Текст книги "Избранный цикл фантастических романов 1. Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 309 страниц)

Глава 81

– Ну-с… с богом, – пробормотал я.

– С каким?

– Без разницы, Люнь.

– Нет, ну если ты веришь в богов, то лучше помолиться водя…

Я не стал слушать её офигительные истории и осторожно спрыгнул в воду.

Здесь было действительно по колено, и с трудом верилось, что такая глубина будет на всём пути Водной Глади. Однако, как и обычно в таких ситуациях, было одно такое «но».

Дно-то илистое.

То есть ты наступаешь, и как нога чуть-чуть проваливается, и ощущение, будто идёшь по зыбучему такому песку. Не страшно вроде, но не дай бог вот так наступишь на яму, закрытую илом, и тебя просто утянет, как в трясину.

Мы сейчас находились прямо около небольшого причала, и в принципе я ещё мог вернуться, но блин, будем реалистами – здесь ловить нечего. Военкомата бояться – к двери не подходить. А мне в любом случае придётся подняться повыше, если не ради Ки, то хотя бы ради себя, так как все возможности лежат там, в империи Ёхендхай. А это значит, что придётся вновь возвращаться к культивации и пытаться подняться выше.

Боль, тоска, печаль, Инал…

В поход через водные глади я закупил простенькую плоскодонку, которую можно было тащить за собой. Это для того, чтобы спать было где, так как на воду же не ляжешь, и я сомневаюсь, что там будут попадаться островки, где можно будет разложить спальное место. А так встал на привал, бросил якорь и лёг в неё спать. И плюс кожаные сапоги до паха, чтобы можно было не мочить ноги.

Так я и отправился в этот долгий путь.

За остаток дня мне не удалось уйти далеко от города, но это было и к лучшему. Вряд ли вблизи него водятся твари, а я мог немного потренироваться укладываться в плоскодонку. На ней здесь особо не поплаваешь, так как течение начинает сразу сносить и может получиться так, что начал плыть от города, вы подплывёшь к берегу вообще где-нибудь у гор. Поэтому куда проще было идти и тащить её за собой, а не грести против течений.

Сбросив якорь, я осторожно забрался на судно, разложил монатки, покормил енота, который купаться не горел желанием, и, используя его, как подушку, лёг спать.

Не зря кормлю его, вон какая шерсть и пузяко – спать одно удовольствие.

А на следующий день я вновь тронулся.

Не умом – в путь.

Это было действительно немного странно: ты идёшь, идёшь, идёшь, а вокруг одна вода по колено. Вот уже город становится всё меньше и меньше, скрываясь за горизонтом, как и горы, которые едва-едва видны отсюда, а ты до сих пор по колено в воде.

Разве что попадаются деревца, скрюченные, как японские, то тут, то там, да кочки. Некоторые твёрдые, а некоторые будто из грязи, сразу под ногой проваливаются.

Иногда около меня проплывали целые косяки рыб, встречались и змеи, которые скользили будто по поверхности воды от кочки до кочки. Глядя на них, невольно задумываешься – а не водятся ли здесь пираньи? Не хочется, чтобы тебе всё по пояс обглодали.

– Раньше в моё время здесь были топи и река, – сказала Люнь. Она летела передо мной, осматривая дорогу.

– В смысле болото?

– Да, такое большое. Но оно явно со временем стало ещё больше.

– Это уж точно.

Оно стало настолько большим, что мы никуда не вышли ко второму дню, будто пейзаж и не менялся, зато теперь на горизонте было ничего не видно. Единственным ориентиром были теперь солнце да звёзды.

Вторая ночёвка так же прошла без приключений, разве что я вновь начал медитировать. Как видно, без этого мне теперь никуда. Конечно, капля в море, но всё лучше, чем совсем ничего. Как-то продвигаться дальше надо, пусть медитация и слабая у чёрного начала.

– Вновь взялся за ум, – раздался голос Люнь, который заставил меня слегка выйти.

– Осознал необходимость.

– Не пойму твоё какое-то… нежелание становиться сильным, если честно.

– Не нежелание, а…

А смысл. Ну стану я сильным, и что дальше? Я имею ввиду, в своём мире она мне не сильно нужна, поэтому я и не сильно старался подниматься по ступеням Вечных. Я-то и не собирался особо путешествовать по этому миру ведь.

А сейчас, когда понимаю, что без этого всё же не обойтись… ну да, приходится заниматься этим. В этом мире правит сила – глупо отрицать очевидное. Поэтому медитация, медитация и только медитация.

– Не желание, а? – спросила Люнь, намекая, чтобы я продолжал.

– Не желание, а отсутствие необходимости, – закончил я. – Я не особо собирался, если честно, отправляться куда-либо.

– А хотел вернуться домой, ты говорил уже мне.

– Да.

– А где твой дом?

– Далеко. Достаточно далеко, чтобы ты не знала этого места. Может как-нибудь и расскажу о нём.

А пока медитация.

Я вновь углубился в знакомые потоки, полные силуэтов, звуков, напоминающих голоса или вой ветра в замке, и множества нитей. Я так и не узнал, что это за место, куда ты погружаешься при медитации.

Люнь его объясняла как мир Ци. В книгах это просто называлось рекой великой жизни, где обитают образы величайших героев и знания, недоступные обычным смертным. Но я понимаю это как что-то типа информационного поля земли.

С уровнем Созревания я мог вполне углубиться и услышать шёпот бесконечности, однако сильно с этим не заигрывал, прекрасно помня, как меня уже однажды едва не засосало во время медитации.

– Люнь, а что это за образы такие? – спросил я. – Ну типа людей, голоса и так далее.

– Образы людей? Их называют предназначениями или талантами.

– Предназначениями или талантами?

– Ну… на пути Вечных же много всевозможных нитей судьбы, верно? Кто-то становится хорошим мечником, кто-то мастером печатей, кто-то целителем или артефактором. И человек, однажды зайдя за определённую стадию, может прикоснуться к ним, получив немного мудрости и знаний, чтобы выстроить дальнейшее своё развитие.

– А что это? Ну, эти тени?

– Это… как след, тень величайших мастеров мира. Они умерли, но их мощь была столь высока, что они оставили свой след не только в истории. Ты же знаешь, что сильные культиваторы способны оставить после себя как бы тень, которая будет обладать частью их сознания и силы?

– Не-а, не знал.

– Теперь знаешь, – улыбнулась она. – Вот в потоке это практически то же самое, их отпечаток, их кусочек знаний, что станет талантом и твоим предназначением.

– То есть я могу сейчас нырнуть и коснуться их?

– Я бы не советовала. Ты помнишь, что случилось в прошлый раз?

– М… да, помню…

Едва не утонул.

Потом так потом, что ещё сказать?

Рисковать я пока не собирался, да и было без надобности. Это если припрёт, можно рискнуть всем и нырнуть на глубину, а сейчас…

Как я и говорил, медитация в потоке была куда эффективнее, словно больше глотки той самой Ци. Это была будто своя волна на фоне всего мира. Но даже с ней я мог медитировать до усрачки и всё равно отставать по всем фронтам от белых начал. И тем не менее я делал это, не забыв оставить время и на поспать.

А на следующий день вновь двинуться по бескрайнему озеру, которое отражало небо, встречая на своём пути деревца.

Нет, реально прикольно, они будто из неба растут.

Хотя всё больше и больше мои мысли занимала медитация и то, как можно поскорее себя прокачать.

Правда, все эти мысли ушли к чёрту, стоило мне увидеть раздолбанную лодку-плоскодонку перед собой.

– Осторожно, – Люнь нырнула, после чего вновь вынырнула передо мной. – Здесь справа глубокая яма. Очень глубокая. И там, кажется, что-то есть.

– Что-то насколько большое?

– Как дом, чуть больше.

– Понятно… – я бросил взгляд на раздолбанную лодку. – Это не лодка тех, кто перед нами шёл?

– Я не знаю. Я их лодку не запоминала. Ступай только мягче, а то мало ли.

– Да тут лучше и вовсе не ступать по дну.

Вот тебе и безопасность. Если бы не Люнь, то я бы продолжил так топать, и тогда как знать, что бы со мной сделали. Может ничего, если тварь сыта, а может я бы повторил участь хозяев лодки. Поэтому я осторожно загрузился в свою плоскодонку и проплыл этот участок чисто по воде. В какой-то момент мне действительно показалось, что что-то двинулось в воде, но…

Вскоре я преодолел тот участок. Даже не стал подплывать к лодке мародёрить, чтобы не дай бог из-за тупой жадности меня ещё не сожрали.

А вечером я вновь принялся медитировать.

– Ты можешь тогда уж в алхимики податься, раз так хочешь поскорее подняться, – фыркнула Люнь.

– Делать мне нечего сейчас, как в каждой секте светиться, – хмыкнул в ответ я. – А ты знаешь, может какие-нибудь естественные вещи, которые могут поднять мою ступень?

– Ну… демоническое ядро, – пожала она плечами.

– А ещё?

– Ну это тебе надо к алхимикам этим. Вроде можно сделать хорошую пилюлю из железы королевы скорпионов – у нас подобным баловались, когда алхимия только-только зарождалась. Или коры божественного дерева. Есть вроде цветущее жало – такой цветок, который использовали для поднятия на стадию. Если так подумать, много чего есть в мире, что поможет тебе подняться.

– Так, значит, надо просто это собрать? – чую подвох.

– Во-первых, найти, такие вещи очень редки. Во-вторых, чтобы тебя другие не обокрали.

– Другие, в смысле последователи?

– Ага. Это может для тебя выглядит странно, но вспомни нижнюю деревню, как там обирали других те парни. А в большом мире это сплошь и рядом. Кто поднимется наверх?

– Только талантливый, наглый и упёртый.

– Готовый на всё, – сказала Люнь свою версию. – Мало таланта, если ты его не развиваешь, наглость не поможет, если ты не готов переступить через других. Упёртость хороша, если ты готов пойти на всё ради цели.

– Хочешь сказать, что мир куда страшнее?

– Большой мир. Все хотят стать сильнее, все хотят прожить как можно дольше. И все готовы ради этого пойти против остальных, иначе ты ничего не добьёшься. Выживает сильнейший, и там идёт борьба за те ресурсы, что позволят всем стать сильнее. Они не нападут на сильного, но отобрать у слабого что-то ценное – даже вопроса не встанет. А империя Дасенлин… она живёт вдали от всех проблем и прений у себя на клочке тихо и мирно. Вот и всё. По крайней мере, так было при мне, и я очень сомневаюсь, что что-то изменилось в людях.

Прямо капитализм описала, ёптить. Хотя если заменить людей на корпорации, которые выдавливают конкурентов и поглощают слабых, чтобы получить с них всё самое лучшее, то, в принципе, всё становится предельно ясно.

Только там деньги, а здесь сила.

– Ты говоришь так, будто…

– Я сама была такой, – с грустью улыбнулась Люнь, – и мне нечем гордиться. Спроси, как я стала такой сильной, и я отвечу, что многим другим сильными стать не удалось.

– Но ты же изменилась, – улыбнулся я.

– Надеюсь…

Ну… что ж… я даже и не знаю, что сказать. Борьба за ресурсы? Я в какой-то РПГ, помню, тоже боролся, первые места занимал, только сомневаюсь, что здесь так же будет.

А на следующий день где-то на середине пути меня ждал сюрприз, не самый приятный.

Заметил я его ещё издалека по тем вещам, что плавали по округе в виде всякого мусора: одежды, досок, каких-то листов, исписанных уже потёкшими чернилами, и прочего хозяйственного мусора. Я даже видел плавающие обломки лодок, которые были разбросаны по округе.

Но ни одного тела.

– А вот и кораблекрушение… – пробормотал я. – На этот раз караван покрупнее, чем прошлый.

– Путь не тот выбрали.

– Да, судя по всему. И мы, раз встретили их, тоже, – я уже осторожно перебирался в лодку от греха подальше. Со слов Люнь я понял, что немало существ больше реагирует на шаги по илистому дну, поэтому было логично проплывать такие участки. – Люнь, ты первая.

Та сразу нырнула под воду, внимательно осматривая территорию передо мной, когда я осторожно поплыл вперёд, стараясь делать как можно меньше всплесков.

– Там, чуть левее, что-то есть, – высунулась голова Люнь из лодки.

– Что-то в плане твари?

– Да, на глубине под илом. Там можно запросто провалиться.

Понятно…

Хотя меня заинтересовало ещё дерево, что стояло чуть поодаль. Обычно деревья можно было расценивать как признак того, что вокруг более-менее твёрдая почва. Поэтому было вполне логично предположить, что какая-нибудь тварь да заселится рядом, чтобы отлавливать тех, кто думает так.

Но заинтересовало меня дерево не своим расположением, а тем, кто был в его ветвях.

Я не сразу понял, кто это или что это, и изначально подумал, что тряпьё какое-то, но лишь подплыв по ближе, разглядел, что это тело. В смысле, какой-то ребёнок, который залез в самые кроны и прятался в листве.

– Юнксу, там…

– Вижу. Следи лучше за водой, – отозвался я.

Прямо выброшенный на берег.

Я осторожно подплыл поближе, решив подобрать утопающего, пока никого рядом нет. Не оставлять же его здесь просто тупо на съедение тварям.

– Эй, – едва ли не шёпотом позвал я ребёнка. – Эй, пс, слышишь меня?

Не слышал. Кажется, он вообще уснул.

– Э-эй! – я чуть-чуть потряс дерево, чтобы привлечь внимание…

И дальше всё пошло через жопу.

Ребёнок неожиданно дёрнулся, явно проснувшись в этот момент, но дёрнулся так, что не удержался на ветвях и свалился с визгом в воду.

Твою.

Мать.

Вот прямо так, отдельными словами.

Потому что когда ребёнок вскочил на ноги, весь мокрый, где ему было примерно по пояс, весь мокрый, позади него начала подниматься вода. Именно подниматься, будто из-под земли начал бить мощный поток, из-за чего на поверхности образовался такой выпуклый водяной купол. И под напором вместе с тиной начали всплывать и куски одежды…

Так, спасаться или…

Правда, подумал я об этом в тот момент, когда уже запрыгнул одним прыжком на дерево, щёлкнув пальцами. Ребёнка подбросило прямо из воды потоком вверх, и я поймал его одной рукой, после чего замер в кронах деревьев, прижав его к себе. Листва здесь была практически единственным укрытием, и бежать сейчас было куда-либо поздно.

Потому что за нами уже выехали.

Выползали, если точнее.

За какое-то мгновение из воды вырвалась огромная лапка то ли краба, то ли паука. Вылетела, подняв брызги, и упёрлась в землю. Потом вторая, третья… и вот уже целых восемь лапок показались на поверхности, которые, как домкрат, начали медленно поднимать из-под воды огромное слизкое тело… чего-то.

– Вот хрень…

Я даже не совсем понимал, к чему вот это можно было отнести.

Из огромного хитинового панциря, с которого сейчас потоками стекала вода и ил, несколькими пучками глаз на мир смотрело что-то отдалённо смахивающее на паука или краба. Только вместо жвала у твари был большой клюв, как у кальмара, с множеством небольших лапок около него и большими антеннками, как у муравьёв сверху.

Но хуже всего было огромное жало, больше похожее на такой кол с лапками, которые шевелились. Такая херь пробьёт тебя и не заметит.

В другой ситуации от одного вида этого я бы тут с дерева свалился, но после той твари в подземелье меня в принципе было сложно чем-либо напугать, и единственное, что я почувствовал – отвращение. Тут же поднялась сильная вонь тухлой рыбы, от которой слезились глаза. Смердящий такой запах тухлятины, которая вызывала желание проблеваться.

Тварь медленно, я бы сказал, вальяжно выползла на свет божий и замерла, будто прислушиваясь. Его антеннки начали дёргаться, словно пытаясь уловить звук. Клюв хищно защёлкал.

В этот момент у меня появилась надежда, что тварь не заметит нас в кронах дерева, но…

Ребёнок у меня в руках, увидев это, завизжал, как воздушная сирена, на всю округу, да так пронзительно, что я тут же оглох на одно ухо.

Этот маленький неблагодарный ублюдок спалил нас просто от бога, и тварь среагировала мгновенно.

Не успел я моргнуть, как жало молниеносно стрельнуло в нашу сторону, и мне едва хватило реакции оттолкнуться что есть сил от того, что было когда-то деревом. Один-единственный удар жала разнёс его в щепки, оставив, по сути, только ствол и торчащие раскуроченные ветви.

Я сделал охренительное понтовое сальто, отпрыгнув назад, и мы приземлилась в метрах десяти от того, что было когда-то деревом. Но едва я успел опомниться, как вот эта тварь с чудовищной прытью бросилась вперёд. Мгновение, и оно уже было рядом. Я едва успел увернуться от передней лапки, попутно отбив вторую (скорее оттолкнувшись мечом, так как отбить такую дуру с моей силой нереально), а потом ещё один удар и ещё.

Понимая, что меня с таким напором нашинкуют, я бросился вперёд и прыгнул просто той под брюшко, едва не отхватив вдогонку когтем. Но хрен там, даже под брюшком тварь умудрилась меня достать.

– Осторожно! – вскрик Люнь заставил меня обернуться, и огромный коготь едва меня не насадил. Я успел поставить блок, но удар был такой силы, что меня отбросило метров на десять в сторону. Всего несколько мгновений полёта, и ребёнок, которого я держал под мышкой, потерялся где-то по дороге.

Но о нём я думал сейчас меньше всего.

Приземлившись в воду и немного попрыгав на неё, как плоский камень, я тут же вскочил, едва коснулся дна, и едва-едва успел разойтись с ещё одним ударом, а потом с ещё одним.

Нет, так дело не пойдёт.

Напряг что есть сил ноги и отпрыгнул назад, попутно выпустив технику, в которую вложил сразу много сил.

– Защитница Снегов, – шепнул я, взмахнув мечом, и с клинка сорвался ледяной ветер.

Только целился я не в паукообразное существо, а в его лапку.

Двигалась тварь просто молниеносно, и было понятно, как она могла разрулить небольшой караван. С хитином, который закрывает всё тело и прочнее камня, и такой скоростью по воде, когда другие вязнут, ей вообще здесь нет равных. Выскочит из-под воды и начнёт носиться, всех кроша. Даже если человек уровня Расцвета или даже Священного Роста, здесь тварь возьмёт не силой, а упорством, тупо раз за разом налетая под защитой панциря. И, ввязнув в воде, рано или поздно человек да пропустит один-единственный удар, если не умеет летать.

А если умеет, в такой ситуации не окажется.

Скорость – сила этой твари.

А значит, надо лишить тварь подвижности.

Ледяной ветер в форме призрака с воем ринулся к существу.

Но, даже несмотря на свои размеры, тварь поражала своим проворством, мгновенно изменив направление.

Но не тут-то было. Ледяной дух, будто самонаводящаяся ракета, ринулся следом, и через мгновение раздался негромкий сухой треск.

Едва коснувшись лапки, ветер взорвался, заморозив и всю воду вокруг. Я вложил очень много сил в технику, и результат был соответствующим – переднюю лапку паукообразного намертво приморозило, наверное, не только к воде, но и к илистому дну. И та на полном ходу, не успев остановиться из-за веса, кувыркнулась через голову и, согнув лапку в обратную сторону, просто сломало её.

Однако хрен там, а не конец – оно тут же вскочило и начало выкручивать лапку под жуткими углами, пытаясь её высвободить. Но только уйти я ей давать уже не собирался. Не мешкая, бросился обходить тварь настолько быстро, насколько это было возможно по тине, в которой вязли ноги, после чего взмах…

– Защитница Снегов…

И ещё один ледяной призрак сорвался с меча, врезавшись уже в заднюю лапку и приморозив её к воде. А потом ещё один и ещё, почти полностью обездвиживая тварь, а там уже попытаться пробиться через хитин.

И всё было бы просто…

Если бы на наш шум не пришло другое существо.

– Юнксу, Юнксу, оглянись! Сзади! – завизжала моя сигнализация об опасности, и я резко развернулся, готовый сразиться с чем угодно.

Кроме огромной змеи, чья голова больше походила на голову динозавра.

Или дракона.

Глава 82

Вот хрень…

Такая дура могла вполне проглотить меня целиком и не подавиться.

Но только об этом я и успел подумать, а через мгновение огромная змееподобная тварь раскрыла пасть, и до меня дошло, насколько всё плохо.

– Это водный дракон! – вскрикнула Люнь, и мне хватило просто слова «дракон», чтобы понять, что делать.

Мгновение, и я нырнул под воду практически в тот же момент, как весь мир снаружи объяло пламя, сжигающее всё на своём пути. Яркое, жёлтое и настолько горячее, что за секунды прогрело воду до нормальной такой температуры, что можно было вполне теперь в ней помыться.

А ещё оно осветило хорошенько дно, и я даже смог разглядеть, что то тут, то там виднелись белесоватые кости, но не только рыб и каких-то мелких животных, но и людей: черепа, рёбра, конечности…

Да это сраный могильник…

Я провёл под водой всего секунды три или четыре, пока пламя не потухло, но не успел всплыть, как рядом со мной проползло огромное чешуйчатое тело. То ли дракон меня не заметил, посчитав, что спалил дотла, то ли ему был интересен совсем не я, что тоже неплохо. По колебаниям Ци я мог сказать, что дракон был где-то уровня Духа Леса или Хранитель, что-то в этом духе – слишком круто для меня.

А значит, надо линять нахрен.

Я вынырнул из воды, как раз застав картину того, как он пытается атаковать крабомразь. Словно змея, дракон поднялся над ей, издавая что-то на грани шипения и рёва, и теперь бросался на свою добычу, пытаясь её сцапать.

Но и крабомразь не спешила сдаваться. Пламя растопило ледяные якоря, и теперь даже с одной сломанной лапкой она очень быстро бегала вперёд-назад и была вполне себе подвижна, контратакуя броски змееподобного дракона жалом и острыми лапками с когтями.

Они сцепились прямо не на жизнь, а насмерть. Каждая их атака поднимала волны, взметала литры воды и килограммы грязи в воздух. Дракон делал рывки, как змея, пытаясь уцепиться в крабомразь, но та жалила в ответ или быстро перемещалась влево-вправо.

А я тем временем…

Ребёнок! Точно! Этот тупорылый ребёнок, из-за которого я здесь, и…

Енот!

Твою мать, енотик! Сука, если вы что-то сделали с енотом, я вас обоих на костре буду жарить, мрази. Я бросился к тому месту, где оставил лодку и от которой осталось только одно название.

– Люнь! Енота ищи!

– А ребёнок?

– А ребёнку здесь по пояс, не утонет!

Енот-енот-енот-енот, милый, ты где, ты… вот он!

Мою лодку перевернуло, и тот теперь цеплялся коготками за днище, весь мокрый и какой-то худой, в ужасе пищал. Пищал, потому что рядом с ним сражались твари, поднимая волны, которые отбрасывали лодку всё дальше и дальше, будто цунами, и вполне могли его утопить. А чуть левее ребёнок стоял и ревел, будто парализованный, так и напрашиваясь на проблемы.

– Люнь, лодку! – крикнул я, бросившись к ребёнку. – Переверни её!

– Но мне…

– Не помрёшь! – бросил я и понёсся так быстро, насколько это было возможно, к мелкому. Подхватил его и бросился обратно к лодке…

А потом резко побежал в другую сторону, потому что мрази разбушевались не на шутку.

Крабомразь бросилась в атаку и практически повалила дракона, но тот умудрился обвиться вокруг него, и теперь вдвоём сплелись в единый клубок, который бросало то в одну сторону, то… в нас. Я бежал как заяц, когда они пошли в нашу сторону.

Краб перебирал всеми своими лапками, пытаясь справиться с напором дракона, продолжая пытаться жалом атаковать его. Но практически все его атаки встречались с чешуёй, когда атаки дракон упирались в панцирь.

Это был бой в ничью.

Но ни одного, ни другого это не смущало.

Вот дракон поднял сраную крабомразь и бросил её… прямо в нашу сторону!

Да ты чё, сука, убить нас решил?! Я бросился бежать что есть сил и в последний момент оттолкнулся, избежав огромной туши, которая приземлилась прямо около меня. Она, словно валун, перекатилась несколько раз, поднимая волны, после чего вскочила на лапки и отпрыгнула.

Прямо туда, где были мы.

Ребёнок завизжал, и я едва успел увернуться от лапки, которая едва не продела меня, как кол, но только с макушки.

И начался танец смерти.

Я метался, словно таракан, под лапками крабомрази, которая бегала надо мной, сражаясь с драконом. Но куда бы я ни бросился, едва не попадал под коготь твари, которая будто специально пыталась меня затоптать. Вот я почти выскочил из-под краба, но тут же едва не попал под огромный хвост дракона, что чуть не размазал нас по дну.

Да чтоб тебя…

Лапка и уворот, лапка и уворот, ещё лапка… я бегал и прыгал влево-вправо, едва избегая опускающихся то тут, то там лапок. Бросился прямо и, обойдя последнюю, наконец вырвался из ловушки, где шаг вправо, шаг влево, и тебя наколют. Начал оббегать место сражения, стараясь приблизиться к лодке, обходя их по дуге в надежде, что никому не будет дела до бедного Инала и ребёнка, который наконец охрип и не мог крича…

И я наступил в яму.

Нет, я наступил не просто в яму.

Я наступил в сраную тину, в ту самую дыру, из которой выбралась крабомразь и куда теперь меня начало утягивать, будто трясина. За мгновение меня поглотила вода. Избавляясь от тяжести, я тут же отбросил ребёнка подальше от ловушки и в панике попытался схватиться за край руками. Но пальцы погружались лишь в слизкую тину, не находя опоры.

Тина была будто живой. Она засасывала меня в себя, и сколько я ни пытался дотянуться руками хоть до чего-то твёрдого, руки натыкались только на бесконечную слизкую тину. Здесь тина, там тина – везде тина.

А она уже мне по пояс, она уже подбирается к груди, к плечам, заползает на лицо, проникая в уши и нос, будто полностью обволакивая меня.

Нет-нет-нет, сука!!!

Я забился, загрёб руками в полнейшей панике, пытаясь хоть за что-то зацепиться, совершенно позабыв…

Печать. Эта мысль вспыхнула у меня в голове, как спасательный круг. Я совсем забыл о том, чем обладаю.

Я вытянул руку и, направив нехилую силу в печать, щёлкнул пальцами. И в тот же момент почувствовал, как поток ударил из-под ног и, подхватив меня, потащил наружу. Я буквально вынырнул из тины, но сил не хватило, чтобы освободит меня полностью, и я щёлкнул пальцами ещё раз, и ещё.

На третий раз я почувствовал, как ловушка отпустила меня, когда я сам лишился обоих сапог. Но это было малой платой за спасение. Куда важнее – я чувствовал под собой грунт! И на радостях я вскочил, жадно хлебнув ртом воздуха…

И столкнувшись нос к носу с драконом.

Опля…

Взгляд тут же оценил обстановку, не столь жизнерадостную, чтобы обрадоваться спасению. Я спасся от одной проблемы, но спокойно подошёл к другой: большой и голодной. И кто победил в схватке, было понятно и без объяснений – рядом валялась, немного дымясь и пованивая, огромная крабомразь, чьи ножки неуклюже торчали вверх, как у мёртвого паука.

Повисла напряжённая тишина, и я буквально чувствовал, как моя маленькая нить судьбы натянулась, как струна, готовая лопнуть в любую секунду.

Тут если краб не справился с ним, то чего говорить обо мне? Единственное, на что мне приходилось рассчитывать – это на чудо и наличие сознания у дракона. Ведь если есть сознание – есть и милосердие, верно?

Мы смотрели друг другу в глаза, будто играли в гляделки. В его больших глазах со зрачками-веретенами читалась вековая мудрость. Пожалуйста, только не ешь меня…

А в следующую секунду он неожиданно рванул вперёд, что я даже и среагировать не успел. Схватил меня пастью и подбросил вверх, словно игрушку.

Тупая змея…

Его острые зубы пусть даже и не сомкнулись, но спокойно пронзили кожу и мышцы, добавив мне сразу несколько дырок.

Я взлетел метров на двадцать, истошно крича и размахивая руками, пока не достиг пика полёта, в котором и замер будто на пару секунд. В этот момент всё остановилось, и я смог окинуть взглядом Водную Гладь, краем сознания оценив красоту, что открылась перед глазами.

А потом я полетел вниз.

Прямо в раскрытую пасть.

Отсюда она выглядела огромной, похоже на бездонный колодец.

Единственное, на что меня хватило, это на…

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

А через мгновение я исчез в нём. Упал вовнутрь, и дневной свет тут же померк. Меня сразу будто обняли чем-то тёплым, нежным и мягким, залили слизью, которая пахла гарью и тухлым мясом. Стало невозможно дышать. Я почувствовал, как всё вокруг задвигалось, то обнимая сильнее, то наоборот, отпуская, будто пошло волнами, и моё тело начало скользить вниз до тех пор, пока я не выпал.

Выпал в какую-то полость, где дышать было просто нечем.

Но хуже было то, что я провалился в какую-то жидкость. Жидкость, которая тут же начала щипать и жечь руки. Жечь так сильно, что я был готов закричать от боли. Будто это была и не вода, а огонь, который растворял руки, ноги, одежду…

Желудок.

Мне звизда.

Но вместе с пониманием, что меня сейчас растворит за минуты, проснулась и ярость.

Хочешь меня сожрать?! Хочешь переварить живьём?!

Так почему бы тебе, сука, не попробовать немножко этого?!

Я выхватил меч, взмахнул и прошептал пропавшим голосом:

– Защитница Снегов. Приятного аппетита, сука, прими Мезима…

И с кончика моего меча, осветив желудок, вырвался ледяной ветер. Такой сильный, что обжёг мне кожу и осветил холодным светом всё пространство вокруг. Он ледяным смерчем промчался по желудку, освещая кроваво-розовые стенки, замораживая слизь, что стекала, покрывая плоть инеем, заставляла синеть, замерзать.

И вся жидкость, что была внутри, вся кислота, которая разъедала кожу до мяса, в мгновение ока замёрзла, как лужа. Я едва успел оттолкнуться, чтобы не вмёрзнуть ногами, после чего приземлился на твёрдую поверхность.

Отчаяние сменилось надеждой. Я продолжал и кашлять кровью, лёгкие сводило судорогами, но решение было перед носом. Послышался гул, оглушающий громкий гул, который прокатился по теперь уже ледяной пещере, заставив всё сотрясаться, а я ещё раз выпустил Защитницу Снегов, закрепляя результат, ещё раз освещая пространство и промораживая всё сильнее.

Снаружи дракона было не убить, но я внутри, и здесь уже ничего не закрывает его тела. А значит…

Где тут сердце у суки? Всегда выше желудка, верно?

Я ещё раз взмахнул мечом, выпуская ледяной ветер и освещая себе путь, после чего бросился обратно в длинный пищевод, по которому и попал сюда. Всё вокруг задёргалось, начало переворачиваться, округу раз за разом оглашал громкий гул, а я упёрто начал пробираться через пищевод обратно, через плоть, которая сжималась, не давая мне выползти наружу.

Ну это ты зря…

Я ударил мечом, один раз, второй, третий, прорубая себе путь. Хлынула кровь, горячая, солёная кровь, которая начала заливать мне лицо, смывая кислоту, всё вокруг сжималось, но я ударами прорубался себе путь, как через джунгли. Я рубил и рубил, без остановки и жалости. Мне нужно было не выбраться, нет…

Это сука хотела убить меня, да?!

Я убью его. Завалю этого сраного дракона. Я дал ему шанс не жрать меня и уйти живым. Ну что ж, теперь я отзываю свою доброту.

Удар, удар, удар, и плоть, мягкая и податливая, рубилась, как масло. Всё вибрировало, гул превращался в рёв, сотрясающий всё вокруг. Иногда я выкидывал вперёд ледяной воздух, который освещал мне чуть-чуть путь, и в итоге достиг того места, где должно было находиться его сердце.

Я почувствовал это по концентрации Ци, по ударам, от которых всё вибрировало, по силе, которая окружала его. Сейчас оно билось быстро-быстро, в ужасе, страхе и агонии. Этот гул был рёвом дракона, и сейчас он ревел, понимая, что его жалкая жизнь оборвётся из-за вот такой вот букашки, как я.

И мне его не жаль. Нет, я упивался его болью и страданиями. Наслаждался, слыша этот гул, который исходил от могучего рёва твари, что прожила не одну сотню лет, наверное, а теперь вот так глупо погибала.