Текст книги ""Фантастика 2024-181". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Валентин Леженда

Я чуть не сдох, когда экономной трусцой, бежал за Сурковым по лесу. Мы, что бы не было видно с воды, отошли к кустам, слева от маленькой бухточки, где Иво оборудовал ночевку, открыли сумку, и стали перекидывать из нее в рюкзаки буханки баксов.

– Ох нихуяш@ньки-пиз@ашеньки! – почти заорал Ивик, когда увидел, что мы делаем.

– Я тут, Дух, на досуге эстонский языку учу. Иво сейчас по эстонски сказал – какая премиленькая неожиданность!

– Давайте шевелится, Сурков. Иво, сворачиваемся.

Мы с Ивой, потащили рюкзаки в «Зодиак». А Сурков, засунув автоматы в черную сумку, пошел вправо по берегу, где он оборудовал этой ночью схрон.

Они вчера, ближе к вечеру, на сурковской Волге с прицепом, на котором был Зодиак, приехали в лодочный кооператив города Кириши. Что расположен тоже на реке Волхов. И, по воде, до него отсюда час ходу.

В лодке стоял пластиковый мешок с рыбой. Здоровенные лещи, сомики, и даже угорь.

– Откуда рыба? – спросил я.

– Часов в шесть утра, подплыл какой то деятель на баркасе. Рыбы, говорит, не купите? Ну а я чо, взял. Четвертак за все. – ответил Иво, закидывая спальники, заливая костер, и отвязывая лодку от валуна, к которому она была привязана. Я уселся в носу, оперевшись спиной о резиновый борт.

– И правильно, Ивик. Мы получаемся, настоящие рыбаки – заявил Сурков, залезая в лодку. – Ну-ка, помоги, Дух. Он открыл рюкзаки с деньгами, и сверху уложил по паре рыбин, что бы было видно.

Лодку отнесло от берега. Стрельнув, затарахтел мотор.

– Капитан! – Сурков уселся на скамейку лицом против хода, к Иво – а инструктаж? Что делать если я окажусь в воде наедине с русалкой?

Я закурил, из-за низких облаков показалось солнце.

– В случае русалки, Сурков, нужно поступать по заветам Антон Палыча! – ответил Иво.

– Кого?! – окуел Сурков.

– Антона Павловича Чехова, урюк неграмотный. Вместе же учили. – заржал Иво – а он взял ту русалку, и начал в меня ейной мордой тыкать. С головы, с головы русалок пользовать начинают!

– Нужно выпить, – сказал я – сами понимаете, на машине ехать нельзя. А так, запах нужен, по любому.

Надо сказать, что наши разговоры разносились далеко по реке. За шумом двигателя и воды, приходилось напрягать голос. Серега полез в рюкзак Иво, и достал флягу. Отпил, и протянул мне. Пока я делал свои два глотка, то слушал как на всю реку Сурков орет на Иво, что не мог хотя бы простой водки. Нет, бля, кругом понты. Ром, блять!!! Иво взял флягу и отпил. А потом мы увидели, что наперерез нам двигается моторка «Прогесс» с надписью по бортам – «Рыбнадзор». Я подобрал ноги.

– Спокойно пацаны, – сказал Иво, сбрасывая ход – все нормально.

В «Прогрессе» сидели двое. Мужики вокруг сороковника возрастом. Один в морском бушлате, а второй, в какой то фуфайке. Даром что лето. К борту была прислонена тульскя вертикалка, двенадцатого калибра. Они хмуро сообщили что рыбинспекторы, и поинтересовались лицензией на лов. Изучив оную, поданную Иво, они подобрели, и пожелали счастливого пути.

Ивик рассказал, что рыбу купил вместе с лицензией. И что, очевидно, рыбнадзор доит городских. Сначала продает им рыбу, а потом еще и штрафует за отсутствие лицензии. Хотя, ту лицензию, предлагают вместе с рыбой.

Так мы дальше и плыли, обсуждая рыбнадзорное коварство. Солнце то пропадало, то опять показывалось. Разошлись с прогулочным пароходиком, с которого нам махала руками праздная публика. И двумя самоходными баржами, с одной из которых в нашу сторону презрительно сплюнул похмельный морской волк.

Миновав сам город Кириши, мы наконец приблизились к лодочному кооперативу, где Сурков и Иво спускали на воду Зодиак, и где оставили Волгу.

– Добро пожаловать, в Кириши, древнейший город на Ленинградской земле! – заявил нам Иво.

– Да ладно, древнейший. – возразил я – у нас вон, Копорская крепость, подревнее будет.

– Точно, Иво. Там на крепостной стене копьем нацарапано «Псы-рыцари – говно!», сам видел. – поддержал меня Сурков.

– Чего пристали? На въезде плакат стоит. Я то при чем? Давайте, вытаскивайте лодку, я пойду договорюсь на стоянку. Дня три нам хватит? И шевелитесь, пацаны. Через час электричка на Питер…

Мы не стали проходить в вагон, так и стаяли в тамбуре. Судя по лицам пассажиров, им все равно воняло рыбой. Дежурный мент, проходящий поезд из конца в конец, наткнулся на нас как раз в тот момент, когда Иво, перекрикивая стук колес, рассказывал:

– А в Уганде, корабль нашего пароходства покусал сторожевой бегемот!

Мент завистливо принюхался к нашему выхлопу, оценил рюкзаки, желтеющие чешуей из под клапанов, и строго сказал:

– Чтоб без нарушений мне! – И грустно пошел дальше.

У дежурной пары ментов, на выходе с платформы Московского вокзала, мы и вовсе интереса не вызвали. Труднее всего оказалось найти транспорт, что отвезет нас на Фонтанку. Почему то, по умолчанию, мы решили ехать туда.

Когда мы вошли в квартиру, первое, что сделал Сурков, после того как помыл руки, это схватил телефон и ушел в гостиную. Иво молча ушел за ним, а потом вернулся со спортивными штанами и футболкой, что протянул мне.

– Только я первый моюсь – заявил он. Я устало кивнул. Снял с холодильника бутыль рому, и плеснул в чашку. Отпил. Иво, тем временем разделся догола, залез в ванну, и задернул шторку. Мы, с Сурковым, до шторки не додумались. Я пошел в прихожую, и достал из рюкзаков рыбу. Два крупных леща. Два приличных сомика. Четыре судака. Очень приличный угорь. Три сига. Пяток крупных окуней. Почесал репу.

– Иво! Жареный сом?

– Пофиг, у меня там колбаса была.

– Нет уж. – Шлепнул сома в мойку, остальное засунул в холодильник.

Оттер от слизи, выпотрошил, порезал на куски. Обвалял в муке с солью. На раскаленную, большую сковороду, вмещалось по два куска. Когда Ивик вылез из ванной, завернувшись в полотенце, уже было готово. Я разделся. Поручил Иво почистить картошки. И залез под душ. Потом мы ждали пока помоется вернувшийся с телефоном Сурков.

А потом мы, наконец то, налили, и выпили за то, чтоб все было хорошо.

– Дык, теперь то! – сказал Иво – три миллиона триста тысяч долларов! Это ж и на расстрел пойдешь с достоинством.

– Не в деньгах счастье, Ива. Ты убедишься в этом теперь на практике – я закурил.

– Нефик Вику бросать, и будет тебе, Дух, счастье. – влез Сурков.

– Сукров, бля. Мы же просто отдыхаем…

– И вправду, Коль, чо вы там не поделили?

– Да чо там делить! – заискрил Сурков – африканские страсти, чудовищные страдания, Отелло из Колупаевки.

– Коль, чисто по жизни замечено – рассудительно сказал Иво – страсть нужно ограничить, задушить, и утопить в женитьбе.

– Слушайте, давайте для начала утопим в роме? А?

Глава 25

Мы вошли в квартиру около трех дня. Пока то, пока се. А потом незатейливо напились. Не очень-то даже и сильно. По крайне мере, опрокинув по глотку рома, и, слегка утолив голод, додумались позвонить Фреду. То есть, сначала Иво позвонил портовому диспетчеру, и выяснил, что из Шлиссельбурга, на Швецию, Волго-Балты в ближайшие дни не идут. Иво закручинился. Еще в электричке, мы сказали ему, что знаем, как в Хельсинки можно припрятать деньги. Но теперь было неясно. Что делать, пацаны? Два мешка денег в обычной квартире – это черезчур. Неохота случайно спалиться, когда праздник на пороге.

Я взглянул на Суркова. Серега кивнул. Ну и, набрал Фреда. Того, ясно дело, дома не было. Игорь сказал, что раньше полуночи, он не ожидается. Я рассказал, что у нас здесь ценный, но крайне деликатный груз, который нужно Фреду передать. Очень не хочется хранить у себя. Когда Игорь поинтересовался характером груза, я напомнил ему, как он уходил из моего дома с сумкой. Он похмыкал, и сказал, что будет через час.

Мне понравилось, как это сейчас устроено. Когда в дверь раздался звонок, я ожидал Игоря с мордоворотом. Оказался один Игорь, что попросил меня помочь донести рюкзак до машины. У машины стоял мент в форме. Капитан. Вежливо со мной поздоровался, и открыл багажник. Я свалил туда рюкзак, Ан бросил второй, и поморщился.

– Запах, Коля, конечно знатный.

– А кому легко, Игореша?

– Вы не пропадайте. Андрей с вами переговорить хотел.

Поднимаясь обратно в квартиру, я ухмылялся. Я то думал, что Фред получил какой пропуск – вездеход. Ради которого и дружит с прокуратурой. А оно вон как. Живой мент. Дешево и сердито. И никто не тронет. Хотя, может у Фреда и есть какая ксива. Нужно будет поинтересоваться.

На кухне, тем временем, Сурков рассказывал Иво, что у того теперь нет выхода. Тебе нужно строить дом. Я, Ива, узнавал спецом. Рядом с моим, есть участок. Вот как на тебя шили. Надо сказать что Иво, избравший путь торгового моряка, очевидно расстраивался тому, что мы что то там промышляем. А его, благоразумно держим в стороне. Ему было и обидно, и досадно, что не мог помочь друзьям. Но теперь он нам помог. И пребывал в прострации. Треть, из тридцати трёх килограмм долларов – его. Так мы заявили ему не сговариваясь. А теперь Сурков приучал его к мысли, что он богач. Но я решил, что рано. И перевёл разговор на Ивкину подружку. Что почти ко всеобщему изумлению появилась у него в Днепропетровске.

Иво, легко рассказал. Что, как то раз позвонил ей. Ну а че? Девчонка классная. Дай думаю, узнаю, как там у нее дела? Болтали пол ночи. Потом еще звонил. А потом решил слетать, посмотреть, что там за Днепропетровск такой? Не Питер, конечно. Но, Духа туда пускать нельзя. Там архитектурную убогость телками украшают. Куда не глянешь – одна другой краше. Слетал несколько раз, и, чувствую, жаль улетать.

– Вот так, Дух, Россия и расширялась издревле. – закурил Сурков – Пацанам говорят – там клевые бабы! Пацаны едут, и остаются. А всяким монголо-татарам объясняют, что здесь – подданные русского царя, а нах@й-это туда.

– Да ты – чиста, бля, Ключевский, Сурков!

– Ну, я ей и сказал, – продолжил Иво – перебирайся в Питер. Где жить, у тебя будет, не общага какая.

– Я все понял, пацаны. Это эманации дикобразов так действуют на мущщин. Они теряют волю и бегут жениться.

– Каких дикобразов?

– Ты что, Ив, не помнишь? Здесь жил дикобраз, что ты оставлял на передержку. Весь наш поток здесь тусовался, все первые красавицы!

– Точно! – почесал репу Ивик – А я-то, не могу понять, откуда они все так хорошо знают, где что здесь лежит!

– Так!!! – возбудился Сурков – Ну ка, Ивик, смотреть в глаза!! Быстро, поименный список этих посетительниц!

– Я воспитанный человек. И не могу компрометировать дам! Даже под пытками.

– И это, можно будет устроить – зловеще произнес я.

Дальше трёп шёл ни о чем. Меня наконец отпустило. Я был очень благодарен Суркову, что он не умчался к жене, а остался с нами. Мы с Иво, хоть и по разным причинам, крепко стрессовали. И Серега взял на себя всю нашу хандру.

Для начала, он заявил, что рыба – это для слабаков. А он хочет мяса. И полез в холодильник. С большим чувством процитировал кого то из русских классиков:

– «Что делать, если к вам пришли гости, а в доме нет продуктов? Пошлите кухарку в погреб, пускай она нарежет холодной буженины, лососины, добавит мочёную клюкву, посыплет свежей зеленью и подаст на стол. Разливая домашней наливочки, извинитесь перед гостями.»

После оживленного переругивания, мы все же поехали на Некрасовский рынок. И это – после моего десятикилометрового броска, с тридцатикилограмовой сумкой за спиной, и автоматом на груди. Я то хотел прикорнуть в уголке. Но нет. Мы вышли из дома. Выбросили в соседнем квартале в мусор одежду, в которой бегали по лесу. Поймали частника, и поехали.

На рынке мы слонялись почти час. Сначала покупали всякие овощи, потом Сурков выделывался с мясом. Потом практически соблазнил продавщицу цветов. Пришлось его уводить.

– Сурков, хочу напомнить, что ты человек женатый.

– Гнусная лож, это жена пытается меня опорочить!

На выходе из здания мы столкнулись с Эдиком Петровым. Нашим приятелем-боксером, что недавно чуть не угодил за решетку.

– Привет, пацаны! – обрадовался он нам – Иво, ты что, деревенских на выгул привел?

Надо сказать, что я, в трикотажных штанах, футболке фабрики «Рассвет», и вьетнамках на босу ногу, тянул максимум на принарядившегося завсегдатая пивного ларька, где то на Гражданке. А пижон Сурков, в полном затрапезе, и вовсе выглядел загулявшим трактористом. Тем не менее, потрепались за жизнь. И только потом вернулись к Иво домой. Сурков сказал, что поход на рынок был не просто так. А что бы выветрился весь этот ром. И можно было уже нормально выпить водки. Дух, давай, нажарь стейков, картошка уже есть. Иво, займись овощами, помидоры чудо как хороши. Я было заартачился. Что поспал бы. Но Серега был неумолим:

– Дух, соверши наконец хоть один хороший поступок! Не понравится – больше не будешь. А пока – жарь давай.

Сурков прав. Чего там жарить. К тому моменту, как я разложил стейки по тарелкам, стол был накрыт. А парни ругались что смотреть по видео. Победил, конечно же, Сурков. И мы включили «Укращение строптивого» А потом уже чокнулись, выпили и принялись за еду.

Я съел немного, откинулся и закурил. Положил сигарету в пепельницу, и заснул прямо на стуле. Услышал только, засыпая, как Сурков говорит:

– Эх, был бы у меня такой Челентано, я бы и не женился.

Ответ уже не услышал…

Я проснулся от того, что меня дергали за ногу. Перевернулся на спину, и сориентировался. Я в квартире Иво, на разложенном диване в гостиной. Одетый. За ногу меня тянул Фред. Сейчас трясет за ногу Суркова. Тот спал рядом. Правда, раздетый и под одеялом. Потянулся, и прислушался к себе. Вчерашней чернушной тоски, и желания все крушить – как не было. Видимо, Серега сознательно довел меня до состояния обморока. Он, пока я размышлял, вполне успешно отбивался от Фреда, который твердо решил его разбудить.

– Подъем Сурков, даже Дух уже проснулся!

– Дух, – проворчал Серега – ты свидетель, он пытается изнасиловать покойника.

– Вставайте, у вас и так скользкая репутация, а тут – на одном диване.

– Не сработает, Фред. Я выше всех наветов. Попробуй, что ни будь другое. – Сурков натянул одеяло на голову.

– Вставай давай! Здесь дышать нечем! Объясните, почему я зашел – а тут отвратительно пахнет?

– Ты сам все объяснил, Фред. До тебя запаха не было. – я сел на кровати.

В дверях появился Иво.

– Пацаны, там кофе готов.

– Вот, Фред! – Сурков сел. – запомни это древнее заклинание!

Я вышел на кухню последним. Судя по всему, Иво встал давно. Кухня сияла чистотой, ничем не намекая на вчерашний загул. Магнитола крутила Синатру. Снова пахло хорошим табаком, и кофе. Я пошел к окну, налил себе кофе, и уселся за стол.

– Доброе утро! То есть, уже день. – ухмыльнулся Фред.

– Звучит как издевательство. – проворчал Сурков.

Он с Иво, я так понимаю, вчера надолго засиделись.

– Ладно, – уже другим тоном заговорил Андрюха – средства, что вы передали, три триста, доставят в течение недели. Я позвоню. Условия вы знаете. А сейчас, поехали. Дел невпроворот. Договоримся, только, посидеть как ни будь. А то мне завидно.

– Дык, это жизнь, Фред. – сказал я допив, вставая – одним дегустация свежей рыбы, а другим завидно.

– Хорошо что вспомнил, – вскочил Ивик – вы, парни забирайте этот, бля, улов. А то холодильник уже попахивает.

И он выдал нам по пакету с рыбой. Фред озадачено изучил содержимое пакетов.

– Это что?

– Это, Фред, редкая рыба добытая путем браконьерства. В природе практически и не встречается. Чувствуешь запах? И только попробуй выбросить! Ты мне тогда не друг.

– Иво, – сказал Сурков, – дай джинсы какие, и футболку нормальную. Да и кроссы. Не хочу жене в этом показываться.

– Джинсовые шорты сойдут?

– И ты их прятал?! Я, второй день, как беглый крестьянин…

– Кончай, Сурков. Снимай штаны – Иво вышел из кухни.

– Ивик! Противный! Я думал, ты никогда этого не скажешь…

Садясь в Жигули, Андрюха потребовал, что бы мы положили рыбу в багажник. Я-то думаю, чего деньги рыбой воняют? Конспираторы хреновы. Я уселся на заднее сиденье.

– Значит так, парни – Фред тронулся, почти сразу вырулив на Фонтанку и повернув налево, к Аничкову Мосту – по вчерашней акции, все нормально.

– За исключением того, Фред, что сопровождение было на двух тачках и в пять стволов. – буркнул Сурков, и повернулся ко мне – Прости, Коль. Ты был почти на линии огня, мне их трудно доставать было.

– Мы многого не знали – кивнул Фред – в частности, все пятеро сопровождающих – штатные сотрудники Кизил-Арватского УВД.

Я присвистнул. Это многое объясняет. То-то он, через всю страну, влегкую просквозил.

– Что с последствиями для нас? – практично поинтересовался Сурков.

– Никаких. – фыркнул Фред – официальная версия – дорожный конфликт. Вы же в курсе. В прошлом году, в тех местах, конвой с деньгами ограбила банда местных уголовников. Большинство из них взяли с поличным. А трое, вооруженные автоматическим оружием, скрылись. Их объявили в розыск, и все что положено. А вчера эти трое напали на бензовоз. Водитель бензовоза промышлял левыми поставками, и вез в кабине крупную сумму наличными. В результате нападения случился пожар, где погибли нападающие, двое в бензовозе, и двое на вишневой шестерке, врезавшейся в бензовоз случайно.

– Да кто поверит, Фред? Натянули сову на глобус. Натуральнее ничего не могли придумать?

– Что бы ты, Дух понимал! В связи с большой значимостью дела, и с тем, что работали пожарные из Киришей, его ведет Ленинградская Прокуратура. И оно на контроле у Союзной Прокуратуры. Создана оперативная группа ГУВД города, которую возглавляет легенда питерского розыска – майор Смирнов. И лично контролирует начальник розыска Горошко.

Сурков оглушительно заржал. Я тоже не выдержал и фыркнул.

– Что бы вам стало совсем смешно, старший лейтенант Юрий Юсупов, командир разведроты псковской дивизии ВДВ, за смелость и решительность, проявленные при ликвидации последствий крупного пожара на границе областей, будет представлен к награде медалью «За Отвагу при Пожаре». Там еще десантникам благодарности, и повышения званий.

Тут уж засмеялся и я.

– Трупы, в областном морге, этой ночью поменяли. С так называемыми невостребованными. Теми, что за сроком, назначены на погребение. Как раз сейчас их хоронят.

– Да ты крупно работаешь, Фред! Так все подготовить, за три дня.

– Это Полянский. Я так, на подхвате. Товарищ Юсимов, был намерен бежать в Иран. Но, в связи со свертыванием операции, и розыском, вынужден был искать другие пути. И тут, ему, можно сказать, повезло. Полевой командир, под Гератом, которому должны были уйти деньги, что вы передали мне, погиб. Так у Юсимова появились деньги, которые он собирался заплатить за то, что вывезут из страны не только его, но и груз. И он решил попробовать.

– Ха! Погиб полевой командир? – Сурков тоже закурил – Обросов в Афгане, говоришь?

– А вот не нужно быть умным, когда не просят, Сурков – вызверился на него Фред. – я и так вам лишнее говорю. Кстати, что с автоматами?

– Вот карта – Серега полез в задний карман шорт. Гляди ко ты. Сохранил – в двустах метрах на восток от нашей стоянки, что помечена на карте. Под сосной с такой вот, двойной отметкой.

Сурков перевернул лист карты, на обратной стороне нарисована отметка.

– Схрон в песке. Стандартным саперным щупом легко обнаруживается. Там оба автомата. Ракетница, с двумя выстрелами. Два бинокля. Четыре магазина. Два полных. В моем – два патрона осталось. А у тебя, Дух?

– Пустой.

– Ну да, тыж стрелять не умеешь. И, Фред. Черепица должна быть красной. Будешь присылать образцы, мы с женой выберем. По всякому освещению – я жду каталогов. Мы выберем. В общем, занимайся, но не тяни. Я нервничаю.

– Дух, ну как же так вышло, что он в болоте не утоп? – с тоской спросил Фред. – а ты, Коля, что попросишь?

– Следующую встречу в новом году?

– Ты, Душина, не кочевряжься. Он тогда ко мне будет приходить. А я человек занятой. Это ты никому не нужен.

– Мне легче. – заявил Фред – вы друг друга поубиваете, а отделаюсь красивым венком. С надписью «Трагически скорблю».

– Я тебя огорчу, Фред. Пока он дом не построит, путь живет.

– Вот что значит настоящая дружба, Фред – засмеялся Сурков, хлопнув нам по ладоням, и вылезая из машины. – Созвонимся.

Мы за разговором, приехали к сурковскому дому. Я опустил стекло:

– Ирке привет передавай.

– И от меня – заорал Фред трогаясь.

Немного проехав, мы свернули с набережной у Медного Всадника.

– Тут такая история, Коль, – сказал Фред, и я напрягся – нет – нет, не нервничай. Мне просто подумать, да и ты, вдруг что посоветуешь. Короче, мы расспросили мужика, что готовил здесь переход.

– Слушай, а что ГБ? Как он им на глаза не попался?

– Да он к порту и не приближался. У них с Пьянковым был хороший друг на таможне. Он сейчас его прижал, и потребовал помощи. А тот, при чинах. Гэбуха, она же, по агентуре ситуацию шерстит. А тут никаких левых контактов!

– Так просто?

– Ха. Если бы. В общем слушай. Параллельно со всей своей деятельностью, товарищ Пьянков и еще куча народу, работающего в органах власти Туркмении – участники мусульманского подполья. И не простого, а радикального. Планирующего отделение от Союза. И менты, что вы перебили – тоже. И чин в таможне – тоже мусульманин, и член этого подполья.

– Прелестно! А заколосилось это подполье на бабки, что Пьянков воровал в процессе операции, так?

– Скорее всего.

– Ну и от меня чего ты хочешь?

– Понимаешь, такого рода информацию, нужно сливать ГБ. Но я уверен, что Комиссия этого делать не станет. Ну, ты понимаешь. Оставлять это – тоже не дело. Эдак и вправду если не отделятся, то крови прольют.

– Ты же говорил, что с новым, этим Ниязовым, будешь встречаться. Расскажи ему.

– А если и он?

– Вот и выясни. Если там еще прокуратура работает, то я не думаю, что это трудно.

– Может быть. – мы остановились у Казанского Собора. – сам видишь, Коль, есть над чем подумать. Ладно. Пока. И, Андреев. Не делай вид, что ты не слушаешь автоответчик. А то я звонить перестану, буду курьеров присылать.

Я засмеялся и вылез из машины. Фред уехал, а я закурил, и глянул на часы. Без пяти два. Это мы хорошо поспали. Сейчас приду домой и в душ.

Да только тут же сбился с бодрого и радостного шага. Прислонившись к ограждению канала, глядя в противоположную сторону от Невского, стояла Вика. Я подошел к ней. Она повернулась ко мне. И посмотрела в глаза.

– Я украла у тебя из дома твою фляжку с коньяком. И почти весь выпила. – она помолчала. – мои родители требуют, что бы я с тобой порвала. А папа говорит, что ты связался с уголовниками и бандитами.

Она не опускала глаза и продолжала смотреть. Я вздохнул:

– Меня бесит, что ты не моешь посуду. – ее взгляд начал темнеть – мы с Сурковым, прошлым летом, нашли и сперли тайник умершего три года назад цеховика. Там были огромные деньги в рублях и валюте.

Она подошла близко – близко, и обняла за пояс и прижалась.

– От тебя рыбой воняет.

– Это еще не все.

Она испугано подняла взгляд мне в лицо.

– Ты теперь живешь со мной. И никак иначе.