Текст книги ""Фантастика 2024-125". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Майя Зинченко

Соавторы: Дан Лебэл,Сергей Мутев,Игорь Ан,Сириус Дрейк,Антон Кун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 222 (всего у книги 355 страниц)

– Логично, – вздохнул начальник Агентства. – А для чего тебе выкуп? Зачем тебе столько алмазов?

– Чтобы освободиться от рабства.

– Так он, оказывается, еще и раб?! – прорычал Дарий, который не собирался прощать Фичу, или Мирру, дурное обращение с ковром.

– Дарий, прошу тебя, не кричи, – сказал Квинт. – Я понимаю твои чувства, но сейчас не время для мести. – Он повернулся к пленнику: – Объясни подробнее.

– Как только я закончу строить алмазный дворец, стану свободным. При строительстве дворца используются только самые лучшие алмазы, строго определенного размера.

– А дворец большой? – спросил Квинт вкрадчиво. Ему страшно захотелось отыскать это чудо.

– Нет. Маленький. Величиной с этот дом. Но на него уходит очень много алмазов.

– А каким образом ты устанавливал размер выкупа? Почему именно десять тысяч?

– Я реалист и, прежде чем поселиться в каком-то мире, изучаю его. Больше тут все равно не могут собрать.

– Поселиться в каком-то мире, говоришь... – Квинт закинул ногу на ногу и задумался. – Откуда у тебя лавка, которая путешествует по разным мирам?

– Мне ее дали, чтобы я собрал алмазы.

– Но ведь лавка – это цельный организм, – вмешался Крион. – Ею не может управлять посторонний.

– Дух лавки усыплен. Для управления ею у меня есть специальный прибор. Когда я попадаю в новый мир, он отображается на карте, и я могу свободно перемещаться в любую его точку.

– А как ты управляешь переходом из одного мира в другой?

– Никак, – последовал ответ. – Каждый сотый раз меня перемещают в другой мир.

– Они каждый раз разные? – Крион даже начал светиться от любопытства.

– Нет, – пленник пожал плечами, – иногда они повторяются. Я не знаю, по какому принципу это происходит.

– А где сейчас дух лавки?

– В черной шкатулке.

– О, опять эта шкатулка. – Квинт застонал. – Ну почему мы про нее все время забываем?

– Потому что она изготовлена из древесины дерева, которое отводит глаза, – объяснил Фич.

Квинт вопросительно посмотрел на Криона. Тот с недоуменным видом пожал плечами.

– Впервые слышу о таком дереве. Наверное, оно из другого мира.

– Так что там в твоей шкатулке? Фокс, вытащи у него ключ из кармана. Он нам еще пригодится.

– Спящий дух, недостроенный дворец, новые алмазы.

– И это все? А где же овеянное легендой вино, благодаря которому ты заманил невинные жертвы к себе в лавку?

– И неполный ящик вина со склона горы Джавас, – послушно добавил Фич.

– Значит, вино у тебя все-таки есть. Джозеф, еще не все потеряно... Шкатулка у нас и вино теперь, надеюсь, тоже. Почему ты хранил шкатулку со своими сокровищами в таком примитивном месте? – Этот вопрос давно не давал Квинту покоя. – Мы ее очень просто отыскали.

– Тайник невозможно открыть, если ранее не видел, где он находится. И он так настроен, что не открывается, если рядом с его владельцем есть еще кто-то, кто может увидеть местонахождение тайника.

– Крион, похоже, твоя иллюзия оказала нам большую услугу, – заметил Квинт.

– Рад стараться. – Техномаг ухмыльнулся. – Надеюсь, это отразится на моем финансовом состоянии.

– Я подумаю и тщательно со всех сторон рассмотрю твою просьбу, – пообещал Квинт. – Но на золотые горы не рассчитывай.

– Пусть он расскажет о том, что случилось после того, как он продал свою душу джиннам, – вставил Фокс.

– Да, это очень интересно, – поддержал его Крион.

– Ты слышал? – спросил Квинт пленника.

Тот согласно кивнул.

– В таком случае рассказывай.

– Я не мог простить Велькару его подлую победу надо мной. Я ни на секунду не смирился с заключенным миром, – сказал Фич с ненавистью. Даже под гипнозом его продолжали обуревать негативные эмоции по отношению к несчастному, давно почившему главе умуратского народа. – Я должен был его уничтожить. Его и весь этот отвратительный народ, чтобы даже имени их не осталось.

– Мерзкий же ты тип, – проворчал Квинт. – Это из-за тебя нам пришлось столько бегать и волноваться. И несколько сотен мороков тоже на твоей совести. Если она у тебя, конечно, есть, в чем я лично сомневаюсь. Я уже не говорю об умуратах. Ладно, что-то я отвлекся – продолжай.

– Я заключил сделку с тремя демонами, которых звали Варсава, Вити, Мораен.

– Не демоны, а джинны, – буркнул Адвентин из-за газеты.

– Они исполнили свою часть договора, – словно не слыша, продолжал Фич, – перенеся в сон великана гору Джавас и прилегающие к ней земли. На месте горы они поместили озеро. Умураты вместе с Велькаром исчезли всего за одну ночь. Оставшиеся жалкие кучки были вырезаны моими отрядами.

– Как к тебе попало их вино?

– Мне доставил его один из моих людей. Я решил оставить его в качестве сувенира.

– Как мило... – пробормотал Квинт.

– Я семнадцать лет правил железной рукой, и никто не смел усомниться в моей силе и могуществе. Это было лучшее время в моей жизни. Это был расцвет моего королевства. Но потом я умер, – голос Фича потускнел, – и пришла пора расплачиваться.

Присутствующие заинтересованно настроились слушать о его муках.

– Варсава был главным среди той троицы, поэтому он чаще других указывал мне, что делать. Я должен был выполнять самую грязную и отвратительную работу только потому, что ранее был могущественным королем. Так прошло несколько сотен лет, за которые моя душа подверглась всевозможным унижениям. Но потом демоны проиграли меня в кости Безликому Хохоту.

– О, это парень серьезный... Я с ним лично не встречался, но кое-что слышал, – проговорил Адвентин. – Он шутки шутить не любит.

– У Безликого множество душ, которые на него работают. Иногда он возвращал им их тела и запускал в Лабиринт Кошмаров. – Фич содрогнулся.

– Зачем он это делал?

– Безликий кормится страхом и душевными переживаниями. Те, кто попадает в Лабиринт, дают ему обильную пищу. И оттуда невозможно выбраться. Я тоже много раз бывал в Лабиринте. Там происходят страшные, очень страшные вещи.

– Что значит страшные? Приведи пример.

– Я ничего не помню. Они слишком ужасны, чтобы помнить о них. Я даже не помню, как случилось, что однажды я все-таки сумел найти выход. Это так удивило Безликого, что он позволил мне снова стать свободным, поставив всего одно условие – построить по его проекту замок из алмазов. Он, наверное, опасался, что я как-то повлияю на остальные души и они тоже смогут найти выход из его Лабиринта.

– А тот лабиринт, что мы видели у тебя в лавке, это он?

– Нет, это всего лишь жалкая копия, – ответил Фич. – Она оставлена была мне Безликим в напоминание, чтобы я никогда не забывал, что он все еще мой хозяин.

– А для чего твоему хозяину алмазный дворец? – удивленно спросил Крион. – Судя по его аппетиту, у него же должны быть несколько иные предпочтения.

– Он не говорил мне, но я думаю, что он хочет подарить его своей будущей жене.

– О боги! – простонал Квинт, закрыв глаза. – Боги! Как все запутано! Здесь только романтики не хватало. Подарки, ухаживания и все прочее... – Он приоткрыл один глаз: – И кто его будущая жена?

– Я не знаю.

– Отлично, – проворчал начальник Агентства. – Адвентин, может, ты в курсе?

– Я не интересуюсь противоположным полом, потому что я убежденный холостяк. Какое мне дело до возможного брака Безликого Хохота с какой-нибудь баньши или еще кем-то? – сварливо ответил джинн.

– Зато нам всем, в отличие от тебя, это интересно, – вмешался Фокс.

– А колдовская лавка? – спросил Квинт.

– Лавку Безликий тоже выиграл в кости. Он хороший игрок. Дух лавки усыпили. Мне отдали мое тело и отправили собирать алмазы.

– И ты не мог придумать ничего лучшего, как заниматься похищениями.

– Да. Это самый быстрый и наименее тяжелый способ.

– И многих ты уже успел похитить за свою жизнь? – не выдержал Джозеф.

– Ты был сто девяносто восьмым.

Квинт присвистнул:

– Ничего себе! Ты успешно поработал.

– Что случилось с твоими пленниками? – спросил лорд Уникам. – Они живы?

– Они все вернулись домой. Безликий не хотел, чтобы мое задание было слишком легким. Я не должен был умышленно причинять вред. Иначе дворец был бы уже давно построен.

– Вред? – переспросил Фокс. – А как же моя голова?

– Это не опасно, – буркнул Фич.

– Знаете, Безликий Хохот мне более симпатичен, чем Фич, – заметил лорд Уникам.

– Вы с ним встречались? – заинтересовался Квинт.

– Да, несколько раз доводилось, – признался Повелитель Вампиров.

– И что он из себя представляет? – с любопытством спросил Крион.

– Высокая тощая фигура в длинном черном балахоне. Лицо всегда закрыто капюшоном, из-под которого то и дело раздается глупое, на мой взгляд, хихиканье.

– Зловещее хихиканье, – поправил его Фич.

– Насчет его увлечения страхами я ничего не знаю. Наши встречи были непродолжительные. А бояться мне, – Девятый Совета пожал плечами, – сами понимаете, нечего. Значит, он хорошо играет... – тихо произнес Повелитель Вампиров. – Полезные сведения. Теперь за один столик я с ним не сяду.

Работники Агентства удивленно уставились на Советника. Фокс даже зевать перестал.

– Я тоже иногда играю, – пояснил лорд Уникам. – Два раза в год в замке Черного коня на южном побережье проводятся официальные соревнования. Ну а после них – неофициальная часть, где каждый играет с тем, с кем захочет. И банкет.

– Первый раз об этом слышу, – сказал Квинт.

– Неудивительно – участники соревнований не совсем обычны. Как сказал бы церковник, на них собирается всякая нечисть. – Повелитель Вампиров подмигнул. – Время от времени Безликий там тоже появляется.

– Никогда не перестану удивляться этому миру, – покачал головой начальник Агентства. – Если бы мне кто-нибудь о нем рассказал раньше, я бы не поверил. Чего здесь только нет... Эй, господин Фич, – не спать! – повелительным тоном сказал Квинт.

Пленник встрепенулся.

– Зачем ты похитил Эрика?

– Чтобы иметь лишнего заложника. Я знал, что вы за мной следите.

– Но если твои старания увенчались успехом, то почему я пострадал? – обиженно спросил Фокс.

– Я следил за домом и не мог упустить такой удобный случай. Два заложника лучше, чем один.

– Вот так всегда, – протянул Квинт, – пока мы ищем его по всей столице, он все это время спокойно крутится рядом с нами. И даже имеет наглость вести слежку.

– Я не знал, что в доме есть еще эта бешеная женщина.

– Это про Гарди? – Эрик хихикнул, – Я ей обязательно передам, какое она произвела впечатление.

– Думаешь, стоит? – спросил Дарий.

– Она хорошо понимает шутки, – заверил его немец.

– Я что-то еще хотел у него узнать... Ах да! Шкатулка, в которой ты держал пленников, она какая-то особенная? – спросил Дарий.

– Она скрывает содержимое от глаз ясновидящих. Мне было необходимо, чтобы пленников не нашли.

– Теперь понятно, почему они пороли всякую чушь, когда их спрашивали о местонахождении Джозефа. А как быть с записками? Каким образом ты доставлял записки с угрозами?

– Я обыскивал пленников и находил у них листки с записями, вырванные из блокнотов. У меня есть специальное заклинание, которое позволяет отправить в блокнот, откуда были вырваны эти листы, все что угодно. Я использовал это заклинание для переправки угроз.

– Именно так я себе это и представлял, – сказал Крион.

– Ну что ж... – Квинт встал и устало вздохнул. – Кое-что прояснилось. Не знаю, правда, что со всем этим теперь делать. С лавкой, например... Она так и будет болтаться в нашей ванной? – Он зевнул. – Лорд Уникам, я был бы вам очень благодарен, если бы вы на неопределенный срок усыпили этого монстра в человеческом обличье. Его преданный взгляд меня нервирует.

– Конечно. – Девятый Совета посмотрел на Фича, и тот сразу же обмяк.

При виде холодных, быстро меняющих цвет глаз вампира Квинт и Эрик испуганно переглянулись. На какой-то миг им стало страшно. Несмотря на то что они хорошо знали Повелителя, им всегда было не по себе в его обществе. Самое обидное, что остальные на это никак не отреагировали. У гномов страха перед вампирами не было никогда – последние просто не пьют их крови, Джозеф был глубоко погружен в свои мысли, а Крион был техномагом, и этим все сказано. Адвентину же и вовсе не было ни до чего дела.

– Предлагаю открыть черную шкатулку, – сказал Эрик. – С ключом это сделать будет несложно.

Как и следовало ожидать, возражений не последовало.

Джозеф, затаив дыхание, осторожно откупорил бутылку. Пробка с глухим хлопком вылетела из нее и упала неподалеку. Из бутылки пошел белый дымок.

– Ладно, если у меня ничего не получится, по крайней мере пополню свою коллекцию запахов, – сказал он Квинту печально.

– Да, я знаю о вашем дополнительном увлечении, – понимающе кивнул начальник Агентства.

– Не одобряете? – спросил Джозеф, аккуратно поливая бесцветной жидкостью дерево, некогда бывшее Патриком Рангером.

– Нет, почему же? У каждого свои увлечения. – Квинт неосознанно похлопал себя по карману, проверяя, на месте ли чек. Леди Рангер не стала жадничать и заплатила, как обещала. – Ваше, по крайней мере, безобидное. – С чеком в кармане Квинт говорил официальным тоном, соблюдая приличия, словно видел сына леди Рангер впервые.

Джозеф напряженно выдохнул и передал Квинту пустую бутылку. Бутылка из толстого черного непрозрачного стекла была тяжелой и приятно холодила руку.

– Вы так и не сказали матери? – спросил Квинт, наблюдая, как туман медленно окутывает дерево.

– Конечно же, нет, – ответил Джозеф. – Не хочу ее лишний раз расстраивать. Она думает, что я показываю вам свою коллекцию маргариток. Кстати, весьма недурная коллекция. У меня есть очень редкие экземпляры. – Он повернулся к дереву спиной. – Не могу смотреть. Я столько лет думал, как ему помочь. Перебрал различные варианты. История о пропавшей горе меня заинтересовала, и я постепенно разузнал все подробности. Узнал правду. – Джозеф вздохнул. – Я рассуждал так: если мой отец заколдован, он, по сути, спит в обличье дерева – это что-то вроде бесконечного сна, если можно так сказать, а благодаря этому вину может проснуться.

– Клин клином вышибают, – понимающе кивнул начальник Агентства.

– Да, что-то вроде этого. Не могу сказать, почему я пришел к такому выводу. Я больше чувствую, чем знаю. Ведь я не волшебник.

Квинт прищурился:

– А вы знаете, как вино должно подействовать?

– А что случилось? – Джозеф резко обернулся. – О нет! Дерево сбрасывает листья! Что я наделал?! Оно ведь никогда этого не делало! Я убил его! Папа, папа!!! Какой ужас!

– Без паники! – Квинт положил руку Джозефу на плечо, раздумывая о том, не придется ли ему пустить в ход бутылку, если Джозеф примется метаться по оранжерее и биться в истерике.

– Но мой отец! – Джозеф сжал кулаки. – Я убил его!

– Насколько я знаю, вино из тумана безвредно, так что вы не могли его убить.

– Но я ведь не знаю, как оно взаимодействует с заклятием. – Джозеф сел прямо на пол, бессильно опустив руки. – Но уже ничего не поправишь, – пробормотал он.

– В таком случае давайте подождем. – Квинт присел рядом.

Туман стал плотнее. Дерево совсем исчезло за белой завесой. Казалось, на оранжерею опустилось маленькое белое облако наподобие того, что растил Крион. Потянулись минуты томительного ожидания.

– У меня галлюцинации? Я выдаю желаемое за действительное? Или нет? – спросил Джозеф, не отрывая глаз от тумана.

– Что такое? Что вы видите? – Квинт бросил на Джозефа обеспокоенный взгляд.

– Там что-то движется... – прошептал Джозеф. – Мне страшно. И туман рассеивается.

Туман рассеялся оттого, что невысокий человечек, одетый в белоснежную рубашку и синие брюки на подтяжках, энергично замахал руками и закашлялся.

– Чем это тут так надымили? – проворчал он. У человечка были внушительных размеров черные усы, загнутые кверху.

– Папа! – радостно закричал Джозеф, кинувшись мужчине на шею, из чего Квинт заключил, что перед ним Патрик Рангер собственной персоной. Тем более что дерево бесследно исчезло.

– Сынок? – Патрик удивленно всмотрелся в лицо сына, – Джозеф, это ты? Но когда ты успел так сильно вырасти?

– Ах, папа, мне нужно столько всего рассказать тебе! А мама-то как будет рада!

Квинт тихонько отошел в сторону, чтобы не мешать счастливому воссоединению семейства. Раз чек у него в кармане, значит, ему здесь больше нечего делать. К тому же красноречивый взгляд Анны, выглядывавшей из кустов какого-то экзотического растения, говорил о том, что о Джозефе есть кому позаботиться.

По дороге обратно в Агентство Поиска Квинт думал о том, что теперь делать с заколдованной лавкой, которая обосновалась в их ванной. Карту вместе со спусковым механизмом единогласно решено было оставить в Агентстве. А вот насчет лавки мнения разошлись. Эрик и Дарий предлагали оставить ее у них дома. Эрик – для того чтобы изучить ее вдоль и поперек в надежде поживиться какими-нибудь механизмами, а практичный Дарий – чтобы использовать лавку в качестве гигантской кладовой. Вдобавок в лавке можно было бы скрываться от слишком настырных клиентов. Крион, по доброте душевной, предлагал разбудить духа лавки и наконец воссоединить две части единого целого. Фокс вместе с джинном хранили молчание, выжидая, что скажет Квинт.

Ну а сам Квинт все больше склонялся к мысли, что колдовским лавкам не место в Агентстве. Кто знает, что за чудовища бродят в лабиринтах ее коридоров? И что будет, если они вдруг выйдут наружу и окажутся в их ванной? Это означало, что Крион, скорее всего, расколдует духа и вскоре они избавятся от нежелательного соседства.

Фич, ранее известный под именем короля Мирру, в обстановке строжайшей секретности был доставлен в Подводный Купол. Ему светило пожизненное заключение. Как он будет согласовывать данный факт со своим хозяином Безликим Хохотом, откровенно говоря, никого не волновало. Фич получил по заслугам. Недостроенный дворец из алмазов, в уменьшенном виде, разумеется, к глубокому сожалению всех работников Агентства, забрал с собой Девятый Совета. Как сказал лорд Уникам, это вещественное доказательство и редкая музейная ценность одновременно. Взамен он вручил начальнику Агентства чек на имя Главного казначея Министерства, который должен был послужить ему и его сотрудникам утешением. Квинт представил себе недовольное лицо казначея и усмехнулся. Вино из тумана, за исключением трех бутылок, тоже оказалось вещественным доказательством. Об этом им во всех подробностях поведал Махин Вельдс. Глава Патруля был доволен и прямо-таки лучился от радости. Ему в очередной раз удалось выйти сухим из воды, переложив основную часть работы на хрупкие плечи работников Агентства. Единственная вещь, с которой они расстались по доброй воле, была черная шкатулка, так понравившаяся лорду Уникаму. Это был подарок. Квинт разумно рассудил, что иметь в друзьях самого Повелителя Вампиров всегда полезно.

Посовещавшись, друзья решили, что небольшой отпуск им не помешает. Нужно было сделать перерыв в работе и перевести дух. По крайней мере, теперь у них было достаточно денег, чтобы провести пару дней где-нибудь на теплом юге, не беспокоясь о хлебе насущном. Охрану Агентства можно будет поручить голему Реану – он неприхотлив и ради своих новых друзей, если понадобится, способен горы свернуть. Лучшего охранника не найти.

Квинт вдохнул чистый, несмотря на близость лаборатории алхимика, воздух, и решил, что самое время навестить Этану. Эта милая девушка понравилась ему с первого взгляда. В конце концов, где-то в глубине души Квинт не считал отдых полноценным, если он проведен в гордом одиночестве. Старые друзья не в счет. Тем более что Эрик наверняка поедет с Гарди, а чем он хуже? Раз он начальник, то во всем должен быть первым, служить примером для своих нерадивых подчиненных.

– Вот такая у меня тяжелая работа... – сказал Квинт и, сжав в руке чек, довольно улыбнулся.

Майя Зинченко
Маг Эдвин

Нет, не люблю я вставать рано утром!

Никогда не любил, предпочитая, чтобы для меня это самое утро начиналось никак не раньше полудня. Ах, как жаль, что моя жена Мелл не разделяет эту точку зрения. Когда дело заходит об утреннем подъеме, для нее нет ничего святого.

– Эдвин! Эдвин! Просыпайся скорее! Посмотри, какое сегодня красивое небо. А какие облака! – доносится со двора.

Слышите? Это она меня зовет. Ее не волнует, что я вчера допоздна работал, корпя над книгами, терзал свой измученный разум, пытаясь разобраться в том, что какие-то умники, прах которых давно развеян по ветру, написали за сотни лет до моего рождения. Ее не волнует, что я, в конце концов, самый могущественный маг в этих землях и нужно хоть немного потакать моим желаниям. Ну хоть немножко…

Впрочем, сам виноват. Незачем было жениться на молоденькой девушке, пусть даже имея такую уважительную причину, как обоюдная любовь. Она еще никого от проблем, вызванных совместным проживанием, не спасала. Слишком уж большая между Мелл и мною разница в возрасте и соответственно во взглядах. Одно поколение редко понимает другое.

– Эдвин! Если ты сейчас же не встанешь, то я оставлю тебя без завтрака! И не буду с тобой разговаривать. Целый день.

Ну вот опять! Кошмар! Никакого почтения к великому магу.

Угроза возымела свое воздействие, и, зевнув, я с ворчанием вылез из-под толстого одеяла, под которым предпочитал спать не только зимой, но и летом. Открыв дверцу платяного шкафа, я выбрал подходящий под свое нынешнее настроение наряд – черную, расшитую по краям серебряными черепами мантию и скептически глянул на свое отражение в большом зеркале.

Ну и что она во мне нашла? Внешность вполне заурядная: немолодой, коротко постриженный худощавый шатен с хмурым выражением лица, под глазами у которого пролегли темные круги, вызванные хроническим недосыпанием.

– Настоящий красавец, – прошептал я, пытаясь причесаться и таким образом хоть немного улучшить свой внешний вид.

– Дорогой! Сколько можно копаться перед зеркалом? Твой отвар остывает.

И как ей только это удается? Она всегда знает, где я и что делаю, независимо от разделяющего нас расстояния. А я, несмотря на все свое могущество, так не могу. Наверное, это и есть одно из проявлений знаменитой женской интуиции. Во всяком случае, иного объяснения у меня нет.

Спустившись вниз, я первым делом заглянул на кухню. Мелл любит готовить, но получается это у нее из рук вон плохо. И, к сожалению, нанять кухарку она наотрез отказывается, аргументируя это тем, что самая лучшая пища – это та, которая была приготовлена руками любящего человека. Поэтому мне всякий раз с замиранием сердца приходится только догадываться, какое новое блюдо доведется опустить в свой измученный желудок. Я – жертва ее кулинарных экспериментов.

На кухне приятно пахло яичницей с чем-то мясным, и это внушало небольшую надежду. По крайней мере, это не будет черепаховый суп или салат из устриц, которыми я полгода назад отравился и три дня провел в постели, проклиная весь белый свет. Ох уж эти несвежие устрицы…

Мелл, одетая в облегающее темно-зеленое платье, подчеркивающее ее великолепную фигуру, откинула со лба золотистую прядь и, увидев меня, радостно улыбнулась:

– Доброе утро, Эдвин.

– Ммм… – промычал я что-то невразумительное в ответ, нежно целуя жену. Я всегда питал слабость к натуральным блондинкам. Своей красотой Мелл меня навсегда приворожила.

– Ты не согласен с тем, что оно доброе? – Она приподняла левую бровь. – Иначе с чего бы ты надел эту ужасную черную мантию? Скрытый протест против того, что я тебя разбудила?

– Что-то вроде этого, – кивнул я, усаживаясь за стол. – Кстати, который час?

– Половина восьмого.

Я страдальчески закатил глаза и уронил голову на руки. Рань несусветная!

– Ничего страшного, – сказала Мелл, накладывая завтрак на тарелку. – Ты только посмотри, какая сегодня стоит прекрасная погода. Это преступление – валяться в постели в такое замечательное утро. К тому же, – добавила она, – сегодня, как всегда, на десять у тебя назначена встреча с градоправителем Джором Басом, а к ней лучше подготовиться заранее.

После этих слов мне оставалось только жалобно застонать и приняться за еду. Отломив кусок хлеба, я с опаской ознакомился с содержимым своей тарелки. На завтрак действительно была яичница с колбасой, которую можно есть, и тушеные овощи, которые есть было нельзя ни в коем случае.

Не то чтобы я не любил принимать у себя людей – в моем скромном кабинете за долгие годы успели побывать и короли, и нищие, но Джор Бас… Этот недалекий чванливый болван всерьез считал, что книги годятся только для того, чтобы топить ими камин, а амулеты у меня на груди – это дешевые побрякушки. И как только подобные ему люди приходят к власти? Бас уже пятнадцать лет занимал пост градоправителя города Рамедия и, похоже, еще долго не собирался с ним расставаться. Каждые три месяца он заезжал ко мне, как к главному волшебнику края, и портил настроение на целый день, досаждая глупыми россказнями и задавая идиотские вопросы. Джор Бас опасался магов, но не уважал их. Он вообще никого не уважал, кроме самого себя и собственной мамочки, произведшей его на свет.

Может, быстро придумать себе какое-нибудь неотложное дело и уехать, предусмотрительно забрав Мелл с собой? Да, это хорошая, но неосуществимая идея. Бас славился своим упрямством, и если он решил встретиться с Эдвином – Прозрачным магом, обладателем венца Сумерек, то он своего добьется. От судьбы, то есть от Баса, не убежишь.

– О чем ты думаешь? – спросила Мелл. – Неужели пересолила яичницу?

– Нет, с едой все в порядке, – отмахнулся я и грустно покачал головой. – Меня больше волнует приход Баса. Пытаюсь вспомнить, нет ли у меня неотложных дел где-нибудь далеко-далеко.

– Ты же знаешь, что таких дел нет. – Мелл поджала губы. – Не понимаю, почему ты всегда так болезненно реагируешь на его приезд?

– Джор Бас – это сущее наказание. Кара небесная, отпущенная человечеству за его грехи. Только страдать за всех почему-то должен скромный волшебник по имени Эдвин, – ответил я с набитым ртом.

Мелл беззаботно рассмеялась и одарила меня одной из своих самых восхитительных улыбок.

– Не преувеличивай свои муки. Он пробудет у нас всего несколько часов, как всегда. Заодно ты узнаешь новости, которые не почерпнуть из твоего хрустального шара.

Ее улыбка – очень грозное оружие, поэтому я сдался, пообещав, что больше не буду изображать из себя страдальца и попытаюсь быть с Басом как можно приветливее.

Погода действительно была отличная, поэтому я перенес поднос с завтраком на веранду. Отсюда открывался прекрасный вид на лес, Неприступные горы и на крутой каменный мостик через речку Бурную. Речка, как и многое в нашей Вселенной, не оправдывала свое название. Трудно быть бурной, когда ты шириной в три человеческих шага, а глубиной чаще всего бываешь по щиколотку и лишь в весеннее полноводье по колено.

Решив больше не затрагивать тему приезда градоправителя, мы мило поболтали о разных пустяках, попили чаю, вернее, чай пила Мелл, а я ромашковый отвар. Время пролетело незаметно, и было уже около девяти, когда мы закончили завтрак.

Из напольных часов, что стояли в гостиной, выглянула говорящая сова Йо и хрипло сообщила, что уже двенадцать минут десятого. Сова – подарок моего друга Макинтона, тоже мага, который жил за морем, – всегда сообщала время только тогда, когда ей этого хотелось. Йо была очень своенравной птицей.

Я прочитал заклинание над грязной посудой, освободив жену от этой неприятной домашней работы. Мелл с нескрываемым одобрением следила за моими действиями, а в конце сказала:

– Ты как-то спрашивал, почему я согласилась стать твоей женой. Пожалуй, теперь я знаю ответ.

– Неужели только из-за этого? – По моему щелчку тарелки сами собой принялись укладываться в шкаф.

– Нет, не только. Еще ты очень умный. – Она подмигнула и принялась собираться.

– Куда ты? – Я с удивлением смотрел, как она быстро складывает в сумку продукты.

– Навещу тетю Женевию. Я не была у нее сто лет. Обед на плите, тебе нужно только разогреть его.

– Бросаешь одного? В такой день? – обиженно вырвалось у меня.

– Ненадолго оставляю, – поправила Мелл. – Я возьму кочан шиповатой капусты, ты не против? Тетя ее обожает.

Я был не против. В отличие от ее тетки, я никогда не питал пристрастия ни к каким растительным культурам, всем им, вместе взятым, предпочитая хорошо прожаренный кусок мяса. Пускай даже речь идет о шиповатой капусте – об этом гениальном чуде селекции с привкусом грибов и маринованной трески одновременно.

– Будь осторожна, в лесу появились волки.

– Они не нападают днем, – возразила Мелл. – Это всем известно.

– Ага, только вот волки об этом не знают, – проворчал я. – Подожди немного, я принесу тебе оберег от диких животных.

– Эдвин, ты делаешь из мухи слона.

– Пусть так, но без оберега ты из дома не выйдешь. – Я постарался, чтобы мой голос звучал как можно тверже.

Оставив Мелл, я поднялся в свой кабинет, расположенный на втором этаже в западной части дома. Здесь стоял такой спертый воздух, что пришлось немедленно распахнуть окно, чтобы не задохнуться. Ворвавшийся ветер принес в комнату пьянящий аромат сирени, что в изобилии росла прямо под окном.

Из шкафа с реактивами донеслось мерное шипение, которое мне совсем не понравилось. Аккуратно приоткрыв дверцу, я осторожно заглянул внутрь. Одна из колб с живыми сумеречными саламандрами была разбита, а сами саламандры, вцепившись друг другу в глотки, лежали рядом, не подавая никаких признаков жизни. Похоже, что под утро здесь разыгралась нешуточная битва. Я всю ночь просидел в кабинете, читая книги, и обязательно бы услышал, начни они при мне буянить.

И чего они не поделили? Эта колба, наполненная сероводородом, была для них родным домом, и они прекрасно уживались друг с другом. Никогда раньше не замечал за ними признаков агрессии. Да и во всех справочниках черным по белому написано, что их лучше держать парами. Я с грустью приподнял одну за другой саламандру пинцетом за хвост и убрал их в ящик для мусора. Туда же отправились и остатки стекла.

Хорошо еще, что саламандры занялись друг другом, а не принялись крушить содержимое шкафа. Они могли нанести мне немалые убытки. Бегло осмотрев остальные колбы – к счастью, все они были целы, – я направился к столу, в нижнем ящике которого лежала моя коллекция оберегов.

Кто-то коллекционирует древние манускрипты, кто-то сорта роз, кто-то рецепты пирожных, ну а я – обереги. Это маленькие, очень изящные волшебные вещицы, которые принято носить на шее, продев сквозь ушко кожаный шнурок. Обереги бывают из дерева, кости, металла – преимущественно золота или серебра, кожи или камня. Обереги делятся по своим свойствам на несколько категорий, но их первоочередная задача – защита владельца от всевозможных напастей. Они охраняют как тело, так и душу. Коллекционирование оберегов – очень полезное увлечение, особенно для волшебника, которому постоянно приходится сталкиваться с недружелюбно настроенными монстрами.