Текст книги "Блаженны алчущие (СИ)"
Автор книги: Агнесса Шизоид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 76 страниц)
– Спасибо, друг мой, – Филип отпустил Старика кивком. – Подойди, Фрэнк, я хочу представить тебя моему наставнику.
Кевина он замечать отказывался. Что до Грасса, то он уже отошел в сторону с равнодушным видом, и только сам Фрэнк, похоже, испытывал в этой ситуации неловкость.
Мысленно обругав друзей за ребячество, Фрэнк приблизился к Филипу и его учителю. Поклонился.
– Почтенный, это Фрэнк Делион, – сказал Филип. – Я вам о нем говорил – шалопай, вечно ищущий неприятности на свою голову. Фрэнк – Многомудрый Хилари Велин, врач, Познающий, ученый и философ. – Он вытащил надушенный платочек и помахал им у носа. – Обычно от Фрэнка не разит как из сточной канавы. Чем ты тут занимался?
Хотя его легкие пышные волосы, спускавшиеся до плеч, были седыми, вблизи Велин уже не казался глубоким стариком – не дряхлость согнула ему спину, и не годы замедлили походку. Едва ли Познающему сравнялось больше пяти десятков. Фрэнк поймал себя на том, что слишком пристально, по меркам приличия, разглядывает эту причудливую фигуру.
Кособокий и скрюченный, Многомудрый выглядел так, словно когда-то попал в челюсти дракона, который пожевал его да выплюнул, еще живого. Шея изгибалась под странным углом, из-за чего голова тоже немного клонилась к левому плечу. Иссохшаяся правая рука безжизненно болталась вдоль тела. И хотя подметка одного сапога была выше, чем у другого, при ходьбе Велин неуклюже переваливался с ноги на ногу.
Зато такого доброго, по-детски открытого взгляда, как у Познающего, Фрэнк не встречал давно. От него потеплело на душе, а отталкивающие впечатления дня будто немного поблекли.
– Для меня честь познакомиться с вами. Филип уже рассказывал мне о ваших несравненных познаниях. Велин сощурился, смешно сморщив нос, покачал головой: – Ура! Не зря я столько времени незаметно внушал ему мысль о моей божественной мудрости! Мне тоже очень приятно познакомиться с таким вежливым молодым человеком.
Фрэнк осторожно взял протянутую ему левую руку, но пожатие тонких пальцев Познающего оказалось неожиданно сильным.
– А этот господин?.. – Велин с вежливым ожиданием посмотрел туда, где замер, изображая статую, Грасс.
– Один из Ищеек, подчиненных Фрэнка, – ответил Филип, даже не повернув головы. – Бравые ребята, гроза преступников!
Фрэнк был сыт этой ерундой по горло. Хотя Кевин и мог съесть его на завтрак, а Филип стал опытным государственным мужем, сейчас оба вели себя как полные придурки. – Филип, я тоже хочу тебе кое-кого представить, – Он помахал рукой Кевину. Тот нехотя отпечатал пару шагов вперед и снова окаменел, глядя прямо перед собой, как солдат на плацу. – Филип – Кевин Грасс. Кевин – Филип Картмор. Теперь вы знакомы и сможете здороваться при встрече и все такое.
Филип удостоил Грасса самого мимолетного из взглядов. – Боюсь, у меня нет времени раскланиваться с каждым встречным Ищейкой, ночным сторожем, и так далее.
– Действительно, господин Делион, Его Милость не может запоминать каждую пешку, – Кевин слегка поклонился Картмору. – Не утруждайте вашу память, мой лорд, мне хорошо известно, что у вас она короткая.
Филип улыбнулся. У него находились улыбки на каждый случай жизни, и эта была не из самых приятных. – Отчего же. Некоторые вещи я не забываю никогда.
На этот раз бывшие друзья обменялись взглядами более долгими.
Кевин фыркнул. – Короткая и избирательная.
Фрэнк подавил очередной вздох. – Я вижу, вы уже встречались.
– Ах да! Грасс же как раз занимается тем делом, ради которого мы сюда пришли, – Филип сделал вид, будто только что это вспомнил, но Фрэнка было не провести. – Почтенный, этот человек видел трупы и места, где их обнаружили. Это он рассказал мне про символы слярве.
Фрэнк насторожился. Пришлось напомнить себе, что он решил покинуть отряд. О каких бы злодействах ни шла речь, это не его забота.
В порыве энтузиазма, Велин быстро подковылял к Кевину. – Так вам знаком "язык мудрости"?! -
Они странно смотрелись вместе, Грасс – высокий, прямой и настороженный, и Велин, изогнутый, словно один из знаков слярве, взиравший на Ищейку снизу вверх с доверчивым дружелюбием.
– Скорее язык путанности. Ну, могу кое-что разобрать, – признался Грасс словно нехотя.
– Ну прямо как я! – Но светлая улыбка Познающего быстро померкла. – Наверное, было ужасно видеть тела этих несчастных. Мне очень, очень жаль.
Кевин пожал плечами. – Да я бы не прочь еще такие увидеть. Знать бы только, где искать.
– Отлично! – Голубизна подслеповатых глаз стала еще ярче. – Значит, вы будете рады услышать, что мы с лордом Филипом, возможно, сделали шаг к разгадке этих загадочных убийств.
Фрэнк должен был признать – это звучало интригующе.
~*~*~*~
III.
Дело шло к вечеру, и в зале, где Фрэнк утром знакомился с отрядом, начало темнеть. Ему чудилось, это подвальный мрак ползет вверх по стенам, забивается в углубления, метит лица Ищеек мертвенно-серым.
Но стоило Роули рыкнуть, и вот в огромном камине уже с новой силой запылал огонь, пол посыпали свежим сеном, на столе у очага появились чаши, оловянный бокал, и бутыли с вином. Пса изгнали во двор, а вместе с ним – почти всех Ищеек. В зале остались лишь те, кто занимался убийствами, о коих должна была пойти речь, и начальство.
Филипу, разумеется, отвели почетное место во главе стола. Он милостиво улыбался собравшимся с табурета, а стул, что притащили из кабинета Роули специально для высокого гостя, уступил Познающему.
– Что скажете, господа, – Хилари Велин обвел собравшихся ласковым рассеянным взором. – Приступим? – Он зашуршал разложенными на столе бумагами.
Филип глотнул из кубка, наполненного для него Роули, – и, невольно скривившись, отставил подальше. – Я уверен, все горят желанием вас выслушать, достопочтенный.
Фрэнк кивнул. – Разумеется.
От энтузиазма, переполнявшего его в начале дня, не осталось и следа. Мерзости, что увидел в подвале, наложили отпечаток на все, что его окружало. За ароматом свежего сена и сосновых поленьев он угадывал запах крови, а в треске пламени слышал хруст ломающихся костей. Но того, что Фрэнку рассказали об убийствах, хватило, чтобы пробудить его любопытство. Неплохо будет отвлечься от мыслей о человеке внизу, о том, как признаться Филипу, что так быстро сменил планы на будущее.
– Лорд Филип рассказал мне про эти жестокие убийства, про надпись на слярве, – Лицо Велина оживилось, рассеянности как не бывало. – Он знает, что я немного знаком с этим языком и, как любой Познающий, всю жизнь изучаю Ведающих, их труды и историю…
На другой стороне стола, Красавчик бросил подкручивать усы и беспокойно заерзал на скамье, а Роули покосился на Велина с подозрением. Сидевший слева от Фрэнка Старик, не скрываясь, вывел в воздухе защитный знак Руна.
Невозмутим остался лишь Кевин Грасс, устроившийся подальше от остальных. Все так же колол столешницу острием ножа, не отрывая мрачного взгляда от лезвия.
Фрэнк ловил себя на том, что невольно смотрит то на него, то на Филипа.
Сам он помнил о Ведающих лишь то, что рассказывали в Академии – смесь легенд и исторических хроник. Из трудов, написанных мудрецами древности на Высоком слярве, столетия и костры Святого Пастырства пережили лишь длинные, сложные для понимания "немногочисленные отрывки", погрузившие в сон не одно поколение школяров.
Пока Фрэнк пытался вызвать их в памяти, Познающий успел найти среди бумаг то, что искал.
– Для начала, о самой надписи, которую оставили рядом со вторым убиенным, в месте под названием Плешь, – Велин с энтузиазмом похлопал по своим записям здоровой рукой. Правая, скрюченная, бездвижно лежала на столе. – Она сразу меня заинтересовала, – Он показал всем лист, на котором кляксами расплывались два черных жирных символа. – Как вам, конечно, известно, в слярве одни и те же слова могут быть изображены сочетанием разных знаков. Каждый из этих знаков обладает собственным значением, а то, какие именно из них используются, придает слову дополнительный смысл…
Фрэнк припоминал что-то в этом роде. Смутно.
– Слово, что вы видите здесь, – шимаэль – редко составляется из этих двух знаков, только в высоком слярве глубоких, многоуровневых текстов. Первый знак, ши, когда используется в контексте этого слова, означает конец, одновременно становящийся началом, переход в иное состояние, принципиально отличное от прежнего. Ну, а маэль – знак известный, выпускники Академии, конечно, должны его знать… -
Фрэнк с легкой паникой заметил, что Велин смотрит прямо на него, тепло, дружелюбно… и с ожиданием. Увы, слярве никогда не был любимым предметом Фрэнка, а теперь он обнаружил, что треклятый язык подчистую выветрился из головы. Он глянул на Филипа, но тот лишь пожал плечами.
Их спас Кевин. – Маэль означает «свет».
– Грасс был у нас лучшим по языкам, – извиняющимся тоном заметил Филип.
– Совершенно верно, – согласился Велин, – свет, а также, в другом контексте, благодать, правильный порядок, рассудок… Маэль это свет в высоком значении слова – вечное сияние солнца, свет разума, свет как противоположность хаосу и первозданному мраку. О нем можно говорить очень много, замечательный знак. Таким образом, в этом начертании я бы перевел шимаэль как «конец света». Именно в таком значении это слово используется в тексте великого Илиера, где говорится о циклах развития вселенной. Есть возражения, дополнения? – Возражений не последовало. – Итак, конец света… Святые мужи нашего Пастырства сказали бы «День последней битвы», хотя, конечно, в верованиях древних и в трудах Ведающих такого понятия не было. С моей интерпретацией можно поспорить, поговорить о других имплицитных значениях такового сочетания. Но, с вашего позволения, господа, я думаю, что сейчас не стоит вдаваться в тонкости теологии, метафизики и иже с ними?.. – Он вопросительно уставился на сидящих за столом, будто надеясь, что они возразят.
Фрэнк тоже глянул по сторонам – никто здесь не походил на знатока метафизики и теологии. За себя, во всяком случае, он мог ручаться.
– Да, давайте говорить просто, чтобы все всё поняли, – решительно подтвердил Филип.
– Тогда небольшой экскурс в историю. В первый миг, когда я услышал о бесчеловечно жестоких убийствах и оставленных рядом с телами письменах на высоком слярве, я подумал о том же, о чем, конечно, подумали и вы… – Премудрый сделал паузу, и она затянулась.
Эта его манера напоминала Фрэнку одного преподавателя, наводившего ужас на студентов. Алвис Многоученый не вредничал и не пытался подловить учеников, всего лишь был искренне уверен – вопреки всем свидетельствам об обратном – что они увлечены предметом, прекрасно его знают, и что там все яснее некуда. Было тяжко видеть недоумение и огорчение ученого, когда он выслушивал ответ на один из своих "простеньких" вопросов.
– Орден Темных Святых, – буркнул Кевин. – Мне это приходило в голову.
Велин оживленно закивал. – Разумеется!
– Я о них слышал!.. – воскликнул Красавчик, довольный собой. – Вот про это я знаю! Они поклонялись Темному, убивали добрых верующих, устраивали оргии, на которых творили всякие мерзкие богохульные ритуалы. Только то давно было.
– Все верно, многие из них занимались именно этим. Видите ли, члены Ордена верили, что исход финальной битвы между Светом и Тьмой заранее предрешен, а себя считали членами церкви Тьмы Победоносной. Еще они верили, что самые страшные, величайшие грешники после окончательной победы Зла не терпеть муки в аду будут, а станут могучими демонами, возлюбленными слугами Его Темного Величества. И старались добиться этого отличия, вытворяя вещи совсем уж непотребные. А для нас важно то, что Орден не только мучил детишек и прекрасных дев, но и пытался заниматься Темным Искусством. Надо ли уточнять, о чем идет речь?
– Нечего тут поминать всякие непотребства, – мотнул головой Старик, явственно недовольный направлением, которое приняла беседа.
– Да, конечно, надо, – поспешил вставить Фрэнк.
– Вы все знаете, что Ведающие были не просто учеными мудрецами, но и жрецами древности, – продолжил Велин. – Они стремились познать не только тайны природы и человеческого тела, но и заглянуть за изнанку мира сего, проникнуть в Тайну тайн. Впрочем, разве стоит говорить здесь о дихотомии? Безусловно, для Ведающих, все это – лишь части единого целого. В каждом явлении они прозревали Вселенную, – как в капле росы, в которой может отразиться целый мир… – Взгляд Познающего стал мечтательным, отрешенным. Он замолк, и встрепенулся только тогда, когда Филип осторожно подергал его за рукав. – О Боги, простите меня, господа. Итак, все мы знаем, что Ведающие исполняли священные ритуалы, обращаясь к тайным, потусторонним силам, а те – отвечали, наделяя их знаниями и особым могуществом. Ведающие владели даром исцеления, умением прозревать будущее. А величайшие из них могли открывать двери в иные миры и призывать себе на службу их обитателей. Ведающие называли это Темным Искусством. Мы сейчас – назвали бы колдовством… О Темном Искусстве сохранилось совсем мало записей, все, до чего могли добраться слуги Истинной Веры, немедленно предавалось огню. По крайней мере, так считается.
– Правильно! – Старик закивал. – Так и должно обращаться со всякой гнусью.
– Да-да, разумеется, – поспешил согласиться Познающий. – А Орден Темных Святых, как вы понимаете, был как раз заинтересован в том, чтобы получить в свое распоряжение силы преисподней. И им удалось раздобыть некоторые тексты с описаниями ритуалов Ведающих. Говорили даже, что были какие-то две книги… На своих сборищах члены Ордена взывали к Темнейшему Богу и демонам ада, используя заклинания и символы тех текстов на высоком слярве. Насколько они могли их понять.
– А вы-то сами? – Толстые пальцы Роули теребили Знак Руна на золотой цепочке. – Тоже вроде… колдуна? – Глаза его превратились в узкие прорези, из которых смотрело Подозрение.
– Ну что вы, – улыбнулся Велин. – Вряд ли нашему Священному Пастырству и Его Милости Томасу Картмору, которому я имею удовольствие служить, это пришлось бы по нраву. Даже такой снисходительный и терпимый, как у нас в Сюляпарре, Пресветлый Суд недолюбливает чертей и демонов. Да я и сам их боюсь! Нет, я – скромный Познающий, прежде всего – лекарь. Как и мои собратья, я изучаю те частицы древней мудрости, что дошли до нас, чтобы лучше помогать страждущим. А знание истории помогает мне в моих изысканиях.
– Почтенный Велин слишком скромен, – улыбнулся Филип. – Перед вами знаменитый ученый, знающий о недугах человеческого тела больше, чем любой другой на континенте. И непревзойденный мастер слярве.
Велин только смущенно покачал головой.
Резкий голос Грасса вернул их к делу: – Так что, вы тоже думаете, что Орден вернулся и взялся за старое? Жизнь становится все поганей и поганей, многие вопят, что конец света не сегодня так завтра. Самое время вашим Темным Святым встрепенуться.
– Это была моя первая мысль. И, безусловно, это возможно, – Познающий повернулся к Кевину. – Я займу еще немного вашего времени и изложу мою – нашу с лордом Филипом – теорию. Конечно, это всего лишь теория, а значит, требует доказательств и может быть ошибочна. Да, мы считаем, что убийцы, как члены Ордена в свое время, пробуют воссоздать какой-то из ритуалов Ведающих. Зачем – другой вопрос. Но что любопытней всего: мне приводилось держать в руках – ха-ха, точнее будет сказать, в руке, – записи Ведающих, где упоминались те создания, которых они видели в других мирах. Не оригиналы, конечно, копии копий. И знаете, что – кого – их жутковатые описания мне напомнили?..
Теперь даже Фрэнк догадался, к чему он ведет. – Чудовища! – вырвалось у него.
Велин кивнул. – Сущностей, с которыми общались Ведающие, наше Святое Пастырство считает демонами, слугами Темнейшего, а миры, откуда они являлись, преисподней. Конечно, картина вселенной у древних была куда сложнее, но…
– …мы не будем в это углубляться, – закончил за него Филип.
– Да, – Велин печально вздохнул. – Да, пожалуй, не будем. Мы не знаем точно, как Ведающие призывали этих созданий из мира иного и подчиняли своей воле. Но знаем, что для этого нужны некие заклинания на слярве, и всегда – человеческие жертвоприношения и кровь…
Резким движением Грасс вогнал нож глубоко в дерево стола. – Конечно! Я болван, что не подумал об этом.
– Что вы, господин Грасс! Ведь вы не видели тех записей, что видел я, – этот раритет мне в моих изысканиях удалось раздобыть с великим трудом. По заданию нашего Лорда-Защитника я еще с того случая в Тьмутени пытаюсь понять, что за странные создания тревожат наш город. Параллели я провел уже давно. Вот только не сообразил, что нужно искать следы кровавых ритуалов. Зато когда лорд Филип со мною посоветовался о наших убийствах… – Познающий расплылся в счастливой улыбке, словно открыл секрет превращения олова в золото, а не страшный заговор обнаружил. – В точку!
– Ну что ж… – пробормотал Кевин, словно устыдившись своего порыва. – За теорию сойдет.
– Значится, – Старик наморщил лоб, – те, кто отправил на свет иной мертвяков этих грассовых, те и гнусных тварей накликали? Вроде той, что во дворец заявиться посмела?
– Именно о них я веду речь, – подтвердил Велин. – О созданиях, уже четыре раза нападавших на семью Картмор.
– Четыре?! – изумился Фрэнк. Он знал только о трех. Хотя и это была впечатляющая цифра…
Филип пояснил, поймав его недоуменный взор. – Представляешь, когда я решил обсудить все это с отцом и дядей, оказалось, что на дядю пару месяцев назад накинулась тварь, похожая на огромного пса! Он просто прирезал ее и забыл об этом незначительном происшествии! – В коротком смешке раздражение смешалось с восхищением.
– Многовато для одной семьи, вам не кажется? – Велин сделал паузу. Взгляд близоруких глаз стал острым и пронизывающим. – Нападение за нападением… Когда лорд Филип рассказал мне о своих встречах с необычными созданиями, я не мог не заподозрить здесь чью-то злую волю.
– Вы хотите сказать, что Орден натравил чудовищ на семейство Картмор? – спросил Кевин, поднимая голову. Нож его торчал из стола, забытый.
Угольные тени по углам будто ожили, наполнились угрозой. Ищейки переглянулись между собой. Настал черед Красавчика осенить себя знаком Руна. Старик последовал его примеру, а Роули не менее торжественно сплюнул на пол.
Велин медленно кивнул головой. – Эти убийства очень похожи на ритуалы Ордена, да. Но мы не можем быть уверены… – он выдержал паузу, – перед нами – возрожденный Орден Темных Святых, или же люди, которые воспользовались его знаниями. Враги Сюляпарре и семейства Картмор.
Грасс хмыкнул, в первый раз за все обсуждение посмотрел на Филипа. – У вашей семейки, должно быть, найдется враг или два. А то и сотня. Насколько я вас знаю.
– Только не в нашей стране! – возмутился Роули. – Мы все – преданные слуги Его милости лорда Томаса. Без его гения, без нашего Алого Генерала и конечно, без вас, мой лорд Филип, нам никогда не выстоять в борьбе с Андаргой.
Филип одобрительно кивнул ему. – Вы в верном направлении мыслите, Капитан. И какой вывод вы из этого делаете?
Молчание несколько затянулось, и он добавил: – Как вы знаете, моего отца уже пытались убить, вскоре после моего рождения…
– Как же я сразу не догадался! – воскликнул тогда Роули, грохнув по столу жезлом. – Это дело рук андаргийских злодеев. Вот богомерзкие богохульники!
Фрэнк был слишком мал, когда состоялось покушение на жизнь лорда Томаса, чтобы что-либо понимать. Но рассказы о мрачном дне, всколыхнувшем всю страну, слышал не раз. Если бы не отвага супруги, их Лорд-Защитник, возглавивший восстание против Империи, был бы убит, зарезан безумным фанатиком, заскочившим в его экипаж. Прекрасная леди Филиппа заслонила тогда мужа своим телом, получив опасную рану.
– Мы не сомневаемся, что к тому покушению были причастны андаргийские Смиренные Овечки, – заговорил Филип. – Они убедили этого чокнутого, Гиена Явера, в том, что отец продал душу Преисподней и ввергнет страну во тьму ереси, а остановить его – священная миссия, возложенная на Явера Пресветлым. Они практически вложили нож ему в руку. Под пыткой Явер рассказал много интересного, я читал отчеты.
Хилари Велин задумчиво потер переносицу. – У андаргийского Пастырства долгая память. Они не простили и не простят нашему Лорду-Защитнику эдикта о свободе вероисповедания, предоставление убежища Тео Гибернису и Алту Нерскому, и многое другое. Не говоря уже о том, что возвращение Сюляпарре под власть Андарги – в их кровных интересах. Так что вы угадали, почтенный капитан, это наша теория.
Кевина она, похоже, не убедила. – То есть, по вашему, андаргийские храмовники бегают по городу и пытают людей до смерти? – спросил он хмуро.
– Было бы неплохо обойтись без тупых вопросов, – с натянутой улыбочкой произнес Филип, глядя куда-то под потолок.
– Не сами, мой молодой друг, не самолично, – добродушно пояснил Велин. – Братству вроде Смиренных Овечек не составило бы труда найти тех, чьими руками можно проделать грязную работу. Достаточно одного агента, который набрал бы себе подручных в низах общества.
Рот Кевина кривила скептическая гримаса. – Прекрасно. Но я все равно не понимаю, с чего вы решили приплести сюда Андаргу. Только потому, что чудовища нападали на Картморов?
– Тебе же все объяснено, Грасс, – Роули покачал головой. – "Мозгов хоть немного есть?" как спросил людоед, когда жена хотела узнать, что приготовить ему на завтрак.
Филип демонстративно вздохнул, скрестив руки на груди, но Познающий был только рад ответить.
– Отличный вопрос! – Велин поднял вверх палец. – Попробую описать ход наших размышлений. Мы имеем все основания полагать, что убийцы – люди, в руки которых попали описания ритуалов Темного Искусства, не так ли? Но каким образом?.. Когда в Сюляпарре бесчинствовал Орден, борьбу с ним возглавили андаргийские Овчарки Божьи. Они отправляли Темных Святых на костер, а книги, рукописи, манифесты, и тому подобное, что находили при них, публично сжигали. Но я представляю, как работают Овчарки, эти люди умны и понимают – чтобы победить врага, надо знать, как он мыслит. Поэтому не сомневаюсь, что в храмовых архивах Андарги, под замком, хранятся копии многих запрещенных трудов, оригиналы которых были на глазах у сотен людей брошены в огонь. А то и наоборот…
– И все же… это же Святое Пастырство… – пробормотал Фрэнк.
Убийцы – одно дело, но андаргийские священнослужители, вызывающие из преисподней чудовищ, чтобы те убили Филипа и его семью… Фрэнку казалось, он снова ребенок, и, затаив дыхание, слушает у очага страшную сказку. Дикость, бред… как само существование монстров, как их появление во дворце. Его вдруг пронзило желание увидеть Денизу, убедиться, что она в безопасности.
У нее есть супруг, чтобы защищать ее, напомнил он себе.
– Оправдание, – Велин улыбнулся, – всегда найдется. Помните – "Святая цель бросает свет свой на все дороги, что к ней ведут"? Возможно, они считают, что избавиться от нечестивца нечестивыми способами вполне допустимо. Особенно, если никто никогда не узнает, как ты это сделал.
– Но почему, – начал Кевин, – не предположить самое простое, что Орден снова…
– Подождите! – Фрэнк едва не подскочил с места, пораженный внезапной мыслью. – Мы же только что выяснили… – Он дернулся к Старику. – Старик и Крошка только что выяснили, что этого Нечестивца, ну, покойника с Плеши, незадолго до смерти нанял какой-то иностранец! Иностранец – должно быть, андаргиец!
Велин и Филип переглянулись.
– Это очень интересно… – молодой Картмор задумчиво потер подбородок.
Роули грохнул кулаком по столу. – Мы всенепременно доберемся до истины, Ваше лордство! Уж можете положиться на Роули!
Кевин все еще не выглядел убежденным. – Ладно, Орден использовал ритуалы Ведающих, ритуалы Ведающих вызывают чудовищ из преисподней, тут все понятно. А потом вы много чего навертели. Можно подумать, только у андаргийцев могли остаться эти записи. И откуда взялись остальные чудовища? В наших трущобах их видят все чаще и чаще. Может быть, они и предпочли бы лакомиться Картморами, но не брезгуют и простой, грубой пищей.
– Я думаю, господин Грасс – ведь вас так зовут? – что эти создания никогда не покидали Сюляпарре полностью, – задумчиво ответил ему Познающий. – О встречах со странными существами болтали всегда, я слышал эти истории еще ребенком. И если за столетия с ухода Ведающих щель между нашими мирами так до конца и не закрылась, то Орден мог расширить ее, а эти ритуальные убийства – превратить в зияющую дыру. Та первая встреча в Тьмутени могла быть даже простым совпадением – не зря эта часть города пользуется дурной славой. А остальные нападения тварей на Картморов близки по времени к этим вашим убийствам. Но, может, у вас есть другая теория, друг мой?
Грасс передернул плечами. – Таких, взятых из воздуха, могу придумать хоть дюжину. Филип хлопнул ладонями о дерево, подавая сигнал, что встреча подошла к концу. – На сегодняшний день, андаргийский заговор – официальная версия, и ею вы будете руководствоваться. – Он начал подниматься с места, и все – кроме Грасса, вестимо, – повскакивали следом. – Народ задает вопросы, и мы должны дать на них ответ. Скоро напечатают официальные листки, объясняющие, откуда взялись чудовища. Это успокоит умы и вызовет своевременную вспышку благородного патриотизма.
Он обвел собравшихся долгим взглядом. – У нашей семьи действительно есть враги, господа. А наши враги – это враги Сюляпарре. Поймайте злодеев, совершивших убийства, и они выведут вас на своих хозяев. А когда вы приведете андаргийских шпионов и колдунов на суд, люди увидят в Ищейках своих героев и защитников. – Филип перебросил край плаща через плечо, а Красавчик поспешил подать ему шляпу. – Страна на вас рассчитывает, и, что еще важнее, на вас рассчитывает мой отец.
– Пусть положится на меня, мой лорд! Положитесь на Роули! – Капитан задрал подбородок, выпятил грудь и, казалось, чуть ли не дрожал от переполнявшего его рвения. – Кто бы ни злоумышлял против нашего славного правящего семейства, мой лорд, хотя бы сам Темный Властелин с подручными, мои парни изловят их всех и устроят им преисподнюю здесь, на земле.
Старик и Красавчик поспешили высказаться в том же духе.
– Я только жалею, – добавил Капитан, горя верноподданническим пылом, – что никак мне не разорваться на две части, чтоб одна могла устремиться за злодеями, подобно смраду их богомерзких деяний, а другая – охранять вас от опасности, как верный пес.
– Был у меня пес, хлопот от него оказалось больше, чем пользы, – заметил Филип, натягивая и разглаживая перчатки из тонкой кожи. – А потом взбесился и стал кусать руку, что раньше лизал, пришлось прогнать.
– Бешеных собак лучше убивать, Ваша Милость, – сказал Старик наставительно.
Кевин согласился с ним. – Это точно. А то они могут порвать вас на куски.
Фрэнк только покачал головой. Эти двое были безнадежны… И тут же спохватился: – Филип, надеюсь, ты приехал с охраной? Раз на вашу семью ведется охота? – Пришлось прикусить язык, чтобы не спросить, достаточно ли надежно охраняют дворец.
– Эти твари нападают по ночам, во мраке, – откликнулся Кевин, снова взявшийся ковырять стол ножом. – Но зная безрассудную отвагу Его Милости, конечно, он приехал с охраной.
– Еще бы, – прошипел Филип, на миг теряя самообладание, – как любой разумный человек на моем месте. – Впрочем, он тут же овладел собой, и улыбнулся собравшимся. – А главная защита, на которую мы возлагаем надежды, это амулеты, которые изготовил для нашей семьи премудрый Велин.
Запустив пальцы за ворот, Филип вытянул наружу круглую медальку на цепочке. – Они серебряные, поскольку есть поверье, что силы тьмы не любят серебра. А знак слярве, на них начертанный, должен сделать нас как бы невидимыми для чудовищ. Почтенный Велин обнаружил его в трудах Ведающих. Будем надеяться, сработает.
Красавчик потеребил ус и спросил нерешительно: – Простите, мой лорд, Ваша Милость, а не найдется ли таких медальончиков и для нас?
– Тебе-то он на кой, дурья башка? – накинулся на него Роули. – Или в тебе теперь благородная кровь семьи Картмор? Скрытый прынц? Или ты просто наделал от страха в свои нарядные штаны?
– Никто не посмеет усомниться в моей храбрости, – вскинулся Красавчик, – но это чудовища из преисподней! Коли мы будем ловить этих злодеев, то можем нарваться и на их чудищ. Я вот к чему.
– Тогда ты убьешь и тех, и других. Все, заткнись, пока наши высокие гости не решили, что Ищейки – сборище пугливых зайцев.
– О нет, никогда, – любезно возразил Филип. – Это вполне понятная просьба, но я плохо объяснил: медальон не спасет, если я случайно встречусь с чудовищем. Он лишь должен сделать меня в глазах твари неотличимым от других людей, заглушить зов моей крови, так сказать. По крайней мере, на это мы надеемся. А чтобы узнать точно, пришлось бы дать аудиенцию какому-нибудь чудищу. Сейчас же я должен вас покинуть – увы, дела. – Он предложил руку Познающему, который принял помощь с благодарным кивком, потом сказал: – Пошли, Фрэнк, поедешь с нами.
Фрэнк привык к манере друга всеми распоряжаться, но теперь у него был другой, непосредственный начальник. – Капитан, я вам больше не нужен? Роули поклонился в ответ. – Разве же я посмел бы вас задерживать, мой лорд!
Фрэнку показалось, во взгляде Кевина мелькнуло удивление. Конечно, он же сказал ему, что уходит из отряда.
– Я не еду домой, Филип, – поспешил он предупредить. – У меня есть неотложное дело в другой части города.
Он и так потерял достаточно времени. Не терпелось приступить к поискам девушки.
– Скажешь кучеру, куда тебя завезти. Мы должны поговорить. Ну что ж, господа, – Филип чуть склонил голову, и пышные перья на шляпе замахали, тоже прощаясь с Ищейками. – Еще увидимся, Капитан. Рад знакомству, господа.
– Ваш покорнейший слуга, мой лорд, – На этот раз Роули склонился еще ниже, так низко, как позволяло брюшко.
– Не сомневаюсь, – Филип как будто собрался хлопнуть Роули по плечу, но в итоге коснулся его лишь кончиками пальцев, словно боясь запачкаться. – Коли будут новости, пришлите курьера, я вам сразу отвечу. Не провожайте меня, – Он остановил Капитана движением руки.
Втроем, они направились к выходу.
В дверях Фрэнк обернулся, окинув прощальным взглядом зал. Роули, Старик и Красавчик так и стояли навытяжку, со шляпами в руках, Кевин сидел, опустив голову.
С тех пор, как Фрэнк вошел сюда в полдень, взволнованный и полный решимости, ясность дня сменил сумрак сомнений. Сейчас он был уверен лишь в одном – пока Ищейки ищут злодеев, угрожавших Картморам, он должен быть среди них. А значит, ему придется измениться. Или изменить это место.
Во дворе их ждали остальные Ищейки. Завидев Филипа, они посдергивали головные уборы и приветствовали лорда Картмора неровным хором грубых голосов.
