Текст книги "Сущность Альфы (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 121 страниц)

Нейджи ничего не ответил, лишь усмехнулся и сразу же, отстранившись, подхватил омегу на руки, чтобы в несколько широких шагов уложить его на диван и нависнуть над ним. Суйгетсу призывно раскрыл свои объятия, желая продлить это сладкое ощущение близости горячего, крепкого, заманчивого тела альфы, но шатен не спешил возобновлять ласки, рассматривая своего любовника. Прекрасен до безобразия – так бы сказал Хьюго, любуясь изяществом тонкой фигуры, высоко подымающейся грудью, разметавшимися волосами и шальным блеском в глазах, а ещё упиваясь ментальными ощущениями – сильными, отзывчивыми, обоюдными, звенящими между ними прочными нитями желания и страсти, которые было просто невозможно разорвать.

Руки плавно скользили по бокам, нетерпеливо сжимали бедра, расстегивали молнию и торопливо стягивали брюки, будто боясь, что этот миг, это наваждение, это чудо исчезнет, ускользнет, растворится, и больше не будет жара этой отзывчивости и страсти, с которой отдавался ему омега. Стройные ноги оплетали поясницу, пятками вжимаясь в ягодицы, притягивая альфу к себе ещё ближе, так, чтобы плоть касалась плоти, чтобы желание ощущалось кожей, чтобы вожделение сплеталось в обоюдный клубок и мешало дышать, чтобы мир сузился до них двоих и оставил все за своими чертогами, сохранив лишь связь их сущностей. Губы скользили по выгибающемуся навстречу телу, ласкали кожу, баловали соски, прихватывали кожу живота, оставляли метки. Умелый язык выводил яркие узоры, распаляя страсть, а не менее умелые пальцы уже баловали тугую дырочку, сочащуюся густой смазкой.

Сам момент проникновения, когда альфа прижимал его к себе, придерживая за бедра, пылко целуя в губы и пытаясь вобрать в себя его стоны, был болезненным, жгучим и неприятным, как бы партнер не осторожничал и не старался действовать аккуратнее, но Суйгетсу знал, что так будет, знал и все равно хотел, потому что это был его альфа, его Нейджи, его любимый, пусть и всего лишь на одну ночь. А сам Нейджи сходил с ума от жара тела омеги, которое приняло его в себя так плотно, узко и трепетно, которое отозвалось на каждую его ласку, которое открылось для него и мелко забилось в его руках.

Альфа чувствовал, как вибрируют между ними нити, как его энергетика переливается в омегу бурным потоком, возвращаясь ему же сторицей, и как его сущность желает сплести метку, но именно сейчас для него не существовало ничего кроме сладких губ, жарких стонов, требовательных криков и ответных движений навстречу, которое подводили их обоих к долгожданному пику сцепки. Может, потом. Завтра. Или послезавтра. Когда он сможет выпустить омежку из своих объятий, наконец-то насытившись им. Когда сможет думать и говорить, а не ощущать и шептать бессвязные слова. Когда запах мальчишки не будет дурманить ему голову, а мир снова повернет на круги своя. Да, обязательно. Тогда он спросит его имя.

========== Глава 26. Часть 1. ==========

Теплые солнечные лучи лукаво скользнули по лицу подростка, заставляя его прищурить глаза, но не отвернуться. Не то чтобы Саске любил весну, все-таки дожди, слякоть, нестабильность погоды, когда не понятно, нужно сегодня надевать пальто или легкую куртку, но все же было в этой поре года что-то прекрасное. В Японии весна всегда начиналась с цветения сакуры – забавное деревце, так бы сказал младший Учиха, наблюдая за тем, как розовые лепестки, мерно покачиваясь, осыпаются на тротуар, придавая работы дворникам, и, тем не менее, его считали священным, таинственным и наделенным мистической силой. Поговаривали, что именно под сакурой, в период её цветения, два враждующих клана, Учиха и Сенджу, подписали мирный договор, который и стал первой весточкой Справедливых Времен. Было это так или же нет, но сакура являлась официальным символом Японского государства ещё с Древних Времен, когда на японских островах только-только появились первые поселенцы. Странно это – изучать то, что является выдумкой, и все равно принимать его за правду, но, тем не менее, Саске, по-прежнему, даже узнав от Датару правду об основании государства, продолжал учиться, причем упорно и настырно, так как уже через два месяца, в начале июня, его ожидали государственные экзамены.

Пожалуй, именно сейчас, когда омега пытался настроить себя на путь образовательный, Суйгетсу поддернул бы его какой-нибудь пошлой шуточкой по поводу его затуманенного взгляда и томных вздохов, но Саске на него и не обиделся бы, так как сейчас, действительно, он, уже в который раз вместе с другом прогуливая уроки, думал совершенно не об учебе. Они с Наруто не виделись вот уже неделю, точнее, не виделись за пределами школы, чтобы побыть наедине, поговорить, утонуть в объятиях друг друга и на прощание до припухлости губ целоваться, а все потому, что то Намикадзе был занят, активно включившись в семейный бизнес как будущий глава клана, то его контролировали, как ребёнка, чтобы он в столь ответственный момент не забросил учёбу. В общем, свои отношения они скрывали по многим причинам, что сперва, конечно же, не нравилось омеге, так как он хотел, чтобы Наруто официально заявил на него свое право на ухаживание, и чтобы им не приходилось притворяться, но нужно было ещё немного потерпеть. А так об их отношениях знали только Суйгетсу, Итачи и Дейдара, хотя, если брать в расчет то, что у его альфы был повязанный, а у того Истинный, то, похоже, в неведенье находились только их родители.

Сам Саске не мог сказать, что он не доволен такими отношениями, хотя, все-таки хотелось, чтобы другие альфы перестали на него засматриваться, а омеги прекратили шептаться о том, кому же посчастливится стать альфой черноволосого красавца, но в данный момент ему хватало и того, что между ними было, а было много чего. Нежность, ласка, забота, внимание, – впервые подросток не знал, как себя вести, потому что он привык к самостоятельности, а альфа, ввиду их отношений, чуть ли на руках его не носил, балуя в минуты их встреч, как ребёнка. С одной стороны Саске льстило такое трепетное отношение к своей персоне, но с другой – он же не слабак, тем более, с такой ментальной силой, а ещё Наруто, бывало, куда-то исчезал на пару дней, после чего на его лице отчетливо читалась усталость, а в биополе было много рваных нитей. Омега, конечно же, пытался понять, что происходит с его альфой, но тот лишь улыбался и отмахивался от расспросов какими-то нелепыми фразами, после чего затыкал его ротик жадным поцелуем.

Дальше поцелуев и бережных объятий они так и не зашли, и Саске, как и его альфа, считал это правильным, хотя в мартовскую течку ему, как блудливому кошаку, было ох как нелегко. Хорошо хоть Суйгетсу был рядом, да Дейдара за ними двумя приглядывал, периодически отвешивая по крепкому подзатыльнику, бывало и ментальному, когда жар желания альфы превращал его комнату в пульсирующий сгусток феромонов и похоти. Наверное, на аромат его течки альфы сбежались со всей округи, чувствуя девственного и свободного партнера, но Итачи был бы не Итачи, если бы одним только взглядом алых глаз с темным рисунком не разогнал всех этих взбудораженных самцов. Теперь же омеге оставалось только вздохнуть, так как те прекрасные и беззаботные дни, которые он прожил в семье брата, остались позади, и ему вновь пришлось вернуться в родительский дом, после чего их встречи с Наруто стали ещё более редкими.

– Да не вздыхай ты так тяжко, – фыркнул Суйгетсу, ментально пнув друга. – Успеешь ещё пообжиматься со своим альфой, когда он закончит с тем делом о дележке наследства между родами

– Да знаю я, – буркнул Саске, хмуро уставившись на свой обед, – но все-таки, как же это бесит

– Вот поэтому я и не понимаю, почему вы с сэнсэем скрываете свои отношения, – блондин показательно развел руками, а после ещё и на спинку стула вальяжно откинулся, сыто поглаживая живот. – Или ты думаешь, что твои родители будут против?

– Дело не в них, – омега отодвинул свою порцию, так как есть, в отличие от Ходзуки, который проглотил все до последней крошки, совершенно не хотелось. Сейчас они были в том самом кафе, которое облюбовали ещё в начале учебного года, и где можно было вкусно и не очень затратно утолить голод. К тому же, здесь уже весь персонал привык к странным омежкам, связь которых, по их мнению, была более чем дружеской, что очень забавляло самих друзей, но вот именно сегодня даже уютная атмосфера этого заведения не отвлекала брюнета от тягостных дум.

– Понимаешь, как ни крути, а все-таки Наруто – учитель, а я его ученик, – теперь уже Учиха разводил руками, пытаясь объяснить другу причину скрытности его отношений с альфой. – Пусть это и в порядке вещей, то, что в паре омега несовершеннолетний, но все же мне и самому не хочется компрометировать Наруто и прислушиваться к шепоту за спиной. Да и к концу учебного года осталось не так уж и много, так что можно и потерпеть, разве что эта невозможность встретиться тогда, когда хочется, уже порядком задолбала

– Ну, да, – Суйгетсу со знанием дела хмыкнул, – терпения в ваших отношениях не занимать вам обоим, – омега лукаво подмигнул, ещё и щелкнул друга ментально. – Одна твоя течка чего только стоила всем нам и твоему альфе в том числе

– Да, Наруто тоже пришлось не сладко, – Саске чувствовал, как на его губах расползается глупая улыбка, но поделать с собой ничего не мог, так как ему, и правда было приятно, что его альфа не просто отреагировал на его течку, но и смог сдержать себя, отдалившись от него на неделю, но при этом и не ища утешения в чужих объятиях

– А то, – губы Ходзуки тоже озарила легкая улыбка, – одни темные круги под глазами, да потрепанный вид чего стоят, а уж какой у тебя на следующий день был смачный засос… – омега с упоением протянул последние слово, от чего брюнет сразу же нахохлился, закрылся и залился густой краской, тоже прекрасно помня эту метку, которую довольно долго пришлось скрывать под воротом водолазки

– Вот все-то ты знаешь, – пробормотал Учиха, из-под занавеса густой челки хмуро смотря на друга, который с невозмутимым видом через трубочку потягивал сок. – И вообще, – встрепенулся омега, которому уже порядком поднадоело, что блондин постоянно вгоняет его в краску, – с каких это пор ты пьешь морковный сок?

– А что? – Суйгетсу в прищуре покосился на свой стакан. – Очень даже вкусно

– Ты терпеть не можешь морковь. Забыл? – Саске уже более пристально посмотрел на омегу, но тот лишь пожал плечами, мол, бывает, вкусы меняются, вот только сам брюнет так не считал. С Ходзуки в последнее время вообще происходило что-то странное: он стал менее не только болтлив, но и разговорчив, неожиданно увлекся учебой, к которой раньше относился с завидной холодностью, и все меньше времени начал проводить в их компании, ссылаясь на неотложные дела в клане. Пожалуй, никто, ни Карин, ни Джуго, ни Хината, не заметили этих перемен, точнее, посчитали их вполне естественными, так как впереди их ожидал не только выбор учебного заведения, но и взрослая жизнь, но Саске слишком хорошо знал своего друга, чтобы не подметить некоторые мелкие детали, которые, впрочем, сильно его волновали.

Не то чтобы их связь повязанных ослабела или они перестали доверять друг другу, но все же что-то было не так. У Саске было такое чувство, что блондин от него что-то скрывает, о чем ярко свидетельствовали некоторые нити, которые упорно ускользали от их взаимного контакта. Да что там отмахиваться от действительности – он не чувствовал своего повязанного полностью и до конца, будто у того внутри был какой-то барьер, щит, купол, да что угодно, но факт был в том, что он заглушал все эмоции и переживания Суйгетсу и доносил до него, Саске, лишь их отголоски. Что бы это ни было, но оно заставляло Учиху напрячься и усиленно думать над этой проблемой вот уже вторую неделю, именно с того дня, когда он впервые почувствовал этот блок.

Стоп. Саске аж встрепенулся и ошарашенно уставился на Ходзуки, который, почувствовав его смятение, не менее удивлено посмотрел на него. Блок… Может, он, конечно же, ошибается, но Итачи с Дейдарой слишком часто пререкались по поводу того, что омега тратит много энергетики на внутренний блок, который отгораживает его от внешнего ментального влияния, блок, который защищает малышей внутри него, блок, который способен создать только беременный омега.

– Ты беременный… – не спросил, констатировал Саске, констатировал приглушенным, сиплым, не верящим голосом, сразу же почувствовав, как всполошено заклубилось биополе омеги, пытаясь избавиться от его проникновенных ментальных витков, которые вновь-таки наткнулись на прочный внутренний барьер

– Ну, как бы… – спешно затараторил Ходзуки, нервно заерзав на стуле и безуспешно пытаясь оттолкнуть от себя более сильные и прочные ментальные витки друга. – С чего ты взял? У меня же нет альфы, так что…

– Лжешь! – в порыве то ли ярости, то ли бессилия выкрикнул Саске, жаром мощи своего биополя опаляя кафе и пугая весь немногочисленный, преимущественно омежий, персонал, и лишь всегда молчаливый охранник-бета покосился на них недовольно, пока что только взглядом напоминая, что они в приличном заведении, и орать тут во всю глотку не положено

– Лжешь, – на этот раз прошипел Учиха, спешно сворачивая свое биополе и гневным взглядом заалевших глаз буравя сжавшегося в комок блондина. – Все эти полтора месяца со дня твоей течки ты мне лгал, – Саске, принюхавшись, только теперь учуял, что запах друга, и правда, стал другим. Будь он альфой, он бы сразу же понял, что омега уже не девственник, а так он лишь чуял, что в запахе Ходзуки что-то изменилось, что его аромат стал менее нежным и более насыщенным, но как-то не придал этому особого значения, да и, похоже, сам Суйгетсу очень тщательно маскировал свой запах, пользуясь душистыми гелями. Но все равно это не отметало тот факт, что он не почувствовал, тем более, в своем повязанном.

Почему? Неужели он так сильно увлекся собственными переживаниями и задохнулся в счастье близости со своим альфой, что перестал смотреть по сторонам? А, и правда. Джуго в последнее время был слишком мрачным, даже мрачнее обычного, постоянно скользил задумчивым взглядом по окружающим, будто пытался что-то понять по их реакции, и все чаще предпочитал оставаться наедине со своими мыслями. Карин, которая, кстати, встречалась с его кузеном, стала для него слишком далекой и неважной, хотя до этого они, даже невзирая на крупные перепалки и постоянные поддевки, были не разлей вода. Хината, которая последние несколько месяцев слонялась за ними видимой тенью, будто что-то снедало её изнутри, превратившись в красивую, но с болезненно заостренным лицом и потяжелевшим запахом куклу. Семья брата, в которой повисло напряжение из-за того, что Дей постоянно находился под угрозой либо выкидыша, либо собственной смерти. Да и от родителей он как-то отгородился, порой слепо уставившись на часы и считая минуты до того момента, когда он снова сможет увидеть своего альфу. Нет, Наруто его ни в чем не ограничивал, не покушался на его свободу и не запрещал жить именно своей, личной жизнью, он сам стал таким, наконец-то добившись желаемого и теперь отчаянно боясь его потерять. Да, он был эгоистом, заставив брата и лучшего друга крутиться только вокруг его личных проблем: с собственной омежьей сущностью, с альфой, со своей силой, – при этом как-то уж слишком легко позабыв, что у дорогих ему людей тоже есть своя жизнь, наполненная более весомыми проблемами. И после всего этого он ещё смел заявлять всему миру, что он не ребёнок и готов нести ответственность?

– Саске, давай не здесь, – нахмурившись и отвернувшись к окну, безмятежно ответил Ходзуки, при этом даже не пытаясь закрыться, чтобы его повязанный мог почувствовать все

Омега знал и не жалел – вот что почувствовал Саске, когда Суйгетсу позволил его ментальным нитям проникнуть за барьер и ощутить маленькую пульсацию жизни внутри себя. Брюнет не мог отрицать, что это безумно приятно. Даже сейчас, когда этому маленькому комочку жизни было всего лишь каких-то шесть недель, он уже опалял его восторженным жаром, который прочно оседал в его душе, переплетаясь с омежьими инстинктами и вызывая безудержный прилив нежности. Возможно, свою роль в этом ощущении сыграла их связь повязанных, но, тем не менее, Саске просто задохнулся от того вихря эмоций, который скрывал в себе его друг.

Любовь Суйгетсу к ребеночку была всеобъемлющей и… могущественной. Учиха и подумать не мог, что сила любви к своей плоти и крови способна стать истоком такой силы. Нет, не именно ментальной, так как омега, будь это хоть самый сильный ментально омега в мире, не мог противостоять альфе в силу слабости природы своей сущности, но вот сила духа вызывала восхищение. Ходзуки защищал то, что было ему слишком дорого, от посторонних глаз, внимания, прикосновений и знаний. Омега желал этого ребёнка всем своим естеством и не собирался ни отдавать, ни делить с кем бы то ни было свою любовь. Он уже отгородил этот комочек жизни от внешнего мира за плотным энергетическим куполом, и что-то подсказывало Саске, что о беременности не знал не только он, в данный момент будто читая мысли своего друга, в которых пульсировала главная и единая – продержаться 15 недель, чтобы его не заставили сделать аборт, а после доказать всему миру, что из него получится прекрасный папа.

– Кто отец? – откинувшись на спину стула, повышенным шепотом спросил Саске. А что, собственно, он должен был сейчас сделать? Обругать друга? Надавить на него ментально? Потребовать объяснений? А смысл? Чего он добьется криком, назиданием и вымогательствами? Суйгетсу и так все это время пришлось нелегко, он остался один, вынужденно храня тайну, с которой бы не примирилась его семья, которую он не решился доверить другу, так что пока что у брюнета оставалась лишь одна надежда, что это не последствие хорошо сокрытого насилия или очередной глупости омеги, который потерял своего альфу ввиду женитьбы оного.

– А то ты не знаешь, – буркнул Ходзуки, сложив руки на груди и пристально посмотрев на друга. – У меня есть только один альфа, от которого я мог хотеть ребёнка

– Боги! – Саске устало помассировал виски, понимая, что ситуация куда более сложная, чем он предполагал. Молодой наследник Хьюго – обручен, а помолвки в таких кланах так просто, без последствий и тени на репутации, не разрываются, к тому же ради омеги, клан которого находится на грани вымирания, да ещё и, судя по всему, проведшего с красавцем-альфой всего лишь одну ночь. Скорее всего, длинноволосый шатен даже не вспоминает о своем мимолетном любовнике, которого было так сладко трахать в течку, позволив себе такую вольность перед неминуемым браком, а вот Суйгетсу, пусть он и умело это скрывал, было больно. Но все равно, с какой бы стороны Учиха не смотрел на ситуацию, он не мог понять, как и почему. Как омеге удалось соблазнить столь сдержанного альфу, который до этого просто не обращал на него внимания? И почему Ходзуки пошел на такое, рискуя до конца жизни остаться одиноким родителем, так как, а Саске был в этом уверен, Хьюго никогда не примут бастарда?

– Скажи мне – зачем? – сейчас брюнету было наплевать на то, где они находятся, и что на них любопытно поглядывают официанты-омежки, поэтому он, не стесняясь, оплел друга тонким ментальным коконом, который должен был помочь беременному расслабиться и отпустить свое внутреннее напряжение. Вообще-то такое должен делать супруг, отец ребёнка или возлюбленный, в крайнем случае энергетическую поддержку понесшему омеге мог оказать любой его родственник-альфа, но Учиха и так уже понял, что все это время этой самой поддержки не было, поэтому-то и поспешил, наконец-то найдя дельное применение своей силе – передать другу часть своей энергетики. Кто его знает, помогло бы или нет, ведь он никогда не слышал о том, чтобы именно повязанные омеги поддерживали друг друга во время беременности, но Саске был готов рискнуть и попробовать, используя их связь повязанных вместо брачных уз пары.

Тонкая ниточка его энергетики неуверенно, но напористо потекла по биополю блондина, подбираясь к энергетическому куполу, который слабо пульсировал вокруг малыша, и медленно вплелась в него, формируя новый виток связи. Суйгетсу сперва нахмурился, явно недовольный тем, что друг воспользовался своей силой, и тем, что он слабее его ментально, но после, почувствовав легкость и расслабленность, раскрылся более широко, пусть и не до конца, но настолько, чтобы обмен энергетикой между ними стал возможным.

– Потому, что я хочу сохранить частичку моей первой любви, – спустя несколько минут, ответил Суйгетсу, но в этот же момент его лицо было слишком серьезно, а тело напряжено, чтобы поверить в эту беззаботность слов. – Нейджи скоро женится на какой-то альфе, пусть будут счастливы, – это было горькое пожелание, но искреннее, настолько откровенное и идущее от всего сердца, что просто не оставалось сомнений в том, что омега любит отца своего ребёнка, – а я буду стараться вырастить своего ребёнка в той любви, которая не досталась моему альфе, – блондин с каким-то облегчением пожал плечами. – Это было мое решение, и я не жалею, к тому же, к клану Хьюго у меня нет и никогда не будет никаких претензий, даже малыш никогда не узнает, кто его настоящий отец, чтобы и не компрометировать будущего главу клана, и не встать на пути у его законных наследников

– Суйгетсу, ты хоть представляешь, как это – растить ребёнка в одиночку, да ещё и в столь юном возрасте? – да, Саске слышал все слова друга и соглашался с каждым из них, но, тем не менее, он не мог отрицать то, что омега поступил необдуманно, пусть и понимал все последствия, ведь теперь его жизнь не просто кардинально изменится, она будет виться исключительно вокруг малыша, а все остальное отойдет на второй план. Да, пусть у Ходзуки и будет поддержка его клана, хотя, зная нрав Мангетсу, трудно сейчас о чем-то говорить, и его друзей, уж его, Саске, точно, но все же брюнет боялся, как бы после всего омега не закрылся в себе и не зациклился на малыше, оставив весь мир за своей спиной.

– Прекрасно представляю, – парировал блондин, яростно, с ментальным напором, отстаивая свое решение. – Папа растил нас с Мангетсу сам, и я не могу сказать, что мы выросли плохими людьми, особенно брат, да и не думаю, что я буду сам, – омега слегка улыбнулся. – Может, Мангетсу и озвереет, но со временем поостынет, поскольку в клане Ходзуки никогда не избавлялись от детей, даже если те были бастардами, как мы с братом, да и Чоджуро, думаю, будет и на моей стороне, и мне в помощь

– А как же твоя собственная жизнь? – не унимался Саске, который только сейчас понял, сколько же мужества и выдержки потребовалось омеге, чтобы не просто прийти к альфе и лечь под него, нет, для этого мужество не нужно, а чтобы решиться на такой шаг и полностью взять на себя ответственность. Скорее всего, он бы так не смог. И дело было не в том, что он, допустим, не любил своего альфу, а в том, что у него были слишком большие амбиции и иные приоритеты. Да, он бы страдал, изнывал и, возможно, лил слезы, но чтобы воплотить свою любовь в жизнь – нет, на такое он бы не пошел.

– У тебя же пока что только среднее образование, – даже не дожидаясь ответа на свой вопрос, продолжал Учиха, – ввиду чего, в дальнейшем, ты не сможешь найти приличную работу. А если, – Саске подался вперед, чувствуя, как колышутся витки их биополей, все ещё поддерживая энергетическую связь, – через год, два, десять ты встретишь того, кого сможешь полюбить? Если он окажется твоим Истинным? Тогда что? Ребёнок станет ненужным? Превратится в досадную ошибку молодости? Станет достоянием Корпуса или Омежьей Кельи?

– Саске, мне всего лишь 19, – совершенно спокойно, даже ментально не откликнувшись на обвинительные вопросы, ответил Суйгетсу, – так что образование я смогу получить уже после того, как малыш подрастет, или же на вечерних, заочных курсах – было бы мое желание. А по поводу новой любви… – омега на несколько секунд задумался, но после все-таки решительно ответил, сохранив со своим повязанным пристальный зрительный контакт. – Я не буду отрицать, что это возможно, потому что это сейчас я люблю только Нейджи, и мне кажется, что лучше него альфы мне не сыскать, но так же я знаю, что такое время, которому свойственно затягивать старые раны, превращая их в отголоски, так что, если я и влюблюсь снова, если это даже будет мой Истинный, я не буду с ним, если он не примет моего ребёнка, от которого я не собираюсь отказываться ни при каких обстоятельствах

– Мне кажется, что ты слишком резко повзрослел, – со вздохом ответил Саске, разорвав связь, так как почувствовал, что энергетический резервуар омеги уже заполнен, – но я не собираюсь тебя осуждать, в чем-то даже понимая, хотя, – брюнет в полуулыбке хмыкнул, – сам бы я, пожалуй, никогда бы не решился на подобное

– Будешь меня поддерживать? – не то чтобы это был вопрос, скорее утверждение, но все же некая вопросительная интонация в голосе Ходзуки была, так как сейчас, когда его друг хмурился и нервно покусывал нижнюю губу, закрывшись, он ничего не мог сказать с уверенностью, но все-таки надеялся, что его поймут, простят и поддержат

– Попытаюсь, – наконец-то, после длительного и утомительного молчания, ответил Саске, при этом все равно продолжая сосредоточенно думать, – и я говорю так не потому, что не хочу помогать и поддерживать, а потому, что с тобой и сам буду учиться этому. Вполне возможно, что нам придется просить помощи у Дея, все-таки у него больший срок беременности, и он многое уже знает, или Чоджуро, который тоже может нам помочь с вынашиванием и воспитанием малыша. Если моей энергетики на поздних сроках будет не достаточно, попросим Итачи помочь. Можно было бы и Наруто, но он со мной не повязан, так что твоя сущность может его отторгнуть, как угрозу, а брата должна бы принять через меня. Судя по твоему сроку, я успею сдать государственные и поступить в университет, а после, пока не начнется учеба, мы сможем купить все необходимое для родов и малыша, обустроим комнату для него, думаю, все-таки к тому времени Мангетсу-кун перегорит и примет ребёночка, а там посмотрим. Буду помогать тебе ухаживать за малышом по мере возможности, могу и посидеть с ним, если на курсы вечерние запишешься, погулять или, когда подрастет, оставить у себя на ночь. В общем, попытаюсь

– Саске… – озадаченно протянул Ходзуки, широко распахнув глаза и уставившись на слишком уж серьезного друга

– Что? – так полностью и не вынырнув из своих размышлений, Учиха все ещё задумчивым взглядом окинул омегу с головы до пояса, потом обратно и напряженно забарабанил пальцами по столу, будто ему только что, в увиденном, что-то очень не понравилось

– Я, конечно, благодарен тебе за столь… дальновидную поддержку, – проморгавшись и придя в себя, ответил Суйгетсу, – но, думаю, стоит начать с более насущного и приземленного

– Например? – Саске выразительно приподнял бровь, чувствуя, как его ментальные нити снова тянутся к понесшему омеге, подстрекаемые сущностью, которая желала вновь почувствовать тепло энергетического купола

– Например, с врача, который мог бы меня осмотреть, – честно сказать, омега и не думал, что друг проникнется его состоянием так серьезно, но все-таки было приятно, и не только то, что больше не нужно было скрываться, а и то, что его попытались понять, а не осудить

– Да, я знаю одного, – Учиха кивнул, подумав об их, можно так сказать, семейном враче, – и сегодня же позвоню ему и попрошу о записи, – брюнет выразительно посмотрел на друга, – конфиденциальной

– Спасибо, – искренне улыбнувшись, поблагодарил друга Суйгетсу, именно в этот момент почувствовав, что с его плеч будто спало невидимое бремя, бремя лжи и обмана, а на его место пришла легкость и уверенность в завтрашнем дне.

Первым, что учуял Наруто, только перед ним открылась массивная дверь, был запах. Нет, не запах альфы или омеги, а запах перегара, причем стойкого и размашистого, что более чем ярко свидетельствовало о том, что хозяин кабинета находится не в самом лучшем состоянии. Приподняв золотистую бровь, альфа недоуменно переглянулся с Собаку, который в ответ лишь пожал плечами, мол, сам удивлен и не ожидал. Вдобавок ко всему хозяин кабинета, очевидно, полностью расслабившись, даже не пытался скрыть свое биополе, которое рваными витками клубилось вокруг своего носителя, будучи явно нестабильным.

Повязанные все-таки переступили порог кабинета и дверь за собой прикрыли, морщась от неприятного запаха, но раз их попросил приехать именно этот человек, значит, дело действительно было очень важным, что только подтвердили полупустые шкафы и ряд бутылок элитного алкоголя на столе.

– Угощайтесь, – альфа махнул рукой, очерчивая свой алкогольный запас, и со вздохом откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. По внешнему виду длинноволосого шатена нельзя было точно сказать, он уже пьян или ещё не протрезвел, да и сам этот внешний вид парня был, мягко говоря, не завидный. Волосы, постоянно собранные в аккуратный хвост, разметались по плечам альфы сбившимися прядями. На лице слишком выразительно читались усталость и беспокойство, что залегли под глазами шатена обширными темными кругами и сравняли цвет кожи с мелом. Никакой опрятности и деловитости в одежде: какой-то пуловер явно не первой свежести с закатанными по локти рукавами и, судя по всему, джинсы, что было нонсенсом для человека, который даже в нерабочее время предпочитал брюки и рубашку. И стоит ли в этой ситуации говорить, что альфа настолько дорожил своей коллекцией алкогольных напитков со всех стран мира, что никому даже посмотреть просто так на неё не разрешал, а тут, похоже, сам изничтожил уже добрую их четвертую часть.

– В это, конечно, тяжело поверить, Нейджи, – повязанные присели на диван, причем шатен бросил на них такой взгляд, будто они совершили гнусное преступление, – но, похоже, факт, как говорится, на лицо, – блондин хмыкнул, – на твое опухшее лицо

– Намикадзе, давай без сарказма, – Хьюго болезненно помассировал виски, при этом брезгливо покосившись на свой стакан с дорогим виски. – Я позвал вас сюда не для того, чтобы вы разделили со мной мое грехопадение и ткнули меня носом в то, что Хьюго Нейджи наплевал на свой принцип не спать с омегами мужской стати

– И, тем не менее, – Собаку поднялся с дивана, придирчиво рассматривая предложенное угощение, и вернулся на место с бутылкой дорогого виски Dalmore Eos и двумя стаканами, – без алкоголя, вижу, нам не разобраться

– Ты уж прости, Нейджи, – Намикадзе, пригубив крепкий напиток, с удовольствием причмокнул языком, при этом чувствуя, как вокруг молодого наследника Хьюго все плотнее сгущаются ментальные витки, ярко свидетельствуя о какой-то душевной боли, – но я ни за что не поверю, что ты так убиваешься-напиваешься только потому, что преступил какие-то дурацкие принципы. В чем суть?