тяжесть отступила после нескольких рюмок. И тогда, в этом состоянии легкости, можно было и оркестром дирижировать».

– Аргументация Ваша, – скривился разведчик-докладчик, – не выдерживает критики. Путч, на который Вы ссылаетесь, завершился 4 октября 1993 года, в Берлине же Вы ломали комедию 30 августа следующего года. То есть прошло без малого десять месяцев. Любому бы хватило, чтобы выйти из стресса! Да и рюмок было не «несколько» – Вы с Грачевым пили тогда, как лошади! Даже не как воспетая в песнях «пара гнедых», а как целая «русская тройка»!

– А декокт какой ты изобрел: водка, шнапс, пиво и красное вино! Это даже не коктейль «Кровавая Мэри», а посильнее смесь: «Динамитный Боря»! – облизнулся Ницше.

– Вы говорите как знаток, герр философ! – поморщился Гитлер. – Ваше отношение к спиртному?

– «Мальчиком я думал, что потребление вина, как и курение табака, вначале есть только тщеславие молодых людей, позднее дурная привычка. Чтобы верить, что вино просветляет, для этого я должен быть христианином, значит, верить в то, что является для меня абсурдом. Довольно странно,что при этой крайней способности расстраиваться от малых, сильно разбавленных доз алкоголя, я становлюсь почти моряком, когда дело идет о сильных дозах. Еще мальчиком вкладывал я в это свою смелость. Написать и также списать в течение одной ночи длинное латинское сочинение, с честолюбием в пере, стремящимся подражать в строгости и сжатости моему образцу Саллюстию, и выпить за латынью грог самого тяжелого калибра – это, в бытность мою учеником, ...не состояло вовсе в противоречии с моей физиологией... Позже, к середине жизни, я восставал, правда, все решительнее против всяких спиртных напитков: я, противник вегетарианства по опыту, ... могу вполне серьезно советовать всем более духовным натурам безусловное воздержание от алкоголя. Достаточно воды...»

ЕБН в мыслях послал философа очень далеко.

– Если хотите быть достойным эсэсовцем, с пьянкой надо кончать. «Мы с вами знаем, что только хорошая минеральная вода и замечательные фруктовые соки, равно как и хорошее дешевое молоко, могут вытеснить алкоголь», – назидательно сказал Гиммлер.

Экс-гарант послал рейхсфюрера СС туда же, куда и Ницше, – только уже вслух.

– Ладно, давайте вернемся к достойным качествам нашего недостойного претендента на Железный крест, – смилостивился Гитлер. – Как Вы относитесь к курению, герр Ельцин?

– Не переношу табачного дыма!

– Тут наши вкусы совпадают! Зарубите себе в памяти мой афоризм: «Курение – это месть краснокожих за то, что белые приучили их к спиртному и тем самым обрекли на вымирание».

– При чем тут индейцы? И почему это алкоголь приводит к вымиранию? Русские ведь не вымерли?!

– Ты, очевидно, не знаешь, что табак европейцы завезли из Америки. А насчет своих соотечественников не переживай: вымрут обязательно! Если, конечно, не бросят пить и курить. И если ими и дальше будут править подобные тебе, – «утешил» спутника Ницше.

Фюрер кинул в слишком говорливого философа леденящий взгляд, способный заморозить на лету струйку мочи, и продолжил разглагольствовать:

– «На доме одного нюрнбергского коммерсанта висела табличка: «Курильщиков просят не переступать этот порог». Я повесил такую же на дверях своей квартиры... Когда мой личный фотограф Генрих Хоффман привез осенью 1939 года из Москвы снимки Сталина с трубкой в руках, я запретил их публикацию, чтобы «не нанести ущерб монументальной картине бытия диктатора». Своей будущей супруге я запретил три вещи: танцевать, загорать и курить. «Если бы я заметил, что Ева курит, я тут же бы порвал с ней». Я заявил рейхсмаршалу: Геринг, Вы считатете, что фотографии, где Вы изображены с трубкой в зубах, производят хорошее впечатление? А если Вас увековечат с сигарой во рту, что Вы на это скажете?»

– Я бы сказал: курящий бегемот! – Ницше не уставал подтрунивать. Взгляд Гитлера охладился до температуры жидкого азота.

– «Было бы неверно считать, что солдату на фронте не обойтись без табака. По вине прежнего командования сухопутных войск мы в начале войны первым делом стали выдавать каждому солдату столько-то и столько-то сигарет в день. Теперь уже ничего сделать нельзя. Но как только наступит мир, с этим надо будет кончать. Валюту нужно тратить на что-нибудь полезное, а не на импорт яда».

Не согласен, – подумал Ельцин, – на привозном заграничном табаке мои хлопцы вон какие состояния делали – благодаря таможенным льготам, которые я для них состряпал!

– «А начну я с молодежи. Ей нужно только сказать: не берите пример со стариков, и все будет в порядке!» – продолжал токовать наци №1.

Я своим молодым людям тоже так говорил – и что толку? – продолжал ностальгировать экс-гарант.

– После смерти мамы деньги у меня кончились, работу найти было очень трудно. Ночевал на скамейке в парках, в ночлежках. Перебивался случайными заработками. «Мне долгое время было очень плохо в Вене. Несколько месяцев я не ел горячей пищи. Питался молоком и черствым хлебом. Но зато тратил тринадцать крейцеров в день на сигареты. Выкуривал от 25 до 40 сигарет в день. Но крейцер тогда был больше, чем сегодня десять пфеннингов. И однажды мне пришла в голову мысль: а что, если не тратить 13 крейцеров на сигареты, а купить масла и сделать бутерброды? На это уйдет 5 крейцеров, и у меня еще останутся деньги. Вскоре я выкинул сигареты в Дунай и никогда больше к ним не притрагивался.

Убежден, что если бы я курил, то никогда бы не смог вынести все эти тяжкие заботы, которые уже долгое время гнетут меня. Может быть, это и спасло немецкий народ. Я потерял столько выдающихся людей, которые отравили себя табаком». Герр Ельцин, Вы ведь не пытались бороться с курением в Вашей стране в государственных масштабах?

– Нет...

– И правильно! Пусть русские дохнут от рака легких! Не мы их убьем – так собственная глупость! Гиммлер, для облегчения «обезлюживания» неполноценных наций озаботьтесь, чтобы мое мнение о курении никогда не стало достоянием общественности в России и других неарийских странах. Чем больше у них любителей сигарет и папирос, тем больше их попадет в ад! Ладно, еще какой-нибудь компромат на награждаемого унтерменша у нас есть?

– А как же! – перещеголял зубастой улыбкой самого Дракулу рейхсфюрер. – Поставщики информации в компьютерную сеть, которые называют себя, кажется, факеры...

– Может, хакеры?! – невежливо перебил Гиммлера экс-президент России.

– А есть разница? – обозлился глава СС. Ельцин промолчал: он ее тоже не видел.

– Так вот. Группа неустановленных лиц внедрила в Интернет сведения о том, что наш претендент на Железный крест на самом деле – скрытый жид Эльцинд, один из руководителей сионистско-масонского всемирного заговора. Своим преемником он оставил еврея Путинда, а тот, в свою очередь, – Медведмана...

– Да Вы же называете исключительно искаженные русские фамилии! – возмутился Геббельс, ненавидевший шефа СС столь же люто, как и министра авиации.

– Это – маскировка! – отмахнулся от нацистского пропагандиста №1, словно от назойливой мухи, эсэсовец-упырь. – В России с советских времен завелись так назвываемые «евреи со знаком качества» – со славянскими фамилиями. Например, Березовский, Гусинский... Тех, кто не успел законспирироваться, кличут: «России верные жиды» – Абрамович, Фридман...

– А кто же тогда Чубайс, по-вашему? – не сдавался Геббельс.

– Даже затрудняюсь ответить, – Гиммлер (редкий случай!) стушевался. – Рыжий, как Иуда Искариот... фамилия какая-то прибалтийская... А вот деятельность – как у жидовского сапожника: всю страну обул и еще много чего себе, друзьям и родичам оставил! Подметки на ходу рвал – вместе с мясом и кожей! Ограбил всю Россию без ножа и кастета – только с помощью ваучеров!

Да еврей он! – хотел было выдать Анатолия Борисовича ЕБН, но благоразумно промолчал.

– Какой из Ельцина еврей – он же не обрезан, поглядите! – спровоцировал Ницше галдящих наци. Те опустили очи долу – и сконфузились: забыли, что у душ половых признаков нет – ни первичных, ни вторичных. Философ сардонически хохотнул и завершил триумф победной нотой: – Да ни один еврей не смог бы так пить – кишка тонка!

Со столь убедительным доводом согласились все. Однако Гиммлер все же уступать не хотел:

– Жиды при нем неплохо жили!

Тут не выдержал Канарис : начальник абвера всегда пытался подставить ножку конкурирующим службам Управления имперской безопасности, которое курировал Гиммлер:

– При Ельцине в России никто хорошо не жил, кроме его Семьи, чиновников, олигархов и бандитов, вне зависимости от национальности!

Данный аргумент тоже никто не мог оспорить. Командир СС выкинул свой последний козырь:

– Назло Вам, мой фюрер, во время своего правления президент России, не препятствуя эмиграции и создавая условия для ее усиления, практически работал на увеличение населения Израиля: бывших русских в этом государстве уже треть! Мы уже заводили об этом разговор ранее, но кто-то (и я еще выясню, кто именно!) свел его на нет.

– Да, это серьезный проступок! Я неоднократно предупреждал: «Евреи живут, как крысы, это раса живых существ, которые заполнили собой весь мир и в силу своей беспримерной наглости при любом климате способны проворачивать свои гешефты». Почему Вы не прислушались к моим предупреждениям?!

– Мало ли какую фигню ты болтал! – огрызнулся ЕБН.

Пока онемевший от такой беспримерной наглости фюрер судорожно искал достойный ответ, свое реноме «возмутителя спокойствия и сеятеля раздоров» вознамерился укрепить Ницше:

– Герр Гитлер, Вы противоречите моим постулатам. Евреи – народ, «которому свойственна исключительная народно-нравственная гениальность: стоит только сравнить родственные по дарованиям народы, например, китайцев или немцев , с евреями, чтобы почувствовать, что первого и что пятого разрядов». Вдобавок позвольте напомнить, что Ваши любимые исторические деятели – король Пруссии Фридрих Второй и объединитель Германии Отто фон Бисмарк – относились к этой нации более чем благосклонно. Я прав, господин Бисмарк?

«Железный канцлер» немедленно отозвался:

– «В присутствии гостей, собравшихся за столом в Версале, я высказался за то, чтобы укрепить юнкерские семьи браками с еврейками, потому что полезно случить христианского жеребца немецкой породы с еврейской кобылой. Не существует плохих рас».

Душеньке Адольфа заметно поплохело, однако она быстро (взяла себя в руки? обрела боевой дух? можно ли так сказать о бесплотной сущности?) – назовем это следующим образом: оправилась от удара и пошла в наступление. Фюрер разразился длинной речью на излюбленную им тему.

– И Фридрих Второй, и Бисмарк «совершенно не осознавали, какую расовую опасность для немецкого организма представляют евреи». Эта проблема имеет много аспектов: и философский, и религиозный, и исторический, и политический, и экономический. Начну, как говорили римляне, «аб ово» – «с яйца», то есть с самого начала.

«Существующие на земле люди низших рас имеют лишь подобие человека (цыгане, негры, евреи и т.п.)... Они отстоят от нас дальше, чем животные... Сказанное мной вовсе не значит, что я считаю еврея животным. Еврей гораздо далее от животного, чем мы. Это просто существо, чуждое естественному порядку природы».

Именно я явился в этот мир свыше для воплощения мессианских расистских идей!

«Когда я увидел, что евреи являются и вождями социал-демократов, с моих глаз спала пелена... Я осознал наконец, кто те злые духи, что сбивают с толку мой народ». В поражении Германии в Первой мировой войне виноваты евреи! «Если бы в начале войны мы решились задушить ядовитыми газами 12-15 тысяч этих еврейских вожаков, марксистских вождей, губящих наш народ, как гибли впоследствии от ядовитых газов сотни тысяч лучших наших немецких рабочих различных профессий на фронтах, – тогда миллионные жертвы, принесенные нами на полях войны, не оказались бы напрасными...

Евреи держат уже сейчас в своих руках современные европейские государства. Они превращают эти государства в свои безвольные орудия, пользуясь для этого либо методом так называемой демократии, либо методом прямого угнетения в форме русского большевизма...

Наиболее крупные головы еврейства считают, что уже близок час, когда они увидят исполненной свою заветную мечту и смогут пожрать все другие народы».

Под тем же углом зрения я рассматривал и Вторую мировую войну. «Никогда еще не было войны настолько ярко выраженной и настолько исключительно еврейской. По крайней мере, я принудил их сбросить маски... Я открыл всему миру глаза на еврейскую опасность... Да, мы вскрыли еврейский нарыв, и мир будущего будет вечно благодарить нас».

– Что за хрень ты несешь о русском большевизме как еврейском орудии! – не удержался от выпада Борис Николаевич.

– «Русский большевизм есть только новая, свойственная ХХ веку попытка евреев достигнуть мирового господства... Чтобы провести успешную борьбу против еврейских попыток большевизации всего мира, мы должны прежде всего занять ясную позицию по отношению к Советской России».

Вот почему перед самоубийством я воззвал в своем завещании: «В первую очередь я обязываю лидеров нации и их подчиненных скрупулезно блюсти расовые законы и безжалостно противостоять всемирному отравителю всех народов, международному еврейству». Я всегда учил: «Мы должны суметь убедить наш народ сделать все необходимое для защиты чистоты расы. Мы должны добиться того, чтобы немцы занимались не только совершенствованием породы собак, лошадей и кошек, но пожалели бы наконец и самих себя... Что за жуткая картина, когда сотни тысяч девушек отдаются кривоногим еврейским ублюдкам... Я уверен, что действую вполне в духе Творца Всемогущего: борясь за уничтожение еврейства, я борюсь за дело Божие».

– Что за теологические изыски? – скривился антиклерикал Ницше.

– Именно еврей «принес эту скотскую идею о том, что жизнь продолжается в потустороннем мире: можно губить человеческие жизни, все равно на том свете их ждет лучшая участь, хотя на самом деле человек прекращает свое существование, как только теряет свое тело».

– Странно, что он и в пекле так считает, – сказал о фюрере в третьем лице ЕБН.

– Гитлер свои ошибки очень редко признает, – пояснил философ.

– «Тот же самый еврей, который некогда тайком протащил христианство в античный мир и погубил это чудо, он же вновь нашел слабое место: больную совесть современного мира. Он сменил имя, тогда из Савла стал Павлом, теперь из Мордухая – Марксом. Он протиснулся сквозь щель в социальной структуре, чтобы несколькими революциями потрясти мир».

Ницше одобрительно закивал головой:

– Герр рейхсканцлер, Вы расширяете мой тезис о том, что «с евреев начинается восстание рабов в морали: восстание, имеющее за собой двухтысячелетнию историю, и которое теперь бросается в глаза только потому, что оно было победоносно».

– Я Ваши теории превратил в практическую деятельность. «Мир наступит лишь тогда, когда воцарится естественный порядок. Он предусматривает, что нациями, которые столь тесно связаны между собой, руководят самые способные. Подчиненный получает при этом гораздо больше того, чего он мог бы добиться собственными силами. Еврейство разрушило этот миропорядок. Подлость, низость и глупость помогли ему одержать победу. 1400 лет потребовалось христинству, чтобы дойти до предела падения. Поэтому мы не имеем права говорить, что большевизм уже побежден. Чем решительнее будет расправа с евреями, тем быстрее будет устранена эта опасность. Еврей – это катализатор, воспламеняющий горючие вещества. Народ, среди которого нет евреев, непременно вернется к естественному миропорядку».

– Вы хотите, чтобы немцы жили, как индейцы Амазонии, среди которых уж точно нет евреев? – съязвил Ницше, но фюрер сделал вид, что его не слышит.

– «Вторая мировая война – это борьба не на жизнь, а на смерть, и поэтому никогда не следует забывать, что мировое еврейство, после того как Всемирный сионистский конгресс и его лидер Хаим Вейцман объявили нам войну, является ярым врагом национал-социализма, врагом № 1. Еврейство пытается проворачивать в Европе свои дела, но уже священное чувство эгоизма должно побудить европейцев отвергнуть все это, поскольку евреи как раса способны вынести гораздо более суровые испытания, чем они. После войны ничто не сможет заставить меня отказаться от намерения разрушать город за городом, до тех пор пока все евреи не покинут их и не отправятся на Мадагаскар или в какое-либо еще еврейское национальное государство».

– Слава Богу, что не все люди разделяют твои людоедские взгляды! – словно плюнул в лицо фюреру Ельцин.

– Это русские-то не разделяют мои взгляды на евреев? Да и «среди англоамериканцев, которые вынуждены скрывать свои чувства, антисемитизм гораздо сильнее, чем среди немцев, которые, несмотря на весь свой негативный опыт, до сих пор настолько сентиментальны, что никак не могут забыть выражение «он хоть и еврей, но порядочный человек». Ведь не кто иной, как немецкий драматург Лессинг прославил еврея как «Натана Мудрого», а именно Шекспир на все века заклеймил его как «Шейлока».

– Это – голословное утверждение! – скривился ЕБН.

– Фактов, подтверждающих мой тезис, – масса! С момента присоединения Австрии к Германии еврейское население буквально выдавливалось нами из страны с помощью то придуманных придирок, то террора. Доктор Левенхерц, президент культурного общества, вынужден был ездить по миру, обращаясь к разным странам с просьбой принять австрийских евреев. В Эвиане состоялась конференция, на которой представители 32 государств обсуждали проблему беженцев. В результате ни одно государство не приняло австрийских евреев! И мы их практически уничтожили!

Когда в 1939 году вермахт оккупировал пол-Европы и мы приступили к «решению еврейского вопроса», англичане, заигрывавшие с арабами, практически запретили иммиграцию евреев в Палестину. Суда с беженцами, добиравшиеся до Хайфы, они безжалостно разворачивали в обратную сторону – прямо к нам, в наши газовые камеры!

– Я насчет Запада опровергать тебя не буду, а вот на мою Родину ты клевещешь!

– Как бы не так! «Сталин в беседе с Риббентропом также не скрывал, что ждет лишь того момента, когда в СССР будет достаточно своей интеллигенции, чтобы полностью покончить с засильем в руководстве евреев, которые на сегодняшний день пока еще ему нужны».

– Простите, майн фюрер, но не Вы ли учили нас в своем бессмертном труде «Моя борьба», что «в русском большевизме мы должны видеть предпринятую в двадцатом столетии попытку евреев завоевать мировое господство...» А теперь сами себя опровергаете, – неуверенно промямлил Геббельс. – Народу это очень трудно будет понять...

– «Политика – вопрос целесообразности. И тут я не делаю исключения даже для своего кредо – для книги «Майн кампф»: значительные части ее больше не соответствуют действительности, и зря я так спешил застолбить свои взгляды... Рядовые люди не обязательно должны понимать миросозерцание данного течения, важно, чтобы они... понимали только самые основные идеи». А основная идея проста, как амеба: евреев надо уничтожать!

– Ты, сволочь, и славян, и цыган, и другие народы истреблял! – Ельцин не скрывал своей ненависти.

– Сразу видно, что Вы – не ариец, герр Ельцин. Сколько в Вас, оказывается, мягкотелости еще осталось! А главное, в простоте своей Вы не можете постичь гениальности моих замыслов. «Наши расовые законы очень суровы по отношению к отдельным лицам; это правда, но их ни в коем случае нельзя оценивать, исходя из судьбы отдельного человека: я пошел на этот шаг ради будущего и его уже не омрачат бесчисленные конфликты!

Я убежден, что среди наших евреев были люди порядочные в том смысле, что они воздерживались от участия в любых акциях, направленных против германской нации! Сколько их было – трудно сказать. Но ни один из них не выступил против своих соплеменников за германскую идею!» Вот почему все они – враги!

– Так евреи нацистское движение, оказывается, поддерживать должны были?! Митинги одобрения ваших действий в Дахау и Освенциме устраивать?! Ну, герр Гитлер, вот это сверхнаглость! Я сам – сплошной цинизм, но Вы со мной сравнялись! – душа Ницше была потрясена до своей глубины. Впрочем... «Цинизм есть единственная форма, в которой пошлые души могут выказать некоторую честность».

– «Многие евреи не сознают деструктивного характера своего бытия. Но тот, кто разрушает жизнь, обрекает себя на смерть, и ничего другого с ним не может случиться! Кто виноват, что кошка сожрала мышь? Может быть, мышь, которая ни одной кошке не причинила зла? Мы не знаем, почему так заведено, что еврей губит народы. Может быть, природа создала его для того, чтобы он, оказывая губительное воздействие на другие народы, стимулировал их активность. В таком случае из всех евреев наиболее достойны уважения Павел и Троцкий, поскольку они в наибольшей степени способствовали этому. Своей деятельностью они вызвали ответную реакцию. Они вообще действуют подобно бацилле, проникающей в тело и парализующей его! Дитрих Эккарт как-то сказал мне, что знал только одного порядочного еврея. Это был Отто Вейнингер, который, осознав, что еврей живет за счет разложения других наций, покончил с собой».

– А ты по той же причине застрелился? – душа Ельцина раскалялась от ненависти. Гитлеру было не до критических замечаний – он бился в оргазмических конвульсиях.

– «Разумеется, можно ужаснуться от того, что в природе все пожирают друг друга: стрекоза – муху, птица – стрекозу, большая птица – маленькую. И наконец, большая птица, состарившись, становится добычей бактерий. Но и этим тоже не уйти от судьбы.

Ясно одно: изменить здесь ничего нельзя! Даже если ты лишишь себя жизни, то все равно вернешься в природу в виде вещества или духа, души. Жаба не знает, кем она была прежде, и мы тоже этого не знаем о нас самих! Единственное, что остается, – это изучать законы природы, чтобы не действовать против них; ибо это значило бы восстать против воли неба. Если я и намерен уверовать в божественный закон, то лишь ради сохранения расы.

Не следует так уж высоко ценить жизнь каждого живого существа. Если эта жизнь необходима, она не погибнет. Муха откладывает миллионы яиц. Все ее личинки гибнут, но: мухи остаются. Останется прежде всего не индивидуальная мысль, но настоянная на крови субстанция».

То же самое касается человеческих существ. «Для создания более высоких культур одной из важнейших предпосылок было наличие людей низшего сорта... Наверняка первая культура человечества основывалась не на прирученных животных, а на использовании низших сортов людей. Только после порабощения покоренных рас подобная судьба ожидала и животных... Ибо сперва плуг тащил раб, а только потом лошадь...

Поэтому не случайно первые культуры возникали там, где арийцы, встретившись с народами низшего сорта, покоряли их, подчиняли своей воле... Человек гибнет не в результате проигранной войны, а из-за потери сопротивляемости, которая присуща лишь чистой крови. Все, что не является хорошей расой на этой земле, – отбросы».

Геббельс издал восторженный стон – лучше не прозвучал бы даже в исполнении самой опытной из тружениц службы «секс по телефону»:

– «Когда фюрер говорит, то это действует как богослужение... В раскатах возгласов одобрения и воодушевления, которыми миллионы выражали свою преданность Гитлеру и его идее, кажется, слышится клич, сотрясавший Германию во времена крестовых походов. Такова воля Божья!»

– Бабушка Ваша, герр Гитлер, Мария Анна Шикльгрубер состояла в связи с евреем, в чьей семье она была прислугой. В результате она родила внебрачного сына, ставшего Вашим отцом. После своего прихода к власти Вы сразу запретили арийским женщинам работать в еврейских домах. Не является ли Ваша юдофобия следствием скрытых опасений, что Вы сами – начетверть еврей? – по кабинету громом прозвучал тихий вроде бы, но хорошо поставленный голос профессионального интервьюера. Ельцин его узнал: он принадлежал Зигмунду Фрейду. – Согласно психоаналитическому закону, который я образно назвал «комплекс Эдипа», Вы свою детскую ненависть и сексуальную зависть к отцу – тайному полуеврею – воплотили в манию геноцида мирового еврейства. Да и вообще все ваши человеческие чувства, если использовать специальную терминологию, «сублимировались», то есть переключились на неуемное честолюбие и жажду власти.

– Во как! – то ли огорчился, то ли обрадовался жирный Герман. – Это что ж, наш чокнутый Ади – квартерон-полужидовчик?!

– Как и Ваш братец Герберт! – переключился на него основатель психоанализа. – Ваша мамочка Франциска основала «шведскую семью» или, как говорят французы, «ля менаж а ля труа – тройственный союз» с Вашим отцом и богатым врачом Германом фон Эпенштайном, крещеным евреем. Он купил замок Вельденштайн в 25 километрах от Нюрнберга, где эта несвятая троица и пребывала в добром согласии много лет. Герберт родился от еврея. Так что скажите спасибо случаю, что Эпенштайн и фрау Франциска Вас «полужидом» не сделали!

– Какой восхитительный компромат! – воскликнул Геббельс, потирая призрачные ручки.

– Заткнулись бы Вы! – осадил его премьер-министр рейха. – Вы-то сами только маскируетесь под антисемита! «Вы похожи на бифштекс: снаружи коричневый, зато внутри красный». Решающей в истории Вы всегда считали не расовую борьбу, как фюрер, а классовую – как Маркс и Ленин! «Классовая борьба – историческая необходимость», и «раздутый до слоновьих размеров антисемитизм», и уважительные статьи о Советской России – вот Ваше творчество до 1927 года, когда Вы пришли в наше движение. И тут же совершили поворот «полный назад»! И вписали в свой дневник абзац: я, дескать, физически не выношу евреев... Но ведь даже беглое знакомство с Вашей предыдущей жизнью свидетельствует об обратном! Профессор Гундольф был евреем – а Вы его почитали. Докторскую диссертацию Вы, «ярый юдофоб», писали у Макса фон Вальдберга, чистокровного жида. Ваша первая невеста была наполовину еврейкой, и только перед отъездом в Берлин Вы с ней порвали. Ваша будущая жена Магда Квандт воспитывалась в доме отчима – богатого еврея Фридлендера, и всю жизнь его любила. Потом она была любовницей одного из лидеров сионистского движения...

– Вас тоже еврей спас от смерти, когда Вас ранили в пах во время мюнхенского путча! – сделал слабую попытку сопротивления нацистский пропагандист.

– Бедро мне прострелили! – сделал в ответ слабую попытку соврать летчик-гиппопотам – совершенно зря. Опытный демагог Геббельс сразу же почуял ложь, которую в аду скрыть было невозможно.

– Да Вам яйца чуть не отстрелили!

Тут из толпы нацистских бонз вылез доселе неизвестный Ельцину персонаж – гаулейтер Франконии Юлиус Штрейхер.

– Абсолютная правда! Поэтому я и утверждал, что Геринг – импотент и его единственная дочь появилась на свет в результате искусственного осеменения!

– Как телка! – захихикал «аграрий» Гиммлер.

Душенька Германа буквально взорвалась:

– Штрейхер! Вы – позор нации и партии! В свое время своей газетенкой «Дер штюрмер», соединившей чистый антисемитизм и грязную порнографию, Вы страшно скомпрометировали Германию во всем мире! Мы не раз указывали фюреру на то, что Вы позорите рейх, мешаете дипломатам проводить внешнюю политику. Вы – уголовник с сексуальными отклонениями: насиловали и пытали заключенных по политическим мотивам женщин. Все знали, что гаулейтер Франконии нечист на руку! Но Борман избавился от Вас только в 1940 году, когда Вы окончательно обнаглели, оклеветали мою семью, и в дело вмешался лично я. К сожалению, полностью свалить Вас мне не удалось. Постыдную Вашу карьеру оборвал лишь Международный трибунал в Нюрнберге, приговорив к виселице.

– Как и Вас, и Бормана! – не унимался Штрейхер.

– Фюрер, да дайте же команду прекратить публичное полоскание грязного белья! – воззвал к нацистскому вождю его лейб-пропагандист.

Но тот оказался невменяемым и недееспособным в данный момент. Услышав наяву про тщательно скрываемый кошмар – наличие в себе еврейской крови, душенька Адольфа переживала свой упадок – такой же, как в середине февраля 1945 года после неудачного наступления в Арденнах против англичан и американцев и прорыва Красной Армией немецкого фронта на Висле.

Доктор Гизинг, не видевший своего пациента с октября 1944 года: «Он показался мне постаревшим и еще более сутулым, чем прежде. Лицо у него было неизменно бледным, и под глазами были большие мешки. Речь у него была хотя и ясной, но очень тихой. Мне сразу же бросилась в глаза сильная дрожь левой руки, которая сразу же усиливалась, если рука не имела опоры. Поэтому Гитлер все время клал руку на стол или опирался на скамейку... У меня сложилось впечатление, что он был рассеян и не мог сосредоточиться. У него был абсолютно изможденный и отсутствующий вид. Руки у него были тоже очень бледными, с синевой под ногтями».