Текст книги ""Фантастика 2024-143". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Евгений Щепетнов

Под такие вот разговоры, вполне естественно, что оппоненты проекту просто сдулись, и «Город Сад» поступил в разработку Госплана, с Николаевым в роли главного куратора.

С Госпланом Виктора жизнь ещё не сталкивала, ни в этот раз ни в предыдущий, и он посчитал, что это будет полезный опыт и не особо сопротивлялся. К тому же такой многоотраслевой проект действительно требовал надзора человека, который точно знал, что должно получиться в итоге.

Тем временем учёба и прочие дела шли своим чередом. Как-то случайно выяснилось, что под его домом на водохранилище, есть просторный гараж. Нанятая бригада расчистила дорожку, ведущую вокруг дома, восстановила в подвале гидроизоляцию, и теперь Виктор заезжал прямо в гараж, где стояла 2103 подполковника. Поднимаясь из подвала по лесенке в гостиную, он встречал всегда подтянутого и настороженного Батова и разожженный камин, возле которого бывший армейский разведчик коротал вечера. Обычно он читал книги, которые так и остались на полках после предыдущих хозяев, или ему привозили курьеры Системы что-то из заказанной литературы.

Виктор по понятным причинам не интересовался биографией отставника, но был уверен, что бросового человека от компании старых душегубов не пришлют.

– Игорь Сергеевич. – Виктор пожал протянутую руку.

– Виктор Петрович. – Подполковник кивнул. – Звонили от товарища Воскресенской, спрашивали всё ли у нас в порядке.

– А что у нас может быть не в порядке? – Удивился Виктор. Если вот только они могут как-то с погодой подсобить? А то уже нет сил терпеть этот гололёд. Сегодня в меня дважды чуть не вписались, а один раз я едва не протаранил в борт какой-то жигуль. Хорошо, что шипы отработали штатно. Кстати, я там в гараже оставил резину, шипованную для вас. Сделали наконец-то.

– О! Вот это дело. – Батов улыбнулся. – А то вчера выезжал за продуктами, так пару раз тоже чуть не попал. К счастью ехал медленно, а то разбил бы всю морду. Ужинать будешь? Я мясо потушил с картошкой.

– С удовольствием.

Собственно, никакой практической надобности в заездах в загородный дом не было, но Виктору казалось правильным привозить какие-то вещи, и вообще делать так, чтобы человек не чувствовал себя брошенным. Поэтому и купил Батову машину, чтобы тот мог сам спокойно выбираться в город, и временами подбрасывал билеты в театры и прочие увеселительные места.

Поужинав, просмотрел ещё раз аналитику, которую готовил для Судоплатова, и поставив подпись, запер в сейф.

Сегодня на вечер, у него был только выезд на камерный концерт Высоцкого, который тот давал на площадке учебного театра одного из театральных училищ. Уже не домашний концерт, но ещё не нормальный зал. Сам Виктор достаточно прохладно относился к Владимиру Семёновичу, хотя и уважал его за безусловный поэтический, композиторский и актёрский дар, но вся будущая история с наркотиками и водкой, его конечно не красила. Но это только будет, если конечно случится. Виктор конечно не собирался бегать за Высоцким, но если представится такая возможность, то без всякого сомнения, изменил бы ситуацию.

Поехал в одиночестве. Татьяна вдруг взялась устраивать какие-то свои личные дела, а дёргать Елену для личных дел, Виктор не хотел. Ей и без этого на службе было нелегко.

Сунув второй билет какой-то девчушке у входа, Виктор вошёл в холл, и раздевшись оглянулся. Московская публика, как всегда была чрезвычайно пёстрой и разночинной. От студентов полубомжатского вида, до первых московских красавиц в соболях и бриллиантах. И никто друг друга не напрягал, перемещаясь словно существа из разных измерений сквозь друг друга.

У Виктора здесь было немного знакомых. В основном крупные чиновники которых вытащили на мероприятие их неугомонные жёны, и некоторые из военачальников, тоже привезённых супругами. Все естественно в гражданском, но военных отличали внушительные орденские колодки и награды, которые полагалось всегда носить в натуральном виде. Например, Золотая Звезда.

Виктора они воспринимали как своего, тем более, что на расширенном заседании правительства, Виктор категорически воспротивился запуску программы сокращения флота, разгромив всех сторонников экономии такими аргументами, которые ещё никто не озвучивал: Потеря компетенций в сфере строительства военных кораблей, ураганное сокращение корабельного состава в связи с его физическим устареванием, и необходимость иметь средство защиты важных коммуникаций от всякого рода провокаций. Ну и последнее по списку, но не по значению, это то, что наличие и состояние флота прямо зависит от экономической и военной мощи державы, а значит такой важный показатель силы, нужно держать в порядке и готовности к применению.

Военные в целом, а моряки конкретно, очень положительно оценили позицию Николаева и стали присматриваться к нему куда более тщательно. И даже новый начальник Генштаба Виктор Георгиевич Куликов, послал своих людей выяснить всю подноготную нового человека в окружении Брежнева. Обломался конечно, но не он первый не он последний, кто надеялся найти в жизни Виктора тайные подвалы, и секретные комнаты.

Как и всегда, сцена перед Высоцким была заставлена микрофонами и магнитофонами. В отсутствии нормальной работы студии Мелодия, народ восполнял пробелы как мог, и в том числе с помощью магнитофонной записи, переписывая музыку друг у друга до полной невозможности что-либо разобрать на слух. Хотя в связи с расширением кооперативного движения вроде бы появились частные звукозаписывающие и множительные студии, но им всё равно было не тягаться с всесоюзной фирмой, которая могла запросто отпечатать и миллионный тираж.

Высоцкий спел песни из кинофильма Вертикаль, немного военных песен, чуть блатных, и несколько своих романсов, стараясь охватить как можно большую часть аудитории.

Концерт длился недолго. Всего час с небольшим, и поаплодировав Владимиру Семёновичу на прощание, публика потянулась на выход.

Виктор, чуть обождав в холле, чтобы не толкаться в толпе, уже собрался на выход, когда к нему подошёл невысокий сухощавый мужчина в коричневых штанах и белой куртке.

– Прошу прощения. Товарищ Николаев? Произнёс он неожиданно звучным и ярким голосом.

– Да, – Виктор кивнул, узнавая артиста, и пожал протянутую руку. – Валерий Сергеевич, рад знакомству.

– Поверьте я тоже. – Золотухин энергично кивнул. – Слушайте, мы тут небольшим коллективом собрались посидеть… Не составите компанию?

– С удовольствием.

Гулять отправились в кооперативный ресторан Чайка открывшийся на крыше Северного Речного вокзала. Здесь Виктор ещё не бывал, да и не мудрено. За последний год в столице открылись десятки кафе и ресторанов на любой кошелёк, что совершенно уничтожило все очереди на входе, и дало начало довольно жёсткой конкуренции между заведениями. Вот и в Чайке их встретили словно родственников, приехавших издалека, и сразу посадили в небольшой закуток, где официанты уже сервировали стол.

Кроме Золотухина и Высоцкого, был ещё Валерий Янклович – администратор театра на Таганке, Борис Хмельницкий, Леонид Филатов, Алла Демидова, и пяток девиц актёрского вида.

За столом было шумно и весело. Актёры отдыхать любили и умели. Нескончаемым потоком лились анекдоты, которые они рассказывали с великим мастерством, какие-то эпиграммы и шутки. Они быстро перешли на «ты», и довольно свободно общались, когда Леонид Флатов посмотрел ему прямо в глаза испросил:

– А что это наш гость молчит?

– А знаешь, я просто наслаждаюсь фейерверком, в исполнении великих, действительно великих актёров. – Виктор улыбнулся. – Я же простой инженер. А вот пройдёт лет пятьдесят, и что люди скажут о нашем времени? По кому они будут судить? Только посмотрев фильмы с вашим участием и записи спектаклей, они смогут составить представление о времени.

– А как же книги? – Удивилась Алла Демидова.

– Картинку и голос человеку проще воспринимать чем текст. – Пояснил Виктор. – И чем более будет развиваться телевидение и другие средства массовой коммуникации, тем меньше будет роль книги в формировании мировоззрения. И это в целом неплохо, лишь бы в спектакли и на телеэкран не лезла всякая пошлость и глупость. Но к счастью это не моя забота. Я в искусстве не очень-то разбираюсь.

– Ну, простой инженер с такими звёздами не ходит. – Спокойно возразил Золотухин. – Я видел твоё выступление по телевизору, и надо сказать держался ты очень достойно. Я даже грешным делом подумал, что у тебя где-то под сукном актёрское образование. – Он громко рассмеялся.

– Ну, если честно, совсем простых инженеров немного. Это такая особая профессия – конструирование будущего, даже если работаешь на гвоздильном заводе в Ханты-Мансийске.

– Как это будущего? – Борис Хмельницкий даже оторопел.

– Ну вот представьте себе инженера, делающего самолёты. Он вот точно создаёт будущее, на котором будут летать люди. Или инженер-электронщик. Создаёт новые устройства, которыми люди будут пользоваться десятилетиями.

– А ты что создаёшь? – Спросил Высоцкий, который несмотря на приличное количество выпитого, смотрел трезво и уверенно.

– Сказки. – Виктор усмехнулся. – Я предлагаю разные варианты видения будущего, а умные и серьёзные люди выбирают из представленных вариантов.

– Значит ты непосредственно создаёшь это будущее? – Удивился Золотухин.

– Можно и так сказать. Но знаешь, как правило, предсказание – это не создание будущего, а его констатация. Например, ты видишь, как пуля летит и уже понимаешь, что она прошла мимо мишени. Это предсказание конечно никакое не конструирование, а простая констатация факта. Так и я, в девяноста процентах случаев, лишь констатирую факты. Вот, например, недавно попросили обозначить будущее производства находящегося в старинном здании, с древними станками, и полуубитыми коммуникациями. Ну не выйдет там ничего путного. Станки старые, жрут больше чем выпускают, дорог нормальных нет, и вообще всё плохо. При этом, всё это находится в центре города. Поэтому единственный разумный вариант перестроить всё это в какой-нибудь объект для города. Развлекательный центр, или, например, музей. Заводу вообще не место в центре города. Это имело смысл в начале века, когда рабочие добирались до завода в основном пешком. Так их и строили. Завод, а вокруг посёлок. А сейчас уже нет необходимости. Городской транспорт работает нормально и заводам лучше перебраться на окраины.

– А какое будущее вы видишь у нас? – Спросил Высоцкий.

– Ты действительно готов это услышать, Володя? – Виктор покачал головой. – Я тебя не пугаю, но может всё же что-нибудь про лунный трактор[39]?

Высоцкий, который буквально прошлой ночью начал набрасывать песню про письмо психов на телевидение, словно схватил паралич. Он долго искал рифму к слову реактор, и нашёл как ему казалось оригинальное и смешное словосочетание «лунный трактор» имея в виду знаменитый Луноход.

– Ну уж точно не испугаюсь. – Он упрямо пригнул голову глядя исподлобья.

– Ну-с, тогда ладно. – Виктор кивнул, и налил себе из графина сок. – Давай тогда начнём с тебя. Ты конечно гениальный актёр, и тебе очень нравится поток энергии от зрителей. Он вызывает у тебя эйфорию. А значит в дни, когда нет настоящего куража, его нужно поднять. Например, водкой. – В этот момент Леонид Филатов и Золотухин бросили быстрый взгляд на Высоцкого. Видимо такое уже случалось в театре. – Чуть позже водка станет необходимой и после спектакля, чтобы снять напряжение, а ещё через какое-то время станет непременным атрибутом жизни. И вот как-то ты примешь особенно хорошо вечером, и не сможешь выйти на сцену. И тогда некая мразь предложит тебе один укольчик, который снимет все последствия алкоголя. И ты согласишься, потому что твой администратор будет заламывать руки и бегать кругами рассказывая, какие люди купили билеты, и что это всё натуральная катастрофа. И это всё. Конец. Морфин плавно перейдёт в героин, который уничтожит тебя сначала как личность, а после и как физический объект. Примерно к году восьмидесятому.

За столом воцарилась тишина, которую нарушил Валерий Золотухин.

– Ну а мне чего намеришь, кудесник?

– Тебя, Валера ждёт относительно долгая и очень плодотворная творческая жизнь. Тебя всегда будут окружать красивые женщины, и признание публики. Алкоголем не злоупотребляешь, здоровье у тебя крепкое, алтайское. Так что новый век ещё увидишь. Только проверяйся в хорошей клинике хотя бы раз в пару лет, на предмет раковых болячек глиобластома[40] у нас пока не лечится.

– Прям холодом повеяло. – Филатов негромко рассмеялся.

– Ну, простите друзья. – Виктор развёл руками. – Мог же наговорить всякой приятной чуши. Но я предпочитаю не играть со временем.

Глава 14

Заглядывая в будущее, главное не слишком высовываться.

Мишель де Нострдам.

Сегодня, 3 апреля 1974 года, Вьетнам празднует день освобождения. Последние американские захватчики покинули эту, истерзанную войной землю. Наконец-то здесь перестанут рваться бомбы, и лететь пули, а трудолюбивый народ наконец займётся народным хозяйством. День освобождения празднуют не только жители Вьетнама но и советские военные. Инструкторы готовившие кадры для вьетконга, и миротворческий контингент который последние полгода следил за выводом американских войск, и соблюдением сторонами договора «Об окончательном мире» подписанном товарищем Ле Зуаном, и адмиралом Элмо Зумвальтом.

С момента ухода последнего оккупанта, и отбытия последнего корабля везущего предателей Вьетнамского народа в пожизненное изгнание, наши солдаты и офицеры тоже готовятся к отъезду. Наш контингент примет на борт эскадра Тихоокеанского флота, кторая находится с дружеским визитом в этой стране с первого февраля, обеспечивая неизменность позиции американских властей на вывод войск.

Известия 3 апреля 1974 года.

Начальник генерального штаба маршал Виктор Георгиевич Куликов, наконец-то получил от информационной группы генштаба документ «Перспективные средства поражения и их возможное применение на поле боя» и сравнивал его с полученным от Николаева докладом «Поле боя завтра». И весь документ Николаева был такой же. Короткий, ясный по сути и форме, оперирующий вполне понятными вещами. Доклад делился на две части. «Прямая эволюция средств поражения», и «Принципиально новые ударные и разведывательные средства». И самое интересное было как ни странно не во второй части, где про всякие лазеры, и ударные установки электромагнитного импульса. Когда там ещё такие вот штуки сделают. А в первой части, которая тоже делилась на разделы: Пехотное вооружение взвод-рота, пехотное вооружение рота-батальон, и так далее. Даже оружие отдельно для десантников, пехоты, и всяких артиллеристов-мехводов и прочих танкистов, у которых и так калибр приличный. И вот там были тактические беспилотники, дальнобойные снайперские винтовки, подвижные огневые точки на грузовиках-вездеходах на базе 23 миллиметровой спаренной зенитки, такие же миномёты, на базе автоматического миномёта 2Б9 «Василёк», с увеличенным лотком до 15 выстрелов. А ещё комплексная бронезащита для пехотинца в виде нагрудника, шлема защиты на руки и ноги, и радиостанция на каждого бойца, с разделением частот. Отделение, взвод, рота и так далее.

В принципе ничего особенного. Ни в одном пункте ничего революционного или чего-то такого что невозможно сделать. Но вот если бы у него в мотоциклетной роте в 41 было хоть что-то из этого списка! Да хоть те же спарки крупняка[41] на грузовиках! Мобильность – король современного боя. Он помнил, как пара броневиков помогала успешно отбивать атаки немцев на деревню, успевая быть везде, где нужно. А если бы у них была ещё и радиосвязь, то они может быть продержались еще пару суток.

А вот документ, полученный из недр родного ведомства, мало что был одной портянкой, без всяких разделов-подразделов, но и изобиловал словами вероятно, возможно, с можно предположить, и им подобными. И даже не упомянули про беспилотники которые уже как год приняты на вооружение.

Он поднял трубку, и на память набрал номер.

– Пётр Сергеевич? Да. Поднимись ко мне. Есть у меня интересная работка для твоих бездельников.

А через день, генерал Свешников докладывал, что полк усиленный таким вооружением и техникой, сможет противостоять в бою полноценной бригаде НАТО, исключая конечно применение тактического ядерного оружия.

Постепенно в Информационном Управлении накапливалась работа совсем другого типа. Головастые мальчики и девочки, совсем не заботились о том, чтобы быть понятыми бюрократом с одним заочным образованием, причём полученным сразу после войны. А значит приходилось отвечать на многочисленные вопросы, уточнять, а иногда даже делать дополнительный документ с раскрытием сути, чего собственно хотели сказать аналитики.

Такое случалось нечасто, но учитывая, что Управление работало одновременно с десятками ведомств, уже отнимало немало времени.

Виктор точно знал какой человек ему нужен на этом месте, и через какое-то время ему представили сорокапятилетнюю даму – Засорину, Лидию Николаевну, которую удалось переманить из ЛГУ, причём строго под обязательство предоставить квартиру и академические дни. Зато дама была кандидатом филологических наук, и занималась в числе прочего математической лингвистикой, а именно частотным анализом русского языка, что предполагало полную проверку КГБ, и его же неустанный контроль.

Лидия Николаевна и взяла на себя всё общение с теми, кто просил что-то разъяснить или пояснить. Причём делала она это спокойно, уверенно, с доброй улыбкой, и никогда не повышая голос даже на тех, на кого стоило бы прикрикнуть.

Виктор последовательно закрывал все подобные узкие места выводя работу Управления на автоматический режим, и подключаясь только тогда, когда требовалось что-тго совсем из ряда вон. Например, когда Минэлектронпром не грустя, заказал не просто аналитику, а полноценное футурологическое исследование «Роль информационных потоков в городской среде двадцать первого века».

Ничего не придумывая, Виктор описал и персональные сетевые терминалы с возможностью выхода в сеть, и расширение сети государственных архивов и сквозных данных на всех граждан страны, сетевой банкинг, оплата безналичным расчётом, и многое другое, особо отметив необходимость шифрования данных и сбережения информации от всяких сетевых жуликов.

Информационные субсреды ведомств, и городских структур позволяющие управлять движением, и логистикой грузов внутри мегаполисов, и вообще роль информационного обеспечения сверхинтенсивного движения внутри городов, и управления всем городским хозяйством от энерго и тепловых сетей, до уборки снега, и вывоза мусора.

Ну и плюсом переход всего вещания на цифровой формат, и даже смерть некоторых носителей, как например магнитофоны и все виды сменных магнитных носителей.

Доклад получился большой. Двенадцать страниц убористым почерком, но главное, Виктор сделал рисунки. Портативный сетевой терминал (смартфон) устройство позиционирования (навигатор), схему распределения спутниковых, наземных и радиолиний, и другое. Закончив, отдал бумаги перепечатать, и игнорируя совершенно квадратные глаза своей секретарши, зарегистрировал документ как сов. секретно, запечатал в конверт, отправил фельдпочтой Глушкову и думать забыл об этом.

А вот Виктор Михайлович, сначала с удивлением принял пакет у фельдкурьера, и расписавшись в приёмке, вскрыл плотную бумагу карманным ножом, который по привычке таскал всё время с собой.

Начав читать документ, надолго залип на первой иллюстрации, где было нарисовано распределение информационных каналов, и подхватив уже пустой стакан, сделал глоток, и даже не понял, что чай давно выпит, отставил его в сторону, продолжая вглядываться в рисунок. Отложил его в сторону, и поставил так, чтобы можно было бросить взгляд, начал читать следующую страницу.

Вновь сделал глоток из пустого стакана, и совершено потерявшись в пространстве, смотрел на рисунок где девушка держала на вытянутой руке коробочку размером с блокнот, и явно обращаясь к ней, показывает на Кремль за спиной.

И эту картинку Глушков отложил, поставив так, чтобы была видна, вновь вернувшись к документу.

Дочитав сложил все текстовые страницы вместе откинулся на спинку кресла и закурил, глубоко втягивая дым так, что сигарета затрещала словно полено в печке.

В принципе у любой науки, или инженерной дисциплины главный вопрос, куда копать. Потому что тупиковых направлений, или направлений, которые не дадут значимого результата – огромное количество. Да, когда-то и их нужно будет пройти, но одно дело изучать головной мозг тыкая в него ножиком, а совсем другое – видя на экране объёмную модель, снимаемую в реальном времени томографом. Вот и Глушкову сейчас были нужны именно быстрые результаты, которые прежде всего продвинут не только социально-бытовую сферу, но и дадут новые инструменты познания мира, которыми он в первую очередь считал вычислительную технику. И то, что они придумывали внутри своего «думательного» коллектива имело один, но весьма существенный недостаток – у всех этих моделей отсутствовала целостность. Даже попытка изобразить сети объединяющие портативные терминалы в общую структуру получались громоздкими и уж точно не для простых монтажников. А тут вон, маленькая картинка – пять персоналок, воткнуты в одну коробочку, оттуда идёт канал на объединительный модуль, и сами модули соединяются в блоки, которые в свою очередь становятся частью общегородской сети. Чёткая, понятная иерархическая структура, доступная для реализации даже на текущей программно-аппаратной базе. А самое главное сеть объединяющая персональные ЭВМ, получала чёткие и внятные цели для реализации. Например – организация дорожного движения. А ещё что-то было… – Глушков быстро прибрал листки и нашёл что нужно. Вот. Разработка и внедрение систем высокоточного позиционирования. Это, вот, просто золотая тема. И военные будут просто счастливы, они же сейчас по звёздному небу ориентируются[42]. А моряки так вообще…

Глушков, повернулся к приставному столику, и чуть нагнулся к микрофону.

– Светлана Евгеньевна, сообщите циркулярно. У нас внеочередное заседание научного совета. И пригласите смежников из Минобороны, МВД, и КГБ. Особенно Герольда Георгиевича Белоногова.

Не глядя подхватил стакан поднёс ко рту, и посмотрев несколько секунд, понял, что тот совершенно пустой, нагнулся, достал из-под стола бутылку Боржоми, и сняв пробку тем же перочинным ножом, набулькал себе в стакан шипучей воды, и выпил, совершенно не чувствуя вкуса. Потом посидел глядя куда-то в пространство, и достал из ящика стола телефонный справочник с грифом Секретно.

Информационное управление было представлено всего одним телефоном, и это судя по всему был секретарь Николаева. Виктор Михайлович, снял трубку и набрал номер.

– Добрый день. С вами говорит министр Электронпрома Глушков. Могу я услышать Виктора Петровича?

– Добрый день. – Отозвался девичий голос. – Виктор Петрович сейчас в дороге, но я вас соединю. – Короткий гудок, щелчок, и трубку берёт Николаев.

– Слушаю вас.

– Это Глушков беспокоит.

– А, Виктор Михайлович. Рад слышать. Возникли вопросы по документу?

– Ещё какие. – Глушков перевёл дух. – А не могли бы вы выступить перед расширенной коллегией министерства?

– Почему нет. Но как насчёт допусков?

– Не беспокойтесь, Виктор Петрович. У нас других специалистов нет.

Начальник по режиму Информационного Управления, и начальник первого отдела Минэлектронпрома проверили всех приглашённых так что лишних людей на встрече не было. Виктор пожал руки службистам, прошёл в зал, и за ним закрыли дверь, поставив двух сотрудников КГБ.

– Витя, – Начальник первого отдела Минэлектронпрома, полковник Марин, удивлённо посмотрел на коллегу которого знал по работе уже много лет. – Ты чего это перед своим так тянешься? Пацан же ещё.

– Что там я, ты, Саша не видел, как перед ним Гречко тянулся. – Виталий Табачников покачал головой. – Я тебе всего рассказать не могу, но позавчера у нас в малом зале слушания были. Так три маршала чуть не подрались, обсуждая доклад этого пацана. Ну а геройская звезда, да Красная Звезда, это так. Довесок ко всем странностям что у нас творятся.

Людей в зале было немного. Всего человек десять. Видимо все, кто имели соответствующий допуск. Но и так Виктор не сомневался, что сказанное им разлетится и в итоге попадёт в ЦРУ. Но и оставлять такую сверхважную отрасль без руля, он тоже не собирался. В его лично плане восстановления СССР, электронная промышленность играла самую важную роль.

– Добрый день товарищи. Рад что вы, известные учёные и инженеры-практики нашли время чтобы послушать одного авиационного инженера-недоучку. Я полагаю, что сейчас я озвучу тот доклад, который отсылал товарищу Глушкову, а после вы сможете задать мне любые вопросы…

Виктор быстро прочёл доклад, уже понимая, что большинство слушателей уже с ним ознакомилось, но были и те, кто не успел, не захотел или не смог. Закончив с докладом, Виктор демонстративно отложил документ в сторону, и обвёл зал взглядом.

– Я готов ответить на ваши вопросы.

– Скажите, а как можно было вывести подобную генерацию из проводного телефона до вашего сетевого терминала? – Спросил Белоногов, которого Виктор сразу узнал.

– Сейчас поясню. – Виктор кивнул. – Итак, у нас есть телефон, как устройство связи с разными абонентами. Телефонная барышня заменяется релейным автоматом, а кроме живых абонентов появляются всякие службы. Например, служба точного времени, или служба погоды. Там вообще нет людей, а стоит сложный автомат, коммутирующий из отрезков магнитной записи, нужный итоговый смысл. Далее могут появиться различные справки по телефону, и другие службы. Одновременно с расширением спектра услуг, телефон потеряет хвостик в виде провода. Уже сейчас существуют беспроводные телефоны. Это известный всем Алтай, и различные военные системы. Теперь обратим внимание на прогресс электроники. Если телефонный аппарат в моей машине занимает довольно много места, то с помощью микросхем, его размеры можно уменьшить до маленького чемоданчика, а впоследствии и до карманного прибора. Все проблемы с электропитанием на первом этапе разрешат герметичные никель-кадмиевые батареи, а чуть позже – литий-ионные, которые имеют втрое большую ёмкость. Но сейчас передатчики телефонов работают на антенну, которая находится в нескольких километрах от абонента, что требует повышенной мощности передатчика. Естественный шаг – сделать систему распределённого вещания, понаставив антенн по всему городу, и связав их цифровой управляющей сетью. Та ячейка или сота которая принимает сигнал телефона лучше всех, и продолжает с ним сеанс связи, а все остальные просто игнорируют. Сделать это можно если перевести вещание из аналогового формата в цифровой. Каждый носимый телефон выдаёт в эфир сигнал в виде последовательности коротких импульсов-пакетов. Каждый пакет начинается с личного опознавательного номера аппарата и если антенна принимает сигнал с того аппарата который уже находится на связи с другой антенной, то она его просто игнорирует. Ну и плюс гибкое, в процессе связи управление частотами передачи, когда антенна командует телефону перейти на канал выше или ниже по частоте. Но всё это возможно лишь на высоких и сверхвысоких частотах передачи, где пока ещё наши транзисторы работают плохо. Но я уверен, что в течение ближайших лет, эта проблема будет решена, и скачки перехода частоты, переключения с одной антенны на другую в процессе движения, станут совершенно незаметны для абонента. А имея подобную структуру, прикрутить к ней телевизионное вещание совсем просто. Только наш телефон обзаведётся вторым передатчиком, для связи с именно информационной средой. Один будет для телефонной связи, другой для связи с Сетью. Как видите, всё просто.

– Н-да. Просто. – Белоногов покачал головой.

– Скажите, а откуда возьмутся такие маленькие экраны? – прозвучал вопрос откуда-то из зала.

– Так они уже есть. – Виктор улыбнулся. – Крошечные светодиоды, выстроенные в матрицу, уже смогут дать монохромное изображение высочайшей энергетической эффективности. А если сделать в ячейке сразу три светодиода трёх основных цветов, то можно будет получить и цветное изображение. Сейчас в электронно-лучевой трубке фактически совмещены три кинескопа. Ну а будет совмещены три монохромных экрана в матрице одного кристалла. Не вижу никаких технических сложностей. Уже сейчас наша электронная промышленность создаёт микросхемы с плотностью до ста тысяч элементов на кристалл. А это как минимум экран триста на триста точек, что чуть меньше текущего разрешения телевизионного экрана, но может работать с частотой куда большей чем двадцать пять кадров в секунду.

– А антигравитация?

– А где у меня здесь про это? – Виктор взял в руку свой доклад и удивлённо поднял брови. – Товарищи, вы бы ещё меня про телепортацию спросили! Мы можно сказать сидим с вами вокруг костра, жарим мамонта, и кто-то интересуется межзвёздными полётами! Может сначала построим нормальный дом, и дороги вокруг?

– А всё-таки? – Не унимался высокий товарищ в тёмном костюме, с круглым лицом и круглыми очками в толстой пластмассовой оправе. – Вот что насчёт межзвёздных полётов?

– Без пространственного пробоя, никаких полётов быть не может товарищ. – Спокойно ответил Виктор. – Физику не обмануть и никакое перемещение массы со скоростями выше скорости света невозможно. А это значит, что даже до ближайшей звезды мы будем лететь годами. А это путь в один конец. А путь в один конец это не колонизация, а просто слив ресурсов в унитаз.

Виктор ещё ответил на много технических вопросов, и только вмешательство Глушков прекратило встречу. Не оставшись на угощение и чувствуя себя действительно измочаленным, Виктор откланялся и уехал, а весь коллектив собрался за столом в кабинете Глушкова, неторопливо попивая чай, и поедая пирожки из буфета.

– Ну, что скажете, товарищи?

– А что тут. – Анатолий Иванович Китов, который в течении дня не успел пообедать и теперь навалился на пирожки, отставил еду в сторону и повернулся к Глушкову. – Парень конечно уникум. Возможно он про телепортацию и не знает ничего, но на уровне наших вопросов он реально в теме тех проблем, которые ещё не возникли.

– А насчёт аналитики его?

– А насчёт аналитики, я так скажу. – Подал голос Анатолий Иванович Савин. Директор ЦНИИ Комета, занимавшегося спутниковым и противоспутниковым оружием. – Звучит всё гладко и логично, но только до тех пор, пока он не начинает рассказывать про детали. Вот детали его и подводят, потому как невозможно сделать столь детализированных выводов, которые он делает. Так что я уверен, что парень визионер.