Текст книги "Ельцын в Аду"

Автор книги: Юрий Пульвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 91 (всего у книги 108 страниц)

– А я – таких, как ты! Ты... Как... И еще – воз (многих) других! Многих... Пришли – молодые, наглые, борзые, без понятия. Без понятия. Я полжизни зоны сначала Бровастого, потом Меченого, затем Трехпалого топтал... Топтал... Сроки волок... Никогда не гнулся, мне любая пересылка – дом родной. Дом родной! А они ко мне без уважения! Никакой уважухи!

– Какие там на хрен зоны! – завопил вор в законе Сильвестр, он же – банкир Тимофеев. – У тебя только один раз фарт вышел на кичу попасть – и то ты отмазался, зассал!

...Весной 1981 года Борис Абрамович решил подправить свое плохое материальное положение младшего научного сотрудника. Перекупив у знакомого продавца столичного универмага «Москва» 27 комплектов постельного белья и пару десятков покрывал сирийского производства, БАБ повез этот товар в Дагестан, где тот шел в три раза дороже. Но в Махачкалинском аэропорту начинающего барыгу задержали оперативники ОБХСС. По тогдашним советским законам неудачнику светила статья 154 ч.3 УК (спекуляция).

Услышав, что сидеть придется по этой статье 4 года, Березовский пал в ноги следователю. Говорил о поломанной научной карьере, о том, что мечтает быть полезным для своей страны. Ему крепко повезло. Следователь Северо-Кавказского управления МВД СССР Анатолий Коркмасов пожалел молодого ученого, закрыл дело. Попадись БАБ какому-либо буквоеду-законнику, еще неизвестно, как сложилась бы его судьба. Тогда же неудавшийся спекуль, зайдя попрощаться к следователю, благодарил за проявленное снисхождение, обещал никогда не забыть этого. Забыл. Спустя годы Коркмасов ради интереса позвонил в офис Бориса Абрамовича, но тот не стал разговаривать...

– Ну, был за мной грех – однажды помог мне мент... Но я же искупил вину дальнейшей честной воровской деятельностью! Воровской... С первого же прихода на теплое местечко начал тырить! Тырить... Втыкал рога (совершал преступления).

...В институте проблем управления Береза, хотя и обладал необыкновенной смекалкой, особых звезд в науке не хватал. Правда, в 1977 году получил премию Ленинского комсомола за коллективный труд по проблемам управления. Теория проблем управления, теория системности привлекала многих ученых своей неразработанностью в СССР и ограничением доступа к соответствующей иностранной литературе. Березовский же был членом комитета комсомола академического института, вошел в совет молодых ученых, неплохо проявил себя в производственном секторе парткома, что давало возможность ездить в зарубежные командировки. Многие его работы – компиляция статей из справок НИИ, забугорных научных журналов и монографий.

Олигарх заностальгировал:

– «Я был не последним человеком в науке. Член-корреспондент Российской Академии наук, в которой на весь Советский Союз было 800 человек, 500 академиков и 300 членов-корреспондентов. Это результат, к которому стремился любой честолюбивый ученый. Я рассчитывал стать академиком, лауреатом Нобелевской премии, хотя понимал, что я не лучший среди своих коллег, что есть люди, превосходящие меня в науке. Может, это был один из побудительных мотивов изменить мою жизнь...»

К беседе присоединилась живая душа – Юрий Дубов, заместитель Березовского в ряде фирм:

– Какой только фигней мы с Абрамычем вместе не страдали! «На ранних этапах развития капитализма в России мы занимались настолько фантастическими вещами... Например, был у нас кооперативчик в Орликовом переулке, к нам пришли физики и притащили лазер. Идея была проста: в сельском хозяйстве практикуется кастрация кабанов, чтобы они нагуливали мясо, не отвлекаясь на проблемы пола. Кастрация эта довольно мучительна, и многие кабаны так огорчаются, что худеют и даже умирают. Тогда как при кастрации лазером кабан не будет понимать, что с ним происходит, и стресс никак не скажется на его тонусе, мясе и прочая. Мы приехали в колхоз, договорились с председателем, взяли аванс, закрепили борова, установили лазер... Первые два борова у нас подохли на месте, а третий испустил дух ровно в тот момент, когда мы вскочили в автобус: за нами уже бежали с дрекольем. Естественно, аванс мы не вернули».

Вот так мы и сшибали ман...ышки (занимались мелочевкой), покуда Береза не напал на золотую жилу – автобизнес!

…К 1988 году тольяттинские автомобилестроители оказались в трудном положении. Будучи крупнейшим производителем легковушек, завод вдруг оказался перед фактом нарастающей конкуренции – его теснили на мировом рынке, несмотря на довольно-таки низкие цены. Нужно было что-то предпринимать, и заводчане обратились за помощью к ученым.

Программу для ВАЗа руководство института поручило подготовить сектору Березовского. Он встретился с директором автогиганта Владимиром Каданниковым и предложил перестроить «по западному образцу» сбыт продукции. На практике это означало подключение к отработанной системе продаж дилеров-посредников. Цепочку возглавил спешно созданный «ЛогоВАЗ», учредителями которого стали ПО «АвтоВАЗ», Институт проблем управления АН СССР и итальянская фирма «Логосистем». Дирекцию возглавил, конечно же, сам Борис Абрамович.

10 процентов всех сходивших с конвейера «Жигулей» пошли через этот первый доильный аппарат БАБа. Это стало для него золотой жилой. Получая от предприятия машину практически по себестоимости, он продавал ее по договорной цене. А спрос на «Жигули» тогда был сумасшедший. Только в 1992 году оборот «ЛогоВАЗа» составил 250 млн.долларов.

Вскоре схему сбыта поменяли. Упор сделали на реэкспорт автомобилей в Россию. Экспортная цена на вазовские легковушки была значительно ниже внутренней, так как вывозимые машины в те времена освобождались от акцизного сбора, в отличие от реализованных внутри страны. Но продаваемые через «ЛогоВАЗ» автомобили не покидали пределов России – за рубеж вывозились, а потом возвращались только бумаги. Завод отпускал машины за 4500 – 4800 долларов, а Береза загонял их за 7 – 7,5 тысячи. Причем, реализовав их, «ЛогоВАЗ» не спешил отдать деньги заводу, а «крутил» их месяцами, что в условиях гиперинфляции приносило доход, равный примерно половине стоимости «Жигулей».

«ЛогоВАЗ» также занялся масштабным ввозом в страну иномарок и стал ведущим дилером зарубежных автопроизводителей. К 1994 году он превратился в большую многопрофильную группу, включающую свыше 30 компаний, в том числе и далеких от автомобильного бизнеса.

Вспоминая те славные времена, душа БАБа ликовала:

– «Когда я пришел в бизнес, я почувствовал, – то, что я делаю в бизнесе, под силу очень немногим людям. В науке я знал: есть тысяча человек, которые могут делать то же, что и я. Но в бизнесе из моего окружения на это не был способен никто. Это потом появились какие-то новые имена, которых я прежде не знал: Миша Ходорковский, Володя Потанин, Володя Виноградов. Их совсем было мало, этих людей, которых потом назвали олигархами. Ощутив свою уникальность, я почувствовал себя комфортно. Ибо я действительно во многих проектах не видел себе равных...».

...На самом деле все проекты заслуживали одного определения – махинации! Березовский вкупе с генеральным директором «АвтоВАЗа» Каданниковым выдвинул идею выпускать «народный автомобиль», эдакий российский «фольксваген». Инициаторы «родили» для этого специальную фирму – «Автомобильный всероссийский альянс» («AVVA»), обещали построить в России совместно с концерном «Дженерал моторс» завод по производству в год 300 тысяч «народных автомобилей» ВАЗ-1116. Широко разрекламировали этот проект, выманивая деньги у доверчивых россиян, обещая быстро расплатиться с ними легковушками. В короткое время «AVVA» собрала у лохов более 30 млн.долларов. Плюс к тому активный БАБ сумел отщипнуть по указам президента РФ еще льгот за счет бюджета на 2 трлн. 788 млрд.рублей. Однако деньги эти компаньоны потратили не на проект, а на личное обогащение. Акционеры до сих пор ждут своих дивидендов. «Дженерал моторс», убедившись в ненадежности партнера, разорвала отношения с Березовским.

– Ну, конкретное кидалово ты замастырил, – согласился Сильвестр. – Клево взял на доктора (совершил аферу), однако ни на бандита, ни на вора в законе ты не тянешь!

– Это я-то не тяну? Я-то? Не тяну? – завопил БАБ. – Да ты ж меня сам крышевал, многие мои делюги знаешь! Делюги! Кстати, зря я тебе отстегивал! Зря бабки давал!

...Весной 1994-го к двери квартиры олигарха прикрепили гранату нажимного действия. Только по чистой случайности Борис Абрамович не дернул за ручку. 7 июня того же года возле офиса «ЛогоВАЗа» на Новокузнецкой взрыв буквально разворотил его «Мерседес». Погиб водитель, был ранен охранник, олигарха же слегка царапнуло.

– Заказчиком того «огонька» был я, – разоткровенничался Сильвестр. – Очко, небось, на минусе у тебя тогда было?

– «Было много смертельных трюков, когда, казалось, я должен был умереть. А вот остался жив, что, в общем-то, странно. Но один случай сильно подействовал, когда на меня было совершено покушение. В 15 сантиметрах от меня оторвало голову моему водителю, а должны были оторвать голову мне – взорвалась машина. После этого я посмотрел на мою жизнь по-другому».

Я понял: наглость – второй фарт! Счастье! И оборзел окончательно! Оборзел! Отныне ваще бабло никому не возвращал! Ни-ко-му! Любил я всех подряд бортануть! Наколоть! Всегда был и остаюсь антилопой (ищущий свою выгоду)!

– За что деревянный клифт примеривал на себя неоднократно! – заявил Сильвестр.

– Да я ж у тебя купил «вексель», то бишь крышу, когда стал тачками барышничать! А ты меня не прикрыл! Не спас! Наоборот, замочить решил! Замочить...

– За что ты мой «мерин» и взорвал вместе со мной!

– Не, я не при делах!

– Байду не гони (не обманывай)! Нечего понты бить (выдавать себя за честного)! Бадор, расскажи!

Авторитет Аркадий (Бадри) Патаркацишвили начал грузить своего подела:

– Ну, Береза, у которого я числился замом, поручил мне разобраться с конкурентами, а сам умотал на несколько месяцев в Швейцарию. Знал кому довериться! Я – аристократ (известный в криминальных кругах). Один мой брат Мераб – вор в законе, другой – Левон – «авторитет» грузинской братвы. Благодаря мне крышей Березы стали чеченцы. Возглавлявший личную охрану Джохара Дудаева Салмон Хасимиков одновременно числился и сотрудником службы безопасности «ЛогоВАЗа».

– Пиковые меня лишь прикрывали, а бегал (воровал) я сам! Причем так все обтяпывал, что ни один барбос (следователь) мне пришить ничего не мог! Пытались – но бесплатный номер (бесполезно)! Возьмите хоть бзик (план кражи) в «Аэрофлоте»!

…В мае 1996 года генеральный директор «Аэрофлота» маршал Шапошников с подачи Березовского отдал распоряжение 152 руководителям представительств крупнейшей авиакомпании России за рубежом переводить 80 процентов вырученных ими средств от продажи билетов на счет фирмы «Андава» в Лозанне (Швейцария). Главным учредителем этой и дочерних фирм являлся Березовский. «Андава», во-первых, получала свой весьма высокий процент за сбор денег, то есть за коммерческие услуги (хотя непонятно, в чем состоявшие), во-вторых, не спешила перечислять бабки в Москву «Аэрофлоту», а прокручивала их, придерживая на месяцы. За короткий срок на счета «Андавы» и ее «дочерей» упали более полумиллиарда долларов. Между тем деньги эти были российские, а у фирмы на первых порах не имелось лицензии Центробанка РФ на валютные операции. Правда, потом Березовский выбил ее у тогдашнего председателя ЦБ Дубинина.

Чуть раньше, в апреле 1996 года БАБ образовал при помощи «Андавы» фирму «ФОК» (Финансовая объединенная компания). Получив регистрацию в Москве, «ФОК» подписала контракт с «Аэрофлотом», обязуясь оплатить некоторые из его зарубежных долгов: 139 миллионов долларов в 1996 году и 82 миллиона за первую половину 1997 года. На самом деле «ФОК» не стала рассчитываться с долгами, «сбросив» их некой компании «Гранджленд Холдинг», зарегистрированной в столице Ирландии Дублине. Долговые операции «ФОКа» – «Гранджленда» дорого обошлись «Аэрофлоту». В первой половине 1997 года авиакомпания заплатила обеим 29 миллионов долларов «штрафов» по данным операциям.

Махинации Березовского были многоступенчаты. «Аэрофлот» задолжал компании «Бритиш Петролеум» за авиатопливо 500 тысяч долларов и переадресовал счет «ФОКу» в Москве, тот перебросил его в «Гранджленд», которая и оплатила его. За услуги «Гранджленд» запросил с «ФОКа» гонорар в размере 30 процентов. «ФОК» переложил эти платежи на «Аэрофлот», добавив собственные «издержки», что составило 50 процентов.

Подставная фирма БАБа процветала, а российская казна пустела. Согласно отчету за 1996 год, «ФОК» списал 97 процентов своих налогооблагаемых прибылей на «потери при обмене валюты». Ежегодная отчетность ее демонстрировала, что потери компании становились прибылями «Гранджленда». Но что представлял собой «Гранджленд»? Адрес – лишь абонентский ящик на почте. В составе акционеров две компании, зарегистрированные в Панаме, а два руководителя работали в маленьких швейцарских финансовых фирмах, обслуживающих «Андаву», то бишь в империи Березовского.

Береза также присвоил себе сборы, выплачиваемые «Аэрофлоту» иностранными авиакомпаниями за использование российских аэропортов и за право пролета над территорией России. Это ежегодно давало более 100 миллионов долларов. Большая их часть поступала либо непосредственно Березовскому в швейцарский банк, либо расплата велась наличными прямо в аэропортах. Когда представители иностранных авиакомпаний обращались за получением права перелета к официальным лицам, то на это уходило несколько дней или даже недель. Если они напрямую шли к БАБу, вопрос решался за несколько минут. Налогов с этих денег олигарх не платил.

«Приватизация доходов» «Аэрофлота» – одно из хитроумнейших изобретений Березовского. Он впрямую не нарушал закон, а использовал все лазейки: не подписывал никаких документов, оставляя это право директорам – генеральным, коммерческим, финансовым. Когда началось следствие, мошенник заявил журналистам: «А я в «Аэрофлоте» никогда не работал, так что следователи вряд ли предъявят мне обвинение». Так оно и получилось. К тому же дружба с президентской дочерью Таней Дьяченко служила для него охранной грамотой от налоговых органов и расследований Генпрокуратуры.

Его влияние еще усилилось, а богатство выросло с внедрением в телебизнес. Выгода, которую получил Березовский от контроля над ОРТ, выражалась не только в том, что он приобрел большое политическое влияние, но и получил доступ к громадным денежным потокам, которые поступали на первый канал в качестве оплаты за рекламу. Это понимал и генеральный директор ОРТ Владислав Листьев.

Олигарх привел на ОРТ своего партнера Сергея Лисовского, который владел компанией «Премьер СВ» – фактически монопольной рекламной структурой на первом канале. Именно через нее должны были проходить все рекламные деньги. Сам же первый канал практически ничего не получал от показа роликов. Именно эту ситуацию и попытался изменить Листьев, открыто объявив, что намерен положить конец монополии Лисовского и с 1 октября 1995 года отменяет размещение рекламы, пока ОРТ не выработает новые, «этические стандарты». Это для БАБа означало потерю миллионных прибылей. 1 марта 1995 года Листьева убили в подъезде собственного дома. После этого Лисовский возглавил вновь образованный консорциум «ОРТ-реклама», а Березовский упрочил свой контроль над ОРТ.

Пресса единодушно заявила, что преступление организовали Лисовский и Березовский. Последний перевел стрелки на своего конкурента: позвонил первому заместителю премьер-министра Олегу Сосковцу, исполняющему обязанности Генерального прокурора РФ Алексею Ильюшенко и записал на видеокассету свое обращение к Ельцину, в котором напрямую обвинил в убийстве Листьева... Владимира Гусинского.

– Это была попытка свалить все с больной головы на здоровую – а также способ отомстить, – объяснил Дьявол. – О мстительности БАБа ходят легенды. Так, во время защиты докторской диссертации в 1983 году ему вкатили несколько «черных шаров». Люди, осмелившиеся бросить их (он недоброжелателей вычислил), десяток лет чувствовали прессинг Березовского.

В своей книге Коржаков писал, что «Березовский после покушения на него 7 июня 1994 года начал преследовать Гусинского, хозяина НТВ, своего конкурента... Борис Абрамович неоднократно пытался убедить меня, что покушение на него организовал Гусинский, и поэтому его надо поскорее убрать».

Это был первый конфликт двух олигархов – брицев (евреев). Вторая мощная баталия произошла между ними в середине 1999 года. «Два еврея схватились, а вся страна вынуждена наблюдать этот балаган», – так охаректиризовал конфликт Виктор Черномырдин. Впрочем, ворон ворону глаз не выклюет. Войны у них были странные: пошумят, пошумят, да и заключат перемирие, а то и вообще объединятся и сообща атакуют более мелких предпринимателей, как, например, произошло с «Сибнефтью» или в Давосе, где олигархи договорились поддерживать Ельцина в предвыборной кампании на второй срок и выделили на это десятки миллионов долларов. После победы Борьки оба хвастались на израильском телевидении о своем личном вкладе в его избранние.

– «У нас с Владимиром Александровичем нет идеологических различий, – признался БАБ. – От Гусинского я отличаюсь тем, что не пытаюсь следовать за событиями. Я всегда пытаюсь их формировать... мы с Гусинским не первый раз выясняем отношения – вспомните конфликт вокруг влияния на «Аэрофлот». Потом сотрудничали, и ничего».

– Идеология идеологией, а бабло – баблом! – ухмыльнулся лукавый. – Второе махалово у них вышло серьезным. 13 июля 1999 года Береза на страницах газеты «Время М» заявил, что холдинг Гусинского на грани банкротства, задолжал кредит 1,5 млрд.долларов. Затем в действие вступил первый канал – вылил на белоснежные якобы перышки Гуся ушат грязи. В ответ «НТВ» начал разоблачать БАБа.

– Зачем понадобилась эта война Березовскому? – заинтересовался Ницше.

– Ларчик открывался просто. На ОРТ за первое полугодие 99-го года доход от рекламы упал, а на НТВ вырос. Это первое. Второе – БАБ пытался отлучить «банкрота Гусинского» от «Газпрома», куда на пост председателя Совета директоров пришел Черномырдин. И третье – Березе во что бы то ни стало надо было унизить Примакова, которого поддерживал Гусинский.

В период этой войны компроматов в СМИ была вброшена информация о том, как олигарх планировал провести кампанию, усиливающую напряженность в отношениях между премьер-министром и президентом. Направлениями главных ударов должны были стать следующие якобы имеющие место факты деятельности и биографии Примакова: его президентские амбиции; виновность в ухудшении российско-западных отношений; причастность к импичменту, к «делу Скуратова»; принадлежность к руководству КПСС.

– Но это же все неправда! – заступился философ за академика.

– Неважно! Береза питает страсть к закрытым материалам, конфиденциальности, слухам и сплетням. Умело собирает и использует информацию, компромат для достижения поставленных целей. В компании «Сибнефть» и фирме «Атолл» были обнаружены материалы, свидетельствующие об организации им незаконного прослушивания высших должностных лиц страны и членов семьи президента.

– Для этого надо иметь недюжинную наглость...

– Он ее имеет. А вот смелости ему подчас не хватает. После публикации сообщения в «Известиях» о его втором, израильском, гражданстве БАБ обвинил в «пещерном антисемитизме» тогдашнего главного редактора Игоря Голембиовского, а когда тот не испугался, стоял перед ним чуть ли не на коленях, оправдываясь, что это не так.

– Зачем ему все это?

– Ради лавэ! Он – маньяк денег. Они значимы для него не сами по себе, а как возможность жонглировать, постоянно, тайно и терпеливо плести заговоры, чтобы умножить свое богатство и влияние.

Однако БАБ – не просто бабочка (богатый), а очень хитрый. С прожарки всегда соскакивает! До конца ни перед кем не раскрывается. И первым обычно сходит с корабля. Скажем, ту же «Сибнефть» оставил в 1999 году, очень выгодно продав свои акции иностранным акционерам.

Его называли кремлевским «крестным отцом». И это близко к истине. Он стремился иметь своих людей на ключевых постах. Во имя этого водил дружбу с Валентином Юмашевым и Татьяной Дьяченко. После ухода ельцинского литраба с поста главы президентской администрации сделал все, чтобы свергнуть Николая Бордюжу и посадить в заветное кресло опять-таки своего, бывшего менеджера «AVVA» Александра Волошина. С его поддержкой и помощью Романа Абрамовича пост министра по атомной энергии занял Евгений Адамов.

– Зачем он был нужен Березовскому? – опять вылез с вопросом Фридрих.

– А затем, что атомная отрасль, весьма лакомый кусочек, оставалась еще неприватизированным островком в великом переделе российской собственности. В 1998 году Минатом произвел продукции на 7 млрд.долларов. Вот эти 7 «Зеленых арбузов» и не давали спокойно спать Березе. Из ядерного пирога ему удалось одно время взять под контроль многомиллиардные поставки в США низкообогащенного урана.

– А с Примаковым и Гусинским он воевал тоже из меркантильных соображений?

– Естественно! Он сделал все для свержения с Олимпа власти Примакова и вторичного прихода к государственному рулю Черномырдина! В частности, сумел убедить Ельцина, что его протеже – именно тот человек, который не даст в обиду президента и олигархов. Самым черным днем для Березы стало не 17 августа 1998 года, когда грянул дефолт, а месяц спустя, 10 сентября, когда Государственная Дума отвергла кандидатуру Черномырдина на пост премьер-министра и утвердила Примакова. Он долго и мастерски плел интригу, кругами ходил вокруг Ельцина, поставил всех олигархов на уши, но его кандидат через Думу не прошел. Это была звонкая оплеуха для БАБа, как впрочем, и для ЕБН. Влияние Березовского на Кремль сильно ослабло. А тут еще и Юмашева «ушли». Больше того, Примаков пригрозил упрятать за решетку олигархов. Березовский тут же пошел ва-банк!

Олигаршья душа разоткровенничалась:

– «Евгений Максимович серьезный противник, и он великолепно использовал свое влияние на Ельцина. Примаков сделал все, чтобы я перестал быть Исполнительным секретарем СНГ, и в этом мало чем отличался от Чубайса, который использовал те же приемы для того, чтобы я перестал быть заместителем секретаря Совета безопасности. Чубайса тоже нельзя назвать глупым и слабым человеком. И тем не менее, я это давление выдержал, во мне ничто не дрогнуло, когда Евгений Максимович сказал: «В тюрьму посадим».

– Не ври! – осадил его Дьявол. – У тебя очко сминусовало, когда глава кабинета министров объявил войну олигархам! И ты стал драться с ним, не гнушаясь ничем! Отдаю должное: ты мастерски вел информационные войны. В 1997 году нанес поражение Чубайсу и Потанину. «Независимая газета», «Огонек», «Новые Известия», ОРТ обвинили их в махинациях во время проведения конкурса по продаже 25 процентов акций «Связьинвест», вылили на противников столько компромата, что казалось, те никогда не отмоются. Чего стоила только обнародованная история с гигантскими гонорарами Чубайса, Коха, Бойко, Мостового за ненаписанную книгу о приватизации!

Вот и против Примакова ты развернул уничтожающую атаку. В начале ушат грязи выплеснул на премьера телеведущий Доренко, обвинив его во всех мыслимых и немыслимых грехах, приписав несуществующих жен, которых якобы тот двигает на руководящие посты. Затем в действие были введены «Независимая газета», «Новые Известия», «Коммерсант-Дейли», другие издания. Даже мужественный и благородный поступок Примакова, не полетевшего в США в день начала натовской бомбежки Югославии, проберезовские СМИ поставили в укор премьеру. Досталось и поддерживающему главу правительства московскому мэру Лужкову. Доренко с экрана день за днем обвинял его в убийстве американского бизнесмена Тейтума, одного из владельцев столичного отеля «Рэдиссон-Славянская», и незаконной конфискации собственности последнего в России.

Пол Тейтум был убит из огнестрельного оружия 3 ноября 96-го года на улице в Москве, после того как подверг открытой критике предпринятые Лужковым действия по экспроприации «Рэдиссон-Славянская», первоклассной, в западном стиле гостиницы в Москве, оцениваемой во много миллионов долларов. Через своих людей в близком окружении Ельцина – Татьяну Дьяченко, Валентина Юмашева и Александра Волошина – Березе удалось убедить президента в ненадежности Примакова и необходимости отправить его в отставку.

В знак благодарности БАБ пригласил дочку и литературного негра президента отдохнуть на Лазурный берег Франции на виллу Шато ля Гаруп, а заодно и обсудить план кадровых перетрясок. По итогам этой встречи на стол Ельцина легли два проекта Указов. На пост премьера России предлагались Николай Аксененко – человек БАБа – или Сергей Степашин. Пахан несколько дней раздумывал и отдал предпочтение Степашину, которого больше знал. Но, чтобы не обидеть Березовского, сделал Аксененко первым вице-премьером. А 21 мая БАБ был полностью ублаготворен: его протеже Владимир Рушайло занял пост министра.

– После Борьки я был вторым басивалой (вором в законе) в кремлевской блатхате! – выпятил фантомную грудь БАБ.

ЕБН возразил – но так, слегка, для порядка:

– Ну, ты пуху-то на себя не накидывай (не представляйся в лучшем, чем есть, свете)! Ты первым или даже вторым басилой не был, однако всегда умел получать масленку из буренки! Весь цимус (самое вкусное) один жрал! Я не осуждаю: кича, она, брат, жить учит. Но – ближе к телу. Я чего тебе стрелку забил? Блатному человеку западло работать и должно воровать. Так что давай общие дела замутим...

– Забилось (согласен!) Стать опять твоим поделом – это ж такая радость! Радость! А тема какая? Тема...

– Да вот чтоб тему придумать, я сходняк и собираю! А мы, пока братва подтянется, побазарим о былом... Ты чего в Англию смотался?

– «Я – другой. Такой страны не знаю,

Где так вольно дышит человек», – пропел олигарх, отчаянно при этом фальшивя. – Когда ты раскороновался... раскороновался, меня Самбист решил кинуть и придушить – а он это делает профессионально и в спорте, и в политике, и в бизнесе. Самбист... Вован Питерский...

– Чего ко мне не обратился? Я б за тебя как за хорошего человека мазу дал... У Володи я в авторитете был!

– А то он не знает, что мы семейники! Хлебники. Поделы. Не, если мент к тебе приклеился – надо хату менять! Хату менять! Да и если б он меня не закрыл, из положенца в шестерку упасть мне не в жилу. В шестерки не в кайф. Ты ж мой принцип знаешь... Принцип. Грабить – так банки, спать – так с королевой... Банков-то я, впрочем, очистил немало. Банков... А вот королев – не встречал. Пока. Пока. Британская тоже со мной встречаться не хочет... Аристократия, блин! Голубая кровь! Как у осьминогов! И спрутов! Головоногих!

– Лады, носа не вешай... Черт!

– Да? – с интересом и надеждой отозвался Дьявол.

– Да я не тебе конкретно, а ваще... Хотя... Слушай, мой тезка вечно голодный ходил ко всем, даже к людям высших мастей...

– Халяву слишком любит, – согласился Сатана. – Однажды он попросил разрешения привести в президентский клуб одного человека. Пришел с губернатором Омской области Полежаевым. Это был единственный случай, когда Березовский за свои деньги заказал пиво!

– Все знаешь, Люцифер! Надо б его подкормить... Ты мне не дашь какой-нибудь хавки и чифира?

– Я тебе что – официант? – обиделся владыка подземного царства. – Отбери у своей кодлы, у них есть запасы.

– Отличный расклад! Шныри, быстро два чая и бутерброды!

– Ой, благодарю, Борис Николаевич! Благодарю. Я и вправду с утра не жравши. Не жравши. Не евши. «Хорошо».

Послышались жевание и судорожный глоток.. Березовский умел отлично разговаривать с набитым ртом:

– «Вчера, – опять жевание. – Вчера опять была... тусовка. Очередная тусовка. Абрамович собирал тусовку. Тусовка. Опять. Они опять поливали Трехпалого. Ты не представляешь... Ты не представляешь, они все... Они все его ненавидят. Они все. Они все».

– Да ты поешь, поешь, Борис Абрамович. А то я штой-та не вникну, про что ты рамс завел... И чего про меня, как про жмура, в третьем лице базаришь?

– Так разве ж ты живой? Живой? Нет! Нет! И всегда про тебя так говорил. Говорил. Всегда...

Снова было слышно, как он усердно и с сопением жует:

– «Э-э-э. Да. Забыл – забыл сказать. И Гусинский там. Гусинский, это вообще. Это подонок. Это мразь. Это мразь. Это мразь. Он так. Он так, он так, он так говорил: старый хрыч, старый хрыч... Старый... Про тебя так... Он всегда, он всегда на каждом углу рассказывает, что это вы с Коржаковым замочили Отарика. Что это вы его застрелили. Что это вы, это вы все организовали...»

– Хм, я? Но ты-то, Борис Абрамович, знаешь, что я не при делах. Я с Квантришвили только один раз виделся – уже здесь, в пекле. А Коржак – тоже всего один раз, только наверху – на воле. Но это не повод для того, чтобы Отарика шлепнуть...

– «Нет. Нет. Они. Они вообще настраивают... и-и-и-... против тебя... Касса у них. Общак. Их общак общий... будут работать против президента». Бывшего... И Рома небритый с ними! Роме…

– А при чем здесь Абрамович?

– Борис Николаевич! Борис Николаевич, «... это самый опасный человек. Самый опасный... Надо мочить, надо мочить». Он выгоневый (двуличный)...

– Чего ты на него балан катишь? Вы ж набздым (вдвоем) отхватили себе «Сибнефть» всего за 110 лимонов баксов. Высосали ее, не вложив в производство ни шиша! А потом с позволения Володи государство в лице «Газпрома» выкупило компанию за 14,6 арбуза (миллиарда) зеленых! И ты еще недоволен!

– Абрамович со мной не поделился! Он – крыса! Крыса. Серогорбый!

– А ты, значит, теперь про...бун (ироническое название зэка, обворованного другим зэком), – захохотал Аксененко. – Настоящий вол (честный)!

– А ты, Колян Железнодорожный, за фуцана подписку кидаешь? За фуцана. За крысу. Подписку... – Береза выпятил рогатки (растопыренные пальцы) в сторону непрошенного заступника. – Вы че, вместе в дурке срок откашивали? В дурке? Срок?

– Кубатурь, че городишь! Я с ним делов не имел!

Пахану надоела жеванина:

– Борис Абрамович, пусть Рома Небритый тебе дорогу и перешел. Может, он тебе, как Сахаров – Советской власти, диабетом стал. Но меня-то ты чего в свои разборки втягиваешь? Ты ж не безответный фраер (беззащитный)...

– «Он связан с мафией»!

– С нами, что ль? Открыл секрет!

– Мы – это своя братва! А мафия – это чужеземная кодла...

– Ты, что ль?

– Береза – точно мафиози! – продал своего работодателя Литвиненко. – С 20 сентября 2001 года находится в розыске в РФ по обвинению в мошенничестве, отмывании денег, попытке насильственного захвата власти. Проживает в Великобритании в качестве политического беженца. С 2003 года имеет британский документ на имя Платона Еленина. Журнал «Forbes» оценивал его состояние в 3 млрд. долларов.