Текст книги "Блаженны алчущие (СИ)"
Автор книги: Агнесса Шизоид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 76 страниц)
– Неплохая мысль, – был вынужден признать Кевин. – Но для этого нужно разрешение властей.
– Оно у вас есть. Прямо в храме, говорите?
– Да, а рядом с последним трупом я нашел знак… – Кевин прикусил губу. В его планы не входило распинаться перед Картмором о своем деле.
Но любопытство Филипа было разбужено, и, слово за слово, он вытянул из Ищеек основные детали.
– Нет, я положительно завидую вашей работе, – Он лучился энтузиазмом. – И у меня уже есть несколько идей!..
– Да неужто, – буркнул Кевин.
– Я с удовольствием помо… – молодой человек вдруг резко замолчал и обернулся в сторону лестницы. Из помещений на втором этаже долетали взволнованные голоса. А затем – крик. Еще один, и еще….
Звуки музыки были больше не слышны – лишь гул взбудораженной толпы.
Когда Филип сорвался с места и побежал наверх, Кевин едва не бросился следом – но остановил себя. Не его проблема.
Они с Роули переглянулись. Вид у Капитана был непривычно растерянный.
Роули почесал за ухом. – Я думаю, в сложившихся обстоятельствах, мы можем последовать за его милостью, не дожидаясь приглашения, как считаешь?
Кевину показалось, в доносившейся до них какофонии послышалось слово "Спасайтесь". А еще – "Чудовище".
Чудовище… Пульс забился быстрее, рука чесалась схватиться за рукоять меча. Но Кевин закинул мешок за спину и заставил себя шагнуть к выходу. – А я думаю, что мне тут делать нечего.
– Кевин! – Голос Картмора.
Он развернулся на каблуках.
Филип спустился на несколько ступеней и смотрел прямо на него; на бледном лице лихорадочно горели глаза. – Там опять какая-то дрянь. За мной! – Он махнул Кевину рукой, в которой держал клинок, и устремился назад.
Кевин колебался долю секунды, прежде чем последовать за ним. Прыжками он взлетел по лестнице, на ходу доставая оружие.
С мечами наголо они вбежали в зал.
IV. ~ Верный враг ~
Лето 661-го
Когда Филип и Кевин пришли на полукруглый задний двор, Оскар Картмор был уже там.
Грязно-синие тучи замуровали солнце, песок перед дворцом потемнел. Лишь редкие лучи, пробиваясь сквозь плотную завесу, зажигали на нем золотые полосы. Из-за худощавой фигуры в сером плаще, поджидавшей в дальнем конце дворика, день казался еще угрюмее.
Кевин видел прославленного Алого Генерала вблизи дважды. Первый раз – когда на состязании по фехтованию, проходившему в Академии раз в полгода, безвестный щенок по фамилии Грасс одолел Филипа Картмора, непобедимого сына Лорда-Защитника. Затем – на следующий год, когда приз остался за Филипом. Кевин не забыл странный лающий хохот, прогремевший по корту, когда острие меча уперлось Кевину в грудь, напротив сердца. Сидя на своем почетном месте, Картмор хохотал, когда Кевин бросил оружие на землю и признал поражение, так же громко, как аплодировал когда-то его победе. Другие зрители поглядывали на лорда с удивлением. Кевин так и не понял, что значил этот холодный смех, в котором вместо радости и торжества слышал сарказм и издевку.
Роста Оскар был среднего, одевался обычно как солдат в долгом походе, – внешний вид не слишком впечатляющий. И все же от него исходило что-то давящее, гнетущее, как смрад смерти. Лицо казалось сейчас сонным, тяжелые веки были полуопущены над потухшими глазами. Тени лежали в глубоких складках у полного ехидного рта, под резкими скулами, в борозде шрама, рассекавшей щеку и терявшейся в треугольной бородке. По правой руке ползали розовыми червями следы старого ожога.
Заметив юношей, Оскар скинул на землю свой плащ. Приветствия, небрежное – Филипа и почтительное – Кевина, проигнорировал. Огонь загорелся во взгляде мужчины лишь когда он обнажил один из двух своих коротких мечей-близнецов. Оскар взял меч в левую руку, и Кевин вспомнил, что Алый Генерал одинаково хорошо владеет обеими.
– Как видишь, я привел Кевина, дядя, он ужасно польщен, горд, и все прочее. Начнем сперва мы? – Филип, в свою очередь, расстегнул застежку великолепного бархатного плаща, черного с фиолетовой подкладкой, заботливо свернул его и отдал Кевину. Потом так же поступил с дублетом, оставшись в белоснежной рубашке.
Кевин сжал бархат влажными ладонями и с трудом сглотнул. Перед ним стоял знаменитый полководец, лучший клинок Сюляпарре, а возможно и всего материка, младший брат Лорда-Защитника. – Мне сложно поверить, мой лорд, что вы в самом деле дадите мне урок фехтования. Я не заслужил такой чести.
– Еще бы, – Сиплый голос, резкий и режущий. – Постарайся, чтоб мне было не слишком скучно.
Оскар поманил племянника пальцем. Ветер трепал его легкую куртку со следами винных пятен, короткие пряди красноватых волос.
Филип осторожно приближался к Оскару, выставив перед собою длинный узкий меч. Даже в тусклом свете лезвие оживало серебром, на рукояти поблескивал рубин. Руку с кинжалом Филип отвел назад.
Оскар ждал, недвижный. Острие его клинка смотрело вниз.
Филип провел атаку, которой был известен в Академии, стремительную, как бросок змеи.
Оскар небрежно ее отбил.
Филип принялся кружить вокруг дяди. За легкими, грациозными движениями было приятно наблюдать. Он атаковал и утанцовывал прочь, вне досягаемости противника, руки юноши находились в постоянном движении, вычерчивая в воздухе сложный узор. Меч и кинжал молниеносно выстреливали, снова и снова. Кевин едва успевал следить.
Клинок Оскара каждый раз оказывался там, где нужно. Алый Генерал поворачивался, следя за племянником, но в остальном, казалось, двигалась лишь его левая рука. Ничего лишнего. Он развлекается, подумал Кевин. Было ясно, что Оскар может продолжать так часами, не слишком утруждаясь.
– Вообще-то, когда занимаешься с мастером, лучше оставаться с ним наедине. А то будущие противники могут узнать твои секретные приемы. И слабые места, – Теперь, во время боя, Оскар широко ухмылялся, и, на удивление Кевину, стал разговорчивым. – Но вы-то закадычные друзья, так?
– Так, – выдохнул Филип, в очередной раз отскакивая назад. И бросаясь вперед.
Оскар не удостоил внимания его обманный финт, ушел от выпада, шагнул в сторону – и на манжете Филипа расцвело алое пятно.
– Не знаю, заметил ли ты, Грасс. Глядя, как человек дерется, можно понять, что он из себя представляет, – Алый Генерал рассуждал так спокойно, словно они с Кевином беседовали за бокалом вина. – Как видишь, мой племянник быстро двигается. Это, да привилегия быть регулярно избиваемым мной…
Выпад Оскара, оказавшийся ловушкой, – и Филип вскинул кинжал и меч, защищая лицо, а белый шелк его рубашки окрасился спереди кровью.
– Этого хватает, чтобы бить всех ваших щенков. Никаких выдающихся способностей у него нет, но толк из него мог бы быть…
Филип продолжал атаковать. Он стал еще осторожнее, но ему это не слишком помогало. Метки от легких уколов теперь краснели на правом плече и левом бедре. Кровь стекала с его раненой руки – кап, кап, – и ее движения чуть замедлились.
– Да только ему недостает кровожадности. Без этого боец ничто. Если не хочешь убить человека, ты его не убьешь. Разве что не того и по ошибке. Тут уж я не виноват – сделал, что мог, – словно утомленный своей тирадой, Оскар прекратил однообразную игру. Он легко раскрыл защиту Филипа, отбил кинжал далеко в сторону, и его клинок обрушился на левое запястье племянника – плоской стороной.
Жестокий удар. Филип вскрикнул и уронил меч, согнувшись от боли. Скрюченную руку он прижал к животу, а другой поспешно наставил на дядю длинный кинжал с гардой-мечеломкой. Оскар опять отвел его в сторону и врезал племяннику кулаком поддых, так сильно, что воздух со свистом вылетел у того изо рта. Филип зашатался.
Оскар шагнул назад, его губы искривлены в презрительной гримасе. – Шевелись.
Кевин только теперь заметил, что стоит, сжимая рукоять оголенного меча. Плащ и дублет друга, забытые, валялись на песке.
Филип выпустил кинжал из правой здоровой руки и, неуклюжий от боли, нагнулся за мечом. Оскар ударил его по согнутой спине плоскостью клинка, потом ногой по голени. Наконец, юноша ухватил рукоять и попятился, подальше от старшего мужчины. Филип прокусил губу, и теперь кровь струилась и по его подбородку.
Кевин едва дышал, наблюдая, как он прихрамывает, двигаясь по окружности вокруг дяди, ожидая его нападения.
С раненой левой у его друга не было против Оскара ни шанса. Вернее, раньше шансы равнялись нулю, а теперь измерялись теми странными "отрицательными" числами, что им пытались объяснить в Академии. Такая тренировка казалась издевательством, хоть Кевин и знал, что она имеет смысл. В настоящей схватке Филип вполне мог покалечить "главную" руку. Но стоять и смотреть на это….
Племянник не атаковал, и дядя взял инициативу на себя. Филип с трудом ушел в сторону от небрежного удара, едва устоял на ногах… А потом его серебристый меч взлетел в воздух, оказался в левой руке юноши, и выстрелил Оскару в живот.
Сердце Кевина на миг забыло биться. И только миг развязка и заняла.
Все слилось воедино – вспышка стали, хаос движений… Кевин даже не понял, что сделал Оскар. Он двигался слишком быстро, невозможно быстро. Только что Филип летел на него, как камень, выпущенный из пращи, – а в следующее мгновение уже стоял на коленях, опираясь о землю. Острие короткого клинка врезалось юноше в спину.
На лицо Оскара вернулось сонное выражение. Прямой, недвижный, он ровно дышал. Не узри он этого своими глазами, Кевин не поверил бы, что Алый Генерал участвовал и вел в этом безумном танце.
Старший Картмор отвел оружие. – Довольно.
Филип подскочил и развернулся с прытью, завидной в его состоянии. Он задыхался, рубашка висела на теле лохмотьями. Сквозь прореху на груди виднелся длинный порез, сочившийся алым. От боли он не мог даже распрямиться как следует.
Оскар повернул голову. На Кевина смотрели черные глаза, безжалостные и насмешливые. Страшные, как Оскаров клинок. – Вижу, тебе невтерпеж.
Кевина уговаривать не пришлось. Он бросился на Оскара с криком ярости и мечом, воздетым над головой.
Страшный удар, нанесенный обеими руками, рассек почему-то лишь воздух. А Картмор уже стоял у него за спиной, толкая Кевина вперед. Не успей тот выставить перед собой ногу, в землю ткнулось бы не острие меча, а его нос.
Когда Кевин восстановил баланс, сталь клинка холодила его шею пониже линии волос. – Мертв, – весело сообщил Оскар. Он начертил полосу на его спине, рассекая ткань и кожу, и отступил.
Кожа-то заживет, а вот рубашку жаль…
Кевин ударил с разворота, туда, где его противника уже не было. Снова кинулся на него.
Он обрушил на соперника лавину ударов, пытаясь найти слабое место в защите. Жаль, что такового не существовало. Наградой стал лишь распоротый рукав вражеской куртки.
– Ты чего рожи корчишь? – Клинок Оскара со свистом пронесся в полудюйме от его уха. – Я тебе что, девчонка, чтоб ты меня зверской рожей пугал? Злоба должна быть в твоих ударах, не на твоей морде.
Снизу-вверх, сверху-вниз, удар сбоку…
Иногда ему казалось, что вот сейчас он перешибет кость, вспорет мясо – но удары били по воздуху или задевали меч Оскара вскользь. Ярость оставила Кевина. Не до нее было.
– Ты моложе меня, сильнее, руки длиннее… Позор, да и только, – издевался Алый Генерал. – Надо было драться с обоими сразу.
Когда Кевин глянул по сторонам, воспользовавшись мгновенной передышкой, Филипа он не увидел.
– Племянник ушел обрабатывать раны. Всегда следи, что творится вокруг.
Мир вновь свелся к пляске мечей и глазам врага напротив.
На сей раз Картмор не стоял на месте. Он бил отовсюду – сзади, спереди, сбоку. Казалось, вокруг кружилось три Оскара, если не больше. Они говорили: – Да, и еще одно. Никогда не слушай, что болтает твой противник. Он будет злить тебя, провоцировать, отвлекать. Умрет – заткнется.
Теперь Кевин успевал только вертеться на месте и отбивать атаки. Пот разъедал глаза, мгновения тянулись как минуты, минуты – как часы. А он-то всегда считал себя на редкость выносливым!..
В руках появилась мерзкая дрожь…
Теряя терпение и надежду, Кевин отчаянно рубанул с плеча, вложив в удар весь свой вес.
Мечи скрестились. Он был сильнее, как и сказал Картмор. Долю мгновения Кевин почти верил, что побеждает.
Клинок Оскара скользнул вниз по его клинку. Пришлось резко отдернуть руку, спасая пальцы, и в незащищенную грудь полетел кулак. От толчка Кевин пошатнулся, ахнул, слепо махнул оружием. Подсечка – и он рухнул вниз лицом.
Ему в рот попал песок, но хуже был горький вкус поражения. Рукоять меча выскользнула из пальцев.
– Сдаюсь, – прохрипел он, пытаясь встать.
Оскар вогнал носок сапога ему живот, потом еще и еще. – На поле боя в жаре битвы тоже "сдаваться" будешь, а? И чего, думаешь, произойдет?
Кевин не смог бы ответить, если бы захотел. Не хватало воздуха. Изгибаясь словно в корчах боли, он постарался как можно незаметнее вытянуть нож из крепления под мышкой и рубанул Оскара по ноге.
Каблук пригвоздил его кисть к земле. – Больно? – спросил Оскар, усиливая давление. – Нет? А так?
Он хотел просить пощады, но слова почему-то застряли в горле. Рука пылала. Кевин ждал, что сейчас раздастся мерзкий хруст.
Сквозь красный гул он услышал звук шагов, и вот Филип уже вклинился между ними. – Дядя, сегодня ты превзошел самого себя! – Кевину были видны лишь его сапоги с позолоченными шпорами. – На первый раз можно бы и помягче!
Оскар убрал ногу. У Кевина вырвался благодарный всхлип.
Филип хотел помочь ему встать, но Кевин выучил урок. Быстро откатился подальше, только тогда поднялся на ноги, и тут же вытащил из-за пояса последнее оставшееся ему оружие – кинжал.
Оскар вытер с меча их кровь и убрал в ножны. – Первый раз бывает у девок. Да и с ними нечего церемониться.
Только теперь Кевин ощутил, что одежда сзади промокла и липнет к телу. От едкого пота рана на спине горела огнем. Он старался фехтовать каждый день, и все же, казалось, каждый мускул сейчас ныл от перенесенного напряжения.
Филип смотрел на Оскара в упор. – Ты должен простить дядю, Кевин, как я прощаю своему псу, когда он мажется в дерьме, – Ему редко приходилось видеть Филипа таким злым. – Дядя так божественно дерется. Мы не можем роптать, что Боги не дал ему еще и манеры, хороший нрав, и мозги. Нельзя иметь все сразу.
Кевину хотелось провалиться сквозь землю – друг оказывал ему сомнительную услугу, оскорбляя в его присутствии дядю. Филипу-то что – они с Алым Генералом родня, а вот на Кевине Оскар мог и отыграться.
Но лорд Картмор только фыркнул: – Щеночек вякает… Не хочешь отомстить за приятеля сталью? А то вякать каждый может. А ты что скажешь, как там тебя? Тоже будешь ныть?
Часть его жаждала швырнуться на Оскара и молотить эту ухмыляющуюся рожу, пока она не превратится в кровавое месиво с осколками костей. Кевин приказал этой части заткнуться. Мало ли, чего ему хотелось в жизни. – Грасс. Мой лорд… Я расскажу об этом дне моим внукам, коли они у меня будут.
И тогда Оскар расхохотался.
Опять этот дурацкий смех, подумал Кевин злобно. Что его, черт подери, так забавляет?
– Не будет, если не начнешь лучше драться, – сказал Оскар, наконец успокоившись. – Ты сильный и быстрый, и для большинства противников этого хватит – но чтоб прирезать тебя, понадобится лишь один. Мои мальчики обретаются в таверне Петушья Голова. Хоть каждый день тренируйся с ними – им это тоже на пользу.
О жутковатой своре головорезов, в большинстве своем – простых наемников, состоявших на содержании у Алого Генерала, Кевин был наслышан. Коли хоть половина историй была правдой, по этим людям плакала веревка, а то и четвертовальное колесо. Зато с ними он смог бы узнать вкус настоящего боя.
– …Доудер и Карстер – самые вменяемые из них, и вряд ли зарежут по ошибке. Спроси их, скажи, я послал.
Кевин понял, что другой его части Оскар даже нравится. Да, он избил его, но так же избил и собственного племянника. А фехтовал он и впрямь как бог – жестокий бог, с извращенным чувством юмора, как раз такой, в какого мог поверить Кевин. Его предложением было бы грех не воспользоваться.
Алый Генерал продолжал: – Можешь приходить, когда я занимаюсь с Филипом. Я выбью и из тебя немного дури. Ежели хочешь.
У Кевина встал ком в горле. Это превосходило его самые смелые надежды. – Мой лорд, у меня нет слов…
– Так заткнись.
На лице Филипа читалось сочувствие. – Обычно дядя и правда учит, а не просто выставляется, как сегодня. Но как дикий зверь ведет себя всегда. Решай сам.
Кевин с признательностью посмотрел на друга. Конечно, все это устроил он. – Спасибо. Большое тебе спасибо.
– Не благодари его, он тут ни при чем. Позвать тебя – моя идея. Ты мне по душе, Грасс, – Улыбка Оскара была как зазубренное лезвие ножа. – У тебя черное сердце. Уж я-то вижу.
~*~*~*~
I.
06/10/665
Толпа бурлила. Часть гостей устремилась к выходу, кто-то бегал по залу в поиске родных, кто-то громко молился. Леди падали в непритворный обморок, мужчины хватались за оружие и высматривали, откуда идет опасность.
Они пробивали себе путь в этом хаосе, не зная, в правильном ли направлении идут.
Грасс схватил за грудки пробегавшего мимо придворного, слегка встряхнул. – Где оно? Где чудовище? Но тот лишь таращился на них побелевшими от страха глазами. Пришлось отпустить.
Филип чувствовал, как с каждым бездарно потерянным мгновением в нем нарастает отчаяние. Нигде не видно Денизы, Бэзила, тети…
Они буквально налетели на Колина Атвера, который стоял на коленях и истово молился, не обращая внимания на сыпавшиеся со всех сторон толчки. Прошли бы мимо, но молодой дворянин поймал Филипа за край плаща. – Твоего брата схватили демоны! Боги, смилуйтесь над нами!
– Где они, эти демоны?! Соберись! – Филип дал юноше пощечину – вдруг поможет, и просто потому, что захотелось.
– Там… – молодой человек указал дрожащей рукой. – Где-то в конце анфилады… Чудовище из ада! Не ходи!..
Его предостережение пропало втуне. Они с Кевином ринулись в новом направлении с удвоенной скоростью. Грасс шел впереди, бесцеремонно раскидывая сверкавших драгоценностями вельмож и испуганных леди. Впрочем, толкались все.
– Это твой приятель? Храбрые у тебя друзья, – заметил Грасс, отправляя какого-то толстяка в объятия пожилой дамы.
– Во дворце к этим тварям еще не успели привыкнуть, – процедил Филип сквозь зубы. По правде говоря, он не имел права осуждать Колина за его жалкое состояние. И все же хорошо, что здесь Грасс, чертов ублюдок. – Дорогу!!! – Его крик утонул в общем гуле.
Они вбежали в распахнутые двери, немного опередив отряд дворцовой стражи.
Опустевшие залы анфилады гулко отражали стук каблуков и цоканье шпор. Сзади доносились шаги стражников, бряцавших оружием. Что ж, теперь есть все шансы справиться с чудовищем. Или чудовищами? Лишь бы не было поздно…
У входа в Зеленую гостиную, откуда доносились странные, влажные звуки, Филип оказался раньше, чем Грасс, – он всегда бегал быстрее. И тут же почувствовал, как его хватают за плечо и грубо отталкивают в сторону. Кевин ворвался внутрь первым, оружие наголо. И тут же остановился, с шумом выпустив воздух из легких.
Филип встал рядом, во все глаза уставившись на картину перед ним.
Бэзил сидел на полу, прижимаясь к тете Вивиане, которая гладила его по голове. То, что оставалось от чудовища, – окровавленный, искромсанный кусок белесой плоти – слабо трепыхалось неподалеку. Было непохоже, чтобы это еще могло представлять опасность, но Оскар Картмор продолжал резать тварь, орудуя мечами с невероятной скоростью. Казалось, клинков в руках дяди не два, а по меньшей мере десяток.
Отойдя к стене, чтобы не мешать, за расправой безмолвно наблюдали несколько мужчин. Помощь Оскару не требовалась.
Заметив вновь прибывших, дядя ухмыльнулся, сделал пару мощных ударов и наконец остановился. Его лицо и одежда были забрызганы кровью. Алые капли дрожали на кустистых бровях, стекали по линии шрама, рассекавшего угол рта, по небольшой треугольной бородке. Мечи казались продолжением его рук, пока он не вонзил их в тело чудовища и не оставил торчать там.
Оскар кивнул Кевину в знак приветствия, смахнул со лба кровь и пот. – Ты только взгляни на эту мерзость! – призвал он. – Блевать тянет.
В зал начали набиваться гвардейцы. Они неуверенно ступали по полу, покрытому еще дергавшимися ошметками плоти.
– Дядя, Кевин недавно убил чудовище размером с небольшой дом, – сказал Филип. – Такую мелочь он ест на завтрак.
– Да я не об этой козявке говорю, а о моей милой племяннице, – Оскар шагнул к Бэзилу и пнул его ногой. – Вставай.
Вскрикнув, Бэзил постарался отползти подальше.
Леди Вивиана поднялась с колен. – Хватит, – Ее губы были неодобрительно поджаты.
– Еще немного, милая сестрица, – Оскар сгреб Бэзила за волосы и вздернул его, визжащего, на ноги. – Посмотрите, вы только посмотрите на нее! – Он заставил племянника повернуться лицом ко всем зрителям по очереди. – Из глаз течет, из носа течет. Ты можешь поверить, Грасс, что это моя кровь? Вот и я тоже. Филип-то получился не слишком удачным, а это в лучшем случае какая-то пародия на мужчину. Стоило ли спасать такое?
Оскар отпустил племянника только для того, чтобы вытереть о бархатный плащ Бэзила свои клинки. Его верные короткие мечи с прямой крестовиной были лишены каких-либо украшений и даже той строгой красоты, что часто присуща великолепному оружию. Просто два куска темной заточенной стали с удобными рукоятями, верная смерть в его руках.
Бэзил ахнул, увидев кровавые следы на одежде, и принялся лихорадочно срывать с себя плащ.
Вивиана шагнула к Оскару. – Довольно!
– Ладно, сестра, можете подтереть нашей девочке нос, – Оскар толкнул Бэзила к ней.
– Ты испортил очень дорогой плащ, дядя, – заметил Филип. – Учитывая недавние изменения в финансах Бэзила, это немногим лучше, чем если б ты позволил чудовищу его сожрать.
Старший Картмор фыркнул. – Пусть носит бабское платье. Оно ему больше пристало. Слышишь, Бэзил? Или становись мужчиной, или мы отрежем твой уд и яйца и будем одевать в юбки. Хотя тебе, пожалуй, это может понравиться.
Следующим в комнату ворвался Пол Валенна, готовый к схватке. Глаза старикана блестели, как у молодого. Валенна мгновенно оценил ситуацию и с улыбкой убрал меч в ножны. – Я вижу, вы уже обо всем позаботились, Оскар. Как и следовало ожидать. А мои ноги, боюсь, несут меня уже не так быстро, как прежде.
– Мы хотели принять участие в схватке, но лорд Картмор велел отойти в сторону, – подал голос офицер дворцовой гвардии, один из тех, кто стал свидетелями расправы. Филип забыл, как его зовут. Рядом с офицером стояли двое его подчиненных, смертельно бледные.
– Меня это не удивляет, – сказал Пол Валенна. – Наш Алый Генерал узрел шанс совершить очередной подвиг, и, как всегда, воспользовался им. Ваша помощь слишком облегчила бы его задачу, господа.
– Наблюдать за вашими отточенными движениями, Оскар, одно удовольствие, – заметил четвертый свидетель, Высокий лорд Ардаз, смахивая кружевным платком брызги крови с дублета. Его вытянутое аскетичное лицо в обрамлении бесцветных локонов оставалось привычно бесстрастным.
Оскар пренебрежительно махнул рукой. – Я просто не хотел, чтобы они мешались под ногами. Какой там подвиг! Эта козявка создавала проблемы лишь в первые минуты, пока я не отрубил ее ловкий язычок. Она стояла на задних лапах, а дралась передними. Их было много, и с острыми концами, но – не слишком маневренные. Кстати, у нее была вторая морда на заднице!
– Дорогой Оскар, вы говорите о чудовище так, словно уверены, что оно было женского полу, – заметил Пол.
– Еще бы! – согласился Оскар. – Она ж была двуличная, как все бабенки!
Эта реплика повеселила собравшихся, несколько разрядив напряжение.
Слегка собравшись с мыслями, Филип повернулся к капитану гвардейцев. – Найдите моего отца. – Дела потребовали, чтобы отец поднялся в свои покои, но сейчас-то он уже наверняка услышал о произошедшем, и спешит сюда. – Не хочу, чтобы он волновался зря ни минуты. Да, и леди Денизу тоже надо найти, – Раз уж ее не проглотило чудовище, Филип особо не сомневался, что Дени сумеет позаботиться о себе. Наверняка на ее защиту бросился не один Ален. – Скажите тем, кто еще не успел сбежать, что все под контролем, и опасности больше нет. Коли церемониймейстер не лежит в обмороке, пусть организует отъезд гостей. Да я сейчас и сам к ним выйду.
Хорошо хоть, Мирме со свитой уже покинула бал, подходивший к концу. Наверняка устремилась бы сюда, охотиться на чудовище.
Несколько гвардейцев бросились исполнять приказание, но их место в комнате сразу заняли другие люди.
– Проклятье, Оскар, что происходит? – потребовал ответа Сивил Берот, влетая внутрь. – Как могла оказаться здесь эта тварь? Где Томас? Если вы…
– Я знаю столько же, сколько ты, Сивил, – отрезал Оскар. – Тварь, судя по всему, хотела сожрать Бэзила. Надо было ей позволить.
– Да, но что она делала во дворце? Рядом с ним? – подозрительный взгляд серых глаз прошелся по окружающим, остановился на Бэзиле. – Что он сотворил?
– Не пори чушь, – огрызнулся Оскар. – Какого черта он мог сделать? Пудрил тут нос, не иначе.
– Я хочу видеть Томаса, – заявил Высокий лорд, выпячивая и без того внушительный твердый подбородок. – Я требую, чтобы мне ответили, что происходит!
Странно, раньше Филип не замечал, чтобы он вел себя как глупец.
– Сивил, никто не даст вам ответов на ваши вопросы – у нас их не меньше, – увещевал его Ардаз в своей мягкой манере, как равный равного. – Не забывайте, Лорду-Защитнику известно об этих тварях и их вкусах столько же, сколько вам и мне. Чудовище на бал не приглашали, оно явилось сюда само.
Потом в комнату вбежал задыхающийся Роули, готовый к бою. За ним, отдуваясь и пыхтя, – Мортимер Хаген. Он склонился над останками чудовища так низко, как позволяло брюшко, изучая. На круглой физиономии проступило жадное, почти сладострастное выражение.
– Жаль, что вы его убили, – проговорил купец. С кряхтением опустившись на колени, он поднял с пола кусочек трепыхавшейся плоти. – Эту штуку стоило бы поймать, исследовать. Я давно жаждал увидеть такое создание воочию.
Бледные губы лорда Ардаза сложились в улыбку. – Жаль, что вам пришлось пережить это разочарование, дражайший господин Хаген. От души желаю вам самого близкого знакомства с предметом вашего интереса.
– Я думал, это просто болтовня… – жалобно пробормотал один из гвардейцев. – Глупые сказочки, которые рассказывает чернь.
Филип поймал косой взгляд Кевина, и в голове черным вихрем пронеслись воспоминания. Две ночи, два чудовища… Им двоим давно привелось убедиться в реальности страшных сказок. А теперь тварь заявилась прямо в дом Филипа, где он почитал себя и своих родных в безопасности.
– Ну, и на кой ты меня звал? – спросил Грасс вполголоса.
Филип пожал плечами. – У тебя хорошо получается убивать чудовищ. Я просто стою и таращусь на них, это хуже срабатывает.
– Я хотел прикончить гада и получить еще кошель золота. Вместо этого, я должен любоваться на этого трусливого паяца, твоего братца.
– Так зажмурься.
Филип замолчал и попятился в угол, чтобы внутрь мог протиснуться Верховный Пастырь, туша в рясе из белоснежной парчи с тончайшей черной оторочкой.
Пресветлого Пастуха Душ одни называли святым, другие обвиняли в разврате, пьянстве, чревоугодничестве, но кем-кем, а трусом он явно не был.
– Ну, что у нас тут? – жизнерадостно поинтересовался Пастырь, и, как и Мортимер Хаген, склонил еще более объемные телеса над останками твари, с интересом ее разглядывая. Сотворил над чудовищем знак Священного Руна. – Это вы поразили его, Оскар? Господь Света благословил вашу руку. Это создание, должно быть, выползло из глубин ада! До чего же оно отвратительно!
– Не более, чем мои родственнички, – пробурчал Бэзил, расправлявший смятые кружевные манжеты. Учитывая обстоятельства, братец на удивление быстро пришел в себя. – Вы, тетушка, конечно, не в счет.
Черная неблагодарность, учитывая, что им только что пришлось спасать его задницу от чудовища.
Филип поманил к себе брата. – Бэзил, пожалуйста, подойди сюда.
– Зачем? – Во взгляде читалось подозрение.
– Просто подойди. Ну, давай же.
Бэзил послушался, и Филип сделал знак Кевину. – Грасс, покажи ему неизвестного.
Когда из мешка вновь показалась голова, Бэзил побелел и задрожал всем телом. А когда Кевин придвинул свою мрачную ношу поближе, братец резко отшатнулся, поскользнулся в крови чудовища и плюхнулся задом об пол.
Это получилось так забавно, что Филип не удержался от хохота. Смех подхватили многие присутствующие, давая выход накопившемуся напряжению, и даже Кевин громко фыркнул. Дядя с отвращением сплюнул на пол.
Бэзил, казалось, не слышал, как над ним потешаются. Его взгляд был прикован к изуродованному лицу покойника. – Почему… почему вы мне это показываете?..
– Мы хотим спросить, не знаешь ли ты этого человека, – ответил Филип.
– Я должен его знать?! – прошептал Бэзил замирающим голосом.
Леди Вивиана окинула собравшихся взглядом, стоившим тысячи пощечин, и Филип, как в детстве, почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. – У благородных людей в наши дни странное чувство юмора.
И, как в детских воспоминаниях, тетя бросилась поднимать и утешать своего любимчика, привычно распустившего нюни.
– Вы не должны находиться здесь, моя леди! – К Полу Валенна вернулись его манеры. – Это адское создание – не для женских глаз. Позвольте гвардейцам проводить вас в ваши покои.
– Действительно, вам нужно отдохнуть, дорогая тетя, – поспешил согласиться Филип, предчувствуя в ближайшем будущем малоприятную лекцию.
Леди Вивиана обняла Бэзила за плечи. – Идем со мной.
Мгновение тот смотрел на нее непонимающим взором, мигая. Затем до него дошли ее слова. – Но… а если… мне нужна охрана!
– Ты будешь спать в комнате, смежной с моей. Над входом висит Священное Руно. Я помолюсь над тобой, попрошу силы света о защите, и никакая нечисть не посмеет нарушить твой сон.
На хмуром лице Оскара появилось презрительное выражение. – Вы собираетесь сражаться с чудовищами песенками и бормотанием, сестра? Не появись я вовремя, эта гадина слопала бы вас вместе с молитвами.
– Я благодарю вас за помощь, – сухо ответствовала леди Вивиана, – но этого бы не произошло. Тот, кто верует, знает силу священного слова.
– Воистину так, дочь моя, – улыбнулся Великий Пастырь. – Я помолюсь вместе с тобой и освящу воду, чтобы вы смогли окропить помещения. Хотя гвардейцы тоже не помешают.
Оскар дернул плечом. – Вода – это неплохо, у меня все руки в крови. Я все ж таки поставлю своих людей охранять двери. Посмотрим, что больше напугает следующее чудовище, которое появится у нас в гостях. Он двинулся к выходу, и другие собрались следовать за ним.
Раз уж начал, надо доводить дело до конца. Опрашивать так опрашивать.
Филип шагнул вперед. Произнес, заглушая в себе голос благоразумия: – Погодите еще мгновение, господа, – Он поманил Кевина поближе. – Прошу вас тоже вглядеться в черты этого лица. Не удивляйтесь моей странной просьбе: доблестным Ищейкам нужна наша помощь в раскрытии богохульного преступления.
