Текст книги ""Фантастика 2025-136". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Виктор Ананишнов

Соавторы: Павел Смолин,Дмитрий Дорничев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 343 (всего у книги 354 страниц)

Впрочем, Хиркус говорит о том же самом.

– Что ты ещё заметил?

– Я сказал всё, – Хиркус явно не хотел больше распространяться на эту тему. – А заметил…

Земля дрогнула, заставив ходоков и женщин, уже подрёмывающих, опять вскочить на ноги. Над озером пылали сполохи. Серебристая спираль ввинчивалась в серое небо, а навстречу ей сверху опускался узкий луч чистого зелёного цвета. Спираль и луч соприкоснулись, вспыхнули на острие контакта, затмевая садящееся за горизонт солнце. Встретились камень и металл: во все стороны огненным фейерверком брызнули синеватые искры.

– Вот-это-да! – подняв голову вверх, произнёс Хиркус. – Это ответ, КЕРГИШЕТ, на твой вопрос. Что я ещё мог заметить?

В его глазах догорали искры нечаянного салюта.

– Это не мираж, – пробормотал Джордан, придвигаясь ближе к Ивану.

– Здесь становиться неуютно, – зябко повёл плечами Арно.

Спираль за спиралью уходили в небо, встречали зелёный луч и вновь рассыпались.

Женщины, памятуя недавние переходы, подтянулись к ходокам, чтобы быть готовыми опять взяться, как прежде, за руки и уйти отсюда куда-нибудь подальше.

Земля мелко дрожала, пересыпался песок, качались кусты и редкие деревья, оголялись корни травы. Здесь такого землетрясения никогда, по-видимому, не бывало, а если и происходило в прошлом, то уже давно истёрлось в памяти оазиса. Впрочем, оно как раз и могло согнать аборигенов с обжитого места.

В довершение общего хаоса, царящего вокруг, перекрывая гул, шум и плеск, со страшным треском сразу в нескольких местах разломилось и развалилось колесо. Большинство мумий превратилось в прах. Женщины заголосили. Можно, конечно, уйти на дорогу времени, однако ходоки понимали, раз уж они попали в «отстойник», то выбор у них невелик, а уходить от воды и из оазиса не было смысла.

Единственное, что оставалось, опять перепрыгнуть в пустыню, а потом вернуться сюда снова и, надеясь на деват, застать округу успокоенной.

– Смотрите, смотрите! – закричал Хиркус. – Смотрите не вверх, а на воду!.. Там что-то появляется!

Его отчаянный возглас заставил невольных зрителей позабыть о дрожащей земле, сломанном колесе и рассыпчатой игре искр и обратить внимание на озеро.

Над ним всё так же метались побледневшие вспышки, но из недр вод поднималось нечто невероятное…

Остров!

Остров

Разноцветные блики вырывали на мгновения контуры рождающегося из озера острова с какими-то строениями и судорожно устремлялись ввысь, где таяли на фоне темнеющего неба.

Остров поднимался. Выходцы из будущего зачаровано наблюдали за его появлением и игрой красок, полыхающих над ним.

Со всеми вместе Иван был охвачен чувством сопричастности к необычному явлению, творимого на его глазах. Остров вынырнул из воды, но поверхность его, как можно было видеть, оставалась сухой. С него не стекали ручьи, не застаивались лужи. Иван до рези в глазах всматривался, стараясь разглядеть, что за строения на нём; или это просто причудливое нагромождение камней?

Неожиданно его охватило беспокойство от ощущения, что кто-то чужой появился рядом с ним. Он повернул голову, готовый к отпору чужака и увидел в шаге от себя Нардита, а за ним, словно фон театральной декорации, его экзотическую свиту.

Нардит как всегда в упор смотрел ему в лицо, но мгновением раньше Иван видел его плоский профиль с едва заметно выступающими чертами лица; Нардит явно наблюдал за радужным видением над озером. Но стоило только Ивану обратить на него свой взор, как лик Нардита неуловимо перетёк в полный анфас.

Они встретились взглядами.

Иван почувствовал, как у него вне воли глаза расширились и приняли незримый поток, исходящий от Нардита. Поток проник в его сознание и как будто стал оседать вниз: закружилась голова, занемела шея, напряглись плечи, неведомая сила коснулась груди и защемила в ней от ожидания чего-то важного и значительного для него. Голова наполнилась видениями и звуками, не имеющими отношения к тем, что бушевали вокруг него. И в том, и в другом как будто отсутствовала последовательность, и всё-таки они явно дополняли друг друга, обретали связи, наставляли и предупреждали, советовали и надеялись на его благоразумие…

Гигантская круто закрученная спираль поглотила, растворила и вовлекла в себя Ивана в стремительный полёт во времени. Мелькали знакомые и незнакомые образы людей, строений, пейзажей, но в каждом из них Иван видел себя, своё неизменное присутствие, и не как простого, пассивного созерцателя, а как непосредственного, активного участника стремительно сменяющихся эпизодов узнаваемых и неведомых событий.

Иван вздрогнул, когда моргнула на мгновение картина выходящего из озера острова со строениями, как он их успел рассмотреть до того, сменившаяся внезапной вспышкой яростного боя – стрельба, клубы огня, взрывы…

– КЕРГИШЕТ! – кричала и колотила Ивана в спину кулаками Шилема. – Ты на него не смотри! Не смотри! Отвернись!

– Да, да, – Иван провёл ладонями по лицу.

Нардит и его постоянные спутники исчезли, растаяв в сумеречном воздухе подобно облачку.

– Ты зачем на него так смотрел? Надо отворачиваться! – не унималась Шилема.

– Она говорит правду, КЕРГИШЕТ, – сказал Арно ровным голосом в противовес истерическому временницы. – Мы всегда так делаем.

– Не обязательно, – Хиркус протирал глаза. – Что в нём страшного? Посмотрит и уйдёт. Даже пожелает удачи.

– Не придумывай! – совсем иным, недовольным, тоном оборвал его Арно. – Как это он тебе? Так и говорит, мол, удачи, дорогой Хиркус?

– Да, Нардит скажет, – пробурчал дон Севильяк. – Как рыба в море. Как навозный жук…

Разговор о Нардите Иван слышал приходящим в его сознание словно издалека на фоне урчащего грохота и шума только что увиденной им схватки на земле и в воздухе.

– Друзья, помолчите! – наконец сказал он. – Не знаю, говорит ли Нардит, но он мне подсказал… Вернее, показал… У нас намечается весёленькое дельце… Фу!.. Сейчас соберусь. Он мне показал, что кто-то на нас скоро нападёт и нам придётся отбиваться не на шутку. Во всяком случае, это стрельба и … взрывы.

– Оттуда? – Арно показал в сторону остров, над которым угасало сияние, а сам он превращался в нелепое нагромождение каменных глыб.

– Нет! – подумав, решительно сказал Иван, так как что-то подсказывало ему это утверждение. – Как будто извне.

– Ты это, КЕРГИШЕТ, серьёзно? – Хиркус передёрнул плечами, показав своё сомнение. – Здесь? Взрывы?

– Да, здесь. С огнём и взрывами, – помрачнел Иван. – Будьте готовы, друзья.

Ходоки помолчали, переглядываясь.

– Да ладно тебе, Ваня, нас пугать, – расправил плечи и выпятил грудь дон Севильяк. – Что-то я сомневаюсь. Стрельба из автоматов, куда ни шло. Но гранат у нас нет.

– У меня есть две, – сказал Арно.

– У меня тоже в запасе парочка, – поделился Хиркус. – А как же?

– Я взял четыре, – полностью вытряхивая из себя наваждение от Нардита, сказал Иван. – Поживём, увидим. Вы лучше присмотритесь, там, на острове, кто-то есть живой.

– Правда, двигаются. Зверьё? – предположил Джордан.

– Ага! Вынырнули вместе с островом, – усмехнулся Хиркус.

– Жаль, бинокля нет, – посетовал Арно.

– Я свой отдал Уленойку, а взять другой не удосужился, – запоздало посетовал Иван.

Наступающие сумерки не давали возможности рассмотреть, что за живность обитала на острове или только что на него забралась.

Спустя некоторое время, осознав тщетность своих усилий увидеть что-либо, ходоки присоединились к женщинам, хоронящих своих подруг. Могилу в песке выкопали руками. Не глубоко, лишь бы покрыть тела погибших. Но и там уже стояла тонким слоем вода. Её прикрыли пучками сорванной травы. Провожая в последний путь, женщины заунывно пели, как можно было разобрать, по-русски, повторяя всего две фразы: – «Пусть вас там встретят» и: – «Ждите нас с миром».

Ночь наступила внезапно.

Звёзды, собранные в незнакомые созвездия, величиной в кулак, яркие и таинственные. Лёгкое, зыбким флёром, свечение над новорожденным островом. Тени на воде и немое молчание природы, ушедшей в себя и позабывшей о самой себе, или затаившейся перед новой выходкой, чтобы поразить нечаянных зрителей своими необузданными фантазиями.

Женщины, пугливо вглядываясь в неясное марево над озером, жались ближе к мужчинам. Сгрудились небольшим табором. Горел скромный костёр, скупо освещавший безрадостные лица ходоков.

Тяжёлый, суматошный, непредсказуемый, поставивший людей пока что в безвыходное положение, день, а точнее, целый период бодрствования, до предела насыщенный событиями, не очень приятными, заканчивался с наступлением ночи здесь, вдали от их родного времени и дома.

Дремали Джордан и Шилема. Джордан порой приоткрывал глаза, осматривался, будто проверял, все ли на месте, и его не бросили одного, вновь смежал веки. Шилема вздрагивала, взбадривалась, старалась показать себя готовой ко всему, но незаметно вновь впадала в полусон.

Женщины, пережив страхи, к вечеру, особенно после появления острова из пучины озера, а затем возникновения не из чего и исчезновения Нардита с вооружённой дубинками и копьями полуголой охраны, похоже, стали расставаться с гордой самостоятельностью и отчуждённостью к нечаянным спутникам. Сейчас они по мере возможности искали покровительства мужчин, пренебрегая, пожалуй, только Джорданом, не показавшегося им твёрдой основой, как защитник, да ещё Жулдасом, ревностно оберегаемого от посягательств со стороны Икатой.

Вообще, в команде Ивана начинала складываться пикантная обстановка, привнесённая женщинами.

Живописную группу представлял дон Севильяк и три женщины, расположившиеся вокруг него. Он сидел, широко раскинув ноги с закрытыми глазами. Женщины неподвижно смотрели в пламя костра. Одна из них, полноватая, но подвижная, со строгими чертами лица, охватила могучую руку ходока, будто всю свою жизнь знавала его, и теперь утверждала свою близость к нему. Подруги называли её усечённым именем Руссой от Харусса. Она выделялась ростом, крепкой фигурой и, по-видимому, обладала недюжинной физической силой и властным характером. Но сейчас она выглядела несчастной женщиной, искавшей поддержки и опоры в лице дона Севильяка. Рядом с ней примостилась худенькая, остроносая, молчаливая, но с приветливым взглядом карих глаз, прикрытых спадающими на лоб волосами, девушка – Аннет. Она всё время находилась под опекой Руссы и держалась её, оттого оказалась в компании с доном Севильяком. Второе его плечо подпирала Лейба. Она казалась или хотела казаться независимой, губы держала в презрительной постоянной, как приклеенной, улыбке, говорила капризным голосом, от этого, наверное, её не жаловали другие женщины, явно выказывая ей свою отчуждённость. Дона Севильяка она выделила сразу и при переходе по дороге времени всегда оказывалась с ним рука об руку. Но и она сейчас представляла собой воплощение смертельной усталости и в лице и в расслабленной позе её, не лишённой изящества, фигуры, припавшей к плечу ходока.

Хелена и её подружка Рада бесцеремонно наметили жертвой своих притязаний Ивана, как ему казалось. Хелена вообще не сводила с него своих лучистых синих глаз, реагировала на каждое его слово и всем показывала свой выбор. Рада оказалась просто привязчивой, она льнула к Ивану, как банный лист. Они вдвоём даже Шилему, которая до того ни на шаг не отступала от Ивана, оттеснили, как она не сопротивлялась, пытаясь оградить его от посягательства этих, не соперниц, конечно, какая для них Шилема соперница, нежданно-негаданно появившихся в команде женщин. Она шипела на них змеёй, и даже угрожала, демонстрируя свои возможности, однако оказалась с Джорданом, а Иван попал в окружение Хелены и Рады.

Сам он, будто бы занятый другими заботами, всё-таки ощущал стеснение от присутствия рядом с ним женщин, а беспокойство Шилемы передавалось ему, и раздражало. В конце концов, он устал и морально и физически, чтобы отбиваться от покушения на него одних и успокаивать другую сторону – Шилему. И потом, кто-то же должен был думать о том положении, в котором они оказались, так как остальных членов его команды такой вопрос ничуть не волновал.

Арно с удовольствием обнимал двух женщин, которых выбрал он, а не они его. Хиркусу тоже дела нет ни до чего, ведёт фривольные разговоры с двумя спутницами.

Иван из-под слипающихся век пытался осмотреться, что-то предпринять, чтобы предупреждение Нардита не застало их врасплох. Да и не собираются же они оставаться здесь навсегда. Надо же куда-то двигаться… Уходить… Куда?.. Как, куда? Назад, домой… А где это – назад или вперёд?..

Мысли путались… Нельзя всем спать… Остров… Нардит…

Раздирающий душу крик заставил всех позабыть о сне, вскочить на ноги и прислушаться к нарушенной тишине ночи.

Внезапный звук разбудил не только людей, но и тех, кто мог слышать в обжитых окрестностях озера. Вокруг в кустах захрустело, зашевелилось, захрюкало. Почти рядом злым огнём блеснули чьи-то глаза и потускнели. Захлопали крылья, раздался утробный рык и чавкающие звуки…

Над озером продолжало висеть туманное марево рассеянного света. С острова тоже доносились звуки, но их характер резко отличался от возникающих в оазисе. Они обладали ритмичностью и чёткостью, порой раздавалось звяканье металла о металл.

Первым это заметил Джордан.

– Куют?

– Хе! Кузнецы? – Хиркус с высоты своего роста посмотрел на фиманца. – Там кузнецы куют, в огне творя мечи и стрелы! Их тяжкий труд, завещанный от богов, не даст врагу ступить на нашу землю! Его мы встретим… – На этом слове, когда голос Хиркуса уже возносился в торжественную подвысь, лязгнуло так явственно, что Хиркус замер на мгновение и выдохнул: – О!.. И вправду куют кузнецы!

– Вы оба… Того! – Арно повёл рукой у виска. – Какие кузнецы? КЕРГИШЕТ, ты их меньше слушай. Они наговорят. Ты-то что думаешь?

– Я уже дремать стал, – вместо ответа почти пожаловался Иван, неловко высвобождая руки из объятий недовольных его действиями Хелены и Рады.

Арно, подражая ему, также освободился от опеки своих спутниц.

– Илона и Храза, вам придётся побыть без меня. Не долго, – сказал он им мягко. – Пойдём, КЕРГИШЕТ, посмотрим и послушаем от берега?

– Пойдём, – не сразу согласился Иван. – Дон Севильяк, подбрось в костёр, пусть разгорится… Да и все тут, посматривайте, что вокруг твориться.

Сказал и экономно повёл рукой больше из-за усталости и вялости, чем намеренно.

К берегу озера за ними тут же увязалась Шилема, а Хелене и Раде, решивших было не оставлять Ивана без своего присутствия, с мстительными нотками скомандовала:

– Вам там делать нечего!

– Вот как? – Рада вздёрнула красиво посаженную голову.

Хелена положила ей руку на плечо.

– Успокойся, сестра. Никуда он от нас не денется, – с меланхолической уверенностью сказала она. – А ведь хорош! – проводила она восхищённым взглядом Ивана.

– Они здесь все подстать. Если бы не эта… змея, – сквозь зубы процедила Рада.

– Перестань, сестра. Эта… Шилема, нам не соперница.

– Да, конечно. Это у неё от зависти к нам. У самой-то ни кожи, ни рожи… – сказала Рада.

– Ещё раз такое услышу о Шилеме… – неожиданно гуднул ей в самое ухо дон Севильяк. Она отшатнулась и даже присела от испуга. – Брошу в озеро и не дам вылезти, пока не утонешь. Впрочем, если Шилема услышит, то сама это сделает легко и с тобой, и с твоей подружкой. Уяснили?

– Ты нам не указчик! – вспылила Хелена. – Катрин!… Ты где, Катрин?

Катрин улыбалась Хиркусу, слегка тесня свою худенькую напарницу. Хиркус же улыбался Джесике. Окрик Хелены вызвал на лице Катрин гримасу раздражения.

– Здесь я! Что тебе?

– Мы долго будем с этими мужланами…

Её возмущённые слова потонули в жизнерадостном хохоте дона Севильяка.

– С чего бы они там? – оглянулся Арно.

– Пусть себе, – без интереса отозвался Иван. Его настроение менялось ежеминутно. Он бы и сам обернулся, чтобы узнать причину смеха, но первым сказал Арно, и желание пропало. Остановился у кромки воды, определил: – Появился целый остров, а вода поднялась не намного. Присмотритесь, там огни как будто?

– Огни. И они двигаются, – Шилема обладала острым зрением.

– Да, – неуверенно подтвердил Иван. – Но у меня сейчас в глазах рябит от недосыпу.

– У меня не рябит, – с вызовом сказала Шилема. – Вижу хорошо.

Арно её выпад не оставил без внимания.

– Тебе из-за твоего характера спать некогда, а нам пора выспаться… Эй! Кто тут?

Арно живо отпрянул в сторону, пропуская мимо массивное тело какого-то животного, без страха перед людьми напролом идущего к озеру на водопой. Оно, словно отвечая на вопрос ходока, выдохнуло утробное: – Их-ха! и надолго припало к воде.

– КЕРГИШЕТ, зови дона Севильяка и Хиркуса. Мясо само пришло в гости! – воскликнул Арно.

– Это мясо?.. Ой! – пискнула Шилема, прижимаясь к Ивану. Мимо неё ещё кто-то прошмыгнул к воде. – Разве это можно есть?

– Ещё как, – весело отозвался Арно. – Поджаренное и с корочкой…

«Жрать захочешь, придёшь, и в пещеру войдёшь, хобот мамонта вместе сжуём…» – вспомнились Ивану слова студенческой песни. Вспомнил, вздохнул: – как давно это было. Там, в другой жизни, в другие времена, среди других людей…

Счастливая пора, где всё понятно, расписано до мелочей и существует неизменная последовательность каждой единицы времени…

– Всё! Оставляем на завтра.

– И мясо?

Иван не ответил на задорный вопрос Арно, повернул назад, к костру. Дон Севильяк постарался, выполняя его просьбу: костёр пылал, освещая далеко округу. От него опять донёсся дружный смех. Там было весело. Хиркус стоял на одной ноге, а другой выделывал невероятные коленца, такое впечатление, что это вовсе не его нога, а чья-то чужая. Нелепые фигуры дополнялись речитативом:

– … и сбежались посмотреть, на ходу теряя шапки!.. Было это или нет, но бежали посмотреть, на ходу теряя… – он вывернулся, поднял ногу выше головы и пошевелил разутой ступнёй. – Правильно! Теряя обувь… Было это или нет…

Ничего, по сути, смешного, а зрители едва не ползали в изнеможении от сотрясающего их хохота. Не все. Дон Севильяк и Джордан лишь ухмылялись, да и то, глядя не на Хиркуса, а на женщин, из которых выплёскивался со смехом и слезами накопившийся страх, мысли о будущем и переживания и неурядицы последних дней.

Общее веселье, казалось, не коснулось Жулдаса и Икаты. Они сидели в стороне, взявшись за руки, слегка удивлённые, может быть, безумством спутников. Иката не понимала языка, а кривляние Хиркуса её мало трогали, также как и Жулдаса. Они в целом были заняты собой.

– Веселятся, – неодобрительно буркнул Иван, сам не понимая, что ему не нравится.

– Вот и хорошо, – сказал Арно. – Что вытворяет, а? Всё-таки он великий артист.

Иван искоса посмотрел на него, в свете костра лицо Арно исказила улыбка, было в ней что-то неприятное Ивану.

– Только выступает не там, где следует, – сказал он ворчливо.

При всем при том он ощущал себя лишним среди весёлых и довольных всем и вся спутников. И в то же самое время, чувствовал неудовлетворённость от такого своего суждения. И корил себя в этом. Действительно, нельзя же считать себя ефрейтором, который один в ногу, а все остальные – нет. Надо бы себя пересилить, стать как все беззаботным и плыть по течению событий. Кривая куда-нибудь да выведет. Ходоки его команды, наверное, уже неоднократно побывали в подобных передрягах и вышли из них с чувством юмора и уверенности, что всё происходящее – к лучшему.

– Опять ты, КЕРГИШЕТ, недоволен, – с лёгкой досадой сказал Арно. – Опять что-нибудь не так, как тебе хотелось бы?

Иван глубоко вдохнул. Что сказать Арно?

– Всё так… – и после паузы: – И всё не так. Где мы? Как мы? Куда, в конце концов, мы?

– Это я понимаю. Все вопросы как будто естественны. Но, знаешь, КЕРГИШЕТ, понимаю умом, а не сердцем.

– И что это означает?

– Может быть, мне кажется, да только во всём, произошедшем с нами, как только мы ступили в поле ходьбы Фимана, есть какое-то… Нет, не кажется. Я уверен. Есть знаковое событие. Мы не зря здесь появились.

– Ты видел Нардита? – быстро спросил его Иван.

– Нардита? – вопрос Ивана вызвал на лице Арно недоумение. – Здесь? А-а… Ну и что? Все его видели. Даже женщины. Постоял и пропал.

– Не просто постоял, а… Ты ничего не почувствовал?

– Не-ет, – протянул Арно. – А ты?

– Видел и почувствовал сполна, – нахмурился Иван и посмотрел в сторону, ожидая опять обнаружить рядом с собой сплюснутую блином личину вездесущего Нардита. – А что? Так я уже сказал: надо ожидать стрельбы и взрывов…

– Н-да, КЕРГИШЕТ, – Арно невольно повёл головой в знак неодобрения встречи Ивана с Нардитом. – Я видел, хотя даже не предполагал о его возможности появляться здесь, в таком глубоком прошлом. Он обычно, если учесть мои встречи с ним и других ходоков, обитает на рубеже новой эры. Это у нас… Но ты говорил, что встречался с ним как будто и в пятнадцатом веке?

– Было дело. Сарый сказал, что его появление в будущем не к добру.

– Камен наговорит…

– Нет, нет. Ты же сам говоришь, чаще всего он встречается на рубеже начала первого тысячелетия. Якобы, между Юлием Цезарем и Нероном.

– Они друг друга стоят. Что Нардит, что эти двое. Ты с ними встречался?

– Пока нет.

– Принеприятнейшие личности, скажу. Что один, что другой.

Иван с удивлением посмотрел на Арно. Его безапелляционная оценка известных исторических деятелей покоробила его, воспитанного на уважении к людям прошлого, оставившим след в людской памяти, тем более что некоторые из них не такой уж и негативный. К ним он всегда относил в своих представлениях Юлия Цезаря. Впрочем, подобное мнение об иных персонажах давней поры высказывал и Симон.

Видать, его современникам, не очень-то нравятся поступки и характер людей той поры, стоящих у власти и делающих, по сути, саму историю.

Любопытный предмет для размышлений, но, естественно, не сейчас…

– Я о Нардите, – вернулся Иван к началу разговора с Арно. – Он как будто так далеко в будущее не заходил, как в моей тут встрече. И здесь, в прошлом… Значит, не так уж мы и в далёком прошлом… Не знаю. Если бы не это колесо и напавшие на нас, то я бы поверил в попадание не в слишком далёкое прошлое.

– Нет, КЕРГИШЕТ, нам повезло попасть в очень далёкое прошлое.

– Почему нам повезло, не спрашиваю. Другое дело, как ты определился во времени?

– Просто. Взгляни на небо, КЕРГИШЕТ.

– Смотрел уже, – сказал Иван, но голову поднял, чтобы опять увидеть незнакомый рисунок распростёршимся над ними небосвода. – На нём созвездия не наши.

– Правильно. А это как раз и говорит, что мы…

– Звёзды считаете? – подошёл к ним Хиркус. – А женщины ждут от вас другого…

– Отстань лицедей! – отмахнулся Арно. – Лучше оцени по звёздам, как далеко в прошлое нас забросило?

– Уже оценил, – беззаботно заявил Хиркус. – Миллионов на двадцать пять или тридцать, если не больше. Половины звёзд не нахожу. А ты?

– Как раз больше. Раза в два. Обрати внимание на Линкуру.

– А-а, – Хиркус проследил за указующим жестом Арно. – Ты имеешь в виду Ошукшу?

– Как ни назови. Она у нас, где должна быть?

– Примерно… Ага, вон там, – показал пальцем Хиркус далеко в стороне от недавнего направления.

– Точно. Может быть, чуть левее. Её движение, ты знаешь…

Иван с нарастающим подозрением вслушивался в их рассуждения. Не выдержал, полюбопытствовал:

– Вы уже побывали? В таком далеко во времени? Но как? Или…

– Или, КЕРГИШЕТ, или… – наставительно ответил Хиркус. – Мы ведь тоже чему-то учились. Я когда-то на изучение истории и предыстории движения звёзд, а также изменение картины их размещения в созвездиях потратил немало лет.

– Я занимался этим тоже, – сказал Арно. – Правда, делал не сам, меня заставлял мой Учитель.

– Ну, я также как и ты, по воле Учителя. Потом увлёкся. Так вот, если ты имеешь в виду Ошукшу, то она иногда имеет попятные движения.

– Ты думаешь? – выпятил вперёд нижнюю губу Арно, показывая, что сомневается в сказанном Хиркусом.

– Не думаю, а знаю!

– Откуда же?

– Ну, – замялся Хиркус, – это долгий разговор. Как-нибудь…

– Постойте! – воскликнул Иван. – Но зачем это вам нужно? Ваш кимер таков, что рисунок неба и созвездий на нём практически не изменяется, когда вы уходите в прошлое.

Арно и Хиркус переглянулись. Во всяком случае, так показалось Ивану в мерцающем свете костра. Он даже вздёрнулся, готовый выслушать опять какое-нибудь наставление по поводу того, чего он не знал и даже не догадывался.

Однако Хиркус сказал просто:

– Мы же ходоки во времени. Мало ли что может случиться в поле ходьбы. Мы же даже не знаем, что оно собой представляет.

– Допустим, что ты прав… Но не на миллионы лет.

– Ты, КЕРГИШЕТ, не прав. Мой Учитель говорил так, – Арно сделал паузу, словно вспоминая наставление своего Учителя. А когда заговорил, стало понятно, что он и вправду цитирует кого-то, поскольку сам никогда так витиевато не смог бы сформулировать идею. – В поле ходьбы ходоки во времени попадают в нелинейный поток времени, порой встречный. Поэтому каждая реализация, то есть возвращение в наш мир, чревата неприятностями различного свойства. Оттого всегда надо определиться, куда тебя занесло, и успеть попасть, вернуться опять в обратный поток времени, обратный предыдущему или в нормальный поток…

Арно замолчал. Иван подождал, не добавит ли он чего к сказанному от себя, проще, как обычно, с долей язвительной иронии.

– Мудрено… – задумчиво проговорил Иван, так как Арно, как будто, сказал всё. – Встречный поток… Обратный обратному поток… А тебе, Хиркус, что говорил твой Учитель?

Хиркус был прикрыт тенью Ивана от костра, и как он воспринял вопрос, не было видно, а он молчал.

– Тогда скажу я. Мне мои Учители… Сарый и Симон о подобных потоках не говорили. Потому-то я и спрашиваю вас. Во-первых, насколько это важно знать мне, как ходоку. А во-вторых, интересно же.

– Не знаю, на сколько это интересно, а знать следует, – произнёс Арно и зевнул в ладонь.

– А мне говорил, – глухо сказал Хиркус. – Но я не верил. Но однажды…

Что с ним случилось однажды, Иван в тот раз не узнал. В их тесный, голова к голове, кружок грубо втиснулся дон Севильяк, оттолкнув Хиркуса от Ивана.

– Шепчитесь? – громогласно оповестил он окрестности оазиса. – Не хорошо, а?

На его циганисто-испанском лице появилась улыбка, готовая перерасти в громкий жизнеутверждающий смех.

– Циклоп среди гномов, – недовольно буркнул Хиркус и без успеха надавил плечом на дона Севильяка. – Шептаться тоже надо умеючи, а не так как ты.

– А чего шептаться? Кто нас здесь слышит? Кто понимает, что мы с вами говорим? – дон Севильяк серьёзно и чётко перечислил причины против того, чтобы шептаться. – Ну, на самом деле! Кому кроме нас все эти тайны нужны?

– Какие же тайны нам нужны? – поинтересовался Арно, и склонил голову в ожидании ответа.

– Никаких! – отрезал дон Севильяк. – Вот проведём здесь ночь, отдохнём, как следует…

– Неужели и ты устал? – делано удивился Хиркус.

– Устал, как и вы. Как все. Так вот, отдохнём и… куда?

– Хороший вопрос, не кажется ли вам? – съехидничал Хиркус. – Задаваясь им, не очень-то отдохнёшь с мозгами набекрень. КЕРГИШЕТ, ты-то чего молчишь?

– За вами не успеть, – нашёлся Иван, вызвав одобрительную усмешку у Арно. – Но мне кажется… – он помедлил, прежде чем поделиться с ходоками тем, что ему почудилось при общении с Нардитом. – Мы с вами совсем скоро узнаем не только куда, но и… с кем.

– Говори! – не выдержал и подстегнул его Арно.

– Я и говорю. Но поверьте, всё это пока что и для меня в тумане. Начинаю думать, не сам ли всё это придумал, нафантазировал с устатку. Нам надо выспаться, а то у меня чувство, что вся смазка во мне кончилась, даже шевелиться нет охоты.

– Темнишь, КЕРГИШЕТ, – Арно зевал уже, не скрываясь.

– Понимай, как хочешь. У меня это, может быть, от предчувствия.

– Да уж, предчувствие, – Хиркус вышел из тени. – У меня оно тоже назревает. Что через день-два есть будем?

– Ты эти два дня ещё переживи, – Арно с хрустом в челюсти зевнул и головой тряхнул. – А поспать надо… Хорошо, что похолодало.

Сон

– Какие вы, мужчины, всё-таки не чуткие. Грубые все. Ни себя, ни нас не жалеете.

Хелена ухватила Ивана за руку и почти силой усадила его рядом с собой и Радой. Иван не сопротивлялся. Идти, пусть два-три лишних шага, и искать место, где можно будет поспать, всё его существо отказывалось, в пору вообще упасть и замереть. Давно он так не уставал, пожалуй, со времени вывода аппаратчиков из временной ямы, когда пришлось тащить на себе неимоверную тяжесть блука.

Он едва не застонал, вытягивая усталые ноги.

– Вот так-то! – сказала Хелена, отметив его покорность и делая далеко идущие выводы. – Побегал на стороне, и хватит!

Иван изумлённо посмотрел в её широко раскрытые глаза с отражёнными в них от костра огоньками, и промолчал. Пусть себе думает о нём, что хочет, а он – спать.

Хелена склонила голову к его плечу, с другой стороны припала Рада. А к спине пристроилась Шилема, бесцеремонно убрав руку Хелены, которой она обхватила Ивана. Между ними произошла короткая перепалка, и Хелене пришлось уступить.

– Не знаю, что у тебя было с Хеленой, – с придыханием сказала Рада, – но ты мне нравишься всё больше и больше.

– Да ни чего у меня с ней не было. Я её вижу в первый раз, – слабо огрызнулся Иван.

Он ещё вяло подумал о парадоксе встреч. Всё может быть, и воспоминания Хелены о близкой связи с ним произойдёт, а он о том ещё не знает… А Рада теплее… Нет, мягче…

Плечи его опустились, расслабились, вызвав выдох облегчения, словно с них сняли надоевший груз. Все жизненные токи в нём замедлились, кровь затуманила мозг. Сквозь прищур глаз жёлтое пламя костра растеклось в мерцающее облако.

Успокоенные Хелена и Рада, и всё ещё не нашедшая удобного положения Шилема, создавали уют и иллюзию того, что он сейчас находится в своей постели, в своем доме, а не за тридевять земель, веков и эпох от него.

Истома затопила, отвлекла ото всех забот, обессилила. Иван погрузился в полусон, в полу грёзу. Поплыли, заклубились гаснущие тени…

И внезапно сменились плоским лицом Нардита.

Иван вздрогнул, но из дрёмы не вышел. Облик Нардита исказился, сжался и обесцветился, уступая место огромному пространству поля ходьбы. Оно располагалось где-то под ним, снизу. Оно колебалось, его пронизывали вспышки света, а он висел над ним и мог видеть.

Он видел…

Он видел ожившую карту времени.

Время распростёрлось вдоль и поперёк. Змеились полосы, разделяющие струи и сопредельные миры. В будущем висел белёсый клуб нарождающегося времени. В прошлом темнел провал минувших времён, уплотнённых в монолитный сгусток, угрожающе огромный, пышущий ненавистью ко всему светлому, новому, молодому. Миллиарды лет затаились в надежде ещё когда-нибудь вернуться, неся на своих тяжёлых крыльях собственное настоящее. Но и знали, что такому не дано сбыться, оттого такое яростное отторжение будущего.

Но не только давно умершее прошлое находилось в противостоянии с новым временем, коему насчитывалось не более полумиллиарда лет. Какая-то тёмная масса вторглась в один из параллельных миров и теснила его, пуская лиловые, бледные на фоне жизнерадостной части времени, нитеобразные щупальца, создавала ядовитые наросты, через которые пыталось прокачать свою сущность и захватить плацдармы для наступления на другие миры, сосуществующие на планете. Одна из таких нитей, извилистая до запутанности, тянулась к миру, где обитал Иван.