Текст книги "Избранный цикл фантастических романов 1. Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 208 (всего у книги 309 страниц)

– А меня Пейжи под свою ответственность урвала у твоего Зу-Зу, – ответил он и без разрешения скрысил мой сладкий рулет! Сука, да тебя за это страже сдать надо! Ещё и Лисичкиного пойла взял себе! – Люблю праздники.

– Да это видно… – фыркнул я.

Бао пробежался взглядом по толпе, остановившись на Совунье. Та будто почувствовала его взгляд, обернувшись и улыбнувшись, прежде чем её утащил дальше хоровод.

– Вот ребёнок… – выдохнул он. – Кстати, я бы на твоём месте тоже себе подцепил здесь девочку помоложе. Сейчас они навеселе готовы любому отдаться.

– Что ж ты не найдёшь себе девочку помоложе?

– А у меня уже есть одна. Вон, ко мне скачет во всю прыть.

Едва он это сказал, как рядом оказалась Совунья, с какой-то полупьяной улыбкой схватив его за руку и утащив в толпу. В принципе, она не сильно отличалась от остальных женщин, что находили себе кавалеров. Только я один сидел как неприкаянный.

Но лишь до поры до времени.

– Юнксу… ик… идём.

Меня грубо схватили за руку и буквально стащили с лавки, на которой я сидел. Кто бы это мог быть? Конечно же, Лисица, у которой язык слегка заплетался. Кажется, она уже знатно так налакалась где-то, видимо, присоединилась к общему веселью.

– Юнксу, это вопрос жизни и… ик… смерти, – серьёзным тоном произнесла она, вытащив меня в центр гудящей радостной толпы. Куда ни глянь, везде мелькают полупьяные счастливые лица. – Ты должен научиться ещё одному делу. Что очень… ик… важно в это мире?

– Что?

– Танец! Каждый последователь должен танцевать... ик… Повторяй за мной, и ножкой раз, и ножкой два…

Я прямо и не знаю, что сказать. Лисица начала вытанцовывать с каким-то прямо дико серьёзным лицом, что аж жуть. Будто какие-то танцы, где стоит вопрос жизни и смерти.

– Чёрная Лисица, вы пьяны, идите спать…

– Не зови меня Чёрной Лисицей, я гор-р-рдая воительница Лин! – подняла она палец вверх.

– Да-да, гордая воительница Лин, вас из стороны в сторону качает, идёмте.

– Нет, ты должен… ик… танцевать научиться… ик… А то как с девушкой танцевать будешь?

Я не знаю, что меня больше пугало. Что она пьяна конкретно и ведёт себя очень непохоже на себя обычную или же что даже пьяной Лисица движется уверенно и ровно, будто алкоголь выбил ей только сознание.

– Давай, ты должен танцевать. Ик… Повторяй за мной.

Она схватила меня за руки, после чего сделала шаг влево, шаг вправо, ногу согнула, и крест-накрест поставила, делая это медленно, чтобы я успевал повторять за ней.

– Чёрная…

– Лин, – икнула она мне алкоголем в лицо. – Я Лин, несносный мальчишка. Повторяй… ик… за мной! И раз, и два…

Танец был довольно простым, я бы даже сказал, примитивным – то, что нужно для обычных людей, у которых нет времени заниматься танцами, но хочется хорошо провести время. Уже через минут пять я сам мог отплясать его от и до под строгим взглядом Лисицы. Но здесь сыграло свою роль то, что ещё Гой в городе обезьян меня учил танцевать, поэтому давалось это мне просто.

Под конец Лисица так разошлась, что танцевала со мной, взявшись за руки, и крутилась вокруг своей оси, чтобы под конец я успевал её поймать до падения на землю. И я ловил, позволяя ей повиснуть у меня на шее.

После таких резвых танцев начался медляк, который будто давал всем передохнуть немного и сменял обстановку. Но и здесь Лисица меня не сильно спешила отпускать.

– Учись танцевать… ик… ой… – пробормотала она, буквально повиснув на мне, обхватив руками за шею. – Придерживай даму, балбес… Руки ниже, ещё ниже, ещё… нет, выше. Да, вот так…

И прильнула ко мне ещё всем телом, пока я её держал за талию, щекоча своими волосами мне нос. Но пахло от неё очень приятно: цветами и чем-то женским, таким, возбуждающим, я бы сказал. Она просто медленно перешагивала с ноги на ногу, повиснув на мне и позволив на себе таскать её пьяную тушку.

– Вы как, Чёрная Лисица?

– Лин, меня Лин звать.

– Да, Лин, вы как? – поправил я себя.

– Хорошо, Юнксу… мне хорошо, – пробормотала она. – Было бы у меня всегда такое состояние…

– Может вам прилечь?

– Нет, всё в порядке… ик… мне хорошо, заботливый ты мой… – выдохнула она устало и потёрлась щекой о мою щёку, после чего тыкнулась туда же носом, тихо при этом спросив. – Я хороший мастер, Юнксу?

– Лучший, – сразу же ответил я.

– А мне иногда кажется, что я ужасный мастер и не заслуживаю ученика… Я так стараюсь сделать всё правильно, но… ик… ох… ничего не выходит. Я будто делаю что-то не так. И иногда хочется вот так повиснуть…

– Повиснуть на мне?

– Повиснуть на крепком плече, – ответила Лисица. – Всем хочется поддержки, дурачок… ик…

– Я понял.

Нихрена не понял, но да ладно, если ей хочется повиснуть на ком-нибудь, то пусть, я готов держать её вот так хоть целый день.

Но целый день виснуть на мне она не собиралась. Едва музыка сменилась на более активную, как Лисица тут же ожила. Причём музыка была подобрана с умом, медленно разгоняясь после спокойных мотивов и позволяя всем проснуться и разогреться, прежде чем ударить на полную катушку весельем.

И Лисица точно так же, как и остальные, разогналась, под конец отплясывая как последний раз в жизни, будто и не было медленного танца. Но я её довольно быстро потерял из виду, так как весёлая толпа здесь постоянно двигалась. Вот она танцует передо мной в своём шикарном платье, а вот передо мной какая-то девушка, совсем зелёная, протягивает мне кружку алкоголя.

Я не отказался. Не, ну раз хорошее настроение, то почему бы и нет? А потом ещё одну кружку кто-то протягивает, и ещё одну, пока я не чувствую, что меня понесло, и не сажусь за стол. К какой-то весёлой компании, которая меня угощает. Ещё пара кружечек, и меня буквально выдёргивает под общий смех разгорячённая Лисица из-за стола к себе. Опять танцевать.

И там вновь меня угощают прямо во время плясок, да так, что я теряю из виду Лисицу, и уже пляшу с левой девчонкой, которая веселится и смеётся, держа меня за руки и подпрыгивая как можно выше.

Веселье только начиналось…

Глава 309

Красно-жёлтый свет, духота, запах цветов и духов – всё это опьяняло, заставляло терять голову, будто ты погружался в транс. Так и хотелось окунуться в это море торжества и бесконечного праздника, где царили веселье и разврат.

Не удивительно, что очень скоро я обнаружил себя с какой-то совсем левой девчонкой, которая утаскивала меня за грудки в сторону, чтобы… пососаться. Да ещё как, она будто сама изголодалась и наконец дорвалась до запретного плода, извивающаяся и так, и сяк. Не постеснялась засунуть руку мне в штаны, а мою ладонь запихнуть себе в платье, прижав к груди.

А потом…

А потом я вновь на танцполе, на площади, где все веселятся. Мельком замечаю, как Люнь втихушку хлещет алкоголь, но лишь отмахиваюсь – все в таком состоянии, что никто ничего не соображает.

Было весело. Было очень весело, и я не помню, когда так отрывался от души, погружаясь во всеобщее добродушное безумие. Следующее моё воспоминание на фоне череды этого праздника было то, как я присел за один из столов, заказав себе немного еды. Посидел так совсем немного, пока меня не утащила какая-то девчонка танцевать дальше. И не успел я оглянуться, как уже меня затащили в подворотню.

Обычно это делали, чтобы меня ограбить, но на этот раз мне хотели сделать приятное. Дурная и разгорячённая, девчушка уже пыталась распоясать пояс, когда…

Да что б тебя, не дадут мне покоя…

– Ик… – её «ик» даже вышел недовольным. – Юнксу, а вы чем тут заняты?

– Тем, чем видите, Лин, – ответил я со вздохом.

Лин стояла у входа в подворотню, застав нас в самый неудачный момент и тем самым бесповоротно разрушив всю атмосферу страсти. Девушка, которая меня увлекла сюда, явно потеряла свой былой азарт и желание, теперь выглядя как девчушка, которую поймали за неприличным занятием.

– Я… я пойду, наверное… – только и промямлила она, после чего быстро встала и убежала к веселящемуся народу, явно сгорая от стыда.

Ну вот…

Я вздохнул, взглядом проводив новую знакомую, которая прошмыгнула мимо Лин.

– Не знала… ик… что тебе нравятся такие молодые, – фыркнула она, проводив её взглядом.

– Ну не старые же мне должны нравиться, верно? – вздохнул я, подвязавшись обратно поясом. – Что случилось, Лин?

– Ничего. Искала… ик… тебя.

– Зачем?

– Просто. Хотела потанцевать с тобой. Ты же мой ученик, почему я не могу потанцевать с тобой? Я не вовремя?

– Как видите…

Я бы сказал сейчас, почему, но смысла в этом никакого нет. Когда Лин напивается, она сразу же дурнеет. И пусть сейчас она отвела взгляд, явно смутившись того, что приглашает меня на танец, легче от этого не стало – из-за неё меня обломали. Ладно, хрен с этим, ещё далеко не вечер и вообще первый день праздника.

– Ладно, идёмте танцевать… – вздохнул я, подхватив по пути её под руку и вытащив на площадь…

И очухиваюсь уже во время каких-то буйных танцев, словно в клубе, где все так близко, что невозможно не коснуться другого. Вновь какие-то безумные пляски под светом разноцветных фонариков, из-за которых всё вокруг похоже на какой-то весёлый сон. Лин передо мной кружится так, будто хочет превратиться в бур и уйти под землю, когда…

Когда я неожиданно поднимаю голову, сидя за столом напротив Лин, которая любезно наливает мне ещё.

– Я… я откажусь, – поднимаю я ладонь.

– Отказывайся, – кивнула она и подтолкнула стакан ко мне. – Откажись, но выпей.

И мы напиваемся на пару друг с другом, из-за чего всё шаталось и смешивалось, будто краски мира потекли. Тело становилось ватным, мышцы требовали движения, и я сам уже тащу спотыкающуюся, но несопротивляющуюся Лин танцевать дальше.

Надо сказать, что отрывалась по большей части Лин, а не я. Она прыгала под музыку, кружилась, вытанцовывала так, будто хотела пробить каменную брусчатку. Как мы прыгает под музыку, как оказываемся то в одной стороне, то в другой, как я её ловлю, когда она едва не упала, запнувшись. Я танцевал с…

С Лин? А где Лин? И где я? Столько людей, что даже теряюсь, и не знаю, куда смотреть, пока меня кто-то не хватает за плечо и не разворачивает к себе. О, вот и Лин! И вновь мы танцуем. Я даже не помню, как мы переходим с одного места на другое. Помню, что прыгали, двигались, как после удара током, что-то даже подпевали. Я смотрел на окружающих, пытаясь найти Стрекозу и Джа…

И уже стоял напротив Лин, которая была совсем взмокшей и красной в растрёпанном после таких танцев платье с перевозбуждёнными глазами, глядя на меня и будто не узнавая. Кажется, какие-то части происходящего безвозвратно пропадают у меня из головы.

– Вы как? – мне теперь самому с трудом удаётся двигать языком.

– Я… ик… напилась… – ответила она с серьёзным лицом, которое не могло скрыть, насколько повысился градус в её крови. – Мне очень… очень хорошо, Юнксу… Одной скучно, но с тобой весело… И… и где Пейжи?

– Они с Бао… видимо… – пробормотал я. – Заняты важным делом.

На это Лин только фыркнула.

– А вы как? Не хотите спать?

– Хочу. Танцевать. Танцуй со мной, Юнксу. Мастер тебя защитит и… и согреет…

Ну что-то её совсем уж понесло… Хотя что говорить, меня тоже, так как всё плывёт и мысли путаются. Мы пускаемся опять в какой-то пляс…

И я обнаруживаю, что Лин вновь повисла на мне. Так… стоп, а что…

Приходится поднапрячься, и я понимаю, что танцы неожиданно из задорных когда-то успели стать медленными, и мы сейчас медленно покачивались влево-вправо, пока она тихо не произнесла:

– Руки выше, Юнксу…

– А? – я сам вышел из лёгкого транса, в который вгонял танец.

– Руки на талию.

А, так вот что под ладонями так мягко…

Я передвинул руки повыше, повернув голову к Лин, и мы встретились взглядом. Кажется, как и я, она совсем перестала соображать.

Мы были так близко сейчас, что носами почти касались. Я мог рассмотреть её затуманенные и влажные глаза, которые соображали ровным счётом ничего – она даже и не вспомнит, боюсь, как меня обломала. На её влажные слегка приоткрытые губы. Мог почувствовать её дыхание…

Я никогда не рассматривал Лин как сексуальный объект, однако это не значило, что я не был против с ней переспать. А сейчас она была так рядом, такой горячей, будто сама просилась, и мне в голову ударила кровь. Мне захотелось её.

– Юнксу, что… – только и успела вымолвить она, когда я потянулся вперёд и поцеловал её в губы. Она была чуток выше меня, но это было совсем не проблемой для нас.

Её глаза округлились, и Лин тут же подалась назад.

– Юнксу, ты что тво…

Но меня уже было не остановить. Я вновь подался вперёд, уже прижав её к себе руками, и, легко поборов то слабое сопротивление, вновь поцеловав её.

– Юнксу, я м-м-м-м…

Её руки упёрлись мне в грудь, и она вновь отстранила меня.

– Я твой мастер, Юнксу. Даже не смей, я не могу…

– Ну и ладно, – я притянул её к себе.

– Юнксу, стой, мы…

Она попыталась вырваться, но я без проблем прижимаю её к себе. Одна моя рука спускается на её маленькую и упругую задницу, сжимая её, в то время как вторая ложится ей на затылок, не давая сбежать от поцелуя. Преодолевая сопротивление Лин, от губ плавно перемещаюсь к её шее, продолжая целовать, когда Лин продолжает меня отговаривать.

– Юнксу, я твой мастер, мы не можем…

– Можем, я хочу тебя, – прошептал я ей на ухо, когда моя рука сильнее сжимает её попку, и она вся вздрагивает.

– Ты мой ученик, Юнксу, остановись, мы не должны… – и вновь я целую её в губы, не давая закончить.

На нас особо никто и не обращает внимания. Плотная толпа, здесь больше половины вовсю лобызаются и чуть ли уже делом при всех не занимаются, едва успевая отойти в укромное место, настолько здесь располагающая атмосфера. Да и я настолько перевозбуждён, что не могу и не хочу сдерживаться. Целую её, даже несмотря на её лёгкое сопротивление (Лин не Лин, если не будет упираться даже здесь), после чего спускаюсь губами к шее, по ней и ниже к груди под лёгкие протесты, пока не добираюсь…

А, платье блин…

– Юнксу, ты что делаешь?.. – выдыхает она, когда я разбираюсь с её лямкой на платье. – Здесь люди…

Но людям плевать, фонарики светят ещё тише, полумрак почти полностью опускается на густо заполненную площадь, и я чувствую, что никто на нас не смотрит. Люди заняты своей страстью, не обращая на нас внимания. Поэтому плевать.

К тому же, плечо от лямки освобождено, и я, сбрасывая часть платья, освобождаю её совсем маленькую грудь.

– Юнксу, не смей… – доносится до меня, но я уже спускаюсь ниже по груди губами, смыкая на её бутончиках на груди. Присасываюсь как ребёнок под её судорожное дыхание, которое только распаляет меня, как и её бормотания и вздрагивания, пока другая разминает вторую грудь, после чего плавно переключаюсь на неё.

– Юнксу, Юнксу, хватит, прекращай… – бормочет она, пока я наслаждаюсь её грудью. Вновь к губам под её судорожное дыхание и целую.

Уже не могу терпеть, стоит так, что аж болит, и голова вот-вот лопнет от перевозбуждения и прилива крови. Хочу её прямо здесь и сейчас.

Ну не на площади, конечно, и не перед всеми на фонтане, однако…

Я подхватываю Лин, у которой спало платье, оголив грудь, подхватив под попку, и утаскиваю между домов, как это делают те, кому тоже очень хочется уединиться. Здесь темно (но не для меня), здесь есть ящики, на которые я её сажу. Чувствую запах её разгорячённого тела и понимаю, что теперь уже не остановлюсь.

Едва она открывает рот, как я её тут же целую, так, будто хочу проглотить её душу, пока руки мнут её грудь, пока опускаются ниже, утягивая платье к самому поясу. А потом к юбке и задирают её так же до пояса.

Развожу её ноги, преодолевая тот лёгкий протест и сопротивление, не слушая её лепетания, после чего скольжу по бёдрам к трусикам. Стягиваю их, пока лобызаюсь с ней, а потом и с её грудью под вздохи.

Мои пальцы скользят дальше, по пушку между ног, по выпуклостям, уже влажным, пока не попадают между ними. Провожу между мягкими складками, чувствуя влажность, верх-вниз, верх-вниз, не проникая, пока она слегка трясётся, пока случайно не касаюсь самого чувствительного места, из-за чего Лин вздрагивает всем телом, отрывисто дыша.

Всё, не могу уже ждать. Сам сбрасываю штаны с трусами, после чего хватаю за бёдра и сдёргиваю её поближе к краю к себе. Сейчас буду драть своего мастера за всё хорошее и плохое. Шаг вперёд, и касаюсь её святая святых, что Лин несомненно тоже чувствует. Уже чувствую её мохнатость, готовый войти, но в этот момент она упирается обеими руками мне в грудь, и слегка отстраняет.

И в эту секунду я вижу её взгляд. Круглые водянистые от опьянения глаза, которые смотрят на меня с испугом, будто я собираюсь её здесь изнасиловать. А следующие слова и вовсе выбивают меня из колеи.

– Юнксу, прошу тебя, остановись, я не хочу. Я… я боюсь тебя…

Э-э-э… что?

Боишься?

Или…

…

Честно сказать… это было сейчас словно ведро воды на голову. Не знаю, что меня больше поразило: что она меня боится, или что она говорит, что не хочет. Но при всём при этом её слова будто нажали во мне на стоп-кран.

Я замер, пытаясь вернуть ход мысли и понять, что сейчас происходит, после такого высокого возбуждения, которое требовало взять её, не слушать и взять, ведь она сама не понимает, что говорит.

И я вернул, с трудом поборов желание прямо сейчас её взять и пьянь в голове, но вернул, прогнав по себе Ци и отчищая организм до более-менее вменяемого состояния. И тут же почувствовал досаду и даже обиду, ведь я был так близко, уже касался её, но…

Стоп-кран дёрнут, и я, как бы ни изворачивался, не могу ничего сделать с самим собой. Потому что «Мы не должны» и «Я не хочу» звучат совершенно по-разному, и даже при всём раскладе, при всём обломе и в таком состоянии в первую очередь есть тонкая грань, когда девушка не знает, чего хочет, и когда она не хочет.

Лин не хотела.

А я не хотел опускаться до уровня насильника. Даже принуждать отдаться мне. Особенно близкого человека.

Я мог её взять здесь и сейчас, принудить, и особого сопротивления от неё и не было. И даже сейчас это было не сопротивление, по сути, но могла ли она вообще сопротивляться? Я же вижу, даже будучи под сильным градусом, что Лин, мягко сказать, невменяема. И ходит с трудом, чего говорить о сопротивлении.

Я мог взять её вот прямо на этом ящике, и она бы не сопротивлялась, я знаю. Отдалась бы и всё, и в таком состоянии вряд ли бы вспомнила. Можно сказать, что я бы мог её и так, и эдак, и она бы не узнала на завтра. Да даже Люнь не узнала бы, она висела пьяной в метрах пятнадцати от меня.

Но знал бы я. И жил бы с этим тоже я.

Обломали, как по яйцам ударили…

Сука…

Я раздосадован и опечален. Хотя если так сейчас подумать, она всё это время пыталась меня остановить, но не так, как я привык. Будь она трезва, влепила бы мне уже по яйцам, а сейчас смотрит на меня испуганно и трясётся.

– Я… я понял, мастер…

– Лин… – промямлила она.

– Лин, да. Ну… – я выдавил улыбку. – Тогда нам надо одеваться обратно, верно? Не щеголять же голыми?

Под улыбкой я пытался скрыть что-то типа…

НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!!!! СУ-У-У-У-У-У-У-КА-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!

Я помог ей одеться, застегнуть платье обратно, после чего вытащил на площадь, где все резвились и развлекались – музыка сменилась опять на задорную, и все, кто хотел уединиться, давно это сделали.

Сука… какой облом… так завести, а потом заглохнуть… Тц… Ладно, похрен, тут вон сколько девчонок, которые готовы отдаться во имя праздника и плодородия. Правда, я уже протрезвел, но это дело тоже поправимое.

– Лин, идите тогда напиваться, а я тут пока сам… потанцую, – подтолкнул её к столам, пока сам высматривал кого-нибудь.

Зацепился взглядом за девушку помоложе и подкатил к ней.

– Потанцуем?

– А? – она лучезарно улыбнулась, обернувшись, после чего схватила со стола кружку. – Тогда перед танцами надо разгорячиться.

– Я не против.

И следующее, что я помню, как мы скачем по площади в танце. Всё вновь мелькает, я напиваюсь и… обнаруживаю себя идущим с ней в обнимку. Мы целуемся, и она не против дать потрогать её грудь, смеясь, когда я её едва покусываю за ухо. А после…

После всё как в тумане.

* * *

Проснулся я в комнате.

И первое, о чём подумал – последователей тоже головные боли после бодуна мучают. Неприятная, давящая, аж глаза выдавливает из черепушки, но будто её было мало, так ещё и сушняк дикий. Короче, в чём-то я оставался всё тем же человеком, хотя вот именно от этого предпочёл бы отказаться.

– Ох… где я… – пробормотал я и… встретился взглядом с Люнь, которая висела около меня с каким-то странным выражением лица. – Привет, Люнь, что случилось?

– Юнксу… я… хотела спросить тебя кое о чём, – тихо начала она.

– О чём же?

– Зачем?

– Что зачем? – не понял я.

– Тебе… девушек мало? Почему, ответь мне, почему…

В этот момент, пока она говорила, ко мне сзади прижались, и я почувствовал… что-то прохладное, будто ко мне пытался прижаться какой-то питон. Так, не понял…

Я обернулся и…

– Ох млять… – только и вылетело из меня, когда Люнь продолжала.

– …почему ты из всех девушек выбрал Стрекозу?

Честно, мне было нечего сказать, кроме как: какого хера я проснулся со Стрекозой в одной кровати?! Мы же не…

– Люнь, дорогая моя, милая, скажи, – жалобно начал я, – мы же с ней не…

– Я ещё никогда такого не видела… – покачала головой шокировано Люнь. – Это другой вид, Юнксу! Другой вид! Это было сложно, но я всё равно немного себе… того… Но как ты мог? Как у тебя вообще на неё встал, Юнксу?! Как ты в неё смог вообще запихнуть?! Да лучше бы ты со мной, чем с ней!

Господи, я сейчас расплачусь… Как так-то получилось?! Я помню, что… что…

Память начала медленно возвращаться обратно, правда, кусочками, лишь немного позволяя вспомнить, как всё было. Так… я помню… я помню, как мы шли с той девчонкой через толпу, да… так… Ага, мы случайно разделились…

Да, я помню, мы разделились из-за толпы, я её искал, но нашёл другую девушку, в красивом ханьфу. Она была молчаливой, но очень улыбчивой и сама была рада со мной замутить. Она даже обрадовалась, когда я предложил провести время вместе…

Мы пошли в номер… так, где-то в коридоре она сама у меня попыталась взять в рот, было щекотно и странно, не так, как обычно, после чего меня полупьяного она притащила в номер, где я…

Твою мать! Сука, млять! МЛЯТЬ! Я Стрекозу по пьяни не узнал под её прикрытием!!!

Сука…

Я был готов схватиться за голову, когда пошли и воспоминания, как я с ней занимался сексом. И меня, млять, не смутило, что она приняла свою обычную форму, когда мы разделись. Нет, я толкнул её на кровать, навалился сверху, и пошло-поехало. В неё даже вставить было невозможно нормально, так как чрезмерно узко, явно не для нашего вида, но у меня как-то получилось. Под её стрёкот, под дрожь её тела я всё же натянул Стрекозу и выдрал. А потом ещё раз. И ещё, и ещё, и ещё… Разработал её так, что потом проблем совсем не было. И сколько поз мы попробовали? А она вроде и рада была отдаться…

Какой же я…

– Извращенец… – выдохнула Люнь. – Какой ужас, Юнксу, что с тобой не так?

– Что с тобой не так? Как ты могла вообще шликать на это?!

– Хочу заметить, что мне было очень тяжело, но я справилась! – обиженно ответила она, будто это было каким-то достижением. – Как ты мог заняться с ней сексом?!

– Я был пьян! А почему ты не остановила меня?!

– И я была пьяна!

Никакого больше алкоголя.

Тем временем тушка за моей спиной зашевелилась, и меня обняло аж две руки. Две левых руки. Господи помилуй, пусть она бежит своей дорогой и не пристаёт ко мне. Чешуйчатая дитя прижалось ко мне сзади и тихо застрекотала мне что-то на ухо.

– И тебя с добрым утром, дорогая…

Она прижалась ко мне поплотнее, обняв, после чего перелезла меня и чмокнула в нос, коснувшись своими выпирающими зубками и жвалами по края рта. И выглядела она до ужаса счастливой, будто обновлённой. Прямо сияла.

И, к моему облегчению, не стала продолжать нашу бурную ночь, вместо этого встала и, покачивая попой, которой у неё не было от слова совсем, направилась к двери, по пути приняв свою форму прикрытия. Обернулась напоследок, улыбнулась, отправила воздушный поцелуй и не просто вышла, а выпорхнула на крылышках, оставив меня одного.

И что же теперь, я типа инсектофил?