Текст книги ""Фантастика 2024-181". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Валентин Леженда

Глава четвёртая пояснит, почему Маркус отрёкся от прошлой жизни

Опять я начинаю рассказ о новом дне со скучного брюзжания. Но уж потерпите, а то, мне кажется, что у нас несколько разные взгляды на то, как должен вести себя пришелец из технически продвинутого будущего в унылом прошлом. Или пропустите. Меня не заденет.

На всякий случай держите в голове вот такой образ: вы зашли в гости к соседу, а там пацан их десятилетний на бумажках что-то непонятное калякает. Значки какие-то, закорючки. И вся стена какими-то схемами увешана, нарисованными неуверенной детской рукой.

"Ох! Прям не знаю, что и делать, – говорит его родительница. – И к психологу его водили, и к психиатру. И к семейному специалисту ходили. Отец порол даже, – добавляет украдкой. – Ничего не помогает. Всё твердит, что он из будущего, и нужно обязательно сообщить правительству, как создать варп-двигатель, а то на Земле небезопасно. Я сначала сжигала его каляки-маляки, но психолог запретила. Вон, на балконе целые стопки валяются".

Вы смотрите на промокшую кучу листов, с которых дождь смыл половину надписей. В голове на секунду появляется мысль: "А вдруг?" – потом вы приглядываетесь к парню и понимаете, что он настоящий "альтернативно одарённый". Больной то есть. Шизик. Как вообще можно хоть на секунду допустить, что ребёнок знает больше учёных мужей?

Ну, вот. Я вас подготовил к тому, чтобы вы понимали, как на меня смотрят местные. Но есть маленькая поправочка, необходимая, чтобы сместить восприятие: догадываетесь почему дураков в старину называли убогими? Ага, я убогий. "Рядом с богом". Дурак, конечно, но любимец Вулкана. Я сам не ведаю, что творю, но всё мною содеянное – намёк "нормальным" людям от богов. А их дело – правильно истолковать мою дебильную придурь.

Знаю, знаю. Интересно вам знать, откуда я такой умный дурак взялся. Кем был до перерождения. Эх, видимо придётся рассказать, хоть и не вижу смысла...

Есть у меня воспоминание из прошлой жизни про онлайн-литературу и такой её пласт как попаданчество. И там считалось хорошим тоном рассказать, кем был человек в прошлой жизни. С этого, вроде как, начать положено. Скорее всего чтобы читатель возопил: «О! Я тоже учусь в девятом классе, значит, и я так смог бы! Даже лучше». Правда, почти сразу же кладут большой болт на эту прошлую жизнь, герой сразу становится совсем другим, не как заявлено на первых страницах. Был незаметным школьником второго плана – стал королём-убиватором. Был Архимагом-почти-Богом – стал отжимателем кошельков и борзотой.

И знаете что? Это правильно!

Бытиё оно всё-таки определяет сознание. Успешный менеджер по продажам в многоэтажке, в офисе, это не то же самое, что он же в навозной мазанке, руками жрущий варево из бобов.

Знаете такую пословицу: "Вино не меняет людей, оно лишь обнажает душу"? Так вот, с попаданием в необычную ситуацию происходит то же самое: я-цивилизованный и я-римлянин – это разные люди, как трезвый и пьяный. Шелуха цивилизации махом слетела. "Одичал" почти мгновенно.

Скажу вам как такой же попаданец, про которых вы читали: если окажетесь в такой ситуации, постарайтесь как можно быстрее забыть, кем вы были раньше. Только помешает, реалии совсем не те. Да и вообще, что это за клише такие? Все продавцы или там реконструкторы одинаковые, что ли? Типа, написал, что был майором ГРУ на пенсии – и всё, определил весь дальнейший сюжет?

Нет, други мои. Не имеет это пользы. Я же вам рассказывал про новое тело? Как памяти тесно в нём? Так с остальными стереотипами ещё хуже. Мы в будущем, то есть в настоящем для вас, живём в таком рафинированном окружении, что проще забыть старую жизнь. Хотя, мы же все понимаем, как это трудно и даже невозможно.

Уже понимаете к чему веду? Вопрос не в том, насколько старый опыт поможет в новой жизни, а насколько он не будет мешать! Понимаете? Вот привык ты к водопроводу, например. Чтоб после пробуждения на унитазе посидеть и – пшшшш – водичка за тобой прибралась. Нет, друзья. Максимум, что я могу внедрить здесь – это дачный опыт. Рукомойник: дырку в амфоре притереть с конической палочкой, прилепить кусочек глины снизу, чтоб не всплывала. Даже думал сделать как-то. И сделал. Никто не удивился! Оказалось, есть они уже, только нафиг никому не нужны. Зачем? Это инородный объект, не вписывающийся в представления о гигиене. Улавливаете? Воду сначала нужно налить в рукомойник, а потом тоненькой струйкой выпускать. Смысл какой? Зачем? Никакой экономии! Гораздо лучше, если десятки обитателей виллы помоются в одном тазике.

Получил я подзатыльник за это великое изобретение, и мне было велено не чудить больше.

А я думал, щас как оценят, и я душ сделаю. Ну, вроде как на даче, из бочки. Уже догадались? Его же наполнять надо! У меня рабов нет, чтобы этим заниматься. Точнее, как бы по поведению-то Анна недалеко ушла от раба, но по документам у неё другой статус. Вольноотпущенница.

Очень мешает опыт предыдущей жизни. Но случается, к сожалению, что вся эта шелуха цивилизованности нет-нет, да и пробьётся!

Там, в прошлом мире, все (кроме самых отбитых) признавали эволюцию по Дарвину. Никто не сомневался, что обезьяна отличается от человека.

Признавали и эволюциию в технике и искусстве. Не сомневались, что машина тридцатых годов двадцатого века отличается от четырёхколёсного транспортного средства первой четверти двадцать первого.

А вот культурную революцию (не в китайском смысле!) почему-то люто отрицали. Не понимали, чем атеист отличается от религиозного человека, а бандос из гетто от мажора из района вилл. Ну, по крайней мере в официальной трактовке. Мол, все равны. Но очевидно же, что это не так? Не может биолог быть религиозным. Это профнепригодность. Математикам можно – они и так сумасшедшие. Пусть ищут себе гармонии Небесных Сфер. Пригодится, ведь физика уже там, ждёт, когда математический аппарат для неё изобретут, чтобы дальше за горизонт отправиться.

Если я начну пытаться перенести в этот мир, где, обратие внимание, боги напрямую говорят с людьми, какие-то научные теории, то это будет так же глупо, как пытаться поженить биологию и религию. Да даже наши религиозные взгляды из будущего тут не приживутся потому, что время их так исказило, наслоило разного, увело от оригинала... А тут «оригинал» может и напомнить о себе, если ему неправильно молятся. Везувий, например, пробудить.

Скажем, начну я сейчас проповедовать среди местных христианство – оно же в этот период зародилось, да? Или ислам. Или буддизм – какая разница? Как думаете, что будет? Воооот. Расскажите местным про монотеизм, ага. Им интересно. А тогда с чего вы решили, что с наукой не случится то же самое? Это же точно такой же инородный для аборигенов культурный пласт. Наука – это не вещь в себе, она только в подходящих условиях смогла отпочковаться от философии, которая сама ранее вылезла из религиозного мышления, но так и не избавилась от его оков. Человек разумный становился всё разумнее и вот, наконец-то, сумел понять разницу между добром и злом. А голоса из прошлого его анафеме предавать начали...

С чего кто-то решил, что вот этим товарищам очень важно знать, что такое интегрирование по поверхности? Кто-то, возможно, заинтересуется, но глобально я им тут нахрен не нужон весь такой умный. Не прорастут семена, брошенные на неподходящую почву. И вот что-то я сомневаюсь, что где-то там, на востоке или на юге, в Кумране, возможно, кто-то сейчас записывает эту притчу о сеятеле...

Точно так же отдельные элементы вашей жизни не задержатся, если они не порождены системой или хотя бы как-то с ней не стыкуются. Вот у римлян, например, есть городские общественные туалеты. Гадят они в текущую снизу воду, а мочатся отдельно – моча это нужная штука в этом мире. В выделке кож, покраске тканей – много где без неё не обойтись. Понимаете? Ну, предположим, подарю я им идею унитаза с гидравлическим затвором и системой смыва. Это можно сделать из имеющихся материалов.

И что? Долго они протянут? Да больше двух как забаву и не сделают: без мочи тут весь "химпром" встанет! А если и приживутся как забавная шутка в богатых домах, исчезнут, когда варвары с севера, дикие народы будут всё чаще получать римское гражданство и Империя лопнет изнутри благодаря привнесённой дикарской культуре. А с ними забудут даже об уже существующих туалетах и будут гадить в кустах, как делали это в своих германских или гальских лесах.

В нашем мире именно инородцы, ставшие гражданами Города, сначала сломали римскую культуру, потом римский дух, а без него не устояла и Империя. Сначала Западная часть пала, потом Восточную точно также подточили арамейскими верованиями, несовместимыми с языческими римскими традициями. Без римского духа она тоже не выстояла. Это я про Византию, если что. При жизни это государство так не называлось, они ромеями себя звали. Сейчас же это ещё просто провинция Азия и ещё какие-то. Не помню.

Ладно. Уговорили. Так уж и быть, немного расскажу, о том, кем я был. Я же с этого начал своё нытьё-ворчанье. Обещал – выполняю.

Я был обычным горожанином. Обычнее некуда: с дачей далеко от города, старенькой иномаркой местной сборки... Короче, сами накидайте ассоциаций на слово «обычный» – уверен, промахи если и будут, то немного. Разве что у меня два высших было, но они не в счёт – ни одно из них не пригодилось. Не пользовался, так что о полезности их рассуждать не могу. Знаете вот это всё дерьмо, когда ты, например, из школы приходишь в институт, а вам говорят: «Забудьте всё, что вам рассказали ранее...» А какого хрена тогда вы вступительные экзамены проводили по школьной программе? С работой, говорят, так же: смотрят в дипломы, собеседуют, а потом начальник такой: «Забудь...»

Почему я сказал «говорят»? У меня такого не было. Никто мне так не сказал. Я и сам всё забыл без чужой команды. Оооочень смутно помню то, что в меня вкачали в универе. Потому что пристроили меня по большому блату мясником на рынок сразу после института. С техническим-то образованием! Но это были девяностые, круче мясника были только рэкетиры. Вот оттого-то у меня и нет всяких там «ахов» при виде крови и кишок. Насмотрелся.

И это единственное, что мне пригодилось здесь из опыта прошлой жизни. Остальное, скорее, мешает. Хоть тот же самолётик, к примеру. Понадеялся, что всё равно сгорит в вулкане, посчитал забавной шуткой... Эх! Сколько я таких «самолётиков» (в переносном смысле) наделал за дюжину лет, сам того не заметив? Не зря же меня местные в пифии записали. Я, наверное, и сам не замечаю, а они запоминают.

Потом пытался вырваться из мясной лавки, когда жизнь в стране немного наладилась, даже второе образование получил заочно, но завяз я. При прочих равных выбирают студента без опыта, а не инженера или экономиста с десятилетним опытом мясника. Но конкретно из этой профессии я ушёл, хоть и не стал топ менеджером крутого банка с коротким названием. Говорю же: обычный я был. Днём работал на не требующем интеллекта месте, вечерком любил научпоп посмотреть, книжки почитать – это важно, чтоб отвлечься от гнусной реальности. И чем дальше от реального рода деятельности, тем лучше. Ну, я так считал. Эрудиция у меня неплохая, но поверхностная очень.

Как закончилась моя прошлая жизнь – не помню. Может и не закончилась? Я ещё до сих пор там есть? Хожу на работу, как будто и нет другого меня здесь. Последнее по времени воспоминание ничем особенным не отличается: пикаю сигналкой машины и иду к подъезду после работы. Довольно возрастным я себя помню, а по меркам этого мира – стариканом.

Продолжительность жизни здесь не ахти. Простые люди в сорок выглядят как у нас в семьдесят, а то и хуже. Но вы и сами, наверное поняли, по моей ворчливой манере речи, да? А те словечки ваши новомодные – так это просто из-за этих ваших интернетов. Нет, на сайтах школьников я не сидел, но они же везде проникают. Даже президент наш частенько в речь вворачивал какой-нибудь перл. Не слышали? Хм... Может, я что-то уже поменял, или мы изначально из разного будущего? Тогда я не стану вам рассказывать, как сделать квантовый поглотитель миров из пищевой соды, вдруг у вас ещё такое не придумали.

Чо? Шутки у меня такие дурацкие. Уж больно мир этот странен, а мне, памяти цивилизованного человека, тяжело здесь и одиноко. С кем мне шутить как не с вами? Знаете, какой у местных юмор? А вы почитайте сборники античных анекдотов. Они до вас дошли. Некоторые даже тянут на определение «забавное» или «курьёзное», но большинство так себе. Непонятны.

Особенно в своё время я восхитился граффити на стенах Геркуланума и Помпей. "Я такой-то здесь срал, здесь срал, здесь срал". Остроумная шутка, да? А я среди этого живу, между прочим. Сам видел эти надписи. И как ни гнусно, но возможно, что мне придётся в ближайшее время провести кучу времени с автором этих строк, вошедших в историю. Или аналогичных. Пора мне выдвигаться в Помпеи.

Когда мы с Анной дошли до расположения десятка, с которым пойдём на задание магистрата, мужики заулыбались:

– О! – сказал один. – Ночью будет не так холодно.

Эта шутка до нас дошла. Она довольно утончённая, даже по меркам будущего, если сделать поправку на то, что этот юмор солдатский. Согласитесь?

А потом подключились остальные бабуины, и вот тут уже пошли странные жесты, ужимки, которые перемежались с непривычными словами.

Я демонстративно кивнул Анне, и она сделала шаг в толпу, отодвинула того с «деликатным» юмором в сторону.

– Я понравился ей больше! Первым буду! – обрадовалась выбранная жертва.

А остальные, похоже, что-то поняли, притихли. Когда её в общем-то небольшая рука сжалась у «счастливчика» на промежности, он, кажется, даже попытался освободится, только поздно уже: вторая легла ему на плечо, и Анна забросила довольно крепкого мужика на крышу казармы.

– Кто десятник? – мой спокойный голос эхом отразился от стен казармы и курятника напротив. Кажется, даже курицы ошалели от такой демонстрации иерархии.

– Так... это... ты его... вон, – тот, самый утончённый, первым подал голос. Во второй раз уже. Неужели негласный лидер коллектива? Ладно:

– Теперь ты десятник, – стукнул я ему кулачком в грудь. – Имя?

– Моё?

– А чьё же? Конечно твоё, десятник! – я стараюсь говорить как можно серьёзнее, но понимаю, что со стороны, должно быть, смотрится смешно: ребёнок играет во взрослого.

– Децим Фавн, – ответил он слегка смущаясь, а мужики прятали улыбки.

– Подходящее. Децим-десятник. (ехр: десятник, на самом деле «декан», а децим – десятый) И Фавн к месту. Будешь драть этих ушлёпков во все щели, – я зло глянул на распоясавшуюся солдатню.

Естественно, ребёнка они не боялись, но все видели, как я фактически приказал Анне расправиться с их прошлым командиром. Он, кстати, на крыше сейчас свернулся калачиком и воет, держится за раздавленные яички.

Не поймите неправильно: он пострадал не за шутки, а за то, что не смог организовать дисциплину в подразделении. Да, статуса у меня почти нет, я только номинально приёмный сын. Даже живу не в господской части, хоть и в довольно просторной комнате и один. По меркам рабов это шик, но на фоне хозяйской части поместья...

Люди это видят и относятся по-разному. Могут пошутить неуместно, проигнорировать приказ и прочие мелкие «шалости». Не скажу, что все такие, всего трое или четверо, видимо, затаившие обиду на что-то или на кого-то. Не знаю, не выяснял. Мне было проще с ними не общаться.

Но вот сейчас, когда мы выйдем в поход – такого быть просто не должно. Теперь это вопрос жизни и смерти.

– Это Анна. По документам Примия Габия Ханна, вольноотпущенница Примуса Габия Феликса. Ясно? – вообще-то я и сам не знал о такой традиции поименования ещё полчаса назад. Вольноотпущенников раньше не встречал, или никто их не именовал по полному имени.

Обычно освобождённый раб принимает имя бывшего хозяина, а старое «имя» становится когноменом. Ещё был вариант Габия Ханна (Hanna – на иудейский манер) – это тоже традиционно, но мне не хотелось такого варианта: в поместье есть уже две Габии, дочки Примуса.

– Чего уж тут не понятного... Одарённая, – проворчал один солдат.

– Этому – два удара плетью. – Децим Фавн! Исполнять!

Новоназначенный растерялся, потом кинулся было за плетью. Пришлось заорать:

– Ты охренел? Ты теперь десятник! Прикажи любому из оставшихся! Я вас, скотов, приучу к дисциплине! – зло зашипел я.

А мужики-то испугались! Нет, не меня, конечно. У меня за спиной Анна стоит. По взглядам вижу, что её боятся больше. Или только её. А меня только как самодура, получившего силу и власть.

– Так. Тот любитель жоп ослов прощён. И это не милосердие... Я понял свою ошибку, – сказал я в полной тишине, стараясь говорить грустно. – Если вас пороть, то всех.

Мужики напряглись. Кто-то сглотнул так, что было слышно всем.

– Нет. Не будем. Десятник. Строй в линию своё стадо, – я сказал спокойно, а вот Децим каааак заорёт:

– Venite! Ad unum, exi!

Хм... А приказ-то выполнили чётко. И встали ровненько. Привычка видна. Единственная заминка была с местом в строю Децима. Сначала там брешь образовалась, но быстро сдвинулись.

– Я доволен. Молодцы. Теперь вижу, что не сброд, – начал я речь. – Парни, кто из вас хочет сдохнуть? Или лишиться яиц, как ваш бывший командир? – сделал театральную паузу, попытался поймать хоть чей-нибудь взгляд, но все смотрели поверх моей невысокой макушки. – Вижу, что никто. Нам всем ещё жить и жить.

Я посмотрел на гвардейцев, одетых во что попало. Заявились мы к ним без предупреждения, они борьбой занимались в это время. Так-то их больше, но я специально уточнил у отца, когда будет "мой" десяток в казармах. Остальные сейчас кто где. Служат.

– Расскажу, что знаю о том, куда идём. Чтобы вы не слухами пользовались. Нас будет три десятка. Кроме нас ещё один от префекта и один от какого-то семейства из Помпей. Точно не знаю.

Тремя десятками нам нужно будет расправиться с проблемкой: обозы пропадают время от времени по пути к нам и от нас. Чёткого места нет, есть только район. Догадываетесь?

– Немейский Лес? – предложил кто-то из строя.

– Он самый. Неудобное место для строевого боя. Места для засады – каждый куст.

Солдаты с восторгом посмотрели на Анну. Понимаю их мысль: она видит ауру, и от неё в кустах не скрыться.

– Командовать нами будет тоже одарённый, человек Анния Тулия. Официально вы все подчиняетесь ему. Права командовать у меня нет, но отец делегировал мне право вето: я могу от его имени отменить приказ нашего командира, если он будет... хм...

– Тупым? – подсказал кто-то со смешком.

– Значит, решили, что если не могу командовать официально, то можно дисциплину нарушать? – я попытался говорить сурово, насколько это возможно, учитывая, что я ребёнок. – Опасным! Даже тупой приказ мы обязаны выполнять. Есть те, кто в этом сомневается?

Естественно, бойцы смотрели не на меня, а на Анну и косились на крышу казармы – пример, что бывает за нарушение дисциплины всё ещё там. Даже не знаю, как он слезать будет. Ноги-то ему не свести вместе.

– Выходим через два часа. К вечеру должны быть у Оплонтиса. Там встанем лагерем и следующим днём должны быть в Помпеях. Где городские казармы знаешь? – обратился я к десятнику.

Расстояние от Геркуланума до Оплонтиса – это дюжина километров на юг по прямой, и до Помпей ещё треть от этого. Вроде, по меркам будущего – рядом, но учитывайте, что пешком придётся топать и тащить всё имущество на себе. Эти-то привычные, и больше прошагают. Я по себе маршрут спланировал, с передышкой по середине. На всякий случай. Я же вообще так далеко от виллы ещё ни разу не отходил! Впрочем, как и половина её обитателей.

Децим Фавн кивнул:

– Разберёмся.

– С момента прибытия задача нас кормить будет на помпейском магистрате, но сами понимаете... – воины посмурнели. – Вот ещё что. Выберите ещё одного в десяток. Формальности я улажу.

На самом деле это и так не был «десяток» в смысле математическом – их было девять до моего прихода. Но подумалось, что чем больше, тем лучше. Да и сотня, она же центурия, – не из ста человек состоит. Насколько я знал, это не какая-то локальная история, потом точно так же будет в будущем, в средневековье. Некомплект – это бич армии. Люди мрут на войне, такова её природа. А в этом времени санитарные потери ох, какие немаленькие.

– Разрешите доложить? – гаркнул Децим Фавн вытягиваясь в струнку. Конечно, не так он сказал, но похоже. Это я вам на понятный перевожу. Там было что-то больше похожее на «не гневайся, дозволь слово молвить».

– Говори.

– Уже лет сто как контуберия (exp.: десяток = contubernium, дословно – «живущие в одной палатке») состоит из восьми человек. Деканом главного кличут больше по старой памяти.

– То есть новенького натаскивали? Кого?

– Меня, – смутился Децим Фавн.

– Оттт эттт я даллл! Назначил новичка командовать ветеранами, – сказал я вслух, а у солдат сначала пробился смешок, который превратился во всеобщий гогот, когда заметили, что я не отреагировал на это.

Да я и сам понимал глупость ситуации.

– Отставить смех, – постарался гаркнуть я голосом, который ещё даже не начал ломаться.

Подождал, когда исполнят, сразу ржание не унять.

– Ничего не меняем. Может это и к лучшему, а то вон ваш бывалый как вас распустил. Узнаю о неподчинении – лишитесь яиц. Ясно?

Некоторые мужчины кивнули.

– Не слышу!

– Яс-но! – гаркнула «банда». Они и в самом деле в тренировочной одежде выглядели как разбойники.

Не знаю, так ли тут положено отвечать по уставу, но сказали отрепетировано. Может и нет никаких уставов? Что-то я не слыхал ничего про это ни в той жизни, ни в этой. Потом десятника спрошу тихонько.

– Всем: разойдись (exp.: signum demittite). Декан, ко мне.

Децим подбежал и поклонился – без лорики, в тренировочной хламиде, он выбрал такое приветствие. Я не спешил начинать с ним разговор, посматривал на расходящихся солдат. Уверен, что они всякого повидали, не особо их и пробрали мои угрозы.

– Справишься? – спросил я, когда убедился, что настроение в отряде приподнятое.

– Разрешите доложить? – начал децим Фавн, но я вскинул руку:

– Вне строя можешь говорить со мной свободно.

– Думаю, помогут. Десяток – это как семья. А декан – глава. В семье всякое бывает: и спорят, и имущество делят. Но когда что-то серьёзное, все встают друг за друга.

– У тебя семья большая? – я догадался, откуда такая аналогия.

– Большая. Два брата и три сестры. А ещё семьи братьев отца рядом живут...

Я задумался, прежде чем принять понятную новому десятнику ролевую модель, а потом выдал, на его языке:

– Только помни, что ты для них теперь не брат, а как отец. А я как старый дряхлый дед, который сам уже ничего не может, но к нему обязаны проявлять уважение. Понял?

– Трудно будет. Я хотел стать им страшим братом.

– Если только злым старшим братом, – ухмыльнулся я. – Сам запомни и им расскажи: мне нужна в первую очередь дисциплина. Уяснил?

Десятник вытянулся по струнке и уже, видимо, хотел гаркнуть своё громогласное «Яс-но!», но я вскинул руку, остановив его. Мне барабанные перепонки ещё пригодятся.

– Притрёмся, – сказал я на прощание.

***

Шли мы бодренько и до Оплонтиса добрались ещё засветло. Заходить в него не стали, нас там никто не ждёт, а у солдат во всех мирах есть склонность влипать в неприятности. Да и деньги я решил сэкономить. Отец мне дал немного на непредвиденные случаи, включая размещение в ночлежке и кормёжку. Но это не последний день миссии, приберегу пока финансы.

Как я уже вам рассказал, для проверки силы воли я нацепил на себя лорику, сделанную по моему заказу. Щита у меня нет, но и без него всё это железо давило и тёрло во всех местах, а подкладки уже через пару часов марша пропитались насквозь потом. Жара стоит невероятная. Зато, наверное, гарум быстрее делается. Или ему холод нужен? Не знаю, не уверен. Не хочу подходить к этим гнилостным ямам даже ради повышения эрудиции.

Терпел. Шёл и страдал среди этих бассейнов с тухлятиной – тут они на каждом шагу, оказывается. Это при том, что рыбаков не так много, и профессия эта считается чуть ли не рабской. Или для отбитых на всю голову.

Да, есть здесь целые рыбацкие посёлки, но относятся к ним как к гладиаторам: нужная работа, но смертность высокая. Их ряды пополняют всякими отбросами. Своего рода наказание такое. Из чего-то же гарум гноить-ферментировать нужно, да? Да и рыбка на рынках всегда имеется.

Если спросить, когда последний раз было нападение тварей из глубин, то, скорее всего, ответят, что не помнят. Но обязательно расскажут, что недавно корабль не вернулся и назовут вполне реальное имя какого-нибудь торговца-хозяина. Ну, и историю расскажут, как Калигула убил Кракена, а потом накормил его мясом весь Рим. Вот тот, да, погубил много жизней.

А рыбаки спокойно работают, но далеко не заплывают. Как я и сказал, свежая рыба на местных рынках – не редкость. Правда, их, рыбаков, и в самом деле никто не считает, а великих тайн их промысла – не ведают.

Кстати, никогда не слышал о нападении чудовищ на военные корабли, потому такая служба не так страшна хроноаборигенам. Видел я пару раз боевые галеры в порту Геркуланума. На месте чудовищ я бы их тоже стороной обходил, а это я ещё даже трирем не видал, а говорят, есть ещё и гексеры. Если не знаете это с тремя и шестью (!) рядами вёсел соответственно. Вот где чудовища!

Я настоял на том, чтобы лагерь разбить ближе к морю. Привык я к его шуму, мне он нужен, чтобы заснуть. Да и запах поприятнее, когда с ветер с моря.

А вот солдаты, как и все сухопутные римляне, открытой воды побаиваются. Даже осмелились спорить со мной, хоть во время пути такого себе не позволяли.

Сошлись на том, что расположимся на пригорке, а не на пляже, чтобы тварюга, если она вылезет из моря, не смогла сразу до нас добраться.

Конечно же, ничего не вылезло. Наша ночёвка больше похожа на пикник в почти чисто мужской компании. Я даже дозволил немного пригубить вина перед сном. Нет, не до пьяна, конечно. И сам выпил. В этом мире нет возрастных ограничений. Да и отношение к выпивке несколько иное. У вояк в кожаных флягах винишко иногда булькает. Но не всегда. Самый ходовой вариант – разбавленный уксус. А вот чистой воды редко найдёте. Чревато поносом. Надо мешать её с чем-нибудь обеззараживающим.

Помните, историю о том, как легионер напоил уксусом Иисуса, когда он на кресте умирал? Нет, это не было такой формой пытки. Сам легионер именно такую смесь и пьёт. Да и удар копьём-то – это скорее милосердие. Мог бы ещё неделю мучатся, а тут быстрая кончина. Не всё так однозначно, да. Это как раз то самое несовпадение культур, о котором я вам говорил. Не может современный (вам, конечно) человек понять написанное в "священных книгах". Слова понятные, но смысл происходящего искажён культурной разницей вплоть до противоположного. Так-то, прогрессивные мои.

Естественно, легионерское вино дрянное. Вкус вяжущий и сладкий, будто забродившее варенье из черноплодной рябины разбавили водой. Впрочем, здесь вино чистым и не пьют, всегда разбавляют – в оригинале оно получается чем-то вроде концентрата, очень густое и неприятное. Вот и добавляют в него воду. В некоторые сорта даже солёную, но сам я не был свидетелем такого извращения, только слышал.

Ели хлеб и бобовое варево, которое с натяжкой можно сравнить с гороховой кашей. Солдаты кинули в котелок немного вяленого мяса, а я достал семян пажитника из своих запасов. Нашёл дичок в округе. Всё повеселее вкус, когда не на одной лаврушке варево. Ягоды мирта, листья лавра и кусочек его коры они добавили без меня. Если вы не знали, то слово "корица" и "кора" – однокоренные. Размели её и получишь привычный нам порошок. Ну и гарум, конечно ливанули. Не успел я прикрикнуть. Как вы понимаете, солдаты не самый дорогой покупают... Эх...

Хорошо ещё успел асафетиду у них из рук вырвать в последний момент. Тоже хотели добавить. Штука почти такая же забористая как гарум. Смола это, млечный сок, одного довольно распространённого растения. В современности её зовут "вонючий дух" или "чёртовы какашки", так что можете представить, какие нотки оно добавляет в еду.

Вот и пришлось заменить на пажитник. Общество его одобрило, попросили показать, если встретится эта травка, что я сделаю с удовольствием. Считайте меня говноборцем: чем меньше в еде всяких гарумов и асафетид, тем мир мне приятнее.

Специи, привезённые из Индии, скажем, простым людям недоступны. Они пользуются собранными в дикой природе. Называют их "salsu" – едкие. Так-то у римлян есть почти весь набор, знакомый нам (кроме привезённого из Нового Света), почти всё привычное человеку будущего имеется. И даже кое-что своё, специфическое, как уже упомянутая вонючая смола. Естественно, интернетов у них нет, так что по регионам довольно сильно отличается кто что в еду добавляет. Вот, оказывается, мои новые знакомые пажитник не знают. А мне о нём кто-то из обитателей виллы рассказал. Не помню уже.

Спали прямо под открытым небом, палатки разбивать не стали. Ночи сейчас стоят тёплые, а на море полный штиль. Вместе посмотрели на закат солнца, солдаты спели заунывную песню про их тяжёлую долю и разложились на плащах.

Мне не спалось:

– Ты тоже это видишь? – спросил я у Анны.

Дозорный, который конечно же слышал наш разговор, напрягся и заозирался. Пришлось пояснить:

– Успокойся, солдат. Это не опасно. Я думаю.

– Свет под водой? – Анна ткнула пальцем в сторону моря. Солдатик напрягся ещё больше. Море же сррраааашшшное!

– О нём. Достанешь для меня?

Женщина посмотрела на меня как на того, кто приказал ей спрыгнуть со скалы и убиться. Пробуждение дара и приобретение Сферы ничуть не убавили страх перед открытой водой. Может быть этот огонёк уже видели тысячи одарённых, и вот так же тыкали друг друга в бок, понукая проверить?

Только между нами есть некоторая разница. Я плавать умею. И нырять. Здесь, судя по всему, глубина небольшая, сейчас как раз отлив. Что дополнительно хорошо – крупные твари его, скорее всего, чуют его и должны бы уходить на глубину. Иначе бы трупы монстров были обычными находками на отмелях. А так – это редкость, хоть и случается. Исторгает океан из себя разную дрянь. Не на пустом месте страхи перед морем множатся.

– Всё нормально, гвардеец, – успокоил я дозорного, округлившего глаза, когда я начал раздеваться. Он слышал весь наш разговор и сразу понял, что я задумал.

Кстати, им нравится, когда я называю их так. Преторианцы здесь – это что-то вроде спецназа из моей прошлой жизни. Хотя, я так и не понял, какой настоящий статус у этого подразделения. Они не из тех, кто пришёл с отцом из Рима, не входят в легион префекта. Набраны из местных. Один даже домик своей семьи показывал, пока мы шли мимо.