Текст книги "Избранный цикл фантастических романов 1. Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 111 (всего у книги 309 страниц)

Кирико Кири
Великий предел .Чёрные начала. Том 6.

Глава 164

– О чём вы? – я оказался глупее, чем она обо мне думала.

– Вижу, даже собственные легенды люди не сильно помнят, – покачала хозяйка лавки головой.

– Боюсь, именно эта часть легенд и отсутствует у людей. Когда вы говорите про королей и принцев, о том, что одни боятся, что их свергнут другие…

– Именно это я и имею ввиду, – подтвердила женщина. – Чёрное начало… тебе разве страшен этот обруч на шее? Или тебе страшны яды, что опасны для Ци? Можно ли подчинить твою волю или повлиять на твоё сознание? Нет, ведь так? Ты практически свободен от всего того, что может сдерживать других людей. А когда весь мир живёт по законам одной энергии, может ли он как-то повлиять на энергию противоположную? Что может остановить тех, кто неуязвим для подобного?

– Смерть? – сделал я попытку.

– Смерть, – кивнула она. – И больше ничего не остаётся, как убить тех, кого нельзя иначе остановить.

И тут у меня прямо в мозгу пиликнуло. Типа «диньк!», и всё неожиданно встало на свои места. Стало понятно, как при решении задачки, когда решение вдруг становится очевидным и логичным.

Я не то чтобы впал в шок или удивился настолько, что не мог теперь мыслить, но… правда была довольно оглушительной. Всё же такие подробности открываются не каждый день, и возникает мысль: серьёзно? Вот так обойтись с… нами?

Я нехотя для себя понял, что теперь ассоциирую себя с теми самыми людьми, которых перебили в секте Вороньего крыла.

– Вижу, тебя это не сильно удивило.

– Я… я предполагал, что всё не настолько чисто, как кажется, но чтобы так… А откуда вы знаете об этом всём, если даже людям неизвестно?

– А каким именно людям это неизвестно?

Действительно, а кому именно это неизвестно? Обычным людям, которым это и не положено знать? Каким-нибудь главам кланов и сект в империях, которые слишком заняты интригами между собой, и императорам, которые считают себя едва ли не властелинами мира и возятся лишь на своих землях? Тем, кому знать это необязательно и кто не сильно повлияет на ситуацию.

К таким людям явно не относился Вьисендо.

«Мне казалось, что от вас раз и навсегда избавились», – прозвучал его голос в моей голове, будто тот случай произошёл совсем недавно.

– Мир построен на крови, человек. Взгляни правде в глаза, если легенды не врут, если вас создали боги, рано или поздно…

– Рано или поздно творения восстают против своих создателей, – продолжил я мысль. – И чтобы этого не произошло, их надо уничтожить первыми.

Так вот что значило «Мы стражи свободы, последние стражи на своём веку воли мира от рабских оков»… Они считали себя последними, кто охранял свободу мира, и не позволял кому-то иному, типа богов, влиять на судьбу.

Тогда… что означало «кто узрел неправду мира»? В плане они раньше всех поняли, что великодушные боги, которые помогли победить демонов, сами оказались теми ещё ублюдками и пытались поработить мир, который сами же и спасли?

Ведь, получается, и война белых и чёрных начал не родилась на ровном месте из-за страха, что кто-то захватит власть. Вернее, как раз-таки она и родилась из-за страха, что кто-то захватит власть, но пошла отнюдь не от людей – они просто стали инструментами в этой расправе.

Или была ещё одна ложь?

– И всё же, откуда вы это знаете? – повторил я вопрос.

– Наверное, потому что я не человек? – ответила женщина. – Наш город появился ещё в незапамятные времена, когда человечество не погрязло в страшной войне друг с другом в неравной схватке. Мы жили под охраной прекрасного короля обезьян Сунь Укун, великого мудреца, равного небу, родившегося из камня, равного богам. Он был столь силён, что не было на него управы даже величайшим мудрецам, он постиг множество тайн и способностей, что могли захватить мир или же полностью его уничтожить. И когда пришли боги во время войны демонов, он стоял на страже нашего города, не дав той страшной трагедии коснуться нас. А потом не дал и воле богов заставить нас подчиниться и разделиться, как это было с людьми. Он выступил против них и одержал победу, ценой многих усилий. И тогда они согласились не трогать нас. Поэтому наша история никогда не прерывалась и не переписывалась, кто как помнил, в отличие от вашей.

– То есть у вас нет белого или чёрного начала? – решил я уточнить.

– Верно, у нас, как это говорят люди, великий предел, когда Инь и Ян живут внутри души в гармонии, дополняя её. Нам не чуждо развитие, однако оно идёт немного иначе.

– Как именно?

– Просто немного иначе, оно практически идентично белым началам. Думаю, я достаточно ответила на твои вопросы, чтобы ещё и не рассказывать про это.

– Можно ли задать ещё один вопрос? Последний? – попросил я.

– Ладно, задавай, человек, – согласилась она великодушно.

– Вы случайно не слышали о Вьисендо?

– От чего же, слышала, – кивнула она.

У меня аж потом пробило. Сердце учащённо забилось, как перед дракой, будто мне вот прямо-таки сейчас надо было сражаться с этим сраным Вьисендо. Я даже вперёд немного подался, чем, наверное, удивил хозяйку лавки, которая не совсем поняла моего интереса.

– И кто это? – спросил я.

– Не кто, а что. Это многолетняя трава.

…

Чего?

Глядя на моё удивлённое лицо, женщина решила пояснить.

– Многолетняя трава, она растёт в очень дальних странах, и я даже не видела её ни разу, знаю по книгам, коих сохранилось очень много от моих предков. Это многолетняя трава, которая распускается раз в год. Её используют для того, чтобы добиться равновесия ингредиентов в алхимических формулах.

***

Я лежал на спине, заложив руки под голову, тупил и смотрел в потолок.

Сегодня я получил информации больше, чем на уроках истории в школе за всё время моего обучения, и это требовало времени, чтобы всё переварить.

– Ты знала?

– О чём именно? – спросила Люнь, вися рядом со мной.

– О богах? О том, что они решили вот так избавиться от тех, кого и создали.

– Если я это и знала, то уже не помню, – честно призналась она. – Прости.

– Да ничего страшного, – вздохнул я. – Просто сейчас, когда я так подумал, получилось забавно ведь. Демоны воюют против людей, и приходят боги, которые такие: народ, давайте мы вам поможем. Те такие: давайте. Ну и боги их разделили на чёрных и белых. Помогли победить демонов, после чего решили здесь и обосноваться. А испугавшись, что чёрные могут подняться и спросить «а фиг ли вы остались и пытаетесь рулить нашим миром, мы на это не соглашались», развязали войну уже между чёрными и белыми началами. И вот так избавились от последней силы, которая представляла им угрозу. И теперь подтирают остатки.

– Думаешь…

– Вьисендо работает на богов. Может быть не напрямую, а косвенно, но точно работал. Я бы может быть ещё и подумал над этой теорией, но тогда он прямо заявил, что участвовал в истреблении нас, а кому ещё это было нужно, как не богам? – провёл я логическую цепочку. – Меня интересует, зачем ему Ки? Или правильнее сказать, зачем богам Ки?

– Она… особенная?

– Ну это я уже понял, да, а в чём именно?

– Она… милая? Глаза радовать?

Я посмотрел на Люнь и рассмеялся.

– Что-то ты слишком много от меня набралась.

– Ну так мы уже почти… два года вместе, так?

– Да, где-то так… – кивнул я, припоминая те деньки. – Раньше всё казалось проще.

– Да жизнь вообще простая штука, когда ты не лезешь в тайны мира сего, – кивнула она.

– Я тут ещё подумал, а могло быть так, что если боги смогли разделить людей с великим пределом на Инь и Ян, заставить рождаться два противоположных начала, то могли и сделать так, что рождаться будет только определённое начало?

– Думаю, вполне, раз они смогли на это повлиять.

– Да, я просто подумал, что тогда это полностью объясняет, каким образом вдруг неожиданно перестали рождаться люди с чёрным началом. И почему пришлось идти на ухищрения и травить Ци едва ли не во время рождения, чтобы заставить их продолжать появляться.

Мир другой, а проблемы всё те же – вот уж точно неизменная истина, которая была, есть и будет всегда и везде.

– Что делать будем? – спросила Люнь, лёжа на животе рядом со мной прямо в воздухе и уперев руки в подбородок.

– Ну… ничего особо не поменялось, не так ли? – пожал я плечами. – Нам нужно найти наёмника, который, скорее всего, работает на Вьисендо. И уже из него всё вытрясти: где Ки, зачем она нужна, что с ней будут делать и так далее. Если им понадобилось кольцо, чтобы отыскать её в этом мире, значит, не так уж они и всемогущи. Просто надо будет её увезти обратно в деревню и всё, откуда она родом.

– А что насчёт колец?

– Каких колец?

– Ну, которые помогли её найти? Они принадлежат богам?

– Люнь, а чего это ты меня спрашиваешь? Ты же старее меня, ты жила ещё до войны чёрных и белых начал, вот ты мне и расскажи.

– А я не знаю, – беззаботно пожала она плечами.

Вот же разленилась жирная.

Хотя вопрос всё же имел место быть.

Кольцо создали древние. А кем были древние? Прародители людей? Сами люди до разделения? Пришельцы? Демоны? Боги? Всё это вместе? Хрен знает, у меня не было ответа на этот вопрос. Наверное, на некоторые вопросы уже никогда не найти ответа.

Но весь мандраж потихоньку сходил на нет, интерес к поднятой теме пропадал, как это часто бывает, когда ты усиленно думаешь над одним и тем же вопросом, и мысли возвращались к той женщине. А вернее, к тому, как мы попрощались.

Вернувшийся вечно весёлый мартышкообразный позвал меня с собой, если ничего покупать я не собирался.

– Насчёт ядер…

– Я уже поняла, – кивнула хозяйка лавки. – Возвращайся чуть позже, посмотрю, сколько смогу тебе их отдать.

Но прежде, чем меня отпустить, она сделала шаг вперёд, после чего неожиданно провела своим мягким пушистым хвостом мне по подбородку.

– И ты не стесняйся заглядывать ко мне, человек. Поболтаем поближе, покажу тебе свои пилюли и микстуры, помогу выбрать, чтобы рос быстрее. Возможно, у меня ещё что будет тебе рассказать. И показать, раз я тебе нравлюсь.

Последние слова она произнесла мне так, что казалось, не появись здесь мартышкообразный, она бы меня прямо сейчас и увела бы за собой.

Что я мог сказать по женщине: она-то, кроме хвоста, ладоней, ног и некоторых не сильно заметных особенностей, типа повышенной растительности на отдельных участках тела, больше ничем и не отличалась от обычной женщины.

Но я не страдал всплеском гормонов, особенно, когда их можно было выплёскивать на Цурико, поэтому предложение меня особо не зацепило.

Следующий день я вновь начал с завтрака с работниками дома, которые больше общались между собой, чем со мной. А потом меня вновь встретил мартышкообразный с ещё более радостной новостью.

– Ну-с. Надо тебя зарегистрировать!

– На турнир?

– Ну не на поход к нашей обаятельной любительнице молодых людей Рун, верно? Хотя к ней тоже можно тебя записать, но имей ввиду, ходят слухи, что она очень ненасытна и будет мучать тебя всю ночь! Знаешь, кто может быть страшнее женщины?

– Кто же?

– Женщина, которой нужен мужчина! – поднял он по своему обычаю палец вверх, когда думал, что говорит что-то умное. – Впрочем, это отлично работает и в обратную сторону. Но это уже вопросы, которые, мой мальчик, я буду тебя объяснять позже, а сейчас вперёд, за победой! А потом обучу тебя паре приёмчиков.

И, как выяснилось, повёл он меня в сам дворец. Именно там и проводилась запись на турнир, который мне надо было выиграть.

Чем ближе мы к нему приближались, тем богаче становились дома вокруг. Более того, некоторые дома имели свою территорию в виде садов – это я понял по верхушкам деревьев из-за высоких заборов.

По дорогам здесь тоже катались недешёвые повозки, а люди если и встречались, то исключительно как слуги, которые носили вещи, держали зонтики или работали извозчиками.

– Красотища, да? – выдохнул мартышкообразный, задрав голову к небу. – Вот оно, сердце города обезьян.

– Как по мне, не сильно отличается от всех тех городов, что я уже видел, – пожал я плечами.

– Ой, да что вы понимаете… – отмахнулся он. – Ты ещё дворец не видел. Вот это действительно произведение искусства. Говорят, его создал сам Сунь Укун.

– Вот сам взял и создал?

– Ага, он же умел воплощать желаемое в действительное, ты знал? То есть подумал, что хочет этого, и раз! Оно появилось. Вот такой наш король обезьян.

Блин, как бы я хотел тогда сейчас перед собой увидеть огромный Биг Мак с колой и картошкой…

– А он ещё жив?

– Обижаешь, он здравствует так, как бы здравствовать молодым! Просто последнее время он медитирует.

– Последнее время, это сколько? – решил уточнить я.

– Ну лет эдак триста-четыреста.

Ну да, действительно, в последнее время.

Ворота дворца, когда мы вошли в них, могли бы пропустить через себя Титаник, наверное, вместе с трубами, если его полностью вытащить из воды, настолько они были огромными. При этом ворота не были во всю высоту ворот, что было интересно, и издали они выглядели как дверцы какого-нибудь трактира на диком западе.

– Впечатляет, да?

– Ага, только нахрен такие большие-то делать?

– Ну чтобы выглядело красиво, разве непонятно? Ты такой входишь и сразу: о судьба милосердная, какой же я ничтожный перед великим замком великого короля обезьян Сунь Укун! – пропищал он. – Я просто мышь перед его ногами!

– Да он твой кумир.

– Ага, – кивнул он с гордостью. – О! О-О! Смотри! Смотри туда!

Мартышкообразный, не стесняясь косых взглядов, тыкнул пальцем в странно одетых людей, которых сверху до низу покрывала песочного цвета вуаль или паранджа, что носят в пустыне, чтобы полностью закрыться, оставляя открытым лишь лицо. Они практически скользили по земле по направлению к замку.

– Кто это?

– Маогуи, жители бесплодных земель, что со стороны заката (на западе). Там типа ну вот совсем ничего нет, один песок, и вот они там живут.

– Это люди?

– Не, – махнул он рукой. – Не люди, скорее как мы, но кошки.

– В смысле?

– Смотри, – толкнул он меня в плечо и очень громко свистнул. – Эй, кошатники! Эй! Слышите?!

И вся группа людей обернулась к нам. Обернулась, и я увидел лица людей, но… как и с обезьянами-людьми, не совсем людей. В них было нечто кошачье, и я почему-то вспомнил анимешных девочек-кошек. На окрик мартышкообразного они недовольно нахмурились, а кто-то, как мне показалось, даже зашипел, после чего пошли своей дорогой.

– Ну вот, а ты спрашивал, с кем торгует наш великий город. Они как раз одни из них.

– Люди-кошки?

– Ага, кошатники, – кивнул он. – Живут там в пустыне, радуются, для них он как один большой туалет, наверное. Песок жрут, людям не показываются на глаза, но приходят к нам в город торговать всяким, включая тех же людей.

– И что они здесь делают?

– Турнир! – поднял он палец важно. – Они тоже ставят своих бойцов, и будь уверен, у них бойцы очень сильные и хитрые. Таких монстров специально натаскивают на турнир, и они брали победы всё последнее время. Будь уверен, что с ними будет непросто. Или ты думаешь, это ерунда? Тебе предстоят сложные деньки, друг мой, поэтому будь готов сразиться с теми, кто тебе может оказаться не по зубам. Запомни великую мудрость: не можешь укусить – пинай по яйцам!

Охренеть, мудрое изречение, конечно… Хотя он опять рофлит, вон, усыкается со смеху.

За воротами начинались самые настоящие джунгли, разве что облагороженные. Повсюду тропинки, ручейки, мостики через них, фонтанчики, скамейки. Хотя большинство посетителей, которые пришли погулять в прикольном даже для меня саду, располагалось на ветвях, явно помня, от кого они произошли.

Следом за джунглями начиналась большая площадь, за которой уже стоял замок, уходящий высоко вверх. Причём выглядел он монолитным, что странно. В том плане, что ни каменной кладки, ни стыков, ничего, будто его…

– Выбили из цельного камня, – похвастался мартышкообразный, будто он сам его выстрогал из камня.

– Прямо весь?

– Не, ну мебель вместе со слугами, конечно, завозить пришлось, а так да, весь.

Мы вошли в замок через какие-то боковые ворота, большие по меркам обычных замков, но совсем незначительные по меркам главных ворот, я бы сказал, так, чисто чёрный вход, чтобы картошку завозить с углём.

Здесь мы прошли по коридору, пока не попали в большой зал, где толпилось немало людей и людей-обезьян. И достаточно много столов вдоль стен, к каждому из которых подходила пара: человек и человек-обезьяна, чтобы отметиться.

Здесь кого только не было, включая тех самых кошатников, которых освистал мой наниматель. И, сказать по правде, их воины меня действительно немного напрягали.

Девушки и парни, сейчас они были без своих покрывал, и я мог рассмотреть их нормально. Все подкаченные, расписанные замысловатыми татушками, в пирсинге, каких-то цепочках, украшениях и с оружием на поясе, выглядели они дико, опасно и… красиво.

Девушки, в смысле, красиво, а парни просто опасно.

– Так, ладно, посиди пока что здесь, а я пока схожу, разузнаю тут всё, хорошо? Людей не убивать, девушек не насиловать, своё имя и неприличные картинки на стенах не вырезать.

И он быстро ускакал в толпу. Именно ускакал, прямо в пару прыжков скрылся в толпе среди остальных посетителей и желающих поучаствовать в турнире. А таковых здесь было немало, будто весь город собрался в этом зале.

Я стоял, как идиот, и не знал, куда себя деть. Просто оказавшись один, чувствовал себя как потерявшийся ребёнок, так как все остальные ходили парами – человек-обезьяна и его воин.

Поправка – почти все.

– Я так и думала, что ты будешь участвовать здесь, Юнксу, – раздался за моей спиной голос.

А я надеялся, что её здесь не будет…

Глава 165

– Рад тебя видеть, – ответил я, обернувшись.

Тон Цурико было не узнать довольно сложно. Гопница гопницей…

Хотя принарядили её очень даже красиво. Вон, волосы распустили и вплели туда ленты, на руках и ногах куча золотых браслетов, вся шея обвешана ожерельями и подвесками по принципу «чем больше, тем лучше», в ушах массивные серьги. Прямо вся в золоте. Плюс длинная юбка, которая открывала стопы, чтобы на них золото было видно, и такое полупрозрачное ханьфу, и это не говоря о тонне косметики на лице.

Нарядили как куклу на показ.

– Вижу, ты принарядилась немножко.

– Это не я. То есть я ненавижу подобное, никогда бы не надела, – обвела она рукой своё платье и покраснела. – Просто у меня… как сказать… выбора особого не было.

– Тебе идёт, – улыбнулся я.

– Э-э-э… спасибо… – Цурико конкретно так смутилась, покраснела, не зная, куда деться, и начала крутить головой, будто кого-то высматривала. – А ты с кем пришёл?

– С мужиком одним. Интересным, скажем так…

– Вижу, твоё положение не сильно отличается от моего, да? – посмотрела она на мой ошейник. – Тебя хоть не трогают? Всё норм?

– Да, более чем, кстати говоря. Я бы даже это рабством не назвал, пусть это так и выглядит. Кстати, а где твоя? Она пришла?

– А ты уже знаешь, кто у меня?

– Знаю, мне рассказали, к кому ты попала, – кивнул я и постучал по ошейнику. – Он у тебя даже выглядит более дорого, так и не скажешь, что это за обруч.

– Всё-то ты знаешь, – фыркнула Цурико недовольно.

– И где твоя принцесса-обезьяна? – огляделся я. – Она пришла или лично по таким мероприятиям не ходит?

– Ты сдурел?! – перепугалась она не на шутку и через мгновение уже стояла около меня, закрыв рот ладонью. – Совсем рехнулся?!

– Чего? – вырвался я из её объятий.

– Ты кого обезьяной назвал, кретин?! – испуганно спросила она, оглядываясь. – А если бы она тебя услышала?!

– Так а что я сделаю? Она же реально обезьяна.

– Ты дебил?! Сказать такое девушке, что она обезьяна, даже если она действительно обезьяна?! Тебя из какого вольера выпустили, тупень?!

– Ну а как её называть? Мартышкой?

– Заткнись! Заткнись, сейчас же! – зашипела Цурико и заткнула мне рот уже двумя ладонями. – Не говори такого. Просто Ваше Высочество! Не называй обезьяну обезьяной, ты понял?!

Я закивал головой.

– То-то же, – буркнула она злобно, оглядываясь.

Народ не обращал на нас никакого внимания, будучи слишком занятым своими делами. Мы просто стояли в толпе, которая перетекала из стороны в сторону, не обращая внимания на двух людей, что чуть ли не жались друг к другу у всех на глазах.

Забавно, но что я, что она избегали слова «рабство». Возможно, потому что фраза «ты в рабстве» звучит довольно странно и не очень приятно. Мне-то плевать, я могу в любую секунду уйти, но вот Цурико это могло обидеть, учитывая её глупую гордость и слишком вспыльчивый характер.

И кстати говоря…

– А Цурико, а ты что здесь делаешь? – осторожно спросил я. – Только не говори, что…

– Записываться на турнир, – тут же ответила она.

– Да, именно это я и боялся услышать, – вздохнул я. – Я надеялся, что тебя здесь не увижу.

– В смысле, надеялся, что меня здесь не увидишь?! – возмутилась она. – Думаешь, я тебя не уделаю?!

– Ты совсем дура, раз не понимаешь, что мы будем сражаться на турнире против друг друга и, возможно, насмерть? – нахмурился я.

– А, это… А я смотрю, ты обо мне волнуешься? – недовольно спросила она.

– А ты типа этого не заметила?

– Придурок… – буркнула Цурико. – Да знаю я, что мы будем сражаться, но чё это за хрень сразу: я надеялся, что тебя здесь не увижу. Всё норм будет, я тебя побежу и вытащу, фиг ли тут думать-то?

– Ага…

– Чё, ага? Думаешь, я не доберусь до финала? – сразу же начала Цурико быковать.

– Слушай, ты всегда такая дура, которая не чувствует границ и постоянно ведёт себя как дворовое хулиганьё, которое что-то там пытается из себя строить, или только при мне?

– Я… да ты… – она аж задыхаться начала, хлопая ртом и не зная, что ответить.

– Просто это иногда раздражает.

– Я тебя раздражаю?!

– Да, ты меня раздражаешь, поэтому закрой рот и не порть радость от нашей встречи всей этой хернёй, что летит у тебя изо рта, пожалуйста.

Цурико похлопала ещё несколько раз ртом, явно желая что-то сказать или же наоборот, не зная, что ответить, но заткнулась. Правда, всего на секунды три-четыре.

– Это было обидно, – пробурчала она.

– Мне обидно, когда я всю эту чушь слышу, – ответил я. – И вообще, я у тебя всё хотел спросить, моя сумка…

– Прошу прощения, – раздался за нашим голосом грубый мужской голос.

Мы оба обернулись к фигуре, которая стояла за нами.

Опля… друзья кошатники, как называл их мартышкообразный. Вернее, всего один. Высокий, полностью укрытый покрывалом, что только лицо было видно, перед нами мужчина, у которого лицо было как у какого-то опасного ассасина из арабских стран. Около его правого глаза была татуировка, а нос в нескольких местах был проколот пирсингом. Выглядело, как это ни странно, круто.

– Да, чем могу помочь? – кивнул я, окинув его взглядом.

– Когда мы входили, ты назвал нас кошатниками, – его голос был как высеченный из камня. Есть мелодичные голоса, а есть такие, будто топором рубят. Вот у него был второй тип.

– Эм… позвольте поправить, я вас никак не называл, так как первый раз вижу. Все вопросы к моему хозяину, который кричал на всю улицу это. И сразу скажу, что лично я считаю это некрасивым и оскорбительным.

Я без какого-то зазрения совести сразу же сдал мартышкообразного. Ну а фиг ли он тут орал на всю улицу, а отвечать мне, верно?

– Мне не интересно, кто именно из вас двоих кричал моей госпоже «кошатница», – ответил он. – Вы её оскорбили.

Так…

– Тогда позвольте принести извинения за своего господина и за его слова, – я слегка поклонился. – Он идиот.

Унижался ли я перед этим челом?

Да нифига. Я не чувствовал перед ним ни страха, ни трепета, я не лебезил и не пытался вымолить прощения из-за своей трусости, поэтому, как бы это ни выглядело со стороны, внутри я не чувствовал, что унижаюсь, а значит, на всё остальное срать.

Ведь если его реально обидели, то с чего он должен проглотить обиду, верно? Пусть этот мартышкообразный просит у него прощения. Здесь я его полностью понимал.

Правда, сейчас мартышкообразного не было, но был я, и мне как-то не очень хотелось конфликта, поэтому мне было банально проще просто попросить прощения и отправить его обратно к его хозяйке.

Всё же я не страдал отёком мозга, чтобы сейчас устраивать на ровном месте проблемы.

Ну это я не хотел устраивать на ровном месте проблемы, а он хотел.

– Ты должен просить прощения не у меня, а у моей хозяйки на коленях, – произнёс он холодно. – И тогда мы простим тебя.

– Не, не буду, – ответил я, отмахнувшись. – Иди, ищи моего хозяина, пусть он и становится.

– Я сказал…

– Да мне плевать, что ты там сказал, мужик, – усмехнулся я. – Я попросил прощения, пусть и не обязан был. Все остальные вопросы не ко мне.

В этой ситуации меня больше всего позабавила Цурико, которая стояла с воинственной мордахой и после моих слов кивнула, типа да, катись отсюда.

Ах ты моя маленькая дерзкая защитница…

Товарищ напротив нахмурился, прямо скорчил злобную физиономию, говорящую, что я сейчас поплачусь за это. Такие люди настолько уверены в собственной крутости и дерзости, что начинают думать, будто теперь они официально имеют право сразу переходить от слов к делу.

Собственно, что он и попытался сделать.

Его руки дёрнулись, намереваясь сложить печать, но я среагировал быстрее – щелчок пальцами, и весь его балахон поднялся потоком воздуха вверх, укутав его голову. Шаг вперёд, и с ноги я просто бью по пальцам, которые уже сложились вместе, готовые создать печать, не давая ему её активировать.

Это произошло меньше чем за секунду – теперь любой бой с последователями таких уровней происходил за какие-то мгновения, которые для нас самих казались секундами.

Он отшатнулся, руками быстро снимая с головы балахон. Теперь чел явно был в ярости, да только уровень у него был тоже пятым, а значит, не больно-то он меня и сильнее. Мне даже было интересно, что он попытается сделать. Не будет же…

Окей, я немного недооценил конченность человека, который считает себя слишком горячим и крутым.

Парень откинул полы плаща и схватился за хлыст. Да не просто хлыст – он состоял из малейших острых кусочков металла, которые были отполированы настолько, что поблёскивали в свете лучей солнца и факелов. А на конце было сразу несколько лезвий, которые свободно болтались, хищно позвякивая.

– Ты сдохнешь… – прорычал горячий парень, взмахнул рукой, распутывая хлыст, после чего замахнулся.

Был ли я готов? Конечно, ведь у меня есть щит Люнь, который должен выдержать подобный удар. Ну или на крайний случай моя собственная реакция.

Однако ни то, ни другое не потребовалось, так как, когда тот попытался меня ударить, между нами неожиданно появился мартышкообразный.

Он просто неожиданно объявился между мной и парнем, будто это ничего не стоило, из ниоткуда выхватил посох, который просто вытянул вперёд, и хлыст со звоном просто-напросто обмотался вокруг него. Не успел придурок ничего сообразить, как мартышкообразный дёрнул на себя и вырвал хлыст из рук противника.

– Так! Драться и без моего участия? Не, ну это даже немного обидно! – он посмотрел на высокомерного идиота. – И что здесь забыл подлиз кошатников?

– Вы! – прорычал парень. – Как вы посмели оскорбить мою госпожу?

– Женщину-кошатницу?! – искренне удивился он. – И чем же, о достопочтенный юноша?

– Вы назвали её только что женщиной-кошатницей!

– Ой, простите, пожалуйста, – поклонился он в ноги парню. – Я действительно думал, что это женщина! Не мог знать, что такая красивая внешность кошатницы скрывает ниже пояса сюрприз! Искренне извиняюсь.

– Она женщина! И она не кошатница! – рявкнул парень, схватившись за клинок.

Чувак вообще не думает о последствиях. Мол, раз он такой горячий и крутой, то ему всё можно. Типа другие должны тут пасть ниц. Только мартышкообразный был другого мнения об этом. И, когда парень стремглав бросился к нему, тот просто сделал шаг в сторону и стукнул его по затылку.

На пол упало уже тело без чувств.

– Блин, неловко вышло, конечно… – стряхнул он хлыст на пол рядом с парнем и посмотрел на меня. – Так, признавайся, что с ним не поделил?

– Он пришёл требовать извинений за то, что ты кричал им кошатники.

– Это я понял, но за что он извинений требовал-то?

Понятно, он опять рофлит.

– Кстати, а что за девчонка у тебя за спиной? – кивнул он на Цурико.

Та спокойно вышла и без всяких своих закидонов просто поклонилась.

– Здравствуйте, я Цурико, подруга этого юноши, что теперь служит вам.

– А-а-а… Цурико… – кивнул тот со знанием дела. – Точно-точно, Юнксу говорил о тебе. Вы вроде пожениться и завести детей хотели, да?

– Пожениться? – немного охренел я от такой информации.

– З-завести д-детей? – пискнула испуганно Цурико.

– А как же я? – вклинилась Люнь.

– Так, а где кольцо, ты же хотел сделать ей предложение, да?

Мартышкообразный оказался сраной обезьяной, и вся моя благодарность, которую я испытывал за избавление от дегенерата, сейчас полностью испарилась.

– К-кольцо? – Цурико прямо не знала, куда деться. Она начала прямо-таки оглядываться во все стороны, волосы поправлять, одежду распрямлять, быстро по-женски приводя себя в порядок.

– Да? – это я спросил у него. Для меня это стало прямо открытием года сейчас. Я сейчас пытался вспомнить, где мог ляпнуть такую несусветную глупость.

– Я… – Цурико покраснела до корней волос. – Ну… нам ещё рановато думать о детях, как и о свадьбе…

– Так как детей назовёте?

– Какие дети?! Ты о чём, я ведь даже…

Но тут Цурико вперёд меня успела ляпнуть.

– Куми? – сделала она неловкую попытку, совсем смутившись.

– Куми? Мне нравится имя, четыре буквы, – кивнул он. – Отличное имя! Так, где кольцо?

– Чё? Погоди, какая Куми? – вы когда за меня порешали?!

– Ну наш ребёнок, – пробормотала Цурико, тупя взгляд. И я с ужасом почувствовал, как она робко схватила меня за ладонь.

– Какой наш ребёнок?! – вырвал я ладонь из её цепких ручонок. – Ты ведь даже не беремена!

– Так это временно! – обрадовал меня мартышкообразный.

– Я… я… – ты чё сделал с Цурико?! Ты во что её превратил?! Верните гопницу!!! – Я… не против…

Даже не засомневалась ни на секунду!

– Так, стоп! – остановил я этот цирк. – Я не собираюсь на тебе жениться, Цурико. Этот… – я его хотел назвать обезьяной, но решил не рисковать, – Гей сейчас очень жестоко шутит. Он всегда так делает. Я не говорил ни о свадьбе, ни о детях, ни о кольце, он просто сейчас прикалывается и пытается за счёт нас развлечься. Забудь, о чём он сейчас говорил. Всё, удачи, встретимся потом.

И быстро зашагал нахрен отсюда, подхватив мартышкообразного под локоть и уводя его подальше от растерянной красной Цурико. Для меня не стало секретом, как он обернулся и тихо шепнул.

– Он просто кольцо потерял!

Жопа…

Когда мы отошли подальше от неё, я был, слабо говоря, не в себе.

– Зачем?! – тихо рыкнул я.

– Что зачем?

– Зачем ты сказал ей про кольцо, свадьбу и детей?!

– Блин, прости, не хотел тебя сдавать, – виновато улыбнулся он.

– Причём тут сдавать?! Я даже не собирался этого делать!